скачать книгу бесплатно
И даже, если ты один,
И тусклый день стучит дождем,
Ты все равно не одинок,
Пока есть мир, где есть твой дом.
– Спасибо, родные мои! Спасибо!
Слезы лились по щекам астронавта. Александр был глубоко тронут: незнакомые люди собрались ради него на площади, а сколько еще подпевали у своих телевизоров. Они любили героя астронавта, не зная, что он решил разорвать эту нить. Кем он себя возомнил, и не боится ли одиночества, что каждого ждёт на пути к власти.
Александр отключил трансляцию. Вперед, только вперед, пусть слабые сожалеют.
Дни, недели, месяцы проходили в работе, в текущих наблюдениях за бортовым оборудованием, за системой навигации, не забывал следить и за ростом витаминных растений (салата, петрушки, укропа и многих других, включая лимонное дерево и прочее, и прочее), которые прекрасно адаптировались в условиях космического корабля. Ухаживал за любимыми животными: чистил, кормил, выгуливал и, конечно же разговаривал с крысами. Немало времени отнимала астрономия: как и на Земле, увлеченно наблюдал карту Звездного неба. Потому и нашел свою Планету. В часы короткого досуга читал электронные и бумажные книги, которых на борту хватало (он взял с собой почти всю библиотеку, заботливо собранную его предками в течение столетий), иногда смотрел старые Голливудские фильмы или слушал музыку.
На шестой месяц путешествия прозвучал сигнал тревоги: приближается неизвестный космический корабль.
Астронавт увеличил изображение на экране:
– Вот так встреча! Это же Вояджер-1, самый быстрый корабль-скиталец, запущенный в космос еще в семьдесят седьмом далёкого двадцатого века. Обогнавший легендарный Пионер-10 в феврале девяносто восьмого, в конце августа две тысячи двенадцатого года Вояджер оказался в межзвездном пространстве. Окончательно данный факт зафиксировали двенадцатого сентября две тысячи тринадцатого.
Он скомандовал автопилоту приблизиться и осуществить стыковку.
– Бог мой, невероятно! в беспредельном космосе именно я столкнулся с кораблем-призраком, несущим весть инопланетянам. И я оставлю письмо. Может через миллионы лет оно найдёт адресата в иной галактике.
Сердце астронавта гулко стучало, дыхание перехватил щенячий восторг.
– Идем на стыковку. Стыковка произведена. – Отрапортовал робот.
Алекс открыл люки и прошел к пластине, укрёплённой на корпусе. Он был знаком с историей космонавтики и конструкцией кораблей по чертежам, макетам и музейным экспонатам. Это и был экспонат, чьи собратья занимали достойное место в музеях. Целая эпоха – громадный виток истории, шаг на полтора века назад.
Славный парень, Александр Франклин, приветствовал скитальца коротко:
– Привет, старина. Доставь и мою почту по адресу, которого никто не знает, – с этими открыл аллюминиевый футляр и положил свой золотой микрочип рядом с посланием землян. Вернул футляр на место, и скомандовал отстыковку.
Несколько минут астронавт, не отрываясь, смотрел вслед «Вояджеру-1», но вскоре тот скрылся из виду в просторах будущего.
Прошло еще четыре месяца. Наконец, в один прекрасный день робот доложил:
– Впереди звезда класса Солнце.
– Держать левее на двадцать градусов, – скомандовал Алекс, – и, полный вперед!
– Команду понял, выполняю.
Астронавт достал бутылку коньяка. Теперь путь лежал прямо на звезду, которая останется далеко впереди. Но её спутник, планета мечты, воплощение амбиций. Это событие надо отметить.
– Земля, Земля, на связи Вихрь-3, пилот сбился с курса, неполадки с навигатором, ищу причину, – сообщал на землю астронавт; постепенно голос его становился все тише и, наконец, совсем затерялся в бескрайнем океане времени. Он отрезал пути к отступлению, и готов был плясать от радости. Толстяк и Недотрога весело попискивали, разделяя настроение хозяина, и тыкались теплыми носами в его ладонь: им не терпелось увидеть новую планету, почувствовать почву под собой. Но Алекс знал, что оставшиеся три месяца потянутся годами, и вооружился терпением.
