скачать книгу бесплатно
– Вы уже как Ректор говорите, – заметила Тайра.
– Мне до Ректора еще расти и расти, – покачал головой Горан, – но решение занять ректорское кресло я уже принял. Если я не стану Ректором, ты, вероятнее всего, не доживешь и до двадцати лет. Я удивлен, как ты до тринадцати дотянула… Из некромантесс без защиты и покровительства Ишанкара никто до тринадцати не доживал, всех гораздо раньше убивали. Сэлу надо отдать должное, прятал он тебя на совесть, хотя я совершенно не представляю, как ему это удавалось. Так что я должен защитить тебя, чтобы ты потом смогла защитить меня и Ишанкар.
– Вас надо будет защищать?
– Надо-не надо, а это первый Долг Некроманта – защищать Ректора. Об этом тебе ?т Хоофт все расскажет.
– Значит, Сэл своего добился полностью.
– А ты бы хотела, чтобы я его послал? – начал злиться Горан. – У меня мозги закипели, а я так и не понял, чего он на самом деле от нас хотел! Это же Дар Элайя! Я бы с превеликим удовольствием его переиграл, но пока не могу. И вообще, по большому счету Сэл тут ни при чем. Я буду исполнять желание сэра Котцы: должен же он попасть наконец в свою Лхасу. Я ведь волшебник, хоть одно чье-то желание я должен выполнить качественно.
Тайра улыбнулась уголком губ – улыбка вышла невеселой – и отвернулась в сторону. Горан помедлил, вздохнул, подбирая слова, и развернулся к ней.
– Слушай, Тайра… Черт, тебя даже ласково и назвать-то не получается. Тоже мне имечко… Ну да ладно. Я представляю, как ты все это воспринимаешь. Взрослый дядька соблазняет тебя на сомнительного рода дело. А ты, юная девушка, не знаешь, как поступить. Не согласиться – так умирать в двадцать лет не хочется. А согласиться – дядька-то вроде и неплохой, переживает, – страшно, что мама скажет. Так?
– Примерно, – нехотя согласилась Тайра.
– Я бы сказал тебе – думай сама, решай сама, но обманывать я тебя не намерен. Мы оба теперь несвободны, и раз уж нам с тобой всю жизнь суждено провести вместе, – Горан взглянул на ее расширившиеся глаза и сказал: – Да не бойся ты так. Я только о Долге говорю. Это как служить вместе. Так вот, обманывать я тебя не буду. Сэл за нас с тобой все уже решил. Ты станешь нашей Некромантессой, и как сохранить при этом здравый ум и чистую совесть, тебя могут научить только в Ишанкаре.
Тайра посмотрела на него и сообщила:
– У вас позвоночник из титана, как у сэра Котцы. Вы сможете управлять университетом.
– Надеюсь, – Горан вздохнул. – Главное, чтобы сэр Котца так же думал.
– Горан Иваныч, а почему сэр Котца сказал, что вы не умеете обращаться с веером? Вы что, не знаете этот коан?
– Да знаю, конечно. О нем в каждой книге про дзен пишут. Я уже себе голову сломал, какое бы еще действие придумать с этим чертовым веером, а сэр Котца мне его сует и сует при каждой встрече.
– А почему бы просто не использовать его по назначению?
– Как тебе объяснить, – задумался Горан. – Веер – это у сэра Котцы такой тест на зрелость, а я не хотел быть взрослым. Зрелость подразумевает не права, а обязанности, поэтому я и уходил от этого коана раз за разом, а сэр Котца раз за разом надеялся, что во мне проснулась ответственность.
– Он в вас верит.
– Вот поэтому я должен сделать все, чтобы он попал в свою Лхасу, а я буду приходить к нему в гости. А ты сразу на веере прокололась?
– В смысле – прокололась? – не поняла Тайра.
– Ну раскрыла и обмахнулась?
– Это называется проколоться?
– Именно так и называется. Ты признала, что готова к своему пути – пути некроманта. Теперь не отвертишься. Ты наша! – торжественно закончил Горан.
