Второй шанс

Кристина холодно улыбнулась. Нет, она не удостоит его ответом. Жалкий, презренный, бесчувственный, самовлюбленный, жестокий, извращенный до мозга костей. Расправив плечи, девушка повернулась спиной к Дэниэлу и шагнула в сторону коридора. Он намеренно оскорбил ее, и никогда она больше даже мысленно не произнесет его имени.

– Убери руки, Дэниэл. – взвизгнула она, когда он, догнав ее в прихожей, схватил за плечи и резко развернул к себе. Глаза его полыхали гневом, плотно сжатые губы говорили о едва сдерживаемой ярости.

– Ты самая упрямая трусливая баба из всех, что я видел. Трусливая собирательница сплетен! Ты действительно поверила, что я мог прикоснуться к Виктории после всего? – Прошипел он ей в лицо, и толкнул от себя так, что она, отшатнувшись, уперлась спиной в стену. Дэниэл грозно навис над ней. Испуганная, девушка тихо вскрикнула, когда жестокий рот впился в нее беспощадным неистовым поцелуем. Кристина что-то беспомощно мычала, придавленная к холодной стене его сильным твердым телом. Беспомощная в его властных руках, она перестала сопротивляться, чувствуя, как хаотично его пальцы скользят по ее груди, талии, бедрам, возбуждая уже знакомый огонь в ее крови. О да, Дэниэл знал, что делает. Не разрывая глубокого настойчивого поцелуя, Норман дрожащими руками расстегивал пуговицы на ее блузке, напрочь оторвав половину.

Через мгновение обессиленные быстрым, почти безумным наслаждением, они повалились на пол.

Первым, что увидела Кристина, вернувшись в реальность, были ее туфли.

– Черт тебя побери, – выругалась она, упираясь руками в грудь Дэниэла. Холодный пол достался именно ему. Она же лежала на нем, в тепле и сомнительной безопасности. Открыв глаза, он посмотрел на нее мутным удовлетворенным взглядом.

– Вот с чего нужно было начинать, – хрипло прошептал он, дотрагиваясь до ее щеки. – Пошли в постель. Там будет удобнее продолжить разговор. Или ты все еще хочешь уйти? – он насмешливо приподнял бровь. Крис стукнула его по груди маленьким кулачком, представляя, как нелепо они смотрятся со стороны.

– Ты порочен, Дэниэл, – выдохнула она, отстраняясь. – Мне просто не верится, что я все еще не в душе.

– Я не стану составлять тебе компанию, пойду после тебя. – Благоразумно решил Дэниэл.

***

– Привет, что за вид? Ты не спала, что ли? – с порога заявил Роберт, бросая свой пиджак в офисное кресло. Его взгляд остановился на Кристине, а потом на робко застывшей секретарше.

– Привет, кофе свари, пожалуйста, – бросил он с легкой улыбкой, и снова обратил все свое внимание на босса. – Крис, а зачем ты опустила жалюзи?

– Голова болит, – ответила Монахова. Положив руки на подлокотники, она откинулась назад, и прикрыв глаза, тяжело вздохнула.

– Все в порядке? – осведомился Роберт через полчаса, заметив рассеянное состояние Кристины.

– Не волнуйся, все нормально. У нас на сегодня есть какие-то планы?

– Через десять минут планерка, а потом приедет очень перспективный клиент. Думаю, что теперь у нас прибавится работы. Ты довольна?

– Да, – кивнула Кристина. – Мэдисон говорила, что была у меня вчера? – она резко сменила тему. Роберт бросил на нее долгий взгляд.

– Надеюсь, что она не расстроила тебя? Ты не из-за нее так выглядишь? Точнее, я хотел сказать, что ты выглядишь просто потрясающе, но явно не выспалась прошлой ночью.

– Я работала в мастерской, забыла о времени. Мэдисон тут не причем. Она выразила свое сожаление по поводу своего прежнего поведения и хотела, чтобы мы закопали топор войны. Что до меня, то я, совершенно не собиралась ни с кем воевать.

