Офицеры. Книга первая. Излом

Идея сама по себе неплохая, но Рэму все еще не верилось в то, что ее можно воплотить в жизнь.

– Поедем, заедем. Я что, против, что ли? Только на чем? Или ты что-то уже придумал?

На губах старшего брата появилась загадочная улыбка:

– Слушай меня внимательно. У дядьки в гараже, что у деда во дворе, стоит «копейка».

Рэм скептически хмыкнул:

– Это Захара, что ли? Так он же на Севере сейчас. Как ты собрался на ней ехать? Сам, что ли, за руль сядешь?

Но разве что-то задумавшего Марата такой мелочью смутишь?

– Запросто. Права у меня есть. Доверенность на руках. Правда, вожу не очень. А ты как?

– Я-то неплохо, – курсант в задумчивости провел рукой, поправляя челку, придавая ей уложенный вид, – но у меня нет прав, рано мне еще. А что ты раньше об этом молчал?

– Чтобы ты, брат, заранее не мучился в томительном ожидании, – Марат улыбнулся и заговорщицки подмигнул своему товарищу по несчастью. – Завтра сразу после работы и махнем на все выходные.

Сказано, сделано. Сто двадцать километров – это же не расстояние. Как только проехали пост ГАИ, Марат тут же уступил свое место за рулем более опытному водителю. Через какие-то два часа разыскали нужный дом. На стук вышел мужчина.

– Борис Ахметович? – уточнил у него Рэм, не без основания полагая, что это, скорее всего, должен быть отец Дины.

– Да, вы не ошиблись, – хозяин с недоумением смотрел на совершенно не знакомых ему и явно неместных парней. – Чем обязан? Да, не стойте вы у ворот, проходите во двор.

– Мы, собственно, хотели бы видеть Дину, – слегка запинаясь, Рэм сразу и прямо объяснил причину их появления. – Мы, вообще-то, ее очень хорошие знакомые из Октябрьского, приехали навестить.

– Ах так, – кое-что мужчине стало понятно. – Значит, это вы загрузили нашу почтальоншу работой. У вас что-то случилось?

– Да нет, – вклинился в разговор до этого молчавший Марат. – Мы просто хотели повидать вашу дочь и узнать у нее адрес одной ее подруги.

– Это можно. Только она, извините, сейчас находится у своей бабушки, помогает ей по хозяйству. Да тут совсем не далеко…

Ни о чем не подозревающая Дина возилась во дворе и еще издалека заметила приближающуюся машину. Таких у них в селе не было. Странно, но автомобиль почему-то остановился у их ворот. Это ее озадачило. Девушка выпрямилась и подошла ближе к забору. И тут к ее полному изумлению перед ней показался Марат собственной персоной, а потом и Рэм нарисовался с сияющей улыбкой во все лицо. От неожиданности у нее перехватило дыхание.

– А вот и мы, – весело приветствовал ее Марат. – Что, не ожидала? Встречай своего кавалера. Ну же, поцелуйтесь, дети мои, – забалагурил он, заметив, что тут, по крайней мере, им рады. – Не стесняйтесь. Я уже давно обо всем про вас двоих догадался.

– Да ну тебя, – отмахнулся от него Рэм. – Не смущай бедную девушку. Видишь, она и так язык проглотила. Здравствуй, Дина. Это точно мы, тебе не привиделось.

Нет, точно это ей не привиделось. И это вовсе не сон, что приснился ей накануне…

– Здравствуй, Рэм, – выдохнула она из себя. – Здравствуйте, мальчики. Откуда вы, черти? – кажется, девушка окончательно пришла в себя. – Рэм, я только сегодня от тебя получила письмо. Ну, вы и даете.

– Мы хотели узнать у тебя адрес Зои, – Рэм на всякий случай все стрелки перевел на Марата. – Мне кажется, – парень многозначительно кивнул в сторону брата. – Она дала ему неправильный адрес.

