скачать книгу бесплатно
Незнакомец взглянул на Ивана, кольнув его злым взглядом.
– Сам ты раритет. Неделю как купил. Фабрика «Рассвет», новая модель. Что тебе не нравится? Шестьдесят рубликов отстегнул.
– Ты шутишь? – улыбнулся Иван.
– Да пошел ты, клоун, – обиделся незнакомец. – Нацепил на себя невесть что. Сидит как попугай раскрашенный, еще и к костюму моему придирается. А еще советский человек.
Иван прикрыл ладонями открывшийся пупок.
– Какой человек? – засмеялся Иван. – Да ладно, не обижайся, – протягивает Иван пачку «Филипса», – закуривай.
– Ух ты, – удивился незнакомец, – это где ты такие отхватил?
– В магазине, где.
– Да иди ты, в магазине, – с недоверием улыбнулся незнакомец. – Ну давай попробуем.
Иван снова оглядел двор. Что-то здесь не так. И на душе тревожно.
Незнакомец прикурил, затянулся и закашлялся.
– Тьфу ты. Ты что, отравить меня хочешь? Да здесь и табака-то нет. Ваты, что ли, напихали? Нет уж, уволь. Сам кури свою гадость.
– Может, ты и прав, – говорит задумчиво Иван, оглядывая двор, – может, и вата… А в газетах что пишут?
– Да что в газетах писать могут, – бросив сигарету в урну, говорит незнакомец. – Съезд. Партия. План. Трудовые подвиги.
– Точно! – подпрыгнул вдруг Иван, сильно напугав незнакомца. – Я понял, что здесь не так… Машин нет. Обычно весь двор забит автомобилями, а сейчас ни одной машины нет.
– Ты чего, мужик? – съежился от страха незнакомец. – Перепил, что ли, вчера? Да в нашем дворе отродясь ни у кого машин не было. Даже у меня нет, хоть и должность имею неплохую. Вон, жду служебную.
Иван Иванович обмяк, снова присев на лавочку. «Это что происходит? Что со мной происходит? Меня что, разыгрывают, что ли?».
– А ты вообще кто такой? – спрашивает незнакомец. – К кому приходил?
– Ни к кому не приходил. Живу я здесь, – тихо сказал Иван, не веря в происходящее.
– Вот лапшу мне не надо вешать, – встал с лавки незнакомец. – Я здесь всех знаю.
– В четырнадцатой квартире живу, – продолжил Иван.
– В четырнадцатой Кузьмины живут.
– Жили, – прошептал Иван.
– Что?
– Жили до нас. Мы в восемьдесят первом заселились.
– Чего-о? – незнакомец начал отходить на безопасное расстояние. – Какой восемьдесят первый? Сейчас семьдесят девятый идет.
Во двор въехала «Волга».
– Скажи спасибо, что некогда мне, – садясь в машину, прокричал незнакомец. – Давай уходи отсюда. Сейчас я милицию пришлю.
Незнакомец уехал, а Иван сидел, ошарашенный происходящим. «Да нет, это точно кто-то из знакомых прикалывается. Подстроил все и сидит где-нибудь в кустах, посмеивается. А если нет? Если я в самом деле в прошлое попал? Тогда все. Конец. Попаду в милицию, и психушка до конца дней мне обеспечена. Кто же мне поверит, что я из 2019-го».
Иван взглянул на газету, забытую незнакомцем.
– Какое там число? – с надеждой в голосе проговорил Иван. – 20 августа 1979 год.
Иван встал, сунул газету за пазуху и направился к своему подъезду.
Вдруг он встал как вкопанный.
– Стоп. Если сейчас семьдесят девятый, значит, в моей квартире другая семья живет. Мы в то время жили совсем в другом городе.
Иван побледнел.
– Да нет. Такого просто не может быть. Точно кто-то прикалывается надо мной. Сейчас проверим.
Иван Иванович решительным шагом направился к подъезду.
Когда Иван Иванович оказался на площадке между четвертым и пятым этажами, его дверь распахнулась, и из нее выскочил пацаненок лет одиннадцати.
Иван вжался в стену и так стоял с вытаращенными глазами. Короткая курточка опять задралась, оголив пупок.
– Мишка, – выдохнул Иван, – это же Мишка, сын Кузьминых.
Иван хорошо помнил эту семью. Он даже ходил несколько раз на их новое местожительство. Относил письма, которые приходили на их имя.
Вышла Мишкина мать и начала шарить в своей сумочке, видимо, в поисках ключа.
– Мам, смотри, какой дяденька смешной. Это клоун, да? – ковыряя в носу, на весь подъезд прокричал мальчишка.
– Миша, не подходи к дяденьке. Видишь, дяденька болеет. Подожди, вместе пойдем.
Иван Иванович неловкими движениями начал одергивать курточку, прикрывая пупок. Он проводил взглядом Кузьминых и с облегчением выдохнул.
И тут он заметил возле своей двери кошелек. Видимо, Мишкина мать обронила, когда ключ в сумочке искала.
Иван подбежал к кошельку, поднял и сунул его в карман. Какие-никакие, но там деньги. Мало ли, что ждет Ивана впереди.
Иван толкнул дверь подъезда и вывалился на улицу, едва удержавшись на ногах, в свой привычный двор.
– Слава богу. Я дома. Благодарю тебя, Господи, что ты вернул меня домой, – чуть не заплакал Иван, разглядывая кучу автомобилей, заполонивших двор.
