Генерал моего сердца

– Вячеслав? Это тот дядя, который привозил мои вещи и подарил модельку Ferrari F 40?

– Да, – я глубоко вдыхаю. – Мы… будем жить с ним.

– То есть ты выходишь за него замуж? – Сашка склоняет голову набок. – Как в сказке?

«Как в авантюре», – думаю я, но вслух говорю:

– Да, что-то вроде того.

– Круто! – сын вдруг оживляется. – А у него есть собака?

– Не знаю, – я почему-то начинаю улыбаться. – Но спросим, когда он вернётся.

Пока Сашка убегает наверх по лестнице вместе с охранниками, которые поднимают на второй этаж наши сумки, я отправляюсь на кухню. Широченный двухстворчатый холодильник забит до отказа: овощи, сыры, свежее мясо в прохладной зоне и несколько килограммов в морозилке. Ягоды на подложке, целая батарея баночек с джемами, паштетами, конфеты, фрукты, в том числе какие-то экзотические, которые я видела только на картинках.

Неужели Вячеслав специально к нашему приезду закупился? Хотя, когда бы успел? Значит, у него всегда такой продуктовый набор. Ну вот, а надо мной стебался, когда первый раз пришёл ко мне домой после моего дня рождения и заглянул в холодильник.

– Влада Сергеевна, вот, Вячеслав Евгеньевич велел вам привезти, чтобы вы сыном перекусить могли, – рядом неслышно появляется незнакомый парень, совершенно неприметный, со светлыми волосами и худощавой фигурой. Ставит на стол два больших пакета с логотипом известного ресторана. Интересно, это тоже охранник? Что-то не выглядит он сильно грозным.

– А вы…? – смотрю на него вопросительно.

– Я Иван, телохранитель вашего сына, – отвечает он без малейшего намёка на улыбку. – Буду сопровождать его в школу и привозить обратно домой. Если у него какие-то секции или дополнительные занятия, тоже буду отвозить. Мы по очереди будем работать, я и Олег – с ним вы завтра познакомитесь. Ещё два водителя будут, с ними вы тоже завтра встретитесь.

– Хорошо, – киваю с таким видом, словно для меня это в порядке вещей – ну, телохранитель теперь у Сашки будет, что такого-то?! Да, киваю, а в голове крутятся панические мысли – во что я ввязалась?! Сама влезла и Сашку втянула! Это же совершенно другой уровень жизни, вообще другая вселенная – телохранители, личные водители… Да, ещё вертолёт, который за Вячеславом Говоровым присылают, если он срочно нужен на работе!

Тутже себя одёргиваю – нашла о чём страдать, об уровне жизни! О спасении сына от мерзавца Шелепова надо думать. О том, что больше мне не грозит стать депутатской женой и взвешивать каждое слово, прежде чем открыть рот, даже чтобы поздороваться с сановным «супругом».

Хотя что-то мне подсказывает, что с Вячеславом намного легче не будет – генерал, силовик… что ещё там у него в анкете? В общем, мужчина, привыкший, что у него все ходят по струночке. Явно, с таким придётся всё время держать себя в рамочках… И возможно, очень жёстких!

– Мама! – в кухню залетает сияющий, как новогодняя гирлянда, Сашка. Вопит во всё горло: – А ты знаешь, что у меня теперь телохранитель будет?!

– Знаю, – киваю.

– А зачем? Мне грозит опасность? Настоящая, как в кино? – продолжает расспрашивать сын, с интересом заглядывая в пакеты на столе.

Вот что ему ответить? Честно сказать, что его будут охранять от возможного похищения его родным дедом, который десять лет назад приказал его… уничтожить, а теперь воспылал родственными чувствами?!

– Давай дождёмся приезда Вячеслава и тогда обо всём поговорим? – предлагаю осторожно – сама я не знаю, что сказать сыну.

– Давай, – соглашается он охотно и снова убегает куда-то в глубину дома. Похоже, ему здесь уже нравится.

