Семь грехов. Эдем

– И вы пропустите их? – вновь засуетилась толпа. – И чем мы от них отличаемся?

– Тем, что у этих троих иммунитет, в отличие от всех вас, – объяснил один из Вестников.

– Никто из их поганых сородичей не протянул нам руку помощи в трудную минуту, а вы их пропускаете?! – вновь запричитал самый главный подстрекатель.

Атмосфера накалялась. Самые живучие и крепкие бросились на баррикады. Рой стрел моментально приструнил мятежно настроенных граждан, лишив их своих заводил.

– Пс-с-с! Сюда!

Начавшаяся суматоха сыграла в пользу отряда. Бойцы тихо ускользнули в узкий проход между домами, следуя голосу. Со второго этажа им махал Файнор. Четверка прошла немного вглубь и встала под открытым настежь окном.

– Ловите! – тихо крикнул парень, скидывая вниз вещи, которые велел найти привратник с башни.

Демонесса поймала плотную сумку из кожи, а Фурия – пару мужских высоких сапог с широким голенищем.

– Зависть пусть напялит обувь поверх своих… танкеток, – вполголоса матюгнувшись, потребовал Вестник. – А остальные пусть кладут свои говномесы в мешок и поднимаются босиком.

– Не, не, не. Так не пойдет! – Неамара протестующе замахала руками, представив, как ее ухоженные ножки шлепают по френзисским лужам и нечистотам.

– Тогда счастливо оставаться! – Черт принялся закрывать створки окон.

– Ладно! – Неамара, хоть и рыча как зверь, все-таки приняла его условия.

Их покорность убедила Вестника, и он аккуратно опустил лестницу со второго этажа. Подчинился даже представитель Благодетели – ангел положил свои необычайно яркие, зеркальные полуботинки в раскрытый Америусом мешок и забирался первым, пока другие копошились, медленно снимая обувь. Эльф ожидал, что полуботинки Смирения будут весить словно металлические, а на деле они были не тяжелее перышка.

– Да… Забыл сказать, что вы можете не торопиться, – сыронизировал Файнор, мимо которого проскользнул невидимый ангел.

Америус пропустил вперед себя девушек, а сам, перекинув сумку через плечо, вскарабкался следом. Файнор ловко затянул лестницу наверх и бросил ее поблизости.

– Прошу за мной, – произнес он.

Воины оказались за заслоном и теперь наблюдали за ситуацией глазами обороняющихся. Защитники пункта пропуска посмотрели на успешно прошмыгнувший мимо толпы отряд, а затем молча переглянулись между собой. После оставшихся позади жутких мест район Вестников поражал своей сохранностью и чистотой. Он был в полном порядке, и только пустынные улицы навевали неспокойное ощущение.

– А где все? – поинтересовалась Неамара.

– Сидят по домам, – скривился Вестник. – Бестолочи в тесноте прячутся под крышами, считая себя в безопасности. Потом выбегут как умалишенные, не переживайте.

– Вы пытались с этим хоть как-то бороться? С эпидемией? – решил узнать у Файнора Америус.

– Видели сожженные кварталы по дороге сюда? – задал встречный вопрос Вестник.

– Видимо, мы шли не тем путем, – ответил маг.

– То была первая пораженная зона. Поставщики запретного хотели решить проблему кардинально: взяли и спалили все дома дотла. Только представьте, эти сволочи барыги в панике сожгли не меньше полусотни чертей – заживо, не удосужившись никого об этом оповестить. Женщины орали так, что даже я ощутил их боль. А этой проклятой трепонеме хоть бы хны! Тут же вылезла по новой. Ни огонь, ни подрывы, ни яд и тем более никакие вскапывания ее не берут.

– Не понимаю, почему тогда никто не пытается покинуть Френзис? – удивилась демонесса.

– Вы, видно, вообще ни черта не вдупляете? – разозлился Файнор.

