Боги и не боги

– С долгом? А… Ты про любое желание…

– Да. Ты придумала что-нибудь?

Я пожала плечами, не отрываясь от еды. Небольшой ночной мотылек, прилетевший откуда-то с берега, принялся плясать вокруг поскрипывающего фонаря. Я хотела отогнать его, но не успела. Тонкие крылышки мгновенно вспыхнули, и он упал вниз, в темноту.

– Вообще-то пока нет. А тебе само это состояние неприятно?

– Да. Весьма.

Новый порыв ветра принялся играть его волосами и воротом свободной темной рубахи. Огонек в фонаре заметался как-то испуганно, мигнул, но не погас, и вновь разгорелся, отражаясь в темных глазах сидящего напротив меня существа.

– Да что я могу у тебя попросить? – вздохнула я, не в состоянии придумать ничего путного.

– Я не знаю. Люди обычно просят достаточно странные вещи, насколько я знаю.

– Дэвлин, – покачала я головой, – мне ничего не нужно. Давай об этом просто забудем. Хорошо?

Он изобразил полуулыбку. Тени от пляшущего огонька дорисовали оскал. Я моргнула, и наваждение пропало.

– Я не могу. Я дал слово. Это…чуть больше, чем тебе кажется. Хочешь одного из моих демонов в помощники и слуги? На всю жизнь?

– Терпеть не могу рабства, – покачала я головой, – к тому же у меня и так есть Тузат. Еще один демон будет просто уже перебором.

Он посмотрел на море, о чем-то раздумывая, а мне почему-то показалось, что ночь стала темнее. И теперь все, что отделяло меня от чего-то первобытно жуткого – это оранжевый круг света от фонарика. Странно, я никогда не боялась темноты, но мне стало неуютно что ли?

– Я могу отпустить тебя, – проговорил он, наконец, – снять Печать, и сделать так, что ты забудешь все это и будешь нормально жить дальше.

«А мысль-то дельная…» – начал Лусус, но, кажется, Шепот этому активно возмутился. Впервые в жизни внутри собственной головы я услышала уже даже не голоса, а звуки потасовки. Лусус прав, безумие прогрессирует.

– Да ты шутишь! – вскинулась я, наконец, отодвигаясь от стола. – Не вздумай! Ты же у меня так всю мою жизнь отнимешь!

Демон снова помолчал и теперь разглядывал меня, чуть наклонив к плечу голову. Лицо его скрылось в тени, но мне все время казалось, что я вижу горящие золотые искры в глубине его глаз. Это и вправду становилось жутко. Кажется, впервые ему было необходимо, чтобы я что-то конкретное сделала. Сейчас. И он в любом случае заставит меня, вопрос только – как?

– Все-таки, желаешь мое имя? И остаться при этом в живых?

Хорошо же он обо мне думает. И о моих умственных способностях.

– Дэвлин, – как можно мягче проговорила я, немного нервно кутаясь в золотистый шелк, – это была шутка. Ты хотя бы представляешь, во что превратится моя жизнь, если хоть кто-то узнает, что у меня есть твое имя? Да история с Морелем покажется мне небом в алмазах!

Он потянулся за своим бокалом и тоже сделал глоток вина.

– Мне уже становится любопытно.

Я усмехнулась. Ну, серьезно, вот что у него просить? Все, что он мог мне дать, он уже дал. Это море, странных друзей, приключения… Жизнь, о какой я и мечтать не могла. А чего не может – того, увы, не может. Так-то.

– А как на счет твоего сна, – спросил внезапно Дэвлин негромко, – о котором ты мне рассказывала в лаборатории? Про море? Хочешь, все будет абсолютно так, как тебе снилось?

Сон?..

«Мы стоим по плечи в морской соленой воде, Дэвлин улыбается, и солнечные блики легко касаются его лица. А потом он целует меня…»

Я замерла, будто со всего размаха натолкнулась на невидимую стену. В лицо мне бросилась краска. Да лучше бы он меня ударил. Я отставила бокал, встала и подошла к нему. Мэтр Купер тоже поднялся на ноги.

