Рыцарь в крысиной шкуре

– Разумеется, я плакала, – продолжила Сара. – Гийома это раздражало. Меня били, и я плакала еще сильнее. Я долго молилась Свету, просила прощения. И в один момент я кое-что поняла. Поняла столь отчетливо и явно, что даже удивилась, как это не пришло мне в голову раньше. Гийом – просто злой и жестокий человек. Может, он и сам верит, что через него с миром говорит Свет, но разве станет Свет винить ребенка за то, что на его родителей обрушилась стена? Разве будет желать страданий маленькой девочки? Нет, Гериен. Голосом Гийома говорил не Свет. Только обида и желание отомстить за смерть друга. Отомстить самым нелепым образом.

Сара взяла Гериена за руку.

– После того дня я перестала слушаться Гийома. Побои не прекратились, но мне было на них плевать. Я твердо решила больше не доставлять ему радости своими слезами. Приятно было видеть, как он терялся, когда я ему перечила. Его планы отправить меня в Храм Луны рушились. Он не понимал, что со мной дальше делать и стал запирать меня в комнате. А потом появился ты, милый, а с тобой пришла и свобода.

Гериен хорошо помнил их с Сарой первую встречу. Помнил, как решился заговорить с ней и как уговорил бросить все и бежать с ним. Помнил, как она согласилась.

– Сара, я готов отправиться с тобой куда угодно. Мне нужно только закончить дело Гектора Морбуса. Не нравится мне это все. Сначала Риазан, потом казнь…

– А что произошло на казни?

– Я не знаю, – выдохнул Гериен. – Мне вдруг показалось, что Гектор сам сдался мне. И еще его последнее слово… «Любовь». Что все это значит?

– Гериен, – серьезно заговорила Сара. – Мы оба были в Риазане. Ты ловил Гектора Морбуса, но и моя работа была непростой. Я видела столько страданий и смертей, столько детей умерло у меня на руках, что… – Сара притихла и покачала головой, – Прости, но этот колдун заслужил то, что получил. Все должны отвечать за свои поступки.

Сара служила целительницей. Калаз Гийом готовил ее к работе в храме, учил искусству врачевания и лечебной магии. Сара сбежала с Гериеном из родительского дома, но учебу она не бросила – пошла в Академию и вскоре вступила в корпус вифианских целителей. Когда же пришли страшные новости из Риазана, Сара одной из первых направилась в охваченный болезнью город.

– Я понимаю, – кивнул Гериен. – Прости, мое любопытство порой пудрит мне голову. Я хочу поскорее разобраться с этим делом.

– Милый, скоро это все закончится, и мы сможем сами строить свою жизнь. Ни на кого не нужно будет оглядываться. Только ты и я.

– Значит, решено. Как закончу с делом Гектора, сразу уйду из ордена. Сдается, великий магистр готовит меня к становлению рыцарем-командором, но теперь это неважно.

– Я самый счастливый человек на свете, – прошептала Сара и тут же резко отскочила. – Ой, чуть не забыла! – Она впорхнула в дом и через пару мгновений вынесла оттуда сумку – это с ней она возвращалась из лавки. – Смотри, что у меня для тебя есть! – Сара достала из сумки небольшой сверток, спешно развернула ткань и показала Гериену подвеску. На вид это была обычная безделушка: кусочек опала, обработанный под цветок, простенькая серебряная оправа и цепочка. – Представляешь, когда я выходила с лекарствами из лавки, передо мной появился старик в лохмотьях и протянул мне их.

– Их?

– Да, он дал мне две подвески, – Сара указала пальцем на свою шею – на ней была такая же цепочка.

– И кто этот старик? – взволнованно спросил Гериен.

–Я не знаю. Он не назвался, но, кажется, он сказал что-то про Свет. «Да соединит Свет два сердца». Как-то так.

