скачать книгу бесплатно
Так, в восьмом классе к нам пришла учиться новая девочка. Правда, не в наш класс, а в параллельный «8-А».
К слову, «А» класс на тот момент считался «элитным»: состоял он , по большей части, из детей «владельцев заводов, газет, пароходов» (дело происходило в начале 90-х). Вроде бы этот класс был с экономическим уклоном, не помню…В общем, ученики 8-А щеголяли по школе своими модными нарядами и до общения с простыми смертными из 8-В не опускались. Собственно говоря, мы тоже не стремились общаться с ними. Более того, в нашем коллективе всегда жизнь кипела ключом, и мы вообще практически не замечали, что происходит в других классах. Из учеников параллели мы мало кого даже по именам звали.
Но на девочку эту я обратила внимание сразу. Она мне показалась очень тихой, очень грустной и очень одинокой. И на перемене стояла сама в сторонке.
«Странно как-то. Пришла новенькая в класс –и никто с ней не дружит. У нас в классе такого не бывает, -подумала я. – Нужно познакомиться с этой девочкой».
Но, поскольку в моей школьной жизни и так хватало событий, познакомиться нам удалось не сразу. И произошло это, когда я в один прекрасный день увидела эту самую девочку на школьном дворе, горько и безутешно рыдающую.
–Эй, подруга! Какая беда с тобой приключилась? –встревоженно спросила я, положив руку на ее плечо.
– Не твое дело!– девочка грубо сбросила мою руку со своего плеча.
Честно говоря, я растерялась. Сама я в детстве не плакала почти никогда. Мои друзья одноклассники могли плакать, если им грозило наказание за «двойку» или какое-нибудь хулиганство. Как правило, я их за это высмеивала. Считала, что за свои поступки полагается отвечать, и наказания принимать тоже нужно уметь достойно.
. Но тут, очевидно, дело было в чем –то более серьезном. Поэтому смеяться над девочкой мне совсем не хотелось. Я присела рядом с ней и обняла за плечи.
–Что тебе нужно от меня? –проговорила девочка сквозь злые слезы. – Поиздеваться? Как все они?
-Успокойся, -миролюбиво проговорила я. –Тебя как зовут?
–Таня…
–Маша, -я протянула девочке руку. Та перестала плакать и недоверчиво посмотрела на меня.
–Расскажешь, что случилось?
–Тебе какое дело? –огрызнулась Таня, впрочем, уже с меньшим запалом. –И чего ты ко мне привязалась вообще, а?
–Пытаюсь спасти школу от неминуемого потопа в твоих слезах, -я попыталась перевести разговор в шутку. Но, увидев, что Таня изменилась в лице, решила сменить тон разговора: – Я могу тебе чем-то помочь?
И тут плотину прорвало:
–Они ненавидят меня! –в отчаянии закричала Таня.– Все! Все! Все! Они издеваются надо мной! Я не могу больше ходить в школу! Я не хочу жить! Не хочу!
И девочка залилась таким потоком слез, которые, казалось, остановить было невозможно.
–Ерунда какая-то. –произнесла я наконец, когда Таня, обессилев от слез замолчала. – Все не могут тебя ненавидеть. С чего тебе это вообще в голову пришло? Тебя какой-то придурок в классе обозвал, а ты решила, что тебя ненавидит весь мир?
–Какой-то придурок? Обозвал? Они каждый день обзывают меня все. Толкают, ставят подножки! Швыряют мои вещи! Демонстративно зажимают нос, если я прохожу рядом!
– Что это за сборище дебилов? –удивилась я.
–Это мои одноклассники…
Честно говоря, я была поражена. В нашем классе дети были отнюдь не ангельского поведения – но никто никого никогда не обижал. Впрочем, вспомнила: был эпизод еще в начальной школе. В третьем классе. К нам пришла новенькая девочка, похожая на эту самую Таню. Тихая, спокойная. Я хотела с ней познакомиться поближе, но не знала, как. И не придумала ничего лучшего, как выбросить за окно ее пенал. Думала –сейчас девочка выбросит следом мой пенал, или даст мне по шее, или пожалуется учительнице. А Светка – так звали девочку – начала плакать. Так же горько и безутешно, как сейчас Танька. Я тогда растерялась: сама в детстве я не плакала почти никогда, и что делать, когда плачут другие, не очень понимала. Поэтому, обозвав для приличия Светку «ревой-коровой», полезла доставать ее пенал.