– Ты вообще себе как это представляешь? – тихо зверея, спросила я, замерев в паре сантиметров от него и привставая на цыпочки.

– Так, как тебе этого хочется, – бесстрастно проговорил Дэвлин.

Да он издевается…

– Ты что мне предлагаешь вообще?! Выпрашивать любовь в обмен на желание? Как подачку?

Он смотрел на меня с интересом, ожидая продолжения. А что-то малодушное внутри тихо шептало – ну и что? Это же одна ночь? А после этого можно будет хоть застрелиться, хоть… да хоть жить дальше! У тебя больше не будет такой возможности никогда. А другая моя часть хотела треснуть его кулаком со всей силы. Что-то мне подсказывало, что он даже не станет останавливать мою руку.

– Это – вообще-то, практически оскорбление.

– Извини.

– Проехали, – я отвела глаза, почувствовав, что стою слишком близко, что надо отойти, но я не знаю, как сделать это.

– Ты меня заинтриговала, – мягко проговорил Дэвлин, – человек, который ничего не хочет.

– Да я много чего хочу! – чуть не заорала я, снова вскидываясь. – Но не потому, что ты мне что-то должен, понимаешь? Как я проснусь на следующий день и буду жить дальше?

«Эй, уважаемая. Мы вообще-то стоим и кричим на высшего демона, в его же доме».

Но мне было все равно. Дэвлин кивнул, принимая такой подход, но, разумеется, все не совсем так поняв.

– Твои принципы достойны восхищения.

– Какие принципы?! – я всплеснула руками и немного побегала по балкону, ловя разбегающиеся мысли. – Ты, правда, не понимаешь? Да я люблю тебя! Больше жизни! Больше всего на свете! Что мне какая-то ночь, если ты никогда не будешь в состоянии почувствовать даже сотую долю того же?

Он поймал меня за плечи, останавливая, как когда-то делал Леонард Селеретто. Так близко и так недостижимо. Как отражение в зеркале. Я замерла на какой-то тонкой грани между «скинуть его руки и уйти, хлопнув дверью», «истерически рассмеяться» или «обхватить за шею и умолять никогда не отпускать, пока я жива». Нужно сказать что-то вменяемое. Спокойное. А еще лучше придумать быстро какую-нибудь ерунду и пожелать ее. Но мысли все также путались и разбегались.

Новый порыв ветра и две пряди, выбившиеся из черного как смоль хвоста, принялись щекотать мне лицо. Огонек в фонаре снова мигнул и погас окончательно. Круг теплого оранжевого света, защищавший от черноты окружающей ночи, пропал. Теперь я видела перед собой только силуэт, вобравший в себя, казалось, всю тень мира и заслонивший от меня обе луны. Будто бы во всей вселенной существует только этот мрак, да две золотые искры в его глазах. Которые мне вообще, вероятно, только казались. Я замерла не в силах шелохнуться или даже просто вдохнуть в легкие ночной воздух.

– Хочешь, выйти за меня замуж? – в голосе прозвучали какие-то незнакомые до того нотки, бархатистые и еще больше пугающие.

Мир рухнул. Потом подумал немного и окончательно рассыпался в пепел. Очередной порыв ветра разметал остатки, и не осталось ничего. Ни меня, ни моих голосов, ни реальности вообще.

– Из-за какого-то дурацкого желания?.. – пролепетала я в темноту.

– Нет. Без учета желания. Правда, для этого придется тебя убить и вернуть уже демоном.

– Что?..

– Мне бы не хотелось, чтобы мои дети были полукровками, – спокойно ответила тьма.

Я прямо-таки физически почувствовала, как это, когда вспыхивают на огне крылышки.

– А во что превращусь я?

– Это с уверенностью можно будет сказать только после. Но вообще… Ты знакома с моей матерью? Отец сделал с ней когда-то то же самое.

