Летопись Велигаста

***

На борту «Маглора» царило веселье. Моряки радовались тому, что им удалось спастись от пиратов Дьярви и тому, что путь впереди теперь был свободен. Сам Харальд ставший героем спасения когга, был радостен и весел. На палубе раздавались шутки, смех моряков и веселые возгласы.

Тем временем когг прошел весь Орлиный пролив и вышел в обширную бухту, скрытую в глубине шхер. Бухта представляла собой огромное круглое пространство, окруженное высокими скалами. Она была пустынна, но не пуста. В дальнем ее конце стоял на якорях многочисленный флот. Боброк, вглядевшись в корабли, не поверил своим глазам – перед ним находился его флот, исчезнувший при столь странных обстоятельствах несколько дней назад у Келнотских островов. С одной стороны бухты впереди остального строя стоял его флагманский корабль. Боброк приказал направить когг прямо к нему. Когда корабли оказались в непосредственной близости друг от друга, когг бросил якоря, и с него спустили лодку. Боброк с несколькими моряками спустился в нее и через несколько минут уже поднимался по лестнице флагмана по веревочной лестнице, сброшенной с его палубы. Когда Боброк оказался на палубе корабля, то первый, кого он на ней увидел – был Фрост. Боброк шагнул вперед и крепко пожал руки Фроста.

– Ну, здравствуй, старина Фрост! – сказал он. – Я рад видеть и тебя, и моряков флота в добром здравии.

– Рад и тебе, что тебе удалось удачно добраться до этой бухты.

– Как ты здесь оказался? Почему флот стоит здесь на стоянке?

Фрост, казалось, был немало удивлен вопросом:

– Я привел сюда флот по твоему приказу. Ты же еще у Келнотских островов приказал прийти с флотом к Штормовым островам в Круглую бухту Западным проливом и ожидать твой корабль здесь.

– Я приказал? Это был какой-то письменный приказ?

«Неужели Радвальд успел каким-то образом передать Фросту еще один приказ?» – подумал Боброк.

– Ты же лично мне и отдал такой приказ, – Фрост был до крайности удивлен. – Когда флот подошел к Келнотским островам, у островов мы встретили в море твой когг. По твоим словам, ты был у пиратов в плену, но был освобожден Харальдом, перехватившем пиратов на когге в море. И теперь тебе необходимо идти в Гленгаст, чтобы провести переговоры с князем Келнотских островов. Флоту же ты приказал идти в Круглую бухту Западным проливом и ожидать твой когг там. При этом ты распорядился идти морем, огибая все Штормовые острова и подойти к ним только в районе Западной бухты. Признаться, твой приказ мне показался несколько необычным, но я привел флот сюда в полном соответствии с твоими распоряжениями.

– Я никак не мог быть в то время на когге у Келнотских островов. Харальд с Варяжко привел когг уже в Гленгаст, а сам я прибыл в город на чужом кнорре. Я его нанял на Хоэльских островах, чтобы он доставил меня на Келнотские острова. Только в Гленгасте я узнал, что флот по неизвестным причинам повернул на север, в сторону Штормовых островов. Только после этого было принято решение отправиться вслед за флотом на его поиски. Да и сам я не был похищен пиратами, а Радвальд меня опоил сонным зельем и пытался утопить на гукоре в море. Случайно мне удалось спастись с него, и меня подобрали с проходящего корабля, чтобы доставить на Хоэльские острова.

– При выходе в море из Хевина флот встретил варяжский драккар, с которого мне передали письмо. В нем говорилось, что ты был похищен варягами, требующими за тебя большой выкуп. И теперь они ожидали его у Келнотских островов в районе Больших кошек.

– Да, это так. Харальд слышал, как Рагвальд хвастался тем, как искусно ему удалось провести тебя поддельным письмом, которое было скреплено печатью, похищенной у меня. Он знал, что ты поведешь весь флот туда, чтобы попытаться перехватить пиратов и выручить меня из плена. Там флот уже ждала засада варяжского флота под предводительством Дьярви, который при удачном стечении обстоятельств мог уничтожить или захватить все твои корабли. Но кто-то отвел флот от засады и направил его безопасным путем. Дело в том, что у Штормовых островов сейчас ярл Кадарна собирает свой флот, чтобы пойти войной на Северный предел. К нему собирался присоединиться и Дьярви. Если ты бы там встретился с объединенными силами Дьярви и ярла, то судьба флота была бы незавидной. Наш когг встретил флот Дьярви у Больших кошек, и был вынужден к нему присоединиться под видом службы Дьярви. Харальд обманом завел его в Орлиный пролив и посадил часть кораблей на подводные камни.

