Сердце падшего короля

– Отец тебе разве не сказал? – глупо моргнула она, подняв ладони вверх. – Он и твоя мать заключили соглашение на твой брак с одной семьей.

Вот он, момент, определяющий жизнь. Я сжала челюсть, давя желание ударить девушку. Подо мной точно разверзлась земля.

– С какой семьей? – я пыталась дышать, сдерживать панику и проглотить уже этот ужасный ком в горле, но ничего не выходило.

– С-с-санчес, – выдала она, отодвинувшись еще. – Твоя свадьба с Лукасом Санчесом состоится через несколько недель.

Слова, из-за которых почва ушла из-под ног. Я почувствовала, что падаю, но на деле стояла прямо, вперив взгляд в кулон-ключик на шее Рамоны. Мир сузился до бриллиантов, сверкающих в украшении.

– Но, кажется, уроки супружеской жизни тебе не понадобятся, – вдруг хмыкнула девушка, ткнув в засосы на ключицах. Я со злостью шлепнула ее по руке, запахнула халат и выбежала во двор.

Чертов Лукас!

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Сначала арест отца, а теперь свадьба?! Что с ним не так?

Я пнула кашпо с цветами, которые еще не успели распуститься. На тротуарную плитку посыпалась земля вперемежку с осколками глины. Я чувствовала себя точно так же, как этот жалкий горшок. Сломленной и разбитой. Меня будто так же пнули, заставив безвольно лежать на полу под яркими лучами весеннего солнца.

Но, может, Рамона пошутила? Вполне в ее стиле.

Я выдохнула и села в кресло в белой беседке. Пальцы тряслись и даже не попадали по цифрам на экране. В рот будто сунули камень, заставили жевать, ломая зубы, раня язык, а я не могла выплюнуть его. Давилась, кашляя и задыхаясь.

Гудки в трубке казались оглушительнее музыки Рамоны. Я звонила человеку, который приложил руку к моей продаже. Я никогда не думала, что выйду замуж по любви, но и никогда не думала, что моим мужем может стать монстр, человек без принципов и морали. Я никогда не думала, что стану товаром, предметом сделки купли-продажи.

Чертов Лукас! Чертов отец! Чертовы мужчины!

– Да, милая? – голос мамы привел в чувства, я втянула воздух сквозь сжатые зубы, прикрыла глаза, пока ветер раздувал волосы и подол халата.

– Это правда, что вы продали меня? – вопреки желанию, голос дрогнул. Мама замолчала, а я вслушивалась в прерывистое дыхание на том конце провода, пытаясь понять, зачем они это сделали. Неужели я так сильно мешалась, что они решили просто кинуть меня первому попавшемуся парню? Неужели они были готовы отдать меня Лукасу, зная, что он за человек? Чем я заслужила такое отношение?

– Отец тебе сказал?

Я подавила желание истерично рассмеяться.

– Рамона. А вот мои собственные родители не посчитали нужным сказать мне об этом.

– Милая…

– Какого черта, мама? – не сдержалась я, пытаясь усмирить противное чувство внутри. Я не хотела думать о том, что стала лишней, ненужной, словно школьная медаль во взрослом возрасте. Красиво, но значения не имеет.

– Так было нужно, – прошептала мама, а мне снова захотелось рассмеяться. Значит, чертова идиотка все же иногда бывает честной. – Лучше спроси отца, милая. Ты ведь его знаешь, – конечно, я его знала. И ненавидела. Так сильно, что Рамона в качестве жены казалась не самым худшим событием в мире. Может быть, это его карма.

– Конечно, у тебя никогда нет своего мнения. Ты ведь никогда в жизни не встанешь на защиту дочери. И никогда не поймешь, что продавать своего ребенка – так себе решение, – с горечью выдала я, хотя до последнего хотела скрыть свои эмоции.

– Но… – я сбросила вызов, потому что не собиралась слушать оправдания. Да и как можно это оправдать? Вряд ли это спонтанное решение. Тем более семья Санчес не самая простая в городе. Это точно не быстро принятое решение.

Во мне не находилось слез, зато злости было так много, что она затопила бы все вокруг. Я резко подскочила с кресла, из-за чего оно просто свалилось на пол, заставив меня вздрогнуть.

Телефон зазвонил, но я сбросила звонок, увидев на экране контакт «мама». Она бы сделала вид, что прервалась связь, и сказала бы, что хочет лучшего для меня. Вот только я уже наслушалась в своей жизни лжи. Искупалась в ней как в теплом море.