Безумие! Безумное безумие! Глаза начали слезиться, я что – даже не моргала все это время?

– Нужно решить сейчас? – с ужасом спросила я у темноты, будто бы он уже прямо через пару секунд собирался свернуть мне шею.

– Нет. Я бы предпочел, чтобы ты и дальше была живой. Смертной. Как минимум, еще несколько лет.

«Как минимум?!»

«Предпочел?!»

Есть такие вопросы, которые нужно выяснять как можно раньше. Во избежание весьма трагических последствий из-за недопонимания сторон.

– Почему?

– Геомантия.

– Но ты бы хотел, чтобы все закончилось… так?

Я даже произнести вслух это не могла.

– Мне подойдет любой вариант. Ты меня устраиваешь такой, какая ты есть, и я бы не хотел, чтобы ты менялась. Но в качестве Госпожи человек не подойдет.

Ладно. Ладно, мы хотя бы что-то обсуждаем. Ведем какой-то диалог. Значит, он для себя еще ничего не решил. А значит, теоретически я могу уйти с этого балкона живой.

– Ну да, – выдавила я из себя улыбку, делая вид, что у меня не подкашиваются ноги, – я все время забываю, что ты мыслишь совсем другими категориями. Ты иногда сам кажешься почти человеком. И я, кажется, знаю, чего хочу от тебя.

– Да? – мягко спросила темнота, и этот вопрос повторили множество шепчущих голосов вокруг меня.

«Да?» «Придумала?» «И чего же ты хочешь, человек?» «Говори!» «Желание!» «Ну!»

Вся тень мира потянулась ко мне, прислушиваясь, заглядывая в лицо, дотрагиваясь бесплотными ладонями и разве что не облизываясь.

– Говори мне всегда правду, без недоговорок, что бы я ни спросила. Или говори прямо, почему не можешь ответить! – выпалила я ему в лицо, подняв голову, и оказалась так близко, что между нами не пролетел бы и давешний мотылек.

Тьма вокруг засмеялась, одобрительно хлопала меня по плечу крыльями ночных птиц, гладила по голове лучами давно погасших звезд. Ей нравилось, когда смертные хотят странного. Это ее развлекало.

– Это – твое желание?

– Да!

– Хорошо. Мы договорились. Это была… интересная беседа. Благодарю.

Он наклонился ко мне и на один короткий миг коснулся губ.

Мир же уже рухнул же да? Больше рушиться нечему?

Темнота отступила, когда Дэвлин сел в кресло, и щелкнул пальцами, зажигая вновь огонь в фонаре. Смеющиеся голоса растаяли в шуме ветра и волн. И уже снова передо мной сидит с бокалом вина самый потрясающий мужчина, которого я люблю больше жизни, а не какая-то невыразимая инфернальная жуть, от которой хочется бежать, кинувшись с балкона.

– Издеваешься, – прерывающимся голосом констатировала я, присаживаясь обратно на свое место.

Руки дрожали, как у алкоголика с приличным стажем.

– Ничуть, – покачал головой снова абсолютно бесстрастный мэтр Купер, – это действительно было… необычно.

– Что я опять натворила?

Дэвлин налил еще вина нам обоим и чуть улыбнулся.

– Я никогда не думал, что… дразнить человека, может быть так… интересно. Теперь я понимаю, почему некоторые мои сородичи связываются со всякими договорами.

Я уставилась на него, окончательно переставая улавливать суть происходящего.

– Поясни?

– Боюсь, это долгий рассказ.

– Никуда не спешу. Честное слово.

– Хорошо. Только съешь еще что-нибудь и вот, пей. Большинство людей бы упали в обморок, а ты сумела сообразить, чего хочешь. Еще и накричала. Теперь нужно успокоиться. Вино отлично для этого подходит. Так вот. Помнишь, когда мы только познакомились, ты пыталась прочесть мои мысли?

