Мираж хищного мира

Вот и новый день. Девушка вгляделась в небо, окрасившееся в кроваво-красный цвет. Изменилось преломление лучей солнца, изменилась цветовая палитра во всём нижнем мире.

Холодный утренний туман опустился ледяным инеем. Девушка почувствовала, что засыпает, холод проник глубоко внутрь – в нутро…

– Синий, синий, иней… – выдохнула, провела рукой по налипшей на ресницах изморози.

Всё хорошо! Утренний морозец, как и ожидалось, не подвёл. Зубы судорожно стучали. Пальцы озябли даже в перчатках, попыталась согреть руки дыханием, но само тело не желало слушаться, не желало отогреваться. Больно!

Зато живая! Выползла чудом спасшаяся девушка с горем пополам из своего надёжного убежища, которое чуть было и её не раздавило в «нежных» объятиях. Острые шипы растения, нет-нет, да доставали – кололи. Улыбнулась она своему позднему «включению» – своей заторможенности. И поползла назад: тот смрад, который всё же достал её тело, царапнув плечо, – как вспомнила – зубастый командир, это его череп нужен ярому охотнику. Один череп как раз и остался от всей твари.

Тяжёлая, вскинула девушка её себе на спину как рюкзак и, пошатываясь, пошла, не опасаясь ни смрадов, ни других хищников. Ночной бой ярого со смрадами всё зверьё разогнало, а кто не убежал, до сих пор тихо сидел в своей норе боясь высунуть нос.

Вернулась по следам и не только по своим, до того места, где встретила великана. Как следопыт, осмотрела местность с явными признаками борьбы, и пошла уже по следам охотника и его пса. Ни одного трупа смрада не наблюдалось, что говорило о том, что дело ярый не завершил. Хотя хорошо начал опытный охотник, орудовал вплотную – стенка на стенку. Копьё, топор, нож – всё шло в дело. Увидела, где пёсик получил ранение, по глубоким следам отчётливо видела, что хозяин не бросил любимца, трудно было, но он вытащил напарника. А потом следы пропали, но это уже не важно, она знала, куда они направились. И скоро нашла обоих на каменной возвышенности со всех сторон окруженной горячими гейзерами, пыхтящими и дымящими.

Воин, подперев массивную глыбу спиной, сидел неподвижно, чем всё больше напоминал каменное изваяние, практически сливаясь с серой местностью. Щенок, лежавший рядом, даже голову не поднял, но ушами повёл, при приближении гостьи. На что, видимо, отреагировал и хозяин. Зная, что если бы подкрадывался зверь, или смрад, реакция последовала бы другая, а так – свои. Так что её появление для ярого не стало неожиданностью. Ни такой большой неожиданностью, когда он рассмотрел, что за чудо пожаловало.

Любое движение отзывались мучительной болью – ранение ярый получил не серьёзное, когда вытаскивал щенка, но… Охота выдалась непредсказуемой – тяжёлой. Никак он не рассчитывал, что придётся столкнуться сразу с тремя группами смрад. Это первый раз в его жизни так «повезло». И если бы не…, перед ним, довольно на приличном от него расстоянии, намеренно показался… Девушка?! Только сейчас дошло, кто перед ним. Там, в густых и тёмных зарослях, он думал, что увидел подростка. Ярые охотники редко, но иногда брали с собой в Нижний мир – будущих хищных воинов, искусных охотников на смрад, если выживут.

Девушка двигалась осторожно, не издавая ни единого шороха, шелеста, с иронией подметил ярый воин, насколько её движения рассчитаны, если бы она захотела, он бы ни заметил её, окажись она даже над его головой – точно. Девушка намеренно предстала его взору полностью, показалась прямо перед ним, на противоположной стороне каменного убежища, на пару шагов выйдя из зелёного укрытия к краю горячей кромки. Перестраховываясь, решила не подходить ближе к притаившимся «хищникам» – разумным, и оттого хуже даже смрад. Между ними, итак, метров сто, чистой каменной площадки с бурлящими горячими источниками, что всё-таки придавало уверенности. Она сняла голову смрада, показала ярому и, положив на землю, не поворачиваясь спиной, скрылась, давая понять, что от мужчины требуется. Обработать добычу, и как можно скорее, иначе, в очень скором времени, пожалуют недобитые зубастые сородичи.

