Цена свободы

Тоненький свист болтов, принес невероятное облегчение. Всадники вокруг меня падали, от метких выстрелов моих солдат. Я едва успел перевести дух, как внезапно с запада донесся ледяной ветер, а небо затянулось черными тучами, рваный край которых навис над нами.

Меня охватил ужас, и, проорав отступление, я личным примером показал в какую именно сторону. Джува и сержанты, даже если и не услышали, то все поняли правильно, нагоняя меня и разрывая дистанцию с тучей, а заодно и с вражеской кавалерией.

Сзади раздался грохот, а с неба посыпались сверкающие на солнце снаряды. Там на западе, они обрушивались вниз, выбивая фонтаны пыли из твердой земли. Криков слышно не было, но я и так знал, что там сейчас ад.

Я тормознул коня и развернулся. Всадники проносились мимо и тоже разворачивались. Противник оказался между нами и страшным небом. Град сменился метелью, а холод долетел даже до нас. Подкрепление врага, больше не двигалось, очень сильно, словно начищенное железо, блестя на солнце. Я с ужасом понял, что их сковал холод, обрушившийся из той самой тучи, и превратил всех в лед. Конники герцога остановились, и больше не пытались нас атаковать, потихоньку сбиваясь в кучу.

Ко мне подъехал Джува, вопросительно заглядывая в глаза.

– Труби команду «Врага не преследовать», – приказал я, и над полем снова запел рожок, подхватываемый другими горнистами и передаваемый по всему полю битвы.

Кучка всадников, бывшая кавалерия противника, покидали оружие на землю, и смело повернувшись к нам спиной, пустились в бега. Их примеру последовали и другие. Поняв, что мое войско не будет бить в спину, солдаты врага, словно по сигналу, прыснули в сторону,

– Зря вы так, – пожаловался Джува, – Надо было добить.

– Нет, – покачал я головой, – все устали, а их все еще не меньше, чем нас. Эльфы их здорово напугали магией, так что пусть бегут. Рядовые к герцогу не вернутся точно.

– Возможно, – сухо ответил Джува, и поинтересовался, – Трубить отход за стены?

Я кивнул, и повернул своего коня к городу. Это была победа, пусть и только в одном сражении, но зато какая.

***

Мои войска встали лагерем за городом. Я приказал сильно не расчехляться, так как планировал почти сразу же идти дальше. Если мы задержимся даже на неделю, боюсь, Оксиден зиму не переживет.

Город праздновал, но своим я гулять запретил, только отдыхать. Ко мне тихо подошла Мадам, обнимая за плечи.

– Можно поздравить с победой? – промурлыкала она.

– Можно, – я кивнул, – только с уборкой не тяните. Завтра же начинайте собирать трупы и сжигать, иначе от заразы погибнет больше, чем в бою.

– Может эльфов попросим костер устроить? – мелодично засмеялась она, кидая косой взгляд в сторону Лафи. А вот Алазар и Руфис, поздравить меня не пришли, но то, что туча дело их рук я уже знал.

– А ты молодец, – подошла ко мне рыжая, презрительно фыркнувшая на Мадам.

– Это только одно сражение, – вежливо поклонился я.

– Я не про него, – отмахнулась она, – А про то, что сумел не только договориться со стариком, но и произвести на него неизгладимое впечатление.

– Как и вы на нашего врага, – усмехнулся я, а девушка нахмурилась, и сердито топнула ногой:

– Не стоило им так расходиться! А ты, выпустил джина из бутылки!

– Это она так про Руфиса? – игнорируя эльфийку, поинтересовалась Мадам у меня.

– Ага, – коротко кивнул я, ехидно улыбаясь, – Но не думаю, что стоит переживать мне.

– Думаешь, ты ему друг? – сузила глаза Лафи, – Боюсь тебя огорчить, но думаю, он одинаково ненавидит и меня, и тебя.

– От ненависти до любви, – захохотал я, отходя в сторону к Седому и Войничу.

– Зря вы так, – словно договорившись, попеняли они мне в один голос, – Нарус же и вам рассказал? Так что это даже хуже джина. А если они это против нас обернут?

– Ну, во-первых магия действует не долго, и по определенной площади, так что нужно очень тщательно подготавливать сцену, да еще и сильно ослабляет заклинателя, – постарался успокоить их я, – А во-вторых, Руфис не эльфы, и у него есть свое мнение, скорее всего с ними не совпадающее. А без него, Алазар такое бы не устроил.