Но я даже не могу представить себе, что это был за когг, и кто на нем был под моей личиной. Возможно, время когда-нибудь даст на этот вопрос ответ. Пока несомненно лишь одно – флоту кто-то оказал неоценимую помощь, заставив его уйти от расставленной ловушки.

Теперь, судьба, кажется, поворачивается к нам лицом – флот Дьярви понес большие потери в Орлином проливе, и теперь вряд ли сможет покинуть его в ближайшее время, не сняв уцелевшие корабли с мели. Теперь ответное слово за нашим флотом, чтобы Дьярви уже не смог кому-либо угрожать. Потеря флота Дьярви, безусловно, существенно подорвет силы Кадарна и поставит под вопрос успех его похода в Северный предел.

Боброк оказался прав. Когда флот, пройдя по одному из узких проливов, пересекавших Южные поля, оказался у устья Орлиного пролива, стало ясно, что Дьярви сам попался в ловушку, которую он готовил для других. В попытке снять севшие на камни корабли варяги задержались в Орлином проливе. Не подозревая о том, что их враги находятся совсем рядом, они развернули широкомасштабные спасательные работы. Разбив временный лагерь на нескольких небольших островках в проливе, они свезли сюда грузы с потерпевших крушение кораблей. Заодно с них снимался весь рангоут, якоря и часть верхней обшивки. На максимально облегченные таким образом корабли заводились канаты, за которые их пытались стащить на глубокую воду. Отчасти делу помогал и прилив, приподнимая корабли над камнями. Несколько спасенных таким образом и еще пригодных к ремонту кораблей были отбуксированы на острова, где их втащили на берег для исправления повреждений. Остальной же уцелевший флот встал у островов, где часть кораблей также подняли на берег. Поэтому когда у устья пролива появился флот Боброка, варяги были застаны врасплох. Большинство экипажей находилось на островах, а их корабли были втащены на берег. Варяги заметались по берегу, хватаясь за оружие и пытаясь столкнуть драккары на воду. Но было уже поздно – корабли Боброка прошли на середину пролива, а многочисленные лучники на них взяли на прицел своих противников на берегу. Любой корабль, попытавшийся двинуться в сторону флота, стал бы удобной мишенью для лучников. Положение было безвыходным. Тогда на береговой полосе одного из островов появился сам Дьярви, сопровождаемый двумя воинами. Один из варягов помахал в воздухе знаменем в знак того, что Дьярви предлагает провести переговоры. Боброк согласился на это, и варягам было подан ответный сигнал. Между островами и строем флота находился небольшой каменистый островок. Именно к нему и направились Боброк, сопровождаемый Варяжко и Фростом, и Дьярви с двумя своими воинами.

Первым в берег островка воткнулся нос лодки Дьярви; через несколько минут, разогнав волну, на берег выбежала и лодка Боброка. Дьярви и Боброк ступили на островок и остановились друг подле друга.

По внешнему виду Дьярви нельзя было сказать, что он был удивлен появлением Боброка. Но все же удивление прорвалось сквозь маску невозмутимости:

– Вот как, ты здесь?

– Да, Дьярви, меня пытались утопить как слепого щенка, но мешок, оказался слишком ненадежным и выпустил на волю, – иронически ответил Боброк. – И вот теперь я здесь. А сейчас я готов померяться силами с твоим флотом.

– Я готов честно сразиться с тобой в открытом море. Предоставь моему флоту возможность выйти на глубокую воду, и мы посмотрим, чья возьмет.

– Ты говоришь, честно сразиться? А ты ждал мой флот у Больших кошек для честного сражения? Или это было справедливо лишь для «золотого флота» у Орлиного пролива?

Взбешенный взгляд Дьярви выдавал его истинное состояние. Но он, понимая ситуацию, в которой оказался его флот, сдержался, и лишь спросил:

– Так ты был на «Маглоре»?