Глупая?! Мужчина принял такую выходку за дерзость, неуважение, пренебрежение – вызов. Девушка не проявила уважения, не поздоровалась, не попросила по-человечески, можно и так сказать, вынуть железу, пока хозяин в отлучке. А потом, что потом, разборка с другим ярым воином. Нет! Железа того, кто её достал и спрятал в своём сейфе. Какая-то девчонка будет дразнить его, будет решать показываться ему или…

Ярый вскипел, он думал, что нахалка, скрывшись в зарослях, будет сидеть там и наблюдать за ним, а потом потребует отдать «жемчужину». Не угадал! Хотя девушка и вправду, пересилив желание понаблюдать за ярым, всё же отошла, но совсем чуть-чуть. Она очень устала от бессонной и безумной ночи, ноги дрожали, подкашивались, и хотя хотелось ей ещё и поесть, но нет. Усталость перевесила все желания. Скрывшись в листве, она хоть и оглянулась на бронированного воина, но лишь для того, чтобы убедиться, что у неё есть время, по-быстрому соорудив себе укрытие, спрятаться. Она решила, что если он и пойдёт искать её, вряд ли догадается, что она так близко. И забравшись в своё сооружение, вроде гнезда сороки, свернувшись в клубок, уснула, словно провалившись сознанием во тьму. Тишина окружила мгновенная – пустота…

Проснувшись, девушка ещё какое-то время понежилась, прислушиваясь к миру. Удивившись, что не просыпалась от шорохов и визга. И убедившись, что ни один хищник её не выследил, потянула за верёвочку.

Гнездо распахнулось, как распускается цветок, выпуская на волю что-то дорогое. Девушка спрыгнула на надёжный ствол, потянулась. Организм мгновенно вспомнил о затраченной ни так давно энергии и потребовал возмещения. Еда?!

Вибрацию воздуха почувствовала, но поздно…

Войдя в густые заросли, откуда показалась нахалка, он не сразу рассмотрел потайное укрытие. И то, только зная, что ищет – кого. Девочку – напялившую на себя звериную шкурку. Хотя лицо её также скрывала звериная маска, но она ему кое-кого напомнила. Нет, отмахнулся ярый от наваждения (воспоминания). Он решил разобраться. Нахалка, предупреждая его об опасности, там, в преддверии охоты, использовала знаки, которыми пользовались исключительно хищные воины. А вот по голосу, ему показалось, что это девочка, что-то там, говорила, – пела. Он, правда, не разобрал наречие…

Выследив «зверька» и поняв, что в ближайшее время она никуда не денется, вернулся и обработал череп, достав железу, чуть больше горошины, и хотя ничего схожего с жемчужиной у этого сокровища не было, тут, скорее всего, способ вскрытия непробиваемого черепа сыграл в названии. Прекрасная упругая «жемчужина» с сетью тёмно-красных прожилок, легла рядом с другими сокровищами в специальный сейф. Закрывалась сейф-коробочка, действительно, как самый, что ни на есть сейф, лишь он – хозяин, мог открыть её без труда, так, чтобы ни задеть небольшой «секрет». Открой её кто другой, содержимое будет немедленно уничтожено, а вместе с ним и покосившийся на его добро. Сейчас, сейф заполнен почти наполовину, а эта последняя охота ничего ему не принесла, кроме этой девчонки. Он собирался добыть ещё, как минимум пять, если повезёт – шесть «жемчужин». И только тогда можно возвращаться. А это значило, если бы ему эти три сплочённые стаи встретились порознь, всё сложилось бы как нельзя кстати. Улыбнулся мужчина, впредь решив, что будет держать свои желания где-нибудь подальше, наметил ещё две охоты, два сражения – за жизнь, на смерть. Только бы такое скопление больше не попадалось. Хорошо бы!

Долго пришлось ждать, пока девушка выспится. И мужчина, уже начал думать, что с самого начала надо было ликвидировать её ловушки: натянутые, как паутина лианы, и отходить ремнём по мягкому месту. Отвести домой и отдать её вместе с "подарочком" главе дома.

Пора! Дал себе команду опасный хищник и в один прыжок очутился рядом с проснувшейся и потянувшейся засоней.

Сонная реакция "зверька" против караулившего хищника припоздала. Её попытка оттолкнуться, чтобы прыгнуть хоть куда-нибудь подальше, совпала с мощным приземлением тяжёлого великана, ствол под его тяжестью повело, и как-то совсем неожиданно она оказалась в крепких объятиях. Она так и не поняла – неожиданный страх повлиял так на неё или его тяжёлая рука придавила грудную клетку – наступила мгновенная тишина, темнота.

