Заветные сказки

А ведь вполне могли бы и писания протопопа Аввакума считать самым настоящим откровением, почитать его святым и неистовым блюстителем православия. Ну, разве можно было наказывать этого человека за такую красивую версию, записанную им в своих «Житиях»:

«Нужно побеседовать и о вочеловечении Бога-Слова ради нашего спасения. Из благого милосердия излил себя Сын, Слово Божие, от недр Отца в Деву чистую, Богоотроковицу, когда время настало и воплотившись от Духа Святого и Марии-Девы, вочеловечился, ради нас пострадал, и воскрес на третий день и на небо вознёсся, и сел справа от величества на высоте, и вновь придёт судить и воздать каждому по делам его. Его же царству нет конца.

И так замыслено было Богом прежде ещё, чем сотворён был Адам, прежде, чем он облёкся плотью. Сказал Отец Сыну: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию». И отвечал другой: «Сотворим, Отец, а он разрушит». И снова сказал (Отец): «О Единородный Мой! О Свет Мой! О Сын и Слово! О сияние Славы Моей! Если заботишься о создании Своём, должен Ты облечься в человека, подверженного тлению, должен Ты по земле ходить, апостолов собрать, пострадать и всё совершить». И ответил второй: «Исполнится, Отче, воля Твоя!» После этого создан был Адам и всё прочее… В это я, протопоп Аввакум, верую, это исповедую, с этим живу и умираю».

Какая красивая версия!

А вот наказали же, убили, сожгли в Пустозёрске живым (чтобы на руках крови не было, поскольку это грех) вместе с его единомышленниками Лазарем, Епифанием и Никифором. Царю всё это не понравилось? Скорее – вряд ли. Не понравилось это ставленнику Бога на земле в то время патриарху Никону. Он и является прямым убийцей, в точности по заветным ветхим сказкам, не обращая внимания на десять известных твёрдокаменных ветхих и новых заповедей. Вот так и сделали Аввакума Петровича Иудой Петровичем, как в своё время сделали предателем Иуду Искариота. Но не Никон, как оказывается, был убийцей Аввакума. Никон сам в это время был в изгнании, в том же году (1681) через четыре месяца после Аввакума и умер. Убил его, апостола раскольников, сын царя Алексея, царь Феодор, потому что Алексей не мог решиться на убийство своего бывшего друга, хотя по тем законам и следовало было сжечь этого богоотступника. А богоотступничество, как известно, было слишком большое, прямо даже до смешного и ничтожное (я выше уже писал об этом): незначительные несоответствия в Священных Книгах тех (никонианцев) и других (раскольников); иконы несколько разные, хотя разницы-то и никакой; знамение крестное разное, двуперстное (вспомните картину Сурикова «Боярыня Морозова») и трёхперстное; двойное ли надо провозглашать «аллилуйя»; пять или семь просфор использовать при богослужении; восьмиконечный или не восьмиконечный крест должен быть; по солнцу ли ходить или против; писать Исус или Иисус; произносить ли в Символе Веры «истинный» или нет. Может быть, и что-то другое такое же слишком уж «существенное», за что следует сжигать на кострах. А ведь известно, что сожжённый за это Аввакум, находясь в заточении Пустозёрске, каждый вечер в потёмках пятьсот раз простирался перед святыми образами, шестьсот раз читал «Отче Наш» (слово в слово, как это записано в Евангелии), сто раз читал Богородицу. Конечно, прав Ю.Нагибин, назвав его «огненным протопопом». Не только потому, что он в костре сгорел. Он был огненный в своём неистовстве раскольничества, до драк, избиений, словесных оскорблений, в том числе и нецензурной бранью. Но ведь и учредитель новшества в православии, Никон, не страдал божественным благочестием, ещё как не страдал! И ничего, проглотили.