– Ты почувствовал?

– Разумеется. Ты тогда решила, что я ношу щит?

– А разве это не так?

– Нет. Тебе показалось. Я так думаю. Это просто множество мыслей одновременно, параллельно. Поэтому, когда смертный заключает договор с таким, как я, демон способен быстро продумать все возможные варианты последствий. Сотни и тысячи.

– Так, – меня перестало трясти, и теперь было жутко любопытно.

Спасибо тебе, дорогой товарищ и друг Шаггорат, за эльфийскую гибкую психику.

– Когда человек заключает договор с демоном, он почти наверняка не получит того, о чем просит. Просто не учтет все детали. А когда смертный наконец осознает, что он отдал душу, а может и не только свою – зря… То, чего он хотел больше всего на свете – не исполнится… Гамма его ощущений – прекрасна. Наверное, ты как-то похоже ощущаешь алкоголь.

– Немного не та ситуация, – возразила я.

– Но еще приятнее – предлагать человеку то, чего ему больше всего хочется, но он вынужден сам от этого отказаться. Добровольно.

– Никогда прежде так не поступал? – мне оставалось только усмехнуться.

Кажется, я только что случайно выиграла какой-то раунд совершенно неясной мне игры. И Дэвлин – почему-то рад этому факту.

– Не думал, что в этом есть какой-то смысл.

– О! Подожди. Я тебя еще и курить научу!

Он покачал головой.

– Вряд ли, мне неприятен табачный дым.

Нет, все-таки в чем-то он – безнадежен…

– Странно, что ты никогда с таким не сталкивался, ты же так долго общаешься с Эриком.

– Эрик – другое дело. Он не переживает по поводу того, чего не может получить. Хотя, ты и ему показала кое-что новенькое. После той вашей истории в лесу он к тебе стал необычно относиться.

Потрясающая логика!

– Он – ко мне?! Он?! А я?! Почему никому не приходит в голову, что я тут временами чуть ли не головой о стенки биться начинаю?

Дэвлин слегка приподнял бровь.

– Да? Я думал, что неуравновешенное эмоциональное состояние для тебя – норма. По крайней мере, все время, сколько мы знакомы, ты пребываешь именно в нем. Временами усугубляя все алкоголем или какими-то меняющими сознание веществами.

– Аргх! – что тут можно сказать?

Осталось только уткнуться в бокал с вином. Да, последнее время, это для меня – нормальное состояние. А, например, если свернуть мне шею, для меня нормальным состоянием будет – «мертвая».

– Пьете? – жизнерадостно усмехнулся выходящий на балкон Эрик. – Все нормально?

Будто кто-то зажег еще один фонарь, и стало гораздо светлее. Он скинул куртку на спинку третьего кресла, расстегнул кобуру с револьверами и кинул на перила. Потом уселся за стол и расслабленно откинулся в кресле. Чувствовалось, что он очень устал, но весьма доволен чем-то. Я мрачно помахала перед ним заживающей рукой.

– Ты чего такая смурная? Милый халатик, кстати, – и тут он увидел лицо друга, – Дэвлин, а ты чего такой довольный? Выгодная сделка вышла в итоге с этим одержимым?

– Весьма, – отозвался мэтр Купер, – прошу прощения, я вас оставлю. У меня еще есть кое-какие незаконченные дела. Крис, ложись после ужина спать. Завтра тебе все это покажется сном.

Да чтоб тебя!

Он вышел, а Эрик уставился на меня.

– Ну? Это что сейчас было?

– Ничего особенного. Наш инфернальный друг знакомится с особенностями собственной природы.

– Чего?

– Осознает, что смертные – вкусные, – вздохнула я, делая глоток.

– Так, – рыжий чуть нагнулся над столом, – прекрати мне тут портить приличного демона. Ладно, мою психику не жалко, но ему-то ее зачем ломать?

Я рассмеялась, чувствуя, как меня, наконец, отпускает.

– Спасибо.