– Я знаю, кто это, – усмехнулся Гериен. – Старик – странствующий подвижник из Храма Луны. Там сейчас моя мама. Забавно: не встреться мы с тобой, вы бы с ней познакомились.

– Ты по ней скучаешь?

– Есть немного, но я ее плохо помню – меня ведь дед воспитывал.

– Потом мы можем навестить ее, – улыбнулась Сара и протянула Гериену подвеску. – Я знаю, что ты не веришь, но зато верю я. И знаешь, Свету наплевать на твою веру. Главное – чтобы ты продолжал творить добро.

– Спасибо, Сара, – Гериен взял подвеску из рук жены, застегнул на шее и спрятал под мантию. – Но неужели в тебе осталась вера после того, что творил с тобой Гийом?

– Конечно, – улыбнулась в ответ Сара. – Именно моя вера помогла мне пережить все те ужасы.

Древние скрижали гласили, что борьба Света и Тьмы – и есть магия, а чародеи – орудия этих двух сил. Каждый маг сам выбирает сторону, идеалам которой должен будет следовать всю оставшуюся жизнь. Вифиан считался главным оплотом Света, и почти все местные маги так или иначе служили этой силе. Гериен же старался держаться от религии подальше. Он просто делал то, что считал правильным.

– Гериен, раз уж мы собираемся уехать из Вифиана, я кое-что хочу сделать. Поможешь мне?

– Всем, чем смогу.

– Госпожа Леанзар устраивает завтра банкет у себя в особнячке. Это в Аметистовом округе. Можешь поехать со мной?

Гериен изменился в лице. Нахмурился. Его охватывала дрожь каждый раз, когда он представлял себя в компании знатных особ. Готфрид Анталис, дед Гериена, с детства приучал внука сторониться людей, задающих неудобные вопросы. Когда? Где? Сколько? Иногда «Почему?». Как будто этим сплетникам действительно интересны жизни других людей.

– Сара, ты же знаешь… – начал было Гериен.

– Да-да, ты терпеть не можешь этих «знатных болтунов», – перебила его жена. – Но я никогда раньше не была на банкетах.

– Поверь, там нет ничего интересного. Скучные истории от скучных людей о том, как скучно им живется.

– А еще госпожа Леанзар в письме хвасталась своим садом! Я очень хочу посмотреть! Милый, соверши этот подвиг для меня.

– Хорошо, – после недолгого молчания выдохнул Гериен. Разве могу я тебе отказать?

– Спасибо! – Сара поднялась на цыпочки и обхватила шею мужа.

Гериен решил, что один вечер потерпеть он сможет. В конце концов, в любой момент можно сослаться на плохое самочувствие и удалиться.

В саду же наступила тишина. Супруги еще долго стояли под яблоней в объятиях друг друга.

***

Феликс нервно ходил по комнате. Он то открывал потрепанную книгу, что держал в руках, то резко захлопывал. Рухнул в любимое резное кресло и уставился в огонь, мерно потрескивавший в камине. Откинулся на мягкую спинку, прикрыл глаза и утомленно вздохнул.

«Меллир… Меллир… Меллир…» – вертелось в голове Феликса. Он повторял это имя снова и снова. Феликс открыл глаза и посмотрел на оленью голову, висевшую прямо над камином.

– Хотя бы ты мне скажи, что я упускаю, – горько усмехнулся он.

Олень сегодня, похоже, не был настроен на разговор.

– Ты уже вернулся? – Дверь в комнату открылась, и до Феликса донесся голос жены.

– Вернулся, – грустно ответил Феликс и поднял над головой книгу, чтобы Илана увидела. – Только не забудь…

– Закрыть дверь, помню. – Илана послушалась Феликса, после чего бесшумно подошла к мужу и аккуратно взяла книгу, протянутую из-за высокой спинки кресла. – Что это?

– Его дневник. Гектора. Я уже с ним два часа маюсь. Рыцарь-командор Гилвар поручил мне узнать, где прячется подельник Морбуса по имени Меллир. Как видишь, дела у меня не очень.