– Мы только пришли. – Неамара потемнела лицом от резкости его речи.

– Ну да… забыл, – выдохнул парень, немного остыв. – Прошу понять, сейчас все на взводе. Трепонема перекрыла все входы и выходы. Взяла город в кольцо. Словно грязная потаскуха, что не дает проходу. Будь она неладна! Уйти из города целехоньким не удастся. Все здания на окраинах, как и земля, в этой мути. А за городом так она вообще не имеет конца. Поэтому все зараженные и чистые стекаются в центр. Пока она нас не затронула, но это лишь вопрос времени. В общем, творится сущий ад.

– Постой, как ты ее назвал? – переспросил маг.

– Трепонема, – повторил черт.

– Кто дал ей такое странное имя? – спросила Неамара.

– Да как-то Мерот ляпнул, и прижилось. Была у одного из наших, Каргима, бабенка одна. Такая гулящая, словами не передать! Да, у нас тоже есть кое-какие понятия о том, как правильно надо блудить. Так вот, кажется, все, кому не лень, в ней побывали. А наш слабоумный любил ее до одури и никому не верил, что девчушка-то его слаба на передок, да и на задок… простите. – Файнор громко заливисто заржал.

– И при чем тут она? – робко поинтересовался Америус, брезгливо относившийся к подобным темам.

– Звали эту блудницу Трепонемой. И Мерот в последние дни все брюзжал на эту болезнь в присутствии Каргима… Мол, она, как его Трепонема, липнет к каждому бомжу и не чурается. Ха-ха-ха!

– Фантазия у вас что надо… – закатив глаза, протянул эльф.

– Так ты это Мероту скажи.

– Думаешь, как долго вы сможете противостоять толпе таким образом? С баррикадами и прочим… – поинтересовалась демонесса.

– Очевидно, что мы не сможем долго держать оборону. Когда трепонема их начнет поджимать, они ломанутся на стену, доползут до верха по трупам тех, кого мы начнем отстреливать первыми. И когда они прорвутся внутрь, всему уже точно придет конец, – удрученно вздохнул Вестник. – Но… вы же… пришли помочь нам? – спросил он, стыдясь своей наивной надежды.

– Мы сделаем все, что сможем, – большего демонесса обещать не могла.

– Хоть кто-то не отвернулся от нас. Тем более Вейрат удивительно башковитый. С ним вы точно разберетесь, что к чему. Только… – замялся Вестник, – ему не говорите, что я о нем такого мнения. Он и так невыносим.

– Кажется, я тебя помню, – вдруг сообразила Неамара, увидев в парне ужимки, свойственные ее старому знакомому. – Это же ты тогда был в штабе, играл в карты и все пререкался с Деосом.

– Я вас тоже сразу узнал, но не стал ничего говорить, – сознался Файнор.

Неамара уже хотела спросить, может быть, Файнор знает, куда запропастился бывший информатор Темного Владыки, но последующее событие помешало ей это сделать. Горгона отшатнулась назад, и маг, идущий за колдуньей, едва успел поймать ее.

– Шива! Шива, ты в порядке? – заволновался Америус, крепко удерживая спутницу.

Горгона была без сознания, а когда начала подавать признаки жизни, приходящие в себя вместе с ней змеи атаковали руки эльфа.

– Ай! – завопил Америус.

Все, что выше предплечья, было прикрыто какой-никакой защитой, и маг не получил смертельной дозы яда. Он помог колдунье встать на ноги и, удостоверившись, что она может идти самостоятельно, на всякий случай воспользовался своим посохом в профилактических целях.

– Вот о каком корне шла речь… – произнесла Шива отстраненно.

Иандаэль внимательно прислушался.

– Что ты видела? – спросила ее Неамара.

– Я брела по лесу… Корни одинаковых деревьев, словно нескончаемые ряды ровных колонн, лежали над землей, а не под ней. Они все тянулись к чему-то… Корни будто указывали направление. Они вывели меня на тропу из гниющих корневищ. Толстых, древних… Тропа привела к высокому дереву, которое сильно отличалось от других. Оно… будто главенствовало над ними.

