В пелене тумана

Меня заинтересовала выставка новой модели робота-помощника, по типу такого, с которым я беседовал каждый день на работе, только усовершенствованная модель. При этом в объявлении было сказано, что каждый зритель сможет поучаствовать в розыгрыше, где победителю будет предоставлена возможность стать участником эксперимента и на год примерить на себя роль владельца робота.

Да что тут говорить, меня не просто заинтересовало данное мероприятие, мне захотелось стать именно этим счастливчиком, который смог бы получить целый год незаменимого опыта общения с машиной. Да и к тому же это могло хоть как-то разнообразить мою жизнь и избавить от приевшегося одиночества.

Логически я понимал, что желающих поучаствовать в данном конкурсе будет много и мой личный шанс на то, чтобы стать экспериментатором, слишком мал. Поэтому я даже пытался пару раз выкинуть данную идею из головы. При этом я всегда вспоминал своего отца, который до сих пор работал в научном центре, и его слова: «Сынок, никогда не бойся изменений, и если выпадает шанс познакомиться с чем-то более совершенным, беги к нему, хватай всеми силами!» И наверное, эта фраза вдохновляла меня почти всегда и придавала уверенности, что именно я стану победителем этого конкурса и у меня появится новый друг, пусть, конечно, он будет и роботом, но разве это важно в наш век технологий?

Мне хотелось стать тем единственным человеком, который смог бы раскрыть природу роботов, хоть они и были созданы людьми. Наши учёные постарались сделать из них хоть какое-то подобие человека. Я точно не мог сказать, как им это удалось и каким образом это все происходит, когда робот начинает мыслить как человек и принимать определённые решения, однако это было очень интересно, по крайней мере для меня.

К тому же, несмотря на всеобщий страх перед искусственным разумом, люди не боялись заступать за грань дозволенной науки и проводили эксперименты. В нашем Наукограде уже не один раз пытались создать этот искусственный интеллект, но все эксперименты были тщетны, то из-за финансирования, то из-за предрассудков людей. Отец мне рассказывал, что однажды им удалось создать такую программу, которая включала в себя все знания о кухне и методах приготовления пищи, и когда её вживили в робота, то первое время было всё хорошо, и учёным казалось, что это начало новой эпохи. Но произошло непредсказуемое. В некоторых кулинарных рецептах были отклонения от верного распределения ингредиентов, и когда робот-повар столкнулся с этим, система дала сбой, и он в приступе гнева разнёс половину лаборатории, где его тестировали, и поэтому его пришлось ликвидировать.

Затрат на этот эксперимент было очень много, а результат получили плачевный, поэтому с тех пор все эксперименты по разработке искусственного разума были приостановлены. И отец считал, что это правильное решение, ведь создавать разумное существо человек не имеет никакого права.

Для принятия участия в конкурсе необходимо было прийти на определённую площадку в Наукограде и пройти тест на пригодность к участию в эксперименте, и только после этого будет принято решение о том, может ли кандидат участвовать в конкурсе. Времени у меня было ещё много, ведь заявки на участие принимались без малого ещё целую неделю, и мне нужно было лишь пересечь половину города, чтобы добраться до этой испытательной площадки. Но на дворе была уже ночь, и, скорее всего, это можно было сделать уже только на следующий день. При этом сон от меня мгновенно ушёл, и я только лишь и мог думать о том, признают ли меня годным для участия в эксперименте. А что если мне сообщат, что по итогам теста на пригодность к участию в эксперименте я провалился? Что если я буду признан невменяемым и недостаточно подготовленным? Что тогда? Это же понизит мою самооценку. Хотя куда её ещё понижать-то… Странно.

Я сидел и размышлял о возможных исходах тестирования, пытаясь предсказать свою реакцию, а может быть, даже действия. Хотя это было уже намного сложнее. Вероятно, надо было посоветоваться с отцом и узнать его мнение насчёт этого конкурса и того, что я хочу быть участником этого эксперимента. Хотя, скорее всего, он сказал бы мне, что дело не стоит свеч и что мне не место в этом мире науки. Что учёные уже давно не видят рамок в том, какие границы стоит переступать, а за какие лучше даже не заглядывать.

