Ты полюбишь

– Siamo al lavoro, Marco (Ты на работе, Марко), – ответил ему Паоло.

– Voglio combinare il dilettevole con l'utile. Non tradurre (Хочу совместить приятное с полезным). Posso scoprire il tuo nome? (Могу я узнать ваше имя?) – обратился он к Полине, жестом показывая переводчику о его работе.

– Господин Марко хотел…

– Il suo nome è Pauline. Signor Marco, troveremo un'altra ragazza per illuminare una serata noiosa. E Pauline è impegnata oggi e tutte le sere e le notti. Con me (Ее зовут Полина. Господин Марко, мы найдем вам девушку, с которой вы скрасите скучный вечер. А Полина занята все вечера и ночи. Со мной).

Наверное, нельзя лучше выйти из такой щепетильной ситуации, сохранив достоинство, перед новыми важными партнерами и защитив интересы своей женщины. Хотя врезать этому Марко Саше очень хотелось. Пришлось даже сжать кулаки до побелевших костяшек, пока боль не начала отрезвлять.

– Полина, иди к себе. Я зайду позже, – обратился он к Полине.

– Mi dispiace, Senorita (Прошу прощения), – обратился Марко к Полине.

Полина вопросительно посмотрела на Сашу в надежде, что именно он переведет.

– Accetta le scuse. Иди уже, Полина.

– Alessandro ti chiedo perdono anche io. Se lo sapessi (Александр, и у вас прошу прощения. Если бы я знал…)

– Va tutto bene, – скрепя сердце ответил ему Саша, – Romio si occuperà del tuo tempo libero (Роман займется вашим досугом), – уже улыбаясь обратился он к Марко.

– Bello che tu conosca l'italiano (Приятно, что вы знаете итальянский), – сказал Паоло. – Рerché hai bisogno di un traduttore? (Зачем вам переводчик?)

– Рer essere sicuri (Для надежности).

– Даже не знаю, что меня больше поразило: что ты ЗНАЕШЬ итальянский или что ты знаешь ИТАЛЬЯНСКИЙ? – тихо спросил Рома, ближе подойдя к Саше.

– Ром, не сейчас.

Проводив гостей и предварительно договорившись о встрече вечером, ведь Рома пообещал им насыщенное и яркое времяпрепровождение, он вернулся в кабинет к Саше, который уже погрузился в работу, изучая какие-то документы. Или оригинал договора на итальянском языке: Рома уже ни в чем не был уверен.

– И что это было? – довольно резко спросил он друга.

– Что ЭТО?

– Ты реально знаешь итальянский?

– Ну… разговорный.

– Зашибись. И когда ты успел его выучить? – все еще грубо спрашивает Рома.

– Давно. Ты знаешь, у меня было время, чтобы чем-то его заполнять…. – уклончиво ответил Саша, после ответа которого голос и взгляд друга все-таки смягчился.

– И о чем они говорили?

– О том, что ОН хочет провести время с МОЕЙ Полиной, – раздраженно ответил Саша.

– А, ну тогда понятно. Если бы не это, то мы никогда и не узнали, что ты у нас итальянский знаешь? Эх, как тебя зацепило, что Марко положил на нее глаз… ну или не только глаз. Кстати, Полина не выглядела удивленной. Она в курсе?

– Да.

– А в курсе, что привело тебя к изучению? – аккуратно поинтересовался Рома.

– Нет. – коротко ответил Саша.

– Сань, если у тебя так серьезно… Может стоит ей рассказать?

Саша не любил вспоминать его расставания с Инной, когда в очередной раз он просто уехал в другую страну и не сказал никому куда. Ему нужно было быть одному. Побыть с самим собой. Этой страной стала Италия, где он провел почти полгода своей жизни, занимаясь тем, что ему нравится, изучая то, что захотелось. Это его мир, который он создал для себя. В который он иногда возвращался, чтобы так же побыть одному.

– Ладно, решать тебе. Кстати, придете на день рождение ко мне?

– Конечно. Вы с ней помирились?

– Мы и не ругались.

– А почему тогда делаешь вид, будто ее нет со мной?

– Мне кажется, что твоя история может повториться…

Глава 29

День рождения Рома решил отметить без лишней помпезности и лоска, просто у себя дома, пригласив только близких ему людей.

