Том 3

– Да ну! – ответил молодой человек, раскачивавшийся от алкоголя.

Через несколько минут содержимое бутылки опустошилось. Раздались звуки шипения в парилке, хлыстание веника, и дверь бани резко распахнулась, ударившись о стенку. Молодой человек бежал вслед за мужчиной. От красных разгоряченных тел отлетал пар. На спине у Афанасьевича виднелся березовый лист. Минуя узкую тропу кричащие голые мужики, босыми ногами пробегали по берегу. Крики разносились далеко на всю округу. Пробежав по деревянному причалу, Михаил Афанасьевич сходу прыгнул в воду, затем нырнул и Павел. После парилки, прохладная вода взбудоражила организм резким перепадом температуры. Течение снесло на полметра от пирса. Вылезая из воды, мужики обнаружили шокированных удивленных девушек, лежавших на покрывале под деревом. Повисла неловкая пауза. Тишину прервал громкий женский смех. Михаил Афанасьевич и Павел, смущенно прикрыв руками свои «причиндалы» семенили по узкой тропе назад к бане.

– Так это ихтиолог? – послышался женский голос.

– Да! – ответила смеющаяся девушка.

– А ты видела?

– Жопу?

– Да нет!

Подвыпивший Павел зашел за кустарник, и женские голоса перестали быть слышны. В голове молодого человека возникла мысль, что только он мог попасть в такую дурацкую ситуацию.

– Неужели Афанасьевич не знал об этом? Я-то думал, это какой-то секретный пляж!

Шлепая по тропинке босыми ногами, первым нарушил молчание председатель.

– Паш, я чего-то перепил, я же говорю, для меня выпить это целое событие. Ну и понесло старого на приключения, – виновато проговорил мужчина, сквозь свой смех.

– Да хрен с ним, Афанасич, ты только в следующий раз предупреждай меня, когда тебе чего то такое в голову придет! – рассудительно ответил ихтиолог.

Тело дышало с какой-то неописуемой легкостью и расслабилось после этого марш-броска к деревянному пирсу. Капли стекали с волос мужчин. Павел надел серую рубаху председателя, и нагрудный карман оказался немного ниже. Простыми словами, одежда была не по размеру. Шаги по деревянным ступеням давались нелегко. Такси уже ожидало двоих веселых напарившихся мужчин.

Развернувшись, Павел посмотрел с высоты на русло. На пирсе три девушки в купальниках ныряли в воду. С небольшого островка кто-то греб веслами в деревянной лодке. Из-за острова выходила баржа с пустым лесовозом. Теплый ветер ласково обдувал молодого человека. Шелестела листва берез. Комариный укус на правом плече после бани уже не беспокоил. От прыщика не осталось и следа. Проведя по плечу рукой, послышался непривычный скрип кожи.

– Это значит хорошо «пошоркался» мочалкой, раз такой звук, – проговорил председатель. После услышанного ихтиолог повернулся к Михаилу Афанасьевичу, и они направились в сторону асфальтовой дороги. Все тот же мужчина в очках и с короткой стрижкой выглядывал из-за руля автомобиля.

Беседа с председателем длилась до часа ночи. Вход шла рябиновая настойка, так как с белой жидкостью дел иметь не хотелось. За окном Павлу казалось, что стоит обычная пасмурная погода или же вовсе закат в Сочи. В серванте за стеклянными дверцами виднелась хрустальная посуда. Небольшая тумба оказалась швейной машинкой. Председатель зачем-то открыл ее дверку и забыл закрыть. Целый круг внутри этого ящика с доской для нажима внизу, открылся глазам гостя.

– Заначка у меня там, – усмехнувшись, проговорил подвыпивший хозяин жилища.

Книжный шкаф у молодого человека вызвал интерес только когда он лежал в кровати.

– Паш, ты представляешь, у нас тут даже яблони стали расти!

– Может сорт какой-то вывели?

– А ты не веришь в глобальное потепление?

– Откуда ж знать.

– Читал, что смоет всех, а вот наш утес в этом случае останется.

Проснувшись, ихтиолог вышел во двор. Большая жажда мучала молодого человека. За забором с пустыми ведрами в бело-синем халате промелькнула женская фигура.

Белые ночи

День второй

Любопытство и дружелюбная атмосфера взяла верх над Павлом, и он последовал за девушкой. Калитка предательски скрипнула своими петлями. Длинноволосая девушка в халате не оглянулась. Ведра в правой руке слегка ударились друг о друга.

