скачать книгу бесплатно
– Кто был после него?
Сначала вопросы казались простыми. Потом мне начали показывать фотографии известных актеров и певцов. Я смотрела на них и понимала, что не могу с уверенностью сказать, что чувствую хотя бы малейшее влечение. После пошла часть вопросов насчет моих отношений с противоположным полом на данный момент.
– У меня есть жених.
– Как его зовут?
– Максим.
– Как вы познакомились?
– Мы увиделись на семейном празднике. У нас уже было два свидания.
– Он сделал предложение?
– Да.
Про предложение я присочинила, но во время допроса Максим внезапно мне вспомнился очень красивым. Сквозь дымку хмельных воспоминаний я помнила только его голубые глаза и низкий бархатный голос. Меня отпустили, заключив, что у меня все хорошо с результатами экспертизы. Я восприняла это как добрый знак.
Если бы результаты показали бы отклонение, моей судьбе никто бы не позавидовал. Гомосексуальные люди не зря скрывали свои предпочтения. В нашем дивном мире просто любовь без возможности продолжения рода – слишком большая роскошь. Поэтому отступление от норм каралось. Лесбиянок ждала работа над рождаемостью. А геев – тяжелый труд на самых опасных объектах. Еще в университете у меня появились двое хороших товарищей, которые тайком встречались. Родион с курса управленцев и Степан, который учился на фотографа. Я помогала им скрывать их отношения. Мы иногда гуляли втроем по барам. Иногда выходили в свет раздельно, пытаясь создать нужное впечатление у окружающих.
– Если что, Поля, я женюсь на тебе, – всегда горячо заявлял Родя.
– Вот когда сделаешь предложение нормально, – отшучивалась я.
Мы сидели в этот раз в обычной кофейне. Родион нервно поправлял рукава пиджака.
– Ладно, Родя, – я говорила почти нежно. – Ситуация такая, что нам нужно прекратить.
– Почему? – в его голубых глазах плескался хищной рыбой страх.
– Я выхожу замуж.
– Ну, я могу стать вторым или третьим, – я не могла понять, шутит товарищ или нет.
– Тебе, наверное, лучше получить клеймо непригодного, – я рисовала на салфетке тайные знаки.
Отдала Роде свое произведение искусства. Среди бесформенных клякс спрятались буквы, сообщающие, что я попалась, за мной наблюдают. Его лицо за минуту приобрело тот же тон, что и молочная рубашка.
– Я понял тебя, – с сожалением прошептал Родион. – Но если когда-нибудь ты захочешь помощи, приходи.
– Спасибо, мой дорогой.
После соблюдения всех процедур можно было устраивать помолвку. Тетя Аглая пригласила меня на семейный ужин. И там, за общим столом Максим спросил у меня:
– Полина, ты выйдешь за меня?
Он не смотрел в глаза, побледнел. Вся семья Зеленчук застыла в ожидании, отложив приборы. Тишину, которая повисла в столовой, можно было растянуть на нити и связать ажурную салфетку.
– Да, я согласна, – промямлила я неуверенно.
Я мечтала о признании в любви, предложении в красивом месте и наедине. Мечтала ответить, что подумаю, увидеть любовь и волнение в глазах избранника. Но раз уж это фиктивный брак, какие уж романтические детали? Макс подошел ко мне и надел на безымянный палец золотое кольцо с бриллиантом. В общем, стандартные условности были соблюдены.
– Раз уж так, дети мои, – Зеленчук делала вид, что поражена, – можно сразу обсудить детали.
Я почувствовала, как наливаюсь цветом Мерло, которое подали на торжественный ужин. После предложения руки и сердца обязательно нужно обговорить с родителями мужа финансовые вопросы. Чаще это были переговоры невестки и свекрови. Но почему-то тетя Аглая не стала уводить меня в другую комнату или вовсе назначать отдельную дату для обсуждения.
– Сколько хочешь за счастье Максима? – шаблонная фраза звучала фальшиво.
– Вы же знаете, что… – в горле пересохло от того, что за столом сидят еще шестеро человек. – Эммм… нууу…
Мне было стыдно сознаваться, что Максим мне совсем не нужен.
– Да давай, сестренка, – решила меня подбодрить Глафира, сестра жениха. – Проси два миллиона сразу.
Она подтолкнула локтем насупившегося Макса.
– Глаша, ну, некрасиво, – осекла дочь Аглая. – Ну что, Поля?
– Я не решила, не знаю, – этой фразой я выразила свой страх перед будущим, ненависть к миру шпионов, нежелание тратить жизнь на нелюбимого человека.
– Ладно, – смилостивилась будущая свекровь. – У тебя есть время подумать. Сейчас не хочешь… Потом как захочешь денег! Тогда приходи, поговорим.
Потекла подготовка к свадьбе. Я не испытывала желания выбирать ресторан, отель, кортеж, цветы и платье. Я просто заявила, что готовлюсь к экзаменам, поэтому мне некогда.
– Ну, что там нового? – спросила Лена.
Мы вчетвером шли в кинотеатр после пар. Нам с Георгием нужно было посмотреть новую военную драму и написать рецензии для зачета.
– Да вот. Замуж выхожу в первый раз.
– За кого? – резко остановился Гоша.
– За сына маминой подруги. За Максима.
– А он симпатичный? – поинтересовалась Наташа.
– У меня есть фотография, – я начала рыться в сумке, которая висела на плече у Гоши.
– Хорошенький, – отметили подруги.
– У него слишком квадратная рожа, – фыркнул Георгий. – И взгляд невлюбленный.
