Сказки Освии. Два брата

И вот, когда все земноводные были аккуратно разложены по местам, а заклинание произнесено – древняя магия сработала, но совсем не так, как замышляла Дива. Одинаковый рисунок крови сестер ввел магическую волну в замешательство, и она, так и не определившись, какую именно из девушек выбрать, распределилась между ними поровну.

Наутро возлюбленный застал сестер дерущими друг друга за волосы. Кожа одной стала зеленой, у другой покрылась бородавками. Одна не могла произнести ничего, кроме ругательств, а у другой голос стал таким противным, что приходилось затыкать уши. Со стороны сердца в итоге никаких изменений замечено не было, то ли лягушка не сработала, то ли у сестер и так были проблемы с добротой.

Объект их любви сбежал, не задумываясь, сразу же, без сожалений, благо объятия других красавиц были для него всегда открыты. А сестры так и прожили всю жизнь вместе, ненавидя друг друга и подстраивая новые гадости каждый день. Расколдовать их так никто и не смог.

Альберт был хорошим рассказчиком. Я успела забыть, куда и зачем мы едем. Этого он и добивался. Он тоже был упрямым, и сделал все, чтобы я увлеклась и не успела сбежать или отговорить его. Карета стала замедляться у здания с затейливым магическим куполом, выдававшим в своем хозяине мага.

– Зачем мы едем к твоему дяде? – не дала я сбить себя с толку. Глаза Альберта яростно сверкнули.

– Месть! – горячо прошипел он. – Когда я стал котом – первым делом пошел к нему, но вместо того, чтобы мне помочь, дядя поймал меня и запер в клетке. Тогда-то я и узнал, что он черный маг. Он две недели ходил мимо с задумчивым выражением и рассуждал вслух, как со мной лучше поступить – принести в жертву или разобрать на ингредиенты для зелий. Меня спасло то, что он никак не мог определиться, применять меня потом как кота или как человека. Дядя слишком долго думал, а у меня появилась возможность сбежать, но впечатления остались неизгладимые. Больше всего, сидя там, в клетке, мне хотелось хорошенечко наказать негодяя, что я и поклялся сделать сразу, как только появится возможность. Так что я держу свое слово, а ты мне в этом помогаешь.

Я поежилась, представив мечущегося по клетке загнанного Альберта, и спокойного прагматичного мага в черном балахоне, равнодушно рассуждавшего о пользе двадцатикилограммового кота.

– Поверь мне, ему ты понравишься еще больше, чем Альвадо! – поспешил заверить он. Меня передернуло.

– Этого я и боюсь! – мрачно ответила я, предвкушая все прелести предстоящей встречи. Бессовестный Альберт требовал от меня слишком многого.

– Я не пойду, – категорически отказалась я.

– Подумай хорошо, малышка! – заискивающе протянул он. – В этой вылазке есть и практическая польза. Та самая книга, которая так нужна Рональду, есть только у дяди и у короля. Эта книга – единственный способ помочь моему бедненькому, разнесчастненькому братцу, а я вижу, как сильно ты этого хочешь.

Альберт был не только хороший рассказчик, но и ловкий хитрец. Он знал, что после сказанного им я пойду напролом даже через защитный купол королевского дворца.

Карета остановилась во владениях дяди Коллопа, Альберт незаметно даже для меня выпрыгнул в сад и исчез в кустах, а слуга мага уже стоял у парадной лестницы, придерживая дверь. Я тяжело вздохнула, и вышла к нему навстречу, не представляя, что буду говорить.

«Надо бежать от братьев-герцогов, пока еще не слишком поздно», – с тоской подумала я. Но обмануть себя у меня не вышло, бежать было уже поздно, я влипла в это семейство с его проблемами слишком основательно.

Дядя маг

Дядя черный маг внешне был похож больше на короля, чем на племянников. Невысокий и пухлый, он был абсолютно лысый, как и все маги. Испокон веков маги Освии брили себе головы, чтобы выделяться в толпе, а еще чтобы каждый встречный знал, что у магов «блестящие» головы – как в прямом, так и в переносном смысле.

Дядя был рыхлым, а его пижама дорогой и опрятной. Скользкий шелк, искусно скроенный хорошим мастером, плотно обтягивал пузырь-живот. На руках мага почему-то были перчатки. Это сочетание – пижама и перчатки – показалось мне очень странным. В целом дядя напоминал только что выкопанную картошку, насыпанную в шелковый мешок. Его маленькие глазки бессовестно шарили по мне, задерживаясь на самых интересных местах. Думаю, им с королем действительно было о чем поговорить.

