Вера и рыцарь ее сердца. Книга шестая. Любовь нечаянно нагрянет

Медленное тиканье часов нагнетало страх, время становилось омутом, втягивающим в себя надежду увидеть дочь живой. В какой-то момент Вера вскочила со стула и бросилась к телефону. Полиция обещала принять меры.

Витя обрадовался перемене в настроении мамы, он знал и то, что не знала его мама.

Полиция приехала, словно ждала звонка за дверью. С полицией шутить в Бельгии никому не дозволено. Арсеен полицейских ненавидел и решил отсидеться в дальнем углу веранды, а полицейский агент, как у себя в его доме, обзвонил Таниных подруг, которые честно говорили ему то, что знали, как на допросе. Оказалось, что они знали о Тане гораздо больше, чем ее мама. Потом настала очередь Арсеена отвечать на вопросы полицейского, и сознался, что хотел заставить девочку мыть посуду, а та убежала, но о драке с падчерицей Арсеен умолчал.

***

Долго бродила по городу Таня, но возвращаться в дом человека, ударившего ее, она не могла. Да, она отказалась мыть посуду, потому что у нее пришли месячные и сильно разболелся живот, но разве скажешь об этом человеку, у которого нет души, сердце – орган, перекачивающий кровь? Приехав в Мерелбеке, Таня решила переночевать в старом доме, где она с Кристиной, своей первой подружкой, иногда курила травяные самокрутки.

Впервые такие сигареты девочка закурила в молодежном кафе. Кристине эти сигареты покупала мама, чтобы та не совершила самоубийство из-за депрессии, а Тане мама покупала только подержанные вещи.

Когда Таня подходила к дому, рядом с ней остановилась полицейская машина и полицейский назвал ее по имени.

Детям в Бельгии не положено убегать из дома, поэтому сбежавших детей полицейские возвращали к их родителям, и Таню вернули к маме, но вернулась она чужим для мамы ребенком, что очень насторожило Веру, которая, подумав, списала такое странное поведение дочери на ее возрастные проблемы.

– Пусть Таня не говорит со мной, лишь бы была дома, на виду, – успокоила она себя, решив терпеливо ждать взросления своей девочки, а пока жить одним днем, работать и обеспечивать семье пропитание.

***

Работала Вера с удовольствием, хоть и уставала, ведь только на работе женщина могла забыть о своем бесправном положении. Но случилось несчастье, и о работе можно было забыть. Теперь Вера сама нуждалась в уходе и смирно лежала на больничной койке со сломанной ногой, как в западне.

Ночь в больнице тянется долго, чтобы дать человеку возможность осмыслить, по какой причине вместо собственной спальни он спит на больничной койке.

От нечего делать Вера вспомнила в подробностях и ту бессонную ночь, после которой ее чуть не задавил БМВ.

Смотря на белесый потолок, она видела воображаемый театр собственных воспоминаний.

Вечер перед тем, как ее атаковал черный БМВ.

Вера сидит в кресле, к ней подходит Таня, чтобы сообщить, что ее друг Баба останется ночевать.

Баба, а по паспорту Бенуар, был хорошим мальчиком, но Вера отправила его домой, очень тактично, но дочь встала на дыбы.

– Мама, ты не имеешь права мне запретить делать то, что я хочу!

– Таня, пока ты живешь в моем доме, ты обязана выполнять те правила, которые действуют для всех. Ночевать твой друг должен дома, и этим все сказано.

– Это не твой дом, и ты здесь никто, рабочая лошадка, а это дом Арсеена, а он мне разрешил!

– Я твоя мать, я забочусь о твоем честном имени!

– Да что ты понимаешь в жизни?! Заморочила мне голову то учебой, то честью. Какая может быть Джейн Эйр здесь, в Бельгии?! Ты меня не спросила, хочу ли я быть такой, как Джейн Эйр, или хочу ли я жить в Бельгии… Думаешь, что если мне еще не исполнилось 18 лет, то не надо со мной считаться?.. Я поняла, почему от тебя сбежал мой папа! Ты есть начальница какая-то… докторишка. Привезла нас сюда – так принимай то, кем я стала! Жить в Бельгии надо по-бельгийски. Мне уже 15 лет исполнилось, а здесь мальчики спят с девочками с 13 лет!.. Тебе радостно должно быть, что надо мной смеются, как над переростком?.. Ты хотела, чтобы я интегрировалась? Так не мешай сама моей долбаной интеграции!

Ночь перед аварией. С Таней в одной постели спит мальчик, но не в ее комнате, а у Вити, в его чердачной комнате.

Хотя Таня с Бабой спали в одежде, Вера уснуть не имела права, не смогла, она даже глаз не сомкнула, настороженно прислушиваясь к любому подозрительному шороху на чердаке, чтобы не допустить подросткового разврата.

Надо признать, что воображение по ночам рисует только самые страшные, самые пакостные картины, но, увы… в своем упорстве жить по-бельгийски дочь выиграла, а ее маме пришлось признать, что моральные устои ее юности в Бельгии не принимаются за норму поведения, и разврат уже не кажется развратом, а половые отношения школьников – что-то вроде спортивного увлечения.

Так как система развращения школьников обществом одобрена, родителям остается только пожинать ее плоды и уходить с головой в работу.

Именно работа социальной уборщицей в домах у достойных жителей округа Невели стал для Веры отдушиной в ее замужней жизни с Арсееном, а ее клиенты, старики и старушки, уже давно сменили свое традиционное вежливое недоверие на искреннее радушие, с которым они теперь встречали русскую уборщицу, ибо доверяли ей святая святых – наведение чистоты у них в домах. За 8 часов работы она училась жить и думать, как простой бельгийский народ.

Вот и теперь, находясь на больничной койке, скучала Вера по своим стареньким хозяйкам и хозяевам даже больше, чем по детям и мужу, от которых благодарности не дождешься, как бы она ни старалась. Именно труд уборщицы открыл ей, что истинным богатством Фландрии были не музеи и исторические достопримечательности, а ее трудолюбивые верующие дедушки и их чистоплотные бабушки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.