Палеонтология обратной стороны

Д. Леонидов

Палеонтология обратной стороны

Каков бы ни был ход истории, люди делают ее так: каждый преследует свои собственные, сознательно поставленные цели, а общий итог этого множества действующих по различным направлениям стремлений и их разнообразных воздействий на внешний мир – это именно и есть история.

Ф. Энгельс

Слепые котята

(предисловие к опубликованию в Сети)

«Нет уз святее товарищества!». Сейчас на той же украинской земле мои товарищи убивают друг друга. Не задумываясь, убили бы и меня, как и я их, если бы ввязался в это смертельное развлечение. Последнее слово я написал не с кощунственной лёгкостью, а со страшной констатацией – любая война возможна только тогда, когда мир опаснее неё. И она начнётся везде, где это так.

У других животных всё точно также – когда на старом месте всем грозит смерть от бескормицы, они пускаются в смертельное переселение – кто-нибудь, да выживет. О «массовых самоубийствах» леммингов слышали многие – просто они бегут не «куда», а «откуда».

Почему то французы, то немцы в поисках «жизненного пространства» считают лучшим для себя вмёрзнуть в ледяную русскую пустыню, а не остаться в свих благодатных фатрерляндах? Куда делось их жизненное пространство, если им приходится искать новое? Просто они его делили и отнимали, пока не поделили совсем, и оно не перестало их кормить. Две коровы дают двадцать литров молока, одна – десять, а полкоровы – пять. Простая арифметика для младших классов.

Россия бескрайна не столько вширь, сколько внутрь – тут развлекаются тем, что складывают и умножают. Всё, что думает, что здесь можно делить и отнимать, постоянно пытается назваться Россией, но это точно не Россия. Тоже периодически объяснять приходится.

Между изданием этой книги и размещением её текста в Сети лежит 2022 год. Братство нацболов, как бы оно ни раскололось, пошло служить тем, кого считало своими врагами. Нацболы всё делают очень серьёзно и поэтому весело – без осторожного выщупывания точки невозврата.

Многие уже её прошли, пополнив Партию мёртвых.

В книжном издании я сделал прогноз и привёл его обоснования. Всё так и пошло, включая и то, что никто не может понять причин происходящего. Какие-то капиталы, какие-то интересы – это всего лишь плоды воображения, листочки, которые несут его вихри. Посмотрите эпиграф. Реальные процессы происходят только в самом воображении и не покидают его.

Я написал в заглавии «слепые котята», а потом вы здесь прочитали, что мои товарищи сражаются непонятно за чьи интересы, да ещё и друг с другом – может быть это о них? Нет – они уже давно стали взрослыми благородными животными из долины превосходных сравнений. Я как раз о самых натуральных новорожденных котятах – и мышатах, и птенцах, и личинках. Почему все, кто могут, рождают – пусть и через стадию яйца – беспомощных детёнышей? Разве нельзя иначе? Конечно, можно – жеребёнок бежит за лошадью почти сразу же, цыплята и утята тоже, крокодиьчики сразу начинают охотиться на всякую водяную мелочь под присмотром грозной мамы, вполне самостоятельны и личинки большинства насекомых. А у орлов, львов и муравьёв – у существ с самой вершины пищевой пирамиды – молодь появляется как бы недоразвитой и требует долгого выкармливания. Нет ли здесь противоречия?

Нет – это самые умные животные, поэтому они и находятся в самых лучших условиях. А откуда берётся ум? Ясно, что не снаружи, а изнутри – просто тело сложнее окружающей среды. Поэтому сознание должно формироваться преимущественно под действием внутренних сил при очень ограниченном и постепенном восприятии внешнего мира. Чтобы бытие, упаси бог, не сформировало сознание в куриную или баранью сторону. Поэтому глаза открываются медленно-медленно, очень осторожно, чтобы в конце концов сформировать свой взгляд на мир и своё место в нём.