– Не за что, – проворчал авантюрист, откидываясь на спинку кресла, – все как-нибудь утрясется. Мы друг к другу притираемся еще. Кстати, договорились с этой бабулькой, мэтресса из Моро, ты еще помнишь? Тридцать четыре тысячи в год – на три года – смета вышла такая. К гномам ты не заходила? Хотя, да, какие тебе гномы вчера… Крис? Эй? Ты вообще меня слушаешь?

– Ага.

– Приведение увидела?

– Практически.

– Ну, все. Все кончилось, соберись. У нас полно дел. Стройки, интриги, игры с контрразведками и, возможно, неопознанный ангел. Не впадай в прострацию.

Я подняла на него глаза.

– А ты когда-нибудь видел Дэвлина… другим?

– Крылатым что ли?

– Нет… – я не знала, как подобрать слова. – Будто вокруг темнота…

– А-а-а, – протянул Эрик, теряя интерес к вопросу, – да, я понял, о чем ты. Видел.

– И как ты отреагировал?

Он рассмеялся.

– С полным восторгом. На нас в тот момент нападали, знаешь ли, и я думал, нам крышка.

– Все у тебя не как у людей.

– Возможно. Ты с гномами завтра поговоришь?

– Да поговорю, конечно.

– Надо до отъезда успеть все обсудить, так что попроси побыстрее. Заказ огромный.

Я кивнула, сейчас я ни о каких делах думать не могла.

– Как-то не представляю себе поход по Захребетью. Мы ведь даже не знаем, что там. В принципе.

– Мне вот тут кое-какая другая мысль покоя не дает, – покачал головой Эрик, воруя у меня из тарелки кусок мяса, – зачем дарсульцам отправлять нас в этот странный поход вообще, ты не задумывалась?

– В каком смысле? Эрик! Ну, не руками же! Держи вилку.

– Спасибо. Слушай. Мутная история вообще какая-то. Карту составить? Так картографам столько и не платят. Какой-то замок, демоны знают, где… Им проще было бы послать пару сильных вампиров. Почему – мы?

Я задумалась, пока авантюрист продолжил нагло красть мою еду, а ведь он снова прав. Ну, или рыжий просто сделал меня окончательным параноиком.

– Чую, втягивают нас опять в какую-то историю, – покачал головой Эрик, – только вот, непонятно, в какую?

– Значит, они не могут туда пойти сами, – логично предположила я.

– Почему? – он подумал немного, но все-таки сдался и выпил вина.

– Куда не может сунуться нежить? – пожала я плечами. – На землю, благословленную каким-то сильным светлым божеством, например?

И тут до меня дошло, что он хотел сказать.

– Думаешь, там какой-то бог?

– Или среда, непереносимая для нежити, и, вероятно, опасная для нас. И они, предлагая такие деньги, уверены, что мы либо не вернемся, либо уничтожим то, что мешает пройти им.

– Похоже на то, – кивнула я, впервые видя все с такой стороны.

– Подытожим все? – предложил авантюрист. – Во-первых, Кловер и его настойчивый интерес. Во-вторых, непонятная мутная история с этим… Никки, причем, тут всплывают какие-то непонятные личности, знающиеся с Эмпиреями. В-третьих, внезапный, непонятный прокол Хаоса, такое, между прочим, бывает крайне редко само по себе. И наконец, непонятный поход за Хребет. Ты видишь какую-то связь?

Я пожала плечами.

– Могу только догадываться. Положим, Кловер не при чем, он не врет и просто пытается понять, что произошло с Морелем. И его беспокоит вопрос, кто станет наследником короля. Все. Хаос нежити – так себе. Не сильно вредит, хотя и может заразить, как мы успели увидеть на примере ледяных зомби. А вот Эмпиреи… Да, это для вампира или лича – проблема.

– Думаешь, за Хребтом обосновался какой-то ангел?