Очень хотелось закурить, но на улице было слишком холодно для того, чтобы разгуливать в одном халате. Я вернулась в дом, даже не взглянув на разбитое кашпо с цветком. Рамона сидела на диване в гостиной, без особого интереса смотря телевизор. Никогда не понимала ее желания жить такой жизнью.

– Мне жаль, что так вышло, – вдруг обернулась она. Я сжала телефон в руке, представляя, как он летит прямо в ее тупую голову.

Ее я сейчас тоже ненавидела. Даже больше прежнего.

– Засунь себе свою жалость в задницу, Рамона, – лжемилая улыбка тронула мои губы. Рамона ничего не ответила, лишь пожала плечами. Откуда ей знать, что такое жалость? Откуда ей знать, что это такое, когда тебя продает собственный отец и даже не удосуживается об этом сообщить? Узнала бы я об этой свадьбе? Или меня бы просто разбудили в день торжества, поставив перед фактом?

Наверное, самое страшное то, что я не находила ответов на эти вопросы.

Правда, у меня был еще один. Я снова потянулась к телефону, выбирая нужное имя в контактах. Он ответил почти сразу. Хриплое «да» прозвучало как удар топора по моей шее. Я зажмурилась, вбежала в комнату и захлопнула дверь.

– Ты знал?

– Знал что, Лола? – голос Лукаса звучал устало, но я была уверена, что это маска.

– О нашей свадьбе, черт побери!

– Узнал вчера.

– И ты оставишь это просто так?

– Да, – и вот снова приговор. Пожизненное заключение, без права на досрочное освобождение. Меня толкали в клетку, из которой только один выход. Смерть. – Так надо, Лола.

Я не верила своим ушам. Я думала, что сплю, а все происходящее дурной сон.

– Мне тоже это не нравится, но так надо. Пока что так надо.

– Знаешь что, Лукас? – усмехнулась я, даже не осознавая уже своих эмоций, они все смешались в один большой ком, который я бы ни за что в жизни не распутала. – Я ненавижу тебя так сильно, что готова убить.

– Если бы ты знала, как часто мне это говорят, ты бы расплакалась, – зло усмехнулся парень. – Если думаешь, что меня прельщает возможность жениться на стриптизерше, то ты сильно заблуждаешься.

– Катись к черту! – выплюнула я, отбрасывая телефон на кровать. Я все же выбралась на балкон, сжимая пачку сигарет в руках. Ладони дрожали, я с трудом поднесла зажигалку к кончику сигареты, несколько раз промазав.

Как моя жизнь стала кошмаром? Как?

Слез не находилось. Только отчаяние и пустота. Вот так и закончится моя свобода? Вот так просто она превратится в клетку?

Мне было все равно, что он думал о том, что я танцевала в клубах, но, черт возьми, раньше он никогда так не говорил. Неужели этот человек станет моим мужем?

Смогла бы я сбежать?

Я едва не рассмеялась от абсурда. Я слишком слабая для такого. Меня бы нашли через две минуты после побега.

Я затянулась, рассматривая облака на голубом небе. Вокруг царило все то же спокойствие, только сейчас оно казалось не умиротворяющим, а убивающим. Жизнь вокруг будто бы замерла, никто не обращал внимания на то, что я сгорала внутри, теряя желание жить.

Глава 3. Лукас

Белая рубашка, черный пиджак, галстук, идеально уложенные волосы и выбритое лицо. Отец ненавидел разгильдяев, всегда наказывал нас с братьями за слишком расслабленный вид. Может, поэтому я ненавидел классические костюмы и офисный стиль. Они всегда казались мне сковывающими, держащими в рамках. А рамки я никогда не любил. Как и девушку, которая должна стать моей женой. Именно поэтому я собирался рискнуть и поехать на встречу к отцу. И именно поэтому вытащил из шкафа костюм, который надевал только в крайних случаях.

Я надеялся, что ему не станет известно о том, что его заключение – моя вина. Мне все еще была нужна моя жизнь. Не знаю, для чего, но я не собирался с ней прощаться.

Дверь неожиданно открылась, я взглянул в отражение зеркала. Адам, как и всегда, в сером свитере замер на пороге. Вот кто точно пример идеала. Никогда не видел его с растрепанными волосами и в мятой одежде.

– Поехать с тобой?

– С чего такая доброта?

– Не хочется, чтобы и тебя загребли, – усмехнулся брат, постучав телефоном по ладони.