Решаю разобрать пакеты из ресторана и в добавку приготовить что-нибудь простое: нарезать овощей для салата, помыть и разложить фрукты, сварить себе чашечку кофе. Пока вожусь на кухне, разбираясь со шкафами и бытовой техникой, Сашка умудряется найти в гостиной игровую приставку и теперь сражается с виртуальными монстрами, радостно вопя и топая ногами.

Я как раз снимаю с плиты кофе, когда во двор заезжает знакомый золотистый лексус – мне хорошо видно его из окна кухни. Хлопает входная дверь, и я замираю с туркой в руке, услышав знакомые шаги.

– Папка пришёл! – кричит Сашка из гостиной.

– Папка?! – я едва не опрокидываю на себя кофе от такой непосредственности сына.

В дверях кухни появляется Вячеслав. Сбрасывает пиджак на стул, ослабляет галстук и, рассматривая меня в фартуке, довольно ухмыляется:

– Обживаешься, Влада? Я рад… И кофе мне сварила?

А потом его взгляд падает на Сашку, который вдруг выскакивает в кухню и, не смущаясь, заявляет:

– Дядя Слава, а у тебя есть собака?

Вячеслав замирает на секунду и начинает смеяться, почти хохотать, сверкая белоснежными зубами.

– Нет, Саш, – говорит, отсмеявшись, – но если очень надо – заведём.

– Ур-ра! – вопит сын и начинает скакать вокруг продолжающего улыбаться Вячеслава.

И в этот момент что-то внутри меня что-то щёлкает. Может, это уютный аромат кофе, может радость Сашки, а может взгляд Вячеслава, который вдруг становится каким-то… домашним, что ли. Но я точно понимаю: что-то в этой безумной затее начинает мне нравиться.

Глава 35

Вячеслав Говоров

Пока рулю в сторону выезда из города, размышляю о том, что нужно решить вопрос с покупкой квартиры в городе. До этого у меня в городском жилье нужды не было, но теперь всё поменялось. Ладно Сашка, с ним вопрос легко решить – неподалёку от нашего поселка есть хорошая частная школа. Мне уже собрали на неё досье, придраться не к чему. Пацана туда переведём и все дела, до дома пятнадцать минуут на машине.

А вот с Владой пока сложнее… Ей ездить из дома в город будет не ближний свет, у неё же агентство, и неплохое в общем то. До топов в этом бизнесе ей далеко, конечно. Но она ползёт вверх помаленьку, что достойно уважения. Несколько жирных клиентов окучила за последнее время, кое-кого даже в разряд постоянных перевела. Да и в целом клиентскую базу активно наращивает.

Заглянул я и в её дебет с кредитом – вполне приличные цифры значатся. Чёрная бухгалтерия совсем немного от официальной отличается – значит предпиниматель Влада Сокольская думает о том, чтобы в будущем у её бизнеса не было проблем с госорганами.

В общем, хочешь не хочешь, но ей нужно каждый день мотаться в город к свой офис. Это значит, что в дороге она будет проводить часа по четыре каждый день. Будет уезжать из дома раньше меня, а приезжать позже. И тут сразу же рождается ещё один вопрос: что Влада, в принципе, со своим агентством планирует делать? Потому что я всегда топил и буду топить за то, чтобы женщина была дома всегда, когда мужчина в него возвращается. И вообще, нет для женщины места лучше, чем дом, где бы она мужем и детьми занималась. И раз мы с Владой живём вместе, то этот вопрос встаёт на место номер один в наших будущих договорённостях…

От этой точки мои мысли возвращаются к недавнему разговору с Вадимом Шелеповым. Он, конечно, не ожидал услышать, что до Владиного пацана ему теперь не дотянуться. И до неё само́й не добраться, что Шелепова тоже… несколько огорчило. Потому что старый хорёк ей уже всерьёз место возле себя приготовил. Полчаса мне расписывал, как Влада станет его женойс, чем будет заниматьс,я и как он её в свет выводить станет. Начнёт красивенькую и умненькую игрушку таким же, как сам, козлам с мандатами демонстрировать.

