Теория выбора и случайностей. Часть 3. «Перед рассветом, или И снова здравствуй, нечисть!»

Лика ушла в ту часть парка, где не было никаких аттракционов. Люди эту часть практически не посещали, а потому здесь было неухожено: множество сорняков и трава по пояс. Среди прочих тут росло много ковыля, а ковыль девушка любила с детства, хотя полезным его не назовёшь.

Блондинка присела на корточки, коснулась мягкого и пушистого колоска и улыбнулась своим воспоминаниям.

В детстве она любила отрывать у ковыля колосок и водить им по лицу. Его прикосновение было приятным. А ещё она тогда всё мечтала однажды упасть на целое поле ковыля. Ей в то время это представлялось райским наслаждением.

Нестерова тихо рассмеялась сама над собой. Ей доставляли радость воспоминания о детстве, но тут всплыло ещё одно воспоминание и совсем не о детстве: рядом с той поляной, где они с волками обычно стреляли, тоже рос ковыль. И именно Волк в один из их приездов туда сказал ей, что ковыль считается вредной травой, что он якобы портит почву, и другому растению в почве, где прежде рос ковыль, прижиться очень сложно. То ли ковыль делает почву кислой, то ли ещё что-то… И, кажется, в советское время от него целенаправленно избавлялись.

Мысли девушки тут же переместились на Андрея. Ей вспоминались его красивые насыщенно-карие глаза – самые красивые глаза в мире! – его широкая улыбка, кудрявая голова, высокая фигура, могучие плечи… И руки. Его широкие, всегда горячие и чуть шершавые ладони.

Все внутренности у Ангелы скрутило. Она хотела бы ещё хоть раз в жизни подержаться за его руку. Прижать её к лицу, поцеловать в ладонь, уткнуться в неё носом…

– Девушка, вам плохо? – внезапно раздалось рядом.

Ведьма подняла голову и увидела перед собой женщину. Незнакомке было лет за пятьдесят, но на пенсионерку она не походила. И на её лице читались беспокойство и при этом лёгкая настороженность.

– Нет, – выдавила из себя Ангела. – Нет, спасибо. Всё нормально.

– Уверены?

– Да, благодарю вас.

– Ну ладно, – кивнула женщина и пошла прочь.

Как оказалось, Лика уже умудрилась покинуть парк. Теперь она сидела почти на коленях и рукой держалась за железный прутик кованого забора, идущего вдоль городского парка. Её лицо было мокрым от слёз.

Девушка поднялась на ноги, держась рукой за забор для надёжности, и вытерла лицо. Она была потрясена: в беспамятство она, кажется, ещё ни разу не впадала.

«Сколько можно нюни распускать? – спросила Нестерова себя. – Что же я: мямля что ли? Хватит расклеиваться!».

Расправив плечи, она уже более твёрдым шагом двинулась вперёд.

На улице ещё было светло, однако солнце практически зашло за горизонт, а это означало, что время близится к десяти часам. Так как на дворе была суббота, Ангела, разумеется, могла себе позволить погулять подольше, но ходить по улицам в одиночестве в такое время она всё же не привыкла, да и считала это поступком неумным. Хотя защитить себя она вроде бы была в состоянии, судьбу испытывать не хотелось, особенно учитывая тот факт, что проблемы так к ней и липли: похоже, хулиганов она привлекала.

Забор, вдоль которого шла ведьма, кончился, и парк остался позади. Она на него не оглянулась и, чуть ускорив шаг, продолжила путь, периодически отмахиваясь от пристающих комаров – комарих, точнее – выбравшихся из своего логова, чтобы начать кровавую охоту. Мошки тоже пытались докучать идущей, но она, к счастью, была одета в джинсы и длинную рубашку, а потому бо́льшая часть её тела была защищена от домогательств с их стороны.