Ярый испугался: не ожидал он, что девушка окажется настолько нежной и потеряет сознание прямо у него в руках. Растерялся, желание наказать «чудо» мгновенно пропало. Отнёс он её к своему укрытию у гейзеров и стал ждать.

«Хочу пить, – есть!» – заорал изголодавшийся мозг. Девушка не успела до конца проснуться, как испуг пронзил всё тело, – разум. Так что, опять же, физиологические потребности организма ушли далеко-далеко. Звериная сущность дикарки почувствовала рядом с собой, в непосредственной близости, «каменного истукана».

Инстинкты самозащиты сработали, но не инстинкты самосохранения: «зверёк», на четвереньках кинулся, спасаясь в гейзеры. Мужчина про себя улыбнулся, понимая, что был прав, на всякий пожарный случай, привязав её за ногу. Цепочка натянулась. Всё!

И куда делась гордая хищница? Зашипела девушка на воина, исподлобья оценивая своё положение, сложившуюся ситуацию, отвернулась к нему спиной и села.

Ярый наблюдал, не шевелился, ждал. Итак, боль разум затуманивала, а спокойно раздеться и рану обработать всё никак не получалось. Оружие, находившееся при девушке он забрал. Топор, ножи, самодельное копьё, разложил перед собой, осмотрел предметы и никак не мог понять, почему всё разное: ни одного рода, как обычно, ни одного производителя, ни одного дома, города. Он ждал, что девушка одумается, подойдёт и проявит уважение, поздоровается, для начала, но нахалка, осмотревшись, развернулась к нему спиной, тем самым высказав своё возмущение. Да, его ещё никогда, так не оскорбляли, тем более кто…

Если посмотреть на знаки топора, то она из дома «черного камня». Но это не её топор, он знал, кому принадлежит оружие, лично знаком с хозяином. Был, потому что друг не вернулся с охоты. Ячейка в топоре пуста, а это означало одно, сородич друга уже забрал «мину», записывающий предмет. Но почему топор здесь? Очень хотелось надеяться, что хозяин наглого «чуда», из рода «чёрного камня». И он скоро явится за своим. Но другие предметы…

Ослабить железные путы девушка даже и не пыталась, села на камень, болтая ножкой, к которой прилипла цепочка, без замков, без видимых стыков. Изучала. «Ага», подметил ярый, что с металлическим вьюном девушка хорошо знакома. Тонкая металлическая цепочка принимала любую форму, заданную хозяином. Знала девушка, что нужен специальный ключ, со специальной настройкой электромагнитного импульса.

Поняв, что так просто не освободиться. Освободиться могла, но сбежать, от этого хищника, от двоих… решила, пока оставить эту попытку. Подумать. Второй конец цепочки ярый привязал к копью, вбитый между камнями, рядом с собой.

Так они просидели несколько часов. Терпения и времени у обоих предостаточно. Если бы очень ни хотелось есть. Ярый догадывался о её желаниях. Он кинул ей кусочек сушенного, скорее вяленого, мяса, чем не намеренно взбесил.

"Я тебе прикормлю собачонку", встал "дикий зверёк" и подошёл к куску.

Остальное, произошло за малую долю секунды. Вызывающе ухмыльнулась нахалка и ногой запустила кусок в ближайший гейзер. Всё! Ярого понесло, не выдержал он хамства, в один прыжок оказался рядом с девушкой, с твёрдым намерением отправить её следом – в гейзер. Только, на лице, под маской зверька, блеснула уж очень знакомая детская улыбка. Одним движением он сдёрнул с неё маску. ОНА!

– Привет, – поздоровалась с мужчиной, дерзкая девушка, – давай, как раньше, разойдёмся по-хорошему. Я тебя не видела, ты меня. Ты меня ни трогаешь, я не натравливаю на тебя зверьё.

Последнее она зря сказала, резанув по хищному, мужскому эго. Хотя, если честно, девушка блефовала, она не собиралась на него никого натравливать.

Ярый узнал в ней ребёнка, того взъерошенного из ящика, внутренне удивившись, что она всё ещё жива. Подросла, подтянулась, вытянулась, но это точно она. Где-то в душе он обрадовался, что она всё-таки выжила. Виделось ему часто во снах, как уходит ребёнок в обнимку с псом.

Ярый вернулся на покинутое место, сел и застыл. Ещё одно резкое движение, резкий прыжок, – мозг взорвался от адской боли! В глазах темнело, – багровело. Думать даже больно. Не сейчас! Нет!

