Серебряный. Отголоски Судьбы

– Я, Стеллар Аурелио Эллетери, владыка Астрэйелля и всех живущих под его сводами, призываю на службу пять моих вассалов, принесших клятву верности мне и всем кровным моим сыновьям. Я разделяю власть, данную мне Богами, на пять частей, и вверяю по одной ее части каждому из моих преданных слуг. Повелеваю им быть подмогой и опорой до тех пор, пока опыт и знания не сменят юность и неопытность или не придет на трон наследник, который сможет взять в свои руки все столпы власти и вновь объединить их в единое целое. Ибо власть императора неделима и священна, и дана ему Великим Зелосом и матерью всего живого на Элиасе – Таллой. А сам император наместник их на земле. Единственный, и все остальные лишь вассалы его, принесшие клятву верности и чести.

Звонкий, полный торжества голос его величества все еще звучал в ушах Димостэниса, медленно бредущего по улице. Это собрание высосало из него все силы. Даже аура вновь стала прерывистой и висела на нем привычными клоками. Он плюнул на все меры предосторожности и распустил защитный контур. Вряд ли сегодня хоть кто-то найдет в себе силы на военные действия.

После того как император закончил читать волю своего давно ушедшего прадеда, он величественно поблагодарил всех собравшихся и покинул благородное общество. Следом понуро вышли советники. Оставшиеся еще некоторое время сидели словно замороженные, пока осознание только что произошедшего не растопило лед отчужденности и люди стали оживать. Зала наполнилась взволнованными голосами, которые сначала осторожно, потом все более и более возбужденно перешли к обсуждению произошедшего, иногда и вовсе срываясь на крик.

Поначалу все взоры были устремлены на главного советника, но видя, что тот не склонен давать какие-либо объяснения, собравшиеся оставили его в покое и перешли к общему обсуждению. Воспользовавшись тем, что на него больше никто не обращает внимания, Дим выскользнул через ту же дверь, за которой скрылся император. Однако пошел не в покои его величества, а в противоположную сторону, желая незаметно покинуть дворец.

Хотелось сесть на ярха, взмыть в небо, вобрать в себя энергию мира, опуститься в Голубых горах, найти своего ангела, зарыться лицом в шелковое золото волос…

Около дома его ждал посланник от императора.

– Куда ты делся? Я жду тебя! – глаза правителя Астрэйелля возбужденно горели. – Я же должен поблагодарить тебя за подарок!

– Не стоит, – отмахнулся Дим, – служу вашему величеству.

Взбудораженный Аурино не обратил внимания на его слова.

– Я-то думал, что Стеллар – старый безмозглый ишак! А он и не думал лишать своих наследников права единоличного правления, он ввел Совет как временную меру, а потом те должны были сложить свои полномочия и уйти.

– Он считал, что доверяет судьбу династии в верные руки.

Император презрительно фыркнул.

– Когда дело касается власти, нет ни верности, ни преданности. Все забывается и уходит на второй план.

Димостэнис скривил губы, но не стал оспаривать это сомнительное для него заявление.

– Ты – молодец! – Аурино остановился напротив главного советника, глядя в глаза. – Спасибо. Ты это сделал, как и обещал! Правда, это не отменяет того, что ты к тому же еще и порядочный паршивец! Ты не мог сказать мне об этом раньше?

– Простого спасибо было бы достаточно, – язвительно заметил Дим.

Император махнул рукой.

– Ты прав! Победителей не судят. Проигравшие могут проваливать ко всем чертям в Бездну!

Дим обошел кабинет, нашел самое отдаленное кресло и устроился в нем, подальше от разгоряченного правителя. Эмоции, исходящие от того, зашкаливали и начинали душить. Радость, восторг, растерянность, застарелая ненависть, обиды, ликование, злое торжество. Шквал. Буря. Ураган чувств, захлестывающие сознание, будто это были его личные переживания.

– Это навряд ли, – Дим тряхнул головой, отгоняя наваждение. – Что ты собираешься делать дальше?

– Я понимаю, что легко они не сдадутся. Однако ты не просто нанес удар, ты нашел очень верное место и время. Новость словно вихрь разлетится по всему государству. Я прикажу перевести старый свод законов и растиражировать его в больших количествах, так чтобы он был доступен каждому. А во время празднования становления династии я официально объявлю, что упраздняю Совет Пяти. Слезно поблагодарю за ары службы и даже предложу какие-нибудь должности при дворе.