Илана, ничего не ответив мужу, открыла дневник. Быстро пробежалась глазами по страницам, – Феликса всегда удивляла способность жены читать по диагонали и при этом запоминать самое важное.

– Можешь не смотреть, там для дела больше нет ничего важного.

Жена раздраженно шикнула на Феликса. Она остановилась на одной из страниц и пододвинула книгу поближе. Прищурилась.

– Илана, это бесполезно. Можешь смотреть сколько хочешь, но это трата времени. Да и откуда такой интерес?

Илана медленно опустила дневник и исподлобья посмотрела на Феликса.

– Может быть, ты и забыл, но я потеряла трех братьев из-за этого ублюдка. Да, мне было приятно смотреть, как он корчился на костре, но этого мало. Если ему кто-то помогал, я хочу, чтобы его нашли и сожгли.

Феликс впервые видел Илану такой озлобленной. Она обычно была довольно холодна, но подобным тоном она говорила в первый раз.

Илана происходила из риазанского купеческого рода и была на два года старше Феликса. Пара поженилась немногим позже побега Лизетты. Содержание дома семьи Лигариев и слуг обходилось дорого. Родовые виноградники за Вифианом приносили все меньше и меньше, и калаз Гийом решил женить своего подопечного на девушке из богатой риазанской семьи. Вначале молодые супруги сторонились друг друга. С детьми не получалось, Илана никак не могла привыкнуть к Вифиану и его порядкам, скучала по родным. Но со временем между ней и Феликсом завязалась дружба, а потом она переросла в нечто большее.

– Неужели ты что-то нашла? Даже он был бессилен, – Феликс указал на голову многострадального оленя.

– Нашла, Феликс. Название места.

– Места? – Феликс напрягся и отлип от спинки кресла. – Я перечитал дневник трижды. Там нет указаний мест. Только смесь бредней и душевных терзаний темного колдуна.

– Что бы ты без меня делал, – Илана закатила глаза. – Alzar Kalazira.

– Но это начало молитвы, – смущенно возразил Феликс.

– Так кажется на первый взгляд. Alzar Kalazira переводится как…

– Свет Негасимый, – кивнул Феликс. – Но это же не место. Или я чего-то не знаю?

– Верно, Феликс, ты кое-чего не знаешь. Свет Негасимый – это квартал на юге Вифиана. Не самое приятное место, но необычное. Я была там лишь раз – в детстве отец брал меня с собой, когда договаривался с местными… не важно, с кем. Свет Негасимый носит это название, потому что даже ночью там всегда ясно. Кажется, что стены домов сияют. Не знаю, почему. Может, магия какая…

Сама Илана магией не владела. Если в Вифиане знать сплошь состояла из чародеев, то Риазаном правила не магия, а золото. Изучать тайны мироздания – это, конечно, хорошо, но пара торговых кораблей с богатым особняком – тоже недурной расклад.

– Впервые слышу об этом месте, – растерянно проговорил Феликс. – Надо будет поспрашивать в ордене. Так или иначе, спасибо тебе, Илана.

С этими словами Феликс вновь сел в кресло и продолжил следить за пламенем в камине.

– Феликс, – Илана поднялась и встала прямо перед мужем. – Этот дневник… Я вижу, не он один тебя беспокоит. Снова Сара?

– Снова Сара, – поджав губы, произнес Феликс.

– И опять ничего?

Феликс мотнул головой.

– Может, тебе и правда нужно дать ей время? У нее теперь своя жизнь, своя семья.

– Я ее семья, Илана! – Феликс вскочил с кресла. – Дать ей время для чего? Чтобы привыкнуть к новой жизни? Она привыкает уже пять лет! Я больше, чем уверен: это Гериен пытается отвернуть ее от меня. – Ноздри Феликса расширились, а руки сжались в кулаки. – У меня ведь почти получилось ее разговорить, но появился он.