– Мы подумали, что ты-то должна его знать…

Девичьи реснички озадаченно хлопнули. Так они у них всего лишь проездом. Что ж…

– «Не ему», надо говорить, а «Марату», называя присутствующего по имени, – девушка специально кольнула парня, и тот скоро понял, за что. – Значит, ко мне вы просто мимоходом? – сделав вид, что она не на шутку обиделась, Дина стала закрывать перед ними ворота.

– Ты чего тут городишь? – Марат толкнул брата плечом. – Не видишь, что ли, что девушка может не понять твой плоский армейский юмор? Это я ищу Зою, а он уже нашел то, что искал. Давай-ка, братец побыстрее извиняйся, а то, чего глядя, и останемся ни с чем тут, на улице.

Охотно приняв немые извинения, Дина улыбнулась и впустила братьев во двор. Марат вытащил из нагрудного кармана заветную запись и показал ее хозяйке.

– Конечно, это адрес нашего училища, – скользнув глазами по бумажке, подтвердила Дина. – Только ехать домой на каникулы она, вроде бы, не собиралась, так что искать ее там, наверное, бесполезно. Скорее всего, она сейчас в городе. Вообще-то, я догадываюсь, где можно найти Зойку. Но сегодня уже поздно.

– А если сейчас же тронуться, когда доберемся?

– Когда мы сможем туда добраться? – девушка прищурилась. – Ближе к ночи. Даже если ехать на вашей крутой машине, это несколько далековато. Заходите в дом, будьте как гости.

Братья в нерешительности переглянулись. А что им еще оставалось делать? Если только, конечно, отправиться в обратный путь, но зачем, спрашивается, они сюда вообще приехали? Рэм стал за спиной у брата – в детстве часто за все отвечать первому приходилось Марату, как старшему, и это была уже привычка, выработанная годами. От сильного волнения бравый курсант невольно поступил так же, как делал это когда-то давно.

И девушка заметила это, глаза ее удивленно раскрылись. Она улыбнулась и укоризненно покачала головой. Ну, что можно еще взять с этого милого мальчишки?

– Это кто к нам пожаловал? – навстречу им вышла пожилая женщина.

– Это, бабушка, мои друзья: Марат и Рэм. Знакомьтесь. А это мои бабушка Амина и дедушка Ахмет.

В комнате повисла неловкая пауза, прервать которую тут же поспешила хозяйка дома.

– Вы, наверное, издалека, – засуетилась она. – Проходите к столу. Вот за чаем и познакомимся поближе.

Время за разговором летело быстро. На дворе заметно потемнело. Улучив удобный момент, Дина успела шепнуть своему соседу:

– Рэм, ты не хочешь прогуляться перед сном?

Дохнуло на него ветерком, и парень сразу напрягся. Конечно, он хочет. И он утвердительно качнул ресницами. В ответ Дина поощрительно шевельнула губами и стала прощаться:

– Поздно уже, мне пора. Я пошла домой. Рэм проводи меня, пожалуйста.

Хорошо, когда брат быстро соображает и схватывает все прямо еще на лету. Марат, тут же оценив обстановку, вложил младшенькому связку ключей.

– Держи, разрешаю доставить девушку с ветерком. Можете прокатиться перед сном, осмотреть местные достопримечательности.

Поймав его взгляд, Дина хмыкнула, но ничего не сказала. Подхватив Рэма, повела его к выходу.

Хлопнули дверцы, словно наглухо отгородив их от всего прочего мира. Двигатель негромко и ласково заурчал, машина плавно покатилась вперед, не спеша набирать скорость по неровной дороге. Дома, дома, переулки – картина знакомая и ничем не отличающаяся от сотен других подобных ей. Немного отъехали от села и остановились.

– Ну, рассказывай же скорее, – девушка сгорала от нетерпения. – Зачем приехали? Может быть, что-то случилось? Да постой ты, братец, не лезь, – она оттолкнула его настойчивые руки. – Ответь же сначала. У меня сердце даже екнуло, когда вас увидела.

– Мы просто соскучились. Честное слово, Динушка. Мне было не по себе, а Марат – вообще, ересь какую-то стал нести. Чуть ли не жениться собрался человек.

