banner banner banner
Золотой век предательства. Тени заезжего балагана
Золотой век предательства. Тени заезжего балагана
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Золотой век предательства. Тени заезжего балагана

скачать книгу бесплатно

С другой стороны, если спровадить Эйкити, то к завтрашнему утру у него не останется ни сэна. Такие люди не знали цену деньгам и потому расставались с ними быстро и бестолково. Если Эйкити снова представится случай переброситься в карты, он наверняка им воспользуется – и проиграется вчистую, ведь «приносящей удачу» иредзуми у него больше не было.

А выигрыш Косого Эйкити мог очень пригодиться в балагане – уж Рюити-то сумел бы найти этим деньгам достойное применение!

– Вот что, приходи-ка лучше завтра, – от отеческой заботливости в собственном голосе Рюити чуть не стошнило, но ему всё-таки удалось сдержаться. – Отдохни и приведи себя в порядок, а я пока подготовлю нашу гадательницу к той… досадной неожиданности, что с тобой случилась. И вместе мы решим, как можно тебе помочь.

Косой Эйкити рассыпался в благодарностях, даже не представляя, что его ждёт. Когда он, наконец, ушёл, Рюити позвал своего доверенного помощника Нобо?ру и объяснил, что надо делать. Молчаливый и понятливый, Нобору лишь кивнул в ответ, а затем скрылся так же быстро, как и явился на зов своего господина.

Рюити нисколько не сомневался, что, не успеет на дворе пробить час Козы[5 - Примерно 2 часа дня.], как Эйкити навсегда распрощается со своим добром. Если верить слухам, за последние годы в портовом квартале стали куда реже грабить прохожих, но случалось всякое. И вряд ли в нападении тощего головореза Эйкити заподозрит участие хозяина балагана. А если Косой всё же решит снова заявиться в балаган, то Рюити разъяснит ему, что без денег не будет и услуги, и говорить тут больше не о чем.

Отогнав от себя мысли о бродяге, Рюити вернулся к тому, о чём он рассказал. Та якудза из игорного дома… Люди, наделённые даром видеть ёкаев, встречались редко. Тем удивительнее было наткнуться на такого человека в столь далёком от столицы захолустье, да ещё и среди обычного ворья.

И всё же Рюити терялся в догадках, как эта Уми смогла развеять чары госпожи Тё. Иллюзии иредзуми, которые патронесса наводила на посетителей аттракциона исполнения желаний, были сложным колдовством, владение которым госпожа Тё оттачивала в течение многих лет. Завязанная на крови колдуна и жертвы, между ними создавалась тесная связь, разорвать которую могла лишь поистине сильная магия.

Рюити намеревался взглянуть на эту Уми своими глазами, чтобы понять, могла ли она сотворить такое. И если нет, то отыскать того, кто ей помогал. Этот человек мог вмешаться в их планы в самый ответственный момент и отнять у Рюити всё, к чему он стремился столько лет.

Он просто не мог этого допустить.

Насколько Рюити было известно, в Ганрю последние несколько лет всем заправлял только один клан якудза – Аосаки-кай. Рюити решил, что надо бы разузнать о них побольше у патронессы – в конце концов, в прошлый свой приезд в Ганрю ей уже доводилось иметь дело с этими людьми. Но госпожа Тё не должна ничего заподозрить. Чем дольше патронесса будет пребывать в неведении, тем больше Рюити сумеет предпринять и обыграть сложившуюся ситуацию в свою пользу.

Решив не откладывать разговор, Рюити направился прямиком к госпоже Тё. Несмотря на то, что колокол на ближайшем святилище совсем недавно пробил час Змеи[6 - Час Змеи начинался примерно в 10 утра.], к шатру патронессы уже выстроилась большая очередь. Хотя балаган и стоял в Ганрю уже с неделю, в аттракцион исполнения желаний до сих пор тянулись толпы желающих изменить свою судьбу. Слухи по городу распространялись быстро, и люди, находившие вдруг давно пропавшие вещи или воссоединившиеся с возлюбленными, которые их когда-то отвергли, радостно несли весть о том, что желания, доверенные загадочной гадательнице в маске, и впрямь сбываются.

Рюити обогнул очередь. Многие уже знали, кто он такой, – в день открытия балагана ему пришлось выступить перед собравшимися с приветственной речью. Девушки и женщины провожали Рюити восхищёнными взглядами. Мужчины же, хотя и вежливо кивали, тут же отводили глаза, словно их снедала зависть. Наверняка они гадали, как такой молодой человек мог в одиночку владеть целым балаганом.