– Ей кажется, что Дэниэл уезжает из-за тебя. – Роберт постучал по столу костяшками пальцев. Кристина хмуро взглянула в его серьезное лицо. Она не видела связи во вчерашней откровенности Мэдисон и отъездом Дэниэла. Честно говоря, Кристина до сих пор не поняла, что произошло. Она собиралась высказать Норману все, что думает о нем, поставить последнюю точку в отношениях, и попросить убраться из страны, как он и планировал. Но стоило взглянуть на него, и все пошло кувырком. Но не могла же Мэдисон рассчитывать, что именно так все и пойдет. В свою очередь, она сделала все, чтобы выставить Дэниэла легкомысленным распутником, но разве Крис не знала этого сама?

– Дэниэл не уезжает, – холодно сообщила Кристина, наблюдая, как самоуверенное лицо Роберта темнеет от раздражения.

– Это еще почему? – спросил он агрессивно. Монахова прищурилась, разглядывая его. Она внезапно вспомнила об аварии. Роберт не скрывал своей неприязни к племяннику, но мог бы он убить? Кристина мягко улыбнулась и успокаивающе накрыла его руку своей ладонью.

– Просто мы решили, что ему стоит остаться здесь. Свои капиталы, вырученные от продажи компании, Дэниэл, возможно, вложит в наше издательство. Мы могли бы расшириться, а он бы стал совладельцем.

На лице Роберта отразилось потрясение. Он бросил на Кристину скептический взгляд.

– Это он попросил тебя? Да? Я так и знал, что этот ублюдок своего не упустит. Хрена-с два, он собирался уезжать. Он заранее решил найти способ прибрать к рукам наследство Джона. Но ты, Крис! – воскликнул он в недоумении. – Как ты могла поверить в его благие намерения? После всего, что он сделал тебе? Я не понимаю, искренне не понимаю. Он же бессовестная скотина, которая думает только о себе....

Роберт так распалился, что не заметил, как дверь в офис открылась, и на пороге появился Дэниэл Норман собственной персоной.

– Этот изворотливый гад может только врать и изворачиваться, пуская пыль в глаза таким наивным дурочкам, как ты… – продолжал вопить Роберт.

– Ого, дядя. Я и не думал, что ты так эмоционален, – усмехнулся Дэниэл, стоя у него за спиной. Побледнев, Роберт резко обернулся. Он замешкался лишь на долю секунды. Вскочив с кресла, он с яростью взглянул в непроницаемое снисходительное лицо Нормана.

– Явился посмотреть на свои будущие владения? Не терпится, да? Что ты ей наговорил? Как убедил? Но даже не думай, что у тебя все так легко получится.

Роберт почти подпрыгивал от гнева. Даже Крис была обескуражена его поведением. Никогда Роб не позволял себе выйти из образа невозмутимого делового человека, а тут целая истерика. Он кричал, брызгал слюной, сжимая кулаки и еще больше распалялся, заметив, что его оппонент едва сдерживает смех, и смотрит на него, как на умалишенного.

– Роб.... – Крис решила вмешаться, пока Хьюстон не перешел к рукоприкладству. – Ради Бога, успокойся. – Она встала, обошла стол и успокаивающе дотронулась до плеча своего заместителя. – Роб, еще ничего не решено. И я сама предложила Дэниэлу сотрудничество. Он даже не намекал.

– Что? – изумленно выдохнул Роберт, переводя яростный сверкающий взгляд на Кристину. Гнев его поубавился. Опустошенный, он смотрел на красивую уверенную женщину перед ним. Неужели она настолько слепа, что не видит очевидных вещей?

– Конечно, он не намекал, Крис, – пробормотал Роберт обессилено. – Он действует тонко и незаметно, как ядовитый плющ. Ты поймешь, но будет поздно. И не говори, что я не предупреждал.

Роберт долго смотрел в ее широко распахнутые глаза. Сейчас она не верила ему. А он-то думал, что она другая, особенная. Все бабы одинаковы.

– Роберт, – мягко сказала она, ласково поводя по его плечу. – Все нормально. Я не наивная дурочка. Я знаю, что делаю.