Бортовой журнал, друг в скитаниях: здесь астронавт описывал наблюдения и впечатления. Может, спустя многие годы, кто-то прочитает о путешествии к центру Галактики и сделает выводы, а пока начиналось время, которое Алекс условно назвал «новым».
На двадцать третий день второго месяца «нового» времени, неожиданно скончались обе крысы. Ничто не предвещало беды: накануне оба зверька чувствовали себя прекрасно, и вот… Астронавт зашел их навестить – оба животных лежат рядышком совсем холодные. Напрасно растирал окоченевшие тельца и проливал потоки слез, напрасно.
После нескольких часов тяжелого созерцания окоченевших питомцев, Алекс навсегда простился с ними. Тела Толстяка и Недотроги он завернул в непроницаемую ткань и торжественно похоронил в космической бездне.
Корабль продолжал путь в неизвестное, и время шло. И вот настал день, когда поступило сообщение:
– Впереди планета класса ж-2. Атмосфера аналогична земной…
– Курс на планету, – ответил командир.
3
Камеры наблюдения выхватили из космической тьмы голубой шар, неведомую планету, затерявшуюся в океане Вселенной, что постоянно менялась, уничтожая звездные системы и создавая целые Галактики.
Александр прилип к экрану монитора: шар приближался, и внешне был удивительно похож на Землю, с океанами, морями и реками, лесами и пустынями. А вон горная гряда перепоясала материк. Планета-близнец.
Для посадки идеальна площадка в центре небольшой пустыни. Главное, соблюсти меры безопасности и подготовить себя к выходу в мир, который – кто знает? – какие приготовил сюрпризы.
Голубая Планета распахнула объятия, чтобы, доверчиво и нежно прижать к материнской груди инопланетного гостя. Корабль мягко сел в розоватый песок. Бортовые приборы смерили температуру воздуха, атмосферное давление, уровень радиации и химический состав внешней среды: все в норме, и не хуже, чем в американской пустыне. Жить можно.
По небу задумчиво плыли редкие полупрозрачные облака. Александр, волнуясь, сделал первые шаги по песчаному ковру. Радостно просил принять как родного сына, потому что полюбил эту землю сразу и навсегда. Именно здесь он должен был родиться и сделать первые шаги.
Ящерка-хамелеон скользнула по песку, на мгновение остановилась, разглядывая незнакомца рыжими глазками-бусинками, и вновь заспешила, деловито переставляя лапки. Высоко в небе появилась крылатая тварь, крупная, зеленая и нелепая, словно Змей-Горыныч из детской сказки. Пронзительно крича, спланировала, дважды покружила над космическим кораблем и, видимо, не найдя ничего достойного внимания, удалилась.
Астронавт прошел в лифт корабля, поднялся на четвертый ярус, где в полной готовности стояли несколько малых вертолётов, сел в один и, проверив приборы, нажал на пульте кнопку «взлет». Словно столешница, выдвинулась из корпуса корабля небольшая площадка, играющая роль взлетной полосы, на нее вырулил, послушный руке пилота, вертолет.
Для начала Александр решил пролететь сто километров на запад, до края пустыни, затем, не удаляясь от нее, пройти над лесом вдоль реки еще пятьдесят километров на юго-запад, и вернуться обратно на базу.
Словно любопытная стрекоза, легко и радостно взмыла машина и, повертев хвостом, устремилась на запад, громко напевая стрекозью песню.
Однообразие песков иногда нарушали серые, похожие на школьный гербарий, будто давно засушенные и забытые в толстой книге сплющенные растения, которым неплохо жилось в пустыне. Потом стали попадаться зеленые островки ? оазисы, и постепенно пустыню сменила широкая полоса леса: невиданные резные кроны деревьев, зеленый мох под ними и малахитовая трава – все сливалось в единую густо-зеленую гамму. Разбросанные там и сям огромные цветы – белые, красные, лиловые, смотрелись яркими вспышками, празднично и завораживающе. Бабочки, размером с блюдце, порхали над миром беззаботно и весело, перелетая от цветка к цветку, прямо в воздухе составляя пары по цвету: красная с красной, синяя с синей и так далее, и эти пары кружились в им одним ведомом танце, чарующем и спокойном.
Природа нового мира была полна гармонии и света.