О мощах. А вот и ещё закон из язычества: почитание мощей святого. Это делалось ещё и во времена фараонов. Понятно, что фараон – бог. Кто же будет возражать, если это так и было. Христианство, не задумываясь, переняло такое почитание, объявляя мощи святых нетленными. Да таких нетленных – полные кладбища, действующие и погребённые. Что показывают время от времени раскопки при строительных работах особенно около церквей. Но эти мощи не благоухают. Следуя за христианством, наши безбожники тоже понаделали святых мощей, которые благоухают, но всякими соответствующими приправами, необходимыми при бальзамировании. А если по-христиански, то раз было тело предано земле, пусть оно и останется в ней. Не надо трясти так называемыми нетленными останками, которые везде одинаковые. Тленные они или нетленные – зависит от состояния грунтов в местах захоронений. А иначе как надо относиться к нетленным мощам человека, жившего три тысячи, сто тысяч, а то и миллион лет назад? Предположить, что это был какой-то святой из каменного века? Находят и нетленные останки древнейших животных. А их куда отнести?

Упрекают, что Ленина до сих пор земле не предали. Так отпойте его заочно (только вряд ли соберутся, поскольку Ленин-то – не в пример даже и Л.Н.Толстому), и пусть эти святые коммунистические мощи лежат себе на здоровье в гробнице. Денег на это, на отпевание, много не потребуется. По существующим расценкам – не более двух тысяч. Пусть даже и пять. Соберём. Хотя я лично за то, чтобы поместить тело бывшего вождя в землю. Пусть и с отпеванием. Хотя отпевают не тело, а душу, место для которой давно уже определено, отпевай не отпевай.

О Пасхе. Позволю себе возвратиться к Пасхе. Есть Пасха католическая и Пасха православная. И, соответственно, Воскресение Христово католическое и Воскресение Христово православное. Рождество Христово католическое и то же – православное. Да и с другими Его праздниками тоже разнобой. Но пусть католики управляются сами со своими праздниками, вера-то у них, понятно, неправильная, очень даже еретическая. А вот православию (настоящей религии) надо бы придти к одной дате Воскресения Христова, даже и не дате, а моменту. Ведь то, что случилось, случилось во вполне определённый день, который почти точно можно установить, если привлечь к расчётам математиков, которые толковее архиепископа Джеймса Ашера, установившего точную дату завершения Богом создания Земли и всего живого и мёртвого на ней. Да и не только день, но и примерный час по иерусалимскому времени. И тогда наступление праздника Воскресения Христа можно будет праздновать одновременно в Петропавловске, который на Камчатке, и в наших краях, далёких от него (с отнесением к прошлому иерусалимскому времени). И пусть распятие Христа и Его Воскресение придутся в данном году на какой-нибудь другой день, на среду, например. Какая разница, если наше родное Воскресение Господне зависит от иудейской Пасхи? Это тогда, давно, Иисус поспешал в Иерусалим к празднику Пасхи (Песах), Его личному празднику, радостно определяющему исход евреев из Египта с предшествующими этому десятью египетскими казнями, устроенными Его Папашей. Вместе с народом поспешал Он ещё раз порадоваться этим событиям, а также и совершить то, что было предназначено Ему свыше, Его Отцом. Пусть тогда в данном же году, например, в среду совершится Вход Господень в Иерусалим. Пусть в четверг будет Великий Понедельник, пусть в воскресенье совершатся действия, определяемые Великим Четвергом, пусть в понедельник Он будет распят, чтобы в среду воскреснуть. Пусть Светлая Неделя совершится по несовпадающим по названию в нашем календаре дням. Но это будет по времени года, по датам, по времени дня близким к совершившимся событиям. А то получается какой-то абсурд: Воскресение Христово на Земле тянется целые сутки, дискретно, по часовым поясам, да ещё и с двухнедельным разрывом.

Это во-первых. А во-вторых, и Вознесение Иисуса совершится тоже в своё время, когда это и произошло, а не с разбежкой в целый месяц или близко к тому (останется только неистребимая разбежка в одни сутки). И праздник Троицы, встречи Отца, Сына и Святого Духа, произойдёт в своё время (только как-то не очень складно полагать, что встреча произошла, поскольку вряд ли Они расставались). Потому это надо было бы сделать так, на мой взгляд, что с Пасхой распятие Христа было связано только один раз, в то самое далёкое время. А потом-то, причём эти весенние равноденствия и полнолуния, определяющие совсем даже и не наш праздник? Я имею в виду – христиан и их ветви – православных. Пусть с этой разбежкой его празднуют те, кому он и был в те давние времена предназначен. Так закон-то можно и изменить, привести в соответствие со временем. При этом никак не нарушится закон Бога, поскольку в этом отношении указаний для нас, я имею в виду – не иудеев, от Него не было, да и не может быть, опять-таки, по весьма простой причине…