– Да, я был на корабле и даже вел корабль в Орлином проливе. Харальд хорошо справился со своей ролью. Мне удалось найти свой флот, и теперь он стоит в проливе. Так что теперь ты можешь предложить? Я знаю, что как только ты отсюда выберешься, ты присоединишься к флоту ярла, который собирается идти войной на Северный предел. Поэтому просто так выпустить я твой флот не могу.

– Я предлагаю оставить тебе все, что есть на берегу, в качестве добычи. Мы возьмем лишь корабли, на которых отплывем в свои земли. Я готов дать клятву в том, что мой флот не будет участвовать в войне.

– Награбили вы, по всей видимости, немало, и в вашей добыче наверняка есть чем поживиться. Вероятно, предложение твое весьма ценно. Но награбленным я не хочу пользоваться – слишком много на ней невинной крови. Поэтому я соглашусь на то, что ты просто поклянешься не участвовать в этой войне. Но мне нужны гарантии. Клятва всегда надежнее, когда она подкреплена весомыми гарантиями. В качестве такой гарантии я заберу твои корабли, но оставлю тебе все имущество.

– Но как же мы сможем покинуть Штормовой архипелаг? Ты хочешь оставить моих моряков на голодную смерть?

– Нет, я не потребую от тебя таких жертв. Хотя, наверное, следовало бы этим воздать тебе по заслугам. Я всего лишь заберу все твои целые корабли, но оставлю разбитые, которые сейчас стоят у тебя на берегу. Быть может, тебе удастся их подлатать и вернуться на них обратно. Их вполне достаточно, чтобы дойти до них до земель Кадарна. А без исправных кораблей ты сможешь лучше держать свою клятву.

Дьярви трясло от унижения и ярости. С каким удовольствием он вцепился бы в горло своему врагу! Но он быстро начал остывать, сообразив, что выход, который предлагает ему Боброк – лучший изо всех возможных. Да, он терял большую часть своего флота, но сохраняет добычу и получает отличную возможность не участвовать в походе ярла в Северный предел. Конечно, поход на север может быть успешным, и добыча тогда будет богатой. Но Северный предел, как известно, славится своими моряками и кораблями, да и союзниками с ними выступят города Союза со своим мощным флотом. Так что далеко не факт, что поход закончится успехом, несмотря на то, что бок о бок с ними будет воевать флот Южного предела. И тогда ответная месть может последовать очень быстро. К тому же, варяги из Азенорига, хотя сейчас и поддерживают нейтралитет, безусловно, воспользуются ослаблением флота Кадарна и вцепятся им в горло. И тогда прости-прощай вольница на морях. Придется отказаться от морских походов и нападений на неосторожных купцов. Нет, лучше уж сохранить добычу и остатки флота, чтобы пополнить в дальнейшем флот новыми кораблями и примкнуть к выигравшей стороне.

Все это он быстро обдумал.

– Оставь мне хотя бы половину флота, – попытался он выторговать себе более выгодные условия.

– Гарантии есть гарантии, под которые ты и твои пираты будут отпущены, и на меньшее я пойти не могу, – ответил ему Боброк. – Если ты их собираешься нарушить, то даже не знаю, на что ты хочешь рассчитывать. Посмотри – мои корабли стоят у самых островов, и лучников на них вполне достаточно, чтобы смести стрелами и арбалетными болтами всех твоих пиратов с островов. Если вы попытаетесь спустить на воду хотя бы один драккар – то все, кто это попробует сделать, будут перебиты. Так что тебе лучше принять то, что я предлагаю.

Пальцы Дьярви побелели на рукояти меча, на которой лежала его рука. Пальцы вцепились в рукоять, плотно сжав ее. Дьярви еще размышлял – попробовать ли ему внезапно атаковать Боброка и убить его. Возможно, убийство Боброка внесет разлад в его флот и поможет улучшить ситуацию в свою пользу. Боброк заметил это и укоризненно покачал головой:

– Ты хочешь меня убить? Не забывай, что я владею оружием никак не хуже тебя и готов скрестить мечи с тобой в честном поединке один на один, прямо здесь, на острове. Пусть даже тебе удастся убить меня, то чего добьешься ты моим убийством? Командование флотом примет Фрост, а Харальд проведет его шхерами архипелага на север. В отместку они не пощадят и тебя, и никого из твоих моряков. Так что выбирай сам.