– Это он зря так думает, – девушка нахмурилась. – Боюсь, что завтра его не очень-то обрадует то, что он может увидеть. Ладно, пока их отношения оставим на завтра. Мне вот непонятно другое. Ты-то от чего, милый друг, страдаешь? – она сдвинула брови и строго посмотрела на него. – Разве я тебе что-то когда-то обещала? Кажется, мы договорились только о том, что ты мне напишешь, и все. Ну-ка, давай, отвечай.

И не было вовсе понятно, шутит она или же говорит всерьез. Может, она и сама в ту минуту не понимала, какой бесенок подтолкнул ее в бочок, и она принялась озорничать, дразнить его, а вместе с тем и саму судьбу. Эх, знать бы это…

Не ожидавшего такого отпора парня, словно облили ледяной водой, губы у него задрожали.

– Динушка, милая, ну зачем ты так? Я думал, что ты ко мне тоже что-то чувствуешь, – в его голосе слабым ветерком засквозило пока еще едва заметное разочарование. – Выходит, что я для тебя совсем ничего не значу?

А он так надеялся на это, летел к ней навстречу, как на крыльях…

– Не знаю я, Рэмушка, не знаю, – с душевным надрывом произнесла Дина и замотала головой. – Не хочу я этого. Лишнее это все.

– Как это лишнее? О чем ты говоришь? – от такого поворота событий Рэм просто оторопел.

– Ты, Рэмка, не обижайся сразу, а послушай, что я тебе скажу, – девушка отодвинулась подальше, чтобы лучше увидеть его реакцию на ее слова. – Не ко времени все это. Зачем нам с тобой брать сейчас на себя такую большую ответственность, как любовь к другому человеку? Ну, понимаешь ты это?

Что ж, он не из самых тупых. А какие красивые слова она говорила…

– Да-а, понятно, – лицо его окаменело, и только едва заметно задвигались желваки. – Значит, и мне тут от ворот поворот. Хорошо, поговорили и ладно. На этом и закончим, – его губы скривились в злой усмешке. – Что же, давай, я тебя отвезу домой, – Рэм завел двигатель.

Еще немного, они тронутся. Дина не на шутку испугалась его решимости. Кто его разберет, что там у него сейчас на уме? Нет, просто так его потерять она не собирается и не может себе этого позволить.

– Погоди, не спеши, – девушка положила ему руку на плечо.

Парень медленно повернул голову в ее сторону, словно пытаясь узнать, что там еще от него хотят, если и так уже все понятно. Ну и что интересно оставалось делать Дине в такой нелегкой для нее ситуации?

– Глупенький, я же еще не сказала, что против отношений с тобой.

– Такие отношения ради просто отношений меня не интересуют, – глухо ответил он. – Извини, Дина, меня за то, что я кое-что в этой жизни понял не совсем правильно, а как, однако, хорошо ты об этом говорила. Ладно, что тянуть, поехали, – он положил руку на рычаг переключения скоростей.

– Рэмка, стой! – она захватила его правую руку в свою. – Ох, ну зачем, ну зачем вы сюда приехали? Да заглуши ты двигатель, наконец! Мешает же…

Наивный мальчишка, он одержал над ней, считавшей себя такой опытной, победу, он вынудил ее отбросить в сторону все свои принципы…

– Ох, Рэмка-Рэмка…

Движок то ли недовольно, то ли насмешливо напоследок фыркнул и стих. Кажется, это она сама случайно задела рукой за какой-то рычаг, и спинка кресла услужливо подалась назад…

Откуда-то на пытливый ум пришло полузабытое, и она, томно улыбаясь, прошептала:

– «Братья мои поставили меня стеречь виноградник… а своего виноградника я не уберегла…»

И Рэм немедленно включился в игру, взял ее маленькую руку и прижал ее к своим губам:

– И «Ты не жалеешь об этом, Суламифь?»