– Думаешь, что знаешь, – эхом повторил Роберт, скидывая с себя ее руку. Не удостоив Дэниэла взглядом, он вышел из офиса, хлопнув дверью.

– Извини, что так вышло, – виновато улыбнулась Кристина, откидывая с лица выбившийся локон. Она чувствовала себя смущенной и растерянной. Было что-то в словах Роберта. Он не производит впечатление человека, бросающего пустыми угрозами. Прикусив нижнюю губу, Кристина отвернулась от Дэниэла, и посмотрела в окно, выходящее на дорогу.

Повисшая тишина напрягала обоих. Дэниэл наблюдал за Кристиной, давая ей возможность обдумать то, что сказал Роберт в пылу гнева. Ему безразлично мнение дяди, которого он тоже никогда не жаловал. Но ему важно, чтобы Кристина сама решила, кому верить. Он знал, что в свое время натворил таких ужасов, что ей будет очень сложно заново научиться верить ему. Но надежда, как говорится, умирает последней. Хотелось любить Кристину прямо сейчас и одновременно утешить, обнять, рассеять сомнения, защитить от всего мира, который еще не раз будет проверять их обоих на прочность.

– Дэниэл… – она повернулась и неуверенно взглянула на него своими потрясающими глазами. – Я уверена, что Роберт изменит свое мнение, – закончила она, опуская взгляд. Дэниэл Норман с облегчением вздохнул. Она не подвела его.

– Малыш, мне ничего не нужно. Ты веришь мне? – он подошел к ней и приподнял ее подбородок теплыми пальцами. В серых глазах девушки отразилось смятение и глубокая нежность. – Скажи, что любишь меня, – попросил Дэниэл с неумолимой настойчивостью.

– Люблю, – прошептала девушка, доверчиво прижимаясь щекой к его плечу. Дэниэл крепко обнял ее, привлекая к себе с неистовой страстью. Она подняла голову, и губы их встретились в жадном горячем поцелуе. Потом он вдруг резко отпустил ее, и Кристина чуть не свалилась. Схватившись за край стола, она помутившимися глазами наблюдала, как он быстро подходит к двери и запирает ее. Повернувшись, он взглянул на нее блестящими глазами, торжествующая улыбка заиграла на чувственных губах.

– А теперь, моя милая, ты покажи, как ты меня любишь.

– Здесь? – растерянно спросила она, кровь зашумела в ушах, знакомое желание горячей волной накрыло ее.

– Да, прямо на столе. Давно мечтал об этом, – он порочно улыбнулся и двинулся к ней. – Как тут у вас со звукоизоляцией?

– Плохо, – хихикнула Крис, когда он усадил ее на стол....

Глава 16

– Ты что-то от меня скрываешь, – наполняя стакан Дэниэла, Лиза внимательно посмотрела в его мутные пьяные глаза. Предыдущие два часа они только и делали, что пили водку и говорили о всякой ерунде, и когда он начал терять контроль, Лиза все же задала мучивший ее вопрос.

– С чего ты взяла? – спросил он заплетающимся голосом. Не стоило столько пить. Но какого черта еще делать, если Кристина ясно дала понять, что сегодняшний вечер предназначен не для него. Час назад должен был прилететь агент Кристины Вуд Адамс. Черт бы его побрал. Норман понимал краем своего помутившегося сознания, что волноваться не из-за чего, но все равно злился. Дэниэл мало верил в дружбу между мужчиной и женщиной. Вуд, прилетая в Москву, всегда останавливался в доме Кристины, а это Дэниэла просто бесило, так как ему самому путь туда был заказан. Кристина до сих пор скрывала их отношения, встречи их были короткими, но бурными, а Дэниэлу хотелось большего. Она не оставалась у него на ночь, а на людях вела себя с Дэниэлом так, словно они едва знакомы. Как тут не беситься? Ее осторожность выводила его из себя. Что Крис пытается доказать своим поведением? Или до сих пор не доверяет ему? Боится близости? Не уверена своих чувствах?

