скачать книгу бесплатно
– А что это вы здесь делаете? – наконец, подозрительно спросила Олив, ожидая какого-то подвоха.
– Тебя искали, – не разочаровал Дерек, поскольку Райтэн, определённо, говорить не собирался и лишь потрясённо пялился на девушку. Непонятно, что так его вывело из равновесия: сам факт её наличия, надетая явно на голое тело рубашка или свежепомытые только что тщательно высушенные волосы, которые каштановыми волнами обрамляли лицо, делая его черты совсем другими на вид – делая Олив совсем другой на вид, хрупкой и нежной.
– Зачем? – с ещё большим подозрением в голосе продолжила допрос Олив, начиная в голове выстраивать версии, одна другой неприятней.
Дерек бегло взглянул на Райтэна и понял, что помощи с этой стороны ждать не приходится.
Тогда со вздохом он признал прямо:
– Переживали, что ты попадёшь под дождь во время перехода через реку.
Олив уставилась на него с глубочайшим удивлением. Покраснев под её взглядом, Дерек запустил руку в волосы и вдруг заявил:
– Слушай, точно, нужно спросить у старосты, может, у него и чистые штаны завалялись? – и резво выскочил за дверь.
Олив перевела взгляд на единственного оставшегося для допроса мужчину.
– Переживали, что я попаду под дождь? – скептически переспросила она, пытаясь понять, что за чушь ей выдал Дерек и с какой целью он это сделал.
Райтэн сморгнул и подтвердил:
– Да. – Прокашлялся и расшифровал: – Переживали, да.
Скепсис Олив возрос многократно. Прищурившись, она сделала к нему пару шагов – в предбаннике было темновато, а ей хотелось разглядеть выражение его лица, – и язвительно переспросила:
– Что это, Тогнар? Неужто забота?
Тот нахмурился и сложил руки на груди, защищаясь, после чего весьма холодно переспросил:
– А если и забота, Се-Стирен?
Фыркнув, Олив тоже сложила руки на груди – в вырезе рубашки мелькнула ключица, и взгляд Райтэна незамедлительно обратился именно туда.
«Забота, как же! – про себя покивала Олив. – Знаем мы такую заботу!»
Она ни капли не сомневалась, что интерес к ней Райтэна имеет чисто плотской характер, так что ни в какую версию с заботой не поверила.
Слова Дерека, тем более, не были для неё аргументом, потому что Дерек – судя по тому, что она узнала о его характере, – готов был беспокоиться вообще абсолютно о любом человеке, попавшем в зону его внимания. Охотно признавая за истину сентенцию «Тот, кто любит всех, на самом деле не любит вообще никого», Олив, естественно, не приняла слова Дерека всерьёз.
Возможно, если бы тут присутствовал бы Илмарт, она поверила бы ему – за время путешествия между ними сложились вполне приятельские отношения, и Олив решила бы, что марианец не стал бы врать. Но как раз Илмарта здесь и не было, поэтому она сделала вывод, что ей зачем-то дурят голову.
– Что тебе от меня нужно? – решила действовать прямо Олив, чтобы сбить противника с толка.
Сбить удалось, поскольку никаких тайных мотивов Райтэн не имел и беспокоился вполне искренне.
Проблема Райтэна была в том, что он не очень-то преуспел в своей жизни в плане умения выстраивать близкие отношения. Его прямой и резкий характер отталкивал от него людей, и он не умел и не хотел быть мягче и дипломатичнее. Дерек был единственным, кто умудрился выстроить с ним дружбу – и, определённо, в этом была именно заслуга Дерека, привыкшего пропускать мимо ушей колкости и резкости и видеть суть под ужимками и холодными гримасами.