Илана молча наблюдала за мужем.

– Он словно прячет ее от меня! Не знаю, что он там ей наговорил, но она винит меня во всем, что с ней случилось! Живет новой жизнью… Да ты не видела эту халупу! Это и домом-то назвать сложно: в стенах трещины, снаружи стены покрыты плющом, окна мутные. У них даже прислуги нет! Как ей может нравиться жить в таких условиях?

– Может, дело в том, что Гериен не пытается закрыть ее на всю жизнь в Храме Луны? Может, он просто не бьет ее? Ты не подумал об этом? – Илана ухмыльнулась и искоса посмотрела на мужа. Тот уже порядком разошелся. Начал по старой привычке наматывать круги по комнате.

– Гийом хотел ей добра!

– Добра? – Илана не смогла сдержать смешок. – Ты сам-то в это веришь? Сара хотела жить как все. Без побоев и оскорблений. Не каждая девушка мечтает отправиться в горный храм, носить серую робу и питаться черствым хлебом да водой. Я бы на ее месте тоже сбежала. Удивительно, как она этого Гийома не прирезала, пока тот спал.

Феликс не нашел, что ответить. Он отер покрасневшее лицо, смахнул со лба сальные каштановые волосы и пошел на новый круг. Обычно Феликс вел себя спокойно и мягко, но, когда разговор заходил о Саре и Гериене, он терял самообладание. В такие моменты ему хотелось не то плакать, не то драться. Илана поймала мужа, когда тот проходил мимо нее, и усадила в кресло.

– Вот что я предлагаю. Мы можем позвать их на ужин. Их обоих. Мы от этого ничего не потеряем, а у тебя появится возможность поговорить и с Сарой, и с Гериеном. Не кривись, – одернула она Феликса. – Он муж твоей сестры. Найдешь подход к нему – найдешь и к ней. И не забудь извиниться перед Сарой – она этого заслуживает. Как покончишь с делом ублюдка Морбуса, я напишу им письмо – думаю, я смогу подобрать нужные слова. А ты… постарайся все не испортить.

В комнате стало заметно темнее. Феликс посмотрел на огонь – тот уже доедал последнее полено. Зала на первом этаже была единственной комнатой, в которой держалась полутьма. Так повелось еще со времен прадеда Феликса. Никто не решался нарушить традицию. Илана пыталась, но только на первых порах. Она не привыкла, что в доме есть правила, смысла коих она не понимала. Ссорилась из-за этого с Феликсом, силилась выведать причину столь странного обычая. Без толку. Пришлось смириться – каждый имеет право на странности. В зале не стояло ни одной свечи – камин был единственным источником света. Окна тоже были плотно закрыты и занавешены изумрудного цвета шторами. Феликс всегда ходил сюда подумать или почитать. Один или в компании жены. Неподалеку от камина стоял старинный стол со стопками книг, что высотой доходили Феликсу до головы. Запираясь в зале, Феликс брал что-нибудь почитать как раз с этого стола.

– Вензер! – крикнула Илана так, что Феликс подскочил на кресле. Тишина. – Вензер!

На этот раз тишину разрезали быстрые глухие шаги и дверной скрип. В комнату вошел сутулый старик Вензер – он служил в доме Лигариев уже несколько десятков лет. Можно сказать, он сам стал частью дома. Ветхий, но все же рабочий антиквариат.

– Слушаю, госпожа, – проскрипел старик. Он неуклюже поклонился сначала Илане, потом Феликсу.

– Нужны дрова для камина, – сообщила ему Илана.

– Как будет угодно, госпожа, – Вензер вновь поклонился, неспешно развернулся и поковылял к двери.

– И принеси мне фиников из кладовой. С утра о них думаю.

– Как будет угодно, госпожа, – устало повторил старик, после чего аккуратно закрыл за собой дверь. Снова послышались глухие шаги.