Правда, когда я спросил, куда он своих постоянных прошмандовок в количестве двух штук денет, и как на всех троих свои немолодые уже силы планирует делить, сильно удивился. Напрягся даже – похоже, реально не ожидал, что на него у меня полное досье лежит. Причём уже давно, и подробное. Был уверен, что статус и служба безопасности его от таких вещей прикрывают.

Поэтому занервничал Шелепов, когда до него дошло, что вся его подноготная реально в папочке на моём столе собрана. Сердиться даже изволил, угрозами в мой адрес сыпать начал. Пришлось нарисовать козлу-перестарку реальную картину происходящего. Заодно словно невзначай сообщить, что Влада Сокольская теперь зовётся Владой Говоровой. И документы показать, которые к тому моменту у меня уже в столе лежали. С датой заключения брака далеко не сегодняшним числом и датой рождения Сашки – восемь, а не девять с половиной лет назад.

Выражение, которое на морде у хорька в тот момент нарисовалось, мне прямо понравилось. Даже настроение улучшилось, особенно когда Шелепов начал плеваться от злости и угрожать разными страшными штуками. Мне, в моём же кабинете угрожать!

Проржавшись, я его просто выкинул за дверь, а там уже мои парни козла приняли под белы рученьки. Вынесли орущего матом депутата на улицу, слегка навтыкав по рёбрам, и бережно передали с рук на руки его охране. Посмотрим, достаточно будет дурню для понимания расстановки сил, или придётся добавить…

Подруливаю к своему посёлку, гадая, как Влада с мальчишкой в моём доме устроились, когда оживает мобильный.

– Привет, Вяземский, – здороваюсь, приняв звонок. – Если по делу – то давай позже, а то я уже почти в ворота дома заезжаю. Неохота сейчас о серьёзном.

– Не, генерал ты наш, вечно занятый, не по делу. Я к тебе с личным, – реагирует трубка голосом моего старого друга Платона Вяземского. – В гости хочу пригласить – мы Полинку решили покрестить в следующую субботу.

Дальше Платон со смехом рассказывает, как его пятилетняя дочка увидела крестик на шее у двоюродного брата и заявила, что тоже хочет такой. Сколько ни разъясняли, что это не украшение, ничего не действовало. Всех внимательно выслушала, все аргументы «за» и «против» взвесила и снова заявила, что хочет крестик.

– В общем, мы позвали на помощь маму Мирославы, чтобы она с дитём беседу на тему религиозных символов провела, – признаётся Плат и сокрушённо замолкает.

В этом месте я, старый циник, начинаю откровенно ржать. Анна Сергеевна, тёща его лучшего друга Яниса Славинова, женщина искренне верующая, к тому же умеющая очень убедительно доносить свою точку зрения. Лично был свидетелем, как через несколько минут беседы, визави милейшей Анны Сергеевны был абсолютно уверен в том, что её точка зрения – именно то, что он сам всегда знал, любил и во что искренне верил.

– Да, друг, ты попал! – отвечаю отсмеявшись.

– Весело тебе, а у нас дома такое творится, что ни в сказке не описать, ни фломастером нарисовать, – ворчит Платон и уточняет. – Так приедешь или нет?

– Куда я денусь с вашей подводной лодки. Приеду, конечно, – хмыкаю в ответ. – Только вот что, Плат… Хочу предупредить – я женился. И приеду с женой и сыном.

Пока из трубки на меня фонтанирует изумлённое молчание, паркуюсь во дворе и поднимаюсь на крыльцо. Берусь за ручку двери и замираю, чувствуя себя донельзя странно – впервые за всю мою взрослую жизнь в моем доме меня ждет женщина.