– У них есть мощная сила – армия. Ты думал об этом?

– Я так долго мечтал и представлял себе этот момент, что уже не раз продумывал последствия. Даже если предположить, что они захотят силой отобрать у меня трон, им сначала надо будет найти того, кого они посадят на освободившееся место. Без императора они впятером не уживутся. Им сначала надо будет передушить друг друга.

– Ты сегодня устроил хорошую порку Дайонте, когда не испепелил за его дерзкую попытку напасть на тебя, – вспомнил Дим то, что произошло на совете.

– На свод, – поправил его император, – хотя конечно я мог истолковать это как покушение на свою особу и ответить. Но мы мудры и всепрощающи.

– Твоя аура даже не дрогнула, когда столкнулась с его плетением. Однако даже до меня докатилась отдача от энергетического выплеска.

Аурино усмехнулся.

– Мой далекий предок, основатель династии был сильным одаренным. Не зря он сплотил вокруг себя всех шактов и дал отпор смертным, которые до этого пытались уничтожить нас. Он провел их через все войны и победил. Он был силен, и люди верили в него и сделали своим правителем. Сотни аров потомки Эллетери сидят на троне, и не нашлось еще никого, кто был бы сильнее.

Слова императора ввинчивались в уши, сжимали голову железным обручем, пронизывая насквозь. Хотелось вскочить на ноги, припасть на одно колено и вновь присягнуть на верность. Дим сжал пальцы на подлокотниках, словно боясь, что непослушное тело так и сделает. С трудом дотянулся до своего хьярта и выставил щит.

По губам Аурино пробежала улыбка.

– Что это было? – Димостэнис недоуменно поднял глаза на своего правителя.

– Одна из сторон дара Эллетери. На праздничном шествии я продемонстрирую ее своим подданным. Напомню, кто стоял у истоков и почему я имею на это право. Только я!

– В смысле на праздничном шествии? – настороженно спросил главный советник.

– Пора возобновлять традиции. Я проеду по Эфранору, как это делали все мои предшественники. Я – император и мой народ должен знать меня.

Димостэнис вскочил на ноги. Остатки плетения соскочили с него, проясняя сознание.

– Какое к дьяволам шествие?! Ты не можешь сделать это!

– Это почему же? – в голосе правителя Астрэйелля послышались угрожающие нотки.

– Да потому что в городе появился яд, которым, как ты сам знаешь, были убиты твои родители. Банда неизвестных, владеющих этим оружием не поймана и цели нападения на одаренных пока не ясны. Один деятель сколачивает партию смертных, которые горят желанием отделаться от всех шактов и создать свое государство и правящая верхушка лишь преграда на пути к их мечтаниям. На Востоке баламутит народ Мюрджен. Этого мало?

– Ты только что расписался в некомпетентности службы, возглавляемой тобой и своей личной? – холодно поинтересовался император.

Димостэнису словно влепили пощечину. Он даже чуть повернул голову, как будто физически ощутил эту оплеуху.

– Мы служим вашему величеству и делаем все, что в наших силах, – сдержанно произнес он.

– Вы считаете, сэй, что я столько аров мечтал избавиться от опеки Совета для того, чтобы вновь выслушивать что я могу, а что нет? – император обошел вокруг застывшего главного советника.

– Считаю нет, ваше величество.

– Есть черта, которую я никому не позволю переступить. Даже вам, Димостэнис Иланди.

– Да, ваше величество.

– Я больше никогда и никому не позволю мне что-либо запрещать или разрешать, указывать мне, что я должен делать. Я – император! Любая моя воля должна быть исполнена, а не оспорена. Мои подданные должны мне служить, а не управлять мной. Вы поняли, главный советник?

– Понял, ваше величество.

– Тогда идите и несите свою службу, – правитель Астрэйелля кивком головы указал на дверь.

Димостэнис приложил правую руку к хьярту и склонил голову.

– Подготовку шествия и охрану, я возлагаю на вас, сэй, и вашу службу. Если конечно вы и дальше готовы брать на себя эти полномочия.

– Это как вам будет угодно, ваше величество.