– Маг, а ты еще удивляешься нашей фантазии, – озадаченно произнес Файнор.

– Шива, почему ты упала в обморок? Не помню, чтобы такое происходило с тобой в моменты прозрения, – сказал Америус.

– Не знаю. Видение в этот раз было настолько правдоподобным, что я даже потеряла связь с телом, – пыталась объяснить ему Шива.

– Ты стала лучше ощущать предзнаменования, – послышался голос ангела.

– Но яснее они от этого не стали, – повернувшись к Иандаэлю, разочарованно сказала колдунья.

Представитель Смирения поднес указательный палец к губам, напомнив Шиве о том, что их общий секрет следует держать в тайне. Списав все на обморок, Вестник не стал узнавать, куда смотрела горгона и кому отвечала. У него и без того голова была забита более важными вопросами и загадками.

– Давайте поторопимся, – вместо этого вымолвил он. – Штаб уже недалеко.

Демонесса подумала, что Файнор имел в виду то место, где раньше гнездились Душегубы, и что Вестники решили переместить свой штаб туда. Но Файнор знал короткий маршрут и привел их в то же здание, в котором они уже некогда побывали, – в центральный орган управления торговцев тайнами. Кварталы информаторов и работорговцев слились в один. Как долго это слияние могло продержаться, оставалось только гадать. Стабильность чертям была неведома. Возможно, новый главарь, расхваливаемый их провожатым, смог бы удерживать шаткое равновесие между бандами, вечно находившими новый повод погрызться. Воины на секунду задержались у входа, а потом скрылись за дверью. В его холле, где до эпидемии любили отдыхать Вестники, теперь было не до расслаблений. Оставшаяся пара чертей охраняла последнюю точку сбора перед полной гибелью. Как выжить – вот что читалось на их лицах. Надломленные своей незавидной судьбой, Вестники понуро глянули на Файнора. Осмотрев гостей, они вернулись к своим мыслям – к появлению таинственных визитеров они отнеслись с полным равнодушием. Файнор поднялся с четверкой по лестнице наверх и постучал три раза в дверь.

– Вейрат, к тебе пришли посетители!

– Чего? – донеслось из приемной.

– Посетители! – повторил Файнор. – Они пришли издалека, чтобы проведать тебя.

– Ты, видимо, еще не растерял во всеобщем горе юмор. Так держать! – сыронизировал главарь.

– Я говорю совершенно серьезно! – Файнор начал нервничать.

– Раз серьезно… Тогда назови пароль.

– Пф-ф, – Вестник раздраженно выдохнул. – «Не было печали».

Послышались приближающиеся шаги, и следом щелкнул замок.

– Заходи…

– Через десять секунд, я помню, – закончил за него Файнор, выучивший наизусть все причуды Вейрата. – Он стал страшным параноиком, – послушно отсчитывая время, шепнул он троице под топот убегающего от двери главаря. – Пароль обновляется каждый чертов день.

Вестник распахнул дверь и вошел первым, за ним – воины, оглядываясь в поисках лидера информаторов, который куда-то загадочно испарился. Файнор кашлянул и отступил к стене. Этот звук поспособствовал появлению Вейрата, прятавшегося за столом. Его заряженный лук смотрел на застывших в полном недоумении послов Бастиона свободы. Неамара ошеломленно произнесла:

– Деос?

Он не ответил. Но даже тогда у отряда не было никаких сомнений. Это был точно он. Его нельзя было ни с кем перепутать.

– Файнор, подожди меня внизу, – вдруг произнес главарь.

– Но…

– Никаких но. И прикрой дверь, – скомандовал предводитель.