– Чудесный слуга, – Илана взглянула на Феликса. – Сколько он уже вам служит? И вообще, сколько ему лет?

– Он был слугой семьи Лигариев еще до рождения моего отца. Сколько лет старому Вензеру, я и предположить боюсь.

– Так мы договорились насчет малышки Сары? Ты со мной? – Илана вопросительно подняла левую бровь.

– А у меня есть выбор? – Усмехнулся в ответ Феликс.

Последнее желание

Хорошо отдохнуть, как поручил магистр Крефон, у Гериена не вышло. В обычные дни он засыпал быстро и легко, но не сегодня. Маг долго ворочался, взбивал подушку, но все без толку. В конце концов Гериен не выдержал и вышел из спальни, чтобы в случае чего не будить Сару. Он отправился в гостиную с целью отыскать лучшее средство от бессонницы – пузатый томик «Проблем летоисчисления эпохи Обсидианового Протектората» за авторством архонта Пелтея Олмаринского. К разочарованию Гериена, даже досточтимый архонт не смог ему помочь. Просидев с книгой пару часов, Гериен раздраженно захлопнул том и устало побрел в спальню. Ступать старался осторожно, чтобы не беспокоить жену. Оказавшись у кровати, он небрежно потушил свечу и лег на видавшую виды перину.

Гериен уже отчаялся погрузиться в объятия сна, поэтому просто закрыл глаза и принялся считать. Единицы складывались в десятки, десятки – в сотни… или в тысячи. Это было неважно. Важно, что это наконец помогло.

Проснулся он уже под полдень и чувствовал себя как переваренная морковь. Веки отекли, а в голове вовсю работала дюжина кузнецов: стучали молотами по наковальням, с громким шипением остужали сталь и злорадно хихикали над владельцем головы. Вот только хуже всего было другое. Гериену удалось уснуть и даже увидеть совсем не добрый сон. В том сновидении Сара просила убить ее, и Гериен повиновался. Он не владел своим телом – мог только наблюдать, как его рука вынимает из ножен кинжал и вонзает его в бок жены. Однако Гериен не просыпался, как это обычно бывает при кошмарах. Сон повторялся несколько раз. Мольба, нож, кровь. И все по кругу.

Самой Сары – настоящей Сары – рядом не оказалось. Ее половина кровати была аккуратно застелена, а дверцы шкафа, стоявшего у окна, приоткрыты. Это значило, что Сара уже спустилась – каждый раз, когда жена Гериена одевалась, она не закрывала шкаф полностью.

Маг оделся, поправил волосы и пошел на первый этаж. Там уже суетилась Сара. Протирала столы и комоды от пыли, попутно поливая цветы в горшках. Гериен замер и решил понаблюдать за женой. Когда маг только привел ее в свой фамильный дом, ему было слегка неловко – поместье уже порядком обветшало за полтора столетия. В таком виде дом и достался Гериену от покойного дедушки. Всю жизнь прожив здесь, Гериен не понимал, почему дед не решался отремонтировать ветхое здание. Деньги-то были. Сару же состояние нового жилья нисколько не смутило – она тут же принялась наводить порядок: помыла окна, разобрала беспорядочно сложенные в гостиной книги, оживила дворик.

Гериен с детства терпеть не мог уборку – дед заставлял его драить полы каждые три дня. Да Сара и не просила о помощи, так что уход за домом в полной мере лег на ее хрупкие плечи. Гериен предлагал найти слугу, но Сара наотрез отказалась.

Сейчас же девушка словно не замечала мужа. Еле слышно напевая, она ходила по комнате с кувшином.

– Все хлопочешь, – мягко проговорил Гериен.

Сара еле заметно вздрогнула, повернула голову и улыбнулась.

– Решила немного прибраться перед отъездом. Ты ведь не забыл про банкет? – она вопросительно подняла брови.

