Грань

«Хм, теперь я знаю еще одну фамилию этих легавых, – отметил про себя Эрик. – Знать бы, как все это работает или кто мне это все открывает…» Естественно, факт с внезапным исчезновением помех не прошел незамеченным и для Линдгаарда. Подобно полицейским, Эрик был неслабо удивлен и озадачен этим – он-то думал после первых перемоток, что смог окончательно испортить пленку. Теперь же вставал резонный вопрос: а он ли вообще ее испортил?

– Короче, Витя, не все так плохо, – спустя примерно минуту нарушил общее молчание Николай, – они вышли на улицу, так? Мы в центре. Значит, камеры на улицах должны были их заснять, хотя бы несколько из них, может, там нам повезет? Ну, всякое бывает, может, вирус какой в их системе, и так совпало, что он, допустим, испортил запись именно с этого места. Чудес не бывает.

– Ладно, спасибо за помощь, – продолжал Николай, протягивая руку официанту – системному администратору, – поехали мы дальше работать. Попробуй все-таки как-то вылечить запись. Если получится, это нам очень помогло бы.

– Конечно, мужики! Обязательно попробую, мне теперь и самому интересно, как так случилось, – заверил их Илья и продолжал: – Вот, верите, нет, первый вообще раз такое! Это не бар, конечно, но все равно конфликты тут были. Но вот никогда при просмотре с камер ничего подобного ни разу не было. А заведению уже почти три года. В вирус я тоже слабо верю, все-таки слежу за этим.

– Ладно, ладно! Тебя никто и не обвиняет! – откликнулся Виктор. – Сможешь убрать помехи – молодец, а нет, ну что ж поделаешь. След хотя бы теперь у нас есть, не оборвался.

Следователи с Ильей вышли из комнатки и прошли обратно в главный зал кафе. Администратор Катя тут же спросила их:

– Ну как, удалось что-нибудь выяснить?

– Удалось, но не настолько много, как хотелось бы. Вон, ваш Нео расскажет, – ответил ей Круглов. – Все, мы пошли работать дальше. Вам за все спасибо. А ты, хакер, знаешь, что делать.

С этими словами Николай подмигнул Илье. Следователи оставили свои контакты, им сделали по большой кружке фирменного какао с собой, после чего они и покинули уютный светлый интерьер, вышли на улицу и сели в машину Николая.

– Ну, Вить, что думаешь?

– Да чертовщина какая-то, если честно. Ты меня знаешь, Колян, я не из этих всяких мистиков. Но такое реально первый раз вижу. Как будто специально кто-то, как силой мысли, что ли, все это испортил.

– Да брось ты! – оборвал его Николай и криво усмехнулся. – Если б еще Тема че-то про мистику стал говорить, я б еще понял, но тебе вот точно не к лицу. Странно, конечно, но так уж совпало. Короче, надо сейчас нам обратно в контору, Иванычу все рассказать. Пусть запрашивает разрешение на просмотр городских камер. Черт, хорошо все-таки, что эта катавасия вся в центре случилась!

Парни тронулись и уже к 11:00 снова припарковались, только уже у входа томского УГРО. Еще через минуту они уже сидели в кабинете Шведа, делясь увиденным в том кафе.

– То есть помехи? Всякий раз на одном и том же месте, как будто файл поврежден? И помехи резко пропадают, как только наши герои уходят из кафе?

– Все так, Иваныч, – отвечал Николай.

– И даже дата и время пропадали, когда были помехи? – с интересом спросил Артем, который до этого, пожалуй, внимательнее всех слушал рассказ парней.

– Не то что пропадали, скорей менялись на набор каких-то символов, как будто кодировка не та, – ответил ему Виктор, – или компьютер словно забывал ее, что ли, в тот момент…

– Символов? – продолжал Артем. – А на руны те не были похожи?

– Да не сказал бы… – протянул Виктор, – хотя черт их знает, как эти руны выглядят… Да и какие руны, скандинавские типа, что ли?

Сказав это, Виктор с улыбкой посмотрел на своего младшего коллегу.

– Так, ну, хватит в «Необъяснимо, но факт» тут мне углубляться, – прервал их диалог Швед. – Контактами обменялись? Запись пришлют? Вот и посмотрим вместе еще раз.