Однако мои одноклассники, для которых я всегда была безусловным лидером, тут же подхватили волну: начали Светку обзывать, дразнить и прятать ее вещи.
Честно говоря, мне это не понравилось. Но и я продолжала обижать новенькую –уже по привычке.
К счастью, учительница вовремя заметила и быстро погасила начинающееся безобразие. Со всеми учениками очень строго поговорила , а мне велела прийти на следующий день с мамой. Дома, естественно, тоже состоялся очень серьезный разговор, и помнится, мама сказала тогда : «Я тебя очень люблю –но других детей обижать не позволю». После чего я взяла Светку под свою защиту, и мы с ней стали близкими подругами. И других детей я с тех пор тоже в обиду не давала . Если кто-то из моих одноклассников пытался грубо подшутить над другим , то непременно получал от меня подзатыльник, со словами: « У нас дружный класс , и обижать друг друга здесь запрещено». Ну, а поскольку одноклассники меня всегда слушались, то подобных ситуаций (как тогда, со Светкой) больше не возникало.
Все это промелькнуло у меня в голове, когда я успокаивала безутешно плачущую Таньку.. Мы тогда издевались над Светкой не со злости – просто по глупости. И хорошо, что рядом оказались взрослые, которые сразу же остановили это безобразие. А учителя в Танькином классе? Неужели они не видят, что происходят? Что они там– для мебели, что ли?
– Ладно, -хмуро сказала я. –С одноклассниками твоими я сама разберусь. Обещаю, что с этого дня они будут обходить тебя десятой дорогой. Но мне интересно, что обо всем этом думает классный руководитель вашего зверинца?
–Она говорит, что я сама виновата, -всхлипнула Танька.
–Что???
–Ну да…она и моим родителям так сказала: странная какая-то девочка у вас, ни с кем дружить не хочет, всех сторонится. У нас мол, дружный класс – только Таня ваша не хочет вливаться в коллектив.
– Вот значит, как? – я резко поднялась со скамейки.
–Маша! Что ты собираешься делать? –испуганно спросила Таня.
–А вот это уже не твое дело. Иди домой, и ничего не бойся. Обещаю, что больше тебя в этой школе не обидит ни одни человек.
Честно говоря, я и сама не знала в тот момент, что собиралась делать. Просто чувствовала, как меня захлестывает ярость.
Это надо же….девочка горько рыдает на глазах у всей школы –а учителя проходят мимо, словно не замечая. Неужели это правильно? . Лично я в свои тринадцать лет уже понимала, что никто просто так не плачет, да еще так отчаянно. А взрослые -они не понимают, что ли? Почему никто не подошел к Тане, не спросил, что произошло, не предложил помощь?
Почему над девочкой можно издеваться –на глазах у учителей? Возможно, они этого и не видели…но в таком случае –зачем им вообще глаза?
И самое главное: почему в итоге виноватой оказалась сама Таня?
Значит, девочку можно сколько угодно безнаказанно обижать. Зато попробуй учителю грубое слово сказать, так они сразу рыдают, пьют валерьянку и кричат: «колония по тебе плачет», «на учет в детскую комнату надо», «без родителей завтра в школу не приходи»….И возмущаются еще: ученики нас не уважают, за людей не считают…
Естественно, мы таких учителей за людей не считаем .. Ведь разве они себя ведут –по –человечески ? .
Все это пронеслось в моей голове, пока я поднималась к кабинету Таниного классного руководителя.
Елена Анатольевна, учитель биологии, очень гордилась, что в ее элитном «8-А» классе рекордное (по сравнению с параллелью)количество отличников. «И никаких проблем с дисциплиной, -гордо добавляла она, – не то, что в 8-В! Потому что у меня все –очень строго!».
В кабинете, я застала Таниного классного в тот момент, когда она предавалась задушевным беседам за чашкой чая с учительницей химии.
– Тебя стучаться не учили? – хмуро спросила Елена Анатольевна.
– В следующий раз –обязательно постучусь, -пообещала я, подсев к учительскому столу и небрежно закинув ногу за ногу.
– Тебе вообще-то сесть никто не предлагал !-возмутилась учительница. –И вообще –выйди отсюда.!Не видишь, мы заняты!
– Чем же это Вы так заняты? –язвительно спросила я.– Лучше бы, вместо того, чтобы чай пить, посмотрели, что в вашем классе происходит!
–Ты мне еще указывать будешь?!! Выйди, я сказала!