Он у меня давно уже на пенсии. Это как полицейские – один год службы шёл за два, поэтому ещё в молодом возрасте он мог отправиться просиживать диван и смотреть развлекательные передачи по телевизору. Но, думаете, его это остановило? Нет, конечно же. Он продолжил работать в своём центре наставником в каком-то секретном проекте, про который ничего не рассказывал мне. Но я точно знал, что этот проект был настолько важен для нашего города, что в него вкладывали очень много денег. Вероятно, даже намного больше, чем можно было себе вообразить.

Однажды мне удалось увидеть на рабочем столе отца некоторые бумаги, где были нарисованы какие-то схемы, что-то вроде буровых скважин. Название проекта было тоже странным: «Проект “Т-Рай”», и в скобках было подписано: «Технологический рай».

Но как только я попытался открыть эти бумаги, чтобы прочитать, о чем в них написано, отец появился на горизонте, и мне пришлось бросить эту идею. Уж очень он не любил, когда я интересовался его научными разработками. Но после этого мне не удалось ничего узнать об этом «Технологическом рае», вероятно, он мог заподозрить меня в любопытстве и спрятал свои бумаги подальше или же перенёс все данные в офис, где занимался проектом. Ну или вовсе передал дела другому учёному, а сам занялся новым проектом. В любом случае открыто спросить у него я об этом не мог, так как пообещал ему, что не буду больше спрашивать о работе.

Он знал о моей тяге к научным экспериментам и о том, что я всегда хотел работать вместе с ним и воплощать его действительно гениальные идеи, которыми пользовался весь наш город. А может быть, тоже получить какое-нибудь звание в научной сфере, чтобы моё имя фигурировало в новостных лентах. Но он мне категорически запретил пробиваться в эту сферу, и мне оставалось лишь украдкой принять участие в этом проекте. Я не знал, почему он был против моих стремлений стать учёным, ведь я не видел в этом ничего плохого или опасного. И этот проект, этот конкурс мог стать моим пропуском в удивительный и захватывающий мир науки, где я, вероятно, смог бы найти себя. Ведь, согласитесь, сделать что-то ценное для будущих поколений или хотя бы поучаствовать в создании лучшего будущего своего города и страны – это намного ценнее, нежели просиживать дни напролёт в офисе финансовой организации и предоставлять услуги населению – такая обыденность. Оставалось лишь справиться с одной проблемой – сделать так, чтобы он не узнал о моем визите в тестовый полигон.

* * *

На следующий день я решил взять выходной на работе и отправиться на тестовый полигон для прохождения испытания, которое казалось мне очень важной задачей. Я хотел стать чуточку счастливей, чем был, и для этого мне нужно было самоутвердиться, пусть даже и таким методом – узнать, что я пригоден для участия в конкурсе. О негативной оценке моей пригодности я даже и думать не хотел, хотя такой вероятности не исключал. Да что тут говорить, мне просто было страшно, оттого что меня могут признать негодным кандидатом. Это, на мой взгляд, для каждого человека было бы неприятно. Однако даже в таком случае отчаиваться не следовало, ведь это же не конец света, и жизнь бы продолжилась.

Для того чтобы взять выходной на один или несколько дней, мне необходимо было спуститься в ближайший павильон городской власти, где находился терминал быстрого обслуживания. В этом терминале можно было совершать различные действия, которые касались работы, медицинских услуг, образования и культурных мероприятий. А именно оформление различных событий.