– Пока так, – продолжал майор, – сейчас же сделаю запрос в мэрию, пусть предоставят нам доступ к камерам в центре – на Ленина и смежных улицах, везде, где есть. Там, кстати, камер немало, если я правильно помню. Поэтому на просмотр все и поедем. До того места, где нашли тело, его можно было только дотащить по улице. Канализация там узкая. Еще по кускам я бы и поверил, что кого-то можно было туда доставить, но вот взрослый ЦЕЛЫЙ мужик, прости господи, там ни за что не проплывет! Поэтому после убийства мы обязательно увидим, как один тащит другого. Обязаны увидеть! Да, погода в тот день была не ахти, но все же попробовать мы просто обязаны. Пока свободны, можете идти обедать, но чтобы в час все были в конторе как штыки!

Парни вышли из кабинета начальника и решили поехать в один горячо ими любимый итальянский ресторанчик, который угощал весьма неплохими и недорогими бизнес-ланчами. Отправиться туда было, разумеется, решено на машине Артема – новом KIA Sportage. Ребята при каждом удобном случае перемещались именно в ней, так как она была самой вместительной и комфортной из всех автомобилей парней.

– Хорошо все-таки, что есть мажоры на белом свете, – с улыбкой от уха до уха изрек Виктор, плюхаясь на заднее сидение и растекаясь по нему подобно тесту.

– Ой, иди ты, Витька-титька! Но ты, конечно, можешь представить, что я твой личный водитель, – в тон ему парировал Артем. – Настоящего-то у тебя все равно никогда не будет!

– Погоди! Вот дедушка твой на пенсию уйдет, стану я вместо него, и кто знает, кто знает… – невозмутимо продолжал блондин. – Но я все равно очень рад, что у Федотыча внуки есть!

– Давай-давай, поехали уже, пока там места есть, – прервал веселье Николай. – Скажите спасибо, что Иваныч пораньше отпустил.

KIA тронулась, и парни покатили в IL Patio. Протекторы шин с чавканьем врезались в грязный томский снег. Приехав, зайдя внутрь, они расположились на коричневых диванчиках у окна и заказали себе по комплекту бизнес-ланча.

– Тём, так а че, к чему ты про руны-то спросил, я так и не понял? – начал разговор Виктор.

– Да ниче, так, просто… Бредовая мысль, не бери в голову.

– Да просто он, по-моему, Рен-ТВ насмотрелся по телеку, – усмехнулся Николай и стал смотреть на липкий и чумазый зимний пейзаж за окном – в конце ноября в городе была оттепель.

– Да странно все это, поймите, – продолжал самый молодой следователь в их группе, – как-то не похоже на хакерскую атаку. А в то, что кто-то из персонала это провернул, я не верю.

– Так а при чем тут руны? – все никак не унимался Виктор. – Ты что, думаешь, Одину надоело засилье эмигрантов и он послал на нашу грешную Землю свою валькирию-мужика в пальто бороться за восстановление арийского генофонда?

Тут даже всегда смурной и серьезный Николай не удержался и прыснул со смеху.

– Да отвянь ты уже! – в сердцах и с краснеющими ушами выпалил в ответ Артем. – Да-да! Я пересмотрел Рен-ТВ! Давайте уже закроем тему.

– А он, кстати, прав, Коля, насчет персонала и хакера, – снова заговорил Виктор – самый, пожалуй, подкованный по технической части из всей группы. – Хакер теоретически мог такое провернуть: выгрузить из сети запись, частично испортить ее на нужном месте и потом залить обратно. Его бы, конечно же, никто не отследил и не заметил. Кто там будет предотвращать хакерские атаки в забегаловке-то? А если бы, предположим, кто-то из персонала этим занимался, он бы, скорей всего, просто испортил все видео с определенного момента. По крайней мере, если не принимать в расчет чертовщину, то это пока единственная адекватная версия, что приходит мне на ум.

– Да нет, конечно, это не персонал, – сказал Николай, – это сразу навлекло бы на них подозрение. Ну, лично мое, по крайней мере, бы точно. Я думаю, и Иваныч задумался бы. Ну, правда, что за совпадение такое сказочное: одна-единственная запись повреждена ровно на самом интересном месте. Тут, пацаны, сразу сговором начинает крепко пахнуть. Даже этот Илья не показался мне настолько тупоголовым, чтобы так подставляться. А хакер… Тогда это заказуха, только очень высокого уровня с профессиональным заметанием следов. Думаю, вы не будете спорить, что этот Ахвердиев не такая уж важная птица, чтобы его заказывать спецам с подобной техподготовкой. Если запись кто и испортил, то, я думаю, сам убийца.