Глава 36

Влада

Слава уходит в душ, а я начинаю накрывать на стол. Сашка остаётся со мной на кухне: залез на высокий стул возле барной стойки и крутится на нём туда-сюда. Похоже, нервничает сын. Как, впрочем, и я…

Через несколько минут вернётся хозяин дома, и по странному стечению обстоятельств, мой будущий муж и отец моего сына. Юридически отец, если всё будет так, как Слава говорил. Но вот фактически… Непонятно, как всё сложится.

Сашка ведь не знает, что это такое – нормально жить в одном пространстве со взрослым мужчиной. Тем более, не знает, что такое отец. Серёжа, с которым я попробовала построить какое-то подобие семьи, не в счёт. Он Сашку весь год, что мы жили вместе, игнорил. Словно по квартире не живой мальчик ходит, а так, голограмма какая-то. Или, наоборот, мне скандалы по поводу сына закатывал.

Впрочем, Сашка на всё Сережины выкрутасы отвечал олимпийским спокойствием. Это я как дура разрывалась между "своими мужчинами", пытаясь "наладить отношения". Отношения никак не налаживались. Сережа капризничал и обижался, что я поддерживаю сына вместо того, чтобы наказать за "непочтительность к взрослому человеку". Ещё постоянно дулся, что я уделяю сыну слишком много внимания, а должна уделять только ему, пресветлому Сереже.

Сашка на меня не обижался, но морщился и спрашивал, надолго ли к нам "этот никчемушник подселился"? Я расстраивалась, просила его таких слов не говорить. Ещё злилась на Марфу, потому что эту фразочку про никчемушника Сашка подхватил у неё. Подруга моего сожителя терпеть не могла, и, говоря о нём, совершенно не стеснялась в выражениях.

Время показало, что Марфа была целиком и полностью права в отношении Серёжи. А я оказалась слепой курицей, которая наивно верила, что надо просто потерпеть. Надо стать лояльнее друг к другу, и тогда у нас всё наладится…

Ничего не наладилось, поэтому сейчас я нервничаю до подрагивающих рук: не представляя, как сложатся отношения у моего сына с его… отцом, блин-малина! Моим мужем и Сашкиным папой Вячеславом Говоровым!

Да и у меня, непонятно как сложатся. Я ведь тоже с мужчиной бок о бок никогда не жила, а Серёжа не в счёт. Но я-то, ладно, взрослая и умею адаптироваться. Но Сашка ещё ребёнок и у него тонкая душевная организация, как любит говорить Марфа…

На нервах я шмякаю тарелку на стол с таким грохотом, так что Сашка подпрыгивает на своей табуретке.

– Мам, ты чего? – спрашивает, поворачиваясь и настороженно глядя на меня.

– Нервничаю. Переживаю, что вы не найдёте общий язык с Вячеславом, – признаюсь честно. Без сил опускаюсь на стул возле обеденного стола. Покосившись на закрытую дверь кухни, шепчу расстроенно: – Вдруг вы не поладите, как было с Серёжей…

Сашка удивлённо смотрит на меня, потом пожимает плечами.

– Мам, ну ты чего? Серёжа был придурок, а Вячеслав совсем другой. Нормальный, кажется… К тому же мне тогда было всего семь лет, глупый совсем был.

– А сейчас тебе девять, и ты превратился в мудрого филина? – невольно улыбаюсь, глядя на сосредоточенную мордаху сына.

– Типа того, – он поднимает вверх большой палец и торжественно объявляет: – Не боись, мамуль, прорвёмся!

– Куда это вы собрались без меня прорываться? – раздаётся от двери голос Вячеслава.

После душа он переоделся в серую футболку с короткими рукавами и свободные домашние штаны, тоже серые. Я невольно залипаю взглядом на его плечах, обтянутых тонким трикотажем, и на руках, с рельефными мышцами. Едва не сглатываю на всю кухню, как голодная собака при виде стейка, потому что в памяти мгновенно всплывает, как эти руки могут обращаться со мной в… постельном режиме…

Одергиваю себя: фу на тебя, Влада-нимфоманка! Надо про нашу дальнейшую жизнь думать, а ты вместо этого сцены ночной жизни с Вячеславом Говоровым в голове прокручиваешь!