Такие павильоны находились на всех станциях метро, и поэтому жизнь граждан города была очень упрощена. И вот я стоял напротив этого терминала. Кабина терминала была закрывающейся, чтобы никто не мог увидеть личные данные о персоне, обслуживающейся у терминала. Для идентификации меня в системе мне необходимо было либо просканировать отпечаток всей руки либо сетчатку глаза. После этого на экране отображался мой личный номер жителя Города номер 1 и вся информация обо мне: где и кем я работал, кто мои родители, все заслуги перед городом, какого вероисповедания, женат или холост и многое другое. Данные в систему заносились автоматически, по мере совершения каких-либо регистрационных действий о статусе моей жизни.

Я выбрал сервис рабочего статуса и отметил в графике один день отдыха без оплаты, то есть за собственный счёт. В систему я зашёл раньше, чем начался мой рабочий день, поэтому я успел отправить данную заявку, и ответ был сгенерирован мгновенно, информируя меня, что выходной день одобрен, с пожеланием хорошего отдыха.

Я с лёгким сердцем вышел из метро и направился в Наукоград.

Глава третья. Система жизни

Как я уже говорил, наш город был разделён на районы проживания, где в большей степени преобладало население, обладающее схожими признаками. И таких районов было пять: Наукоград, район пожилых людей, район религиозных общин, районы Город и Долина.

Странно было бы, если бы в городе не было отдельного района для политиков и представителей законодательной власти. Ну так вот, это было уникальное место нашего города, ведь, скорее всего, ничего подобного никогда не было нигде в мире. Доступ на его территорию был полностью ограничен, и попасть в него можно лишь из здания мэрии города. У каждого представителя власти был свой личный номер и пропуск, который был прописан в системе, и только по этим пропускам возможно было переправиться в район политиков, называемый Долиной.

Такое название району дали, скорее всего, потому что он был территориально удалён от остальных районов, да и тем более между ним и нашим городом всегда была высокая стена, но почему, никто точно не знал. И с самого детства мне говорили родители, что соваться за предупреждающие ворота категорически запрещено.

Департаментов в нашем правительстве было предостаточно, и чиновников было ой-ёй-ёй как много. Интересно, наверное, было бы посмотреть на Долину, как она выглядит. Но, увы, это всегда было запрещено законом.

И верно, раньше, когда я был совсем маленьким, сквозь каменную стену можно было пробраться и попасть в Долину, но сейчас повсюду стоят часовые и следят за порядком. Однако инцидентов по нарушению закона жителями города уже давно не было зарегистрировано.

Несмотря на то что небоскрёбов в нашем городе было неимоверное количество, все равно разглядеть местность Долины не представлялось возможным – слишком далеко она располагалась.

По слухам, которые мне когда-то рассказывали, в Долине была практически райская жизнь. Никаких высотных домов, только коттеджи, в которых со своими семьями живут наши политики. У них не было ничьей личной территории, как у других жителей города. Они всегда жили за счёт городского бюджета и все вместе существовали на том пространстве, которое им было выделено. Но вы сможете задаться вопросом: раз у них не было своей личной собственности, то как же они живут потом, когда какой-нибудь чиновник уйдёт на пенсию? Но было точно известно, что обычно дети этих чиновников практически шли по стопам своих родителей, это как семейная традиция. Династии великих политиков. И поэтому семьи часто жили в одних и тех же домах десятками лет, большими семьями.

Это был самый первый район города, который обособился. Демократия и порядок – это были главные законы Долины.

Мне всегда хотелось там побывать и посмотреть, как там устроена жизнь.

* * *

Так же на окраине города располагался и второй район, который славился своими научными достижениями, – Наукоград. Интересное расположение архитектурных строений сформировало некий круг, если посмотреть с высоты птичьего полёта.

В центре района располагалось большое здание, где и изобретались различные механические разработки. В нем трудились тысячи учёных, которые постоянно внедряли свои инновационные идеи, улучшая жизнь в нашем городе. Оборона, жизнедеятельность, пищевая отрасль, транспортная система, медицинское обслуживание, просветительская деятельность и многое другое – все рождалось здесь. Невозможно даже было представить жизни без разработок учёных Наукограда. За последние сто лет мастера своего дела так модернизировали нашу жизнь, что если население отказалось бы от развития научной отрасли, то мир начал бы двигаться в обратном направлении, и мы были бы вынуждены снова попасть в эпоху индустриализации.