Он немного помолчал и добавил:

– Нет, это, конечно же, не персонал и не хакер. Плюс если сговор, то убийство получается преднамеренное. Но преднамеренно никого не убивают таким зверским образом, зачем? Мне кажется, убийца – это тот самый его знакомый с пленки. Может, коллега, который, допустим, по невероятному стечению обстоятельств за каким-то фигом оказался в Томске в одно время с убитым. И по еще более невероятному стечению обстоятельств зашел в это же самое кафе. С трудом, конечно, в такое верится, но…

– Ага, а еще говорят, совпадений не бывает, – согласился Виктор. – Хотя я согласен с тобой. Тоже думаю, что убийца жертву знал. А может, и давний зуб на него имел. А после сам каким-то невероятным образом запись испортил.

«А ведь вы, граждане, очень недалеки от истины», – дивясь проницательности следователей, подумал Эрик. Линдгаард уже практически не верил ни на йоту, что это просто сон. Он все больше и больше начинал задумываться над реальностью многомировой вселенной. А как тут не задумаешься об этом, когда ты становишься свидетелем развития таких сложных разговоров? Эрик не знал, кому как, но чем больше он углублялся в эту историю, тем меньше ему верилось, что сны – всего-навсего плоды воображения.

– В общем, мужики, что мы имеем, – это уже был Артем, – если держать себя в рамках разумного и рационального, то убийца – это ультимативный хакер, случайно за каким-то хером приехавший в Томск и знавший Эмиля?

Николай молчал, глядя на серую снежную кашу за окном. Витя же, помотав головой туда-сюда, немного покрутив глазами, карикатурно позагибал и поразгибал пальцы, изображая умственный процесс, и заключил:

– Да, если в рамках рационального, то примерно так.

– Что, его сисадмин из их конторы приехал убивать, что ли? – гнул свою линию Артем.

– Что ты хочешь сказать? – спросил Николай и поглядел на младшего коллегу.

– Ну, вы, мужики, конечно же, скажете: «Рен-ТВ, иллюминаты, рептилоиды и т. п.». Но, как по мне, кто-то просто очень не хотел, чтоб его увидели на этой пленке, и каким-то непонятным пока мне образом добился желаемого, – сказал Артем и развел руками. – Ах да, про битву экстрасенсов еще не забудьте!

Николай и Виктор лишь криво усмехнулись на это, но ничего не ответили. Видимо, недавний просмотр записи пошатнул их незыблемые материалистические взгляды на мир. А почему вы думаете, люди, например, начинают резко верить в бога или во что-то еще? Сталкиваются с тем, что рационально на настоящий момент не объясняется, и чтобы их мир не рухнул, хватаются за то, что первое попадется под руку. Всю человеческую историю хватались. А другие люди, умные, в такие моменты всегда были готовы спешно подсунуть им веру вместо той самой спасительной соломинки.

«А ты можешь создать немало проблем, гипотетически… – думал Эрик, слушая заключения младшего лейтенанта полиции Артема Кравцова. – Я пока, конечно же, абсолютно не понимаю, каким образом, но чувствую, что если их от кого-то и ждать из вашей компашки, то почему-то от тебя».

Тем временем принесли бизнес-ланч, и мужики, голодные, как и положено мужикам в обеденное время, принялись за сосредоточенное поглощение пищи.

– Ладно, – с набитым ртом пытался сказать Виктор, – щащ приедем к Иваныщу, ражрешение тот добыл, я уверен.

На этом месте лист салата вывалился у него изо рта, и сконфуженный Виктор с быстротой мангуста поспешил запихнуть его обратно в рот в надежде, что никто не заметил. За столом, естественно, заметили все.

– Вот, – запихнув выпавший листик туда, откуда он выпал, продолжал светловолосый лейтенант, – и поедем в администрацию города, их-то камеры не должны подвести. Если там тоже какие-нибудь шутки с помехами, то искать нужно будет Нео. Того самого, то есть.

– Да, и дело можно будет смело закрывать, так как Нео слился с матрицей или навсегда остался в мире машин, не помню уж… – в тон коллеге вставил Артем, – и тогда красной печатью, как в голливудских фильмах, на дело можно смело ставить «Висяк».

Витя на этом месте прыснул со смеха, благо вся пища у него во рту была пережевана и проглочена.

– Так, ну-ка смехуечки отставить! – прикрикнул на них Николай. – Человека вообще-то не стало, у кого-то горе, бараны!..