– У них на меня ничего нет, стоило бы беспокоиться за Томаса.

– Ты думаешь, ему не все равно? Он снова набухался, как чертова свинья, и уснул, не дойдя до кровати полметра.

Я сжал челюсть, поправил галстук, который сейчас оказался слишком удушающим. Когда-нибудь Томас точно нас погубит.

– Надо что-то делать с его зависимостью, нельзя допустить, чтобы наша репутация пострадала еще сильнее. И будет хуже, если он вляпается во что-то, пока не будет соображать. Я не хочу разгребать после него кучу дерьма, – устало отозвался я.

– Ну мы ведь не можем просто упечь его в больничку.

Я метнул на Адама грозный взгляд, подхватил телефон с небольшого столика у зеркала и направился к выходу из комнаты.

– Если он перейдет черту, то реабилитационный центр – последнее, о чем ему придется беспокоиться, – проговорил я, поравнявшись с Адамом. Он скупо кивнул. Мы обсуждали младшего брата уже так много раз, что, кажется, даже успели подготовиться к самому крайнему случаю. И даже смирились с тем, что сделает мать, если узнает, что ее драгоценный младший сын оступился. Мы со всем успели смириться. Но сейчас важнее Томаса был вопрос о моей скорой свадьбе.

Я навещал отца всего пару раз, хотелось поскорее избавиться от его присутствия в наших жизнях, но он, как назло, все равно мелькал в ней случайной доставкой на свое имя, кружкой для кофе, фамилией и чертовыми светлыми волосами, которые мы все видели в зеркале. Генетика явно посмеялась над нами, подарив почти такую же, как у отца, внешность.

Желания видеться с ним не было. Как, впрочем, и желания жениться на Лоле. Поэтому вскоре машина остановилась около высокого забора с колючей проволокой. Я оставил пистолет и телефон в машине, взял с собой только документы и прошел проверку на посту.

– Идем, – хмурый сопровождающий потянул меня к выходу из небольшого помещения. Я оглядел свой костюм, белую рубашку, которую успели помять при осмотре. Отцу вряд ли понравится мой внешний вид. Мне нравилось думать, что в наручниках он ничего не сможет с этим сделать.

Сопровождающий провел меня по небольшому коридору, несколько раз сворачивая направо и здороваясь по пути с другими мужчинами в форме. Я рассматривал все вокруг, будто оказался здесь впервые. Признаться честно, это самое отвратительное место, в котором я бывал. И мне нравилось то, что теперь отец находился здесь.

Мы остановились около железной двери. Щуплый мальчик открыл дверь, пропуская меня внутрь. Его оценивающий взгляд скользнул по татуировке на моей шее, идеальному костюму и остановился на лице.

– И ты здесь скоро окажешься, – задумчиво выдал он.

– Время покажет, – хмыкнул я, входя в маленькую комнатку для свиданий. Она почти ничем не отличалась от тех, что показывали в фильмах: посередине столы со стульями, выцветшая краска на стенах, крохотное окно под потолком с решеткой, еще одна дверь, ведущая на ту сторону жизни, и два сопровождающих, словно греческие статуи у входа в какой-нибудь безумно древний храм.

Отец сидел за столом, его запястья были скованы наручниками, голова опущена вниз, в волосах прибавилось седины, а на лице морщин. Ему даже шла эта кротость, отражающаяся во всем внешнем виде. Он выглядел не таким безумным, когда несколько пар глаз наблюдали за каждым его действием.

Я отодвинул стул напротив него. Ножки противно заскрипели по полу. Отца всегда бесила небрежность. И это сработало, он резко поднял голову, прищурился, оглядывая меня. Скорее всего, уже заметил мятую рубашку.

Мы не сказали друг другу ни слова. Я сел, сложив руки в замок перед собой и усмехнулся.

– Даже не обнимешь отца? – он театрально выгнул бровь.

– Оставим прелюдии до лучших времен, – которые никогда не наступят.

– И чем же я заслужил визит своего наследника?

– Его свадьбой, – усмехнулся я, деловито откинувшись на спинку старого стула, расстегнул пуговицу на пиджаке. Он понимающе кивнул, задорно подмигнул, будто никогда в жизни не делал ничего незаконного.

– Отличный ход, да?

– Сомнительный. Не думал, что ты так беспечно поставишь на кон нашу репутацию моим браком с ней, – мне вмиг стало невесело. – Отмени свадьбу, пока не поздно, отец.