Сам Райтэн не только не умел, но и не имел опыта выстраивания близких отношений со своей стороны, и притом был до такой степени неискушённым в этом вопросе, что даже не сумел осознать, что у него появилась потребность в близких отношениях с Олив. Идея о том, что ему может быть нужно от женщины что-то более глубокое и серьёзное, чем короткая – или даже длинная – приятная интимная связь, была слишком революционной, чтобы прийти ему в голову. И поэтому, столкнувшись со своей сегодняшней тревогой, он был дезориентирован и не мог понять, что с ним происходит.
Он, не отрицая женскую привлекательность Олив, в первые дни знакомства с ней установил сам с собой, что короткая интрижка с ней ему ни к чему, и на этом закрыл вопрос. И, поскольку в его картине мира в плане отношений с женщинами существовало всего три пункта – сотрудничество, короткая интрижка, длительная интрижка, – теперь и сам не мог понять, чего ему, собственно, нужно от Олив, потому что, однозначно, он не искал ни делового партнёрства, ни постельного развлечения.
Его замешательство Олив, естественно, истолковала самым неверным образом, вообразив, что он обескуражен тем, что она догадалась о его тайном замысле.
Тайным замыслом, в её глазах, были именно короткая интрижка.
Определить сходу, хочет она эту интрижку или нет, Олив не смогла. Не то чтобы она была склонна к мимолётным интимным связям – но в Райтэне, определённо, наличествовало что-то, что её притягивало, а она не была обременена религиозными запретами, классовыми предрассудками и высокими понятиями о необходимости блюсти женскую честь. К тому же, тот факт, что он мчался сюда под дождём, чтобы убедиться, что с нею всё в порядке, весьма ей льстил, – даже если сделал он это нарочно, лишь бы её соблазнить.
Пока Олив внутри себя пыталась разобраться с собственными чувствами, Райтэн пришёл к какому-никакому ответу и выразился максимально искренне:
– Просто хотел убедиться, что у тебя всё в порядке.
– У меня всё в порядке, – мило улыбнулась Олив, склонив голову набок и рассматривая его с любопытством в ожидании следующего шага.
Он расслабленно улыбнулся и опустил руки:
– Прекрасно.
Тема разговора была исчерпана, и они оба замолчали, впрочем, продолжая глядеть друг на друга.
Олив думала о том, что, пожалуй, позволит ему себя поцеловать, потому что ей, в самом деле, было любопытно, как он целуется, и потому что, в самом деле, её впечатлило его беспокойство.
Райтэн думал о том, что мозгов у него, и в самом деле, нет, как ни прискорбно было признавать этот факт.
Теперь задним числом он понимал, что вёл себя сегодня с беспримерной степенью идиотизма – с настолько беспримерной степенью, что это чуть не стоило жизни и ему, и его другу. Мысль о том, что он чуть не утянул Дерека в трясину, больно кольнула в сердце.
Он отвёл взгляд, но Олив успела увидеть в нём сожаление и вину, что вызвало у неё глубокое недоумение. Она никак не могла бы догадаться, что он только что чуть не утоп – да, он был грязным и насквозь мокрым, но в полумраке предбанника было не очень видно подробности, и она предположила, что они с Дереком шли под дождём, и, может, навернулись в какой-нибудь овраг, коих в округе было в изобилии.
Они так и промолчали всё время до явления весёлого Дерека со стопкой чистой одежды. Смешавшись, Олив заявила, что ей завтра рано вставать, и ушла.
Она и впрямь договорилась с рыбаками, поэтому отправилась в путь ещё до рассвета, не попрощавшись. Райтэн так и не понял, почему его это огорчило.
Что странно, они не только быстро нашли Илмарта в городе – «Тут одна гостиница, где ещё мне вас было дожидаться?» – но и успели на свой корабль.
5. Что делать, если тебя настигло твоё прошлое?
За всеми этими болотными приключениями и рисованием карт Илмарт почти забыл о том, что у него есть причины ненавидеть Дерека. Точнее, проблемы возникли ещё на уровне того чувства вины, которое побудило его требовать правосудия, а в итоге привело к попойке, которая закончилась тем, что он нанялся картографом.