– Мне угодно, чтобы ты по-прежнему был рядом, – сухо произнес Аурино, – но только не в роли моего нового опекуна.

– Я никогда не претендовал на это, ваше величество.

– Аудиенция окончена, – правитель отвернулся.

Вечерний ветерок слегка остудил пылающие щеки. Димостэнис вышел за ворота дворца и бросил вверх серебристый импульс. В первый раз за все ары своего проживания в городе, он позволил себе подобное. Сейчас ему было плевать на все приличия. Лишь бы убраться отсюда поскорее, пока он не наделал глупостей.

Как обычно Хорун не заставил себя долго ждать. Хлопанье крыльев, довольное урчание и одуряющее чувство полета. В душе все смешалось огненным комом. Выше! Натянуть поводья. Оставить внизу отягощающую слабость и недоумение несправедливости. Выше! Он должен быть там. В серебре уходящей звезды. Там он будет своим. Больше никому не надо будет ничего доказывать.

Царство голубых цветов было пустынно. Наверное, стоило найти Олайю во дворце и договориться о встрече, но оставаться там было выше его сил. Он обошел озеро и по узкой тропинке вышел к водопаду. Больше эта мощь не страшила и падение воды не звало за собой в бездну. Димостэнис сел на самый край обрыва, наблюдая за слаженным полетом капель, слушая их звонкую песнь. Здесь стихия не была разделена на нити, здесь она расстилалась целым холстом и одаренный четко ощущал это. Сейчас он вдруг осознал, что может взять эту силу, какая она есть – целой и неделимой, но пока не знал, как это сделать.

Дим достал из кармана подвеску из серебра в форме лилии, положил на ладонь, еще раз пробежавшись глазами по драгоценным камням, капельками росы, застывшими на серебристых лепестках. Перевернул. На обратной стороне были выгравированы его инициалы и герб.

Мужчина прикусил нижнюю губу, сжал ладонь, пряча в ней украшение. Дарить символ союза тому, кто не является официальным избранником оскорбительно, к тому же запрещено. Однако он решил, раз Олайя ответила на его предложение, то он может преподнести ей подобный подарок. Осталось лишь дождаться ее.

Димостэнис закрыл глаза и потянулся к каплям, к тихому шелесту, когда они сливались друг с другом, их звучному переливу. Частичка воды, живущая в нем, слилась со своими веселыми подружками и потащила его сущность в мир стихии.

Глава 13

Все следующие дни протекали в подготовке к празднику династии Эллетери, а самое главное к шествию императора по улицам города.

Утренние сэты Димостэнис проводил в своем штабе.

– Необходимо вновь прошерстить все нижние кварталы, подкрутить гайки, напомнить, что в городе есть власть, и следует уважать законы. Надо знать, не появилось ли в городе новых партий и как в целом народ относится к предстоящему знакомству со своим правителем, – давал он указания.

– Еще распространите информацию о том, что у императора есть поправки ко многим старым законам, которые он объявит после своего шествия. Что Его Величество мудр и заботится о каждом своем подданном и стремится сделать жизнь каждого лучше. В первую очередь все новшества будут касаться неодаренных. Особенно тщательно донесите это до Диксеритти и его шайки. Лучше всего было бы его просто убрать, но тогда мы испугаем людей. Жители Астрэйелля должны встречать своего правителя с открытым сердцем и чистыми помыслами.

Послеобеденное время Димостэнис пропадал во дворце, где вместе с начальниками императорской гвардии, карателей, «летунов» и законников дни напролет выстраивал маршруты шествия императора и планы его защиты. В большом зале стоял огромный макет столицы с подробным расположением всех улиц, домов и других объектов. Они расставляли и переставляли фигурки людей, которые должны были быть в том или ином месте в разное время, но каждый раз что-то упускалось из вида и каждый раз на свежую голову начинали все заново.

Еще и Аурино, который мог внезапно появиться, послушать, посмотреть, сказать, что он не согласен и что их представление о том, как должен проходить праздник в корне расходятся. Основной точкой преткновения было то, что император не хотел выходить на улицы Эфранора окруженный охраной со всех сторон, так как, по его мнению, из-за этого он не сможет открыто общаться с народом. Потом его величество разворачивался и уходил, не слушая никаких аргументов. Это неимоверно раздражало всех участников процесса, которые за эти дни сблизились и даже делали попытки понимать и мириться друг с другом.