– А почему их тут нет? – сощурился Седой, и словно подслушав его, в двери показались еще две фигуры.

Лафи подскочила к ним, подхватывая Руфиса под руку.

– Ишь ты? – заулыбалась Мадам, – Да у нее прямо течет на него.

– Кхм, – кашлянул я, – Тут же приличное общество.

– Ой! – прикрыла она ладошкой рот, в притворном изумлении, – А я со своим солдатским юмором, да?

Войнич и Седой громко расхохотались.

– Это хорошо, что вам так весело, – подошел к нам старый охотник, или точнее король эльфов черного леса, и хитро посмотрел на меня, – С тебя то золото, что ты наемникам обещал.

– Хорошо, – кивнул, я не став спорить, и переглянулся с Мадам, она тоже оценила, насколько одобрительный взгляд бросил Алазар в сторону Лафи.

– Какой ты на все согласный, – заворчал эльф, – может тебя еще, о чем попросить? Мы же выполнили условия договора?

– Еще нет, – покачал я головой, – Герцог наверняка попробует согнать меня отсюда, как минимум еще раз.

– Вот ты, ушлый, – погрозил мне пальцем Алазар.

– Работать заставляю? – полюбопытствовал я, – И это я ушлый? Ты же меня еще и оплатить ее потребовал. И потом, – я кивнул в сторону парочки, – Смотрю, ты получил, что хотел.

– Если бы, – тяжело вздохнул охотник, – он такой же вредный, как и ты!

– Ты так это говоришь, будто я виноват? – вскинул я брови, в сильном удивлении.

– А это так? – поинтересовался эльф, захихикав, – Ладно расслабься, Лафи и не с такими справлялась.

– Сомневаюсь, – задумчиво процедила Мадам, – Я, конечно, могу ошибаться, но Руфису точно девочки нравятся?

Все разом посмотрели в его сторону.

– В любом случае, это не наше дело, – подвел я итог, уводя внимание от парня. Ему и так, наверняка, досталось от этого старого пройдохи. Он внес свою лепту и заслужил отдых, как и все мы.

Глава 13. Никакой разницы.

Руфис.

В большом камине «Черного кота» ярко горел огонь. Посетителей не было, да оно и не удивительно, потому что в Лероф вернулся не только я, но и герцог. И в дикой обиде на графа, за свой провал, срывал злость на всех. После наступления вечера на улицы просто уже никто не выходил. Закрылся даже бордель, хотя его хозяйка Миледи, до последнего старалась принимать посетителей. Но после того как нашли уже вторую убитую и истерзанную девушку, заведение просто наглухо забили досками, а все его работники словно исчезли, и злые солдаты герцога, слонялись по улицам, ища хоть кого-то, чтобы сорвать разочарование и злость.

Наверное, мне не стоило сюда возвращаться, но это было единственное место, где меня ждали и были рады. А это сейчас было важно как никогда.

После осады, на том самом дурацком празднике Лафи меня споила, и затащила к себе, а потом было такое, о чем я вообще не хотел вспоминать. Не то чтобы я сопротивлялся, но все было словно в кошмаре, или бреду.

Я никак не мог заставить себя отвечать на ее поцелуи, и она сдалась, переключившись на место ниже. Меня два раза вырвало прямо на простыни, но девушка не то, что не выгнала меня прочь, а даже не стала останавливаться. Просто первый раз, скинув на пол простыни, а потом покрывало. Зачем такое упорство? Во внезапно вспыхнувшую любовь я не верил.

А мне было стыдно, очень. Я списывал все на отравление, но где-то глубоко внутри свербело, что все не так просто. Что на самом деле это от того, что я фальшивка, и именно поэтому не получилось.

Хотя вот тут я не прав, она все же заставила меня кончить. Опять же зачем столько усилий? Сомневаюсь, что она получила от всего этого хоть какое-то удовольствие. Так что помимо дикого стыда, я чувствовал себя еще и использованным, и это мне очень не понравилось. Поэтому я сбежал, а сейчас пил, и пытался понять, что же произошло.

Грей подсел к моему столику и поставил еще одну бутылку, потом взял второй стакан и налил и себе.

– Что-то случилось? – поинтересовался он, а потом махнул рукой, – Хотя я и так вижу что случилось. Женщины, – он поморщился и залпом выпил, – Только они могу до такого состояния довести мужика.

