скачать книгу бесплатно
Горан пару секунд оценивал ее слова.
– Рискнуть с ?т Хоофтом, конечно, стоит. Откажет – откажет. Тогда будем думать дальше, хотя будет ли это дальше – большой вопрос. Просто я не представляю, что я ему скажу. Мне так надоело быть посмешищем, – грустно закончил он.
– Вы не посмешище, – успокоила его Тайра. – Вы – будущий Ректор. Если Сэл выбрал вас, значит, только вы сможете это сделать.
– Это я уже слышал.
– Мама говорит, если Бог посылает испытания, то дает и силы, чтобы с ними справиться.
– Ты веришь в Бога?
– А вы нет?
– Не знаю, – честно признался Горан. – Раньше верил, в детстве, а сейчас не знаю. Но ты верь за нас двоих. И попроси там… Ну сама знаешь.
– Еретик вы, Горан Иваныч, – улыбнулась Тайра.
– Да уж, – он засмеялся. – Кому сказать: попроси Бога, чтобы он помог мне уговорить самого сильного Некроманта взять Ученицу.
В дверь позвонили.
– Это мама, – Тайра поднялась и пошла в прихожую. – Вам пора, Горан Иваныч. Через портал! – на всякий случай напомнила она.
– Я приду через пару дней, – сказал Горан, сделал шаг и исчез, даже не открыв портала.
Тайра сидела на скамейке уже полчаса. Горан просил ее никуда не уходить, и она выполняла его просьбу. Во-первых, не хотелось подвести Горана: он честно признался, что привел ее сюда без разрешения, и если кто-нибудь обнаружит ее вне зоны, в которой он ее оставил, то у него будут большие неприятности. Во-вторых, уходить и не хотелось. Вокруг было пусто, тихо и спокойно, где-то в листве щебетали птицы, и Тайре казалось, что она находится во дворе маминой больницы во время послеобеденного сна. Мама иногда приводила ее на работу, но Тайра не любила запах и полутьму больничных коридоров, поэтому предпочитала ждать на улице возле фонтана, в котором плавали золотые рыбки.
Солнце желтой медовой акварелью стекало по волосам, грело спину. Тайра щурилась от удовольствия и разлитой по саду безмятежности. Ей очень хотелось лечь на нагретые доски скамейки, но она не могла предположить, как тут будет расценен такой поступок, поэтому просто закрыла глаза и расслабилась.
Когда она вынырнула из полудремы, солнце уже значительно сдвинулось влево. В окружающем пейзаже ничего не изменилось, только вдали появилась одинокая фигура с метлой. Тайра присмотрелась. Подметая садовую дорожку, выделяясь на фоне зелени желто-оранжевым пятном, к ней приближался буддийский монах. Его загорелая кожа и лысый череп блестели на солнце, метла с мягким ворсом автоматически двигалась из стороны в сторону, расчищая пространство для каждого его шага. Но не это удивило Тайру. Старый монах улыбался во все лицо, словно каждый вдох доставлял ему неописуемую радость. Так улыбались соседские дети, которых возили в коляске, и которые еще не умели говорить, и потому не понимали всю сложность окружающего мира. Тайра невольно сама расплылась в улыбке. Монах заметил ее, помахал ей свободной от метлы рукой и направился прямиком к ее скамейке.
Он сел рядом, улыбнулся еще шире, вытащил из-за пояса простой бамбуковый веер и предложил ей. Тайра протянула обе руки и с полупоклоном приняла его, как принимала тренировочное оружие или чашку чая из рук деда Хидамари. Монах приподнял брови в удивлении, Тайра раскрыла веер, пару раз обмахнулась, и с тем же полупоклоном вернула обратно. Монах засунул веер за пояс и рассмеялся. Смех его был скрипучим и напомнил Тайре звук несмазанных детских качелей.
– Ты кто? – спросил он на английском.
У него был жуткий акцент. Тайра распознала, что он сказал, только потому, что не один раз смотрела обучающий ролик, в котором такой же монах, настоятель монастыря, на ломаном английском со страшным китайским акцентом рассказывал о программе сохранения популяции тигров.
– Я Тайра, – просто ответила Тайра.
Монах опять в удивлении поднял брови, потом снова улыбнулся, достал из-за пояса веер, положил его на обе ладони, поклонился, как минуту назад сделала Тайра, и снова засунул веер себе за пояс. Она чуть подумала и спросила:
– А вы кто?
– Я? – монах искренне задумался. – Я не знаю. Но, – он пальцем поманил ее поближе, – они все говорят, что я – Ректор Ишанкара, и зовут меня сэр Котца.
– Интересное имя, – сказала Тайра и добавила: – Сэр. Я его уже слышала. Значит, вы управляете всем этим?