– Может подождать, пока вернется? – задумался молодой человек, продолжая идти.

Тапки предательски шлепнули о пятки и незнакомка обернулась. Посреди улицы не было никого. Стояла непривычная тишина. Девушка остановилась, понимая, что человек следует за ней. Уверенные шаги Павла сменились робкой походкой, руки почему-то моментально нырнули в карманы бридж.

– Ой, да как будто ты тут в три часа ночи прогуляться пошел! – сказала улыбающаяся девушка. Ветер слегка покачал ее длинные волосы.

– Да я тут… – понимая как глупо выглядит, Павел замялся, – не знаю где колодец.

– Догоняй, поезд ждать не будет, – уверенно ответила незнакомка и развернулась.

Недолго думая, очкарик ускорился и достал руки из карманов.

– А ты чего так поздно за водой?

– Да, прохода днем нет, – аккуратное лицо девушки изящной линией губ, приковывало к себе взгляд, но рассмотреть его со стороны идущего человека, представлялось как то проблематично. Пока виднелся острый нос и полное отсутствие косметики. Рост у девушки был выше, чем у Павла.

– Прохода? Но ведь улицы пусты.

– Да, пусты. Вы, я надеюсь, не держите нож в карманах? А то как-то невежливо за девушкой так ходить.

– А меня Павел зовут.

– Я знаю, Надя, очень приятно.

– А! Из газет?

– Нет, подруги рассказали.

Павел покраснел и замолчал. Заметив, как парень опустил голову и паник, глядя под ноги, девушка улыбнулась, понимая, что сбила спесь из нетрезвого молодого человека. Вдоль забора показалось строение напоминающее вход в подвал с какой-то дверью и мокрыми мостками у небольшого фундамента. Надежда с Павлом подошли к нему. Девушка поставила ведра на мостки и открыла скрипучую дверку. Внутри располагалось бревно с намотанной на него цепью. Прицепленное ведро свисало с гвоздика на правой стенке.

– Давай я помогу? – проговорил смущенный Павел. Девушка проигнорировала предложение и, сняв ведро, одновременно взялась за железную ручку, торчащую из правой стенки. Эхо от металлических звеньев раздавалось по колодцу. Надя бережно крутила ручку. Раздалось бульканье, девушка остановилась, перевела свой взгляд на спутника и уступила место.

– Хорошо, а то ты не отстанешь, – только после этого обращения Павлу удалось взглянуть в глаза девушке. Из-за тусклого света рассмотреть их цвет не представлялось возможным. Парень ощутил слабый удар железной ручки, провернувшейся от тяжести утонувшего ведра. Надежда засмеялась.

– А знаешь! Самое лучшее, что я умею, это влипать во всякие истории, от которых девушки смеются!

– Крути, давай, Казанова, а то комары нас тут живьем съедят! – после этого Надя ударила себя по голени и стряхнула насекомое. Павел быстро накручивал ручку, не отведя своего взгляда от девушки. Раздавалось лязганье, и внезапно послышался грохот ведра, а затем вода опрокинулась и упала с глухим шумом обратно вниз. Ихтиолог увидел, как девушка растерялась от происходящего, а затем залилась смехом, прикрывая руками свою улыбку. Через мгновенье и сам Павел понял, что доказывать силу было лишним.

– Я же говорил!

Двое нарушали тишину ночного поселка своим хохотом. Через несколько минут ихтиолог нес ведра. Его сконцентрированный взгляд на воде еще больше забавлял девушку. На нос между двух линз, ниже узкой перегородки сел комар, растерявшийся ихтиолог остановился и обратил на это внимание, глаза парня собрались в кучу, и Надежда уже не могла сдерживаться от происходящего.

– Да убей ты его! – сквозь слезы от смеха произнесла девушка. Павел покраснел и пытался сдуть кровопийцу с носа. Возможно, молодой человек был не выспавшимся или еще не отрезвевшим, поэтому «соображалка» работала на полтора процента. Хотя, парень просто не был в такой ситуации, в шахматах это называется – вилка. Надежда отвесила щелбан, не задевая носа, осторожно сбив насекомое.

– Трудно было ведра поставить? – вытирая слезу от смеха, проговорила девушка.

Молодые люди направились дальше. Вода внезапно взыграла о борт ведра и пролилась прямо на тапок Павла. Холодная, будоражащая позвоночник жидкость, вызвала неосознанное вздрагивание, моментально прокатившееся от поясницы к шее.