Файнор сделал, как приказал ему Вейрат, хоть и выражал всем своим видом полное несогласие. Когда дверь захлопнулась, Вейрат мгновенно перевоплотился из чопорного верховоды в небезызвестного воинам озорника и затейника. Он больше запомнился им как надежный товарищ и менестрель, подбадривавший команду в моменты полной опустошенности своим неугасаемым энтузиазмом.

– Вы ли это, ребята? И что за… – Деос помассировал опущенные веки пальцами, но видение не пропало. – Кто это позади вас? Если бы я напился до чертиков, не задавал бы такого вопроса.

– Ты ничего не видишь! – выдал Америус, и Деос только сильнее убедился в том, что это не игра его блудного сознания.

– Ты вздумал утверждать, что я все-таки пил, мой старый, очевидный как ночь друг? А нет! Я трезв уже целых три дня, – гордо заявил черт.

Темный маг, скосив глаза, опасливо воззрился на ангела с вопросом, не требующим озвучивания: почему Иандаэль ему не подыгрывает?

– Так надо, не переживай, – безмятежно выдал представитель Смирения.

– Ни черта не понимаю, что чистейший тут делает, но зато нисколько не удивлен, что он пришел именно с вами. Небось твой очередной ухажер, о моя блистательная госпожа?

– Деос… – протянула Неамара.

– Уж ладно, я все-таки с горем пополам, но свыкся с тем, что в отряде существует Америус. Но, признаться, я не сильно тогда об этом переживал. Он был блеклым и плоским, и я на его фоне выигрывал как раз благодаря своей яркой объемной натуре. Но как вы прикажете мне терпеть вот это? – Предводитель Вестников подошел вплотную к ангелу, и глаза черта, сидевшего долгое время в потемках кабинета, заслезились от мощного свечения нимба.

– Я не собираюсь составлять тебе конкуренцию, Деос. Ты лучше и краше меня, звание эталона мужской привлекательности, бесспорно, твое.

– Так просто? – удивился представитель Блуда и тут же потерял весь сопернический запал.

– Деос, ты закончил? – нетерпеливо топнула босой ногой Неамара.

– Так быстро я не заканчиваю, услада очей моих. Если бы ты в свое время проявила ко мне встречную симпатию, то знала бы об этом. Но ладно… Вы правы. Просто я так соскучился по вашей компании. Даже по тебе, бутончик. Можешь на это шипеть сколько влезет, – повернулся он к Шиве, которая по-прежнему держалась настороженно, как змея перед броском. – Так с какой вы тут миссией, антитеза Гордыни?

– Позже, Деос, – неожиданно отрезал Иандаэль. – Позже об этом.

– Ладно… – не стал настаивать черт и медленным шагом вернулся к столу, привалившись на него в готовности вести долгую беседу. – Тогда, дорогие друзья, что привело вас сюда на этот раз? Только не говорите, что наш общий враг восстал из мертвых.

– Мы пришли просить некогда обещанное Сайлесом, – ответила Неамара.

– То есть о помощи. Да… Я помню этот день. И я бы отдал этот долг благодарности не задумываясь, если бы не нынешние обстоятельства, – опечаленно напомнил информатор. – Позвольте узнать, для чего вы хотите заручиться помощью Вестников?

– Слышал о Бастионе свободы? – решила проверить осведомленность бывшего компаньона демонесса.

– Бастион… Бастион… – повторяя вслух, пытался вспомнить Деос.

– Это поселение в Костяных хребтах, – помогла ему Неамара.

– А, это… Слышал, да как-то мало придал этому значения. Подумал, кучка очередных фанатиков с высоконравственной идеей о свободе и равенстве. Н-е-е-е, в такие дебри меня еще не заносило, а вас, похоже, и туда угораздило окунуться.

– Деос, я тоже в это не верила, пока не увидела своими глазами. Это место реально существует! – воскликнула Неамара с огнем в глазах. – Но Бастиону свободы не суждено долго жить, если мы не соберем достаточного количества союзников. Даэтрен планирует наступление, и мы к нему не готовы.