Александр посадил вертолет на полянке, омываемой извилистой речушкой с коричневой торфяной водой и пологими берегами, поросшими всевозможными травами и низкорослыми кустами, на которых гроздьями висели фиолетовые ягоды. Путешественник взял пробу воды, ягод, образцы травы, почвы и речного песка. Убедившись в безопасности, присел на траву возле вертолета, наслаждаясь тишиной и покоем. Необычайно легкий воздух, согретый солнцем, и пропитанный неведомыми испарениями земли и ароматами растений, бальзамом лился в лёгкие космонавта, будоража кровь. Алекс чувствовал себя силачом, способным поднять на ладони целую планету.
Шорох неподалеку привлек внимание Алекса: осторожно, не шевелясь, скосил глаза в направлении шума: на, прежде ровной, поверхности, возник холмик, сантиметров тридцать-тридцать пять высотой. Александр ждал, но ничего больше не происходило, и он расслабился, однако, не теряя из виду этот бугорок, который вскоре, издав звук спущенной шины, просто исчез, оставив в недоумении пришельца. Солнце совершало путь не слева направо, а справа налево, приближаясь к горизонту. Надо было возвращаться к кораблю.
Астронавт поднялся и нехотя побрел к вертолету, который, спустя пять минут взмыл и помчался к пустыне. Над розоватой песчаной ладонью фиолетовое небо приютило ярко-огненный, похожий на спелую дыню, шар, дневное светило. Оно приближалось к полосе горизонта, и там небо становилось зеленоватым. Сколько раз, наблюдая картину закатов и рассветов на родной планете, Александр Франклин жалел, что он не поэт и не художник. Хватался за перо и… ему нравились собственные стихи, еще они нравились псу Баксу и любимым крысам, которые внимательно слушали хозяина тихими вечерами, возле уютно пылающего камина. Сердце землянина сжалось от тоски: чужой показалась вдруг эта земля, и слишком одиноким он сам.
Солнце опускалось за горизонт, когда вертолет вернулся на базу. Настала ночь, похолодало: бледные звезды проявлялись, постепенно разгораясь. Вдруг светило упало за горизонт и стало темно, лишь звезды зажглись яркими точками на черном небе. Александр включил малое наружное освещение звездолета: завтра установить видеокамеры в трехкилометровой зоне вокруг космической базы. Температура воздуха за бортом резко падала, и остановилась на плюс десяти градусах по Цельсию.
Астронавт настроил аппаратуру на режим «сна» – пока он спит, происходящее будет записываться на камеру. Несколько часов сна – все, что нужно сейчас Александру. Избыток впечатлений и эмоций последних дней сказывался: едва коснувшись ухом подушки, крепко уснул.
Снилась война, бомбежка, он, маленький мальчик, прячется от тяжелых бомбардировщиков под крышей сарая. Страшно, но он знает, что это только сон и хочется досмотреть до конца, однако внезапно картинка меняется, и видятся пляшущие в цирке медведи. Александр проснулся от собственного громкого смеха и посмотрел в иллюминатор: нежно-сиреневый рассвет дрожал над апельсиновыми песками. Солнце приближалось к поверхности горизонта, пока, оставаясь невидимым. Сколько понадобится времени, чтобы выкатиться на поверхность планеты и начать новое утро – первое у космического гостя, на этой земле?
Астронавт прошел в лабораторию, для химического анализа взятых проб: вода имела такой же состав, как на его родной планете. Почва же, содержала большое количество азота, но все, что произрастало на ней, не содержало вредных нитратов. Ягоды оказались съедобными, чрезвычайно вкусными и сладкими. Александр наслаждался: как давно он не ел плодов, выросших в естественных условиях, плодов, поглощающих свет настоящего солнца, которое на земных языках имеет разное название, но всегда остается Светилом, звездой, дающей жизнь, будь то Земля или Нея (так назвал пока Алекс свою планету).
С начала космической эры человечество безуспешно искало живую планету в пределах своей Галактики и, уже потеряв надежду, начало делать робкие экскурсии в соседние Галактики, отваживаясь на первые Межгалактические вылазки. Русский ученый астрофизик Конгин сделал удивительное открытие – закон сжатия и расширения времени, основанный на законе материальности оного, открытый им же, несколько ранее, а также нашел пути управления временем. Это позволило астронавту, совершающему межгалактический полет со скоростью, близкой к скорости света, вернувшись домой на Землю, застать семью в добром здравии.
