скачать книгу бесплатно
Здесь мне не удалось сдержаться. Он попал в больное место, и я поморщился. Голд заметил это, и на его лице промелькнула тень удовлетворения.
– Нет, – продолжил он, пыхнув сигарой, – вы, конечно, сделали всё что смогли. Ваши коллеги, разумеется, отнесутся с пониманием, но найдётся немало скептиков. Например, академик Сосунза, – при упоминании этой фамилии я вздрогнул, – потом ввяжется пресса… и начнётся пережёвывание…
Он словно читал мои мысли. У меня были точно такие же опасения. Но я старался держать себя в руках, внимательно слушая визави.
– Мы поможем вам. Мы хотим предложить вам материал, используя который, вы сможете значительно обогатить и свои знания и свою книгу, которая, в свою очередь, сможет удовлетворить любого скептика. И академика из Ойдана в том числе.
– А вам-то что до этого? – не удержался я от вопроса.
– Нам нужны деньги.
– Ах да, я забыл. Конечно, вам нужны деньги. А теперь коротко и ясно объясните мне, какая связь между моей книгой и вашим желанием взять у меня кредит?
– Мы даём вам вот это, а вы взамен гасите нам часть процентов по кредиту, – Голд достал из другого внутреннего кармана пиджака объёмистый пакет и положил передо мной на стол.
В пакете оказались цветные снимки древней экзотической растительности. Там были и пальмы, и кинкго, и хвощовые с папоротниковыми. Все они произрастали на Земле миллионы лет назад. В любом случае в те времена, когда не было не только цветной фотографии, но и тех, кто их мог сжедать. Тогда откуда это всё? Как заворожённый разглядывал я снимки, затем, спохватившись, вопросительно посмотрел на довольно ухмыляющегося Голда.
– Это не обман, – заверил он и гордо добавил. – Космическое Общество имеет прочную репутацию и достаточно уважает себя, чтобы манипулировать фальсификациями.
– Тогда объясните, где вы всё это снимали? Нашли на нашей старушке забытый богом уголок?
– Прежде чем ответить на ваши вопросы, я хотел бы вначале кое-что вам сказать. Дело в том, что эти снимки и те сведения, которые мы хотим вам предложить ещё в придачу, содержатся у нас под грифом «совершенно секретно» и об их существовании знает очень ограниченный круг людей. Но нам понадобилась огромная сумма, и мы решили пойти на риск, и раскрыть вам наш секрет. В разумных пределах, разумеется. Вам достаточно лишь дать слово, что никому не расскажете о нашем сегодняшнем разговоре.
– Хорошо, – не раздумывая, согласился я, всё ещё оставаясь во власти этого яркого и захватывающего зрелища.
– Никому, – ещё раз подчеркнул Голд.
– Я же сказал, – отозвался я, не отрываясь от снимков, – я буду нем как рыба.
– Ну что ж, этого вполне достаточно, – удовлетворённо кивнул Голд. – Теперь я могу вам объяснить, откуда взялись эти снимки. Их сделал экипаж корабля «Икс – 402». Это был наш первый межпланетный пилотируемый корабль. На нём стоял двигатель, о существовании которого до сих пор никто не предполагает. Это наше открытие, и мы скрыли его ото всех. «Четыреста второй» побывал в другой галактике и там наткнулся на планету, очень схожую с нашей. Странно, правда? Другая галактика, и вдруг планета, очень похожая на нашу Землю. Мы сами вначале не могли поверить в это. Но факты – вещь упрямая. Не буду вдаваться в технические подробности, но экипажу удалось сделать только эти снимки и двух часовую видеосъёмку. Для более тщательного исследования этой планеты нам нужны деньги, вот мы и обратились к вам.
Я задумался, продолжая любоваться буйством красок первозданного леса. Может те ребята, чью гибель я наблюдал по телевизору, и в самом деле нашли живую планету? Нет, бред, конечно. Ещё никто из космонавтов не летал дальше Луны, а тут сразу другая галактика. По-моему, в «Спейсере» малость перемудрили…
– Кстати, господин Голд, – я быстро глянул на него, чтобы поймать выражение его глаз, но мне это не удалось, – вы ничего не сказали о контракте.