Подскакиваю и начинаю суетиться, расставляя на столе тарелки и пряча вспыхнувшее лицо от внимательного мужского взгляда. Ещё слушаю, как Сашка доносит до Вячеслава суть нашей беседы, делает это в своей уникальной интерпретации.

– Мама боится, что мы с вами не сможем ужиться вместе. Ну-у, скандалить начнём, оскорблять друг друга. Или вы меня бить станете. А я буду в отместку клей вам в кроссовки наливать и в кофе плевать, – преспокойно выдаёт слегка обалдевшему Вячеславу.– Сашка! Не было такого! – шиплю я рассерженно.

– Как это не было, мам? Мы с тобой только что об этом говорили, просто другими словами, – и смотрит на меня абсолютно ясным взглядом, паршивец! Он и Серёжу так троллил, доводя того до истерических припадков и полной невменяемости.

Однажды после Сашкиных "шуточек" Серёжа так взбесился, что переколотил все тарелки на кухне. Помню, в каком шоке я была, когда прибежала на грохот и вопли, и увидела пол, словно ковром укрытый ровным слоем черепков. После того как убрала этот ужас, я и предложила Серёже паковать чемоданы и проваливать из моей квартиры на все четыре стороны…

– В кофе плевать? – задумчиво повторяет Слава. – Это серьёзная угроза. Нельзя оставлять ее без внимания… Пожалуй, съездим завтра с тобой с утра пораньше в больничку. Пусть врачи у тебя анализы возьмут, а то вдруг ты ядовитый.

– Э-э-э… Не хочу анализы! Там же кровь будут брать! – у Сашки округляются глаза и отвисает челюсть, а я хихикаю: Вячеслав-то, оказывается, тоже тот её тролль!

– Ну ладно, давайте тогда ужинать, а я пока подумаю насчёт поездки в поликлинику, – предлагает Вячеслав и поворачивается ко мне:

– Ну что, дорогаящ жена, покормишь оголодавшего законного мужа?

– Уже законного? – переспрашиваю, замерев под его взглядом и чувствуя, как опять заполыхали щёки.

– Абсолютно законного, – отвечает Вячеслав, с ухмылкой, от которой я ещё больше краснею, рассматривая мои щёки. – Законного мужа, законного отца. Но давайте все-таки сначала поедим, а потом пойдём в кабинет. Будем разговаривать и договариваться, как жить дальше, чтобы никому не пришлось в кофе плевать или поджопники раздавать.

Глава 37

Тяжёлое тело вдавливает меня в кровать. Мужчина надо мной размеренно двигается. Входит в меня медленно и так глубоко, что у меня останавливается дыхание. На миг замирает и так же неспешно движется обратно.

Я скребу ногтями по простыне, тяжело дышу, пытаюсь удержать его в себе, сжимая стенки влагалища. Хриплю, упрашивая остаться, но он неумолим – выходит почти полностью. Замирает, лаская мой истекающий желанием вход крупной головкой, и снова неспешно толкается внутрь.

Медленно, вынимая всю душу, почти доводя до оргазма и не давая дотянуться до него.

Обратное движение и всё по новой, ещё более мучительно и невероятно сладко…

– Слава… – хриплю я, впиваясь пальцами уже не в простыню, а в широкие, покрытые бисеринкам пота плечи. Вонзаю в них ногти, шиплю. – Пожалуйста! Быстрее, я больше не могу!

– Не спеши, красавица, – ответное хриплое дыхание, и движение продолжается в том же съедающем душу и тело ритме.