Я бросил на него косой взгляд. Скажи мне кто-то такое несколько месяцев назад, я бы презрительно плюнул, точнее плюнула. Ру считала, что женщин ни во что не ставят, а выходит, что все иначе. Ру вообще ни черта не знала о жизни, но считала, что самая умная! Что ее это никогда и никоим образом не зацепит, и она сама решит, какой будет ее жизнь. Ага, щаз!!! Два раза, щаз!!

Я залпом осушил стакан, и снова подставил Грею для наполнения. Последнее время я мчусь во мгле, и не могу даже на миг затормозить, все, что происходит вокруг, тут же отражается на моей жизни, но я сам никак не могу повлиять хоть на что-то.

Грей повертел мой стакан и отставил, а вместо него протянул лютню:

– Пой!

«Разве я смогу сейчас петь?» – я с удивлением посмотрел на него, но вслух ничего не сказал.

– Когда барду хорошо, он поет, – ткнув еще раз мне в руки лютней, пояснил Грей, – а когда плохо, это единственное, что ему остается. Никакого вина не хватит, чтобы утопить это в тебе, но музыка, сможет унести все без остатка из тебя.

Я недоверчиво взял инструмент, и с еще большим удивлением покосился на Грея. Он же простой трактирщик, а говорит, как мудрец.

Я просто решил ему поверить, и тронул рукой струны. Они мгновенно отозвались, словно ждали именно этого. В голову пришли слова, которых я тоже никак от себя не ожидал.

Горит свеча, и мотыльки,

В полет последний отправляясь,

На свет спешат. Так коротки

Их жизни, но они толкаясь,

Летят, влекомые огнем.

Как будто ничего и не осталось.

Не знаю я, что так горит,

Там, где должно быть сердце,

И от чего в груди болит,

И не могу найти себе я места,

Не нахожу покоя в снах,

И явь, со вкусом цвета неба,

Твое лишь имя на устах,

И все вокруг с налетом пепла.

Последнюю фразу я не спел, а едва слышно прошептал, под последний аккорд музыки.

В глазах Грея заблестели слезы, но он с обожанием смотрел на меня, протягивая стакан:

– Ну вот. Теперь все станет правильно.

Клара с Варварой откровенно всхлипывали, изредка срываясь в голос. А старый охотник, молча сидевший до этого в углу, тихо ругался себе под нос.

Да что станет правильно? Откуда вообще взялись эти слова?

Стакан я брать не стал, пить мне больше не хотелось. Я решил подняться к себе в комнату и лечь спать. Правильно, не правильно, но на утро легче станет точно.

Я хлопнул дверью, и бросил лютню в угол, она жалобно звякнула струнами. Посмотрев на кровать, я понял, что и спать мне тоже уже не хочется, так что я просто подошел и распахнул окно, впуская свежий воздух. Позади снова скрипнула дверь, а на пороге появился эльф.

– Руфис, прости старика, я же не знал.

Не понимая, о чем он вообще, я смотрел в окно и молчал.

– Лафи не виновата, не нужно ее ненавидеть, это я сказал ей так сделать, – он вздохнул и прислонился спиной к двери, – Ты такой молодой, я и подумать не мог, что твое сердце уже занято.

Что сделать? При чем тут сердце? Голова дико начала болеть, и повернув ее в сторону, я прислонился к холодному стеклу.

– Ты такой упертый, а я не мог потерять твою кровь. Она должна остаться у нас, даже если ты уйдешь.

В голове творился хаос. Я никак не мог связать все эти слова вместе, чтобы понять, о чем говорит Алазар, но тут, словно что-то щелкнуло, и все встало на свои места. Они действительно меня использовали! Поэтому Лафи так упорно все довела до конца. Я снова почувствовал тошноту, а потом мне резко стало смешно. Не понятно вообще, возможно ли получить от меня ребенка, учитывая, как я стал мужчиной.

Да этот эльф хуже отца, неужели нельзя было сначала просто попросить?! И в чем тогда разница, если в итоге и Ру и Руфис теперь бегут от одной и той же проблемы?

Я расхохотался в голос, и выпрыгнул в окно. Достали! Сломя голову, я сорвался на бег, сворачивая в ближайший переулок.

– Стой! – донесся мне в след голос охотника, – Не стоит сейчас одному ходить по городу.

Но плевать мне было на его советы, как впрочем, и на него самого. Я уже не бежал, а просто куда-то шел. Поняв причину, мне стало легче, и я уже почти ни в чем не винил Лафи, наверняка и ей было непросто такое принять, и уж тем более выполнить. Но я никак не мог взять в толк, при чем тут сердце? С чего он взял, что оно занято? Из-за песенки? Да за всеми этими приключениями, я просто не успел бы встретить женщину, которая смогла бы залезть в мое сердце. Да и даже если бы встретил, то….