– Эти дела тебя не касаются.

– Моя свадьба меня не касается? Я не собираюсь жениться на ней. И, если нужно, устрою несчастный случай. Ты знаешь, что я не бросаю слов на ветер, – да, ведь однажды я пообещал себе, что уничтожу его. И сдержал обещание. Правда, отец об этом не знал.

Он был первым из боссов на побережье, который оказался за решеткой. И все потому, что Тайфун не хотел войны, как его отец. Гонсалес-младший хотел справедливости по закону. И он ее получил.

– Не смей никуда влезать, – отец вдруг ударил по столу, метнул на меня злой взгляд, как раньше. Только вот теперь замахнуться он не сможет. Я не сдержал улыбку.

– И как ты мне помешаешь? Я пришел сюда только для того, чтобы сказать тебе об этом. Свадьбы не будет, отец. Я не женюсь на девушке, чья репутация может похоронить мою, – проговорил я, нависнув над столом. Отец смотрел на меня, а его губы медленно складывались в хитрую усмешку. Он явно что-то скрывал.

– Тогда ты удивишься, когда увидишь пустой банковский счет, – рассмеялся он, запрокинув голову. Я всегда подозревал, что он не в себе, но сейчас только убедился в этом. – Ее отец пойдет на все, чтобы отделаться от обвинений. И это только вопрос времени, когда его ручки потянутся к нашим делам.

– И ты думаешь, что моя свадьба с Лолой остановит его?

– Конечно, ты ведь не дурак, – его зубы обнажились в хищной ухмылке. – Ты знаешь, что даже если он полезет к нам через дочь, ты всегда сможешь осадить его. В брачном контракте юристы пропишут ограничения для нее. Так что мы обезопасим себя.

– Зачем тогда ты его подставил?

– Помнишь то дело с девкой? – его голос снизился до шепота, отец оглянулся на сопровождающих, затем нагнулся вперед. Я последовал его примеру. – Это Хименес ее подослал, но убирать его нельзя, слишком большая поднимется шумиха. Она нам ни к чему, так что подонок просто расплатился за свои грешки этими обвинениями. Мне даже не пришлось сочинять, он сам себя замарал.

Я задумался, разглядывая его уставшее лицо. Мог ли я ему верить?

– Нам необходим этот брак, Лукас, чтобы он не пошел дальше и не уничтожил нашу ювелирную империю. А он сделает это, если однажды он не увидит свою долю в конверте. Я обещал ему процент от бизнеса, когда просил сделать документы для нескольких шлюх, – подвел итог отец. – И даже если с ним что-то случится, его единственная наследница – твоя будущая жена. Мы в любом случае в выигрыше.

– Ты хочешь убрать его? – догадался я, коротко усмехнувшись. Теперь его действия становились вполне логичными.

– Со временем, может быть.

– И ты уверен, что наследница – дочка?

– Молодая жена не получит ни копейки, Лукас, я проверил. Если свадьба не состоится, он раздавит нас. Особенно сейчас, когда наши ряды немного опустели. И я не только о деньгах, – он все еще говорил шепотом, но для того, чтобы я понимал, о чем он говорит, не нужно было кричать. Я прекрасно знал, что происходило в нашем клане. На низших слоях происходили волнения, постоянные стычки девушек в борделях, мелких перебежчиков. Становилось все больше убийств, хотя мы с Адамом и Тайфуном контролировали ситуацию как могли. Почти получалось. С уходом отца многое стало проще. В управлении тоже.

– Не заставляй напоминать, что это твой долг, Лукас, – в его интонацию врезались стальные нотки. Слишком знакомые нотки. Я кивнул. Если дело обстоит так, значит, браку с Лолой быть. Я бы женился даже на ящерице, если бы на кону стояла наша семья. И под семьей я имел в виду не отца, а бизнес. – Поезжай в магазин в центре, там по моему распоряжению должны подготовить кольцо. Надеюсь, ты сделаешь все, как подобает настоящему мужчине.

– Можешь не сомневаться, – усмехнулся я, поднимаясь со стула. Я могу использовать этот брак и свадьбу в свою пользу. Пока не знаю как, но скоро точно придумаю.

Я прищурился, оглядывая отца. Он все еще руководил делами отсюда. Нужно убрать его, пока дело не зашло слишком далеко. Меня окружало много верных ему людей, а мне нужны только верные мне. В конце концов, в живых останется только один из нас.