Год 38-й ректорства сэра Котцы, лето
Горан ощущал время. Он словно наблюдал за песочными часами, которые Сэл перевернул полтора месяца назад. Он был в нижней их части и чувствовал, как на голову сыплется тоненькая струйка нагретых солнцем песчинок, но со временем, с каждым днем, с каждым часом, эта струйка становилась все больше, все горячее, и вот уже он стоял по горло в раскаленном песке, от прикосновения которого тлела одежда и на теле выступали волдыри. Горан готов был терпеть и дальше, только бы эта струйка не иссякла, только бы время, отведенное ему, не окончилось раньше, чем он надеялся. Май перетек в июнь, июнь достиг своей середины, а он так и не дошел до ?т Хоофта.
Горан не пытался придумывать отговорки. У него было две веские причины, по которым он все еще бездействовал.
Первой и основной была сама Тайра. Горан общался с ней практически через день, и с каждым разом все больше убеждался в том, что Сэл не ошибся, выбрав ее претендентом на Башню Ишанкара, но Горан слишком хорошо знал, чем обернется для Тайры решение Сэла, и все больше сомневался в том, что ей надо в Ишанкар. Тайра даже со всем своим огромным магическим потенциалом гармонично вписывалась в нормальный человеческий мир, и Горан не мог представить, как вырвет ее из привычной ей жизни, из жаркого солнечного города, из детства, как за бесконечной учебой пролетит незамеченной ее юность. Горан смотрел на нее и видел себя много лет назад. Он не желал ей такой судьбы, но своими руками должен был ее устроить. Это противоречие мучило и не давало покоя.
Тайра была слишком умна и серьезна для своих лет. Интересно, каково это – с детства видеть мертвых? После общения с Сэлом, который, как оказалось, занимался ее воспитанием не меньше, чем семья, болтовня с ровесниками не особо ее интересовала, и, может, поэтому в лучших подругах у нее были обширная домашняя библиотека и две, как казалось Горану, совершенно ненормальные одноклассницы: задиристая девица, всегда ищущая драки, и забитая сверстниками тихая домашняя девочка, дочка местного священнослужителя. Тайра была в этом трио стабилизирующим элементом. Будь такие подруги у него, Горан давно врезал бы одной и утер сопли другой, но Тайра умудрялась общаться с обеими без ссор, и поэтому их странный союз был таким крепким.
Мальчишек Тайра интересовала не особо, разве что как объект, у которого можно списать домашнюю работу. Она не ходила от бедра и втайне от мамы не пыталась подкрашивать глаза и губы, зато неплохо дралась на деревянных мечах, имела острый язык и никому не позволяла себя обижать. Тайра не страдала по отсутствию мужского внимания и не загадывала про Ишанкар, полагая, что всему свое время, Горан же с высоты своих тридцати считал, что мальчишки ее недооценивают.
За эти полтора месяца Горан окончательно свыкся с мыслью о том, что рядом с Тайрой ему предстоит провести всю свою жизнь. Он рассказывал ей о магических битвах, подвигах героев из древней истории мира магов, представлял, как они будут совершать нечто подобное, и как Хранитель запишет их имена в анналы хроник Ишанкара, Тайра смеялась и до конца ни одному его слову не верила. Когда ни ему, ни ей сказать было нечего, они просто сидели на скамейке в детском парке, ели мороженое, слизывая тающий пломбир с вафельных рожков, и наблюдали, как малышня хаотично носится по площадке, и как цветные карусели ускоряют и замедляют вращение. Горан с сожалением признавал, что из всех возможных Сэл выбрал ?т Хоофту лучшего преемника.