– Я все это подметаю! – засмеялся Ректор. – Ну а ты что здесь делаешь?
– Жду Горана.
– Горан хороший мальчик, но он не умеет пользоваться веером.
– Не может быть, – не поверила Тайра.
– Может, может! Горан может все! И даже может то, что думает, что не может, – многозначительно сообщил монах. – Так ты ждешь тут свою судьбу?
– Судьбу?
– На этой скамейке все ждут свою судьбу. Ты сама сказала, что ждешь Горана.
– Почему вы думаете, что Горан – это моя судьба? – в глубине что-то неприятно заворочалось, Тайре вспомнился Сэл, серебряное копье и безумная Горанова дверь.
Ректор подумал, почесал затылок, посмотрел на свои сандалии.
– Я стараюсь меньше думать, – сказал сэр Котца, но Тайра поняла, что он уклонился от ответа. – Мысли замутняют ум. Ректору не нужно думать. За меня думают другие.
– Другие?
– Это университет, рассадник науки. Тут есть, кому думать помимо меня, – улыбнулся монах.
– Рассадник? Почему рассадник? – удивилась Тайра, подумав, что неверно истолковала английское слово.
– Рассадник науки, ереси и мракобесия, – подтвердил сэр Котца. – Но так говорить слишком долго, поэтому я говорю просто «рассадник науки».
Тайра засмеялась.
– Добро пожаловать в Ишанкар, юный падаван! – сэр Котца обвел рукой пространство вокруг себя.
– Юный падаван?
– Да пребудет с тобой сила, юный падаван! Используй силу, юный падаван! – сэр Котца опять рассмеялся и опять по секрету сообщил: – Я смотрел «Звездные войны»!
– Я тоже, – Тайра с сомнением посмотрела на монаха.
Положим, коан про веер она вычитала в отцовской книге, но коан про «Звездные войны» был ей незнаком. Наверное, и в дзен проникало что-то новое.
– Вы думаете, я здесь надолго, сэр?
Сэр Котца снова стал серьезным, подумал и сказал:
– Обычно никто не уходит из Ишанкара. Разве что совсем… Горан тебе не сказал?
– В каком смысле – совсем? – уточнила Тайра, уже догадываясь об ответе. Хотя Горан ей, конечно, этого не сказал.
Монах посмотрел в небо, потом повернулся к ней:
– Я умею зависать над землей и ходить по вертикальной стене!
– Не сомневаюсь, – Тайра решила, что лучше не показывать вида, что непоследовательность мыслей Ректора делает его слегка сумасшедшим.
– Ты не хочешь тут быть? – спросил сэр Котца.
– Я не знаю. Я ничего не знаю про это место.
– Место – это не главное, – покачал головой сэр Котца. – Ты ничего не знаешь про себя, поэтому ты не чувствуешь Ишанкар. А Ишанкар надо чувствовать, потому что понять его невозможно. Сэл тебе не говорил?
– Вы знаете Сэла?
– Я читал «Бардо Тхедол»[1 - Бардо-Тхедол – тибетская книга мертвых, содержит подробное описание состояний-этапов (бардо), через которые, согласно тибетской буддийской традиции, проходит сознание человека, начиная с процесса физического умирания и до момента следующего воплощения (реинкарнации) в новой форме.]! – снова сообщил монах.
– Там нет ничего про Сэла.
– О! Ты тоже читала «Бардо Тхедол»! – обрадовался сэр Котца.
– И что?
– Некромантесса должна читать классику! – монах снова заскрипел и, когда Тайра не ответила, предложил: – Давай я расскажу тебе одну древнюю притчу, – и, не дожидаясь согласия, продолжил. – Однажды в одной деревне умер старый бедный китаец. У него остался сын, который мечтал служить в императорской гвардии, но у него не было ни меча, ни коня, ни доспеха. Всего наследства, которого ему досталось от отца, был маленький надел рисового поля высоко на горе. Только чтобы взобраться туда требовалось полдня, а надо было каждый день носить воду и обрабатывать поле. И вот, сын сидел в хижине и думал о том, как ему не хочется лезть на гору, стоять на поле по колено в грязи, вылавливать из воды травяных змей, выпалывать плавуны и вообще ухаживать за этим несчастным рисовым полем. Он сидел и удивлялся, зачем отец ежедневно просыпался в пять утра и взбирался на гору ради мешка риса? Его проще было бы купить в деревне. И вот так он сидел и думал неделю. А потом знаешь, что он сделал?
– Нет.
– Он встал и пошел на гору! – торжественно сообщил сэр Котца и замолчал.
– К чему вы мне это рассказали, сэр?