– Заходи почаще, Лукас. Я скучаю, – вдруг проговорил он, отвлекая от мыслей. Несомненно, это всего лишь игра для двух зрителей.

– Конечно, отец, – кивнул я и покинул маленькую, душную комнатку для свиданий, надеясь больше никогда в ней не оказаться. Мне нужно найти как можно больше союзников, пока отец не выбрался из этого места. Или не узнал о том, что попал сюда из-за меня.

Я вышел на улицу, перед этим снова пройдя по узкому коридору через пункт проверки и оценивающие взгляды. Они все знали, кто я такой. Наверное, были бы рады, если бы я сидел на одной лавке с отцом за обедом. Вот только на меня ничего найти нельзя. Я умел заметать следы.

На улице вовсю светило солнце, но я не торопился залезать в машину. Встал под тень дерева, ослабил узел ненавистного галстука и закурил в полной тишине.

Брак с Лолой – это необходимость, и плевать на репутацию, если на кону привычная жизнь. В конце концов, всегда можно развестись. Или найти ее в постели с любовником, а дальше за меня все сделают. Хотя не хотелось видеть Лолу мертвой. Пожалуй, ее можно назвать жертвой обстоятельств. Я никогда не думал, что наши игры зайдут так далеко. И никогда не думал, что приеду в наш ювелирный магазин не для того, чтобы забрать отчеты, а для того, чтобы выбрать кольцо.

Колокольчик на двери звякнул, девушка натянула улыбку на лицо, двинувшись ко мне навстречу. Однажды мы с ней переспали прямо на столе в подсобке. С тех пор я так и не вспомнил ее имя.

– Здравствуйте, рада вас видеть! Вы за бумагами? Их уже подготовили, – живо проговорила она, пытаясь не теряться.

– За кольцом для невесты, которое оставил отец, – безэмоционально припечатал я, оглядывая витрину и блеск бриллиантов.

– Для невесты?

– Да, для моей невесты, – я отвлекся от разглядывания безделушек. Девушка перестала улыбаться, потупила взгляд, но все же вытащила из небольшого шкафчика бархатную коробочку.

Интересно, что чувствуют нормальные люди в такие моменты? Волнение, трепет, нежность?

Я чувствовал только скуку. Хотя реакция этой девушки забавляла. Надо же так смущаться.

Она раскрыла коробочку, показывая кольцо в виде большого цветка, лепестки которого украшали бриллианты. Я скривился от отвращения. Это ужасно. И вполне походило на вкус отца.

– Я выберу другое.

– Но мне сказали отдать это, – возразила девушка, замявшись. Я тяжело вздохнул.

– Не переживай, заплачу, – усмехнулся я, двинувшись по рядам.

– Я не это имела в виду…

Я ничего не ответил, продолжая разглядывать многообразие колец. Какое из них подошло бы ей? Хотя нет, какое из них мне было бы сносно видеть на ее тонких пальцах?

Вот это с сапфирами? Или с розовыми топазами? По классике – бриллианты?

– Возьму вот это.

– Хороший выбор, – качнула головой девушка, показывая маленькое колечко с огромным прямоугольным розовым камнем, обрамленным мелкими бриллиантами.

Да, выбор действительно хорош.

– Оплачу картой.

– Я могу заменить то кольцо в описи на это.

– Будет очень кстати, – я обворожительно улыбнулся. Налаживать связи явно моя сильная сторона.

Девушка продолжала улыбаться, заигрывающе расстегнула пуговицу на белой блузке, скользнув ладонью по моему предплечью.

– Я тут одна.

– Наверное, тебе очень скучно. Но мне пора, нужно вручить кольцо невесте, – мне понравилось, как с ее лица снова пропала улыбка. Впрочем, сделал я это не из-за великой любви к Лоле. Просто терпеть не мог, когда девушки питали по отношению ко мне ложные надежды. Из меня вряд ли бы получился образцовый парень.

Я подхватил коробочку с кольцом и вышел на улицу. Телефон зазвонил, на экране высветилось имя Лолы. Правда, ничего нового она мне не сказала. Все это я уже слышал много раз. И о ненависти, и о собственной смерти. Она еще не знала, что после этого разговора я приеду к ней домой и суну чертово кольцо прямо в руки.