Поизучав меня несколько секунд таким неприятным для меня образом, дядя наконец посмотрел мне в глаза и превратился в саму галантность:

– Добрый вечер, юная госпожа, – расстелился он в глубоком поклоне. – Я, как вы наверняка и сами знаете, придворный королевский маг. Можете обращаться ко мне просто по имени – Коллоп! Простите за мою бестактность, да, бестактность. Я рассматривал вышивку на вашем платье. Очень, очень красиво. Что привело вас в мою обитель в столь поздний, поздний час?

«Живой я отсюда не уйду!» – мелькнуло у меня в голове перед тем, как я начала нести полную чушь. Эту встречу стоило готовить заранее, тщательно продумывать детали, повторять перед зеркалом и рассчитывать пути отступления. С сочинением на ходу у меня было так же плохо, как и с бегом. «Ни соврать как следует не получится, ни сбежать», – сделала объективный вывод моя самокритичность.

– Э-э-э-э, – тут же косноязычно споткнулась я. – Я пришла за помощью… да, точно, мне нужно приворотное зелье. Вот.

– Приворотное зелье? Очень, очень интересно, – маг с любопытством смотрел на меня и чему-то радовался. – Неразделенная любовь часто приводит ко мне молоденьких девушек. Но, как правило, не ночью.

– Я… э-э-э… Мои родители не знают, что я… приехала сюда… – и тут парад неуверенности закончился, я расслабилась, и меня понесло, хотя, возможно, было бы лучше, если бы я продолжала мямлить.

Учась в институте, я слышала сотни любовных историй от никогда не смолкающих романтичных девиц. Состряпать одну такую, собрав из кусочков сотен других, не составляло труда. Я бы даже сказала, что я разбираюсь в этом вопросе. К середине рассказа о моем возлюбленном плиткоукладчике и о жестоком отце судье, который ни за что не хочет выдавать меня за него замуж, я уже стояла на коленях, вцепившись в штаны мага и вытирая об них то, что вытекало у меня из глаз и носа.

– Мы так любим друг друга! – завывала я дурным голосом. – Если мы не будем вместе с моим Индульгеном, я выпью яду! Он тоже не станет жить, когда узнает, что я умерла, и мы воссоединимся с ним на небесах в великом храме Хранительницы!

Колдун неловко пытался меня отцепить от себя, но я держалась крепко. В какой-то момент я почувствовала, что его штаны начинают сползать, и это меня заставило немного ослабить хватку.

– Так, а приворотное зелье тебе зачем? – не понял маг. – Судя по рассказу, у вас взаимная любовь. Да, взаимная.

Я впала в ступор. Мной была допущена грубейшая логическая ошибка. Я ничего лучше не придумала, чем сказать:

– Для папы. Я хочу, чтобы он тоже любил моего жениха так же сильно, как и я.

От удивления маг выпучил глаза, но, похоже, ему было плевать на глупость заказчиков, лишь бы они платили деньги. Я наконец отцепилась от него и пошла в гостиную, куда он меня пригласил. По дороге я успела подумать, что, похоже, перестаралась. Однако, маг никак не выказал сомнения или подозрения, предложил мне место у небольшого столика и налил бокал вина, «чтобы успокоиться». Успокоиться ему надо было не меньше, чем мне, поэтому себе он тоже налил и выпил одним глотком полный бокал. Я, помня, предупреждение Альберта, вино не пила, но маг так настойчиво придвигал ко мне кресло, что отказаться было невозможно. Я присела, крепко сжав хрустальную ножку бокала.

Дядя Мешок, со странной манерой все повторять, спросил, как меня зовут, задал пару ничего не значащих вопросов, стал обсуждать оплату. Слушая его размеренную речь, я отчетливо почувствовала, что он не верит ни единому моему слову. Дядя чего-то ждал и тянул время, радуясь какой-то недоброй радостью. «Надо уходить, к черту все планы Альберта», – мелькнуло у меня в голове, но уходить было поздно. Как раз в этот момент я обнаружила, что двигаться уже не могу. Дядя Коллоп это сразу понял, жадно блеснул глазами и расплылся в недоброй улыбке.