Вот тут девушка и заметила ранение, кровь на разорванной амуниции – шея, плечо, лопатка. Он стоял над раненым щенком, когда со спины на него бросился смрад-командир, или лучше сказать направляющая ищейка, глубоко тварь вонзила ему в плечо свой боковой клык (бивень), попыталась острыми зубьями перегрызть ему шею. Невольная улыбка коснулась лица девушки, оценив могучую спину. Такую шею трудно перегрызть, даже смрадам. За что тварь и поплатилась, лишившись головы.

Воин расценил её улыбку усмешкой над ним. Представил, как будет снимать с неё кожу… живьём.

Обоим нужно время, и девушка устроилась удобнее, поближе к раненому питомцу. У неё раны тоже не могли ждать настроения, их надо обработать и как можно быстрее. Она разделась, нет, костюм она не снимала, по возможности, как можно меньше выставляя напоказ своё тело.

Костюм из тонкого и эластичного материала покрывала её всю. Девушка словно вторую кожу одела. Ярый заметил, встань она на четвереньки, побеги по-звериному, даже он не срезу распознал бы в ней человека. Как понял, снималась верхняя шкурка-обманка легко. Отпадала, как хвост у ящерицы – предусмотрительно. Схватил бы он за неё, или ещё кто, у неё был бы шанс вырваться, оставив, только обман. Костюм же похож на его амуницию с вставками. Довольно ни плохо он сработан, опытный воин не мог не подметить такое. А под костюмом, мужчина подозревал, что может скрываться под одеждой. Под ним, много что скрывалось, и не только оружие.

Правда, на ней были ещё и мягкие прошнурованные сапожки, и широкий пояс, скрывающий под собой пару плоских пластин, и родной ножичек. То, что у неё припрятано какое-никакое оружие, он не сомневался. Достаточно, было разглядеть острые когти в перчатках, заточенные под небольшие крюки, чтобы ловчее лазить по стволам и скалам. И такие же, шипы на сапожках. Как она его ими не ударила?

Ярый воин смотрел на неё, читал по показавшимся из под одежды шрамам, читал её жизнь как книгу. Остальное, всё он оценил так себе. Не удивительно, что от неё избавились. Хотя и фигурка достаточно аккуратная, с привлекательными окружностями и в нужных местах. Просто, он нормальный мужчина, которому нравятся осознанно зрелые женщины. А перед ним стояла даже ещё не девушка, а молоденькая девчонка, скорее всего лет шестнадцати-семнадцати. Хотя, воин подметил, что выглядит она старше, и если бы не их давняя встреча, то решил бы, что девушка зрелая. То, что она до сих пор ребёнок, он в этом убедился, наблюдая за её поведением.

Последствия "бурной ночи" в объятиях плюща, были не страшны: только множество неглубоких царапин, которые она обработала припасённой про запас мазью, о которой узнала от программы в куполе. И сама её сделала.

Воин, как и тогда, находился при полной экипировке: хороший, плотный, с бронированными вставками костюм смотрелся фантастической смесью чего-то старинного, рыцарского и современного. На сапоги, перчатки, и пояс она посмотрела с нескрываемым восхищением. И естественно на шлем. Шлем соединялся с туловищем в области плеч. Несмотря на свою громоздкость, он не стеснял движения хозяина, поверни тот голову хоть на триста градусов. Лёгкое копьё при нём с длинным железным наконечником больше напоминавший меч – нечто восхитительное. На копье также присутствовали знаки, кто он, что, сколько ходил на охоту, скольким тварям снёс голову. Рассмотрела девочка и его ножи: добротные, сломать какие не хватит сил и троих мужчин, зубастая пара, украшенная выжженными белыми пантерами с обеих сторон, а в глазах зверья искрился рубиновый свет. И имелся небольшой топор, больше требующийся для разделывания бронированных голов смрад. Такой же украшенный изображениями различных животных. Красота!

Поняла, что специализируется этот охотник на ближнем бое, самом опасном и действенном. Девушка улыбнулась, грозен воин способный напасть на стаю смрад практически в одиночку да с простым на взгляд холодным оружием – это если не знать секретов. И копьё энергетическое, способное вырабатывать такие магнитные волны и электрические импульсы, что с силой каменной скалы может врезаться в противника и отбрасывать недруга, даже жизнь это копьё может вырвать. Вот почему в некоторых местах, где сражался ярый земля словно в гармошку собрана, вздыблена и вывернута. На одном ноже имелась специальная кнопка, которую можно нажимать, когда лезвие загнано в тело твари, тогда пули из рукоятки выстреливались прямо внутрь, где и взрывались, повреждая только внутренние органы.

