Крик ночной птицы

– Слушай, – обратился он к Краеву, – ну смерть естественная, мне тут делать нечего.

– Мы еще дверь не вскрыли.

Краев изначально недолюбливал всех следователей комитета, а Мокина в особенности.

– Ну вскроем, и что поменяется?

– А вдруг она там с топором в башке лежит?

Мокин поморщился:

– Кому она нужна?

– Черным риелторам! – влез Минин, вспомнивший рассказ Голикова о схожем происшествии. – Убили, чтобы квартиру отжать!

На участкового с изумлением посмотрели и следователь, и оперативник. Если Краев и говорил о топоре в голове, то только чтобы позлить комитетского и не дать ему уехать раньше времени, спихнув весь материал на участкового как «скоропостижку». Неожиданная, да еще и искренняя поддержка его версии, влекущая за собой потенциальный геморрой с раскрытием преступления, ему была совершенно не нужна.

– Какие риелторы? Ты газет начитался?

– А что! – продолжал Минин. – Было уже такое! Убили бабку, а квартира потом государству перешла! Она тут так всем надоела, что все возможно! Она и мне жаловалась в прошлый раз, что ее затравили.

Мокин посмотрел на участкового с ужасом.

– Ты рапорт писал об этом?

– Нет, была устная беседа. Для профилактики.

– Вот и забудь тогда. Если только у нее реально топор из башки не торчит. Если торчит, пойдешь свидетелем.

– Или подозреваемым, – буркнул Краев. – Идем, вон слесаря притащили.

Бодренький пожилой слесарь предупредил, что вскроет дверь, но на месте не останется и объяснения давать не будет: много вызовов, так что никаких показаний и повесток. «Условия он ставит», – возмутился было Мокин, но оперативник попридержал его: пусть вскрывает да едет, другой пользы от него все равно не будет. Дверь была вскрыта на раз-два. Запах стал невыносимым.

– Слушай, – отходя на два шага назад, сказал следователь. – Мы тут трупным ядом траванемся. Оставь дверь, пусть проветрится хоть немного.

– Да она не проветрится, там окна закрыты.

– Твою же мать, ну выбей окно! Ай, – махнул рукой Мокин и вышел на улицу. Минин заглянул внутрь квартиры: тяжелый запах гниения вперемешку с ароматами мусора, дышать было абсолютно нечем. Бабки он не увидел.

– Что там? – спросил из-за спины Краев. – Есть труп?

– Не вижу. Сейчас, попробую в спальню пройти. – Минин закашлялся.

– Ты воздух не вдыхай! Да и выйди вообще, сейчас санэпид подъедет, в масках зайдут, посмотрят!

Минин покачал головой, хотел ответить, что нужно найти покойную, но закашлялся еще сильнее. В ту же секунду кто-то схватил его за плечи и потащил назад, поставил у стенки в подъезде; здесь воздух был более живительный.