Отгадка была простой. Хотя, узнай кто об истинном положении дел, Рюити лично позаботился бы о том, чтобы этот человек замолчал навсегда. Несмотря на то что Рюити вёл себя как хозяин балагана и отдавал все распоряжения артистам и работникам, на деле он был лишь исполняющим обязанности владельца. Настоящей же хозяйкой балагана была и оставалась госпожа Тё, но в последние годы её сильно утомляло общество других людей. Не переносила она и чрезмерного внимания к своей особе. Вот почему несколько лет назад госпожа Тё передала Рюити все дела, а сама удалилась на покой, оставив для собственного развлечения только аттракцион исполнения желаний.

Там не было нужды объяснять людям, почему она носила маску. Госпожа Тё всегда скрывала лицо, сколько Рюити её знал. Истинный облик патронессы был надёжно спрятан за белым женским ликом маски театра Но. Лицо на маске всегда улыбалось, но в улыбке этой не было ни тепла, ни жизни. Лишь глаза, тёмные и колючие, были настоящими. За столько лет Рюити научился определять настроение своей патронессы по глазам – единственному, что принадлежало не застывшему навеки лику, но живому человеку.

Поклонившись всем собравшимся у шатра госпожи Тё, Рюити с вежливой улыбкой встал у самого полога и объявил:

– Спасибо, что пришли к нам сегодня. Моё сердце согревает мысль, что всё больше и больше людей получают радость от посещения нашего балагана.

– Какой же он хорошенький, сил моих нет! – прошептала своей подруге немолодая дама, стоявшая у шатра в числе первых. Подруга рьяно закивала, не отрывая жадного взгляда от лица Рюити. Он уже давно привык к подобной реакции на свою внешность, и потому чужие взгляды и слова нисколько не могли поколебать его спокойствия.

– И особенную радость я ощущаю от того, что вы по достоинству оценили наш аттракцион исполнения желаний, – продолжал вещать Рюити, обводя взглядом собравшихся. – Но наша гадательница нуждается в отдыхе. – Он состроил грустную мину и покачал головой. – Мне неловко просить вас об ожидании, но я надеюсь, что вы войдёте в наше положение. Магия требует много сил. Думаю, каждому хотелось бы, чтобы его желание исполнилось самым наилучшим образом.

Из толпы послышались одобрительные возгласы, многие согласно закивали. Рюити достал из рукава свёрнутый трубочкой лист бумаги и протянул его девушке, стоявшей в очереди первой. Она зарделась, но руку за бумагой всё же протянула.

– Напишите сюда свои имена, и позже вы сможете попасть на аттракцион ровно в том же порядке, в каком пришли, это я вам обещаю. К тому же в благодарность за ваше терпение следующее посещение аттракциона исполнения желаний будет для вас… бесплатным.

Перед последним словом Рюити сделал драматическую паузу, и она возымела ожидаемое действие. Даже те из гостей, которые поначалу были недовольны словами Рюити, с готовностью передавали друг другу листок и вписывали туда свои фамилии.

Сам же Рюити, воспользовавшись тем, что на него перестали обращать внимание, скользнул за полог шатра и плотно завесил его за собой. Гомон толпы тут же стих. То была магия госпожи Тё – она не любила, когда её что-то беспокоило или отвлекало во время «гаданий». Колдовство работало и в обратном направлении: стоящим снаружи не было слышно, что происходило внутри шатра. Рюити полагал, что порой такая предосторожность и впрямь была нелишней.

Внутри шатра царил густой полумрак, пропахший приторными благовониями, которые так любила госпожа Тё. Тусклый свет исходил от одной-единственной лампы, стоявшей на низеньком столике.

Из-за ширмы вдруг выплыла белая фигура, казавшаяся при таком освещении призрачной. Госпожа Тё носила только белое – в тон своей неподвижной маске, которая так смущала большинство её посетителей.

– Ловко ты их отвадил, – проговорила она. Голос у неё был низкий и глубокий – от него у Рюити всегда по спине пробегала невольная дрожь. – Признаться, я и впрямь порядком утомилась.

Она уселась чуть в стороне от столика на расшитый дзабуто?н[7 - Плоская подушка для сидения.] и достала из рукава своего старомодного кимоно длинную тонкую трубку.

Пока патронесса неторопливо набивала трубку, Рюити начал говорить:

– На самом деле я пришёл к вам за советом, госпожа Тё.

Она чуть склонила голову в его сторону, давая понять, что внимательно слушает.