Да и хватит этих шести пунктов. Можно, конечно, и ещё покопаться. Но всё это слова, которые как-то, возможно, и не согласуются с предыдущим. Посты какие-то, причём здесь они? Как надо молиться, а как плохо? Как правильно надо креститься, а как совсем даже грешно? Что за ерунда?

Можно считать и так. Но я в своих рассужднениях полагаю то, что все эти и другие установления исходят не от Бога, а придуманы человеком. Не обращая внимания на установленные Богом Законы, человек, благо научился царапать карандашом или ручкой по бумаге, придумал свои законы, нарушение которых карается им же самим весьма строго, даже и до убийства. Хотя к уголовным преступлениям осенение себя двумя перстами и с огромной натяжкой нельзя отнести. Наплевал человек на Божеские Законы. Чем он хуже? А вот я вас! И получается, что законы человек составлял во всё своё время, и весьма большая вероятность (по моему мнению – 101% и больше), что и все предыдущие законы придумал именно человек, раз ему это так нравится. Оплёл их мифами-сказками, себя отстранил от их создания, назвав их Божескими. А дальше – вперёд и с песнями!

Тут вполне подойдёт начало «Вечеров» Н.В.Гоголя:

«Это что за невидаль: Вечера на хуторе близ Диканьки? Что это за вечера? И швырнул в свет какой-то пасичник! Слава богу! Ещё мало ободрали гусей на перья и извели тряпья на бумагу! Ещё мало народу, всякого звания и сброду, вымарали пальца в чернилах! Дёрнула же охота и пасичника потащиться вслед за другими! Право, печатной бумаги развелось столько, что и не придумаешь скоро, что бы такое завернуть в неё».

Вот и получается, что один Собор стряпает одно, другой – другое. Один выбирает одно, другой – добавляет другое, а то и третье, о чём в исходной литературе не говорится ни слова. Матфей (дарованный Богом) – о матфеевском, Марк (молоток) – о марковском, Лука (светлый) – о светлом, а то и лукавом, Иоанн (благодать Божия) – о богословском.

Посмотрим дальше, о чём же это эти четверо говорят?

ЧАСТЬ 2. СКАЗКИ НОВОГО ЗАВЕТА

Настоящее есть следствие прошедшего,

а потому непрестанно обращай взор свой

на зады, чем сбережешь себя от знатных ошибок.

Козьма Прутков. Мысли и афоризмы.

«Кто не учит геометрии – тот не входи».

Пифагор.

Вместо предисловия (продолжение)

Камень, его же небрегоша зиждущии,

сей бысть во главу угла, от Господа

бысть сие, и есть дивно во очесах наших.

Мат. 21:42.

Ниспослана миру заветная книга.

В ней отзвук веков и короткого мига –

Летящего времени след.

Какие грома сотрясали планету,

Какие события канули в Лету,

А книге забвения нет.

Николай Ерофеев. «Библия».

«Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, – не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом. И уже не будут учить друг друга, брат – брата и говорить: «познайте Господа», ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззаконие их и грехов их уже не вспомяну более» (Иерем. 31:31-34).

Новый Завет (думаю, что не тот, о котором говорил Иеремия словами Бога), помимо четырёх Евангелий (от Матфея, Марка, Луки и Иоанна), содержит ещё двадцать три отдельных, в основном, послания. Кроме книги «Деяния Святых Апостолов», автором которого является евангелист Лука, все послания приписываются некоторым из этих апостолов. Больше всего, четырнадцать посланий, написал апостол Павел. Второе место по количеству произведений занимает апостол Иоанн (Богослов) – три послания и одно Откровение. Апостол Пётр, несмотря на его значимость и уважение в христианстве, особенно у католиков, обошёлся всего двумя, и по одному посланию у Иакова и Иуды (не Искариота).