Квартира, которая находилась недалеко от Сашиной, тоже была довольно просторной, с высокими потолками и светлым интерьером. Уютная, без лишней мебели, все только самое необходимое, только то, что нужно мужчине. Холостяцкая берлога, которая готова каждые выходные принимать в свои двери молодую и рыжую ведьмочку.

Саша с Полиной пришли самые последние. Их уже встречали Влад с симпатичной брюнеткой, кто она ему приходится так никто и не выяснил, Иван с женой Валей, про которых Полины слышала из рассказов Саши и одна рыжая красотка, которая так и льнула к имениннику – Альбина, так звали эту девушку.

– Друзья, за свои тридцать пять лет я понял, что нужно ценить то, что имеешь. Поэтому этот день рождения я решил отметить только с теми, кто мне дорог. И сначала хочу выпить за вас! И за то, что у вас есть такой замечательный друг как я, – закончил Рома, как всегда вызвав улыбки на лицах.

– Вы давно друг друга знаете? – спросила рыжая Альбина.

– О, Альбиночка, с двумя вот этими, – Рома показал на Влада с Иваном, – я знаком с первого курса университета. А с Саней мы с первого класса школы друг друга обожаем. Правда, Сань?

– Да, особенно классно мы друг друга обожали, когда морды друг другу били. Правда, Ромыч? – только в такой обстановке они могли называть друг друга, как и привыкли – “Ромыч” и “Саня”.

– Не без этого, – улыбнулся Рома, – только не очень приятно было получить от тебя, после того, как научился в своей Америке. До сих пор нос болит…

– Так заслужил! – заключил Саша

– И чем же можно заслужить сломанный нос? – спросила Альбина.

Сама того не подозревая, она вступила на скользкую дорожку, на которой не хотелось оказываться ни Саше, ни Роме. Ее вопрос так и остался без ответа: два друга просто его проигнорировали, сделав по глотку виски из своих роксов.

Саша взял в свою руку маленькую и нежную ладошку Полины и слегка ее сжал. Такая небольшая, но важная поддержка для него. И пусть Полина пока об этом не догадывается. Его Полина, которая стала неотъемлемой частью его жизни. Вот так ворвалась, проникла под кожу, в его мысли. Такая ранимая, доверчивая и наивная. Но в то же время сильная духом, упрямая и не по годам мудрая. То, от чего он бежал и упорно не хотел замечать, настигло его и застало врасплох. То, как он не позволял себе заново влюбляться обратно пропорционально тому, как сейчас он зависим от этой девушки.

– … а Саня как ему в ребра даст. Тот согнулся пополам. Смотрю на него и даже жалко стало. И себя заодно, ведь я могу быть следующим. Достанется мне от друга за то, что связался не с той дамочкой. Она, оказывается, замужняя… – рассказывает свою историю Рома.

– А почему ты учился драться? – тихо спросила Полина.

– Я учился не драться, а учился боксу, иногда боям без правил, это больше для себя.

– А есть разница?

– Да. Дерутся мальчишки в подворотне, подростки, которые не поделили девушку, алкашня за бутылку, в конце концов. Бокс – это тактика. Ты учишься держать удар, вычисляешь слабые места противника, скрывать свои.

– И где ты этому учился?

– Когда уехал в Америку. Я там встретил одного русского парня, который как раз и преподавал.

– Я не знала, что ты был в Америке. Долго?

– Три года, после университета. Уехал учиться.

Когда Саша только вышел из самолета, первое, что он почувствовал, что воздух другой. Он пахнет свободой. Банально. Все, что говорят в американских фильмах про воздух Америки – это правда. Он пахнет свободой и новыми возможностями. Лекарство, которое ему было необходимо.

Первый месяц Саша мыслями еще был там, в своем родном городе и с той, которая открыла ему дорогу туда, откуда немногие возвращаются. Ему еще долго снились сны, где он качается на тех волнах, в том море. И та лава, которая текла по его венам с дикой болью, после которой он просыпался в холодном поту и с дикой головной болью. Воспоминания такая вещь, от которых не убежать. Их можно только заглушить, заполнить новыми воспоминаниями, да просто пережить, но не избавиться.

Его учеба сейчас была единственной отдушиной, которая спасала Сашу от тотального погружения в прошлое. Пока не познакомился с молодым парнем, чуть старше Саши. Его звали Костя. Занятия боксом, пять раз в неделю, в небольшом, немного запущенном клубе на Брайтон Бич, куда Саша добирался больше часа из своей небольшой квартирки на Манхеттене, стали его спасением.