И вот именно на долю Александра Франклина 6 выпала великая честь – открыть живую планету. Другой на его месте раструбил бы о своем открытии, но Алекс не хотел, чтобы она стала второй Америкой, ведь человека не переделаешь, что доказала многовековая история Земли. Пусть Нея живет особенной жизнью, он только чуть поможет здешним людям (если они есть) построить лучший мир.
– Вы скажете, что это утопия? – Астронавт упрямо сдвинул брови, – Но посмотрим, что получится.
Отложил в сторону бортовой журнал, куда записывал не только наблюдения, но и мысли: по сути, был его дневником. Небо полыхало оранжевым заревом, сливаясь с апельсиновыми песками так, что линии горизонта не было. Вверху оно переходило в нежно-розовый цвет, затем сиреневый, зеленоватый и, наконец, голубой над головой Алекса, который занял место в бортовой обсерватории и припал к огромному экрану. И вот, сначала показался краешек светила, а потом, как в замедленной съемке, оно выплыло ниоткуда (потому, что не было линии горизонта) открывая себя, как тайну ? еще, еще чуть-чуть – как будто дразнило нетерпеливого зрителя – и наконец, показалось во всей красе, в нестерпимом блеске света и тепла. Ни на что не похоже, и все-таки Александр вспомнил, подобное уже происходило с ним давно, во сне, или в прошлой жизни, он видел это, когда его, теперешнего, еще не было. Один на один молился господу, и никто не слышал его тайных просьб, только Бог. Алекс слышал Господа, как если бы тот был в нем.
Александр Франклин был смертным, земным мужчиной с грехами и слабостями, но не был худшим, а просто в какой-то момент захотел, пусть небольшой, но власти. Иногда Алекс поддавался искушениям, но, если бы не грех честолюбия, то и не открыл бы Голубую Планету. Он, готовый навсегда оттолкнуться ногами от Земли, готовый на все, что может случиться. Даже на полное забвение.
Алекс наблюдал утро Неи под музыку французского композитора Ле Круса «Симфония Рассвета», написанную столетие назад и покорившую сердца людей. Мелодия души словно была продиктована природой: вот птицы радуются скорому приближению рассвета и кличут солнце явиться над горизонтом, а остальная природа замерла в молчании, ожидая восхождения Светила и победы над Мраком Ночи. И солнце встает, озаряя Землю, даря тепло и жизнь сущему. Оживают деревья и травы. Ручей играет и радостно несет сверкающие струи в речку, в озеро, а море волнуется, принимая в объятия воды рек: с новым днем начинается жизнь.
Ничего подобного не создавал человеческий гений. Считалось, что все написано композиторами прошлого ещё до двадцатого века, а дальше идут уже вариации созданных шедевров. Но французский мастер будто вышел за рамки семи нот, преодолев тяготение традиций и законов музыкального творчества. «Симфония рассвета», «Симфония ночи», «Мелодия воды», «Рождение Галактик», «Путь планет» – и это еще не весь список произведений мастера звуков, которому словно Господь напевал на ухо мелодии ни с чем не сравнимые по красоте и силе.
Потом, с полчаса астронавт сидел в тишине, находясь во власти увиденного и услышанного. Наконец, пришел в себя. Необходимо составить географическую карту Неи, но это, конечно, дело не одного дня. Надо продолжать полеты, возможно, удастся найти следы пребывания разумных существ. Хорошо оборудовать несколько баз, с которых планомерно вести поиски, чтобы не возвращаться всякий раз в пустыню. Алекс приготовил чашку кофе, зачерпнув из ручья: живая вода в несколько крат усиливала аромат напитка, и поселенец блаженно щурил глаза, вкушая маленькими глоточками божественный нектар.
Спустя час вертолет летел над пустыней, и, казалось, не будет ей конца. Солнце приближалось к зениту, день был ясным и жарким. Два больших чудища (одно такое накануне подлетало к кораблю) гуляли по пескам, не обращая внимания на вертолет. Александр не стал их тревожить: пускай себе ходят, пока его не трогают. Сегодня решил двигаться вглубь зеленой зоны и пройти на малой высоте пятьсот километров. В распоряжении целый день. Может быть, найдет следы цивилизации: должны быть разумные существа. Еще стоит присмотреться к местности и выбрать площадку для первой базы – со временем только в случае крайней нужды он станет навещать корабль.