– Все это очень занимательно. Высокие ценности, лучшее для всех будущее… Но у нас война уже идет и косит всех на своем пути. Уж кто-кто, а мы-то точно к этому не были готовы.

– Иандаэль, ты мог бы перенести Деоса подальше от зараженных земель? – обратилась воительница к представителю Смирения.

– Я не крыса, чтобы бежать с тонущего корабля! Я своих ни за что не брошу! – не дал ответить ангелу предводитель Вестников. – Кстати, черти сообщали, что крысы стаями удирали из города еще до прихода трепонемы, а мы, глупцы, ничегошеньки не поняли.

– С чего это в тебе резко взыграл такой патриотизм? – вспоминая былого черта, у которого не наблюдалось никаких принципов, скептично отозвался Америус.

– Так бывает. – Деос ухмыльнулся, пожав плечами. – Особенно когда понимаешь, что тебе нигде особо не рады и ты везде на птичьих правах, а родной дом всегда примет с распростертыми объятиями. Какой бы он ни был вонючий, неудобный и хаотичный, но он принадлежит Блуду, а значит, принадлежит и мне. Я в нем останусь до самого конца, как и все.

– Что, если мы поможем тебе отыскать корень зла? – предложила демонесса.

– Корень зла? Пф-ф… – устало выдал глава информаторов. – Золотце, не смеши меня. Нет никакого корня зла, точнее, он разросся повсюду. Оглядись!

– Шива видела другое, – вымолвила Неамара.

– Ну если Шива, то я беру свои слова обратно. Ее видения нас еще не подводили. Что конкретно показалось бутончику?

– Огромное высокое дерево в гнилой роще, – ответила за Горгону воительница.

– Кажется, Нелри рассказывал, что якобы видел такое, – постукивая пальцами по деревянной поверхности стола, раздумывал вслух Вестник. – Он как раз внизу. Может, хотя бы подскажет, в какую сторону нам идти.

– Нам? – удивилась демонесса. – Нет уж, Деос. Ты останешься здесь. Мы сами разберемся.

– Неамара, – певуче, словно смакуя, протянул он ее имя, не желая спорить, – я ценю твою заботу, но со мной шансы отыскать это дерево значительно выше, и, кроме того, в этом деле я должен участвовать лично.

– Ты уверен? – сомневалась Неамара. – Неизвестно, как быстро болезнь тебя атакует.

– Мне в любом случае жить осталось от силы дня два, а так я хотя бы попытаюсь что-то сделать. Смысл влачить это жалкое существование? Идем! – Деос взял со стола лук, а затем колчан, валявшийся там, где недавно прятался сам. Потом он зашел за ширму, оттуда вынес плотную черную тряпку, оказавшуюся балаклавой, и надел ее на голову.

– Какая еще конспирация в такое-то время?! – с этими словами Деос сорвал свою «маскировку» и бросил ее обратно. Затем он внезапно развеселился, уже остановившись напротив старых друзей. – Только сейчас заметил, что мои оболтусы уже успели вас разуть. Это они могут получше всяких Сборщиков подати. – Черт посмотрел на ноги некроманта и поднял взгляд выше, задержав его на сумке. – А ты, Америус, теперь вместо Кимара, я гляжу. Интересно, как там поживает старик, жив ли вообще?

– Деос, давай лучше поторопимся, – недовольно сказала демонесса.

– Да, да. Долг зовет! – воскликнул представитель Блуда и проскользнул между столпившимися бойцами к двери.

Файнор смиренно ожидал лидера Вестников на скамье в холле, нервно подергивая ногой от нетерпения. Он тут же вскочил, когда услышал шаги на лестнице.

– Твой пост теперь здесь, – объявил ему Деос. – Будешь за главного, пока я не вернусь.

– Ты это специально? – заголосил парень. – Пытаешься уберечь меня таким образом? Только напрасно… она придет за всеми. Поэтому я предпочту быть там, где больше пригожусь.