Услышав этот ответ из его уст, она тихонько ахнула. Это же из Куприна. Выходит, что он тоже его читал. А она-то думала. Но все равно последнее слово будет за нею:

– «О нет, царь мой, возлюбленный мой, я не жалею. Если бы ты сейчас же встал и ушел от меня и если бы я осуждена была никогда потом не видеть тебя, я до конца моей жизни буду произносить с благодарностью твое имя, Соломон!»

Ласково провела пальчиком по его губам, в душе торжествуя, полагая, что он уже не найдет более достойного продолжения. Но парень словно и не думал останавливаться:

О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна!Глаза твои голубиные под кудрями твоими;Волосы твои – как стадо коз,Сходящих с горы Галаадской;

Медленно-медленно в восторженном изумлении раскрывались девичьи глаза, обнажая свою бездонную глубину…

Зубы твои – как стадо выстриженных овец,Выходящих из купальни,Из которых у каждой пара ягнят,И бесплодной нет между ними;

Застыл удивленно полураскрытый ротик. Она, она такого еще нигде не читала и не слышала. Что это? У Куприна такого и в помине нет…

Как лента алая губы твои,И уста твои любезны;Как половинки гранатового яблока —Ланиты твои под кудрями твоими;

Господи, он не сочиняет, он что-то цитирует, шпарит наизусть. Но что же это, что…

Шея твоя – как столп Давидов,Сооруженный для оружий,Тысяча щитов висит на нем —Все щиты сильных;Два сосца твои – как двойни молодой серны,Пасущиеся между лилиями…

Ах! В сладкой истоме изгибается спина, когда его ищущие губы в подтверждение этих слов находят один из острых и трепещущих в желании комочков нежнейшей плоти…

– Ах! Рэмка, скажи, признайся, что это было…

– Это «Песнь песней» Соломона.

Нет, это просто невозможно! Она, сколько ни пыталась, нигде не могла этого найти…

– Рэмка, ты… ты…

Нет, он все больше и больше поражает ее…

Светало. Давно он проснулся и теперь ласково и нежно смотрел на свою любимую девушку, уютно устроившуюся свою прекрасную головку у него на коленях. Рэм старался сидеть тихо и не шевелиться, боясь разбудить ее неловким движением. Пока еще есть время, пускай поспит…

Через час он кончиками пальцев осторожно провел по ее нежному лицу. Медленно, словно нехотя, она просыпалась. Открыла глаза. Мягко и ласково улыбнулась. Потянулась к нему, обняла его за шею и горячо зашептала ему на ухо:

– Поедем, Рэмушка, пора. Ты ничего не говори. Не надо. Потом ты все поймешь…

Потом он все… поймет? А чего тут понимать? Ему и так уже все давно стало ясно и понятно. Он любит ее, и она тоже его любит. Теперь ей уж точно не удастся отвертеться. Он сам все слышал своими ушами, что шептала она ему в забытье, когда голос разума утих, и во всю силу говорили одни чувства.

Подъехать к дому незаметно не удалось. Видно, бабушка Амина давно уже хлопотала во дворе. К удивлению юноши она вовсе не стала их упрекать. Молча погладила свою внучку по голове, а ему лишь притворно погрозила пальчиком. И всего-то…

Зойку нашли не сразу. Сначала Дина кое-что разузнала в общаге, и они поехали дальше.

– Стой, вот она идет. Ну что, убедился? Я тебя предупреждала, что это может и не понравиться.

Теперь уже Марат видел все своими глазами. Зоя шла не одна, а в компании молодых мужчин, на вид очень прилично одетых. По их свободному поведению чувствовалось, что знакомы они давно.

– Это ребята с горкома комсомола, – пояснила Дина своим спутникам. – Я их когда-то видела у нас в училище. Хочешь с ней поговорить?

– Поговорю…

Раз они уже приехали… Как того и следовало ожидать, Зойка с явным неудовольствием отреагировала на появление Марата. Даже слушать его толком не стала, резко оборвала. Марат вернулся весь посеревший и явно обескураженный.