Парни, пристыженные, замолчали. Дальнейшую трапезу вели в основном молча. Когда все поели, Николай нажал кнопку вызова официанта на столе. Через несколько мгновений к ним подошла молоденькая девочка с короткой стрижкой и лучезарными огромными глазами, получила просьбу принести счет и удалилась. Оплатив счет, ребята накидали в стакан с чеком чаевых, сели в KIA Артема и неторопливо благодаря плотному движению в центре Томска в обед покатили обратно в управление.

Как и велел их начальник, по приезду они безотлагательно поднялись в его кабинет.

– Посмотрел я тут эту запись, мужики, – начал майор, – …м-да… чертовщина та еще. Что думаете?

– Да вот как раз весь обед об этом и разговаривали, – ответил ему Николай, – чертовщина действительно. Ребята вон соревновались в построении теорий заговоров, я же в сказки не верю. Из управы добро пришло?

– Да. Нас ждут к 16:00. Смотреть, возможно, предстоит долго. Поэтому давайте щас до дому, возьмите что вам там надо, если на всю ночь придется зависнуть. Щетки там, мыльно-рыльное, ну и к 16:00 будьте на входе администрации города.

– Вот же жук мутный, – выходя из кабинета, начал Артем. – Мне, например, сразу из кафе до дому было удобнее. Мог бы и по телефону позвонить, донести до нас дальнейший план действий. Чего вот мотались туда-сюда?

– А ты думаешь, он не знает, где ты живешь, молодой? – спросил Артема Николай. – Небось спецом так сделал, чтобы ты не расслаблялся. Да и слышь! А нас бы тогда кто до управы довез, а?!

Виктор после этих слов дружески хлопнул младшего коллегу по плечу. Ребята вышли на улицу, сели в свои машины и направились по домам готовиться к долгой бессонной ночи.

***

Эрик наблюдал, как белая KIA Артема подъехала к зданию городской администрации. Молодой человек вышел из машины и быстрым шагом направился к крыльцу. Вся группа вместе с майором Сергеем Шведом уже стояла возле входа. Артем взлетел по широким бетонным ступеням и немного демонстративно взглянул на часы. Стрелки его TAG Heuer буквально уперлись в цифру 4.

– Ну что, начальники никогда не опаздывают и рано не приходят? – попытался он шуткой задать не такой грустный тон предстоящему рутинному многочасовому занятию. Швед лишь в упор посмотрел на него так, как хозяин смотрит на котика, заставший того с когтями, погруженными в новый кожаный диван.

– Пошли, – скомандовал он группе и первым зашел в массивную дубовую дверь со стеклами.

Они вошли внутрь. Их поприветствовала милая, строго одетая девушка за приемной стойкой. Они поздоровались и сказали, кем, собственно, являются. Девушка ответила, что их ожидают и все готово. Техника, который будет им ассистировать, зовут Саша и ждет он их на первом этаже вон по тому коридору, в конце, кабинет 1-17.

– Там как раз и располагается наш архив, Саша должен быть там. Если хотите, могу вас проводить.

– Спасибо, вроде несложно, сами как-нибудь найдем, – отказом на ее предложение ответил Швед.

Группа отправилась в указанном направлении. Они прошли в арку под сводом массивной мраморной лестницы, расходящейся после первого пролета на два крыла в разные стороны и ведущей на балконы большого фойе. После арки сразу повернули направо и пошли в конец коридора, обращая внимание на номерные таблички на дверях. С правой стороны на предпоследней двери золотом отливала табличка с черными цифрами 1-17. Швед сначала постучался, после чего, не выждав и пары секунд, повернул ручку двери. Группа вошла и увидела просторную комнату с длинным столом по левому краю во всю стену, на котором стояло целых шесть компьютерных мониторов, четыре из них были включены. Изображение на них было разделено на четыре сектора, в них можно было разглядеть знакомые каждому жителю города виды разных частей Томска. По правому краю комнаты стоял старенький протертый диван, пара таких же видавших лучшие дни кресел. В углу ближе к дальней стене возвышался прямо-таки антикварный торшер, а ближе к другому углу была еще одна дверь. Посередине стола на крутящемся офисном кресле на колесиках сидел лысеющий небольшой человек в очках с очень толстыми линзами и в черной оправе. При входе группы он повернулся на кресле к вошедшим и вполне добродушно, щуря глаза, сказал:

– А вот и вы, господа детективы, милости просим в мою вотчину! Я Саша. Техник, слесарь, водопроводчик даже, хм, м-да… и сисадмин, естественно. В общем, по технической части. У меня уже все готово, проходите за включенные компьютеры, располагайтесь.