– Это было бы логично, – пожала я плечами, – потом его агенты проникают сюда, и это настораживает Дарсул. Так что они отправляют туда осмотреться нас.

– Они не знают про Дэвлина, – проговорил Эрик. – Ему там может быть… некомфортно.

– Мы все-таки в явленном мире. И у нас есть телепорт. В любом случае, если что – вернемся и откажемся. Ввиду невозможности.

– Логично.

Мы помолчали немного, думая каждый о своем. Все-таки, авантюрист – умница. Самое лучшее, что он для меня сейчас мог сделать – это отвлечь и заставить шевелить мозгами.

– Так что у вас тут все-таки произошло? – вернулся рыжий к предыдущей теме.

– Баронет предложил когда-нибудь выйти за него замуж, – усмехнулась я, недоумевая, как вообще могу это так спокойно произнести.

Эрик изобразил пантомиму «у человека внезапно отваливается челюсть и прыгает по столу».

– А ты?

– А что – я? Умереть и вернуться – демоном, еще и мертвяки знают каким?

– Не хочешь менять сущность?

– Не в этом дело. Просто, а вдруг это буду уже не я? Кто-то с моими воспоминаниями, характером, так что никто даже подмены не почувствует. Но не я. А я, как конкретное существо, осознающее себя, буду сидеть в каких-нибудь глубинах Инферно и выть на луны. Если там есть луны, конечно.

– Понятно.

Понятливые все – слов нет.

– Я, в принципе, полезнее живой.

– Не спорю.

– Пойду я спать, – поднялась я из-за стола, – слишком много всего для нескольких дней.

Он кивнул, тоже встал и пошел зачем-то меня провожать до комнаты. Оказалось, было зачем. Я снова едва не полетела на этой треклятой темной лестнице, и он успел меня подхватить. Мы стояли на одной ступеньке, Эрик прижимал меня спиной к себе. Удерживая. Обнимая.

– Ты это нарочно? – выдохнул он в мое ухо. – Да чтоб тебя! Тебя и твою мертвячью шелковую тряпку!

Прикосновение ладоней снова жгло кожу через тонкую ткань, будто выпущенный в упор огненный шар. Лестница была пуста, только тени от тусклых красных огней факелов метались по каменным стенам. Никого вокруг. Я стояла, не шелохнувшись, чтобы не спугнуть это восхитительное ощущение бушующей в жилах крови. Он взял меня за подбородок, запрокидывая назад голову, жестко, но не больно, эдакий щадящий захват, и прижался к шее обветренными жесткими губами, заставляя дрожать каждый натянутый до боли нерв.

Упал на ступени тонкий витой шнурок пояска, и шелк легко соскользнул, обнажая плечи.

– К демонам, Крис! Иди сюда.

Врата

На следующее утро, когда я по тоннелю вернулась к себе в поместье, меня уже ждали. Двое мужчин в цветах герцога Николаса, и один из них был телепортистом. Точно! Он же просил на сегодня ничего не планировать. Как я могла забыть?

Пришлось гостям подождать еще четверть часа. Я переоделась в парадный мундир, благо против него Николас вроде не возражал, а куда мы собираемся, я понятия не имела. Еще стоило рассказать своим, где я, чтобы они не решили, что после такого вечера я утром пошла и утопилась в море.

– Дэвлин?

– Что случилось?

Это у нас вместо «привет» уже.

– Нет, ничего, я просто хотела сказать, что поеду прогуляться.

– Куда?

– Не знаю, – честно призналась я, – Николас что-то такое придумал. Заодно присмотрюсь к нему получше.

Мэтр Купер помолчал.

– Нам тут за завтраком Эрик изложил ваши вчерашние соображения. Ты думаешь такая прогулка, это разумно?

– А как нам еще понять, что происходит? – возразила я.

– Ладно, будь осторожна и связывайся сразу, если что-то пойдет не так. Или тебе хотя бы покажется.

Я развеселилась.