– Помнится, вы как-то упоминали, что в прошлый приезд в Ганрю вам уже доводилось иметь дело с кланом Аосаки. Сегодня утром они прислали письмо, в котором предложили немного изменить условия нашего сотрудничества.

Никакого письма Рюити, конечно же, не получал, но госпожа Тё не могла этого знать – она уже давно передала ведение балагана в его руки и потому не читала даже писем, которые приходили на имя владельца.

Искусный лжец, Рюити так ловко и складно сочинял на ходу, что госпожа Тё не заподозрила неладное. Она лишь с удивлением уставилась на него, выдохнув дым чуть громче обычного.

– Изменить? И что же?

– О, насколько я понял, повод там весьма незначительный, – усмехнулся Рюити. – Они хотят получить бесплатные билеты на завтрашнее представление и договориться о частном выступлении одного из наших артистов. Вам беспокоиться об этом нет нужды – я намереваюсь встретиться с ними лично. И потому мне хотелось бы узнать, чего вообще стоит ожидать от этих людей.

Госпожа Тё ответила не сразу. Когда она курила, то чуть сдвигала маску в сторону, обнажая тонкие и бледные губы. Она задумчиво покусывала мундштук, уставившись в окуренный благовониями полумрак, и молчала, раздумывая над ответом. Рюити терпеливо ждал – он знал, что не стоило торопить патронессу.

– Насчёт билетов решай сам – хоть все им раздай, – безразлично махнула она рукой. – Но наши артисты работают только в балагане и никуда отсюда не выезжают.

– Я так им и передам, – угодливо поклонился Рюити.

– Теперь что касается якудза. Вряд ли с тобой будет беседовать сам глава клана, – продолжала госпожа Тё. – Скорее всего, на встречу придёт или его помощник Уэ?да, или кто-то из более мелких сошек. Уэду ты узна?ешь сразу, у него отсутствует одно ухо. Если купишь ему выпить, он станет твоим другом на веки вечные. Ну или до конца вечера так точно.

В голосе госпожи Тё слышалась неприкрытая скука, словно даже говорить о якудза ей было в тягость. Но когда она продолжила, в голосе её звучало куда больше оживления, чем прежде:

– Но Итиро Хаяси может послать на встречу другое своё доверенное лицо. Насколько я слышала, у него есть дочь, и притом довольно взрослая, чтобы доверить ей переговоры с партнёрами. Как же её звали… Ах да, Уми.

При звуках этого имени Рюити едва заметно вздрогнул. На его счастье, госпожа Тё снова склонилась над табакеркой и потому ничего не заметила.

Могло ли это быть простым совпадением? Рюити казалось маловероятным, чтобы дочь главы клана работала в игорном доме. С другой стороны, кто их разберёт…

Голос госпожи Тё вывел его из размышлений:

– Надеюсь, твоя встреча с кланом Аосаки не затянется надолго. Этим вечером ты мне нужен.

Рюити посмотрел на неё: даже в ореоле дымки от благовоний и табака глаза госпожи Тё ярко сверкали, как два наполненных магией камня.

– Для меня снова появилась работа? – с пониманием хмыкнул Рюити.

Госпожа Тё кивнула и поманила его к себе. Прихватив с собой масляную лампу, Рюити опустился напротив неё. Госпожа Тё отложила трубку и достала из рукава перевязанную лентой пачку писем. Развязав её, она вытащила конверт, лежавший на самом верху, и протянула его Рюити. Он бегло ощупал конверт: бумага была старой и пожелтевшей, а тушь кое-где совсем поистёрлась. Почерк был Рюити незнаком.

– Когда-то я состояла в переписке с одним весьма уважаемым каннуси из Дайсина, – пояснила госпожа Тё, встретившись с вопрошающим взглядом Рюити. – Образованный был человек, не чета нынешним его коллегам. От него-то я впервые и услышала легенду о Глазе Дракона – до того до меня доходили лишь слухи об этом сокровище.

Когда госпожа Тё говорила о Глазе, голос её сразу менялся – словно она вспоминала о своём давнем возлюбленном, чувства к которому всё ещё не остыли в сердце. Рюити слишком хорошо знал патронессу, чтобы понимать: то и впрямь была страсть, безудержное желание обладать чем-либо прямо здесь и сейчас. И желательно до самой смерти.