А что же у людей – у младенцев-то глаза открываются сразу. Тоже противоречие? Тоже нет. Человек разумен, чем бы это ни было. Разум создаёт настолько мощный внутренний поток, что он пересиливает всё внешнее – нет необходимости задерживать открытие глаз. И именно поэтому беспомощное детство у людей длится много дольше, чем у других. Разум сам по себе является барьером для излишнего восприятия.

Вы, подумав «местом для удара головой», решили этот барьер пробить и лишить ваших детей умственной и физической подвижности с семи лет, чтобы образовать из них неизвестно что на потребу своему тщеславию. Пробили, получили в очередной раз огненную гигиену и в очередной раз ничего не поняли. Человеку, чтобы прожить свою жизнь, любуясь ей, нужно в детстве «вырабатывать» убегливость, ухватливость и углазливость. Это эволюционная норма, и тогда он будет строить города и дарить их друзьям на память. Усидчивость ребёнка – как и котёнка – это эволюционная катастрофа и он будет сжигать города, где с ним это сделали.

Почему с семи лет? Потому, что до шести синапсов в мозгу вдвое больше, чем у взрослых, и сам мозг тоже относительно вдвое больше. Он может эффективно не понимать бессвязный идиотизм, генерируемый скопищем микроцефалов. Мы все превращаемся в это при взрослении. Потом мозг начинает рушиться, пока не придёт в полную негодность. Нельзя, отдавая себе отчёт в своих действиях, насильно собирать детей, учить их тому, что они не хотят знать, да ещё и оценивать их. Но отчёт отдавать уже нечем, поэтому и оценивают, а когда дети оценят их, то не могут понять ни почему, ни за что.

Понятно, что при отсутствии умственных способностей оценить их нормальное развитие невозможно. Ну, как минимум на чисто животном уровне – способность к размножению. Когда ребёнок растёт, ему нужно двигаться хотя бы для того, чтобы нормально снабжались кровью формирующиеся органы малого таза. А он сидит… Вы сами захотели, чтобы ваши дети калечили себя сидением и не смогли нормально родить вам внуков. Тоже очень защищённый механизм, и так просто его не повредить, но за несколько поколений вашего эксперимента это вам практически удалось. Зачем было экспериментировать над своими детьми? Вы же даже не любознательны, потому что с вами сделали тоже самое…

Теперь дети выросли, но не стали взрослыми – вместо этого они сидели. Разум не смог сформировать их сознания, и они ищут только одного – смерти. Они стремятся уничтожить всё, связанное с тем, что вы называете образованием – не только самих себя, но и здания, где с ними это делали с доброй и заботливой изуверской жестокостью. Они не стремятся кого-то зверски убить – они просто делают то, за что их непременно убьют и вызывают огонь на себя, придя туда, где убили их детство.

Многие говорят, что война на Украине – это гражданская война. Оставим в стороне все нюансы и вспомним предыдущую Гражданскую войну и загадку поражения белых. Послушайте песни красных и белых на одни мотивы и с почти одинаковыми словами. Их принципиально различает только тональность. Песни красных всегда жизнеутверждающи, даже когда в них поётся про смерь – это для них было естественным продолжением жизни. А у белых они все похоронные. Не проигрывала белая армия Гражданскую войну! Она полностью достигла своих целей – их, наконец, убили. Огненная гигиена… Это же армия людей с тронутым образованием сознанием – нельзя прямо сопоставлять её цели с целями армии образовавшихся естественным путём. Кто не получил того, к чему стремился тогда, добрал своё в тридцатьседьмом, правда, по дороге прихватив множество достойных людей, но ведь надо же было сделать то, за что тебя непременно убьют.

То, что культурные растения и животные нежизнеспособны, вам заведомо известно. Также вам заведомо известно из той же школьной программы и литературы, что нежизнеспособны ни культурные люди, ни культурные общества. Жизнеспособно только дикое, то есть естественное, какой бы смысл вы не приписывали этому слову. Космические полёты – это и есть проявление собственно человеческой, действительно животной для него дикости – или человечности, как вам будет угодно.