– Да ты специально! – ответила хмурая девушка.

– Я? – ответил растерянный молодой человек, растирая мокрую стопу по сухой икре противоположной ноги, остановившись на месте. Надя поняла, дело непростое.

– Да я сама такая была, месяц назад.

– Серьезно?

– Да.

– А откуда ты здесь?

– Просто коплю на квартиру.

– А куда устроилась?

– Я – блогер. А тут все дешево и я посчитала, что если протяну здесь год, то легко куплю квартиру в своем городе.

– Круто, а как называется канал?

– Павел, будете много знать, состаритесь.

За беседой молодой человек не заметил, как оказался у старого потемневшего забора. Рядом росли густые кусты крапивы. Скромный дом с волнообразной серой шиферной крышей немного покосился от пережитых им лет.

– А можно я зайду?

– На крапивный суп? – ответила улыбающаяся девушка, открывая калитку и пропуская молодого человека вперед.

– Крапивный суп?

– Да, поставь сюда, – Павел покорно поставил ведра с водой на крыльцо, Надежда продолжила приказывать, – теперь кру-у-угом! И шагом марш!

– А как же суп?

– Павел, а вы, похоже, не служили.

– Откуда знаешь?

– Женская интуиция, мне пора спать. Приятно было с вами познакомиться.

– А мы еще встретимся? – спросил Павел, протирая очки о рубаху председателя. Вид у молодого человека походил на местного беззаботного жителя, который не переживает за свой внешний вид. Взъерошенные волосы придавали ихтиологу забавный вид. Надя улыбнулась.

– Может быть, и увидимся, я буду в засаде на пирсе! – от услышанного Павел опять паник головой, потупив взгляд в свои ноги.

– Паша, спокойной ночи, я сказала, может и увидимся. Не спи, а то сожрут!

– Спокойной ночи, – проговорил ихтиолог и побрел со двора. Павел прошел по двору и его тапки покрылись влагой от росы. Закрывая за собой калитку, молодой человек заметил, как за занавесками окна женский силуэт снимал с себя халат. Парень снял очки и быстро протер их о карман. Когда он снова надел их, погас свет. Восторг быстро сменился растерянностью, куда идти Павел не знал.

Прилично намотав несколько кругов, село наполнилось лаем собак. Комары допекали блуждающего очкарика. Не теряя надежды, человек бродил по незнакомым улицам. Его даже занесло за небольшую речку, и он оказался на поле, густо засеянным колосьями пшеницы или какой-то другой культуры, игравшими от дыхания ласкового летнего ветерка. Стопы быстро покрылись дорожной пылью поверх влажной росы. Внезапно раздался петушиный крик. Уверенной походкой Павел побрел на этот спасительный клич и оказался посреди поля, слева тянулась небольшая речушка. Курятник оказался на небольшом противоположном холме. Обойдя возвышенность, Павел наткнулся на знакомые доски и забор. Зайдя во двор, молодой человек взял лейку и зачерпнул воду из бочки, к которой тянулся дождевой водосток с крыши. Холодная вода опять передернула молодого человека, очки чуть не слетели с лица.

Среди сумрака на гряде с картошкой замерла стоящая спиной к очкарику горбатая мужская фигура в длинной шубе и шапке ушанке. Не поверив своим глазам, молодой человек сделал шаг с крыльца и оступился. Стопа издала громкий шум от внезапного запоздалого прикосновения с землей. Поправив очки, Павел улыбнулся и оглянулся, по старой привычке, не заметил ли кто его невезения? На улице стояла тишина.

– Михаил Афанасьевич, вы чего не спите?

Фигура, расставившая свои руки в стороны, даже не шевельнулась.

– Дядь Миша, вы чего там? – изменившись в лице, произнес парень и стал приближаться к человеку, но ответа не последовало. Вспоминая, что долгое время держать так руки тяжело, молодой человек задумался. А вдруг председатель так худеет по ночам, чтобы никто не видел?

Внезапный порыв ветра ударил в шубу, и странная фигура завалилась в густые заросли картошки. Поспешив на помощь, Павел сделал вывод, что хозяин двора перебрал и стал дичать. Подходя ближе к упавшему человеку, парнем начал овладевать необъяснимый страх и волнение за ближнего. Завалившийся в шубе человек не дышал и не подавал никаких признаков жизни, его одежда не поднималась от дыхания. Конечности скрывались в растениях картошки. Поддавшись панике, главный герой побежал в дом, чтобы вызвать скорую помощь. Только он открыл дверь, как услышал храп председателя. От испуга Павел ударился о потолок прохода, слегка подскочив от неожиданного присутствия Михаила Афанасьевича. Глухой удар лба вызвал галлюцинацию искр в зажмурившихся глазах брюнета.