Нет! Чушь! Я бы знал! Никого я такого не встречал!

И тут я резко остановился. Руфис не встречал, а Ру? Вот черт! Когда я понял, что кольцо не работает, я смирился, и отбросил то, что было в сторону, решив начать новую жизнь. Но у нас одно единственное сердце, потому что Руфис и есть Ру, и не может перестать ею быть.

Так мне, поэтому было плохо? Не из-за того, что я фальшивка? Я сначала облегченно рассмеялся, а потом скис, потому что неизвестно, что еще хуже.

Заплутав в лабиринте собственных мыслей, я не заметил, как нарвался на патруль. Зато они, очень даже заметили меня.

– Эй! А ну стой! – навстречу мне шли двое мужчин, и еще двое вышли из переулка сзади. И они, в отличие от меня, были в доспехах и при оружии. Цветастая курточка барда может защитить разве что…, да ни от чего не может! И заморозить их я не смогу, силы еще не настолько вернулись, а перерасход грозит вновь отправить меня в глубокий обморок. Поэтому, я просто решил бежать.

С места рванув прямо на стражников, я перед самым их носом, подпрыгнул вверх, цепляясь за карниз второго этажа ближайшего здания, подтянувшись, подпрыгнул еще выше, на крышу, и по коньку побежал к трактиру. Потом подумал, что подставлять друзей не хорошо, и свернул в другую сторону.

Топот снизу подсказывал, что просто так меня не отпустят. Людей внизу прибавилось, а с переулков выскакивали еще. Да откуда они тут все? Хотя нет, не так, откуда понятно, но что им больше заняться не чем? Видимо, да. Потому, что я бежал по крышам, а они по низу, и совершенно не хотели отставать.

Крыши расходились лучами от центральной площади, периодически замысловато разветвляясь. Понимая, что в конце такого луча, мне по-любому придется спускаться, я сворачивал в бок, перепрыгивая на соседние здания. По сути, получалось, что я во главе стада солдатов, огибал центральную площадь по кругу. В общем-то, получалось, что бегать так можно долго, весь вопрос в том, кто из нас устанет первым. Но если там внизу, они могли подменить друг друга, то я был просто незаменим.

Приметив крышу, полностью утонувшую в тени большого дерева, я свернул туда, и, свесившись с края, запрыгнул в окно верхнего этажа. Мне повезло, комната оказалась пустая, и я осторожно выглянул в коридор. С улицы слышался топот и вопросительные крики. Наконец поняв, что отсюда я больше никуда не перепрыгивал, солдаты столпились вокруг здания. Медлить было нельзя. Если я задержусь внутри, то они или снова загонят меня на крышу, или найдут и прибьют, за такое спортивное мероприятие, устроенное им на ночь глядя.

Я осторожно спустился ниже, голоса уже раздавались внутри дома, но я вовремя заметил неприметную дверцу, которая вела…. Куда? Думать о такой мелочи мне было некогда, и я просто заскочил внутрь, запирая за собой замок. За дверцей оказалась узкая винтовая лестница, и я решил пойти вниз.

Топот не прекращался ни на минуту, словно подкованные лошади, люди герцога носились по зданию, выбивая все двери подряд, уже кругу по пятому. Отовсюду слышался мат и интересные пожелания в мою сторону. Лестница, по которой я спускался, уперлась в еще одну небольшую дверь. Я прислонил ухо, пытаясь понять, что за ней, но и-за постоянного шума, ничего не услышал. Сверху сухо затрещала древесина, от разлетающейся дверцы, так словно ее тараном вышибли.

– Я что-то нашел! – закричал оттуда мужской голос, и я рискнул, открывая свою дверь и высовывая голову за нее.

Первое, что я увидел, был кулак, летевший мне прямо в лицо. Я дернулся, но не успел. Крепкий удар отбросил меня внутрь, и я сильно приложился затылком о какую-то балку. Сползая на пол, я понял, что теряю сознание….

***

Уши уловили неприятные звуки, и первое о чем я подумал: «Очень странно, что я еще жив». Я попробовал открыть глаза и дернулся. Голова трещала, на затылке сходясь в пульсирующий комок, а руки и ноги были туго связанны.

Я все же смог сфокусировать зрение, и понял, что я в какой-то тюрьме. Было грязно, сыро, а с одной стороны комната была закрыта тяжелой решеткой, за которой стояли два мужика, пристально меня разглядывая.