Образование – это практика восприятия внутренних образов, всплывающих по самым разным внешним поводам. Ваше «образование» это воспрещает в принципе, лишает любой возможности это сделать. Нельзя ни осмотреть и потрогать мир, ни задуматься над тем, что ты видел – ты, оказывается, болтаешься и отвлекаешься! Вы назвали «образованием» то, что по-русски называется «безобразием», то есть то, что призвано разрушать связь человека со своим воображением, и в продолжение этого безумия тщательно учите детей русскому языку, оскорбляя и их, и его. А они всё время плохо себя ведут. Так вам плохо именно то, что это они себя ведут – в соответствии со своим воображением. Вот когда педагоги и педамагоги ведут их в ад – это хорошо. В буквальный огненный ад, начавший сейчас раскрываться на Украине. Девяностые были всего лишь чистилищем.

Так что то, что произойдёт – неизбежно. Школьные происшествия, которые ничем невозможно оправдать, – это не первые ласточки, а последняя попытка что-то объяснить, поскольку иначе никак не получается. Когда произошло очередное, то соответствующая структура, в обязанности которой входит предотвращение подобных событий, получила миллиард рублей на усиление своей деятельности. Источник дохода у неё такой. Всем нужно одно и тоже… Ещё и без того убивающее образование надо под ЕГЭ полностью перестроить, а тех, кто не окончательно сойдёт с ума, запрячь произвести как можно больше оружия и разогнать по экспоненте социальное неравенство. Чтобы уж наверняка, без вариантов.

Палеонтология – наука о том, как избегать неизбежного. Всё можно сделать совсем по-другому, если думать не местом для ношения каски, а тем, которое для этого предназначено. Иначе вместо одного неприемлемого сами же построите другое, точно такое же.

Историчность – главное условие адекватного понимания процессов. Без неё невозможно ими управлять. Поэтому текст, изданный в 2020 году, я оставляю без изменений – как сравнительный материал.

Эта книга создана для тех, кто считает, что у него достаточно сил, чтобы уничтожить уничтожающий их мир, не сжигая вообще всё, и выстроить из его материала новый мир – «по образу и подобию своему», а не опять старый.

Предисловие

Что такое палеонтология? Конечно, это знают все. Наука об остатках ископаемых организмов, или, в лучшем случае, о самих ископаемых организмах. Но того, что знают все – не существует и не может существовать. Палеонтология – это наука о законах жизни и смерти. Эта наука, конечно, не имеет никакого отношения к тому, что написано в книгах. Не в том смысле, что там написано что-то неверное, а в том смысле, что это вообще не может быть написано.

# … того, что знают все – не существует и не может существовать

Итак, где мы с вами живём? Можно оглянуться вокруг, можно прислушаться и даже принюхаться, и это будет то пространство, где мы не живём. Для верности можно ещё и ощупать вокруг себя – нас там точно нет. Мы живём внутри себя, в мире наших желаний, чувств, эмоций, замыслов и наблюдения невидимого, в том числе уже или ещё не существующего. Те ископаемые остатки, по поводу которых существует палеонтология – это просто камни и ничего больше. Миры, населённые теми существами, на чьи остатки мы смотрим, возникают внутри нас, в нашем воображении.

Это может показаться странным, но никто из нас не имеет представления о том, как он выглядит – мы знаем только то, как мы отражаемся в зеркале. То есть то, что отражается в зеркале и какими нас видят другие – это вообще не мы. Сейчас эту внешнюю поверхность можно поменять практически любым образом, и в течение своей жизни мы меняли свой облик так, что, наблюдая этих существ, их никак нельзя объединить на основании того, как они выглядят снаружи.

У нас на это есть особый документ – наше собственное эмбриональное развитие, которое подтверждает, что всеми этими коралльчиками и рыбками были персонально мы, а не кто-либо другой. Также этот документ подтверждает то, что дети на ранних стадиях беременности гораздо больше, чем на полтора миллиарда лет, старше своих родителей. Эти существа и их миры продолжают существовать только с обратной стороны нашей внешней поверхности.