– Путь в тысячу ли начинается с первого шага. Ты не отрицаешь, что ты некромантесса, а это первый шаг. Ты просто не знаешь, куда тебе идти. А вот Сэл знает. И Горан знает, поэтому привел тебя в Ишанкар. Думаю, тебе стоит начать привыкать.
– А моя воля имеет значение? – спросила Тайра. – Если я не хочу поднимать трупы и раскапывать могилы?
– Тогда не поднимай трупы и не раскапывай могилы, – запросто согласился монах. – Ни разу в жизни не видел, чтобы Йен раскапывал могилы.
– Вот так просто?
– Давай я расскажу тебе еще одну притчу? – опять предложил Ректор. – Я давно не общался с нормальными людьми, вокруг одни маги, и меня никто не слушает.
Тайра улыбнулась. Ей нравилось, что сэр Котца так же, как и она, считал магию ненормальным занятием.
– Однажды на мирный буддийский монастырь напали бандиты. Они вошли во двор как паломники, а потом достали оружие и ограбили все монастырские кладовые. И тогда один молодой монах пошел вниз, в деревню, где жил отставной военный полковник, и попросил его научить себя обращаться с оружием. Полковник долго отказывался: видимое ли дело – учить монаха убивать людей? Но монах был упорен, и в конце концов полковник согласился. Через два года на монастырь опять напали бандиты. Они вошли во двор как паломники, но молодой монах еще два года назад поставил во дворе монастыря пулемет! И каждое утро между молитвой и физическими упражнениями смазывал его. И когда бандиты вошли во двор, они увидели пулемет и в страхе убежали, а пулемет до сих пор стоит в центре монастырского двора. И послушники каждый день между утренней молитвой и физическими упражнениями смазывают его! – и сэр Котца снова замолчал.
– И что?
– Не каждый, кто умеет держать в руках лопату, раскапывает чужие могилы. Но при случае, – и монах снова засмеялся, – можно и раскопать! В мире много археологов!
– Странные у вас притчи, сэр, – заметила Тайра.
– Какая жизнь – такие притчи! Кстати, Йен еще не рассказывал тебе главную некромантскую притчу? – поинтересовался Ректор.
– Нет, сэр.
– А про самое страшное некромантское проклятье?
– Нет. Он мне пока вообще ничего не рассказывал. Он даже еще не согласился. Он вообще еще про меня не знает.
– Ты обязательно его об этом спроси. А насчет согласия, юный падаван, он согласится. Ему будет тяжело, но он согласится.
– Почему вы так уверены, сэр?
– Захочет спокойно разводить своих рыбок – обязательно согласится.
– Сэр ?т Хоофт разводит рыбок?
– А что тебя так удивляет? – сам удивился монах.
– Ну он же некромант, – смутилась Тайра.
– А ты думаешь, что некромант должен разводить мертвяков? – заскрипел сэр Котца и мечтательно воззрился на небо. – У нас тут все что-нибудь разводят. Йен разводит рыбок… Хранитель – суету… Старший Финансист, как водится, разводит руками…
– А Ректор?
– А Ректор разводит людей, – Котца посмотрел на нее.
– По понятиям? – уточнила Тайра.
– По понятиям, – снова заскрипел монах, – только по ишанкарским понятиям! – И, наклонившись к Тайре, прошептал ей на ухо: – Хранитель утверждает, что они называются Закон Ишанкара, но это чистой воды понятия!
Тайра засмеялась. Ей нравился этот старый монах.
– А почему сэру ?т Хоофту будет тяжело согласиться?
– А вот про это пока не спрашивай, – настоятельно посоветовал Ректор. – Если представится случай – он сам расскажет, но я буду молиться, чтобы такой случай не представился.
Сэр Котца сложил руки в молитвенном жесте и что-то пробубнил себе под нос. Потом обернулся к Тайре и сказал:
– Я собираюсь в монастырь в Лхасу. Много лет уже собираюсь. Мне уже семьдесят восемь лет. Я намерен прожить до ста пяти.
– Почему до ста пяти?
– Это не важно. Число не важно. Просто, так мне хочется. Сто пять – просто красивое число. Важно, что кем бы я ни был, а я кем только ни был в жизни, в том числе и Ректором Ишанкара, я всегда оставался монахом, и монахом хочу умереть.
Тайре внезапно стало грустно, как будто сэр Котца собрался умереть прямо здесь и сейчас, так и не рассказав ей об Ишанкаре чего-то самого важного, что склонило бы чашу ее внутренних весов в другую от сомнений и колебаний сторону.
– А что мне делать, сэр? – спросила она.
– Делай что должно, и будь что будет. Так у нас говорят.
– А если я не знаю, что делать?
– Тогда ничего не делай! Бездействие никого не губит. Так сказано в «Дао-дэ-цзин», – многозначительно произнес сэр Котца.