Подлетая к краю пустыни, астронавт снизился и убавил скорость лёта. Тем не менее, лес под ним мелькал быстро, и он чертыхнулся – вот она, современная техника, основанная на больших скоростях: на вертолете можно зависнуть над объектом, но двигаться очень медленно невозможно, так как на Земле малых скоростей уже нет. Конечно, есть видеокамеры, на которые можно все снять, но хорошо наблюдать живым глазом. Впереди блеснула водная гладь, и деревья стали реже. Большая река задумчиво несла прозрачные воды: стоило двинуться вдоль русла.
Вдруг что-то насторожило путешественника: предчувствие или движение… он что-то видел, но не мог понять – что. Пилот развернул вертолет и двинулся обратно, внимательно осматривая местность: широкая, хорошо протоптанная тропа вела из леса к берегу реки.
Водопой. Он записал координаты места, чтобы завтра вернуться, замаскировать вертолет и, укрывшись, понаблюдать, кто сюда ходит. Исследователь шёл вдоль берега, изучая окрестности. Жарко. Стадо животных, коричневых, в серую полоску, на коротких ногах, с жировыми складками на шее, мирно паслось невдалеке от воды. Звери не испугались вертолета, лишь глянули вверх и продолжили трапезу. Видно, приняли его за безобидную птицу или гигантскую стрекозу.
Вскоре Алекс наткнулся на заброшенное поселение: разрушенные палатки из высушенных огромных листьев бордового цвета, всюду разбросанная кухонная утварь свидетельствовали о том, что жители бежали. Александр Франклин посадил вертолет и, закинув на плечо автомат, осторожно вошел в деревню. Обнаружил несколько долбленых деревянных мисок, две ложки, три глиняных кружки, обвязанных разноцветными листьями и котел из красного металла, похожего на медь. На кострищах, где готовили еду, давно остывшие угли и зола. Еще удалось найти несколько отпечатков ног, обутых в мягкую обувь типа мокасин. И множество следов зверей.
Собрав бесценные находки, путешественник поднял вертолет. Дело шло к вечеру, надо двигаться обратно, не спеша, присматривая место для первого лагеря. Он решил разбить первый лагерь-базу, неподалеку от реки, километрах в двадцати от брошенного поселка, чтобы, соблюдая меры предосторожности, выяснить причины бегства туземцев. Переезд и устройство лагеря астронавт наметил на завтра, а сегодня нужно привести в порядок мысли, отдохнуть и просмотреть ночные видеозаписи. На горизонте копились темные тучи, стремительно сгущаясь над лесом, обещая проливной дождь. Вертолет удалялся от них в сторону пустыни.
4
Стая падальщиков, кружила над границей пустыни и леса. Внизу несколько хищников терзали добычу, и стервятники нетерпеливо ожидали очереди. Более голодные или наглые пытались, пикируя на жертву, на лету отхватить кусок побольше. Иногда удавалось. Планета жила своей жизнью – и в ней не было ничего нового – выживали сильные и наглые. Алекс усмехнулся; он пока не собирался вмешиваться в чью-либо судьбу, оставаясь наблюдателем. Когда найдет разумную жизнь – поступит по обстоятельствам. Два змейгорыныча (как он их окрестил) катили по пустыне большое яйцо.
Космический корабль странно и одиноко высился среди бескрайних песков чужой земли, как будто она была необитаемой. Жаркий ветер подхватывал песчинки, носил по воздуху, образуя завихрения, которые легко и мягко раскручивались и снова мчались, куда-то направляясь, чтобы вдруг споткнуться и упасть горстью песка, ненадежной и почти невидной. Но пустыня жила: иногда появлялись холмики, которые вдруг исчезали: некто следил за пришельцем, не высовывая носа из убежища. Пустынный зверек миролюбиво подсматривал за чужеземцем.
Посадив вертолет на «столешницу» яруса, Алекс прошел в лабораторию: не мешает обследовать предметы, найденные в поселке, брошенном разумными существами. Два часа провел Александр Франклин в лаборатории, но металла, из которого был сделан котел, на земле не существовало. Похоже, таблицу Менделеева здесь можно пополнить. Голова астронавта была переполнена мыслями и впечатлениями. Он глянул в зеркало – интересный мужчина средних лет хмурил брови, напряженно сжав губы, попытка беззаботно улыбнуться, не увенчалась успехом.