Уж так повелось, что в Нижнем мире можно использовать только холодное оружие, и всё из-за взрывоопасных газов, вырывающихся из недр и скапливающихся в больших количествах. Болотистая местность, густо заросшая переплетённой растительностью и туманы – всё это делало охоту на смрад специфической, где два вида опасных хищников вели свою борьбу за выживание.

По-новому девушка взглянула на «каменного истукана» – с уважением. Считала информацию, кто он, что, к какому роду принадлежит. Но… старая обида не отпустила. Восхищение прошло быстро. А вот голод прибавил злости.

– Извиняться не буду, – вот и заговорил "зверёныш" на русском, надеясь, что он понимает. Нет, не надеясь, почти. – Отпусти меня. Отпусти…, как понимаю, ты ещё поохотиться собираетесь, а я абсолютно ни к чему, и буду мешать.

Воин понял, что мешать нахалка будет намеренно. Заговорив, она даже не повернуться к нему лицом, не соизволила, чем всё больше и больше раздражала.

Его взгляд, его каменный, совершенно не холодный, а тёплый и уверенный взгляд сильного мужчины чувствовала девушка на себе. Нет! Понимала, чувствовала, что разговор не заладился, и не заладится, и никогда он с ней не заговорит – он немой, и знак на шлеме она видела соответствующий, такие ставятся тем, кто сам, добровольно обрёк себя на вечное молчание.

Но почему-то перемешалось всё в душе – все чувства, эмоции. Хотелось ей, и злиться, и радоваться, хотелось человеческого тепла, общения, понимания, поддержки и сочувствия, остаться, рассказать всё, убежать и больше никогда не видеть ни его, ни других двуногих. Движения девушки были грациозны и быстры, воин даже не успел отреагировать. Железный вьюн осталась лежать на земле, а нахалка стремительно, преодолев выжженную площадку, скрылась в спасительной чёрной зелени. С её бегством ярый вздохнул с облегчением, не до неё ему сейчас, где-то она даже права. Боль, вызванная резким движением – прыжком – никак не унималась. Ярый попытался откинуться, прислониться спиной к скале, но… не смог, мозг, словно током пробило. Пересилив неприятные чувства, он всё же прислонился к камню, прижав рану, чтобы не бежала кровь, надеясь, что так заживёт быстрее. Дотянуться, чтобы обработать рану он не мог. Понимал, что жизненно важные органы не задеты, а значит, не было нужды использовать отработку – обработанную вакцину из железы смрад. Использовать её в малом промежутки времени, не рекомендовалось. Нельзя! Да и надёжное лекарство почти закончилось – две дозы осталось. А впереди ещё две охоты, как минимум, если повезёт, и дорога домой, ничуть не безопаснее самых хищных троп Нижнего мира.

Бегство нахалки его удивило, и обрадовало – иначе, убил бы. Возможно! Но вот любопытство одолело, хотелось знать, как она расслабила оковы? Решил, что если будет время, после… поохотится на эту дерзкую мелочь. И эти мысли, о воображаемой охоте, придали сладость…

Лишь когда живот начало скручивать от нестерпимой боли девушка позволила себе оглянуться, погони нет. Мозг требовал насыщения, тело требовало отдыха. Руки и ноги словно одеревенели, не желали слушаться, кололо в груди. А чувства… странные и непонятные, жалости и сострадания, тянули назад. "Он ранен, они ранены…"

Нет! Первым делом личные потребности – еда. Жажда отступила, а вот с едой оказалось напряжённо. После нашествия смрад живность «вымерла». Припомнился вяленый кусочек мяса, и слюнки самопроизвольно наполнили рот…

Побродив немного по окрестности, искупавшись в холодном роднике, думая, что холод придаст уверенности и мозг «вправит», так как всё увереннее звучал в нём голос, что надо вернуться, – помочь. Куда там, ещё ей было очень жалко бросать свои вещи и оружие, которые так и остались лежать у ног «каменного истукана». Без оружия, без припасов, без Кути – долго она продержится? Ругала она себя, за такую глупую неосмотрительность, прихватив из своего дома, что приютил её – два ритуальных ножа жрицы дома «Солнца» – ужас! Вернуть их она решила в любом случае. Они её! Своей красотой ритуальные ножи превосходил все, что она видела. Идеальное равновесие, ручка украшенная резьбой и драгоценностями, а какие зубья. Красной гравировкой по черному металлу, до острия тянулись волны огня.