На следующий день, когда Иван Иванович немного отошел от пережитого, он все же решился сходить к Кузьминым. Может, живы еще. Хотя за такое время разное может произойти. И уехать могли.
Иван позвонил. Дверь открыл повзрослевший Мишка.
– Здравствуй, Миша, помнишь меня? Мы в вашу квартиру заселились в восемьдесят первом.
– Ах да. Вспомнил. Проходите, – пропуская Ивана, проговорил Михаил. – Что-то случилось?
– Да нет, ничего. А как мама твоя? Жива?
– Жива. Болеет только. Вам мама нужна? В спальне она. Проходите.
Иван вошел в спальню. Мать Миши, сильно постаревшая, сидела у окна и с интересом разглядывала Ивана.
– Миша, а что, у нас гости? – спрашивает мать.
– Да, мама. Помнишь жильцов, которые…
– Да, да. Вспоминаю.
– Здравствуйте, – подошел Иван к Мишкиной матери и протянул кошелек. – Это ваше?
– Да, – шепотом проговорила старушка. – Это мой кошелек. Потеряла я его… давно. Денег, конечно, там не было. Три рубля с копейками. Но… там рисунок был моей доченьки. Умерла она совсем еще маленькой. Мише пять лет только было. А она старше была на два года.
Старушка открыла кошелек и вынула сложенный в несколько раз листочек. Рисунок дочери.
Руки Мишкиной матери задрожали. Слезы потекли по морщинистому лицу.
– Спасибо, – прошептала старушка. – Спасибо вам большое. Это мне привет из прошлого. Как давно это было.
– Вчера, – улыбнулся Иван.
Иван вышел от Мишки уже ближе к вечеру и слегка выпивший. Он не спеша дошел до своего дома и уселся на лавочку, что возле его подъезда. Вытащил из-за пазухи пожелтевшую от времени старую газету «Правда».
– Ну вот, – вздохнул Иван, – уже пожелтела.
Иван Иванович положил газету на скамейку и вдруг горько заплакал.
– Ты чего, Ванечка, плачешь, что ли? – услышал он голос соседки, старой пенсионерки.
– Дурак я, Светлана Сергеевна. Какой же я дурак.
– Да что случилось, Ванечка?
– Надо было мне там остаться.
– Где там?
– В семьдесят девятом.
– Ну-у, Ванечка, ты загнул. Кабы можно было. Многие теперь обратно хотят.
– Я вчера там был, – посмотрел Иван на пенсионерку.
– Ты бы не пил, Ванечка. Возраст у тебя уже не тот. Не справляется организм. Может, тебе на работу куда устроиться. Сторожем.
Иван встал и, растирая слезы, направился к подъезду.
– Ох, дурак я, дурак. Надо было там остаться. Ох, дурак.
Светлана Сергеевна посмотрела на старую газету, забытую Иваном, вздохнула и покачала головой:
– Кабы можно было… Мы бы все там остались.
Такой подарок мне не нужен
Деревня рано просыпается. Чуть солнышко над горизонтом появилось, а глядишь, тетя Марья в огороде уже копошится, а дед Федор топориком что-то тюкает. А вон мужики на озеро подались за карасем.
Вот и я рано встаю. Время-то быстро летит, и хочется его растянуть немного. Чтобы день подлиннее казался. За длинный день и дел можно больше сделать. Совсем ничего не успеваю. Световой день уменьшается к зиме, а дел прибавляется.
Вышел я во двор умыться-освежиться, смотрю, а на бревнышке, что возле сарайки лежит, старичок сидит. Маленький такой старичок, с седой бородкой.
– Здравствуй, дедушка. Ты кто? – спрашиваю. – Откуда путь держишь? Что-то я тебя в деревне нашей раньше не видел.
– Да вот, – говорит, – шел мимо, думаю, дай зайду. Вижу я, времени тебе не хватает? Временем ты своим дорожишь. Решил я тебе подарок сделать. Коль понравится тебе подарок, можешь оставить его себе, а не понравится – заберу назад.
– Заинтриговал, дед. А где подарок-то? – спрашиваю.
– Не спеши. Всему свое время.
– Ну подарок так подарок. Лишним не будет, – говорю я.
Смотрю, а старика-то нет. Обошел я двор, нет старика.
– Вот те на, обещал подарок, а сам смылся, – пробурчал я. – Ну да и бог с ним, с подарком. Некогда мне прохлаждаться, делом пора заняться. Пойду-ка я воды принесу ведерко. В доме вода закончилась.
Подхожу к ведру, а оно полное. Обрадовался я, что за водой идти не надо.
«Ну ладно, – думаю, – надо завтрак пойти приготовить, яишенку с колбаской пожарить». Вхожу в дом, чую запах яичницы с колбасой. Вижу, на столе сковородка стоит скворчит. «Ничего себе. Кто это мне удружил так? Дед, что ли, хозяйничает? Да вроде нет никого».
Сам стою, а есть совсем не хочется, будто только что поел.
«Ладно, попозже позавтракаю, – думаю, – надо сено на сеновал идти закидывать. Вчера сено привез, а не успел в сарай закинуть, оставил его на сегодня».
Выхожу, а стожка нету. Открываю сеновал, а оно там лежит.
Что за чудо из чудес?
Ладно. Раз сено уже на месте, надо в огороде картошку окучивать, за меня никто не сделает.
Захожу в огород, а картошка готова уже, окучена. Постарался кто-то. Вот радость-то.