На ежегодных представлениях достижений жителям города демонстрировались разработки, которые больше всего принесли пользы и развитие которых считалось приоритетным. Обычно это была пищевая сфера, когда нам говорили о полезности той или иной пищевой смеси, изготовленной учёными за последние месяцы. Приводились факты её эффективности, и люди, которые уже попробовали смесь в употреблении и ощутили положительный эффект на себе, делились впечатлениями. Кстати, они тоже проходили тест, чтобы стать участниками эксперимента.

Однако по всему городу были развешаны баннеры с информацией о том, что наши учёные вывели новую формулу жизни и что теперь «Будущее зависит от нас!». Эта очень загадочная надпись постоянно меня волновала, когда я видел её, проходя мимо. Складывалось такое ощущение, что они словно заново научились делать то, что ранее уже было придумано. В средствах массовой информации президент Наукограда – такой имелся всегда у нас в городе – постоянно говорил о том, что скоро человечество Земли по-новому будет смотреть на болезни, и мир изменится. Честно, мне верилось в это с трудом. Что же такого должны были придумать наши учёные, отчего люди поменяли бы своё мировоззрение и наш мир изменился бы? Абсурд, на мой взгляд.

Но моё дело маленькое, мне лишь нужно было ждать того момента, когда на очередной презентации наши учёные выставят свои разработки на всеобщий суд.

Хотя я где-то читал статью о том, что наши учёные придумали новый метод лечения болезней. Это, конечно, не лекарство от всех хворей, однако испытания на человеке уже велись. Статья публиковалась в серьёзном журнале, который выпускался каждый месяц при поддержке нашей мэрии, поэтому, я думаю, всякую чепуху там не стали бы печатать. Что-то связанное с заменой больных органов на синтетические аналоги. В общем, следуя старой поговорке, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому время все расставит на свои места и покажет, кто умнее.

* * *

Третий район, который занимал, наверное, самую обширную территорию, – район пожилых людей. Обширную территорию он занимал, потому что для них были построены специальные невысотные дома – по пять этажей, – где им комфортно было бы проживать и доживать свои годы. Высокие этажи негативно влияли на здоровье наших бабушек и дедушек, да и пожелания самих наших героев сходились в том, что они хотели жить поближе к земле, чтобы можно было вечерком выйти на улицу и прогуляться по парку, посидеть на скамейке под деревом и понаблюдать закат солнца. Вполне логичное желание для тех людей, которые уже прожили слишком много зим и хотели скорее уже пуститься вплавь к голубым берегам вечности. Ну, это, конечно, отступление от нашей темы, однако что-то часто уже и я начинал задумываться о том, что скоро наступит и моё время селиться в этой большой современной деревне для пенсионеров. Хоть мне ещё целых сорок лет надо было прожить в небоскрёбах, выстраивая свой жизненный путь, который в конце концов приведёт бы меня на их место.

Ну а в целом в этой деревушке было все очень даже прилично и цивильно. В каждом домике было по одному подъезду и на каждом этаже по две квартиры. Домики располагались в непосредственной близости друг от друга, и к каждому вела асфальтированная дорожка с розовыми бордюрами. Все эти дорожки сходились воедино, и по этой широкой аллее наши старики могли попасть в прекрасный парк, где было все для их счастливой старости. Здесь росло очень много высоких дубов и были хаотично разбросаны по всему парку скамейки для тех, кто устал от прогулки. В центре парка стремительно бежала небольшая речка, прозрачная и чистая. Иногда даже в ней можно было увидеть плавающих декоративных рыбок. Этот водоём по большей части был как гигантский аквариум, поэтому погружаться в воду было категорически запрещено. Он был создан для умиротворения и спокойствия, ведь когда смотришь на плавающих рыбок, которые беззаботно перемещаются под мостом, на котором ты стоишь, это делает тебя счастливее и проявляет улыбки на их лицах. Мне лично всегда хотелось вглядываться в самую глубь воды, чтобы увидеть как можно больше видов рыб, которые там обитают. Я помню об этом, потому что в детстве часто посещал своих бабушку и дедушку, и мы прогуливались в этом красивом парке.