– Дэниэл, ты мой друг, так? – осторожно начала Лиз. Норман уже догадался, к чему приведет этот разговор. Было бы так просто признаться во всем, но Крис не простит ему этой вольности. Сколько можно лгать и водить за нос окружающих? Что изменится, если Лиза узнает, что они снова вместе? Вместе? Он никогда не задумывался над тем, что должно включать в себя это понятие, но уж точно не тайные отношения. Это даже смешно. Словно они оба женаты, и им есть, что скрывать от людей. Но Лиз умна, ее так просто не проведешь.

– Да, я твой друг, – подтвердил он вялым голосом. Лиз закурила, глядя на него прищуренными глазами.

– Чем ты занимаешься, Дэниэл? В свободное время? – спросила она небрежно.

– Ничем. Вот сейчас пью водку с тобой.

– Ты собираешься принять предложение Кристины?

– Да. Мы обсуждали мое привлечение к компании. Пока ее юристы составляют контракт, а экономисты разрабатывают план расширения. – Ответ дался ему легко. Он не лгал.

– Я заметила, что в ваших отношениях наметился прогресс. Я не ошибаюсь?

Лиза невозмутимо улыбалась, выпуская кольца дыма из не накрашенных губ. Она ходила вокруг, да около, не задавая прямого вопроса. Это раздражало Дэниэла.

– Нет, не ошибаешься. Мы общаемся без прежнего напряжения, – сдержанно ответил он, отодвигая стакан. Хватит на сегодня.

– Думаешь, она простила тебя?

– А ты, как думаешь? Ты же ее психолог.

– Я думаю, что Кристина абсолютно здорова. И я не знаю, кого благодарить. Тебя, себя или это целиком ее заслуга.

– Все вместе. Лиз, ты что-то пытаешься у меня выведать? – прямо спросил он, устав от игры в кошки мышки.

– Два месяца назад я посоветовала Крис завести любовника. Она тогда собиралась на вечеринку по поводу юбилея компании. Но все кончилось сломанным носом Роберта. Больше мы к этой теме не возвращались, но вскоре она разорвала наши отношения, ничего толком не объяснив. Я не настолько наивна, Дэниэл, чтобы не замечать ее блестящих глаз, невероятной энергии и блуждающей влюбленной улыбки. Она воспользовалась моим советом, но почему-то скрывает от меня своего любовника. Как ты думаешь, почему?

– Не знаю, – пожал плечами Дэниэл. И снова говорил чистую правду. – Это очень интересно. Возможно, она не хочет ранить тебя. Попробуй поговорить с ней.

– Я бы рада, но совсем ее не вижу. Она целыми днями на работе, вечерами не известно с кем, а по ночам рисует. Я думаю, что она молчит, потому что не верит в эти отношения, не уверена в них. – Ее взгляд заставил Дэниэла изрядно понервничать, а последние слова задели за живое. Очень хотелось оспорить, но он не мог.

– Она расскажет, когда придет время, – сухо выдавил он.

– Ты ничего не замечал? Может, это Роберт? Тогда ее скрытность понятна. Он – женатый человек, и ей не хочется осуждения со стороны общих знакомых. Но я бы поняла. Роберт симпатичный парень. – Лиз блефовала, и оба об этом знали. Дэниэл понимал, что она провоцирует его, пытается вывести из себя. – И еще меня злит появление Вуда. Теперь, когда Кристина поняла свою женскую сущность, освободилась от презрения к мужскому полу, он может стать проблемой.

– Что ты имеешь в виду? – моментально напрягся Дэниэл, забыв об осторожности.

– Ну, ты, как маленький. Осознавшая свою сексуальность женщина не может не заметить, как хорош Вуд. Я и раньше считала его достойным соперником. Он благороден, сдержан, внимателен и красив, у него отличное атлетическое тело, и Крис нередко отзывалась о нем, как об очень интересном мужчине. Если бы не ее страх перед интимной стороной отношений, то они бы давно перешли эту грань.