– Да ну ее к черту, – сквозь зубы процедил он и плюхнулся на заднее сиденье. – Рэм, садись ты за руль, поведешь сам. Что-то у меня все внутри трясется, – Марат как-то неловко и сконфуженно улыбнулся.

Ехали назад молча, никто не решался нарушить повисшую в салоне вязкую тишину. Каждый в одиночку пытался думать о чем-то своем, пока не остановились у дома, от которого еще ранним утром начали свое путешествие.

– Зайдете пообедать или сразу поедете? – спросила девушка на всякий случай у приунывших парней.

Совершенно не зная, что им после всего делать дальше, братья в глубокой нерешительности только пожали плечами.

– Давайте пока в дом. Там вместе все и обсудим, – девушка предложила выход из сложившейся ситуации.

Марат ел медленно, тщательно пережевывая, потом буркнул:

– Она сказала мне, что, мол, зачем ей нужен такой неуч, как я. Видишь ли, ей, цаце, подавай мужа с соответствующим уровнем…

– Что я тебе тогда говорила? – тихо шепнула Дина на ухо Рэму, согласно кивнувшему ей в ответ.

– Она, зараза, так прямо и сказала, что я для нее был лишь средством для достижения ее цели… – угрюмо продолжил свою исповедь Марат.

За столом снова стало тихо, только ложки застучали почаще. Казалось, что неразрешимая проблема мучила всех троих. Как найти решение, которое могло устроить всех сразу? Как им поступить, если Рэм вовсе не хотел уезжать отсюда, а Марату здесь, в принципе, и делать-то больше нечего? А Дина и сама не знала, чего она больше всего хотела. Чтобы они уехали к себе поскорее, а там, как говорится, с глаз долой и из сердца вон, или…? Кое-как покончив с содержимым в тарелках, вразвалку вышли во двор. Разговор не клеился.

– Рэм, можно тебя на пару слов?

Голос раздался из приоткрытого окошка. Видно, бабушка Амина хотела с парнем о чем-то поговорить.

– Иди-иди, – подтолкнула его девушка. – Бабушка не съест тебя. Не бойся. А мы тут пока, может быть, что и придумаем.

Пожав плечами, парень тяжело зашагал к двери и медленно, оглядываясь назад, вошел в дом.

– Послушай, ты меня сынок, – бабушка Амина пододвинула ему стул. – Я вижу, хоть глаза у меня и старенькие уже стали, что между тобой и моей внучкой что-то происходит. Я ее очень хорошо знаю. До встречи с тобой она была какая-то потерянная, потерявшая всякий интерес ко всему окружающему ее. Но вернулась она с практики, словно заново родившаяся…

Умудренные опытом глаза старой женщины смотрели на парня изучающе и в то же время очень доброжелательно. Выдержав паузу, она продолжила:

– К тебе она относится совсем не так, как к другим молодым людям. Ты ей не безразличен. Это-то уж точно. А вот любовь ли это, я не знаю. Ты пока не торопи ее. Она сама должна прийти к чему-то. Только знай, что девушка она с особенностями. Несмотря на юный возраст, у Дины уже сложился свой взгляд на жизнь. Она принципиальна и не прощает предательства. Зла она, возможно, держать и не будет, но после этого отношения с ней уже не восстановишь. Помни это, сынок, если у тебя к ней что-то серьезное. Я сердцем чувствую, что парень ты хороший, честный, и глаза у тебя, сынок, особенные. Не зря, выходит, моя внучка с тобой подружилась. Есть в тебе что-то такое, что ей очень нравится. Да, еще не успела тебе сказать, что она нетерпима к несправедливости, совершенно не терпит того, что на нее давят. Видишь, какой букет набирается. Но ты, если она упрямится, не спорь с ней, сделай вид, что уступаешь. Тогда ее, на первый взгляд, непреодолимое сопротивление само по себе быстро угаснет, не встречая на своем пути никакой преграды. Потом она все равно отходит и, если твои доводы разумны, в конце концов, согласится с тобой. Побеждает терпеливый. Помни об этом. Я желаю тебе счастья…

Озадаченно почесывая затылок, Рэм вышел из дома, пытаясь как-то привести в некий порядок свои разбегающиеся по разным уголкам сознания непослушные его воли мысли. Столько всего он узнал. Вообще-то, то, что парень сейчас услышал, нисколько его не разочаровало. Просто кое-что из не так уж и простого поведения его ненаглядной стало еще понятнее, а кое-какими советами можно будет при необходимости и воспользоваться.