Сводить счёты с уже нанимателем не вписывалось в кодекс чести Илмарта, поэтому он, в какой-то степени, оказался заложником сложившегося положения дел, и сперва был вынужден взаимодействовать с Дереком нейтрально, а после и втянулся.
Впрочем, чего тут лукавить, втянулся он почти сразу, потому что не подшучивать над Райтэном по поводу его религиозных взглядов было, решительно, невозможно. Нечаянно встав с Дереком по одну сторону в этом вопросе, Илмарт уже не мог просто взять и вернуться к прежней ненависти – да и вообще, как известно, совместные драки, пьянки и приключения издавна являются испытанным способом зарождения мужской дружбы.
Обаяние личности Дерека, опять же, сделало своё дело: Илмарт признал, что Дерек, конечно, редкостный болван, но всё же человек широкой души и не лишённый ума.
В общем, казалось бы, ненавидеть такого уже не получится, но…
Едва они все трое сошли на берег в Брейлине, как почти тут же столкнулись с Лэнь.
Не то чтобы она специально караулила возвращение Дерека… нет, у неё нашлось на торговой площади очень важное дело – и, разумеется, чисто случайно она занялась этим делом именно в тот час, когда обычно приходили корабли со стороны Гранти. Подгадывая под прилив, они приставали к Брейлину почти в одно и то же время, так что тут Лэнь не прогадала. Разглядев, что в порт входит очередной корабль, она решила немного задержаться и, конечно, заметила Дерека сразу, как тот сошёл на берег.
– Дер! – налетела она на него радостным вихрем.
Он сперва поймал её и закружил в воздухе, смеясь, поскольку был действительно рад её видеть – да и согласитесь, это и вообще приятно, если вы возвращаетесь домой, а вас нежданно встречают столь яркой радостью! – но потом вспомнил.
Лэнь не заметила этой перемены, а вот Райтэну и Илмарту было прекрасно видно, как враз закаменела его спина, и лёгкое непринуждённое веселье перешло в скованную неловкость.
– Как здорово, что ты вернулся! – сияли глаза Лэнь.
Прокашлявшись, Дерек отметил:
– Мы вернулись, – намекая, что она могла бы поздороваться и с его спутниками.
Весело закивав, Лэнь рванула ему за спину.
– Райтэн! – дружелюбно пожала она ему руку, потом перевела взгляда на Илмарта, немного прищурилась и несколько растерянно уточнила: – Мы, кажется, знакомы?
Он был ей представлен, поскольку бывал в доме её отца, но она не очень-то хорошо запоминала всех этих бесчисленных жандармов, поэтому скорее смутно помнила, что эта рыжая борода уже бросалась ей в глаза.
– Капитан А-Ранси, – вежливо напомнил Илмарт, пытаясь совладать с эмоциями, которые опять застилали разум.
– Точно! – радостно согласилась Лэнь, хватая его за руку и пожимая. – Я помню, помню! – рассмеялась она, хотя совсем не помнила, но ей просто хотелось сделать ему приятное.
Быстро сообразивший что-то Дерек схватил Райтэна под руку и заявил:
– Слушай, прости, но нам просто срочно нужно на склады! Илмарт тебя проводит! – и утащил друга в сторону раньше, чем тот успел опомниться.
Растерянная Лэнь проводила взглядами их спины, быстро исчезнувшие в толпе. Враз поникнув, она растеряла всё сияние, с которым приветствовала всех только что.
Илмарт был дезориентирован. Ревность, боль, радость, нежность, гнев, зависть, надежда и некоторые другие эмоции накинулись на него разом, и он совершенно не знал, как с ними совладать.