– Кузнечик, он же тут еще меня не знает, – я старалась держать шутливый тон.
– Я, кстати, вспомнил. У меня дела, – друг подал мне сумку. – Срочно нужно навестить коньяк в холодильнике.
Мы удивленно проводили парня взглядом.
– Поля, кажется, Гоша ревнует, – заключила Наташа.
– Кто? Гоша? С чего бы?
– Ну, он носит на плече только твою сумку.
– И что? – я была в ступоре.
– Везде с нами ходит.
– Ну, тоже мне признак, – мне не верилось, что друг может влюбиться в меня.
– И так всегда смотрит на тебя, – проговорила Лена. – Разве ты не видишь?
– Очуметь, – всплеснула руками Наташа. – Я думала, вообще-то, что у вас отношения.
– Нет, мы просто дружим…
– Ну, ты там смотри, если его оторвать от бутылки, то вполне себе второй муж, – толкнула меня локтем Лена.
– Бред! – в тот момент я представила Гошу в роли супруга и испугалась.
– Ладно, сейчас с первым бы разобраться, – засмеялась другая подруга.
Периодически мама приезжала в общежитие за мной и таскала по магазинам в поисках платья.
– Выбери сама, – вздыхала я, рассматривая бесконечные ряды однообразные нарядов принцесс на кринолинах. – Мне все равно.
– Слушай, я и так все выбрала сама. Хотя бы платье определи сама.
– Пусть будет это, – я потянула на себя одно из фатиновых уродств, правда выполненного в нестандартном цвете.
– Синее? Ты серьезно?
– Но я люблю этот цвет.
– Берем белое.
Моя цель была достигнута. Мать сама разобралась в череде уродливых занавесок, расшитых узорами. Мне было, действительно, безразлично. Впечатление от Максима совсем выцвело. Помолвка и торговля за приданное на глазах у всей семьи выбили меня из колеи. Поэтому мама все взяла на себя. В том числе, обговорила дележку расходов на свадьбу и "цену счастья Макса". Тетя Аглая подарила квартиру, которая на самом деле, стала не богатым придатком к мужу, а нашей общей клеткой.
– Даа, – тянула я слова от непонимания, что сказать, как похвалить подарок свекрови. – Все такое… белое… и розовое… чудно.
– Я все сама выбирала, – Зеленчук улыбалась проникновенно.
– У вас есть особое чувство стиля, – я не хотела ее обижать.
Хотя тона в оформлении, мебель, пушистые ковры, смешные кресла, репродукции картин вызывали во мне желание бежать скорее из этого гламурного ада.
– Спасибо вам, тетя Аглая, большое.
Наконец, настал первый день моей казни. Сначала мы отправились в ЗАГС и заключили брачный договор. Все действо мой жених был молчалив. Его лицо выражало мировую скорбь. В ресторане Максим поставил побольше бутылок шампанского на наш стол. Когда же нас завели в номер для новобрачных, мужчина сразу закрылся в ванной. Я ждала на постели его целый час. С трудом распустила шнуровку на корсете и стащила с себя кошмар из фатина. Потом все же решилась постучать.
– Максим, все в порядке?
– Да, – отозвался жених.
– Я тоже хочу искупаться.
Я набрала себе ванну и долго в ней полулежала. Тоже не торопилась. Когда я вышла, Максим спал или притворялся. Но меня это не волновало. Я лежала без сна несколько часов. Потом все же Оле-Лукойе сжалился надо мной и раскрыл свой волшебный зонт со снами-звездами.
Утром Максим закрылся одеялом до подбородка, не давался мне. Я сначала списала это на стеснительность. Моя рука скользнула по его ноге, укрытой махрой.
– Не трожь меня. Я не хочу! – Макса трясло.
Он ловким котом выпрыгнул из постели, стараясь не уронить одеяло. Я ухватила край покрывала.
– Ты ломаешься, будто ни разу нецелованный девственник, – в моем голосе сквозила нота смеха, уж очень забавно отбивался супруг от исполнения своего долга.
Самой логичной причиной поскорее женить здорового мужчину – это его интимная связь до брака. Поэтому я понимала, что Максим сопротивлялся из вредности. Я попыталась обнять его, чтобы успокоить.
– Скажи просто, что я не девственник. Скажи! – он вывернулся из моих рук.
– Нет, – я увидела в его глазах отчаяние. – Ты же знаешь: тогда брак не состоится, а тебя отправят на границу или еще куда-нибудь.
Многих отправляют так служить. Потому что там в любой момент может начаться война, так говорили нам в школе.
– Ну и пусть!
– Тогда зачем, вообще, вся эта феерия была устроена, дорогой? – я уже не могла держать себя в руках от злости.
– Я передумал!
Я со вздохом достала свой платок гаранта, который нужно было предъявить гостям, мол, смотрите, мы переспали. Я достала и разбавленную синюю акварель, которую приготовила на всякий случай. Конечно, сырые краски могли сойти за слезы девственника. Но застывшие должны были сделать ткань более грубой. Я просто надеялась, что все будут еще с похмелья или уже напившиеся и не заметят подлога.
– Что ты задумала? – Максим отвернулся от меня, чтобы одеться, но увидев мои манипуляции, бросил рубашку.
– Я спасаю тебя, придурок.
– Не надо! – он стремительно выхватил и выкинул платок в окно.
– Ты сумасшедший, – заключила я и достала второй экземпляр.
Макс устало сел на кровать. Тогда он и проговорил впервые:
– Ненавижу тебя…
– На, поплачь напоследок в платочек, – я подала ему ткань, промоченную акварелью.
– Отстань!
