скачать книгу бесплатно
– Погодите, – Миха замялся, не зная, как поступить. Все же погано, что маги вот так… то ли выживут, то ли нет. – Если вдруг… она не очнется. Что вы будете делать?
– Дождусь, когда сын поправится. Если он поправится, – тут наемник помрачнел и добавил. – Идиот. Но в любом случае вернусь в Город. И не стоит опасаться. Я не причиню вреда.
– А пользу? Не хотите пользу причинить?
– Какое любопытное стремление. Возможно, вы не знаете, но причинять пользу людям довольно опасно для здоровья. Особенно, когда об этой пользе не просят.
Издевается.
– Контракт, – сказал Миха.
– Условия?
– Сопровождение. Охрана. Мы… скоро должны будем отправиться в одно место…
О котором у Михи весьма и весьма смутные представления.
– И там найти некую вещь… а потом… потом будет ясно. Или не будет.
– Надо же… пойти туда, не знаю куда. Найти то, не знаю что?
– Именно.
– Согласен.
– Серьезно?
– Почему нет. Вы хотя бы не планируете никого убить.
– Ну… наверное.
Миха осторожно пожал протянутую руку. Та была холодной. Жилистой. А еще не отпускало чувство, что и второй руки наемнику хватило бы, чтобы перерезать Михе горло.
Не перерезал?
Уже хорошо.
Кажется, в этом мире научился радоваться малому.
Винченцо открыл глаза. Он точно не мог сказать, что произошло. Его состояние ухудшилось? Несомненно. Все же раны. И остальное тоже. Странно, как он вовсе пережил смерть Алефа.
Дышалось… легче.
Он чувствовал воздух, который втекает внутрь, наполняя легкие. Он чувствовал и боль в растягивающихся мышцах. И узор трещин на ребрах. И то, что кости эти по непонятной причине сделались хрупки. А огонек дара почти погас.
Наверное, он все-таки умрет.
И то, что жив пока еще, это сродни чуду.
Чудо сидело здесь же, уставившись на Винченцо узкими черными глазами.
Ица.
– Т-ты, – выдавил он. И легкие болезненно сжались на выдохе, грозя вовсе схлопнуться. Тогда он умрет. Но нет. Снова разошлись ребра, сдвинулась вниз диафрагма. И воздух устремился в него, как в пустой сосуд.
Со свистом.
– Вернулся, – Ица приподнялась и приложила палец к губам. – Видел?
– Что?
– Что? – переспросила она. Издевается? Или… скорее уж спрашивает. Винченцо хотел ответить, что ничего не помнит, но не смог.
И теплая детская ладошка легла на голову.
– Мыслей много, – сказала девочка. – Суетятся. Вот и слепой. Спи.
Он послушно уснул.
Только еще ощутил, что совсем рядом, близко, недопустимо близко, есть еще кто-то. И этот кто-то тоже дышал сипло.
Миара.
Она…
Почему? Не важно. Главное, что он сам потянулся к этому теплу, пусть даже во сне. Обнял. Укутал.
Он не сумел защитить. Ни её. Ни себя. И никто не сумел бы. Но они выжили, и если так, то умирать сейчас будет нечестно. Да и не хочется. Поэтому со смертью Винченцо слегка погодит.
Для начала и вправду выспится.
Второй раз его разбудил шепот. Громкий. Повизгивающий. И главное, слов-то не понять. Сперва не понять было, а потом он вдруг осознал, что понимает. Что язык чужой, а он все равно понимает.
– Госпожа, зачем вы тратите силы на этих… проклятых?
Винченцо попытался понять, где находится.
Комната.
Кровать? Кажется. Одежда промокла, простыни тоже, будто воды плеснули. Жарило его? Да, как ни странно, но теперь он прекрасно понимал все, что происходило. И сны тоже.
Безумные сны.
Мертвецов, которые приходили, один за другим. Всех. От того безымянного раба, который умер тогда, на алтаре, до матушки. И… и приходили.
Смотрели.
Молчали.
Если бы сказали хоть что-то. А Винченцо пытался. Говорить. Оправдываться. Что-то даже объяснял. Бывает. В горячке и не такое привидеться может. Но он, кажется, преодолел кризис.