– Ну наконец-то, на целую минуту позже, чем обычно, на целую минуту! У тебя что, есть какие-то магические способности? Устойчивость к зельям? – уточнял он с любопытством профессионала. Он встал, выдвинул из столика ящик, достал веревку и не самую чистую тряпку. – Я, знаешь, – продолжил он, приматывая меня к стулу, – стал покрывать ножки бокалов парализующим порошком.

– Помогите! – отчаянно пискнула я. Звук получился совсем неубедительным. Дядя маг тут же запихнул мне тряпку в рот. Видавшая виды, она была явно несвежей. Оставалось надеяться, что она хотя бы не побывала до этого во рту у кого-нибудь еще. Радовало, что у меня нет насморка. Я подумала, что с насморком кляп мог бы стать причиной смерти.

– Люди перестали мне доверять, не пьют и не едят в моем доме ничего, да, совсем ничего! Пришлось придумывать что-то новенькое, – безмятежно и даже дружелюбно пояснял маг. – Только вот концентрация порошка получается маленькая-маленькая, и впитывается он через кожу медленно, а я так не люблю ждать, совсем не люблю!

Мне стало понятно, зачем он носил дома перчатки. Это была не просто прихоть, это был способ парализовать гостя, но не попасть под действие порошка самому.

Дядя Мешок между тем ходил взад-вперед, рассказывая мне, какая я молодец, что пришла к нему, что это настоящая удача для него и что вот бы такое происходило почаще. Разговорчивый злодей, увлеченный своей болтовней, не услышал шороха со стороны окна, и не заметил как слегка качнулись шторы.

– А скажи-ка мне, девочка, у тебя с твоим плиткоукладчиком что-нибудь было? Ну или с кем-нибудь другим? – спросил он. Меня порадовало, что он не потрудился при этом достать кляп – не пришлось отвечать на его вопрос.

Из-за шторы разливался неподдельный интерес. Негодяю Альберту тоже было любопытно узнать про мою личную жизнь. Я покраснела. Маг остановился на минуту и пристально посмотрел мне в глаза.

– Не было, не было, – торжествующе ответил он сам себе, потирая руки. – Я в этом хорошо разбираюсь. Двойная удача, хвала Хранительнице! С нашим королем непорченых девиц в королевстве почти не осталось! Подержу тебя пару месяцев в подвале, – мечтательно продолжал он. – Буду каждые три дня собирать кровь. Надо сделать запас, хороший запас!

Абсолютно счастливый он суетился по комнате, доставая колбы и бумажные свертки из шкафов. Альберту пришлось потрудиться, чтобы осуществить свой план. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем глухой удар, наконец, оборвал дядин жизнерадостный щебет. Над лежащим без сознания магом стоял очень гордый Альберт с небольшим, но увесистым ломиком в руках. На лице дяди мага все еще блуждала блаженная улыбка – мерзавец был доволен даже без сознания. Теперь я хорошо понимала желание Альберта повидаться с ним. Манера строить вслух зловещие планы действительно оставляла крайне неприятный осадок.

– Я же говорил, детка, что все будет хорошо, – Альберт самодовольно крутанул ломик на ладони. Я нечленораздельно замычала через кляп и замотала головой, но он не успел понять. Уже через секунду Альберт лежал на полу без сознания рядом с таким же бесчувственным дядей, только улыбки на его лице не было.

Слуга неспешно связал Альберта, привел в сознание хозяина, помог ему перенести нас в подвал и привязать к столбам. У королевского придворного мага на лысом затылке набухала огромная синяя шишка, но он нисколько не сердила из-за нее на Альберта, наоборот, был рад, двойной улов в один вечер —несказанная удача! Маг не стесняясь обшарил карманы бесчувственного Альберта, повисшего на веревках у столба, и со смехом достал знакомую мне коричневую бутылочку.

– Ты очередку принес? Дурачок! – толкнул он обмякшее тело племянника. – Ну разве меня этим возьмешь? Неужели ты думал, что очередка заставила бы меня побежать на улицу и начать рассказывать о своих прошлых грешках или, что куда интересней – планах на будущее? Как неостроумно и безвкусно!

Я с ним мысленно не согласилась. Очередка меня чуть не довела до брака с котом. Но вслух я ничего не сказала. Нет, не из вежливости, а из-за кляпа, который все еще был на месте.

Подвал был хорошо обставлен, в нем оказалась большая магическая мастерская. Одна ее половина – та, в которой оставили нас с Альбертом, была пустой, кроме столбов в ней ничего не было. Во второй стоял стол и высокие стеллажи, заставленные бутылочками, колбочками, баночками разного размера и формы. Все было в безупречном порядке.