Тайра даже без уложенных в систему знаний была очень сильным магом. Горану не с кем было ее сравнить, разве что с той же Зулейхой, но такого сравнения он не хотел и в глубине души боялся. Тайра контролировала каждый свой шаг, следила, чтобы магия не вырвалась наружу и не перевернула ее жизнь и жизнь ее близких. Горан не представлял, как можно жить с таким самоконтролем. Он признавался себе, что будь в ее возрасте такая сила дана ему, он бы точно не смог удержаться и колдовал бы постоянно, даже в мелочах. Он больше не тратил бы время на уборку, разобрался бы со всеми дворовыми обидчиками, накачал бы себе бицепсы без тренировок… Он заставил бы магию работать на свой имидж! Но Тайра пользовалась магией только на уроках у Сэла: она не хотела быть сильнейшим магом своего времени, ее вполне устраивала жизнь тринадцатилетней девчонки.
Им было легко общаться. Горан говорил с ней, как с равной, и сам этому удивлялся, хотя, не так ли должны общаться Ректор и его Некромант? Тайра соблюдала дистанцию, называя его по имени-отчеству, справедливо полагая, что если им суждено попасть в Ишанкар, то Горан будет главным, а она окажется у него в подчинении. Горан находил, что в ее представлениях о жизни многое построено на волшебных легендах о славных героях, и вспоминал Сэла, который предупреждал его о таких странностях. Он хотел, чтобы с этим разбирался ?т Хоофт, а ему просто нравилось, как она улыбается, видя, что он опять ее не понял.
Второй причиной, по которой Горан так и не посетил хет Хоофта, была та, что ему не с чем было к нему идти. Если его собственный Наставник, странный и местами непредсказуемый дзен-буддист, отказал ему в помощи, то логичный и последовательный ?т Хоофт просто не станет его слушать. Одними эмоциями его не пробьешь… Что значит для некроманта человеческая жизнь? Горан абсолютно не знал, что ?т Хоофт в действительности думает об окружающем мире, магии и Ишанкаре, ему никогда не приходилось общаться с ним ближе, чем это полагалось Законом и Церемониалом. Горан мог тысячу раз поклясться, что знает ?т Хоофта как лучшего некроманта, но он абсолютно не знал его как человека.
Горан не предполагал, с какой стороны ему подбираться к ?т Хоофту. Появляться так эффектно, как это делал Сэл, Горан не умел, да и поразить ?т Хоофта было непросто: на дешевые трюки он не покупался. Убедить мага логическим путем не представлялось возможным. Он наверняка так же, как и Ректор, считал, что женщина-некромант – это не лучшее решение для Ишанкара: магический мир был слишком хорошо знаком с биографией Зулейхи. Нет, логика не годилась определенно. Победить его в Дар Элайя с первого хода было также нереально. Во-первых, ?т Хоофт и правда был очень умен, а во-вторых, он уже давно не жаловал Дар Элайя. Осознавая свое превосходство, он старался держать нейтралитет и вступал в партию только при крайней необходимости. Ему по большому счету было все равно, что происходит в магическом мире: в отличие от Гиварша в интригах и партиях он участвовать не хотел. По всем приметам выходило, что ?т Хоофт был неприступен. У Горана опускались руки.
Он бесцельно ходил по дому из комнаты в комнату, сидел на ступеньках веранды, рассматривая свой зеленый сад, вороша свою память, лежал на диване, разглядывая позолоченную кривую трубу, но гениальная мысль не приходила. До тех пор, пока он не натолкнулся на дверь.
В тот момент, когда он зацепился взглядом за монстров и розы, он понял, что решение всегда было у него под носом. Горан не знал, что скажет ?т Хоофту, а о его реакции боялся даже думать. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что маг обязательно должен увидеть эту дверь, вернее то, что с ней стало, после того как к ней прикоснулась Тайра. ?Т Хоофт должен был считать с двери последовательность созданных ей заклятий, должен был увидеть события и Тайру в деле. Если и это его не проймет… Горану сложно было предположить, что тогда будет с ними обоими.
Надо было действовать. ?Т Хоофт был нужен им как воздух. Горан снял дверь с петель, покрепче ухватил ее с обеих сторон и шагнул через портал на улицу, где стоял дом ишанкарского Некроманта.