Распахиваю рот, ловлю воздух, которого меня снова лишают. Сиплю что-то неразборчивое. Кажется, матерюсь, потому что это невыносимо, нестерпимо томительно, запредельно… Приподнимаюсь и впиваюсь зубами в гладкое плечо с плотной, пахнущей сандалом, кожей.

– Сучка! – шипит Славка и с силой толкается в меня. Ещё, ещё, ещё! Мои стоны, слышны, наверное, даже на улице, но мне плевать.

И снова медленно, тягуче и так безумно хорошо, то я начинаю тихонько скулить и извиваться. Сгибаю колени, подтягиваю их к себе. Выгибаюсь, поддавая вверх бёдрами, и вдруг Слава меняет движения, срываясь на дикий темп.

– Да! – ору в беспамятстве и меня накрывает золотая темнота, в которой я лечу по взрывающемуся фейерверками тоннелю. И негромкий мужской смех где-то на окраине сознания: «Вот и твой рай…"

– Слав, Слава… – шепчу я через бесконечность, когда сознание возвращается, а сон ещё не успевает накрыть уютным одеялом.

– М-м-м? – он лежит на боку, прижимая меня спиной к своей груди. Одна его рука лежит у меня на животе, вторая под головой. Слава все еще неровно дышит и ласкает губами выпирающий позвонок у основания моей шеи. Мне уютно и такое чувство в груди, словно я всю жизнь вот так лежу с этим мужчиной, и нет для нас позы комфортнее и лучше.

– Мы так и не поговорили про нашу дальнейшую жизнь, – бормочу, потираясь щекой о его плечо.

– Не поговорили, – соглашается он лениво и дует мне в волосы. – Надеюсь, на тебя не нападёт бессонница от переживаний по этому поводу?

– Не нападёт… наверное, – отвечаю неуверенно, потому что, и правда, никуда моё волнение не девалось. Да, секс, наш первый семейный секс с Вячеславом Говоовым был снова… на высоте. Но моя дурная голова, едва от мозга отхлынул угар оргазма, заработала на полную мощность…

После ужина, прошедшего не то чтобы в молчании и напряжении, но и без особой лёгкости, как бывает в компании близких, Сашка вдруг начал засыпать прямо за столом. Принялся тереть глаза и безудержно зевать.

– Давай, парень, дуй в постель, – негромко скомандовал Слава, оценив его слипающиеся глаза и вялый вид.

– А поговорить? – пробормотал Сашка, пытаясь держать глаза открытыми. – Мама же нервничает…

– Ничего, маму я найду чем успокоить, – хмыкнул Говоров, бросив на меня быстрый, многозначительный взгляд, от которого у меня сладко потянуло в низу живота. – Саш, помнишь поговорку, что утро вечера мудренее? Вот утром и будем мудрить, а сейчас спать!

Через десять минут Сашка, кое-как умыв лицо и пару раз проведя щёткой по зубам, уже сопел под одеялом в той комнате, которую успел «застолбить» за собой. Я поцеловала его в щеку и кончик носа, как делала все девять лет его жизна. На цыпочках вышла в коридор и очутилась в объятиях своего… мужа. Как бы привыкнуть к этому?! Забарахталась в железном захвате, пытаясь проявить благоразумие и все таки обсудить насущное:

– Слав, тогда мы с тобой поговорим, да? А завтра уже с…

– Мы тоже в кровать! – отмёл мои благие намерения Вячеслав Говоров, и через пять минут я уже лежала на кровати в спальне, а сверху меня плотно и одуряюще чувственно прижимало мужское тело…

– Слав, тебе завтра во сколько на работу? И надо решить, как нам с Сашкой до города добираться, – сейчас я не унимаюсь и пытаюсь хоть как-то упорядочить тот хаос, что плавит мне мозг и разъедает душу. Вот, например, спланировать завтрашнее утро: во сколько проснуться, чтобы приготовить завтрак семье? Семье…

Обалдеть, вообще не укладывается в голове! Если подумать логически, это странно, что меня так смущает произошедшее со мной и Сашкой. И с этим непонятным и таинственным Вячеславом Говоровым, ещё вчера бывшим моим… бывшим! Ведь мы с ним, кажется, расстались две недели назад. Хотя особо и не сходились…

Непонятно, как могла Вселенная так причудливо закрутить свои спирали, что мы трое вдруг оказались в одной точке? Так близко и плотно друг к другу? Вот это и не укладывалось в моей голове.