Бабушка мне всегда говорила о том, что по закону, который действует в нашем городе, им нельзя было проживать за пределами своего района, а мне – оставаться у них в гостях более одного дня. Также она говорила о каких-то штрафах за несоблюдение установленного порядка и о том, что эти все правила были приняты не просто так.

В нашем городе всегда был контролирующий штаб, где на контрольных панелях отображалась информация обо всех жителях города, и неспроста нам всем были присвоены номера при рождении, которые заносились в ту или иную категорию. И если кто-нибудь нарушал закон, то чип, вживлённый в наше тело, давал электрический импульс, и человек отключался – ну или падал в обморок, если говорить по-другому. И в место его нахождения высылалась бригада, которая забирала его и доставляла туда, где ему должно было быть. При этом за нарушение закона применялась система штрафов и наказаний. Ведь проживание в нашем городе – это некая привилегия для всех жителей, и необходимо ценить тот факт, что мы родились именно в Городе номер 1. Не зря же он так и назывался, «Город номер 1», – то есть самый главный. Меня всегда забавляло моё умение подбирать следственно-логические связи.

Так вот, в первый раз за нарушение установленного порядка нахождения жителей в границах районов нарушителю выписывался штраф. Во второй раз штраф комбинировался с воспитательными работами, а в третий раз человек подвергался госпитализации в штрафной дом. В этом штрафном доме было находиться не очень-то уютно. Это словно тюрьма, только с прозрачными стенами, и мимо проходящие люди видели все, чем ты занимался все 24 часа в сутки. Это такой инструмент наказания с психологическим давлением. Однако это был не просто поучительный урок: если ты хотя бы раз попадал в штрафной дом, ты навсегда мог попрощаться со своей прежней работой и всеми достижениями. Это словно черная метка на твоей жизни. И все нужно начинать с нуля. Однако это не было клеймом на всю жизнь, это считалось лишь уничтожением всего и новой отправной точкой. Ты не был ни у кого в черном списке, ты, как студент после института, заново начинал свой жизненный путь. Жестоко, однако справедливо. Хотя порой использовались иные методы наказания за нарушения законов.

Однако если по каким-либо причинам тому или иному человеку необходимо было находиться не в своём районе дольше положенного времени, он мог заблаговременно оформить разрешение, и чип ставился в стоп-лист и не ограничивал действия человека именно на тот период, который был прописан в заявлении.

* * *

Также в нашем городе очень сильно почитали религию, и для верующих был образован отдельный район, некий свой ареал. Там даже законы были переработаны под местный уклад жизни. Практически все правила жизни были взяты из Священного писания. Кстати, история образования этого района очень противоречива, потому что никто из ныне живущих людей не знал точно ни года законодательного утверждения обособленности района, ни того, кто это придумал.

Известно лишь, что после начала великой войны в Европе некий мистер Икс – назовём его так – выдвинул предложение об обособленности района, чтобы его законы не смешивались с политикой. И на всеобщем голосовании города было принято его предложение. Район законодательно сделали независимым. Конечно, представители власти района участвовали в городском собрании правительства Города номер 1 и не позволяли жителям своего района тонуть в прошлом, когда прогресс набирал скорость с каждым днём, однако судебные законы и уклад жизни в районе Религиозного Поклонения были свои.

Разделение по религиям тоже существовало и было оправдано тем, что в каждой ветви веры свои каноны, и вековое их соблюдение не может быть забыто. Поэтому расселение людей происходило отдельно друг от друга в зависимости от их вероисповедания. И в этом обособленном районе были тоже свои деления.