– Хорош! – сказал мужчина, и несколько раз повторил слово с разными интонациями. – На сегодня хватит. Беру выходной.
Алекс прошел в комнату отдыха, взял из бара бутылку коньяка, плитку шоколада, и удобно устроившись в кресле, включил монитор с видеозаписью популярных рок исполнителей.
– Ну, будь здоров, астронавт.
Крепкий напиток обжег горло, и теплом разлился по жилам. После третьей рюмки воспоминания нахлынули на космического путешественника, захотелось услышать живой человеческий голос: он вспомнил родителей, давно погибших в горной лавине, сестру Мэделин, друга юности Мака, с которым они встречались все реже и реже, ведь у каждого были свои заботы, и их не уменьшалось с годами. У Мака была большая семья – куча детей и любимая жена, а Алекс остался холостяком и не страдал по этому поводу, хотя Мак с женой постоянно пытались ему кого-нибудь сосватать.
Что бы он сейчас делал, поддайся уговорам друга. А так – свободен от обязанностей, которые накладывает на человека семья. После четвертой рюмки уже пытался стряхнуть воспоминания, вызвавшие наружу чувство одиночества, слезами лившееся из глаз. Он не хотел быть слабым и, включив музыку громче, даже начал подпевать артистам, но вскоре замолчал и, налив еще рюмку, убрал бутылку – хватит. Сонливость охватила Алекса – сказались усталость и избыток впечатлений. Он был трезв и, наконец, расслаблен. Дремота перебирала в голове слова, складывала из них фразы. Астронавт стряхнул сон, взял ручку и записал:
МОЯ ЗВЕЗДА
Среди неведомых миров
Одна звезда – она моя.
Меж нами миллиарды лет,
Но ждет меня моя звезда.
Я на земле всего лишь гость;
Душа моя на той звезде,
На той, что знает обо мне.
Я путы рву и к ней стремлюсь,
Но я на Землю не вернусь,
Ведь на Земле я только гость.
Пройдя Галактику насквозь,
Средь миллионов мертвых звезд
Я наконец-то отыскал
Ее, что так меня ждала,
Ее, что так меня звала.
И, бросив все, я к ней летел,
Крылом, касаясь звездных тел.
Презрев друзей, презрев врагов.
И, одиночества оков
Не убоялся в той мечте,
В той беспредельной высоте,
Что рассказать не хватит слов,
Но есть там Бог, и есть Любовь.
(Александр Франклин 6)
Александр любил стихи, но критически подходил к собственным сочинениям. Астронавт глубоко вздохнул.
Теперь надо бы просмотреть ночные видеозаписи: устроился удобнее, сосредоточившись на видео.
Кадры мелькали на экране как монотонная картина песчаного безмолвия. Наконец, пески зашевелились, и маленькие пушистые сурикаты вылезли наружу – шерстка оранжевая, с коричневыми поперечными полосками; точно полосатые апельсинчики. Они смешно поводили остренькими носиками, не решаясь сделать хоть один шажок в сторону космического корабля. Вдруг, насторожились, замерли и в одно мгновение спрятались в песчаных норках.
Камера выхватила из темноты крылатого великана, размах крыльев которого поражал воображение. Птица? Голова гиганта покрыта красной чешуей, вместо клюва длинная морда, отдаленно напоминающая собачью: он открывал черную пасть, оголяя огромные зеленоватые зубы, и вываливал фиолетовый длинный язык. Перепончатые крылья, словно крылья огромной летучей мыши, толстые чешуйчатые ноги с костлявыми пальцами, сплющенными на концах. Крылатый пес, как окрестил его астронавт, лихо подлетел к кораблю и, прилепившись к вертикальной гладкой поверхности, принялся лизать металл. Видно это занятие доставляло ему огромное удовольствие. Минут семь громко урчал, закрывая глаза от блаженства. Затем оттолкнулся ногами, с легким «уханьем» взлетел и, как огромная туча, скрылся в темноте. И опять картины песчаного безмолвия. Потом рассвет.
5
Утро путешественник провел в сборах – складывал необходимые вещи для переезда на базу, откуда продолжит исследования. В грузовой самолет легко поместились: мини-вездеход, сборный домик с надувной мебелью, инструменты, портативная электростанция, посуда, набор продуктов, видеокамера, бинокль, оружие (автомат, огнемет, винчестер, браунинг, два кинжала) и набор боеприпасов.