Охрана без труда пропустила меня на территорию семьи Хименес. Здесь было светло, почти как у Тайфуна. Сразу понятно, что руку к этому саду и обустройству внутренней территории приложила женщина. Вероятно, его бывшая жена. Темно-синюю крышу поддерживали декоративные колонны в греческом стиле, большие арочные окна дополняли бежевую отделку. Здесь все напоминало какой-нибудь сад из греческих мифов. Я приезжал сюда на приемы и бесчисленное количество раз подвозил Лолу. Иногда мы даже задерживались в машине, и она ловила несколько оргазмов за раз на заднем сиденье. А сейчас этой беззаботной жизни пришел конец.

Лола выбежала на улицу почти сразу. Я даже не успел выйти из машины, а она уже стояла на крыльце в розовом халатике, который ничего не скрывал. Ветер трепал светлые волосы, открывая засосы на шее и груди. Может быть, Лола в роли жены и не такой уж плохой расклад. Если она будет встречать меня так, то я готов смириться со всем остальным.

– Зачем ты приехал?!

– Хотел лично надеть кольцо на твой пальчик, милая, – усмехнулся я, достав из внутреннего кармана пиджака коробочку. Лола нахмурилась.

– Можешь сунуть его себе в зад!

– Свадьба состоится, Лола. Мы ничего не изменим, – я старался сохранять спокойствие, но выходило скверно. Она, кажется, была создана, чтобы играть на моих нервах.

– Делай что хочешь, но отмени ее!

– Что изменится, Лола? Раньше ты была не против моего общества.

– Неужели ты так сильно боишься остаться один? Изменилось все, Лукас! – Лола выхватила у меня коробочку, потрясла ею перед моим лицом. – Это не кольцо, это оковы!

Я сжал челюсть, сунул руки в карманы брюк. Будто я сам этого не понимал.

– Сделай что-нибудь! Убей кого-нибудь! Я не знаю, Лукас! – слова все лились и лились из нее, она впечатывала маленькие кулачки в мою грудь, и мне было даже жаль ее. Жаль до момента, пока она не ударила меня.

Я обхватил ее подбородок пальцами, почти прижав к входной двери.

– Не забывай, с кем говоришь, Лола, – прошептал я, наклонившись к девушке. Она прикрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Ее тело била дрожь, то ли от холода, то ли от страха.

– Ненавижу тебя так сильно, как могу. И моя свадебная клятва будет состоять из слов ненависти. Однажды я зачитаю их на твоей могиле, – прошипела девушка, пока слезы текли по ее щекам, обжигая и мои пальцы. – Надеюсь, ты умрешь от моей руки.

– Тебе придется свыкнуться с этим, потому что я нескоро исчезну из твоей жизни. Мне тоже не нравится идея жениться на тебе, – я наклонился к ней так близко, что почти касался своими губами ее. Лола испуганно взглянула в мои глаза и дернулась, пытаясь освободиться из хватки. Я отступил, оставляя ее одну на крыльце уютного семейного гнездышка.

Глава 4. Лола

Прошло несколько недель с момента, как я узнала о свадьбе. Отец даже не стал ничего объяснять. Будто мог распоряжаться моей жизнью как каким-то неважным бухгалтерским отчетом или кредиткой, которая перестала действовать. Хотя, конечно, из-за решетки сообщать о таких вещах, наверное, становилось трудно. Правда, арест почему-то не мешал ему осыпать Рамону золотом и цветами.

Я отказалась заниматься подготовкой к концу собственной незамужней жизни. Мама взяла весь этот ужас на себя. Должна ли я быть благодарной? Она считала, что да. Смешно. Еще смешнее то, что мама предложила поучаствовать в этом Рамоне. Неужели у нее не было самоуважения, раз она подпустила любовницу мужа к свадьбе собственной дочери?

Все эти три недели я только и слышала о том, как мне повезло, ведь меня выбрали партией для короля ювелирной сети магазинов. И плевать, что от этого бизнеса только одно название. Плевать, что меня отдавали в руки монстру. Это ведь не просто секс. Даже если захочу, я не смогу уйти. Не теперь, когда на пальце будет чертово кольцо.

Мама занималась всем – от списка гостей до украшений, закусок и цветов. Жаль только, что она не могла заменить меня и на примерке платья.

Я никогда не любила белый цвет, а теперь он окружал меня постоянно. Я смотрела в свое отражение и не видела там ничего красивого, ничего из того, что замечала раньше. Теперь там были потухший взгляд, синяки под глазами и опухшее лицо. На светлых волосах отросли темные корни, а мне было все равно. Я не находила в себе сил, чтобы пойти в салон.