–А я сказала, не выйду. Конечно, не моего дело, а Вашего. Но Вам, почему-то все равно, что в классе дети издеваются над другими детьми.
–Если через минуту не выйдешь отсюда – завтра без родителей можешь в школу не приходить, -подключилась учительница химии. – Совсем обнаглела уже!
– Да, вот так! –продолжила я, проигнорировав угрозу. – Девочку обзывают «жабой», «вонючкой», швыряют на пол ее вещи, ставят подножки, толкают. Ее бьют –мальчики! Вы, как классный руководитель, считаете это нормальным?
– Глупости какие! Не бывает у нас такого! –Елена Анатольевна наконец подняла глаза от чашки с чаем. У нас дружный класс! Это в твоем «8-В» вечно не пойми что творится!
– Не бывает, говорите? А как же Таня , новенькая?
– А , эта…– учительница изобразила презрительную мину. – Да никто ее не обижает! Она сама странная какая-то!
–Что же в ней такого странного?
– Да она пришла к нам в этом году из другой школы – и ни с кем не дружит. Ото всех шарахается. Ни с кем не разговаривает . Я так думаю – она просто больная, и ей психиатр нужен.
Это было уже слишком. Почти не отдавая себе отчета в том, что я делаю – я поднялась со стула . А затем резким движением опрокинула чашку Елены Анатольевны на стол.
– Ты что делаешь????? –завопила учительница.
– А что Вы так орете? Может, Вы больная, и Вам психиатр нужен? – затем я небрежно сбросила ежедневник Елены Анатольевны на пол и наступила на него ногой.
– Ну как? Вам хочется со мной разговаривать теперь? А дружить? Думаю, в следующий раз при виде меня вы тоже начнете шарахаться, – развернувшись, я пошла к двери.
–Завтра без родителей в школу не приходи!!! –прокричала вслед Елена Анатольевна. – Колония по тебе плачет!
Естественно, этот громкий случай произвел шум на всю школу. Елена Анатольевна на следующий день прибежала к директору, требуя немедленно меня исключить из школы –иначе она сама уволится.
–Восьмой класс –а такое себе позволяет! Чуть ли ногой открывает дверь в кабинет , а затем погром устраивает.! Скоро страшно будет вообще на работу ходить. Примите меры!
Потом был так называемый «малый педсовет», на котором Ольга Борисовна в очередной раз с пеной у рта доказывала, что «для таких детей существуют специальные заведения»– и еще много слов, которые я, честно говоря, даже не запомнила. За годы учебы в школе эти слова стали для меня настолько привычными, что я научилась их пропускать мимо ушей. Но, следует заметить, что в тот раз мой классный руководитель, Марина Сергеевна, горячо меня защищала. И с жаром уверяла директора, что учителя, который поощряет в своем классе травлю более слабых детей, «нужно гнать из школы поганой метлой».
–Вы всерьез считаете, что то Ваша ученица позволяет себе допустимые вещи? – удивился директор. –По-моему, это уже ни в какие ворота…
–На ее месте я бы поступила точно так же, -заметила Марина Сергеевна. – Мало того, что учитель над девчонкой позволяет издеваться детям , так еще и виноватой ее делает. Это вообще что??? Нет, я конечно, все понимаю: в школе с кадрами туго, зарплаты маленькие , и мы готовы взять любого, кто случайно мимо пройдет. Но таких людей вообще к детям подпускать нельзя на пушечный выстрел !
– В любом случае, это не дело школьницы –указывать учителю, что делать!
– Это верно. Очевидно, указать учителю на ошибку должны были Вы. Но почему-то не стали это делать. И никто не стал. Никто не обратил внимания на то, что девочку обижают, она постоянно одна, постоянно плачет. Хорошо, хоть не сделала с собой ничего… Так что «двойка» нам всем, товарищи педагоги. А ребенок, которого вы уже битый час ругаете, на чем свет стоит, – Марина Сергеевна посмотрела на меня, -человечней нас оказался.
– Ладно, допустим…-согласился директор. – Но заходить к учителю в кабинет и швырять на пол вещи..
– А за это она еще свое получит! –Марина Сергеевна бросила на меня грозный взгляд. – Я же говорю –ремня ей не хватает! И куда только родители смотрят…
По окончании «судилища», выйдя из директорского кабинета, моя классная руководитель с тем же пылом обрушилась на меня:
–Окунева, ты угомонишься, наконец? Ей –богу, я и вправду когда –нибудь тебя отлуплю собственноручно –и не посмотрю на то, какая ты маленькая и худенькая!