Я заметила, что из одной из баночек на меня таращится большой круглый глаз. Пожалуй, слишком большой, чтобы принадлежать человеку. Мне стало жутко, я постаралась больше в его сторону не смотреть и опустила взгляд в пол. Под столбом на деревянных досках остались темные пятна, которые, по-видимому, слуга педантичного злодея выскоблить не сумел. Возможно, именно в этом месте раньше стоял обладатель глаза из банки. От этой мысли стало еще хуже.

Колдун тем временем поставил кипятиться пару пустых стекляшек со своих безупречных стеллажей, очевидно, чтобы собранная из меня кровь не забродила. Дядя Коллоп оказался шустрым, время тянуть не стал. Меньше чем за час он успел подготовиться к какому-то своему давно задуманному ритуалу, не переставая говорить со мной и с бесчувственным племянником:

– Знаете, я так давно подходящего случая ждал, а тут вы, ночью, да еще и вдвоем. Вдвоем! – говорил он, захлебываясь от радости. – Теперь, наконец, у меня есть жертва, – он махнул, не поворачиваясь, в сторону Альберта. – И твоя кровь. Жизни этого гнусного гуляки знатного рода и стакана твоей крови должно хватить, чтобы призвать демона…

– О Хранительница! – раздался хриплый голос Альберта от соседнего столба. Ни я, ни маг не заметили, как он пришел в сознание. – Это подземелье двух демонов одновременно не выдержит, ты, грязный червяк.

– Я не грязный, – возмутился некромант, по-детски обидевшись.

У меня начиналась истерика. Я рассмеялась на весь подвал. Через тряпку звук получился похожим на завывание больного животного, и мне стало смешно уже от этого звука. Мой глумливый смех заставил колдуна напрячься и обиженно засопеть. Его лысая голова блестела в свете свечей, бутылочки, кипящие в кастрюльке, побрякивали.

– А демон-то тебе зачем? – не унимался Альберт. – Чтобы порядок наводить помогал? Какие могут быть амбиции у такого слизняка, как ты?

Альберт бил дядю Коллопа по самому больному месту. Губы колдуна задрожали от обиды и злости. Он завопил:

– Да чтоб вы знали, демон мне нужен, чтобы захватить власть! Этот тюфяк на троне только девок портить и умеет! А я порядок в королевстве навести хочу…

– Вот! Я так и знал! Демон тебе нужен, чтобы порядок наводить! – подвел итог Альберт.

Дядя маг не придумал, что ответить, так он был возмущен. Дрожащими от гнева руками он снял с ноги носок, скомкал его и запихнул в рот сопротивляющемуся Альберту. «Мне еще повезло, – подумала я. – У меня хотя бы есть надежда, что мою тряпку стирали перед тем, как затолкать мне в рот».

Я сочувственно посмотрела на Альберта. Коллоп перестал болтать, чтобы не вызвать случайно новый смех. Пыхтя, как я во время бега, он стал на четвереньки и нарисовал три круга один внутри другого.

Рисунок был ну уж слишком незатейлив. Если это пиктограмма служила для вызова демона, то играющие во дворе дети могли, случайно разбив кому-то нос, получить себе всемогущую игрушку. Но черный маг был серьезен и сосредоточен до смешного. Его слуга протирал кинжалы разной формы и размера очень чистой тряпочкой и буднично раскладывал их ровными рядами на столе.

Колоп тем временем достал толстую старую книгу, полистал ее, слюнявя пухлые пальцы, нашел нужную страницу и стал внимательно, как старательный школьник, вчитываться в строки, тихо бормоча. Альберт нервничал, приготовления дяди ему сильно не нравились, он безуспешно проверял на прочность веревки на скрученных за спиной запястьях. Если его привязали так же надежно, как меня – то можно было даже не пытаться, слуга мага умел вязать узлы. На выскобленный под столбом пол упали несколько капель пота со лба Альберта. Коллоп между тем отложил книгу в сторону и направился к столу. Там его уже ждали кинжалы, наточенные с тошнотворной педантичностью. Маг, шевеля губами, поводил рукой над тускло мерцающей сталью, и, удовлетворенно кивнув, взял коротенький, всего в ладонь кинжал.

– Не бойся, хорошая моя, – подойдя ко мне по-отечески ласково сказал он. – Больно не будет. Нет, не будет!