Магдалена стряхнула с рук муку, вытерла их о передник и вышла из кухни. Обязанность открывать дверь лежала на ней, но Магда выполняла ее с удовольствием. Во-первых, ей было приятно встречать мужа, во-вторых, их не так часто кто-то навещал, и, в-третьих, Йен был далеко от входной двери и в буквальном, и в переносном смысле. Его кабинет располагался на втором этаже, и в свободное от службы время он предпочитал ухаживать за своими многочисленными рыбками. Когда он занимался аквариумами, его было лучше не беспокоить. Хотя Магда не боялась своего мужа, она никогда не забывала, что он сильнейший в этом мире маг плана смерти, и поэтому же она никогда не спрашивала, кто пришел. Ей точно было нечего опасаться.
На пороге стоял Горан. Магдалена хорошо его помнила, еще с тех времен, когда он был совсем юн и приходил к ним в дом со своим Наставником, Ректором Ишанкара. Вроде бы он подавал большие надежды, но потом что-то случилось, что-то не очень хорошее, и Горан надолго исчез, Магда даже думала, что навсегда. Йен никогда толком не рассказывал, что там у них произошло, она знала только, что Горан начал пить, забросил службу, ушел из Ишанкара и оставил Ректора одного. И вот, спустя долгих семь лет, Горан в полном здравии стоял на пороге их дома. Повзрослевший, без Ректора, но с большой резной дверью, вероятно, недавно снятой с петель. Магдалена удивилась, но не подала вида. Она была женой некроманта и видела странности куда большие, чем восставший из небытия молодой мужчина с уродливой дверью.
– Горан? Неужели это ты? – спросила Магда ради приличия. – Проходи, пожалуйста.
– Добрый день, госпожа Магдалена, – сказал Горан, но через порог не переступил. – Мне нужно увидеть сэра ?т Хоофта. Он дома?
– Дома, – ответила Магда. – Да ты проходи, я сейчас его позову.
– Я не один, – Горан кивнул на дверь.
Магда первый раз видела такую отвратительную композицию. Розы, ящеры, монстры и Богоматерь… Это было более, чем странно. С другой стороны, если Горан был Учеником сэра Котцы, то и от него следовало ожидать необъяснимых с точки зрения нормального человека речей и поступков.
– Проходите вдвоем, раз пришли, – предложила Магдалена. Она не знала, воспринимает Горан дверь как предмет или как живое существо.
– Я аккуратно, – пообещал Горан, втащил дверь внутрь и прислонил ее к стене.
Магда оглядела его с головы до ног.
– Ты изменился. И хорошо выглядишь для тех слухов, которые я о тебе слышала.
– Я поумнел, – он улыбнулся. – Немного.
Магда рассмеялась.
– Располагайся, я позову мужа.
Она указала ему рукой на диван и кресла в большой светлой гостиной и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Горан раздумывал еще какое-то мгновение, а потом бросился к ней, остановил ее на полпути, развернул к себе и схватил ее припорошенные мукой ладони обеими руками. Магда никогда не видела его таким серьезным и испугалась.
– Госпожа Магдалена, подождите, – шепотом попросил Горан. – У меня есть к вам просьба. Большая просьба.
– Просьба? – переспросила Магдалена. – О чем?
Горан посмотрел ей в глаза, еще сильнее сжал ее руки и так же шепотом, почти скороговоркой, произнес:
– Госпожа Магдалена, я знаю, что не имею права просить вас об этом, но мне больше не к кому обратиться. Вы единственная, кто сможет мне помочь. – Горан на секунду остановился. – Я сейчас не могу вам ничего объяснить, точнее, я вообще не могу ничего объяснить, но я прошу вас помочь.
– Помочь в чем? – Магда испугалась еще больше.
– Вы сами поймете, госпожа Магдалена. Вы моя последняя надежда, – почти взмолился Горан.