– И кого ты мне притащил? – наконец, неприятные звуки, проникающие в уши, сложились в слова.

– Мужики, утверждают, что обезьяну, – шумно почесался второй, – Они ее два часа по крышам города гоняли. Некоторых чуть удар от такой пробежки не хватил.

– Ага, – крякнул озадаченно первый, – пойдем-ка поближе, посмотрим.

В замке зазвенели ключи, а у меня перед лицом появились две пары грязных сапог.

– А ты говорил обезьяна, – обиженно фыркнул первый, – А это девка.

– Да какая это девка? – удивился второй, – С такими плечами?

– А какой нормальный мужик такие тряпки наденет? – парировал первый, – Давай проверим?

– Ты её раздеть предлагаешь? – ахнул второй, – А если все-таки мужик?

– Разобраться надо, мне же еще и рапорт писать, – хмыкнул первый, потирая руки, – Да мы только посмотрим, ну может, чутка пощупаем. Давай, поднимай.

Крепкие руки схватили меня, и попробовали поставить на ноги, но они меня не держали, видимо я давненько тут лежу. Поняв, что еще полчаса, и я могу остаться без нижних конечностей вовсе, мужик достал кинжал и перерезал веревки. Потом подтащил меня к стулу, прибитому к полу, и, усадив на него, связал заново, уже грамотно и видимо надолго.

– Ну-с, – потирая руки, приблизился первый, и, поигрывая кинжальчиком, распорол мне спереди куртку, резким движением распахивая ее в стороны. Повисла молчаливая пауза. Я мрачно смотрел на мужиков, а они задумчиво разглядывали мою грудь.

– Это еще ничего не значит, – наконец подал голос первый, – Надо дальше смотреть.

– И так все понятно, – сплюнул на пол второй.

– Я должен быть уверен, за ошибки герцог обычно четвертует, – он снова чиркнул лезвием, на этот раз, распарывая штанины, и срывая их с меня. Снова повисла пауза, а потом мне прилетел первый удар, обжигая щеку и чуть не сворачивая шею.

– Вот мерзость! – брезгливо буркнул второй, поддержав товарища хорошим ударом сапога в мой живот, – Мужик, а одет, как баба.

Я едва успел сильнее сжать ноги, когда еще один удар, уже каблуком прилетел мне в пах, а следом и кулак по щеке, откидывая теперь мою голову в другую сторону. Они с упоением пинали и лупили меня по-очереди несколько минут, а потом внезапно все прекратилось:

– Погоди! Я понял! Это же бард! А герцог приказал….

Оба громко сглотнули и переглянулись, и первый тихонько выдавил:

– Поздно уже, если мы притащим его в таком виде, то я даже думать не хочу, что с нами сделают.

– Согласен, – буркнул второй, на этот раз, доставая меч, – Убьем, и в канаву.

Экономить силы теперь смысла больше не имело. Я потянулся к тому, что было внутри меня, и тут же услышал хрустальный перезвон в ответ. Резко похолодало, и сразу стало очень тихо. Я шумно выдохнул, наблюдая, как пар изо рта поднимается вверх. Веревки рассыпались, и я тяжело поднялся. Кое-как стянул края разодранной одежды, и, огибая ледяные скульптуры, пошел к выходу. Остановился и вернулся за мечом, а потом на меня словно что-то нашло. Срывая злость, я толкнул сначала одного, и, упав, он разлетелся на мелкие куски, а потом и второго, и его замороженные ошметки перемешались с первым. Теперь их точно уже никто не соберет.

Идти было трудно, при каждом движении в боку вспыхивала боль. Похоже, эти сволочи мне что-то сломали! В теле ощущалась ватность и общая слабость, но оставаться тут, ни в коем случае было нельзя. Никто не знает где я, и никто не придет.

Придерживаясь за стену, я шагал по коридору. Еще пару раз мне попадались охранники, и я сделал с ними абсолютно тоже, что и с первыми двумя.

Перед самым выходом, коридор расходился в стороны, а в почти уютных, по крайней мере, чистых и сухих камерах сидели женщины. Увидев меня, они сначала отшатнулись, но поняв, что я не из охраны, бросились к прутьям, наперебой умоляя их выпустить.