– Как такое забудешь… И все же не нравится мне эта затея. Ты уверена, что хочешь поехать?

– Уверена, – кивнула Сара. – Девочкой я мечтала побывать на балу или на приеме у других знатных людей. Потом было… не до того. А сейчас, раз уж мы уезжаем, я хочу понять, чем живут, – она замялась, – такие, как я. И не пытайся меня отговорить, – Сара с улыбкой погрозила мужу пальцем.

– Если бы я был в силах, – усмехнулся Гериен.

– Вчера вечером я отослала госпоже Леанзар письмо. Написала, что мы будем на приеме. Сегодня гонец доставил ответ: госпожа выделит нам одну из своих карет, чтобы мы могли с удобством добраться до ее поместья. Карета прибудет ближе к сумеркам. А теперь, милый, иди и приведи себя в порядок – на тебя смотреть больно. Ты когда уснул? – Сара отвлеклась от цветов.

– Понятия не имею, – махнул рукой Гериен и пошел умываться.

День прошел быстро. Гериен и не заметил, как солнце начало опускаться. За окном стемнело, и в один момент послышался стук в дверь. Пара уже приготовилась к отбытию. Гериен, как обычно, надел строгую белую мантию ордена экзекуторов и закрепил на груди серебряную брошь в виде птичьего крыла. Сара же облачилась в простенькое голубое платье, а в волосы вставила небольшую серебряную заколку с топазами – она раньше принадлежала ее матери. Это было единственное украшение Сары, не считая той подвески, которую ей вручил старик из Храма Луны.

Стук повторился. Гериен открыл дверь и увидел на пороге рослого человека в годах, одетого просто, но в то же время аккуратно.

– Вы от госпожи Леанзар? – Спросил у него Гериен.

– Да, господин Анталис, – слуга госпожи Леанзар поклонился. – Я же не ошибся с фамилией? Если что напутал, приношу свои…

– Все верно, – остановил его жестом Гериен. – Мы с супругой уже готовы.

За спиной слуги Гериен заметил карету и двух конных стражников. Немногие знатные семьи Вифиана могли похвастаться собственной гвардией. Род Анталисов не отличался богатством, но все его мужчины, начиная с прапрадеда Гериена, состояли в ордене экзекуторов. Посему фамилия Анталис была известна среди знати, что, к слову, и повлекло за собой нынешнее недовольство Гериена. Приглашения на званые вечера приходили и раньше, но Саре не хватало времени, чтобы их читать, а Гериен их просто игнорировал. До сего дня.

– Я готова, милый, – Сара спустилась со второго этажа и подошла к мужу. – Добрый вечер, – мило улыбнулась она слуге. Тот учтиво поклонился и поспешил открыть дверцу кареты.

Первым в карету забрался Гериен, чтобы помочь Саре подняться. Когда оба были внутри, слуга закрыл дверцу. Впереди супругов ждала долгая дорога по улочкам Вифиана.

***

– Значит, в горы? – Прервал молчание Гериен.

Сара отвлеклась от наблюдения за проплывающими мимо домами и вопросительно взглянула на мужа.

– Почему ты хочешь уехать именно в горы? На полуострове полно красивых мест. Почему туда?

– Я читала, что в горах Янтарного хребта очень красивые озера. Всегда мечтала побывать там. Представляешь, там есть место, где круглый год стоит осень. Склоны вечно золотые, а ручьи умеют петь.

– А кнаров ты не боишься? – Спросил Гериен.

– С чего мне их бояться? Разве я им что-то сделала?

– Они же дикари. Поедают наших детей и вырывают заблудившимся путникам сердца.

– Это неправда! – Возмутилась Сара. Гериен даже вздрогнул от того, как неожиданно девушка сменила тон. – Когда я была маленькой, у нас в особняке прислуживал один кнар.

– Правда? – Гериен откинулся на спинку. – Прямо зеленый? И волосы рыжие? А роста какого?