Расстроенное лицо возлюбленной перебило всё остальное, и он почувствовал потребность как-то её утешить. Ужасаясь сам себе – до чего дожил, выгораживать Анодара! – он осторожно отметил:
– Два помешанных на угле маньяка. Только о том и говорили, как поскорее добраться до своего разлюбезного карьера! – впрочем, это практически было правдой, потому что Райтэн и Дерек, и впрямь, всё утро обсуждали именно уголь.
Лэнь ответила ему благодарной улыбкой и уверенно взяла его под руку таким движением, как будто это было самое естественное дело на свете.
– Ну что ж, капитан!.. – начала было говорить она, но он, неожиданно для себя, поправил:
– Илмарт. – И столь же неожиданно разоткровенничался: – Я планирую оставить службу.
– Вот как! – бровки Лэнь удивлённо поползли вверх. – Вы чем-то недовольны? – с тревогой уточнила она, подумав, что, возможно, есть какие-то проблемы, о которых её отец не знает, и о которых было бы неплохо разведать, чтобы рассказать ему.
– Нет, что вы, – степенно ответил Илмарт, направляясь к нужному выходу с площади. – Я просто понял, что это не моё.
Лэнь опустила ресницы, немного задумавшись, потом поднял на него взгляд – у него дыхание перехватило от нежности! – и спросила:
– А как вы поняли, что это не ваше?
Со всей основательностью Илмарт объяснил, чем ему не подходит это занятие.
– Ну вот, – с тоской вздохнула Лэнь. – Все как-то понимают, что их, что не их! – надувшись, она обиженно призналась: – А я совсем не знаю, как найти своё!
В голосе её звучало такое огорчение, что сердце его сжалось. К тому же, он не знал, что ей посоветовать. Отец Лэнь занимал достаточно высокую должность, чтобы ей не приходилось задумываться о средствах на жизнь, поэтому единственной логичной перспективой для девушки её положения было удачное замужество. К счастью, Илмарту хватило ума не высказывать эту мысль, потому что тяжело вздохнувшая Лэнь поделилась своим главным огорчением:
– И почему это все считают, будто женщина ни на что иное не годится, кроме как рожать детей! – и даже шмыгнула носом от обиды.
– Ну, почему же не годится, – утешительным тоном принялся делиться воспоминаниями Илмарт. – Вот в Мариане…
Это был, кажется, первый раз, когда он говорил о своей родине с удовольствием, потому что местные женщины, действительно, чем только не занимались, и Лэнь слушала его с раскрытым ртом, разрываясь между тем, кому отдать свои симпатии: матери Илмарта, которая лепила и раскрашивала глиняную посуду, его старшей сестре, которая служила лучником, младшей сестре, которая расписывала стены, или невестке, которая плотно занималась политикой.
В общем, ворот дома главы жандармерии они достигли, на взгляд Илмарта, непозволительно быстро.
– Вы вселяете в меня надежду, что и я не бестолкова! – со смехом заметила Лэнь, бодро пожимая ему руку на прощание. – Благодарю за интересную беседу! – и, ещё раз лучезарно улыбнувшись, она упорхнула в дом.
Илмарт растерянно сглотнул.
Сам с собой он ведь уже пришёл к выводу, что здесь ему ничего не светит, и теперь, получив неожиданно столько ласкового внимания со стороны объекта своих воздыханий, был растерян.
Лэнь олицетворяла для него всё то, к чему он бежал из Мариана – она была мирной, светлой, доброй девушкой, не знавшей ужасов войны, наивно верящей в хорошее в людях, не искалеченной ни душой, ни телом. Она была самим воплощением понятия «мир», и именно от того Илмарта влекло к ней с просто неудержимой силой. Даже просто глядя на неё, он забывал марианский период своей жизни, словно того и не было, и чувствовал себя частью мира – настоящего мира, где не было ни войны, ни ненависти, ни злобы.
Искушение вернуться к прежнему планы – дослужиться до майора и посвататься – стало нестерпимым.