Евангелие само по себе является описанием практически двух-трёх лет, а возможно и меньше или несколько больше (этого пока никто не знает) жизни Христа на земле и частично с указанием некоторых событий, связанных с рождением (у Матфея и Луки) и совсем немного детством (только у Луки) Иисуса. Из Евангелия от Иоанна следует, например, что Иисус в своём хождении совместно с учениками по обетованной земле более двух раз встречал праздник Пасхи, то есть в какой-то из последующих праздников Пасхи (третий, четвёртый и т.п.) Он и был казнён.

Начало деятельности Иисуса по пропаганде Своих идей определяется Его разрешительным возрастом: можно было ходить с проповедями и учением только по достижении тридцати лет, с этого же возраста можно было и набирать учеников. Поэтому первое появление Иисуса перед народом с проповедями и чудесами могло быть (минимально по современному церковному календарю всего христианства) только с 8 января (по новому стилю) 30 г. или 26 декабря 29 г. (если по старому стилю). А поскольку полагают, что, в соответствии с историческими событиями того времени, Иисус родился в 4 г. (а то и в 5-м г.) до н.э., то проповедовать Он мог начать только в январе 26 (25) г. (по новому стилю, а по старому стилю, в декабре 25 (24) года). Некоторые (например, Александр Мень, в произведении «Сын Человеческий») даже полагают, что Иисус родился в 6-7 гг. до н.э. На мой взгляд, последнее указание на год рождения Иисуса имеет большее основание. Во всяком случае, родился Он, всё-таки, где-то между 4 и 7 гг. до н.э.

Более всего описывается завершающий этап – небольшой период до распятия Христа и последующее Его воскрешение. Кроме того, Евангелия содержат все основные законы для людей. Как и любые законы издаются с комментариями, так и эти законы и некоторое другое я попробовал прокомментировать и покритиковать со своей точки зрения, а также и с точки зрения предыдущей Священной Книги, Ветхого Завета, без которой Евангелия будут несколько куцыми, даже несколько и не обоснованными. Согласитесь, что надо представлять для осмысления этих событий, представленных в Новом Завете, и события предшествующие. Да и сами Евангелия приводятся с многочисленными ссылками на Ветхий Завет, а также и друг на друга, так называемые параллельные тексты и места.

Комментарии будут даны, по возможности, по текстам всех четырёх канонических Евангелий, принятых к использованию в христианстве с середины II в.: от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна. Сравнительно подробные комментарии будут даваться по первому из них, Евангелию от Матфея, как оно и поставлено в Новом Завете, а дальше будут добавления. Хотя, на мой взгляд, первым надо было бы ставить Евангелие от Марка, поскольку оно было написано раньше всех других. Практически весь дальнейший текст в этой части будет представлен мной в соответствии с нумерацией глав Евангелия от Матфея (за названием главы данной книги в скобках указан номер соответствующей главы Евангелия от Матфея, основное содержание которой, в основном, и обсуждается с авторскими комментариями). Нельзя рассматривать эти книги параллельными текстами, не получится. Разные очень Евангелия, хотя на первый взгляд кажется, что все они – одно и то же. Однако разница есть, и весьма существенная. Особенно в Евангелии от Иоанна, да и Лука не подкачал.

Евангелия написаны двумя самыми настоящими, как полагается в христианстве, учениками Иисуса, апостолами Матфеем и Иоанном, участниками и свидетелями событий, и двумя простыми смертными, Лукой и Марком, записавшими свои повествования по слухам, рассказам, так надо понимать. Правда, этих двух тоже считают призванными Иисусом, но в другом числе призванных, в числе 70-ти (об этом призвании дальше ещё будет идти речь). Про Матфея, Марка и Луку сказать сравнительно трудновато, но вот Евангелие от Иоанна, как практически достоверно установлено, написано было неизвестным автором, а не Иоанном. Хотя утверждается, что Откровение Иоанна Богослова было написано по наущению Самого Христа, во время ссылки Иоанна на остров Патмос в Эгейском море. В это же время Иисус, вероятно, и дал соответствующее распоряжение Иоанну заодно написать и Евангелие. Написано Евангелие от Иоанна было гораздо позже, чем названные выше. Причём, для того, чтобы выпустить в свет более позднее евангелие, Евангелие от Иоанна, пришлось срочно придумывать для его автора особое послание, чтобы сохранить стиль письма, показать, что это произведение именно его. Надо сказать, что это удалось и удалось успешно.