С неудобствами в виде комарих и мошек Анжелика успешно справлялась, но тут впереди показалась группка молодых парней, подкреплявшихся пивом или чем-то вроде того, и она сбавила скорость, неуверенная, что следует идти мимо них. Однако перейти на другую сторону улицы сейчас возможности не представлялось: справа от тротуара, по которому двигалась девушка, располагался совершенно незнакомый частный сектор, а слева и гораздо выше тротуара – автомобильная дорога, между тротуаром и которой находилась канава, на сегодняшний день сухая и при этом заросшая травой. Пересечь канаву и взобраться по крутому склону, заканчивающемуся автомобильной дорогой, наверное, всё-таки можно было, но не в пользу этого решения имелось два довода: в траве наверняка было мокро и таилось множество кровососущих. Более пологий склон, по которому съезжали автомобили и поднимались к дороге люди, находился чуть дальше парней.

Все доводы «за» и «против» промелькнули в голове блондинки, и она, вздохнув тихонько себе под нос, была вынуждена продолжить движение вперёд. При этом она вновь ускорила шаг и постаралась в сторону парней не смотреть.

– Эй, красавица! – выкрикнули из той толпы. – Может, познакомимся?

– Выпить с нами не хочешь?

На оба вопроса Лика отрицательно помотала головой, не глядя на них, но миновать эту толпу ей всё же не удалось: двое из них встали у неё на пути и помешали, когда она предприняла попытку обойти их.

– Что это ты неласковая такая? – спросил один из них. – И не смотришь даже на нас. Невежливо как-то получается.

Девушка подняла глаза от земли и посмотрела на говорящего. Он был поддатым, излишне самоуверенным и держался развязно.

– Так-то лучше, – подытожил этот парень. – Может, всё-таки познакомимся? Такая девушка шикарная и одна – нехорошо это.

– Нормально, – осторожно произнесла Нестерова, не чувствуя себя сегодня готовой к дракам и стычкам. – Меня устраивает.

– Не-а, не нормально. Исправить бы надо: присоединяйся к нам. Выпьем и расслабимся. Тебе понравится.

Мысленно девушка громко вздохнула. Ну почему практически каждый мужчина считает себя неотразимым и мнит, будто каждая женщина мечтает именно о таком, как он? Откуда в них это берётся? Или они рождаются с этой мыслью? Неужели же они не в состоянии объективно себя оценить?

Лично Ангела знала не так уж много мужчин, которые вызывали бы у неё уважение и восхищение, а до Общества Дьявола это количество вообще было равно нулю. И конкретно этот тип ну никак не смог бы ей понравиться.

– Боюсь, мне нравятся другого рода развлечения, – спокойно сказала она. – Спасибо за предложение.

И ещё раз попробовала их обойти, но и эта её попытка не увенчалась успехом. Теперь заговорил второй:

– Ты прямо-таки убиваешь во мне мечту. Может быть, тогда в качестве утешения подкинешь нам чуток деньжат на пивко? Сотня есть?

– Нет, – солгала ведьма. Через голову на неё была надета тканевая сумка, в которую она обычно собирала травы. В ней, конечно же, находился кошелёк с деньгами, и было их там больше сотни.

– Врать нехорошо, лапуля, – с наглой ухмылочкой произнёс первый. – Открой-ка сумочку.

Приятели этих двоих с наслаждением наблюдали за происходящим, своими улыбочками и смешками подначивая товарищей. Они им не помогали, но и не мешали.

– О! – холодно воскликнула Анжелика. – Это грабёж?

– Закрой рот и гони деньги.

– Да пошли вы, – легко ответила девушка и оттолкнула самого наглого из двоих, после чего попробовала продолжить путь, но это удалось ей едва ли: её грубо обхватили руками сзади и резко развернули. Не тратя времени на раздумья, блондинка ударила в пах того, что оказался перед ней, затем хорошенько размахнулась головой и ударила затылком в лоб другого, что держал её. Здесь она предприняла ещё одну попытку уйти, как кто-то вцепился в её плечо. Она как раз собиралась воспользоваться ещё одним приёмом и развернулась, но в этот момент позади взвизгнула и зашуршала шинами машина. И Лика, и парни уставились на автомобиль.