– Сколько же еще в тебе секретов и тайн, Ярский? – хитро спросила Полина.

– Не больше, чем в тебе…

Саша убрал с лица Полины постоянно выбивающуюся прядь волос и аккуратно заправил за ушко. Ее взгляд сейчас сконцентрирован не на нем: Рома рассказывает очередную историю и привлекает сейчас к себе все внимание. Но даже сейчас Саша с уверенностью может сказать, что ее глаза, как настоящее лазурное море. Тихое, такое манящие и пленяющее. Но Саша знает, что любой штиль может обернуться сильным штормом, который лазурный цвет моря делает тяжелым и глубоким синим, тянущим на дно. Море, которое так не любил Саша, теперь смотрит на него каждый день и отражается в ставшими такими родными глазах Полины. Если на душе у Полины все спокойно – то на ее море штиль, а если она чем-то недовольна или, не дай Бог, чем-то расстроена и обижена, то ее глаза становятся поистине устрашающим ураганом, с которым Саша учится справляться.

– Сань, а помнишь, как мы с тобой в полицейский участок угодили? – спросил Рома.

– Ты уверен, что стоит это рассказывать? – засмеялся Саша.

– Конечно! Что за вечер без пикантных историй?

– Это уже интересно. Рома, расскажи! – попросила Полина.

– Я когда первый раз приехал к Сане, мы практически сразу из аэропорта рванули к океану. Я никогда не видел не то что Атлантику, моря то никогда в глаза не видел. Ну вот встретились и на метро поехали. Как сейчас помню: “The next stop is Brighton beach”. Время – поздний вечер. Вагоны едут полупустые. Только какие-то американские бомжи, негры, ой, прошу прощения, афроамериканцы, и мы с Саньком. Потому что его другу приспичило первым делом искупаться в водах Атлантического океана. Романтик, бл*ть! Так… Дамы! Предлагаю для начала выпить за романтику, – поднял в руках очередную порцию виски и выпил до дна даже не поморщившись.

– Рома, интрига затянулась! – в нетерпении попросили девушки.

– Ну так вот… Приехали мы к океану. Тишина. Только шум прибоя. Такой манящий. Ммм… Ну я скинул все вещи и пошел. В Воду.

– Один? И не было страшно?

– Ну, конечно, не один. Санек следом пошел. Два дебила. – Засмеялся Рома, – а пока мы там на берегу плескались, бомжи подсуетились и стащили наши вещи. Хорошо, что чемодан отправили к Саньке на квартиру. А то бы вообще без всего остался. Пришлось бы мне трусы у друга одалживать…

– Так вы что, голые купались?

– Ой, Альбиночка, ну кто ночью купается одетым? Конечно голыми. Я же говорю – дебилы, – опять засмеялся Рома, уже вместе с Сашей.

– И? Причем здесь полицейский участок?

– А как мы по-твоему добирались до Санькиной хаты? Мы пытались остановить такси. И попался один добрый дядечка. Привез не по нужному адресу, а в полицейский участок. И сдал нас. А знаешь почему? Потому что мы не оплатили проезд. А как мы оплатим? На нас трусов то не было. Обещали, что когда отвезет, то вынесем деньги и оплатим. Но, видно, в Нью-Йорке не принято верить словам. Вот так с голой задницей я проехал первый раз на нью-йоркском такси через весь Бруклин и пол Манхеттена.

– И как Вас отпустили? Где были ваши документы?

– Ну, хорошо, что все у них есть в базах. Достаточно было просто рассказать все как есть и сдать пальчики. Ну и оплатить проезд на такси, чтоб его. Даже цента сверху не накинули, да Сань?

– А все твое “Поехали океан смотреть!” – заключил Саша – Посмотрел? Теперь всю жизнь будешь помнить. И я заодно…

Рома опустил историю, что тогда на берегу океана состоялся их первый откровенный разговор после Сашиного прилета в Америку. Им было все равно, что они сидели вдвоем ночью полностью голые без документов и без единой мысли как добираться до дома. Но им было важно, точнее Роме было важно знать, что происходило с Сашей последние два года. Он рассказывал про Инну, про его зависимость. От нее и от наркотиков. Как переживал расставание с ней, как безумно тянуло просто написать ей, просто узнать, как у нее дела. А Рома рассказывал, как безумно злился на друга, что тот скатился в такую дыру, что не понимал, как можно впасть в зависимость от такой дешевой и пустой Инны, за что чуть ли не получил по морде. Разговор, который был им нужен. Обоим. Чего будет стоить дружба, если вовремя не подать руку тому, кто падает?