Вообще евангелий, для общего сведения, было написано гораздо больше, порядка пятидесяти, разных авторов. Просто христианство отобрало в жарких спорах только эти четыре для объявления их Священными Книгами Нового Завета, единственными, окончательными и безоговорочными, считая остальные непригодными к употреблению, так называемыми – апокрифическими. Вот тут не совсем пронятно в очередной раз. Ведь и остальные 50 – 4 = 46 евангелий, хоть и апокрифических, написаны были тоже с помощью Бога. Как же иначе, если они все – Святое Благовествование. Но оказались, почему-то, в стороне от наших глаз. Это сейчас можно почти свободно почитать и остальные сохранившиеся апокрифические евангелия, благо тому – Интернет. А раньше? Ведь кроме немногих посвящённых доступа к ним ни у кого не было. Просто, вероятно, сказали народу, что это те самые четыре очень Священные Книги, которые написаны с позволения Самого Главного, тем и пользуйтесь, им и поклоняйтесь, написанному в них и следуйте.

Было, кстати, некоторое время в ходу и пятое евангелие, от Иуды, где-то в начале II века. Раз уж было в ходу, то и оно было Святое Благовествование. Об этом есть разъяснения у Э.Ренана [16]:

«Объявилось Евангелие от Иуды. В оправдание предателя говорилось, что он изменил Иисусу с добрым намерением, заметив, что его учитель собирается погубить правду. Поведение Иуды объясняли также заботой о человечестве. Князья мира (то есть Дьявол и его подручники) хотели остановить дело спасения, не допустив смерти Иисуса. Иуда, знавший, что крестная смерть будет в пользу дела, разрушил их оковы, предав Иисуса врагам его».

Логика в этом усматривается, хотя и несколько куцая. Значит, и в то время волновал вопрос так называемого предательства Иуды, надо было это как-то оправдать, чтобы и волки были сыты и овцы целы, то есть, чтобы не затрагивать Иисуса и Его деятельность и не изменять Священной Книги.

Евангелие от Иуды пришло в то время из христианской секты каинитов, которые учили, что для спасения необходимо совершить поступки, направленные на разрушение созданий Творца. Тогда же появились и Евангелия других направлений, всего их, как уже говорилось, было штук пятьдесят. Наиболее известными из них являются «Евангелие от Петра», «Евангелие Никодима», «Евангелие Фомы», «Евангелие египтян», которое было переработкой «Евангелия евреев». Главари религиозных сект составляли свои евангелия, называемые их именами. «Евангелие Апеллеса», например. Имели сравнительно большие успехи книги «Евангелие от Филиппа» и «Евангелие совершенства». Написали книги и о детстве Иисуса, поскольку такой великий Человек-Бог не мог просто так дожить до тридцати лет, нигде не засветиться, а потом неожиданно появиться перед народом в тридцатилетнем возрасте, объявив себя самым настоящим Богом. В частности, в одном из них много внимания уделяется детству Иисуса. Изображается Он ребёнком-страшилищем, злым и мстительным. Доставалось от Него не только родителям, но и Его сверстникам. Своих товарищей Он убивает, превращает в козлов, ослепляет их родителей. Своих учителей Он посрамляет малыми знаниями, заставляет их просить у Него прощения и т.д. и т.п. Впрочем, есть в Кого быть. В Ветхом Завете и не такое описано. Кстати, евангелист Марк в своём труде несколько смешал подлинную и поддельную писанину. Не удержался от такого соблазна. Появилась тогда ещё и книга «Вознесение святого Павла», содержание которой вообще, как говорят, противоречило догматам христианства того времени. Но это я со слов других, потому что всех перечисленных выше мной книг читать мне не пришлось, хотя такие возможности сейчас есть, поскольку практически все известные и сохранившиеся евангелия того времени опубликованы, как я сказал выше, в Интернете.