В каждом округе законодательно утверждалась лишь одна святыня: церковь, костёл, мечеть и другие. При этом постройка других мест собрания верующих считалась нарушением закона. Также не признавались никакие сектантские движения, поэтому с этой бедой разобрались уже очень давно.

Властями района не запрещалось жителям Религиозного Поклонения работать на предприятиях города, и каждый мог выбрать занятие, которое было ему по душе, однако для некоторых, которые не мыслили жизни в мире, где не всеми воспринималась религия, были предоставлены особые привилегии. В районе Религиозного Поклонения существовало две большие корпорации, аналогов которым в городе не было, и работали там лишь жители этого района. Атмосфера была спокойной, и люди могли не стесняться выражения своих эмоций, которые касались священных обрядов. Если тебе необходимо было помолиться, то ты мог это сделать на рабочем месте, тебе никто и слова не сказал бы. Проще говоря, их каноны жизни непрерывно могли соблюдаться так, как им было это нужно.

Первое предприятие, о котором я упомянул ранее, – это похоронное агентство, где можно было получить все виды услуг от регистрации смерти человека до самих похорон. Второе предприятие – это крематорий. В наше время места для захоронения стало мало, поэтому кремация стала очень популярна и по сути своей необходима. Урну с прахом человека можно было поместить на определенное время в склеп либо захоронить на небольшом клочке земли, в отличие от давнишних кладбищ, когда человека полностью хоронили в гробу, бессмысленно растрачивая огромные участки земли в тысячи гектар.

Вражды между представителями различных религий не было, и мусульмане с христианами благополучно сосуществовали рядом друг с другом, в отличие от их европейских братьев и сестёр (почему-то так жители Религиозного Поклонения называли всех людей, которые подобно им верили в Бога). И это было большим плюсом для жителей города, ведь возникновения терроризма и каких-либо беспорядков на религиозной почве можно было не опасаться.

Если посчитать, то этот район города был не слишком густонаселён, потому что религия в наше время мало кем принималась как основополагающая теория появления жизни на Земле. Обычно там жили лишь ярые приверженцы староверия, когда из поколения в поколение переходили знания и люди просто не допускали ничего другого, кроме религии. И если оценивать по населению, то там проживало максимум десять процентов людей от общего числа жителей города.

* * *

Ну и последний районом города являлся полис небоскрёбов, где именно я и проживал, под названием Город.

В моем районе проживало большинство людей, и не просто так. Небоскрёбы были различной этажности, от самых низких в сто пятьдесят этажей и до уходящих далеко в небо по триста и пятьсот этажей. Практически все молодое население города жило в этом районе, которое не относилось ни к научным деятелям, ни к политикам, ни к верующим.

Строительства домов не производилось уже лет двадцать, так как в городе население было ограниченно, и всех построенных жилых площадей, по расчётам, должно было хватить на всех. Однако все равно купить в свою собственность квартиру не представлялось возможным, ведь это было дорогое удовольствие, которое себе могли позволить далеко не все. Изначально, когда люди только переселялись в город из других районов страны, им выдавали на каждого человека определенное количество квадратных метров. И так получилось, что моей матери досталась квартира её родителей, в которой я и проживал. А их поселили в районе пожилых людей. Естественно, недвижимость там им не принадлежала, и после их смерти в квартиру заселилась бы другая семья, чей подойдёт черед.

Но на моей памяти не было людей, которые купили бы сами себе квартиру в собственность, практически всем жилая площадь досталась от их родителей, а кому-то даже и не одна. Но это уже их дела, потому что всегда было и есть, что достаток у людей был неодинаковый, и кто-то вынужден был пытаться выжить, а кто-то расточительно жил на широкую ногу. Увы, с этой системой ничего сделать было нельзя, так уж принято, она держалась долгие тысячелетия. И, скорее всего, будет крепко стоять на своих двоих до вымирания всей цивилизации.