– Я думала, ты не любишь воду? – тихо спросила Полина.

– Это не значит, что я ее избегаю, – ласково ответил Саша.

– Пойдем выйдем. У Ромы классный вид с лоджии открывается, – сказал Саша, протягивая руку Полине, помогая ей встать.

Вид действительно оказался завораживающий: полоска оранжевого заката, такая тоненькая, но такая яркая, и уже темное небо, которое с каждой секундой забирает последние лучики уходящего солнца. С той же силой, с какой ночь борется с рассветным солнцем, с такой же силой ночь вступает в свои права, укрывая солнце своим темным и звездным одеялом. Плавные цветовые переходы делает небо по настоящему завораживающим, как будто это последняя работа гениального художника. Воздух… Воздух свеж и по-летнему обволакивает каждую клеточку. И если на мгновение закрыть глаза, то можно оторваться от земли и полететь ввысь, наблюдая за городом, за его жизнью. Так оно и есть, потому что уже горящие окна домов, вывески магазинов, проезжающие машины, даже Москва Сити и Останкинская башня где-то там далеко, внизу.

Саша стоял позади Полины, обнимая ее, хрупкую, своими сильными руками, защищая от… Да просто защищая. Разве сейчас это важно, когда рядом бьется его сердце, ритмы которого она выучила и малейшее отклонение будет считано мгновенно. Эти руки смогут защитить ее и от сильного ветра, и от любого удара. Руки, которыми он изучал каждый миллиметр ее тела, даря наслаждения и такое приятное томление и негу. Руки, которые по-мужски сильно и властно сжимают руль, когда он ведет машину. Такой простой, но безумно сексуальный вид. Руки, на которых видна каждая мышца, каждая венка, когда он после тренировки возвращается домой и идет в душ.

– Почему ты сбежал в Америку?

– Хм… Почему ты решила, что сбежал?

– Не знаю. Мне почему-то так кажется. Считай это женский интуицией.

– В чем-то ты права. Но скорее уехал, чтобы сберечь себя.

Саша понимал, что оставаясь в Москве, он просто потеряет себя. Останется только его оболочка, которая к тому времени была уже не в лучшем виде. Особенно для молодого парня. Нет, от него не отвернутся родители, брат, да даже Рома, и тот не кинул бы друга, хоть и обещал. Но в этой гонке за мнимым наслаждением, он просто рисковал не вписаться в крутой поворот и вылететь с трассы. И если вовремя не нажать педаль тормоза, то вся его жизнь, что прошлое, что будущее, все его планы и надежды, мечты, хотя какой из Ярского мечтатель, – все окажется там, на трассе, а он вылетит через лобовое стекло, смертельно приземлившись на обочине.

– И кто она?

– Она?

– Мне кажется, не только женщины бегут от прошлого, чтобы начать все с чистого листа. В наших бегах обычно виноваты мужчины. У вас, очевидно, женщины.

– Ее звали Инна, – начал Саша.

– Звали?

– Она умерла. Почти пять лет назад. Связалась с очень плохим парнем. И в один день он застал ее в постели с другим. И убил. Скорее всего. Официально, конечно, никто и ничего не знает. Просто пропала…

– А как… – У Полины пропал голос от услышанного, что пришлось пару раз даже откашляться, – как ты узнал об этом?

– Это уже не важно.

Глава 30

Саша. 8 лет назад.

“Наш самолет совершил посадку в городе-герое Москва. Температура за бортом +23 градуса. Уважаемые пассажиры, просьба оставаться на своих местах до полной остановки самолета”.

Три года спустя Саша вернулся домой. Его ждали родители, которые не видели его более полугода, с момента их поездки в Штаты, его ждали друзья, его ждала работа, в которую он понемногу начал вникать еще находясь в Нью-Йорке. Для его отца было важным, чтобы компания, которой он отдал важную часть своей жизни и все свои силы, была в руках его сыновей. И для него не стоял вопрос, чем займется его сын по приезду на родину. Естественно, сразу давать руководящую должность было бы просто опрометчиво, поэтому Сашу ждал обычный рабочий стол служащего логистического отдела.