Рюити узнал о Глазе Дракона спустя год, как присоединился к балагану госпожи Тё. Он не мог не заметить, что патронесса часто отлучалась куда-то: в ту пору она ещё не была такой затворницей. Однажды, проследив за ней до старого святилища, Рюити подслушал разговор госпожи Тё со стариком-каннуси, который поведал о древней битве Великого Дракона, где он лишился глаза. После старик обмолвился, что, мол, Глаз Дракона-то и не легенда вовсе и что он до сих пор спрятан в каком-то старинном святилище на самой окраине империи…

В тот день слова старого священника до глубины души поразили Рюити. Раз Глаз Сэйрю и впрямь не выдумка, выходит, его можно отыскать и обернуть его силу себе на пользу?

Однако радость от узнанной им тайны оказалась недолгой. Госпожа Тё поймала Рюити с поличным, и в ту злополучную ночь он впервые понял со всею ясностью, какой жесткой она была. Своим проклятым кинжалом, выкованным из стекла, добытого на огненной горе, она резала мальчишку до самого рассвета – и некоторые из этих шрамов до сих пор начинали ныть, стоило только госпоже Тё появиться рядом с Рюити.

Когда большая часть ран на мальчике зажила, гнев госпожи Тё угас. Она повелела Рюити искупить свою вину и помочь ей отыскать Глаз Дракона. Госпожа Тё пообещала ему, что, если он будет верен ей, они разделят силу этого легендарного сокровища между собой, как и подобает равным.

Вот только Рюити нисколько не сомневался, что, как только они отыщут Глаз, госпожа Тё тут же избавится от него. Зачем делиться с кем-то силой Глаза, если можно оставить себе всё?

Он поступил бы именно так.

Но сначала Глаз требовалось отыскать, и сделать это вместе было значительно легче, чем в одиночку. Поэтому Рюити набрался терпения и выжидал…

– Я решила показать письмо каннуси в надежде, что ты поможешь разрешить одну загадку, – не догадываясь о крамольных мыслях своего воспитанника, продолжала госпожа Тё. Кончиком трубки она указала на нужную строчку в письме.

Поднеся листок поближе к лампе, Рюити прочитал:

«Когда вода орошает воду, когда око недреманное взирает окрест, тогда-то и появляется Владыка, и всегда он в окружении белого ореола…»

Остальные несколько иероглифов в письме кто-то вымарал так старательно, что разобрать написанное было попросту невозможно.

– Что это значит? – Рюити указал на вымаранные места.

– Это подсказка, – глаза госпожи Тё сверкнули, отражая пламя, горевшее в лампе. – Полагаю, она должна навести нас на название святилища, где спрятан Глаз.

– Вы не пробовали восстановить вымаранные иероглифы? – уточнил Рюити, ещё раз повертев письмо и попробовав просмотреть его на свету.

Госпожа Тё лишь усмехнулась в ответ.

– Я много чего перепробовала, вот только толку, сам видишь, не вышло. Тот каннуси был сведущ в колдовстве, и он надёжно спрятал подсказку, чтобы столь ценные сведения не попали не в те руки.

– Значит ли это, что «не теми руками» он считал ваши, госпожа? – не мог не спросить Рюити.

Патронесса смерила его надменным взглядом и нехотя произнесла:

– Видимо, каннуси в какой-то миг пожалел о своей откровенности и уничтожил подсказку, которую по неосмотрительности оставил. И вот здесь-то мне и понадобится твоя помощь, Рюити.

– Я сделаю всё возможное, – не покривил он душой. Отыскать Глаз Дракона Рюити жаждал не меньше патронессы.

– Другого ответа от тебя я и не ждала, – в голосе госпожи Тё он услышал нотки одобрения.

Рюити ещё раз перечитал написанное.

– Вода орошает воду, – пробормотал он. – Речь идёт о дожде?

– Я тоже так подумала, – закивала госпожа Тё. – И око недреманное – это наверняка луна. Когда весь мир спит, она выходит на небо.

– А дальше уже, похоже, начинается старческий бред, – проворчал Рюити, снова вчитываясь в письмо. – В каком ещё белом ореоле появляется Дракон? Из облака, что ли?

– Это слишком очевидно, – отмахнулась от него госпожа Тё. – И потому не может быть разгадкой. Но других вариантов у меня пока нет. Поэтому на сегодня твоя задача – как следует осмотреться в святилище Поющих Сверчков, прежде чем уничтожить его.

– Думаете, я мог что-то упустить в святилище Речного Покоя?

– Теперь мы этого не узнаем, – госпожа Тё выпустила в его сторону очередную порцию дыма, и на этот раз Рюити показалось, что он принял форму удавки, которая начала медленно затягиваться вокруг его шеи.

– Я понял, буду внимательнее. – Он разогнал ладонью дым. – Когда приступать?