Есть расхожее частное определение человека: человек отличается от животных тем, что создаёт орудия труда. Вот вам ещё одно частное определение человека: он отличается от животных тем, что распознаёт окаменелости. Можно было бы сказать, что мы вспоминаем этих существ, но это не так. Мы вспоминаем себя на той стадии, когда они от нас произошли, и можем понять, как мы менялись, чтобы стать ими. Животные не распознают окаменелостей, потому что они живут во внешнем мире, а не во внутреннем. Поэтому действует ещё одно расхожее определение человека: он приспосабливает среду к себе, а животные приспосабливаются к ней. Мы живём с обратной стороны того мира, в котором обитают животные и растения. Но кроме вымерших организмов мы наблюдаем внутри себя миры молекул, атомов, элементарных частиц, и далее наблюдаем то, что запрещено наблюдать. Мы можем мысленно резать звёзды и конструировать галактики потому, что помним, как они образовывались.

# … ещё одно частное определение человека: он отличается от животных тем, что распознаёт окаменелости

В обратную сторону от внешнего мира мы наблюдаем вечность и живём именно в ней. Для реализации различных чувств у нас есть разные органы – ни свет, ни звук мы не считаем мифическими, потому что мы видим их глазами и слышим ушами. Но и для того, чтобы видеть вечность, у нас тоже есть специальный орган – веки. Стоит их закрыть и отсечь восприятие внешнего мира, как мы начинаем наблюдать не темноту перед собой, а прекрасные миры и могучие силы, их создающие, внутри себя. В вечности живут все, каждый в своей, и все в одной и той же, поэтому в сутках есть специальное время, когда люди собираются, чтобы соотнести текущие внешние события с вечностью. Оно так и называется: вечер.

# … человек приспосабливает среду к себе, а животные приспосабливаются к ней

Больше всего они любят собираться у огня. Во внешнем мире название «палеонтология» происходит от греческих слов «палеос» – «древний» и «логос» – «учение». Но язык создан нашим внутренним миром и смысл слов им воспринимается по установленным им законам. «Пале» – это огонь в звательном падеже, «он» – указание на субъект действия, «то» – указание на объект действия, «лог» – долина, то есть среда обитания, «и», «я» – то есть наука об отношениях себя и огня творения. Звучит, может быть, и мистически, но никакой мистики на обратной стороне нет.

Речь идёт о простой физике нагревающейся Вселенной, о которой известно столько, сколько человечество себя помнит. Внешний мир может жить, где ему угодно – хоть в остывающей Вселенной, хоть вообще в замороженной, но мы живём в пламени нагревающейся Вселенной. Живём мы все – и мы сами, и наши клетки, и их атомы, и все, кто был нами до того, как мы стали атомами. Мы все живём одинаково и говорим друг с другом на одном языке, который не может быть произнесён – именно это называется разумом.

Настоящая, рабоче-крестьянская, палеонтология – это наука об управлении машиной времени, постоянно перемещающей мироздание в будущее. Запрещённые повороты на её пути размечены окаменелыми остовами тех, кто с управлением не справился.

На обратной стороне и на внешней многое смотрится иначе, многое – наоборот, и если не знать правил навигации, то с пути в будущее точно выбросит. Есть одно правило, которое одинаково по обе стороны границы между этими областями мироздания и всегда является надёжным ориентиром, не подводящим при переходах. Это правило ровно настолько же трудно выполнить, насколько оно просто – если люди хотят что-то получить, то они должны всегда делать то, что они хотят. Если люди делают то, чего они не хотят, то и получают то, чего получить не хотели.

# … если люди хотят что-то получить, то они должны всегда делать то, что они хотят. Если люди делают то, чего они не хотят, то и получают то, чего получить не хотели

На этой стороне всё какое-то хрупкое, эфемерное и беспорядочное – нематериальное. Для того, чтобы оно стало материей, надо, как говорили и показывали очень многие, добавить к ней себя – собственные вечность и бесконечность, неуничтожимость и несотворимость. Только тогда всё станет материальным и сможет менять свои формы, а не бесследно рассеиваться.