– Выше любого человека, – проговорила Сара.

– Вот, наверное, люди завидовали. Поймать живого кнара и заставить служить. Как это вообще возможно?

– Его звали Зэалтам, – продолжила Сара. – Папа привез его из похода, и с тех пор он жил у нас. И никто его не заставлял нам служить. Я с ним даже подружилась. Это он показал мне, как наколдовать тех воробьев. А еще Зэалтам рассказывал о своем народе. То, что думают про кнаров вифианцы, – полная нелепица.

– То есть, этот Зэалтам по доброй воле оставался у вас? Но зачем? – Гериен наклонился поближе к жене.

– Папа спас его. Не знаю, как это все было – они не говорили, хоть я и спрашивала. Знаю только, что для кнаров честь – служить тому, кто сберег тебя от смерти.

– А где он сейчас?

– Зэалтам умер, – грустно ответила Сара. – Папа посылал за лекарями, но когда целители понимали, кого им придется спасать, то разворачивались и уходили. В итоге отец обратился за помощью к Гийому, но, когда тот пришел, было уже поздно. Обычная простуда, – вздохнула Сара. – Знаешь, если бы Гийом не начал меня обучать лечебной магии, я бы все равно пошла в целители. В день смерти Зэалтама я поняла, кем хочу стать. Поняла, что никому не откажу в помощи.

Тем временем карета уже въезжала в Аметистовый округ. Здесь жили самые богатые вифианцы. При подъеме на холм супругам открылся вид на остальной Вифиан. С высоты он выглядел завораживающе. Красная черепица домов, высокие акведуки, ведущие в горы, обширный морской порт. Через вечерний сумрак просачивались очертания Дворца Грез, резиденции Оракулов. Чуть поодаль высился замок ордена экзекуторов. На другом конце города – Калазиум Первых. На фоне главной святыни вифианцев их домики казались кучей детских игрушек, разбросанных по полу. Окружение постепенно менялось: теперь вместо простых каменных домов мимо супругов проплывали богатые особняки вельмож. По улице сновали гвардейцы знатных родов. Попрошаек не было видно – им запрещали появляться в этом районе Вифиана. Беднякам не место в верхнем городе.

– Милая, – тихо начал Гериен. – В саду ты упомянула о детях. Ты говорила серьезно? Раньше ты утверждала, что детей не хочешь, пила эти странные эликсиры…

– Я много думала об этом, – спокойно ответила Сара. – Я прожила в Вифиане всю жизнь и знаю, каким будет будущее нашего ребенка, родись он здесь. Столица сожрет его. Я не могу этого допустить. Пусть наш сын или дочка сами выберут свой путь.

– Кому-то жизнь мелкого вифианского дворянина и не снилась, – подметил Гериен.

– Я понимаю. Многие в этом городе борются за еду и воду, за возможность прожить еще хоть денек. Но что делает мелкий вифианский дворянин? Клепает артефакты? Преподает в Академии? Воюет? Убивает соперников, чтобы забраться повыше? Разве ты не хочешь, чтобы твой ребенок смог совершить что-то по-настоящему стоящее?

Гериен задумался. А ведь Сара очень точно описала быт вифианского мага средней руки. Никчемные интриги, сплетни, рутина…

– Знаешь, милая, я сегодня подсчитал: нам хватит денег построить новый дом. Если продать наш, то вполне можно возвести что-то приличное возле Янтарного хребта. И до озер недалеко, и кнаров лишний раз не побеспокоим.

Сара взяла мужа за руку и посмотрела ему в глаза.

– Спасибо тебе. За все.

Карета наконец остановилась. Старый слуга открыл дверцу, и Гериен вышел наружу. Ноги немного затекли, но в целом маг чувствовал себя хорошо, что странно – обычно в каретах его укачивало. Гериен подал руку Саре, и девушка спустилась к супругу. Маг достал из-за пазухи серебряную монету и бросил ее слуге.