– Спасибо, – ответили ему следователи и приземлились в кресла.

– Смотрите, – продолжал Саша, – меня предупредили, что вы, скорей всего, на всю ночь, поэтому ключ от двери я вам оставляю. Будете уходить – передадите охраннику на входе. Значит, кресла раскладываются, то есть прилечь всем должно места хватить. В смежной комнате еще кушетка стоит, там у нас архив, так что, если хотите эту самую кушетку отыскать, не заблудитесь в полках, хех!

При этих словах Саша улыбнулся и прыснул слюной. Слегка, но все равно довольно неприятно.

«Типичный сисадмин, – подумал про себя Эрик, – наверно, они по всему миру одинаковы».

Тем временем маленький Саша рассказал и показал следователям, где находятся видеозаписи, как они распределены по времени и датам. Рассказал, где находится кухня, где там стоит кофе и печенье с конфетами, и вообще, стоит отметить, попытался сделать для полицейских все от него зависящее. Если бы он еще постоянно мерзко не хихикал и не брызгал слюной, словно из бутылки со стеклоочистителем, цены б ему не было, подумали ребята.

Когда у группы закончились вопросы касательно программного интерфейса и все вроде бы со всем разобрались, Саша наконец-то ушел, рассыпавшись в самых вежливых прощаниях и пожеланиях удачи.

– Так, парни, – по привычке начал озвучивать фронт работ майор, – будем смотреть записи с того момента, как эти двое вышли из кафе, то есть с 19:30. А теперь плохая новость. Смотреть будем до самого обнаружения тела убитого, а именно до 20:15 следующего дня или около того, когда его забрала скорая. Итого у нас получается… Вить, посчитай.

Виктор прищурил один глаз, состроил интересную такую рожу, которая, видимо, сразу прибавляет +18 к умственным способностям, однако довольно скоро, почти сразу ответил:

– 23 часа 45 минут. Иваныч, я был лучшего мнения о твоих математических способностях, – теперь уже приподнимая бровь и смотря на начальника, бросил шпильку блондин.

– Это просто я твои хотел проверить. А теперь, соответственно, чтобы все убедились, что Виктор Костенко – лучший математик в отделении, подели-ка это еще на 4.

Парни, кроме, понятное дело, Вити, заржали. Ответ же экзаменуемого не заставил себя долго ждать:

– Ива-а-а-аныч! Уел всех как всегда и не подавился, – тем не менее с улыбкой и совершенно беззлобно парировал Виктор, – а 23:45 на 4 будет… короче, по 6 часов просмотра увлекательнейших видеофайлов каждому. Наслаждайтесь!

– А че, если без перерыва, то до 22 можно управиться, – сказал Николай. – Ты, наверно, Иваныч, так и сделай.

– Да подождут дома мои девки одну ночь, ничего с ними не сделается, – ответил майор. – Я посмотрю на тебя, как ты 6 часов подряд в монитор пропялишься. С толком, с расстановкой, спокойно смотрите, ребят. Никто вас не торопит. Главное – очень внимательно. Отправить нам все эти материалы мэрия не может, там файлы очень большие какие-то получаются, и как это, Вить?.. Некорректируемые? Да нет, бред какой-то… – озадаченно поскреб черную щетину майор.

– Неконвертируемые, – подсказал лейтенант Костенко, – ну, видимо, для усложнения возможных кибератак.

– Во-во. Короче, основную массу отсмотреть придется сегодня здесь. Если что-то найдем, то отрывок, сказали, смогут прислать.

И они приступили. То есть принялись смотреть. Камеры были хорошо и плотно установлены на следующих улицах: Ленина, Учебной и Савиных. Однако то самое кафе находилось в 14 доме по улице Ленина. Таким образом, ул. Тимакова также подпадала под подозрение. И везде на вышеозначенных улицах было полно камер.

– Господи! – воззвал к высшим силам Артем. – Да мы же тут поседеем! Они ведь могли пройти где угодно!

Группа решила разделить улицы так: Ленина застолбил за собой Швед. Парням достались, соответственно, Тимакова, Учебная и Савиных. На смежных с ними маленьких улочках камер не было, поэтому они исключались. Ребята разделили экраны своих мониторов на число сегментов, соответствующих числу камер на улице, и принялись за дело. Погода, как назло, в тот день была туманная донельзя, и хорошо, что почти все камеры показывали нужное направление движения – как раз к мосту через реку Томь, где и было найдено тело. Для наведения конкретики стоит еще добавить, что тело было найдено на правом берегу реки возле сточного коллектора под съездом с Московского тракта на мост через реку. И там тоже была парочка камер.