Страх окатил девушку волной: она сразу же узнала машину. Лев вышел из неё и достаточно агрессивно рявкнул:

– Руки от неё уберите!

Основная часть парней – в том числе и двое самых активных – находились в оцепенении и не пошевелились. Другая же как раз намеревалась проявить свою «храбрость», однако Курганов их лишил подобной возможности и направил на них пистолет, каким-то чудом оказавшийся в его руке.

– Я сказал: руки от неё уберите!!

Первый парень повиновался и отпустил плечо Нестеровой. Остальные заметно подались назад. Один из них даже тихо попросил:

– Успокойся, парень. Забирай свою девушку на здоровье.

Желваки заходили по лицу оборотня. Кое-как он сумел перевести взгляд на подругу.

– Они обидели тебя? – осведомился мужчина.

Глаза Ангелы расширились.

– Лёва! – в ужасе воскликнула она. – Нет.

– Садись в машину.

Ведьма подчинилась и подошла к автомобилю, не оглянувшись на парней, собиравшихся ограбить её. Когда она очутилась в салоне, Лёва опустил пистолет и тоже сел в машину. Разгневанный, он бросил оружие пассажирке на колени и завёл своего «коня». Через 5 минут они уже ехали по дороге, до которой мечтала добраться Анжелика.

В салоне автомобиля повисло гнетущее молчание. Девушка даже смотреть на друга боялась, однако через полминуты не выдержала и осторожно скосила глаза в его сторону.

Лицо Курганова не предвещало ничего хорошего. Он тоже в сторону подруги не смотрел, но в его глазах определенно полыхала ярость, как догадывалась блондинка. Она чувствовала, как эта ярость волнами исходит от него. Правда, существовала вероятность, что ярость направлена на неудавшихся грабителей, а не на неё.

Лика отвела взгляд от Лёвы и снова уставилась прямо перед собой. Её сердце грохотало внутри, причиняя почти физическую боль, а не простое неудобство.

Автомобиль съехал с дороги и припарковался у дерева, отбрасывающего от себя огромную тень. Людей поблизости почти не было, а если и были, то ходили где-то далеко позади. Сердце девушки забилось ещё быстрее, и оказалось, что оно уже находится не в груди, а застряло в гло́тке. Ангела почувствовала взгляд друга, но не нашла в себе храбрости посмотреть ему в глаза и продолжала глядеть в лобовое стекло. Однако молчание становилось всё более угнетающим, и ей пришлось заставить себя посмотреть в тёмно-рыжие львиные глаза.

Взгляд этих глаз был недобрым и прохладным, даже чуть равнодушным. Лицо казалось очень замкнутым.

– Ну, привет, подруга, – с проскальзывающим в голосе презрением бросил Лев.

– Привет, – выдохнула ведьма, немного поёрзывая, словно сидит на раскалённых углях.

Мужчина поглядел на неё несколько секунд, а потом отвернулся к боковому окну и заговорил:

– Может, объяснишься, а то у меня не слишком богатое воображение. Хотя я и пытался сам найти объяснение твоему поведению. Поначалу ещё можно было подумать, что ты находишься… в шоке что ли. Но время-то шло, и любой шок должен был бы пройти, если он вообще имел место быть. А ты так и не объявилась. Я, конечно, не ждал, что ты прибежишь нас утешать, однако и мы утешить тебя возможности не имели. Видишь ли, живи ты в своей квартире, я бы пришёл, но к Нестеровым домой я в жизни не пойду. Кто я такой, чтобы являться туда? Да и где гарантия, что ты попросту не выкинешь меня из дома? Раз уж мобильный ты выключила, ожидать от тебя тёплого приёма было бы глупо, да? Это ведь значит, что ты ни с кем не хочешь разговаривать? Я правильно тебя понял? Может быть, ты скажешь, что я мог бы позвонить Нестеровым на домашний телефон, но это не лучше, чем заявиться туда в гости без приглашения. Идея звонить на домашний Нестеровых и представляться нравится мне не больше, чем идти туда, и ты могла бы об этом догадаться. Я ведь не сын какого-нибудь бизнесмена и даже просто не хороший и приличный парень! Куда мне до Нестеровых и их приятелей?