Миара?
Здесь. Тоже спит? Похоже на то. Спокойное у нее дыхание, ровное. Как и сердечный ритм.
Ица… её Винченцо видел пятном желтого света. Неяркого. Теплого.
Дикарь?
В комнате его не было.
Но был кто-то еще, кто-то весьма близкий к Ице по ощущениям, пусть свет его и был совсем слабым, приглушенным. Этот человек и шептал.
– От них лишь вред один!
– Уйди.
– Вы нужны дома, госпожа! Ибо предсказание сбывается! Небеса вот-вот изольются огненным дождем. Живые земли станут мертвыми, а мертвецы поднимутся, собирая дань с земель. И слезы вдов наполнят чаши Мертвых озер.
Надо же, и у мешеков есть предсказания.
– Знаю, – спокойно ответила Ица.
– И милостью богов лишь вы способны спасти мир…
Маленькая девочка?
Ладно, весьма странная маленькая девочка, чей дар, говоря по правде, пугает. Но полезен, да. Сердце Алефа билось в груди ровно и… ощущалось своим.
Маги тоже могли пересадить сердце. И не только его. Ладно, далеко не все маги. И не всегда удачно. Провалы случались и у лучших. А еще ритуалы были сложными, требующими подготовки.
Энергии.
Особых зелий. Да много чего. Она же просто взяла и… если бы Винченцо мог двигаться, он бы накрыл полученное сердце рукой.
– Нет.
– Госпожа, я умоляю…
– Отстань.
– Я настаиваю.
– Нет.
Надо что-то сделать. Подать… знак? Пошевелиться хотя бы?
– Вы еще так юны… – с печалью произнес человек, которого Винченцо не видел. – И слушаете сердце, а ему верить нельзя.
– Кому можно?
– Разуму. Только разуму, госпожа. Разум – суть огонь, что развеет тьму. Разум – путь, что протянулся от истока времен.
Красиво говорит, а главное, знакомо до боли. Отец вот тоже любил рассуждать о разуме. И главное, тогда, раньше, рассуждения его казались такими логичными.
Правильными.
Разумными, мать их. А теперь почему-то горько было. От собственной глупости и еще бессилия. Мертвецы восстанут? Они уже… и да, возможно, стоило умереть, чтобы понять то, что Винченцо понял.
Он с трудом разлепил веки.
Мешек.
Тот самый жрец, которого он видел… да, видел… когда добирались из лагеря. Только тогда жрец был грязным и походил на оборванца. Сейчас, пусть бы и одетый по здешней моде, он все равно выделялся. Кожа его была красна, как медь. А длинные волосы, заплетенные в косицы, черны. В косицах этих поблескивали бусины. Лоб пересекала длинная красная полоса. И по три еще украшали щеки с каждой стороны.
Смотреть было больно.
– Разум дал нам надежду. Всему миру.
– Меня?
– Вас госпожа.
Жрец смотрел на девочку… снисходительно? Пожалуй. А ведь тоже странно. Стоит, согнув спину, но этот взгляд категорически не сочетается с позой. И чему верить?
Ничему.
– Расскажи, – Ица повернулась к нему, и теперь Винченцо видел только её спину, точнее зеленый бархат наряда. Кажется, баронесса еще не отказалась от мысли облагородить дикое дитя.
Хотя кто тут дикий…
– Вы вернетесь, госпожа, – это прозвучало утверждением. – И исполните предначертанное. Вы подниметесь на вершину первой пирамиды, чтобы принести богам величайшую жертву. И сердце ваше напоит солнце силой…
Погодите, он это серьезно?
Он собирается принести её?! Хотя чего еще от мешеков ждать.
– Нет, – спокойно ответила Ица.
– Но вы должны. Ради мира. Мир…
– Расскажи, – она щелкнула пальцами и лицо жреца дернулось. А сам он вдруг застыл. И даже дыхание его стало другим. А Ица повернулась. – Подслушивать плохо.
Это она произнесла с укором.
– Я… не нарочно. Я… я понимаю, что вы говорите.
И сейчас она обращалась на своем языке.