Сдержавшись и не крикнув от боли, молодой человек попятился назад. Скулы сжались от неприятного ощущения и, не придумав ничего лучше, как прислониться ударившимся местом к лезвию косы на веранде в голову ему ничего не пришло. Сняв инструмент со стены, Павел собрался расположиться на ступенях.

Громкий крик председателя раздался за спиной парня. Повернувшись в темном помещении с косой в руках, линзы отразились в ночи. Коротко-стриженная голова оскаливалась от неприятного ощущения.

– Паша! Спасайся! – проорал Михаил Афанасьевич, забегая в комнату. Через мгновенье оттуда донесся голос председателя.

– Паш, а ты там чего вздумал?

– Да я ничего, просто головой ударился.

– И чего удумал ночью траву косить?

– Да не, – засмеялся нетрезвый молодой человек.

Председатель осторожно вдоль стены вышел на порог веранды и посмотрел на вешающего инструмент Павла.

– Там у вас на гряде кто-то ползает, – продолжил ихтиолог. Михаил Афанасьевич засмеялся.

– Ночью спать надо, а не по огородам блондиться, – проговорил председатель, проходя в туалет, – а то так и до приступа можно довести.

Круглая ручка в виде кольца ударила по деревянной двери, закрывшейся со скрипом.

Туда и обратно

Павел проснулся в мягкой кровати от скрипа, когда во время сна переваливался на правый бок. В доме никого не было. Грузик на часах практически опустился, маятник ходиков притягивал к себе внимание. На зеленном циферблате посреди миниатюрного зеленного домика расплывалась стрелка. Подняв очки, лежавшие под кроватью, молодой человек поднес их к глазам и, прищурившись, разглядел пол одиннадцатого. Сухость во рту и ощущение, что язык прилип к небу и стал шершавым, словно у кошки, омрачалось пульсирующей болью в голове. Внизу у крыльца скрипнула дверь. Шаги поднимались по веранде. Дверное кольцо ударило по двери. Павел запомнил этот звук еще вчера. Потянувшись руками вперед с очками в одной из них, молодой человек скинул с себя легкую простынку и сел на кровать. Медленно надев свои «окуляры», ихтиолог встал и подошел к умывальнику. На печи стояла банка с красным морсом и осевшими на ее дне ягодами. Комнатный по температуре напиток нежно скатился по глотке. Слегка кисловатый привкус с мякотью лесных ягод поправлял настроение, но не уменьшал тикающую боль в висках. Нездоровый красный румянец в зеркале умывальника оскалился легкой небритой щетиной на лице. Лоб горел. Умывшись прохладной водой, парень вспомнил, что в сумке в боковом кармане есть зубная щетка.

После утреннего туалета молодой человек спустился во двор. На крыльце стоял самовар. Михаил Афанасьевич возился с кирзовым сапогом и не сразу заметил своего гостя.

– Доброе утро! – произнес ихтиолог. Для председателя это было неожиданно, поэтому он чуть не подпрыгнул от испуга.

– Доброе, доброе. Паш, ты не пугай так! – засмеялся мужчина в белой майке и семейных трусах. Председатель начал раздувать содержимое блестящего самовара. Солнце отражалось в металле этого диковинного «чайника». На огороде в шубе и шапке ушанке виднелась фигура вчерашнего «Афанасьевича». Только сейчас Павел разглядел, что хитрый узел повязанного шарфа связывал головной убор. Из рукавов на белой резинке свисали вязаные рукавицы.

– Паш, будь добр, там шишки под сосной, принеси, пожалуйста, – после услышанного молодой человек перевел свой взгляд на дерево рядом с малинником. Подойдя к сосне, внизу которой лежала стопка дров, Павел наклонился за шишками. Медленно поднимая голову, он заметил между колючими стеблями с рыжеватыми иголками и светло-зеленными листами малины спелые ягоды. Протянув руку, ихтиолог сорвал одну ягодку. В его руке вместе с бурым плодом оказался жук-вонючка. Присмотревшись к ягоде, Павел заметил желтоватые, словно волосики между кружками отростки. Стряхнув насекомое, молодой человек принялся медленно жевать ягоду. Сок плода разлился во рту, косточка забилась между зубами. Лицо парня скривилось от того что жук уже успел испортить жизнь гостю этого края.