Анжелика открыла рот, чтобы возмутиться тем, что он принижает себя, но мужчина повернулся и опередил её:

– Но я всё-таки звонил тебе домой! Я звонил, как самый последний дурак! Но каждый раз нарывался на какую-то тварь, которая говорила, что тебя нет дома, в какой бы час дня или ночи я ни позвонил. Предполагаю, что эту тварь зовут Марина Сергеевна Нестерова, и она либо не звала тебя к телефону, либо ты не хотела брать трубку. Я склоняюсь ко второму варианту. – Взгляд Лёвы прожигал потрясённую и побледневшую девушку насквозь. – Я не мог подкараулить тебя после работы, потому что мой рабочий день кончается позже, чем твой, а отгулы за дежурства в лесу нам больше не предоставляют. Короче говоря, всё целиком и полностью зависело от тебя. А ты, я так понимаю, решила, что мы даже не заслуживаем получить элементарного объяснения по поводу случившегося! Мы так до сих пор и не знаем, кто убил Андрея, и почему Дьявол приказал это сделать. Не знаем, почему тебе нельзя лечить людей, посещать балы и резиденцию Дьявола. Не знаем, из-за чего вообще весь сыр-бор! Ты могла хотя бы это объяснить перед тем, как отказаться от нас и сделать вид, что нас для тебя не существует вовсе. Обычно друзья как-то поддерживают друг друга в трудное время и пытаются пережить всё вместе. Если ты, конечно, вообще считала нас своими друзьями! Или тебе совсем на нас плевать? Мы, выходит, для тебя всегда были приложением к Андрею, которое без него тебе без надобности?

– Лёва! – воскликнула Лика. – Как ты можешь?!

– А что я должен думать?! Я теперь уже не понимаю, что мы значим для тебя, раз ты так легко про нас забыла! Создаётся впечатление, что ничего! И как ты могла уйти из Общества? Как могла всё бросить? Это как-то даже на предательство смахивает. Ты стала как будто кем-то другим со смертью Андрея, совсем чужой и незнакомой. И плюнула на всё, что нас связывало раньше. А я ждал, что ты придёшь. Просто появишься. Сообщишь хотя бы, где ты и что с тобой. Но, получается, мы тебе уже не нужны. Развлекли тебя на какое-то время, а теперь надоели.

– Лёва!

– Ненавижу чувствовать себя собакой, которая ждёт хозяина, в то время как хозяин о ней и забыл. Наплевал, проще говоря. Не думал я, что ты вот так исчезнешь. Из твоего поведения я могу сделать только один вывод: когда ты – не член Общества, тебе такие друзья, как мы, не нужны.

– Ошибочный вывод, – сумела-таки более или менее твёрдо произнести Ангела. – Я просто струсила. Я думала, вы возненавидите меня за то, что я погубила вашего друга. Дьявол хотел, чтобы я ушла, и таким вот образом решил меня убедить сделать это.

– И ты послушно исполнила его прихоть! – возмутился Курганов.

– Он собирался продолжить «убеждать» меня. А это значит, что он бы принялся за вас. Этого я не допущу. Да и… не смогу даже спокойно смотреть на их рожи. Я про Владимира Петровича, Никиту и остальных. Мне на это сил не хватит.

– Глупости, – не слишком убеждённо возразил мужчина. – Никого бы он больше не тронул.