– Я не уверен в этом, – оборвал ее Дэниэл. Та вопросительно взглянула на него своими проницательными умными глазами. – Не думаю, что ей так важна физиология. Она не любит его.

– Но он ей нравится, иногда этого достаточно. Ты же не уверен, что все твои любовницы без памяти любили тебя. А Вуд не просто идеальная обложка, он хороший человек. В их отношениях нет темных пятен, он всегда вел себя безупречно, поддерживая ее во всем.

– Ты намекаешь на то, что я плохой человек? – усмехнулся Дэниэл. Он начал заметно нервничать. Слова Лизы напрягали его, наполняли душу сомнениями и ревностью.

– Мы говорим не о тебе, – тонко подметила Озерова, не сводя с Дэниэла взгляда. – Или все же о тебе? Это ты, Дэниэл? Неужели она решила второй раз наступить на те же грабли?

– Не пытайся вытянуть из меня нужную тебе информацию. Поговори с Кристиной. Я не стану ни подтверждать твои подозрения, ни опровергать. Это ваши с ней секреты. Я к ним не имею никакого отношения.

– Значит, нет? – скептически подняла бровь Лиза. – Дэниэл, я прекрасно помню, что мы друзья. Но я не забыла, что однажды уже говорила. Если она снова будет страдать из-за тебя, я ....

– Убьешь меня, – закончил за нее Дэниэл. – Я помню, но все не так, как ты думаешь.

– Хорошо, если так, – кивнула Лиза. – Мне пора. Я обещала Кире, что зайду.

– Смотрю, круг твоих друзей все расширяется.

– Да. Кира – чудесная женщина, – согласилась Лиза, бросая на него осуждающий взгляд. – И она очень переживает. Ты мог бы просто позвонить.

– Мы вчера встречались, – сухо ответил Дэниэл. – В обеденный перерыв. И я не заметил, что она сильно расстроена.

– Ты просто не хочешь ничего замечать, – холодно обронила Лиз, поднимаясь.

Дэниэл проводил ее до дверей. Сегодняшняя встреча с Лиз оставила неприятный осадок. Вернувшись в гостиную, он плюхнулся в кресло и, взяв телефон, набрал номер Кристины. Нужно напомнить о себе.

***

– Извини, Вуд, мне звонят. Ты посмотри пока работы, а я отойду, – виновато улыбаясь, Крис оставила Адамса с ее законченными картинами, и подошла к окну.

– Да, – тихо ответила она, повернувшись к Вуду спиной.

– Привет, что делаешь? – растягивая слова, спросил хрипловатый родной до боли голос.

– Я в мастерской, Дэниэл. Я занята, – шепотом проговорила она. – Ты пьян, что ли?

– Немного. Набрался с Лизой. Она ушла, а я вот сижу и скучаю по тебе.

– Посмотри телевизор, – посоветовала Крис, улыбаясь.

– Не хочу. Тебя хочу.

– Я позвоню завтра, Дэниэл. Мне сейчас, правда, некогда, – напряженно ответила она. – Ложись спать. И не звони мне сегодня.

– Ну, извини, что потревожил, – с сарказмом сказал Дэниэл. – Передавай привет своему приятелю.

Короткие гудки означали, что он бросил трубку. Крис разозлилась. Что он себе позволяет? Названивает в любое время, несет всякую чушь, да еще трубки бросает.

– Что-то случилось? – обратился к ней Вуд с нотками искренней заботы. Кристина отошла от окна и вернулась к Адамсу. Бросив взгляд на картину, которую он рассматривал последней, девушка невольно напряглась. Вуд никогда не спрашивал у нее, что означают ее странные работы, поражающие своей насильственной тематикой. Но теперь перед ним оказалась последняя из жуткой серии, и немой вопрос застыл в его глазах.

– Все в порядке. Рабочие вопросы. Не оставляют в покое даже по вечерам, – скороговоркой проговорила она, стараясь не смотреть на картину.