Сам он даже не прикоснулся к своему мечу, демонстрируя презрение к своему собеседнику. Пальцы Дьярви разжались и отпустили рукоять меча.

– Вот так-то будет лучше, – одобрил его действие Боброк. – Так что же, ты согласен дать гарантии?

– Согласен, будь ты проклят! – подавленно выдавил из себя после некоторого молчания Дьярви.

Победа Боброка была полной. Без единого выстрела флот Дьярви сдался на милость его флота, и на долгое время теперь выведен из игры и будет безопасен. Ярл Кадарна лишился доброй трети своих сил, и теперь моры не смогут рассчитывать на значительные силы варягов.

Уцелевшие драккары были стащены на глубокое место, и них поднялись экипажи, собранные на кораблях эскадры. Заняв свое место в строю, драккары потянулись вслед за уходящим через горловину Орлиного пролива флотом. С островов за уходящими кораблями беспомощно наблюдали пираты Дьярви, оставшиеся наедине с несколькими поврежденными кораблями.

Ярмарка

На дорогах Южного предела, ведущих к северу, в те осенние дни было весьма многолюдно. Приближался праздник урожая, на котором, как и в прежние времена, устраивались традиционные ярмарки. Общинники, получившие в этот год богатый урожай на своих наделах, везли его на рынки и ярмарки, надеясь сбыть его с выгодой. Несмотря на террор, установленный морами в землях Южного предела, ярмарки ими все же не были запрещены и стали той единственной отдушиной, которая служила селянам в нескончаемой череде однообразных будней. По дорогам бесконечной чередой тянулись повозки, запряженные конями и волами. В самих повозках можно было встретить практически все, что давала земля Ломира – фрукты и овощи, мясо и рыбу, шкуры, пеньку, лен и многое другое. Помимо этого, на ярмарки везли свои изделия и многочисленные ремесленники, надеясь сбыть их на торгах, на которые стекались покупатели со всего Южного предела. Крупные ярмарки традиционно проводились при наиболее важных городах Предела, но существовало и много торгов поменьше, на которых обычно продавали какие-либо определенные изделия, сырье или продовольствие. Несмотря на то, что такие торги не могли конкурировать с крупными ярмарками, тем не менее, они пользовались большим спросом, привлекая туда торговцев, которые были заинтересованы в покупке больших партий нужных им товаров.

Одна из ярмарок в том году была организована впервые. Торг в тех местах был зрелищем любопытным и редким. На мысу, где стоял небольшой город Оск, для торгов был отведен обширный луг, где споро возводились торговые ряды. На вбитых в землю кольях устраивались прилавки, которые тут же сбивались из досок или длинных и ровных жердей. Готовые прилавки завешивались разноцветными тканями, и над ними натягивались полотнища для защиты от солнца и дождя. На прилавках уже прибывшие торговцы и общинники раскладывали свой товар, на перекладинах подвешивались небольшие весы с медными чашечками для взвешивания серебра и золота. Сам город Оск представлял небольшое селение, выстроенное на самой вершине мыса и обнесенное полукруглым валом. Несмотря на то, что его население не превышало трех тысяч, в те дни его население выросло вдвое. Те, кто не смог поместиться в городе, разбивали лагеря по краю обширной луговины. У самого берега приткнулись многочисленные карбаса и шняки, на которых торговцы привезли свой товар морем. В бухте, образованной выступом мыса, стояли купеческие и варяжские суда. Дни стояли погожие и ясные. Товары, разложенные на прилавках, разноцветные одежды купцов и праздничные наряды общинников – все это сплеталось в одну пеструю и красочную картину. Все было готово к торгам, но официальное их открытие было приурочено к завтрашнему празднику урожая, который начинался десятого дня третьего месяца осени. Все с нетерпением ожидали его начала – помимо самих торгов, на ярмарках устраивались и красочные представления захожих музыкантов и артистов, готовых продемонстрировать свои умения перед честной публикой. Тут можно было встретить всех – и гусельников, и гудочников, и волынщиков, и фигляров, и кукольников. Сложнее было сказать, кого здесь нельзя было встретить.

По одной из дорог, направляясь в сторону Оска, ехал большой обоз общинников. В своих телегах они везли самые разнообразные товары – тут было и зерно, фрукты и овощи, мед, и ол. Казалось, что это был обычный обоз селян, которые везли продукты своего труда, чтобы выгодно продать его на ярмарке. Но на крутом повороте одна из телег, нагруженная бочками с олом, слегка накренилась, и вдруг откуда-то из под сена, которым она была выстлана, послышался какой-то приглушенный звон.