Госпожа Тё подняла на него глаза. Рюити увидел, как из-под маски начала струиться угольно-чёрная тень, и тут же невольно отвёл взгляд, поёжившись.

– Как только зайдёт солнце, – приказала госпожа Тё и затушила трубку.

Глава 5. Уми

Когда Уми рассказала дзасики-вараси о Косом Эйкити и иредзуми, за которой прятался Сан, О-Кин надолго погрузилась в раздумья. Уми уже начала было дремать, навалившись всем весом на не расправленный до конца футон, как из забытья её вывел голос ёкай:

–?Всему виной иредзуми, до которой ты дотронулась.

Уми с трудом заставила себя сосредоточиться на словах О-Кин, а для этого ей пришлось оторваться от казавшегося таким мягким футона и сесть прямо.

– Мы не можем знать наверняка-а, – покачала головой Уми, пытаясь подавить зевок. – Вдруг она всё же появилась раньше? Я не смотрела на свои руки во время работы.

– О-Кин уверена, что причина появления проклятой метки – именно иредзуми, – упрямо поджала губы дзасики-вараси.

– Сан говорил, что хозяин балагана – колдун, – вспомнила Уми слова духа. – Но зачем ему понадобилось проклинать меня? Я ведь его даже не знаю!

– Кто ж его разберёт? – хмыкнула О-Кин. – Он мог наслать на тебя проклятие по ошибке.

– Хороша ошибка, – проворчала Уми, стараясь удержаться от того, чтобы снова почесать саднившее предплечье. Страх липким комом засел у неё в груди – Уми не знала, что делать и кто мог бы помочь в её беде. – Только вот что мне теперь с этим делать? Не могу же я так просто взять и заявиться в балаган и обвинить Рюити Араки в том, что он наслал на меня проклятие! Наверняка он станет всё отрицать, а никаких доказательств, что этот Араки – колдун, у меня нет. Кроме слов ёкаев, которых, похоже, в этом проклятом городе могу видеть только я!

Осознав, что она говорила громче, чем следовало в столь ранний час, Уми заставила себя замолчать. Ей вдруг вспомнилось окончание сегодняшней смены: никто из работников игорного дома не смотрел в лицо, когда заговаривал с ней. Даже Ёсио старался отводить глаза, пусть и не столь явно.

Отчуждение и недоверие. С самого детства Уми привыкла к косым взглядам, всюду сопровождавшим её. Дети якудза, которые иногда появлялись в усадьбе вместе со своими отцами, играли с Уми только по настоянию взрослых. Соседи начинали шептаться, стоило только Уми показаться за воротами усадьбы. Слухи о странной девочке из клана якудза, которая часто разговаривала сама с собой и пугалась того, что никто, кроме неё, не мог увидеть, расползались по городу со скоростью холеры в бедняцких кварталах. Потому не было ничего удивительного в том, что с Уми никто не хотел знаться. Если бы не положение клана Аосаки в обществе, жизнь Уми могла оказаться гораздо тяжелее. Несмотря на размах, с которым город застраивался в последние годы, Ганрю был и оставался одной большой деревней, где многие знали если не тебя, так кого-нибудь из твоей родни или знакомых. И потому не обращать внимания на досужие сплетни Уми было бы очень и очень нелегко.

Уми осознавала, как, должно быть, странно выглядела этим утром со стороны, когда прижучила Косого Эйкити, – ведь Сана больше никто не мог увидеть, а вот исчезновение иредзуми не осталось незамеченным даже для заметно окосевших от выпитого игроков.

Эйкити назвал её ведьмой – может, слова эти были не так уж далеки от истины? Во всяком случае, они объясняли бы, почему Уми может видеть ёкаев так же отчётливо, как и обычных людей…

– Забудь об этом колдуне, – дзасики-вараси мягко погладила Уми по руке. – Тебе не обязательно идти к нему. О-Кин уверена, что в Ганрю найдутся и другие люди, которые будут готовы помочь.

– Вот только пока Уми удастся отыскать их, драгоценное время будет упущено, – донёсся со стороны стенного шкафа вкрадчивый голос.

Уми и О-Кин разом повернулись в ту сторону. Двери шкафа были чуть раздвинуты, и оттуда на них, загадочно блестя красноватыми глазками, глядел Сан.

– Я невольно стал свидетелем вашего разговора, – начал было он, но О-Кин перебила его:

– Называй вещи своими именами – ты попросту подслушивал!

Оставив её слова без внимания, Сан невозмутимо продолжал:

– Работая в балагане, я многое видел. Но о проклятых метках слышу впервые. Могу я взглянуть?