– Тронул бы! Он – безумен. Ты бы видел его улыбочку, Лёва! Я… мне даже смотреть на него страшно было. И я не сомневаюсь, что его угрозы серьёзны. – Ведьма разволновалась, пытаясь хоть как-то оправдать своё поведение. – Мне было стыдно, что Волка убили из-за меня.

– Да не из-за тебя его убили! – отмахнулся Лев. – Андрей рассказывал Феде об их с Дьяволом разговоре, и у нас сложилось впечатление, что Андрей мог привести Владимира Петровича в чувство. Тот его слышал, воспринимал. И избавился, чтобы не приходить в себя и не отвечать за содеянное. Испугался, что Андрею удастся добиться своего. Андрей умел достучаться до других. Ты тут ни при чём. Так и так убил бы его. А про тебя это всё отмазка просто.

– Думаешь? – с надеждой осведомилась Анжелика.

– Уверен.

Друзья смотрели друг другу в глаза и молчали.

– Простите меня, – прошептала девушка. – Мне сначала было стыдно, что всё это из-за меня, а потом – что повела себя глупо. Я не знала, как поступить, как всё исправить. Кажется, я – последняя трусиха на этой планете. Но простишь ты меня или нет, я хочу, чтобы ты знал: я никогда не считала вас приложением к Волку. Я всегда любила каждого из вас по отдельности.

Лицо оборотня смягчилось. Он слегка обмяк, растратив весь свой пыл, а потом резко наклонился к блондинке. Она тоже устремилась ему навстречу, угадав его намерение. Они крепко обнялись.

В этом был весь Лёва: вспыльчивый, но отходчивый. Ему требовалось выпустить пар, после чего он легко прощал и забывал обо всём.

Курганов вздохнул, обнимая подругу, и признался:

– Я скучал по тебе, Ангела. Мне тебя сильно не хватало.

– И я скучала по тебе. По всем вам.

Мужчина отстранил Лику и посмотрел ей в глаза. Там он увидел слёзы.

– Не плачь, подруга, – попросил он. – Я… бываю грубым – знаю. Прости.

– Вовсе ты не грубый! – возразила девушка. – И ты прав, но не во всём. Вы мне нужны, я вас люблю. А конкретно тебя следует побить за то, что принижаешь себя! До Нестеровых тебе и вправду далеко: куда тебе до таких моральных уродов?..

Лев засмеялся. Нестерова поцеловала его в щёчку и снова обняла. Она и не осознавала даже, как ей недоставало объятий. И как соскучилась по запаху Лёвы. Оказывается, она помнила его запах, и теперь начинала припоминать и запахи других своих друзей. У каждого из них был свой, и она помнила их на бессознательном уровне.

– Ты действительно мне звонил? – отстранившись, поинтересовалась Ангела.

– Звонил. И я звонил, и Миша, и Федя, и Лёня. Мы все нарывались на одну и ту же стерву, которая утверждала, что тебя нет дома. Она меня, в конце концов, забесила, и я стал звонить каждые пять минут, но на шестой раз она выключила телефон… Она не звала тебя к телефону? – скорее констатировал, чем спросил, оборотень мрачно.

– Не звала, – с лёгкой улыбкой подтвердила та. – Не сомневаюсь, что это была Марина. Вот только не понимаю, что ей за радость от этой пакости. А я так ждала, что вы позвоните! Это бы означало, что вы не возненавидели меня, что не обиделись. Я надеялась. А она не сказала. Впрочем, чему я удивляюсь? Она всегда была такой.

– Ты рассказывала о ней, но я… не думал, что всё настолько… Ну и тварь же она!

– Ага. А вот с нотариусом она мне поговорить дала…

– Это насчёт завещания Андрея?

– Да.

– А почему ему не сказала, что тебя нет? В чём причина?

Ведьма призадумалась и почти сразу нашла ответ на вопрос. Догадка заставила её засмеяться.