Он совершенно спокойно сделал надрез поперек моего правого запястья, подставил под тугую струйку вишневой крови одну из прокипяченных баночек, и она неспеша, капля за каплей, стала наполняться. Альберт дернулся, ярость и страх разошлись от него мощной волной. Потеряв надежу высвободить руки, он стал раскачивать столб, и после нескольких ударов тот охотно поддался и заходил из стороны в сторону. Еще бы несколько рывков и Альберт свалил бы столб, высвободился и тогда дяде пришлось бы туго, но тот, к сожалению, тоже не спал. Коллоп трясущимися руками выхватил из кармана серый мешочек, высыпал на ладонь зеленый порошок и дунул им в лицо Альберту. Нахальный и насмешливый маркиз понял, что проиграл. Тело перестало слушаться его моментально. Он окаменел, способный лишь двигать глазами и наблюдать за дальнейшими действиями мага. Тот между тем, с помощью слуги, подбил несколько колышков в основание расшатанного столба, и в таком же приподнятом настроение, как прежде, вернулся к кинжалам. В баночке под моей рукой уже набралось крови на два пальца. Маг не обращал на меня больше никакого внимания. Полностью захваченный своими идеями он снова начал болтать:

– Знаете, демонические сущности все время есть рядом. Хранительница и Солнце – вечные боги, слишком хороши, чтобы видеть их, а для нас, людей, они вполне реальны, и вызвать их совсем не сложно, главное – хорошо накормить и найти для них подходящий дом, вернее – тело. Чтобы проявить себя, демону нужно человеческое тело. Да, человеческое! Тогда он сможет ходить среди людей и заниматься своим любимым делом – сеять смерть и разрушения. Мы призовем демона, отдадим ему братца герцога, подпитаем твоей кровью, – обратился он ко мне. – Тогда Альберта хватит на дольше, и демон сможет продержаться на земле целый месяц. Этого будет достаточно, чтобы все жители Освии впали в отчаяние и превознесли до небес первого, кто справится с монстром. Это буду я, да – я! Я избавлю народ от гнусного убийцы, ужасного Альберта из семьи Страхов, стану героем, и благодарный народ сам изберет меня королем. Да, королем! А чтобы это прошло еще более гладко, я позабочусь, чтобы Альвадо к тому времени был основательно мертв.

Маг раскроил рубашку Альберта двумя ловкими движениями и, некогда дорогая и безупречная, она лохмотьями упала на пол. Сквозь звездочки в глазах я наблюдала, как Коллоп углем поставил пять меток на обнаженном и крепком теле Альберта: правое плечо, левое плечо, между ключицами, солнечное сплетение и живот. Я, холодея от ужаса, поняла, для чего ему нужны эти метки. Альберт тоже понял.

– Последнее слово! – делая щедрый жест, сказал маг и достал носок изо рта Альберта.

– Отпусти ее. Я подскажу тебе другой способ сменить короля, – яростно сверкая глазами сказал он.

– С помощью заклинания? – разочарованно спросил маг. – Старье! У меня оно даже в этой книге есть, только мне не нравится его побочный эффект, так что в моем случае оно не поможет. Да и с демоном веселее! Веселее! – дядя затолкал носок обратно, не дав племяннику продолжить.

Я не представляла, как можно не видеть мое отчаяние, таким ярким оно было. Растекаясь во все стороны, оно заполняло подвал и казалось таким плотным, что его можно потрогать.

– Кровь дотечет до кругов и проложит дорожку демону. По ней он и проникнет в твое тело. Одна жизнь выйдет, другая – войдет. Да, войдет. Идеально. Раны под одеждой никто не заметит. Круги сдержат призываемый дух до тех пор, пока я не закончу обряд. Демоны такие нетерпеливые! Все время торопятся, вырываются наружу до того, как жертва достаточно ослабнет, потом сами же от своей поспешности погибают. Я все продумал. Да, все продумал!

Кровь из подставленной под мою руку баночки начала литься через край и устремилась к рисунку на полу. Маг по-прежнему не смотрел в мою сторону. Он продумал все не так уж и хорошо. Как бы демон не перепутал, какую дорожку из крови ему выбрать.

Картинка перед глазами стала расплываться. «Еще немного – и потеряю сознание», – поняла я.

Слуга поднес Коллопу на подносе кинжалы и, будто для него все происходящее было рядовым событием, отправился вверх по лестнице заниматься своими домашними делами.