Здесь есть условные сигналы – «над всей Испанией безоблачное небо», например. С обратной стороны приходят безусловные сигналы, понятные только её адресатам. Одним из них был сигнал общего сбора «просто добавь воды!» – «просто добавь себя!». Люди – это когда-то расфасовавшийся по их телам самый древний океан, боевые корабли, в которых водные существа могут сражаться в воздушной среде.

# Люди – это когда-то расфасовавшийся по их телам самый древний океан, боевые корабли, в которых водные существа могут сражаться в воздушной среде

Не корабли, конечно, а снаряды. Ни в какой корабль при постройке не закладывают механизм самоуничтожения, а у нас – 50 клеточных делений и всё – на переформирование, потому что долго находиться в реакторе этой стороны смертельно опасно. Мы вообще тут не живём – мы приходим сюда умирать. Всему живому это нужно делать регулярно, что и отличает живое от неживого – оно не умирает, а просто разрушается.

Где же мы живём, если не здесь? Если тело человека замерзает, то он предпочитает не возвращаться в него, а строить новое. Но, если мы систематически очень немного отступим и посмотрим, что может происходить при замерзании с рыбой, то увидим, как она совершенно замерзает, то есть останавливаются все процессы до молекулярного уровня включительно, а потом оттаивает и оживает. Этот эксперимент со всей очевидностью показывает, что жизнь приходит в тело с гораздо более глубоких уровней организации, чем уровень органических молекул.

Обратная сторона – это то, куда мы умираем и откуда рождаемся.

Но сигнал «просто добавь воды!» был адресован тем, кто приступил к развёртыванию текущих воплощений позже, чем я. Для нас был сигнал не сдавать рубежей – «как трудно спорить с кислотой, ещё труднее быть нерастворимым». В соответствующей песне эти слова были немного изменены, чтобы без толку не озадачивать обывателей этой стороны.

# Обратная сторона – это то, куда мы умираем и откуда рождаемся

Мы, конечно, как-то присутствуем во внешнем мире и всегда стараемся привести его в соответствие с внутренним. Каждый строит свой собственный мир по своим внутренним законам и населяет этот мир другими – теми, кого он видит снаружи. Точно так же мы строим дома или делаем машины. Во внешнем мире есть социальное положение, должностные обязанности, возраст данного воплощения и прочие «мелкие пожизненные хлопоты». Как только кто-то пытается на них опереться, то оказывается, что они – это тонкая корочка над бездной кипящей лавы сотворения мира. Это обратная сторона внешнего мира, то, почему всё является не таким, каким выглядит, и то, почему чем подробнее изучать эти внешние проявления, тем более неожиданными оказываются последствия взаимодействия с реальным миром.

В этой книжке по желанию моих друзей собраны короткие духоподъёмные истории, которые я рассказывал чаще всего в разных грустных или сложных ситуациях, чтобы ободрить тех, кто в них попал. Когда они в концентрированном виде собраны вместе, то, вероятно, это совсем не так интересно, как когда они рассказываются к случаю и по настроению. Понятно, что рассказанное и написанное очень сильно отличается, в том числе и по тому, насколько полно можно отразить ситуацию. Поэтому всё дальнейшее, следуя современной традиции, я объявляю полным вымыслом, совпадение которого с реальностью является совершенно случайным.

Понимание написанного, соответственно, будет зависеть только от того, живёт ли читатель в реальности или нет. Поскольку любое описание реальности может быть опасным для её участников, то там, где этот вымысел может совпасть с реальностью, изменены время, место и последовательность событий, состав их участников и их наименование.

Вымысел в человеческой культуре играет особую роль – он повествует не о том, что случилось с кем-то, где-то и когда-то, а о том, что происходит со всеми, везде и всегда.

Возможно, опубликование даже фантастических домыслов на нижеследующие темы может и сейчас принести кому-то вред. Однако, вред от неопубликования этих домыслов, в связи со сложившейся ситуацией, будет неизмеримо бóльшим. В том случае, если всё-таки кому-либо этот вред будет нанесён, то, добавив к нему себя, можно превратить его в очень большую пользу.