Мерседес представительского класса (любовь к немецкому автопрому передался Саше от отца) медленно подъехал к небольшому, но стильному дому в стиле Шале – родительский дом практически не изменился за последние три года, что Саша не был у них в гостях. Разве что декоративный виноград своими плетистыми лозами красиво свисал с пристроенной к дому перголы.

Ему навстречу выбежала мама, которая не поехала встречать его в аэропорт, чтобы приготовить все к приезду сына. На веранде на плетистых креслах сидели его старший брат с женой, у который уже был виден живот – скоро у Саши родиться племянница. А из дома, с кувшином лимонада, вышел Рома, как всегда с легкой улыбкой на лице. Вопрос, что Рома делал в доме его семьи, у Саши даже не стоял, потому что его друг еще с первого класса был у них частым гостем. С той самой первой их совместной драки. Ну вот и вся его семья в сборе. Все как и должно быть. Отчего тепло и радость наполнило Сашу изнутри.

– Сашенька, – обняла и расцеловала мама, – ты так изменился! Пол года прошло, как виделись, а ты, мне кажется, еще выше стал! – еще раз его расцеловала, вложив в эти короткие и рваные поцелуи всю свою материнскую любовь и заботу.

– Мам, ну все, хватит, – пытался мягко отстраниться, чтобы не обидеть маму.

– Ну что хватит? У сына, наконец-то, глаза вон как блестят! Как два зеленых огонечка! – не унималась его мама.

– Теть Тамил, это у него от перелета. Попробуй почти 12 часов сидеть и вдуплять, – отшутился Рома, который уже подошел и приобнял друга, похлопав его по плечу.

– Да, мам, правда, мне бы в душ и переодеться, – сказал Саша и направился в сторону своей комнаты, которая сейчас уже стала гостевой, потому что Сашу ждала своя квартира.

– Смотрю, скоро я стану дядей? – приобнял он брата и указал на его жену.

– Да. Племянница у тебя будет. Александра Алексеевна, – с гордостью ответил брат.

Прошло еще минут пятнадцать, пока Сашу, наконец, отпустили наверх, освежиться и переодеться. Дорога в почти двенадцать часов действительно дает о себе знать. И как хорошо все-таки оказаться дома. Саша зашел в душевую, где в зеркале на него смотрел уже совершенно другой человек. Сейчас это уже молодой мужчина с широкими плечами и выраженной мускулатурой – спасибо спорту и занятиям боксом. Стильная прическа в стиле грандж, ставшая модной последний год в Нью-Йорке, отросшая двухдневная щетина, которая ничуть не портила его образ, скорее наоборот, придавала брутальности и мужественности. И ярко-зеленые малахитовые глаза, которые сейчас действительно блестели. И это не было связано с перелетом. Просто сейчас Саша конец-то был дома и был счастлив.

– Сань, ну че, может вечером забуримся в какой-нибудь бар? Или клубешник? – начал Рома, как только Саша спустился ко всем вниз в столовую.

– Не, Ромыч, я хочу отдохнуть и выспаться. Ненавижу джетлаг. Бошка трещит.

– Правильно, сын. Отдыхай и набирайся сил. Тебе через неделю выходить на работу. Успеете еще. А ты Рома, как всегда… – сказал отец.

– Дядь Коль, если бы вы видели, каких я девочек позвал сегодня, вы бы меня поняли, – наигранно обиделся Рома.

– Рома, Рома… Если бы я тебя понял, меня бы Тамила на порог потом не пустила.

– Леха, – обратился Рома к Сашиному брату, – может, ты? Хотя кого я спрашиваю…

– Да, Ромыч, придется тебе одному отдуваться. Справишься? – ехидно спросил Саша.

– Да ну вас. Я тоже тогда не пойду. Останусь у вас и буду глаза мозолить, – закончил Рома.

– Все, мальчики, заканчиваем и идем к столу. У нас все готово. Сашенька, все как ты любишь: и утка запеченная, и салат твой любимый, а потом “Наполеон”! – сказала мама – Тамила Александровна.

Саша действительно был дома. Там где его ждали, там где его любили. Несмотря на то, какой последней сволочью он был перед тем, как уехать. Как доводил мать до слез, как чуть не подрался с отцом за то, что перестал давать ему денег, как уже подрался с братом, точнее получил от брата, как ругался с Ромой.

– …. и будем рядом сидеть, – услышал Саша обрывок Роминой речи, потому что погрузился в воспоминания, которые никогда уже его не покинут.

– Что?