Колдун взял один из кинжалов в правую руку, книгу – в левую, уперев ее в толстый живот, и начал начитывать заклинание. Не торопясь, он произносил строку за строкой, растягивая звуки, будто пел заупокойную песню. Сквозь мутнеющее сознание я не уследила, в какой момент он резко оборвал пение и вонзил отточенное лезвие в левое плечо Альберта. Из раны брызнуло алым, а в самом маленьком, первом круге, который начертил колдун, шевельнулась черная тень. К тонкой струйке моей крови, давно подбирающейся к кругам, присоединилась еще одна, чуть покороче, быстро вытекающая из плеча Альберта. Тень жадно потянулась к обеим, но уперлась в невидимую границу первого круга.

Колдун прочитал еще пару строк и занес второй кинжал – уже над правым плечом жертвы. Тень поднялась на метр вверх и приобрела контур человека с огромной лягушачьей головой. Первый сдерживающий ее круг постепенно растворялся. Излучая нетерпение и ненависть, тень уперлась в стенку второго круга, черные провалы глаз устремлялись то на меня, то на Альберта. Зыбкие, как туман контуры ладоней шарили по стенкам второго круга, ища его слабину.

Демон в своем нетерпении, справлялся с преградами куда быстрее, чем рассчитывал маг. Вторая меловая линия поддалась почти сразу, демон коснулся третьей, его контуры с приближением становились все отчетливей. Маг занервничал, обряд выходил из-под контроля. Теперь маг и сам заметил дорожку моей крови, которая уже была готова коснуться последней сдерживающей демона линии, но изменить что-либо не мог, оборвать обряд на середине значило бы потерять единственный шанс. Маг продолжал неистово завывать, стараясь побыстрее закончить начатое, но строки от спешки комкались и их приходилось повторять заново. Все пошло наперекосяк. Мое сердце бешено колотилось, тело покрылось холодным потом. Из-за бушующей вокруг бури эмоций, я пропустила, как за стенами подвала вспыхнула яркой стрелой еще одна, новая волна человеческого гнева вперемешку с тревогой и яростью. Она стремительно приближалась извне и всего в несколько секунд достигла подвала и мощным ударом снесла его двери с петель.

Лицо Рональда было очень страшным в эту минуту, я порадовалась, что его гнев направлен не на меня, вздохнула с облегчением и позволила себе наконец провалиться в беспамятство. Именно из-за этого мне не довелось увидеть, как Рональд одним ударом оглушил мага прежде, чем тот понял, что произошло, и застегнул на нем противомагический ошейник. Я пропустила, как Рональд остановил кровавые дорожки за секунду до высвобождения демона. Но самое обидное – мне потом пришлось только догадываться, что говорил Рональд брату прежде, чем отвязать его. Все, что я смогла понять – строгий герцог всерьез подумывал спасти только меня, а Альберта оставить дяде, чтобы тот доделал начатое. Меня подобная беседа ждала чуть позже.

Беседы о замужестве, регенерации и чтении запретных книг

Рональд меня отчитывал уже час, ходя по комнате взад-вперед. В коротких паузах между его словами можно было услышать, как где-то далеко, со стороны подвальных помещений, орет неприличные слова вперемешку с проклятиями наш новый знакомый – дядя Коллоп.

Проснувшись и не найдя нас в замке, Рональд понял, что это не к добру, а когда няня сказала, что Альберт снова человек и пошел навестить дядю, он осознал, что все еще хуже, чем он думал. Непонятно откуда, но Рональд тоже знал, что его дядя балуется черной магией. Быстро собравшись и прихватив с собой меч, он поспешил к его дому. Слуга сказал, что господин Коллоп отбыл по приказу короля. Рональд сразу понял, что тот врет – город уже спал, а голова все-равно болела, и причина его боли находился именно здесь. В общем, я открыла еще одну прелесть нашего дара – Рональд меня по нему может найти и спасти, если мне будет очень страшно.

Сейчас, маяча по комнате, он делился своим мнением об уровне моей ответственности, об умении анализировать происходящее и о способности мыслить в целом. Кроме того, он задавал вопросы, на которые было нелегко дать ответы, например: «И как тебя вообще угораздило пойти на поводу у моего полоумного братца, который дальше своего самовлюбленного носа ничего не видит?» или «Мало ли какая бредовая идея еще придет ему в голову? А если он ядовитые грибы закажет на ужин, ты тоже себе попросишь?»