– Это не обсуждается, – отрезал глава информаторов.

– Я не собираюсь отсиживаться тут, как ты! Я не трус!

Другие Вестники напряглись, нечаянно оказавшись свидетелями дерзости одного из своих собратьев. Деоса, может, это обвинение и задело, но он не подал виду.

– По-твоему, было бы лучше, если бы я вышел к толпе озверевших жителей и всенародно объявил, что я – Вейрат, тот самый черт, который не пускает их на нашу территорию? То есть мне лучше умереть под ногами проломившейся внутрь оравы? Или надо было отдаться гнили раньше времени? – с каждым вопросом все громче говорил глава информаторов. – И что вы будете делать, дурачье? Кто будет отдавать приказы? Вы разорвете друг друга быстрее, чем зараза доберется до вас. Теперь понял, зачем ты здесь нужен?

Файнор насупился, опустив глаза в пол. Деос мягко похлопал его по щеке и произнес:

– Не геройствуй! Мало кому станет лучше от твоей смерти.

Парень стоял как вкопанный. Деос подошел к другому Вестнику:

– Нелри, вспомни-ка, где ты видел то самое дерево в роще.

– Э-э-э, – задумался черт. – Вам надо выйти через главные ворота контрабандистов, а там повернуть налево, больше углубляясь в чащобу. Обращайте почаще внимание на корни. Чем ближе вы к нему будете, тем усерднее корни будут выпячиваться из земли и дружно тянуться к этому дереву.

– Спасибо за наводку, Нелри, – поблагодарил его Деос и обратился уже к остальным чертям: – Берегите себя! Я скоро вернусь.

Отважная теперь уже пятерка покинула штаб. В этот раз роль проводника на себя взял представитель Блуда. Деос повел отряд в обход контрольно-пропускного пункта, перед которым собрались бунтовщики.

– Не жалко ли тебе своих? Или тех, кто живет на территории других группировок, не принято считать своими? – спросил Америус.

– Хочешь осудить меня? – не удержавшись, выпалил черт. Он мечтал подискутировать с магом, как в старые добрые времена.

– Допустим, – напыщенно ответил эльф.

– Давай представим невозможное… – бодро начал Деос. – На тебя, мягкотелого целителя, свалилась такая власть, как на меня. Как ты поступишь? Рискнешь запустить и больных, и здоровых чертей в безопасную зону? Возможно, клявшиеся в полной чистоте прячут под нижним бельем те самые наросты. Город из-за таких врунов падет намного раньше. Или ты все-таки предпочтешь не рисковать последним чистым участком земли и его незараженными жителями?

– Может, не стоило бросать здоровых на произвол судьбы? – с укором произнес маг.

– Ты бы лично занялся осмотром каждого женского полового органа? И как бы ты это все организовал, мой сердобольный друг? Чтобы в этот момент мимо тебя не прошмыгнули более ушлые черти?

Америус, представив нарисованную Деосом картину, залился ярким румянцем и, не найдя веского аргумента, смолчал.

– Вот поэтому из тебя бы не вышел достойный предводитель, – победно заулыбался Деос, решив, что одержал триумф в дебатах. – Только ты принимаешь решение, и только ты принимаешь его результат, каким бы он ни был. Прощаешь себе ошибки, иначе не вынесешь возложенной на плечи ответственности. Если счет идет на десятки тысяч и на одну тысячу, то ты выберешь второе. Все просто. И решать надо быстро. Иногда попросту нет времени взвешивать все за и против.

– Все верно, – согласилась с ним горгона. – Пытаясь спасти тех, кого уже не излечить, ты обрекаешь на гибель тех, кто мог бы выжить.

– Видишь, я и со змейкой нашел точки соприкосновения.

– Еще бы… – пробурчал эльф.

– А с тобой все никак не могу, – добавил Деос, уводя отряд все дальше от штаба.