Эрик не видел, что наблюдали члены группы на своих мониторах. Он проснулся вскоре после того, как следователи погрузились в просмотр.

«Ну и правильно, с одной стороны, – подумал он, – это было бы крайне скучно. Плюс если этот момент мне решили не показывать, значит, ничего эти ребята на своих записях и не увидят. …Да, никакой опасности, а то я был бы сейчас там, как тогда, в серверной, в кафе». С этими мыслями Эрик встал с кровати и пошел на кухню делать свой любимый кофе.

Глава 9

Вот уже почти неделю буквально каждую ночь Эрик следил за цепочкой событий в своем ночном сериале. Он, конечно, как и прежде ходил на работу, но скорей по привычке, и выполнял свои задачи там на полном автомате, без былого энтузиазма. Голова его была полностью занята размышлениями и анализом того, то представало ему во снах. Все-таки он наблюдал там, как-никак, самое настоящее расследование убийства. В офисе душка и балагур Эрик, слывший душой любой компании, стал теперь неузнаваем для коллег. Они с недоумением взирали на этого обросшего неряшливой бородой, с давно не стриженными, спутанными волосами человека и подмечали какое-то доселе невиданное выражение в его зеленых глазах. В выражении этом читалась душевная отрешенность. Так смотрят глаза людей, думы которых пребывают не там, где их тело, а в совершенно ином месте. Было видно, как Эрик без остановки, постоянно думал о чем-то. Что жил он проблемами и переживаниями о чем-то далеком, никак не связанном с местом, где находился.

С коллегами Эрик практически не общался просто так – только по делу. В столовой всегда старался занять отдельный столик в самом углу. А сотрудники, заметившие эту разительную перемену в молодом человеке, теперь к нему и не подсаживались. Линдгаард, раньше позволявший себе лишь изредка выкурить сигарету в минуты сильного переживания или, наоборот, удовлетворения, теперь превратился в заядлого курильщика, при любом удобном случае выбегающего на улицу затянуться. На перекурах он также старался ни с кем не говорить. Выбирал себе угол подальше и неспешно вдыхал дым, смотря подолгу на небо, или, наоборот, с рассеянным взглядом был поглощен своими, теперь уже непонятными никому мыслями.

Но не стоит думать, будто бы сам Эрик не отмечал перемены в своей внешности и поведении. Все-таки он был далеко не глуп. Да, он постоянно раздумывал над своими снами, силясь понять, на самом ли деле все это происходит. Понять это было сложно, потому как само понятие «на самом деле» в свете пережитого опыта для Эрика ощутимо сдвинулось и размылось. Ведь это все происходило именно с ним, занимало все его мысли, он, можно сказать, жил больше там, чем здесь. Получалось, что все это происходило с Эриком на самом деле, ведь так? Это было в его голове, он ощущал и чувствовал окружающий мир как обычно. Да, у Эрика не было телесной оболочки в тех снах, но вот мыслительный процесс, осознание, где ты находишься и что сейчас происходит, были обычными. Можно даже сказать, там он соображал острее и быстрее, чем здесь. Но вот только куда же деть 30 лет своей жизни в относительно нормальном и здоровом обществе? А в нем, если вдруг кто-то забыл, считается, что сны… Это не более чем сны.

«Кстати, а что мы вообще знаем о снах?» – думал порой Эрик. Что о них знал лично он? Что знали до него? Да, существуют кучи теорий на этот счет. Эти теории существовали чуть ли не с самых первобытных времен, когда люди только научились худо-бедно объясняться друг с другом. Уже тогда им часто не давал покоя интенсивный опыт, переживаемый ночью. Ведь казалось тогда: вот же ты, здесь и сейчас! Те же ощущения, те же реакции на происходящее вокруг. Только вот это самое происходящее часто было абсолютно не тем, что привык видеть человек вокруг себя при свете дня. С одной стороны, вроде бы то же самое, но нет. Чувства обострялись. Реакции раскрашивались яркими глубокими красками. Мир вокруг порой оборачивался невиданной доселе стороной. Он являл спящему свою потаенную, оборотную изнанку. Мир показывал, каким он способен быть. Насколько разным и неописуемым. Таким, который не могло придумать ни одно самое сильное и изощренное. Что уж говорить о первобытном, только зарождающемся человеческом сознании.