– Я говорю, что столы у нас рядом! Ты чего? Уже спишь? Сколько в твоем Нью-Йорке времени? А еще на ресепшене такая красавица сидит! Мммм… Ты меня слышишь вообще? – обратился он к Саше, который прекрасно все слышал, но с таким наслаждением откинулся на кресло и впитывал в себя сейчас все, что происходит вокруг: тихие разговоры, родной смех, подколы Ромыча, строгий взгляд отца, легкие поглаживания мамы по голове, как в детстве, – Маша ее зовут, рыженькая, с веснушками такая… Номерок ее не дам, даже не надейся, – вот и очередной подкол Ромы.

– Рома, – строго сказал отец Саши, Николай Алексеевич, – Не трогай ты Машу. Хорошая девочка! Вот кабель то, а?

– Дядь Коль, а лучше бы, чтобы к ней ваш зам к ней подкатил? Он вон какими глазами на нее смотрит, на мою ведьмочку. Ну на фиг. Так что и не смотрите на меня так, – заявил Рома, который почти всю свою жизнь воспринимал отца Саши как собственного, а Николай Алексеевич был как отец для Ромы.

– Эх, – отмахнулся Николай Алексеевич.

За всей этой суматохой и поеданием самого вкусного “Наполеона” по версии Саши, телефон с незнакомым номером уже дважды вибрировал у него в кармане.

– Алле, – ответил на звонок Саша, извиняясь и выходя из-за стола.

– Привет, – ответил до боли знакомый голос.

– Привет.

– Узнал?

– Инна.

– Верно. Еще помнишь как зовут…

– Я и не забывал. Как ты узнала, что я вернулся?

– У меня свои источники. Ты не рад?

Саша оставил этот вопрос без ответа; он вышел во двор, где летним вечером уже верещали задорно сверчки. Оказалось, вся та боль, которую Саша прятал внутри, которую он пытался замаскировать, которую он глушил за занятиями боксом, всплыла вновь. Эта девушка, хотя сейчас это уже маленькая женщина, будто дергала за невидимые веревочки, то отталкивая, то приближая его.

– Давай встретимся? Я соскучилась.

– Инн, я… не уверен, что это мне нужно, – признался Саша, хотя его душа действительно уже летела по первому зову к ней.

– Одна встреча, Саш.

– Хорошо.

– Давай завтра, в семь часов? В нашей кафе?

“В нашем кафе…” Саше будто еще раз резанули по сердцу, когда он вспомнил то невзрачное место, где они часто назначали там встречи. Ее любимые профитроли с кофе и его любимые блинчики с творогом и двойной эспрессо. Маленький букет розовых тюльпанов, таких любимых Инной. И ее улыбка, ее слегка сладковатые духи и маленькие наманикюренные пальчики, которые так и хочется нежно целовать. Вот только сейчас он не может попасть в ту же ловушку…

Некоторое время спустя…

– Саша, меня сегодня вечером не жди, я встречаюсь с подругой, – крикнула Инна, выходя и захлопывая за собой дверь.

– Я понял, – уже в никуда ответил Саша.

Он уже больше года работал у отца в компании, сначала специалистом в отделе логистики, вникая и изучая все тонкости работы, потом руководителем всего отвела, практически замещая генерального директора, коим является его отец. Фактически перенимая его дела и входя в должность, потому что отец изъявил желание через некоторое время отдать полное управление компании в руки своего младшего сына, а сам уйти на заслуженный отдых.

Последние несколько месяцев Саша был ответственен за европейское направление. Это действительно большая ответственность и большие надежды, которые были возложены на него со стороны отца. И нельзя было его подвести, поэтому практически все свободное время и все силы Саша тратил на свою работу, которая ему сейчас действительно нравилась. Любовь к Инне, которую Саша пытался в себе искоренить, никуда не делась. Не помогли ни годы жизни в другой стране, ни тысячные разговоры с мамой, которая умоляла его не связываться с ней, ни очередные промывки мозгов его друга, который много интересного о ней раскопал, пока Саша был за границей, ни строгие приказы отца – ничего его не удержало от того, чтобы дать второй шанс их отношениям. Только на этот раз Саша действительно пытался строить отношения. Не было никаких наркотиков, никаких лишних развлечений в клубе, которые, как оказалось, Саша не любил. Инна так и осталась жить в его сердце, сколько бы боли она не принесла.

– Сань, можно с тобой поговорить? – начал Рома, когда они вместе вышли на обеденный перерыв.