– Сэй, – Клит поймал главу службы уже перед самым выходом из штаба, когда тот прокручивая в голове очередные идеи, собрался во дворец, – нам наконец удалось накрыть ту банду, которая убивала шактов, вырезая им хьярт.

– Хорошая новость, – похвалил помощника Димостэнис, – что удалось узнать?

– Опять все нити тянутся к этому приюту. Надо все же хорошенько тряхнуть тамошнего смотрителя.

– Сделаем, – кивнул головой Дим, – но после праздника. Сейчас есть более важные дела. Что-нибудь еще?

– При них нашли очень странный яд. Они смазывали им оружие.

– Что за яд? – заинтересовался глава службы.

– Попадая в кровь шакта, он приводит почти к мгновенной смерти.

Димостэнис напрягся.

– Откуда это известно? – резко спросил он.

Помощник слегка замялся. Пожал плечами.

– Опробовали на одном из них.

Иланди поморщился и тяжело вздохнул.

– Клит, сколько можно повторять: мы не императорские дознаватели. Мы не пытаем задержанных. Люди в трансе не контролируют себя и от них можно узнать гораздо больше, чем растягивая их на дыбе.

– Надо было проверить, что они наговорили, – насупился тот, – не верю я в этих мозгокопателей. Все эти целительские примочки: гипнозы, ковыряние в голове – чушь. Лучше каленого железа ничего не развязывает язык. Боль – самый надежный источник информации.

– Зато ты никогда не будешь уверен, все ли тайны они раскрыли. И сколько в этом истины.

Клит потоптался на месте.

– Вот мы и проверили, – буркнул он, – правду ли нам сказали о том, что в пузырьке или нет.

Димостэнис покачал головой, но не стал продолжать спор. Сейчас было не до этого.

– Вы просили список жертв из знати, – Клит протянул главе службы несколько листов бумаги.

Дим быстро пробегал глазами исписанные строчки. Взгляд остановился на одном имени.

– Здесь вся информация верна? – резко спросил он.

– Да, сэй, – уверенно кивнул головой помощник. – После вашего приказа я отдал распоряжение, и наши люди на местах тщательно проверяли каждый отдельный случай.

– Кто погиб в этой семье? – Димостэнис ткнул пальцем в насторожившее его имя.

– Старший сын, наследник.

– Он был убит?

Клит кивнул головой, не сводя глаз с начальства.

– Глава Дома не очень любит распространяться на эту тему. Уже более пяти аров назад в одной из юго-восточных квот произошли громкие убийства. Тогда такое было в новинку, и никто из родных погибших не хотел громкой огласки. Свалили все на каких-то крестьян, мол, те вилами задрали хозяев и преступников казнили. Тот сэй о котором вы говорите, не пожелал участвовать в картельных акциях. Он закрыл свое имение от всех любопытных глаз и стал вести замкнутый образ жизни. Ходило море пересудов, но никто толком ничего не знает.

– Возьми парочку проверенных людей, которым ты доверяешь и езжай в это поместье. Я дам тебе разрешение на допрос, обыск и любые действия, которые ты сочтешь необходимым. Мне нужна точная информация, что случилось с его наследником. Чем занимается сэй, на что живет, какие у него доходы. Кроме тех, кого ты возьмешь с собой, о твоем задании никто больше не должен знать.

– Когда нам ехать? – уточнил помощник.

– Сейчас же.

Димостэнис устало потер лицо. За окном стояла глубокая ночь. Уже больше минора шла подготовка к празднованию становления правящей династии, а самое главное к шествию императора по городу. Каждая новая встреча начиналась с понимания того, что макет всего лишь макет и многие, как казалось, гениальные планы разбиваются о жестокую стену реальности. К тому же Аурино уже не один день активно участвовал в подготовке и проведенные сэты стали и вовсе тягостными.

– Мне кажется, что в последнее время вы старательно избегаете нашего общения, сэй Иланди.

Дим оторвал глаза от бумажных улиц и повернулся к обладателю голоса.

– Мы видимся с вами каждый день, ниспосланный нам Богами, ваше величество.

– И каждую нашу встречу вы так демонстративно подчеркнуто молчите, что я только убеждаюсь в своей правоте.