– Может быть, мы все-таки поедем домой? – раздался сбоку мрачный голос Марата. – Поставим машину на место, и пусть все катится к черту…

Возьмут бутылку-другую…

– Погодите, – остановила их Дина. – Еще успеете надраться. У меня возникла идея. Только для ее осуществления кое-кому придется постараться…

Братья замерли в ожидании. Каждый хотел услышать то, как милая девушка собирается собрать вместе их, казалось, несовместимые желания.

– Марат, я думаю, что тебе надо поступить учиться, – совершенно серьезно предложила Дина. – Кажется, у вас в городе есть очень неплохое отделение нефтяного института.

– Мне учиться? – от неожиданности парень чуть, было, не потерял дар речи. – Да я и не думал никогда об этом. К тому же, туда, наверное, и документы уже поздно подавать и, если честно сказать, и студент из меня выйдет совсем никудышный. Школу я закончил кое-как, на одни тройки. Я всегда думал, – он виновато развел руками, – что слесарю у нас в стране школьные знания не особенно нужны.

– Надо тебе, Марат, ехать и пытаться, – Дина твердо стояла на своем. – Нечего раскисать. Ты должен доказать ей, а прежде всего, самому себе, что ты способен на большее, чем всю жизнь простоять у станка. Попробуй, найди свое место в этом мире. Не плыви безвольно по течению. Борись за себя!

– Вот как, Марат, понял? – любуясь Диной, многозначительно изрек Рэм. – Это тебе уже готовое руководство к действию.

– Хорошо вам говорить, – хмыкнул старший из братьев, – когда одна уже учится, другой – едет. А вы, умники, – он прищурился, – подумали о том, как я экзамены буду сдавать, совершенно к ним не готовясь?

Но теперь от что-то для себя уже твердо решившей Дины было не так-то и просто отделаться.

– Возможно, молодой человек, что на вечернее отделение надо будет пройти только тестирование или собеседование, – упорно гнула она свою линию, не собираясь отступать.

– Если бы это было так, – под ее натиском Марат начинал сдаваться.

По его лицу пробегали тени мучительных раздумий и тяжких сомнений.

– Хотя, чем черт не шутит? Наверное, надо все-таки попробовать. Но вы должны будете мне помочь.

– Я согласна, – девушка облегченно вздохнула. – Рэм, думаю, тоже будет не против. Что скажешь? – она подтолкнула от чего-то онемевшего парня.

– Да, конечно-конечно, – очнулся он, как от гипноза.

За какие-то мгновения он уже успел представить себе, что сможет провести в общении со своей любимой еще одну восхитительную ночь, а там уже, чем черт не шутит…

– Итак, – девушка мило улыбнулась и кинула на них торжествующий взгляд, – мы можем поехать завтра, рано утром. Приемная комиссия в такие дни должна работать без выходных. Завтра воскресенье, и у тебя как раз будет свободный от работы день.

– А может, нам поехать сегодня? – Марату уже явно не терпелось. – Не мешало бы хоть как-нибудь подготовиться.

Но, видно, это не входило в чьи-то планы…

– Во-первых, за один вечер ничего не успеешь, – девушка стала резонно загибать пальцы. – Во-вторых, документы можно будет забрать завтра по пути. В-третьих, где я там буду ночевать? об этом ты подумал? Снова сидеть до утра на скамеечке?

– Знаю я, на какой вы там сидели скамеечке, – Марат не удержался от соблазна уколоть строившую из себя саму невинность разошедшуюся девушку и многозначительно покачал головой.

– Интересно мне знать, откуда идут такие сведения? Откуда это потянуло сквознячком? – Дина повернулась к Рэму, тот еле успел пригнуться.