– Хорошо, хорошо, успокойся, – попросила Магда, высвобождая свои ладони. – Обещать не могу, но попробую. Я все же не понимаю…
– Я подожду сэра ?т Хоофта в гостиной, – сказал Горан, уходя от объяснений.
Магда поняла, что никаких подробностей не добьется, кивнула и пошла наверх. Горан вытер руки о джинсы, выдохнул и присел на краешек дивана.
Он удивлял сам себя. Это было озарение. Тайра была права: искать того, кто сможет уговорить ?т Хоофта надо было вне Ишанкара. Обратиться за помощью к госпоже Магдалене было единственно верным решением и самым неверным из всех возможных. Он должен был уважать ее чувства, но он не успел об этом подумать. Хорошо, что успел извиниться.
?Т Хоофт неторопливо спустился по лестнице в гостиную. Горан встал, прижал ладонь к груди и поклонился.
– Глазам своим не верю. Горан? Рад видеть тебя в добром здравии, – приветствовал его маг. – Но, однако, я удивлен.
– Рано, сэр, – улыбнулся Горан.
?Т Хоофт подошел, пожал ему руку, опустился в кресло сам и предложил сесть гостю.
– Теперь ты меня заинтриговал. Сколько лет я тебя не видел?
– Семь, сэр.
– И как твои дела? – поинтересовался ?т Хоофт.
– Еще не знаю, сэр, – честно ответил Горан – но думаю, что не очень хорошо.
– И с чем это связано?
Горан не знал, как правильно ответить на его вопрос. Его решение идти к ?т Хоофту именно сейчас было принято внезапно, и он не успел подготовиться и придумать речь. Он судорожно перебирал варианты ответов, понял, что пауза затянулась, и сказал первое, что пришло в голову:
– У меня есть девушка, сэр ?т Хоофт.
Это было самое искреннее, что он мог сказать.
?Т Хоофт удивленно поднял бровь: он не ожидал, что со своими сердечными проблемами Горан придет к нему.
– Искренне рад за тебя.
– Сэр Котца тоже сказал, что рад за меня.
– Тогда что не так?
– Радоваться рано, сэр.
?Т Хоофт воззрился на Горана, но промолчал.
– Как вам моя дверь? – спросил Горан.
Маг повернулся в сторону прислоненной к стене двери и несколько секунд внимательно ее разглядывал. Горан всегда удивлял его нестандартными ходами, наверное, именно поэтому сэр Котца взял его в ученики и полагал своим преемником.
– Странная, но что-то в ней есть, – вежливо ответил маг.
– Это она сделала.
– Ни разу не встречал девушку, которая так хорошо резала бы по дереву. Она художник?
– Она некромантесса.
?Т Хоофт секунды три сосредоточенно смотрел на Горана, а потом озабоченно спросил:
– Горан, ты все еще пьешь?
– Нет, сэр.
– Прости, если я тебя обидел, – извинился маг, – но я должен был спросить. Не каждый день ко мне приходит Ученик Ректора и сообщает, что его девушка – некромантесса.
– Но и не каждый день на свете появляется некромантесса, – парировал Горан. – Поэтому я не в обиде. Я не собираюсь отказываться от своего прошлого, что было – то было, но не надо воспринимать через эту призму все мои нынешние слова и поступки, сэр.
Горан почувствовал, что настроение ?т Хоофта изменилось. Маг подобрался и насторожился.
– И как я должен воспринимать твои слова?
– Как неизбежность, сэр.
– Я не знаю ни одну некромантессу, живущую в наше время, – с уверенностью заявил ?т Хоофт. – Бог нас миловал.
– Нет, сэр, нас не миловал, – возразил Горан. – Но вам, я думаю, очень повезло.
– Если я правильно тебя понял, Горан, – ?т Хоофт нахмурился, – то я опасаюсь озвучить это вслух. Мысль, как ты помнишь, материальна. Мне бы не хотелось, чтобы это было правдой.
– Это правда, сэр ?т Хоофт. Бояться поздно. Надо что-то делать.
– Я не убиваю по заказу. Обратись к Лиге.