Теперь на суровом лице воина, под тёмным шлемом, появилась хищная ухмылка. Она вернулась, вышла из зарослей и остановилась напротив раненых, там, где положила голову смрад. И пошла вперёд, с каждым шагом сокращая расстояние.

Вот, немного терпения, и не надо ни за кем бегать, он догадывался, зачем нахалка вернулась, – одежда и оружие. Не долго, она испытывала его терпение. Нахалка!

Аккуратно девушка преодолела разделяющую их бурлящую площадку. То, что девушка готова в любой момент броситься в бегство, хищный воин видел. Видел каждое осторожное движение, даже за дыханием проследил.

– Мне нужно знать, понимаешь ты меня или нет? – обратилась нахалка к ярому, разговаривая на родном русском языке. Шевельнула девушка кистью руки, ладонью показывая жест – да, нет. Давая понять, что знает о его специфике общения.

Да, шевельнул своей огромной лапой разумный хищник.

– Я думаю, между нами произошло недоразумение. Ты меня напугал, а я не знаю, что ожидать? Что тебе надо? Зачем ты на меня напал? Привязал? Голова смрад мне не нужна, не пропадать же добру. А я… просто так получилось. Я сейчас заберу свои вещи и уйду.

Ярый не шевельнулся. Девушке показалось, что он её вообще не слышит, тяжёлый ком подступил к горлу, в глазах сверкнули слёзы. Чтобы скрыть непонятно откуда нахлынувшее чувство обиды, она резко развернулась и подошла к своим вещам: шкурке-обманке и рюкзаку. Её состояние не скрылось от мужчины. Он ждал, пока она соберёт вещи. Он ещё думал, стоит ли её останавливать. И в правду, зачем она ему сдалась? А пускай катиться куда подальше, но без родового оружия: топора, принадлежавшего его другу, и ножей, настолько дорогих, что какая-то мразь к ним даже дотрагиваться не имеет права. Если надо будет, за оружием, явится сам хозяин, но к нему, тогда он задаст ему несколько вопросов. Ему, а не ей.

Порывшись в своём рюкзаке, девушка вернулась с небольшим свёртком и фляжкой. В свёртке оказались нить с иголкой, стерильной тканью и липучими листьями вместо пластыря. Удивила?!

– Разрешишь? – поинтересовалась девушка, – клянусь не причинить тебе вреда.

То, что его голова ей тоже не нужна, было написано у неё на лбу. А вот клятва ярых, значила многое. А ещё она сопроводила клятву запечатывающим жестом. Просто так, вот так, её не произносили и не давали, однажды и навсегда. Ярые сородичи это одно, но клятва этой… что стоила? Проверить?

Позволил воин снять с себя амуницию, заметив, с какой лёгкостью, она это сделала, аккуратно стянула присохшую к телу рубаху. Он послушно повернулся к ней спиной, не проронив ни звука, когда она промывала, обрабатывала, стягивала и зашивала. Прикладывала стерильную ткань и фиксировала её липучими листами.

Выполнял он её просьбы послушно, а думал, что надо бы задать ей пару вопросов. Узнать о покровителе. Кто-то же научил её языку жестов, и оказывать медицинскую помощь. Значит, всё не так просто, кто-то использовал её. С какой целью? На охоте, эту нахалку можно использовать только как приманку. Да вот на какого хищника?

А девушка, тем временем убежала с его рубахой к ближайшему ручью. Проследил раненый направление. Вернулась она быстро, с более-менее чистой рубахой, кровь отстирала и села латать.

Амуницию он ей не доверил. Сам стянул разрыв кожаным шнуром.

Уходить она не торопилась, к холодному оружию не приближалась. Даже не смотрела в его сторону. Ярый решил, что она решила усыпить его внимание, чтобы незаметно стащить его. Нет, не дело девушке бегать по лесам с оружием. Пускай только появится покровитель, ножами, на ремни…

С неделю, они точно провели на этом огненном месте. Девушка каждый день меняла ему повязку. Еды он ей больше не кидал, не давал. И она не просила. Она ловила неосторожную мелкую живность, змей, ящериц, пробегавших в поле её досягаемости. Поджаривала их над огнём.