– В крайнем случае, к вашим услугам машина, – теперь, видно, понесло Марата. – В ней вы, как я посмотрю, тоже уже неплохо освоились. Как… – весьма приличный толчок в бок заставил замолчать его на полуслове.

На покрывшемся яркими пятнами лице Рэма он прочитал нешуточную решимость защитить честь своей дамы и благоразумно отступил. И порыв был замечен и по достоинству оценен.

– Мальчики, – Дина одарила парней очаровательной улыбкой, – в таком случае мне надо сходить домой, и уладить там свои дела. А вы тут пока поскучайте. Можете помочь старикам во дворе…

В своем хозяйстве всегда найдется, чем себя занять…

Сидеть без дела было не в их обычаях. Топор в умелых руках тоже очень грозное орудие труда. Горка наколотых поленьев росла прямо на глазах. Еще немного и закончили бы все. Но тут их прервали.

– Эй, тимуровцы, вы что тут вытворяете? – у ворот стоял мужчина чем-то похожий на отца Дины, возможно, что это и был ее дядя.

Узнав, кто они такие, он заметно повеселел.

– Ну, так, в чем проблема? Выставляйтесь, закуска за мной. Посидим, выпьем за знакомство…

Когда девушка вернулась, шумное застолье было в самом разгаре. На столе красовались две пустые и одна уже початая бутылки. При виде такой красноречивой картины Дина недовольно покачала головой, подсела к Рэму и зашептала ему на ухо:

– Ты бы не пил, не дело это, дядьку Оскара не перепьешь. В этом он у нас крупный специалист.

А специалист был явно в ударе. Девушка еще раз внимательно осмотрела сидящих за столом.

– Если бы я знала, – девичьи губки укоризненно задрожали, – что так может произойти, то не стала бы уговаривать вас оставаться.

– Да я не очень-то и стараюсь, – Рэм незаметно подмигнул ей. – Я тут потихоньку филоню, только вид делаю, что за ними поспеваю.

Посидев еще пару минут, он довольно правдиво изобразил на своем лице состояние приличного опьянения и заплетающимся голосом пробормотал:

– Что-то у меня в голове зашумело. Пойду-ка я на всякий случай пройдусь на свежем воздухе.

– Слабак, – вынес свое категорическое заключение организатор веселья.

Неодобрительно покачивая головой, Дина выскользнула следом, чтобы на деле проследить за малость перепившем гостем. Крепко обнявшись, стояли они в темноте, прислушиваясь к звукам, доносившимся из раскрытых окон. Девушка тихонько засмеялась.

– Не повезло Марату. Теперь его дядя живым не выпустит. Как бутылку увидит, так сразу про все забывает. Понимаешь, – шептала она, – мне рассказывала бабушка, дядя Оскар был в семье поздним и очень желанным ребенком. Он младше моего отца почти на восемь лет. И, как бывает в таких случаях, все его баловали, холили, чуть ли не пылинки с него сдували. Вот он и вырос таким, привыкшим жить на всем готовом. И учился легко, словно балуясь, окончил школу, легко получил высшее образование. Приехал домой с дипломом инженера, а устроился простым рабочим на МТС. Он, видите ли, не может взять на себя такую ответственность, как руководство людьми. Лодырь, одним словом, чтобы ни делать, лишь бы ничего не делать. А потом и оттуда уволился, ему не понравилось, что там им все командуют. А у него натура, вишь, тонкая, не терпящая насилия над собой. Сейчас подрабатывает ночным сторожем, да и то, чаще дедушка за него дежурит. Дома ничего не делает. Говорит, что ничего не умеет. То ли прикидывается, то ли, на самом деле, ни на что путное он не способен. Стыдно даже. Взрослый мужчина, а ни розетки, ни вилки от электрического прибора починить не может. Все делает мой отец. Зато за столом он сейчас герой. Вот такая у нас грустная история получилась, – девушка печально вздохнула. – Но я тебе все это как самой себе рассказала, учти, – в ее голосе было слышно полное к нему доверие.