– Всё очень просто, Лёва: у вас голоса молодые. Нотариус – мужчина немолодой, поэтому ей было всё равно. Но когда Марина давала мне трубку, она спросила вроде как в шутку: «Поклонник?». Видимо, решила, что вы – поклонники.

– И приревновала. Так, выходит?

– Выходит, что так.

Лев фыркнул зло.

– Нет, ну какова…

– Успокойся, – ласково попросила Анжелика. – Забудь о ней.

– Хорошо. – Он послушно отвлёкся. – А насчёт завещания… странно, да? Андрей дал Федьке телефон нотариуса и просил сообщить тому, если с ним что-то случится. Федя тогда удивился сильно, но Андрей ничего не объяснил. Он был странный в последнее время, не находишь?

– Да, был. Он знал, что умрёт.

– Думаешь?

– Не думаю – знаю. Вместе со своим имуществом Волк оставил мне письмо. Он, оказывается, видел будущее.

– Видел будущее? – удивился Лёва.

Девушка кивнула и рассказала о том, что говорится в письме, исключая признания в любви.

– Вот же гад! – беззлобно воскликнул мужчина. – Знал и молчал.

– Он объяснил, почему молчал.

– Ну, да. А… в лесу… кто его убил?

Нестерова вздохнула тяжело, но сумела передать то, что поведал ей Волк, а также и то, что видела сама.

Повисло молчание. Друзья по-прежнему сидели в обнимку. Через минуту они одновременно вышли из задумчивости, их взгляды встретились.

– Лёва, а вы как из резиденции в тот день выбирались? – осторожно поинтересовалась Лика.

– Мы? – вздёрнул волк стаи брови. – А-а… ты об этом. – Он нахмурился, вспоминая. – Ольга с Кирой были у вампиров в гостях, и им Макс про Андрея сказал. Саня повёз девочек в резиденцию: они знали, что мы там. По пути ещё Ксюху подобрали. Вот… Оля схватила Федю и повезла домой: сама за руль села. Нас с Мишкой Кира вывела. Она со мной поехала: мы с Мишей на моей машине приехали. А Мишу с Ксюшей Саня отвёз, потом за Кирой вернулся. Они дождались, пока я усну, и только после этого уехали.

Девушка кивнула, удовлетворённая рассказом.

– Ты как? – вырвалось у неё.

Курганов усмехнулся.

– Не думаю, что хуже тебя. Нормально, подруга. Стало чуть-чуть легче. А ты?

– Пожалуй, тоже стало чуть-чуть легче. Из-за письма и после разговора с Максом.

Мужчина вопросительно поднял бровь, и Ангеле пришлось ему всё рассказать. Он хохотал над поведением Ахмедова. Рассказчица улыбалась, но недолго.

– А ребята как? – тихо спросила она.

Улыбка Льва немного увяла.

– Тоже приходят в себя помаленьку. Они, к тому же, теперь не одни живут, а с девушками.

Ведьма с непониманием посмотрела на друга, и он объяснил:

– Оля к Федьке переехала. Он её не просил: всё как-то само собой получилось. Так что они теперь вместе живут. Федя рад, а то у него самого смелости предложить это ей не хватило бы. Вот так… Ольга поддерживает Жукова, как может. Не утешает его громко вслух – я так понял, что они больше молчат, но как-то друг друга они при этом понимают. В общем, подход к Феде Оля знает. С ней он не пропадёт. А вот Ксюха с психотерапией не дружит, но Мишка от неё и не ждал: он знает, что это не по её части. Не умеет она – что тут поделаешь? Но зато Ксюша пытается Мишу отвлекать, и ей это удаётся, а с остальным он и сам справится.

– Забавно, – улыбнулась Анжелика. – А как она его отвлекать умудряется?

Лёва смущённо рассмеялся.

– Я боялся, что ты спросишь. Не знаю, как тебе и сказать. Она… его практически не выпускает из постели. Виснет на нём целыми днями почти.

У блондинки округлились глаза.