– Ты думаешь, принц Найса засунет меня в какой-нибудь подвал, где вы не сможете потом найти?

– Я, – выделив это слово, холодно проговорил демон, – найду тебя везде. Но это не значит, что тебе нужно продолжать попадать в неприятности.

– Сказал тот, кто отдал меня в заложники!

– Тебе ничего не грозило.

– И тот, кто чуть не убил меня, пытаясь влезть мне в голову.

– Ты – жива.

– И тот, кто вчера напугал меня чуть ли не до смерти!

– Я не слишком разбираюсь в интонациях. Тебя это все почему-то веселит?

– Вообще-то уже да, – призналась я, – я же вопреки всему все еще действительно жива и в своем уме.

– Я бы поспорил на счет последнего, ну да ладно. Связывайся сразу, если будут проблемы, хорошо?

– Ладно!

Я вышла из дому, насвистывая, и не ожидая от дня ничего плохого. Николас был – нормальный парень. Наверное, самый приличный изо всех, кого я знала. Потому что как минимум, вел себя честно. Не к оркам же я суюсь, в конце-то концов!

На той стороне телепорта меня ждала роскошная библиотека в каком-то дворце. Видимо, это Найсар? За окном было затянутое белыми облаками небо, будто повисшее на высоких остроконечных крышах красно-коричневого и зеленого цветов. Кое-где лучи солнца пробивались через эту молочную пелену, выхватывая сверкающие бронзовые флюгеры и тонкие шпили. За простым прямоугольным столом из светлого дерева сидел Николас, и быстро что-то дописывал на листе бумаги. Перед ним стояли каменные часы, работы снежных эльфов. Мило.

Он поднял на меня сапфировые глаза и широко улыбнулся. Лицо его преобразилось от улыбки, перестав быть сосредоточенным. Красивый он все-таки.

– Кристина! Извини, тут срочно навалилось… Вон за той дверью комната, там, гм-м… небольшой подарок. Переодевайся и возвращайся сюда, я как раз закончу.

«Переодевайся?!»

Мое воображение быстренько нарисовало черный полупрозрачный пеньюар и черные же чулки с кружевами. Голоса хихикнули. Все оказалось гораздо проще: на обитой кремовым бархатом софе лежало изумрудного цвета платье из атласа, расшитое серебром. Достаточно скромное, в смысле узкого выреза, но никак не в смысле стоимости. Лиф украшала россыпь мелких изумрудов. На полу около софы стояли зеленые изящные туфельки из замши на небольшом каблуке, добавим еще пару шелковых чулок телесного цвета, тонкую же шелковую нижнюю рубашку и красивейшую серебряную заколку с цветочным орнаментом – и будет полный восторг. Интересно, Никки доставляет удовольствие меня переодевать что ли?

Две горничные быстренько помогли мне облачиться, причесаться и накраситься, а потом завернули мои вещи в желтый оберточный пакет. Сервис! Так что к Николасу я вышла уже при полном параде.

– Потрясающе! – выдохнул он, вставая из-за стола. – Тебе невероятно идет зеленый.

– Спасибо. Какие у нас планы? Судя по одежде – не охота?

Младший принц Найса улыбнулся обезоруживающе и развел руками.

– Увы, нет. Мы быстренько зайдем, поздравим одного хорошего человека с днем рождения, а потом поедем в театр.

Я рассмеялась. Это был внезапный кусок моей прошлой мирной жизни. Нормальной жизни! Даже приятно для контраста. И, боги, как же я давно не была в театре!

– Мне нравится, – улыбнулась я ему, и мы, захватив какой-то перевязанный золотистой лентой сверток, вновь отправились куда-то телепортом.

Забеспокоилась я, когда мы оказались в небольшом фойе, стены которого были обшиты панелями, инкрустированными мозаикой из эльфийского ясеня. Несколько прекрасно выполненных чучел животных, дорогое оружие на подставках, вазы с живыми редкими цветами и мягкие кресла, видимо, для посетителей.