# В том случае, если всё-таки кому-либо этот вред будет нанесён, то, добавив к нему себя, можно превратить его в очень большую пользу

В тексте матерные и иные слова и выражения, задающие матрицу смыслов структуры субъектного бытия, сохранены только в тех местах, где их отсутствие может принципиально повредить художественной достоверности отображения реальности. В остальных местах выражения типа «обсценный» заменены их эффемизмами, например, в данном случае, «как два пальца об асфальт». В целом текст рассчитан на читателя, владеющего матричным лексическим аппаратом и легко реконструирующего семантику изложения при его морфологической ущербности.

# В целом текст рассчитан на читателя, владеющего матричным лексическим аппаратом и легко реконструирующего семантику изложения при его морфологической ущербности

Также в тексте в целях достижения художественной достоверности в речи персонажей сохранены групповые названия, которые могут быть восприняты как оскорбительные, как то «жиды», «чурки», «пидорасы» и прочее. Позиция персонажей в отношении групп, которые иногда имеются в виду под этими названиями, никак не отражает позиции автора, а художественная достоверность отображения объективно существующих в социальной среде речевых явлений не имеет цели кого-либо унизить или оскорбить.

В повествовании вы встретитесь с тем, что часто кто-то кого-то бьёт. Здесь требуется достаточно пространный комментарий. Из простейшей кибернетики известно, что достоверная передача информации возможна только по многократно и разнокачественно дублированным каналам.

Наблюдая себя, вы легко убедитесь, что у вас есть некоторое количество чувств, гораздо больше шести, поставляющих информацию о внешнем мире, совершенно не сводимую между собой. Например, вы никак не можете соотнести запах и звук, хотя и говорится иногда «слышать запах». Не исключено, что такая связь может восходить вообще к молекулярным уровням эволюции сознания, но, тем не менее, сейчас это уже совершенно разные вещи. Только получив разнокачественно дублированный сигнал, вы можете составить адекватное представление о предмете.

Возьмём, например, в качестве основного канала речь. Мы тут же сталкиваемся с тем, что она разделена на два обособленных лексических корпуса – «мат» и «литературный». Смыслы их прямо друг к другу не сводимы, но информация не передаётся без искажений при помощи любого из них в отдельности.

Речь без мата называется литературной, то есть окаменевшей, неживой, и мы можем легко убедиться, что количество бессмысленной литературы возрастает в геометрической прогрессии, а понимание обсуждаемых вопросов пропорционально этому падает.

Мат, напротив, в записанном виде теряет целостность своей смысловой системы – он не имеет массы покоя. Что ещё необходимо упомянуть в отношении мата здесь – это то, что это информационные оболочки, осуществляющие коммутацию между полушариями мозга и между мыслительными центрами первичного и вторичного рта.

Отступая в сторону ещё дальше, вспомним о том, какую роль в нашей жизни играют запахи. Мы знаем, что она очень велика, но совершенно не можем не только рационально интерпретировать запаховые сигналы, но и просто зарегистрировать большинство из них.

А теперь вернёмся к тактильному языку. Через прикосновения идёт колоссальный объём информации, но мы её рационально понимаем много меньше, чем запаховую. Это важнейший канал обмена информацией между индивидуумами. Страх перед обменом тактильной информацией, который выдаётся за неприятие насилия – это страх перед разоблачением. Если вы лжёте словами, то вы уже не можете лгать матом, почему его так и боятся. И тем более не контролируя поток сведений о себе, идущий тактильно, вы, прикасаясь к человеку, не сможете его обмануть. А что касается насилия – посмотрите сами, что устроили культурные господа, говорящие литературно.

Повествование ведётся от имени Палеонтолога – вымышленного мной в детстве для развлечения персонажа, и от первого лица, поскольку в школе мне когда-то объяснили, с трудом, конечно, что я – всегда первое лицо и всегда имею все права на то место, где нахожусь или о котором думаю.