– Эй, Сом! – тут же окликнул его возницу ехавший сзади общинник. – Ты плохо закрепил груз. Будь же осторожен, не то все может плохо закончиться.

Сом смущенно передал своему напарнику вожжи и спрыгнул с телеги. Подождав, когда она остановится, он подбежал сзади к возу и запустил обе руки под сено. Из-под сена показался широкий кожаный ремень, стягивающий какой-то груз. Под лучами заходящего солнца из-под грубой холстины тускло блеснула сталь. Сом затянул ремень, дополнительно перетянув для верности поклажу веревкой, и все обратно забросал сеном. После этого он сел на прежнее место. Пристроившись в конце длинного обоза, телега двинулась дальше. Неподалеку от Оска обоз был вынужден пересечь широкую реку. У моста была выставлена застава, состоящая из моров и воинов Южного предела. Остановив обоз, они начали его досматривать. Осмотрев груз, и не увидев ничего подозрительного, они пропустили обоз дальше.

Такие же обозы тянулись к Оску и по другим дорогам, которые были также беспрепятственно пропущены к месту торгов. Прибыв на место, каждый обоз занимал отведенное ему распорядителями место. По всей видимости, прибывшие с обозами общинники были друг с другом незнакомы, и поэтому все обозы вставали в отдельных лагерях. В тот же день, помимо торговцев и общинников, на луговину стали прибывать многочисленные зеваки, желающие посмотреть как на сам торг – оценить привезенные товары и прицениться к ним, так и поглазеть на праздничные представления. Постепенно весь луг, не занятый торговыми рядами, был заполнен самым разнообразным людом. Несмотря на то, что эта ярмарка была организована впервые, слух о ней распространился по всему Южному пределу, что привлекало на нее множество как продавцов, так и покупателей, да и просто обычных зевак.

Вскоре солнце зашло за горизонт, и наступил вечер. Долина осветилась множеством костров. Несмотря позднее время, в долине было шумно, и на ней слышался гомон от множества голосов. Люди смеялись, шутили и обменивались новостями. Но в одном из лагерей было тихо, не горел даже костер. Устроен он был далеко на отшибе от всех остальных – в глубине леса. Под пологом леса на небольшой болотистой поляне на поваленных деревьях виднелось несколько темных фигур людей. Один из присутствующих тихо говорил:

– Основные наши силы уже собрались здесь. На ярмарку под видом общинников прибыло три тысячи воинов. На телегах с товаром было тайно доставлено оружие, которое сейчас ждет своего часа в нашем стане. Но на торги прибыли и варяги на своих кораблях. Ожидалось, что они традиционно посетят обычные ярмарки, которые идут уже много лет, но по неизвестной причине они решили на этот раз принять участие в новых торгах. Теперь их флот стоит в бухте, и останется здесь до окончания торгов. Это в корне разрушает наши планы. По всей видимости, теперь отплытие на север придется отложить до более благоприятных времен. Чтобы флот смог незамеченным пройти к берегам Южного предела, Союз направил сюда эскадру небольших гребных кораблей, без крупных военных судов. Так как поблизости нет флота Южного предела, то даже в случае непредвиденных осложнений мы могли бы сесть на корабли и уйти с берегов Предела. Но варяжские корабли в бухте полностью меняют все правила игры – быстроходные и с многочисленным экипажем, они нас быстро настигнут в море. В таком случае нам остается только одно – после праздника распустить собравшееся войско по домам и ожидать следующего подходящего случая, когда он нам представится.