– Я слушаю волю вашего величества.

– Советник, который не дает советы. По-моему, это – нонсенс.

– Советник, которому запретили давать советы, – уточнил Дим.

Император тяжело вздохнул.

– Когда ты ведешь себя таким образом, ты становишься просто невыносим.

Можно было подумать, что Аурино сам образец добродетели. Правда, вслух Димостэнис этого произносить не стал.

– И все же я помню, что за мной долг, – оповестил его правитель Астрэйелля.

– О чем вы, ваше величество?

– Я обещал, что выполню твое заветное желание, если ты выполнишь мое. Ты свое дело сделал.

– Не стоит, ваше величество, – естественно Димостэнис думал об этом, но сам напоминать не спешил. – Это моя прямая обязанность – служить вам.

– Я помню, что ты хочешь узнать правду о своем даре, – проигнорировал его замечание Аурино, – и считаешь, что можешь это сделать в хранилище книг Дайонте. Это и, правда, единственная возможность?

– Можно еще всех пятерых определить на свидание с твоими дознавателями. Может что и скажут.

Император фыркнул. Однако по выражению, промелькнувшему на его лице, нельзя было сказать, что он был бы против, случись вдруг такая оказия.

– Я уже говорил тебе, что объявлю о роспуске Совета Пяти на балу сразу после своего шествия. Чуть позже я проведу серию военных реформ. Все знатные Дома должны будут расформировать часть своих войск, из которых я буду строить новые ряды защитников. Впредь в Астрэйелле будет постоянная армия, охраняющая интересы своего правителя.

– А деньги? Чем ты покроешь такие траты? Ведь именно это – уменьшение расходов казны послужило основанием для создания основных военных формирований знатными, а в первую очередь Великими Домами.

– У меня будет своя армия. И это будет первое, что я сделаю, как только официально избавлюсь от своих могущественных опекунов. Насчет же пополнения казны у меня есть несколько идей. Я хочу это обсудить с тобой после празднований.

Димостэнис склонил голову.

– Поэтому мне нужно немного времени, чтобы исполнить твое желание. Я пока не могу им приказывать.

– Я понимаю.

– Не думай, что я забуду.

– Аурино, я на самом деле все понимаю. К тому же считаю неоправданным риском вступать в конфликт с главами Домов лишь из-за моей прихоти.

Император, слегка прищурившись, посмотрел на старого друга.

– Я слишком хорошо тебя знаю, Дим. Ты не умеешь отступать. У тебя есть другой план?

Иланди кивнул.

– Я уже несколько миноров работаю над этим.

– ???

– У меня был бы доступ к тому, что имеет Дом Дайонте, если бы я смог стать частью его семьи.

От неожиданности император замер.

– Как я понимаю, – медленно проговорил он, – вряд ли Талал согласится усыновить тебя. Ты хочешь заключить союз с его дочерью?

Димостэнис иронично фыркнул.

– На это он тоже вряд ли согласится, но думаю, это ты сможешь уладить.

Аурино сделал несколько шагов туда-сюда.

– Стать частью семьи Дайонте, – хмыкнул он, погрузившись в свои мысли, – не плохая идея. Как же сама девушка?

– А что девушка? – аура главного советника ощерилась иголками, – я не ем девиц на завтрак, обед и ужин. С ней все будет хорошо.

– Я смогу дать разрешение на союз без согласия главы Дома. Тем более это не нарушит никаких законов Астрэйелля, но в таком случае необходим положительный ответ избранницы.

– Я же сказал: что давно работаю над этим вопросом, – блеснул глазами Димостэнис.

Император какое-то время молчал.

– Может, я тебя не знаю? Все же ты смог меня удивить.

– У каждого из нас есть цель, – холодно ответил главный советник, – и идем мы к ней своими дорогами. Кто будет стоять на пути – его проблема. Или её.

– Хорошо, – пожал плечами Аурино, – тогда готовь союзный символ, чтобы было что дарить избраннице на следующий Бал Цветов.

Димостэнис сжал в кармане серебряную лилию. Сегодня он обязательно отдаст ее Олайе.