Никак нельзя не упомянуть и совсем новое евангелие, которое я прочитал, написанное к концу 80-х годов прошлого столетия и тысячелетия. Речь идёт о книге известного писателя Мигеля Отеро Сильвы «И стал тот камень Христом». На мой взгляд, оно вполне достойно стать пятой канонической Священной Книгой. И это несмотря на то, что её автор – марксист. Ничего страшного в этом нет, поскольку ярый богоотступник и язычник Соломон представлен в Ветхом Завете даже тремя, как полагают, книгами. А Мигель Отеро Сильва никак не был ярым безбожником. Марксист – да, но это ещё ничего не значит, что и показало его новое евангелие. Пожалуйста, прочитайте и вы эту книгу. Вы увидите глубокий анализ и новое осмысление Мигелем Сильвой тех давних событий, как это сделал в своё время протопоп Аввакум Петрович. Пусть и в отношении другого, но по своему видению.

(Верующий марксист – вполне приемлемо. Где-то в 20-х годах большевики допустили членство в коммунистической партии, в ВКП(б), даже главных священников ислама и рядовых мусульман наших бывших азиатских республик.)

Может быть, покажется, что это и не евангелие от Сильвы, а исследование автора, его видение той истории, речи о которой не смолкают до сего времени, да и впереди жизни нашего человечества, конечно, много ещё будет об этом говориться. Но это, всё-таки, евангелие, как краткое изложение сборника действующих четырёх. Написано оно человеком, по наущению ли Всевышнего, не знаем, да и знать не будем. Как и не знаем, кто надоумил, да и надоумил ли, свыше написать эту историю в сравнительно различной её интерпретации тоже людьми, Марком, Матфеем, Лукой и Иоанном (да и другими писателями тоже, которые не попали в число избранных), волей случая (тоже людей) ставшими как бы единственными из многих других писателей.

Пусть в этом евангелии от Сильвы нет притчей Иисуса, исходящих непосредственно из Его уст, только упоминание о них в разговорах людей, пусть в нём нет подробных описаний чудес, совершённых Иисусом, а только передача их людьми в виде слухов. Не это у Сильвы главное, как, например, у Иоанна. А то главное, наиболее существенное – это Его миссия, что передано нам с большой силой. Хотя об этом можно и поспорить, как можно поспорить и о силе содержания действующих Святых Благовествований. Потому что всё это писали люди по своему индивидуальному размышлению, сообразуясь с обстоятельствами. Сильва не стал приводить художественный вымысел о рождении Иисуса, но подробно рассказал о Его предшественнике, Иоанне Крестителе, который и возвестил о пришествии Сына Человеческого. Иоанн знал об этом, но до самого крещения Иисуса не знал, кто будет этим Человеком. А ведь они – родственники, играли, вероятно, вместе, встречались и в других случаях на протяжении тридцати лет. Это, действительно, не столь важно, кому уготовил Бог предназначенную дорогу. Таким человеком мог оказаться и любой другой, произвольный. Например, вон тот случайный прохожий. Это то же самое, например, как и в случае с Иудой Искариотом. Иисус не знал, по изложению Сильвы, кто из Его учеников будет предателем. Действительно, всё равно ведь, кто из учеников совершит предначертанное. Всё решилось в самый последний момент. Поэтому Сильва не пишет, была ли Мария с Иосифом вместе с их историей, в которой появился красный молодец Гавриил-посланец, не приводит абсурдную историю о волхвах и пастухах, разыскивающих Младенца. Потому что зачем было это делать, поскольку не пришло ещё время собирать разбросанные камни, не пришло время и для собирания смокв. Поэтому логики в евангелии от Сильвы несравненно больше, чем в Евангелиях с волхвами и пастухами, вымышленному избиению младенцев и бегством в Египет, многочисленными бездействующими и бесполезными чудесами и прочими сказочными историями, которые, на мой взгляд, будь я верующим, порочат эти Священные Книги, заражают слабые мозги верующих теми немыслимыми чудесами и историями, которые к религии не имеют никакого отношения.

Множественность священных книг даже одного направления, христианства, определяется множественностью толкований тех или иных текстов первичного Писания.