– Она отличается от остальных, но все же принадлежит к тем работам, так? – спросил Вуд, пристально глядя в ее смущенные глаза. Крис едва заметно кивнула. – Я все время пытался понять, что означают твои работы, особенные работы, которые ты отказываешься продавать. Я думал, что, возможно, тебя впечатлила какая-нибудь жуткая история или что-то страшное случилось с кем-то из твоих близких или знакомых. Мне и в голову не приходило, что на всех этих картинах можешь быть ты.

Кристина затаив дыхание, смотрела на него. Да, он не мог принять женщину, которую она рисовала неясно и размыто, за нее. Она и не была ею. Давно не была. Измученное, растерзанное существо навсегда осталось в прошлом. Теперь Крис осознала это особенно четко.

– А с чего ты взял, что это я? – спокойно спросила Кристина, переворачивая картину, которая смущала ее своей откровенностью.

– Значит, не ты, – с облегчением выдохнул Вуд, расслабленно улыбаясь. Но тут же нахмурился. – Но я не мог не узнать в этой работе Дэниэла. Это точно он. Ты узнала, что он сделал что-то плохое, и поэтому ушла от него? Кто эта женщина, Крис? И почему он на свободе, если действительно виновен в том, что он и другие сделали с ней?

– Слишком много вопросов, Вуд, – горько улыбнулась Крис. – Но ты прав. Дэниэл виновен. И я знала об этом. Для меня это знание обернулось таким кошмаром, что я не смогла больше оставаться с ним в одном городе, в одной стране. Но, как видишь, даже бегство не спасло меня от страшных воспоминаний.

– Но почему ты не заявила на него? И как ты узнала? Что стало с этой девушкой с картины. Она жива? – снова засыпал ее вопросами Вуд. Кристина слишком хорошо знала его, чтобы подумать, что им движет праздное любопытство. Он действительно тревожился судьбой несчастной жертвы страшного преступления. Великодушный Вуд. Он всегда был таким. Искренний, обеспокоенный проблемами всего мира. Жаль, что она не встретила его раньше, раньше, чем Дэниэла Нормана. Он никогда бы не превратил ее жизнь в кошмар.

– Девушка жива, а заявить на Дэниэла было не так-то просто. Во-первых, он все-таки был моим мужем, а во-вторых, сыном Джонатана Нормана, занимающего в обществе не последнюю ступень. Джон уладил дело тихо и без огласки.

– Но наказал по-своему, оставив наследство тебе, – проницательно заметил Вуд, взяв ее за руку. – Мне так жаль, что ты носила в душе эту тайну, которая делала тебя несчастной. Я-то думал, что он просто изменил тебе или что-то в этом роде. Дэниэл выглядит очень жестким непоколебимым, но сдержанным, холодным и рациональным человеком. Никогда бы не подумал, что он способен на подобное преступление. Хотя опыт вращения в богемных кругах научил меня не доверять первому впечатлению. Пресыщенные деньгами, легкой жизнью и уставшие от всех уже испытанных не по разу удовольствий, эти богатенькие детки творят, что хотят, зная, что им ничего за это не будет. Это мир продажен и несправедлив. И пока нас всех можно купить, будут происходить подобные преступления. Мне больно осознавать, что ты узнала об испорченности мира так рано.

– Вуд… – Кристина растрогано посмотрела на него. – Ты очень хороший. – Проглатывая ком, образовавшийся в горле, пролепетала она. Голубые глаза ответили ей нежным взглядом. Темная прядь упала ему на лоб, делая его красивое лицо еще моложе. По иронии судьбы, ее всегда окружают красивые мужчины. А ей так хотелось обыкновенного, такого, который любил бы ее беззаветной и искренней любовью, за которого не пришлось бы драться с оравой поклонниц и страдать от болезненной ревности.

– Да, ты часто говоришь мне это, – печально улыбнулся Вуд, крепче сжимая ее пальцы. – Иногда мне хочется стать плохим, чтобы ты, наконец, меня заметила и написала мой портрет. Странно, но я даже завидую Дэниэлу, и тому, как много места он занял в твоей жизни и твоей памяти, а, может, и в твоем сердце, которое ты упрямо прячешь от меня. И знаешь, как я бы назвал твою последнюю работу?