Когда молодой человек подходил к крыльцу, одетый манекен с расставленными руками завалился, «махнув» шарфиком на шее, подкинув немного черной земли своими вкопанными ногами.

– Упал, – проговорил очкарик, указывая на огород.

– Да будь он не ладен, я вчера вспомнил, что утром скворцы начнут бегать и, прям, подскочил среди ночи, глясь, а тебя и след простыл. Пусть валяется не до него сейчас.

Запах дыма смешивался с листами заваренной смородины, аромат которой начинал тянуться через слабо-сифонящее отверстие рядом с трубой. Председатель вынес две кружки и церемонию решили провести прямо на небольшом крыльце. Плавно рука председателя отвела кран, горячая темная жидкость наполнила кружку. Аромат напитка волшебным образом бодрил ихтиолога. Очки слегка запотевали от пара, и молодой человек снял свой аксессуар.

– Пашка! А знаешь, что у меня есть?

– Михаил Афанасьевич, – проговорил гость, делая осторожный глоток, чтобы не обжечься.

– Так, я сейчас, я сейчас, ты будешь удивлен! – после этих слов председатель чуть ли не бегом взлетел по ступеням веранды и через минуту прибежал с огромной банкой и двумя чайными ложками.

– Так, смотри, это черничное варенье! У меня дед после леса, приходя с корзиной черники, читал в газете программу передач без очков! Давай, угощайся!

Михаил Афанасьевич вручил ложку гостю и тот, вставив ее в варенье, медленно зачерпнул темную густую массу с горочкой. Кубик рафинада стал лишним во время второй кружки чая.

– Паш, ты тут осторожно, я сегодня записку получил. Буква М с посланием: мы придем за чужаком. Какие-то лихие люди завелись, неуловимые! Их никто не видел, зато столько проделок уже сделали. Я следователю уже сообщил, но мало ли чего. Береженого, как говорится, Бог бережет, – Афанасьевич достал записку и продолжил, – вон погляди, сегодня в почтовом ящике нашел. Думал газета, али платежка какая, а оказалось вот это вот.

Павел насторожено осмотрел клочок бумаги, где печатными буквами, очевидно левой рукой, чтобы не узнали подчерк под огромной буквой «М» надпись: «Мы придем за чужаком».

Пока председатель убирал кухонную утварь после чайной церемонии, Павел завис на клубничной клумбе. Спелые в мелкую крапинку сочные ягоды таяли во рту. За домом ихтиолог увидел завязывающиеся кочаны капусты, а так же ряды морковных и свекольных стеблей. Председатель уже проворачивал брус с полиэтиленом на невысоком парнике с огурцами. Красный клубничный сок заполнял рот, ягода попала на язык своей мякотью.

– Чего то вчера забыл полить! – сквозь смех проговорил мужчина, – если будут горькие, ох и всыплет мне Зинка вицей по первое число.

Не отвлекаясь, парень обносил клумбу с красными ягодами. Из соседнего двора тянуло банным дымом. Михаил Афанасьевич взял синюю пластиковую лейку и пошел к курятнику. На ладонь с красной ягодой села божья коровка. Насекомое прошло куда-то вперед по линии жизни, немного щекоча, остановилось и, покрутившись, свернула к подушке указательного пальца, обходя плод клубники. Павел внимательно смотрел на черную голову этой «коровки». Взяв ягоду в другую руку, ихтиолог продолжил следить за щекочущим передвижением существа. Красная полукруглая спинка с черными точками настырно ползла на тыльную сторону кисти, пришлось перевернуть руку, чтобы насекомое не упало. Пройдя к ногтю указательного пальца, божья коровка постояла, словно на обрыве, и немного покрутившись на месте, подняла свои красные надкрылья, обнажив под ними черную спинку. Два крылышка желтого цвета между спинкой и «платьем в черный горошек» исчезли из виду, издав жужжание. Божья коровка взлетела с кончика пальца и скрылась из поля зрения, растаяв на фоне малинника.