Место для лагеря, присмотренное накануне, с одной стороны было защищено обрывом, с другой – небольшим кустарником, который камуфлировал базу, но не мешал астронавту видеть непрошеных гостей. Две других стороны надо было оградить от вторжений. Именно для этой цели Алекс припас крепкую металлическую сетку, быстро установить которую не составляло труда. Что касается воздуха – яркие прожектора ослепят кого угодно, и все же не мешала бы сигнализация, вой сирен, способный разбудить даже мертвого.
Не покладая рук, астронавт начал работу по переселению и обустройству: к вечеру база приняла вид жилого лагеря. Помимо домика, он планировал построить подземный бункер, где должен располагаться склад материалов и инструмента, навес для техники и два хозблока. Для этого нужны бревна. Невдалеке рос прекрасный лес, и вездеход был под рукой.
Через неделю лагерь был готов к проживанию, и Алекс провел ночь на новом месте. Привыкший ко всяким неожиданностям, он умел спать как зверь – крепко, но чутко. Однако ночь прошла без происшествий.
Утром нанес визит к заброшенному поселению, в надежде, что новые следы помогут узнать причину бегства жителей, и подскажут, куда те ушли. Последнее казалось лёгким: широкая тропа вела вдоль реки, изредка виляя в сторону леса, но, не уходя вглубь, видимо поклажи было много, а продвижение по лесу тяжелое. Но он не стал преследовать, решив тщательно осмотреть пустой поселок. Следы ног были меньше его собственных и имели четыре тонких длинных пальца с маленьким мизинцем и круглую плоскую пятку. Несколько следов оставлены ногами, обутыми в мягкую обувь, возможно сшитую из шкур животных.
Полуразрушенные палатки окружали большую площадку, над которой высился навес, опиравшийся на бревна, с крышей из листьев, материала плотного, красивого и непромокаемого. Пол устлан сухой травой и мягким мхом. Рядом столб с перекладинами, венчаемый помостом. Вероятно, сторожевой пост. Под навесом явно хранили что-то очень ценное, может, идола. Далее внимательно осмотрел кострище: небольшой осколок кости и коренной зуб мелкого зверя – находка говорила о том, что мясо было в рационе местных жителей. Внимательно осмотрев территорию, окружавшую деревню, Алексу удалось обнаружить забросанную ветвями яму, куда сбрасывали отходы. Это было сверх интересно: порыться в отбросах людей, которых еще не видел. Тряпье, сделанное из волокон растения, свидетельствовало, что не шкуры в моде у местного населения или, по крайней мере, не только шкуры. Кости животных, осколки посуды и зеркало – самое настоящее!
Такие ценные находки извлек исследователь из кучи гниющих очисток и фекалий, и, предварительно отмыв их в реке, завернул в пакет и положил в багажник вездехода. Закончив, достал из кабины бутылку воды и, присев возле заднего колеса, жадно глотнул, перебив дыхание. Вдруг, почувствовав нежелательное присутствие, резко повернул голову влево: метрах в семидесяти сидел, опираясь на хвост, Змей Горыныч, и пристально смотрел на него, сильно раздувая ноздри и дергая губами, открывавшими редкие оранжевые зубы. Франклин медленно достал из-за пояса браунинг и щелкнул предохранителем. Животное дернулось в сторону и побежало, оставляя за собой клубы пыли. Разогнавшись, змей взлетел и, словно тяжелый бомбардировщик, понес по воздуху жирную тушу.
– Тьфу, ты, черт безрогий! – усмехнулся Алекс, убирая «пушку».
Он занял место в вездеходе, развернул машину и двинулся обратно, в сторону базы, решая, когда нанесет визит к первым разумным (он не сомневался в этом) существам. Визит, громко сказано, для начала незаметно приблизиться и понаблюдать, чтобы не нарваться на неприятности.
– Поспешность хороша только при ловле блох, – сказал вслух астронавт. Он обожал поговорки.
Десяток розовых, с фиолетовыми головами животных, направлялось к водопою – травоядные по пути обрывали ветви кустарников. Величиной с крупную собаку, горбоносые, с треугольной холкой, короткими задними ногами, животные слегка приседали при ходьбе: несколько детенышей резвились, бегая друг за другом, толкаясь и визжа. Взрослые же особи взглядывали друг на друга и издавали звуки типа «квари, квари».