– Да-да, метод не из лучших – я понимаю. Но книгой или фильмом его сейчас вряд ли отвлечь получится. На самом деле, лучшего способа – по крайней мере, в случае с Мишей – не придумаешь. Ксюша правильно делает. Я знаю, он внешне кажется флегматичным и порой даже холодноватым, но он не такой. Мишка не слишком хорошо умеет выражать то, что чувствует. И его неэмоциональность не имеет никакого отношения к постели. Уж если он влюбится, то крепко и надолго. Как говорится, от девушки его тогда за уши не оттащишь. Он без ума от Ксюши. Хорошо, что она его отвлекает: ему лучше не давать много думать, а то он себя доконает.

– Ясно, – неуверенно произнесла девушка. – А ты? Как ты спасаешься?

– Никак толком, – пожал плечами Курганов. – Но мне Кира часто звонит. И мы с парнями втроём теперь чаще видимся, а то как-то нагло всё на плечи девочек перекладывать: им ведь Андрей тоже другом был, и они тоже переживают. А ещё я в огороде много времени провожу: меня это успокаивает. Так всегда, пожалуй, было, сколько себя помню.

– А остальные? Лёня, Рома, Петя, Игорь, Ярослав.

– Тоже ничего. Плохо им, конечно, как и всем, но переживут. Мы все переживём как-нибудь.

Лика открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но мужчина замотал головой и возмутился:

– Хватит! Ты уже про всех спросила, а теперь скажи: как ты сама-то спасаешься?

– Никак, – слабо улыбнулась девушка. – У меня есть куча воспоминаний, его фотографии и роза, которую он подарил. Но я не могу смириться с тем, что его не вернуть. Это так… несправедливо. Всё как-то… безоговорочно, окончательно. У меня никак не получается это осознать.

Друг кивнул.

– У меня – тоже.

Нестерова почувствовала, как подступает истерика, и поспешила возобновить разговор.

– А как дела в Обществе? Ты говорил, вам больше не дают отгулы за дежурства.

– Да, не дают. Мы так поняли, что Владимир Петрович пытается нас достать. Работать так, как это всегда делал Андрей, тяжеловато, но мы из Общества ни ногой. Не дождётся.

– А Лёша? Он что-нибудь с этим пытался сделать?

– Да он даже не заметил, что что-то изменилось! – фыркнул Лев. – Он по-прежнему в себя не пришёл и ничего вокруг не замечает. А мы не говорим: ему и так плохо. Да и что бы он мог сделать?

– Верно. Он уже давно не в силах как-то повлиять на своего отца.

– Ага. И, кстати, про то, что Виктор убил Лизу, я уже знаю. Мне только почему никто не сказал?

– Это было неточно, Лёва!

– Да ну? А в резиденции некоторые видели, как Лёха напрямую Виктора в убийстве обвинял.

– Вот как? – удивилась Ангела. – Я не знала.

Курганов присмотрелся к ней и понял, что она говорит правду. Он вздохнул.

– Надеюсь, ты Виктору ничего не сделал?

– А что все так за него беспокоятся, не пойму? Он – убийца, так или иначе! Нашли невинную овечку. Заказал, конечно, Дьявол, но Виктор же пошёл и выполнил без разговоров.

– Лёва!

– Да ничего я ему не сделал! Хотел, да… злости почти не осталось, пока узнал, что это он. К тому же, Виктор совсем притих после смерти Андрея. Мне даже трогать его теперь западло.

Ведьма чуть-чуть расслабилась, а потом тихо призналась:

– Я надеялась, что это будет не Виктор. Он, конечно, редким козлом бывает, но убийцей… я никогда его не считала.

– Пожалуй, я – тоже. Но я всё равно его всегда ненавидел!

– За что?

– За многое. Причин полно.

– Не назовёшь их?

– Не хватало ещё на это время тратить! – усмехнулся мужчина.

– Ладно. Тогда расскажи про Общество. И особенно – про стаю.