Через полчаса Павел с председателем брели по полю в сторону леса. Рыжая кобыла все так же паслась среди зарослей травы. Проходя по колее, поле вскоре сменилось выкошенной лужайкой. Скошенное сено лежало волнистыми дорожками. Рядом с кромкой леса мужская фигура с косой бесшумно натачивала лезвие, а затем продолжила свою работу. Мотоцикл с люлькой и маленьким прицепом набитым доверху сеном проезжал, откуда то со стороны просеки. Павлу показалось это место странным. Полоса тянулась и углублялась в лес, но деревьев на ней не попадалось. Справа располагались дома и далеко-далеко заканчивались полем, плавно перераставшим в лес. Пришлось зайти в траву, свернув с дороги.

По колее проезжал старый синий трактор, его пошарпанная кабина расшатывалась от движения. Из выхлопной поржавевшей дрожащей трубы валил черноватый дымок. В воздухе запахло переработанной соляркой. Узкие передние колеса медленно крутились между двумя бугорками дороги, не попадая по своему размеру в колею. Задние же с огромными рифлеными покрышками проталкивали тарахтящий транспорт вперед и придавали ему бо́льшую устойчивость. Трясущийся водитель в кабине оторвал руку от огромного черного руля и поприветствовал председателя, а затем и вовсе, раздался высокий протяжный сигнал. Серьезный суровый мужчина перевел свой взгляд вперед.

После того как тарахтящая техника проехала, мужчины отправились дальше. Под ногами на небольших дорожных бугорках часто попадался подорожник. В траве мелькали пушистые розовато-белые цветы клевера. Председатель сорвал растение и спугнул с соседнего кустика шмеля. Жужжа большое увесистое создание размером с сам цветок, поднялось, ослабив свои черные лапки, покачнув растительность, где только что сидело. Поднеся к своему рту, мужчина стал жевать цветущую розоватую шапку клевера, а затем выплюнул. Слюна с измятыми отростками вылетела и ударилась о землю. Иногда под ногами встречались и засохшие коровьи лепехи.

– Осторожно, мина! – говорил то и дело председатель.

Дорога сворачивала к домам. Рядом с одним забором паслась привязанная коза, время от времени трясшая своей головой из-за допекающей мошкары. Подле нее крутилось два козленка. От животных пахло за несколько метров. Рот «рогатой» уплетал листы щавеля, небольшая бородка тряслась, время от времени розовые губы переставали уплетать растительность и издавали свое меканье. Заметив приближающихся людей, существо перестало жевать и замерло. На шерсти висели колючки. Павел пристально стал смотреть на рога серо-коричневого цвета. Где-то внутри уже закралось сомнение: вдруг животное бросится на прохожих. Коза пристально смотрела своим взглядом. Поводок тянулся к вбитому железному колу на полянке. Козлята забежали за свою родительницу и встали как вкопанные. Через мгновенье они вновь начали бодаться друг с другом.

– Паш, а как ты думаешь, в этом году будет рыба?

– Насчет семги не знаю, ее трудно заманить в бассейн реки. Хотя ваша очень подходит для ее размножения. Преодолевать крутые каменные берега не надо, скатываться после нереста безопаснее.

– Эх, я помню один раз сидели на берегу с Гуроном. У нас тут место есть, там течения нет, закуток такой. Точнее оно есть и представляешь, сидим, варим грибовницу из только что собранных грибов и видим, деревянная лодка против течения идет. Лишь удилище торчит. Мы присмотрелись и видим, рыбак на спине залег, ноги расставил по бортам, а удилище не выпускает.

– Это что ж за леска такая?

– Капрон, наверное, только его пронесло рядом с нашим берегом, как нос лодки стал погружаться. Мы ему кричали, чтобы он рубил или перерезал, но его жадность затопила корыто.

– А дальше что?

– Да ничего, пока его вытаскивали, за грибовницей не уследили. Ты бы видел, какие потом истории ходили по селу. Один человек заявил, что у нас тут подводные лодки ходят. Смеялись полгода.

– А что за рыба то была?

– Да кто его знает, может налим или семга, а может и нельма. Как знать то?

– У вас, наверное, тут много таких историй.

– Это есть такое. Лет пятьдесят назад мужик щуку поймал. Вскрыл ее, а внутри кольцо с гравировкой 1700 – х годов. Думали, может рыба старая, а потом поняли, что просто яркое увидела и заглотила. Не может же рыба столько прожить!

– Не скажите, щука до века может протянуть, – проговорил ихтиолог.

Проходя между домами, Павел заметил старую высокую деревянную горку, сложенную из бревен. На повороте виднелась огромная куча черного угля. Прилегающая дорога вся усыпана черной крошкой. Невысокая труба тянулась метров на пятнадцать вверх. К кочегарке прилегал ряд кирпичных гаражей.