Ковыляя до своей квартирки, он вновь и вновь перемалывал в голове свои планы. С одной стороны, хотелось остаться и добиваться Лэнь. С другой стороны, благодаря Олив у него зажглась новая мечта. Поучившись у него рукопашке, Олив отметила, что он прекрасный педагог, и мог бы давать платные уроки. Илмарт тогда отшутился – мол, кому это надо, чай, не шпаги. На шпагах-то он был не очень хорош.
Отшутиться отшутился, а мысль в голове осталась. Но вот как к этой мысли подступиться – он не знал. У него не было ни райтэновского задора, ни дерековской деловой хватки, да и стратегическое мышление не входило в число его сильных сторон. Планы на будущее он мог строить только короткие и конкретные, в стиле «дослужиться до майора и посвататься», что в применении к его новой мечте звучало как «перебраться в большой город и открыть свою школу боевого мастерства». Планам такого рода, как мы видим, не хватало конкретики.
Следующие несколько дней он так и пребывал в раздумьях, параллельно сводя свои заметки и зарисовки в одну общую карту – дело-то было уже оплачено, так что его следовало закончить.
Размышления его так и крутились пустопорожно вокруг одних и тех же аргументов, дальше которых он так и не сумел двинуться, и он ходил бы этими кругами и дальше, если бы его раздумья не прервал Дерек.
Вообще, Райтэн планировал сам заглянуть посмотреть, как и что там продвигается с их картой, но по несчастливой случайности пребывал в прескверном расположении духа – поссорился со своей брейлинской любовницей, которая почему-то показалась ему в этот раз большей дурой, чем обычно. Поэтому, пытаясь избыть раздражение в бумажной работе, проведать карту он послал Дерека.
Тот был не очень доволен таким распределением обязанностей, поскольку с момента своего возвращения был занят в основном попытками скрыться от Лэнь, и справедливо полагал, что казалось бы налаженные отношения с Илмартом, того и гляди, вернутся в прежнюю враждебную плоскость. Впрочем, встретили его вполне приветливо.
– А, Анодар! – протянул Илмарт, узнав визитёра. – Мне пара часов работы осталось. Подождёшь или зайдёшь после?
– Подожду, – дружелюбно кивнул Дерек, с любопытством оглядываясь.
Маленькая квартирка была сплошь забросана набросками и писчими принадлежностями. В дни вдохновенной работы над рисованием карт Илмарт забывал обо всём на свете, полностью погружаясь в священнодействие. Вот и сейчас, запустив Дерека и неопределённым взмахом руки обозначив, что чай можно получить у хозяйки внизу, он, выхватив из кучи хлама перо, погрузился в прорисовку очередного притока Кантаэнь – того, к слову, мимо которого они не проходили. Именно этим и был вызван мощный беспорядок вокруг: нанеся на карту всё, что успел обозначить в своих походных заметках, Илмарт с азартом принялся заполнять «белые» места, основываясь на картах и книгах, которые были у него дома. Для этой части он использовал другой цвет чернил, чтобы обозначить, что работа ведётся с чужих слов.
Полную карту Северной Анджелии ему составить не удалось, но вот окрестности Эрмиды и Сальи легли на бумагу вполне уверенно.
Некоторое время Дерек с интересом наблюдал за процессом. Заметив, что картограф отвлёкся в поисках более толстого пера, спросил, кивая вокруг:
– Я могу посмотреть?..
Илмарт рассеянно дал разрешение, извлёк нужное ему перо из-под какого-то кувшина, коим оно было придавлено к столу, и снова ушёл в рисование.
Дерек же с восторгом принялся разглядывать всевозможные карты, которые его окружали со всех сторон. Часть из них была нарисована самим Илмартом, часть куплена. Здесь было всё на свете: города и порты, моря и острова, страны и дороги, горные хребты и пещеры! Весь следующий час Дерек с наслаждением изучал контуры родной Даркии, переулки Кармидера, проливы Островного моря и многое-многое другое.