Главарь информаторов заспешил, и члены команды тоже были вынуждены ускориться. Отряд проносился мимо неприметных домов, в окнах которых сменялись с высокой скоростью перепуганные лица чертей. Мрачный калейдоскоп крутился и обрастал узорами, хорошо детализируя панические симптомы, поразившие район Вестников. Вскоре стеклышки оптического прибора перестали рябить и застыли на совсем ином рисунке. Двое представителей Блуда, вооруженные дальнобойным оружием, стояли у крупного камня. Приблизившись, бойцы поняли, что черти вовсе не тронулись умом, как изначально показалось, – они стерегли металлический люк, а не булыжник.

– Горкус, Перти, как идут дела? Желающих пробраться к нам через стоки так и не появилось? – задал им вопрос Деос.

– Вейрат! Рады видеть! – воскликнул коренастый Вестник. – Поначалу попытки были. Как только болезнь захлестнула контрабандистов, кто-то пытался вылезти через люк, да только этот камень мы сами-то едва можем сдвинуть с места. Честно говоря, поначалу мы даже испугались, ведь отчаяние творит чудеса.

– Крышка стала дергаться! – подхватил рассказ другой черт, чье лицо было испещрено глубокими шрамами. – Но мы не растерялись, а взяли и навалились сверху на этот камень! Сразу же там, внизу, все и угомонились. В общем, сейчас тут тишь да гладь.

– Молодцы! Знал я, на кого положиться в этом деле, – похвалил Деос двух информаторов.

– Дак не могли ж ударить в грязь лицом! – выпрямился низкорослый, получив похвалу от своего командира.

– А теперь, парни, оттащите эту громадину, – весело приказал Деос.

– Зачем? – с недоуменными лицами одновременно выкрикнули оба черта.

– Да просто так! – завелся главарь. – Повеселиться хочу! Посмотреть, как вы будете пыжиться.

Черти зачесали головы.

– Ну, давайте, давайте! – подхлестывал их Деос.

Вестники пожали плечами, но взялись за булыжник и недолго покряхтели над ним. Вскоре глыба, служившая замком для крышки, подалась. Проход был открыт.

– Самое время надеть обувь, – посоветовал Деос все еще босоногим соратникам.

Америус тут же скинул с себя мешок и развязал двойной узел. Оттуда вылетел скопившийся воздух, тут же отравивший все в округе. Сам маг еле смог подавить очередной рвотный позыв и тихо простонал:

– За что мне все это…

Пока воины разбирали свои башмаки, глава Вестников принес два масляных фонаря, стоявших на окне ближайшего дома. Они всегда хранились там на случай, если кому-то из информаторов понадобится воспользоваться подземным переходом. Деос вынул из внутреннего кармана куртки серник и зажег лампы. Он протянул один фонарь Шиве, а другой оставил себе, подвесив за крепление на ремне. Первым прошмыгнул Иандаэль, надевая обувь уже на спуске в люк. Остальные поступили так же, чтобы не оставить заразу на земле.

– А дальше работайте по старой схеме. Защищайте люк любой ценой. Никого не впускать и не выпускать! – отдал приказ чертям Деос, становясь последним на проржавевшие ступени.

– Вас понял! – подтвердил один из Вестников.

Крышка загрохотала и плотно легла в углубление. Спустившиеся ожидали, когда к ним присоединится Деос.

– Те двое, кстати, бывшие работорговцы, – поведал он, спрыгнув с предпоследней ступени вниз. – Видите, в чем-то Сайлес был прав. Они перестали быть Душегубами, но беда в том, что никогда не смогут стать и Вестниками. – Деос двумя пальцами небрежно указал вперед, прошмыгнув между столпившимися бойцами. – Тупы они для информаторской деятельности. Годятся лишь для охраны люка. Впрочем, это не сильно отличается от того, что они делали раньше. Только приглядывать нынче надо за неодушевленными предметами.