–Ваше право, -пожала плечами я. –А я считаю, что это несправедливо, когда весь класс издевается над одной девочкой. И когда учитель , вместо того, чтобы помочь ребенку, обвиняет его же самого –разве это справедливо?
–О, боже, -Марина Сергеевна схватилась за голову. –Опять ты за свое! В прошлом году, помнится, ты довела учителя до сердечного приступа, рассказывая, что несправедливо ученику ставить двойки за то, что он не понял тему…
– Я же Вам рассказывала. Денис в предыдущей школе не учил английский. А Ирина Ивановна, вместо того, чтобы ему помочь, просто ставила двойки. Разве это справедливо?
– Понятно, – Марина Сергеевна безнадежно махнула рукой. – Ты решила стать революционером, , борющимся за права детей в школе. Послушай, я тебе в который раз говорю: заканчивай институт –и обязательно приходи сюда работать. . Нам такие учителя нужны?
–Какие –«такие»?
–Как ты. С обостренным чувством справедливости.
–Ну уж нет, -я энергично покачала головой. –Закончу школу –и больше сюда ни ногой. Даже детей своих в эту тюрьму не отдам –ни за что!
Естественно, тогда я и мысли не допускала о том, , что спустя какое-то время я и вправду приду работать в школу. И не раз в будущем мне придется схлестнуться с учителями, защищая интересы детей и их родителей. Не раз придется вспомнить Таню, которую травили одноклассники. Дениса, которому несправедливо ставили «двойки» .И свой собственный ярлык «трудного ребенка, по которому плачет колония».
Но это будет еще нескоро..
В старших классах я перешла учиться в лицей с углубленным изучением иностранных языков. Учеба там была поставлена серьезно, поэтому на баловство времени уже не оставалось. Школу я закончила с золотой медалью, после чего легко поступила на иняз. Ну, а дальше у меня было «все как у людей». Институт, свадьба, дети.. Относительно размеренная жизнь продолжалась до тех пор, пока я , неожиданно для самой себя, снова не переступила школьный порог. На этот раз –в роли учителя.
Жизнь любит сюпризы…
2008 -2015 год. Учительские будни
Представляешь, – рассказывала мне мама, -пришла к нам сегодня устраиваться в школу новая учительница математики. Смотрю, лицо знакомое, но узнала не сразу. А она, не успев зайти в мой кабинет, с порога заявила : «Ну надо же! Где бы я еще встретилась с мамой этой противной девчонки!»
–Марина Сергеевна?!
–Ну, да, она.
–Ну блин, она, как всегда, в своем репертуаре. Могла не кричать на всю школу о том, что ты «мама противной девчонки». Ты ведь теперь завуч, как-никак!
–Ну, так это же Марина Сергеевна, -мама улыбнулась. –Целый час только о тебе говорила и расспрашивала про тебя. Как-никак, говорит, моя любимая ученица.
–Ну да, как же –я засмеялась. – Это она меня, видать , от переизбытка любви таскала по всей школе за шкирку , давала подзатыльники и каждый день тебе жаловалась?
–Про это Марина Сергеевна тоже вспоминала, – мама тоже засмеялась. –Говорит: обещала я из этой девчонки сделать человека –и сделала ведь!»
– Она сделала, как же!
–Ну, да. Говорит, могла пойти по плохой дорожке – а теперь все как надо: институт, красный диплом, семья, дети.
–Ну если я и не пошла по плохой дорожке, -заметила я, – то это только благодаря тебе, мамочка. Ты всегда меня поддерживала и верила в меня. Хотя, не спорю, Марина Сергеевна в свое время мне тоже помогла.
–Но признай- с классным руководителем тебе в свое время очень повезло Кстати, она очень хочет тебя видеть. .
–Ну отлично. Раз вы с Мариной Сергеевной теперь коллеги –я знаю, где ее найти.
Встреча с бывшим классным руководителем в коридоре маминой школы, как и следовала ожидать была бурной.В духе Марины Сергеевны.
–Это надо же! –кричала она, крепко сжимая меня в объятьях. – Уже мамочка двоих детей- а на вид все та же пацанка-хулиганка! И с такими же чертикам в глазах! Как поживаешь? Как семья? Как дети? Слушаются?
–С переменным успехом. Старший –гиперактивный: каждый день мстит мне за загубленные нервные клетки моих родителей. С ужасом жду первого класса.