– Я назвала ее "откровение".

– Нет, неверно. "Прощение". Именно это приходит в голову, когда я смотрю на нее. Дэниэл, изображенный твоей рукой, не похож на безжалостного преступника. Вся его поза, лицо, выражение глаз говорят о глубокой потаенной боли, отчаянии и отрешенности. Создается такое впечатление, что там за стеклом он оставил не свою жертву, а свою жизнь. И ты простила его. Я знаю, что это так. Твоя рука не может лгать, как и твои глаза сейчас. Но простила ли его та женщина, которая умирает за стеклом.

– Это сложный вопрос, Вуд. Мне не ответить на него, потому что я не знаю эту женщину, я забыла ее и не хочу вспоминать. Может, будет лучше, если она навсегда останется там, в моей картине.

– Не верю, что это говоришь ты, – покачал головой Адамс. Кристина освободила свою руку из его теплой ладони и пожала плечами.

– Я могу быть разной, Вуд. Мы знакомы много лет, но ты совсем меня не знаешь.

Вуд посмотрел на нее теплым взглядом, в котором светилась нежность.

– Так позволь мне узнать. Не прячься от меня в своем стеклянном ледяном домике. Ты прекрасно понимаешь, что я никогда не причиню тебе боли, – он снова потянулся к ней, и взяв ее за плечи, заставил посмотреть в его лицо.

– Вуд, я не хочу тебя обижать. Ты мне очень нравишься....

– Как друг, – продолжил он с горечью, отпуская ее. – Можешь, не продолжать. Что же во мне не так, Крис? Я слишком прост для тебя?

– Нет. Ты слишком хорош для меня, – ответила Крис, заметив, как печаль в его глазах сменилась изумлением. – Ты – красивый, успешный, надежный, умный, талантливый, чуткий, и я не прощу себе, если подведу тебя. Я не боюсь, что ты причинишь мне боль. Это я могу испортить твою жизнь. Я не ангел, Вуд, и никогда не претендовала на эту роль. Ты слишком идеализируешь меня, а это ошибочное мнение.

– Но мы никогда не узнаем этого, если не проверим, – не отступал Вуд, глядя на нее с настойчивой надеждой. – Ты лишаешь нас шанса на счастье. Я могу дать его тебе. В этом я уверен на сто процентов. Мне все равно, ангел ты или грешница.

– Давай не будем торопить события. Сейчас моя жизнь и без того слишком запутана.

– Как скажешь, – мягко сказал Вуд. – Может, поужинаем завтра? Просто поболтаем, побудем вдвоем. Будем смеяться, пить вино, танцевать? – Он улыбнулся озорной улыбкой, и Кристина очередной раз отметила, что ее агент безумно интересный молодой человек. И, возможно, он прав. Ей стоит дать ему шанс. Она ничего не потеряет, если у них не получится.... Кроме Дэниэла, мрачно добавила она.

Дэниэл.... С ним у нее точно не может быть никакого будущего, и чем дольше они общались, тем сильнее она в этом убеждалась. Да, он сильно изменился, и все время твердит о своей любви, но та женщина на картине все еще умирает. Что-то Дэниэлу удалось воскресить в ней, но никогда она не станет прежней. Им обоим не забыть, не вычеркнуть из памяти тот кошмарный год и ту жуткую ночь. И однажды эти воспоминания отравят их жизнь. Малейшая ссора, и они снова и снова будут возвращаться к тому, на чем все оборвалось. Дэниэл напомнил ей, что она все еще женщина, разбудил в ней чувственность, но не дал ей уверенности в завтрашнем дне. Она даже сейчас до конца не уверена, что он один, а не с очередной подружкой. Слишком много они знают друг о друге того, что не следует. Дэниэл ничего не знает о стабильных крепких отношениях. Он легкомысленный, увлекающийся человек, не способный долго верить в одни и те же идеалы. Сейчас он хочет ее, но завтра? Что будет завтра? И, видит Бог, она не хочет этого знать.