Глава 14

Дим тихо вошел в кабинет к своему первому помощнику и аккуратно закрыл за собой дверь. Ориф стоял у окна и задумчиво смотрел вдаль, вслед уходящей Талле. Как всегда, одетый с иголочки, в идеально сидящих на нем штанах, изысканной рубахе, очень дорогих из тонкой мягкой кожи мокасинах. Умен, хорошо образован, остроумен и саркастичен. Он никогда не скрывал своей неприязни к империи и истинного отношения к долине. Однако всегда открыто пояснял свои позиции и чаще всего оказывался прав.

Старше самого Димостэниса всего на три ара Ориф научил его видеть жизнь с другой стороны. Открыл новые грани реальности, заставил распахнуть глаза и осмотреться. Он был рядом с самых первых шагов и никогда не отказывал в помощи.

Кем он был для главы службы? Помощником? Наставником? Другом?

Часто они вдвоем засиживались допоздна, разговаривая о делах или просто за жизнь.

А кем тот считал Дима?

– Приветствую! – Ориф повернулся к вошедшему.

– Где ты был последние десять дней? – Дим стоял, прислонившись спиной к двери. Пустота разливалась внутри, заполняя собой все клетки чувств.

Помощник бросил на него удивленный взгляд.

– Я же тебе говорил – на восточной границе. Ты сам меня туда отослал, выяснить, как там сейчас обстоят дела.

– И как?

– Не очень, – пожал плечами Ориф, – я готовлю отчет. Если хочешь, я могу так рассказать.

Димостэнис вплел тонкую энергетическую нить, идущую от огневика в стихию воздуха, и накинул сеть на дверной проем. Собеседник мельком пробежался глазами по плетению, больше никак не отреагировав.

– Оставим отчеты, – Иланди прошел к столу, опустился рядом на стул, жестом показывая помощнику, сделать как он, – ты лучше скажи мне, сколько в моей службе агентов княжества с тобой во главе?

Ориф не стал тянуться к оружию, которое явно было у него под одеждой, не стал плести формулы, не сделал попытки бежать. Он всегда умел правильно оценивать ситуацию и взвешивать свои поступки в соответствии с положением, в которое он попал.

Дим не стал ждать оправданий или новой порции лжи.

– Мне всегда казалось, что мы слишком легко ушли из той приграничной крепости. Нашпигованной оружием и стражниками, как еж иголками. Тот мальчишка и тюфяк, которые были с нами. Их должны были казнить, и приговор в отношении их был исполнен. А мы должны были уйти. Я должен был уйти. Почему?

Ориф смотрел прямо перед собой. Потом его ресницы дрогнули, он расслабленно откинулся на высокую спинку стула.

– Потому что ты – Серебряный.

Димостэнис позволил себе лишь слегка прищурить глаза.

– Отличная легенда, – не стал он поддаваться на провокации, – наследник отца, отказавшегося от своего сына. Сэй Югрэлли – продажная тварь, который работал на княжество и жил в свое удовольствие.

– Жил? – слегка приподнял бровь мюрдженец.

– Ты что думаешь, за запретные взаимоотношения с долиной его по голове погладят и награду выпишут? – Дим взял перо, лежащее на столе, крутя его в пальцах. – Я лично с ним разговаривал, после нашей с тобой повторной встречи в том поселке. Он подтвердил твои слова. Потом я проверял еще раз, когда стали пропадать наши агенты, когда мы пробуксовывали на одном месте, а долина продолжала прокручивать свои делишки на нашей территории. Однако и другие люди так или иначе подтверждали вашу легенду. И только чистая случайность, и дотошность Клита, который досконально изучил дело об убийцах одаренных, узнал, что наследник Дома Югрэлли мертв и не иносказательно, а по-настоящему. Что ему вырезали хьярт, и он стал жертвой тогда еще никому неизвестных маньяков. Что глава рода скрыл правду и распустил слух по окрестностям о том, что его сын в чем-то провинился и был отлучен от родительского гнезда. Агенты долины работают хорошо. Вы стали платить сэю Югрэлли разными диковинками, которых нет в Астрэйелле, и в считанные ары его Дом стал одних из самых богатых в восточных квотах. Легенда крепла и обрастала новыми слухами и сплетнями, в которых уже сам бы дьявол ногу сломал. Я даже не стал марать об него руки, отдал императорским дознавателям. Так мы закрыли один из основных каналов сообщения долины и империи и выявили главного предателя.