В их глазах был ужас, и затаенная надежда, что может быть они все же смогут избежать своей участи. Я скрипнул зубами, перед глазами и так уже вспыхивали темные пятна, но вернутся и поискать ключи, я тоже бы не смог. Тяжело вздохнув, я вытянул руку, и замки послушно обледенели, а потом растрескались и рассыпались осколками. Радостные возгласы, перемешались со скрипом открываемых дверей, а топот босых ног, полетел вперед меня по коридору, быстро сменившись испуганными визгами. Похоже на выходе все же была охрана.

Женщины метнулись обратно, чуть не сбив меня с ног. За ними, тяжело топая сапогами, бежали пятеро мужчин. Я прекрасно понимал, что колдовать больше не смогу. Перехватив меч двумя руками, я с трудом поднял его вверх. Бок горел огнем, круги перед глазами уже не вспыхивали, а просто плавали, заслоняя большую часть зрения.

Но добежать до меня они не успели. От выхода метнулась высокая фигура в плаще, и резким порывом ветра, охранников раскидало по стенам. Черная тень пять раз пронеслась по коридору, ненадолго задерживаясь у каждого из мужчин, которые мотая головами, поднимались на ноги. И каждый раз, с тихим возгласом, на пол падало уже мертвое тело.

Молчавшие и сжавшиеся в страхе женщины, наконец, сообразили, что путь свободен, и снова чуть меня не затоптали. Я сделал шаг вперед, и упал на руки Алазару.

– Ой, зря ты их выпустил.

– Почему? – едва шевеля губами, и проваливаясь в темноту, спросил я.

– Скоро увидишь.

Глава 14. Лероф.

Риз.

Город встретил нас огнем со стен. Герцог делал ровно то же, что еще недавно и я, вот только машин было в несколько раз меньше, и я не собирался осаждать город. Я просто немного подожду, пока Орфус докопает себе могилу.

– Я приказал делать укрепления, и смотреть в оба, – хмуро смотря в сторону Лерофа, доложил Войнич.

– Хорошо, – кивнул я, – И напомни, что за сон на посту, я приказываю казнить на месте.

Войнич фыркнул, мол, и ежу понятно, но кивнул старшине, и тот, щелкнув каблуками, убежал к палаткам.

– Бесит, да? – кивнул я в сторону города, откуда то и дело вылетали снаряды.

– Надолго их не хватит, – буркнул Войнич.

– Можем и не ждать, – подошла Лафи с еще одним эльфом, – Это Арван, и он тоже маг. Мы, конечно, потратились уже, но вместе способны хорошенько тряхнуть стену, и обрушить её кусок.

– Я запомнил, – оба эльфа изумленно вскинули брови, – Но мы пока подождем.

– Чего?! – взорвалась Лафи, а я досадливо цыкнул и поманил ее в сторону:

– Я понимаю, ты девушка горячая, и у вас там явно что-то с этим ушастым не срослось, но не нужно срывать это на ни в чем не виноватых горожанах.

– А это вообще не твое дело! – снова взорвалась она.

– Согласен, – усмехнулся я и ткнул в нее пальцем, – Поэтому и не лезу. А пока, ждем!

– Беру свои слова обратно, – надулась она, не собираясь заканчивать разговор, – Ты вовсе не такой умный.

– Куда мне, – пожал я плечами, – Мне до твоего еще раза три прожить нужно, по столько же сколько есть сейчас.

– А вот это вообще, с твоей стороны очень некрасиво! – возмутилась Лафи

– А я думал, что эльфийки так на свой возраст не заморачиваются? – с любопытством осмотрел ее я.

Она фыркнула, и явно хотела снова что-то такое в меня кинуть, но осеклась, а ее плечи внезапно поникли.

– Риз, вот скажи, а чтобы ты сделал, если бы тебя использовали?

– Смотря как, – осторожно ответил я.

– Именно так, как ты подумал! – огрызнулась она и к моему удивлению ее щеки вспыхнули румянцем.

– Хм…, – тема была очень скользкая, и я бы вообще предпочел ее не развивать, но похоже это не вариант, – Если бы мне понравилось, то почему нет?

– Его вырвало, – она бросила в меня косой взгляд, – Два раза! Я такая противная?!!

Еле сдержавшись, чтобы не расхохотаться, я с трудом поинтересовался.

– Ты же наверняка его споила, чтобы затащить? Так чего удивляешься? – она надула губы, – Так ты расстроилась, что ничего не получилось?

– Кто сказал, что не получилось? – снова огрызнулась она, а потом вспорхнула руками, – Я его совсем не понимаю. Он вроде эльф, а ведет себя, как человек! Руфис от меня сбежал!