Ещё меня страшило то, что, кроме изменённых записей в документах и роскошного секса нас с Вячеславом не связывает ничего. Ни дружба, ни уважение, ни тем более любовь… Ни-че-го!

–Завтра я не поеду на работу, – отвечает на мой вопрос Вячеслав. – Тебе тоже не надо в офис. И Сашка не едет в школу.

– Как это?! – пытаюсь повернуться к нему, чтобы посмотреть в лицо. – Что значит, мне не надо в офис, а Сашке в школу? У него, между прочим, завтра контрольная по математике, а у меня встреча с серьёзным клиентом!

– Пусть вместо тебя клиента встретит… кто там у тебя заместитель? Наташа, кажется? А Сашкины документы из школы уже забрали, с понедельника он пойдёт в другую школу, – получаю сонный ответ, от которого у меня по спине бежит противный холодок – кажется, сейчас мне сообщили, что моя жизнь мне больше не принадлежит.

Глава 38

Мужская рука с моего живота перемещается на попу. Стискивает ягодицу, сладко жамкает и над ухом звучит ленивый смешок:

– Спорим, сейчас ты думаешь, что я тиран и деспот?

– Ты выиграл! Я именно так и думаю! – шиплю и пытаюсь повернуться, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Лежи так, – моё барахтанье пресекается всё той же тяжёлой лапой, и я остаюсь всё в той же позе. Только ещё крепче прижата к мужскому телу и между ягодиц в меня начинает упираться напряжённый, здоровенный член.

– Слав, давай поговорим?! – пытаюсь достучаться до этого озабоченного чурбана.

– Ага, поговорим. Завтра, – отвечает он потяжелевшим голосом и не успеваю даже пискнуть, как уже лежу лицом вниз. Ноги раздвинуты, задница оттопырена и настойчивые мужские пальцы гладят меня между ног. Так сладко и настойчиво, что все благие мысли снова улетают из моей головешки.

– Славка, ты гад… – только успеваю простонать, как пальцы исчезают, а на их месте оказывается член. Упорно и жёстко проталкивается. Добирается, кажется, до самого горла и начинает двигаться с такой силой, что я могу только стонать и ловить воздух широко раскрытым ртом.

Последняя мысль, мелькнувшая на краю сознания: «Он специально…» – и меня начинает трясти и размазывать, дробить на кусочки. В голове фейерверки, в глазах темнота и я разлетаюсь на части в диком, каком-то превобытном оргазме.

А потом просто проваливаюсь в сон, так и не успев ничего сказать этому своему… мужу. Только краем сознания ловлю, что меня бережно переворачивают и обнимают. Ещё что-то шепчут, но что именно я уже не слышу…

Просыпаюсь я одна в кровати и так поздно, как не позволяла себе просыпаться уже лет… много. С того момента, как Олег Шелепов выкинул меня беременную из своей жизни.

Сначала была бессонница от мыслей, как жить с ребёнком без поддержки. Потом ужас, что отец Олега отыщет меня и что-то сделает со мной и ещё не родившимся малышом, не дающий спокойно спать. Ну а потом рождение Сашки и как у каждой матери возможность с утра поваляться в постели превратилась в недосягаемую роскошь.

Так почему сегодня я провалялась почти до… девяти утра, судя по часам на стене?! Мать честная!

Вскакиваю на ноги и торопливо отыскиваю свой телефон в кармане валяющихся на полу джинсов. Невольно краснею – вчера Слава их с меня сдёрнул ещё на пороге спальни, там у двери и оставил.