– Если мы распустим сейчас войско, то другой благоприятный случай нам вряд ли представится, – возразил кто-то из темноты. – Война с Северным пределом уже близко. С началом войны весь флот варягов и Южного предела выйдет в море, часть из которого будет крейсировать у побережья. И тогда нам будет немыслимо прорваться через их заслоны. Сейчас у нас есть все – и собранное войско, будет и флот. Поэтому надо идти на риск. Важно и то, что и варяги и моры пока что ничего не подозревают. Все наши обозы прошли через их заслоны, не вызвав подозрений. Корабли варягов стоят сейчас в бухте с малым числом экипажа и почти без охраны. Остальные же их воины разместились на берегу, готовясь к открытию торгов. Нападем же на корабли и сожжем их на стоянке! Когда варяги лишатся флота, мы сможем безопасно сесть на корабли и отплыть из Черной бухты. Не имея поблизости других военных кораблей, моры не смогут нам помешать. Основная же стоянка флота Южного предела находится слишком далеко от Оска. Если даже и будет выслана погоня за нами, мы к этому времени уже достигнем шхер Северного предела и окажемся там практически в безопасности. Найти нас там – все равно что искать иголку в стогу сена.

– Риск довольно велик – если мы атакуем корабли, то мы неизбежно подставим под удар остальных воинов. Кроме самих варягов, в Оске стоит довольно большой гарнизон моров, и его нельзя сбрасывать со счетов.

– Да, это так. Поэтому нужно воспользоваться атмосферой праздника, когда все внимание присутствующих будет отвлечено на представления праздника урожая. Праздник будет идти весь вечер и всю ночь после закрытия торгов. Скорее всего, почти все варяги к этому времени окажутся на берегу, и даже моры будут на лугу, где будут проходить представления. И это надо использовать в нашу пользу. Поздно вечером рать может сняться с лагеря и перейти в бухту Черных дюн. Готов ручаться, что уход большого числа общинников не всполошит никого – торги закроются, и у многих уже не будет необходимости оставаться здесь. К этому времени большинство дозоров моров будут сняты. В лагере же на празднике оставим лишь небольшую группу воинов, с которой я и выполню свою задачу.

В ветвях деревьев зашумел ветер. Голоса стали еще тише, и уже ничего нельзя было разобрать. Вскоре переговоры закончились. Какие-то люди поднялись с бревен и направились в сторону долины. Когда они покинули поляну, от деревьев отделились несколько фигур и, спрятав оружие под одежду, пошли вслед за ними. По всей видимости, их неплохо охраняли, с тем, чтобы посторонние не оказались рядом с поляной. Выйдя на освещенную луговину, они, как ни в чем не бывало, присоединились к остальным общинникам. Свет костров осветил спутников. Ими оказались обыкновенные общинники, внешне ничем не отличавшиеся от остальных. Лишь самый рослый и крепкий из них имел примечательную внешность – его лицо от носа до скулы пересекал длинный шрам, по всей видимости, оставленный ударом меча. Но, несмотря на это, шрам совсем не портил, а лишь подчеркивал его волевое и умное лицо. На его руках, там, где они не были прикрыты короткими рукавами рубахи, также виднелось несколько шрамов. По всей видимости, этому человеку пришлось пройти через немалые испытания. Остальные же его спутники были ничем не примечательны.

***

С утра начались торги. По сложившемуся издавна обычаю, торг открывали самый уважаемый в городе торговец и приезжий купец. Перед собравшейся толпой выступил торговец в багряном плаще. За ним шли двое слуг, неся большие мешки. У торговых рядов его ожидал предводитель варягов.

– Приветствую тебя, уважаемый торговец! – сказал он.

– Приветствую и тебя, варяг! – ответил ему торговец.

– Что может предложить торговец?

– А что предложит варяг?

– Могу предложить двадцать сажен хорошего сукна.

– Показывай свой товар.

Варяг сделал неуловимый знак рукой. Тут же подошел молодой варяг и выложил на прилавок сверток сукна. Торговец развернул сверток и стал внимательно рассматривать ткань. Впрочем, все это было всего лишь формальностью первой покупки, но традицию следовало соблюсти.

– Сукно хорошее, – сказал, наконец, торговец. – Могу предложить в обмен десять сажен шелкового полотна или тридцать ногат серебра.

– Сорок ногат!

– Тридцать две ногаты, – повысил цену торговец.

– Тридцать восемь ногат, – сбавил варяг.

Сторговались на тридцати четырех ногатах. По правилам торга товар можно было оплатить как серебром, так и заменить его золотом. Торговец полез в мешок и достал из него три золотые монеты. Положив в чашечку весов нужный груз, он уравновесил его четырьмя ногатами серебром. Все это он передал варягу. Таким образом, первая покупка была сделана, и торг теперь считался открытым. Теперь торговцы заняли свои места, а покупатели приблизились к торговым рядам.