– Контракт? В общих чертах он выглядит так. Вы даёте нам кредит под самый низкий процент. Половину этого процента мы выплачиваем, а вместо второй половины предоставляем вам эти снимки и видеозаписи о новой планете, растительность которой удивительно схожа с нашей, земной. Они помогут вам значительно обогатить вашу книгу, и не только в качестве иллюстраций.
Это предложение неприятно поразило меня. Они что, держат меня за полного идиота, раз пытаются таким примитивным способом раскрутить на огромную сумму денег? Тут ещё вспомнился Орсон, предупреждавший о том, что Космическое Общество запросто обманет меня, если начнёт решать финансовые вопросы со мной. Чёрта с два!
– Вы что-то сказали, сэр? – встрепенулся Чолдрен Голд.
– Да. Вам не кажется, господин Голд, что это слишком мало за те деньги, которые вы не хотите платить?
– Это ещё не всё. Как только мы закончим исследование этой планеты, которую мы условно назвали «Чиккория», все эти материалы мы так же предоставим вам. Согласитесь, что сведения о живой планете из другой галактики стоят гораздо дороже. Но мы пошли вам навстречу, как нашему постоянному инвестору.
– Оригинально! – усмехнулся я. – Оказывается, вы ещё делаете мне скидку.
– Именно так, сэр.
Я чуть не задохнулся от захлестнувшей меня злости. Кем они себя там возомнили? И я решил ответить так, чтобы сразу сбить с него спесь. Придумать что-нибудь такое, чтобы в «Спейсере» поняли, с кем они имеют дело. Но что можно придумать за те несколько секунд, что были у меня? И тут мне в голову пришла одна авантюрная мысль. Она была настолько абсурдна, что я даже не сдержал улыбки в предвкушении реакции на неё со стороны своего собеседника. Держитесь, Чолдрен Голд!
– Хорошо, я согласен заключить с вашим ведомством соглашение, – объявил я смиренно.
Голд даже не пытался скрыть свою радость, обнажив в довольной улыбке золотые коронки на коренных зубах.
– Но с одним условием, – добавил я.
– Мы готовы рассмотреть все ваши условия, – отозвался он, не ожидая подвоха.
– Надо полагать, что скоро вы отправите на эту планету свой корабль?
– Разумеется. Иначе зачем…
– Понятно, – я улыбнулся так, что Голд сразу же насторожился, – я так и думал. Так вот, господин Голд, моё условие таково: я должен быть членом экипажа этого корабля.
У председателя Большого Собрания от удивления округлились глаза. Я даже не представлял, что они могут стать такими большими. Зрачки застыли на месте, и я, наконец-то, смог разглядеть их цвет – серо-зелёные. В смятении он хотел было подняться, но потом передумал и плюхнулся назад в кресло. Моё заявление вызвало у него шок, и я получил огромное удовольствие, наслаждаясь этим зрелищем, и едва сдержался, чтобы не издать, подобно дикарю, победный клич. Получил, господин Зазнайка!
Прошло несколько минут, прежде чем он пришёл в себя.
– Кажется, я вас неправильно понял, – наконец промолвил он.
– Ну почему же?
– Я же сказал вам, что после полёта мы представим вам все документы и материалы…
– Нет, господин Голд, вы поняли меня правильно, – я с наслаждением добивал поверженного противника. – Я хочу полететь на эту планету.
– Вы, должно быть, сошли с ума! Это же опасно! Зачем вам это?
– Всё, что изображено на этих снимках, я хочу увидеть собственными глазами. Согласитесь, после этого ценность моей книги возрастёт во сто крат.
– Из-за какой-то книги вы хотите рисковать жизнью? – растерянно пробормотал он. – Я вас не понимаю. Этот полёт связан с очень большим риском. Даже если вы удачно доберётесь до Чиккории, то и там вы не будете избавлены от всякого рода неожиданностей. И потому никто не сможет гарантировать вам хоть какую-нибудь безопасность. Вспомните участь экипажа «Четыреста второго». Ведь это экспериментальный полёт, и вероятность благополучного возвращения, к сожалению, пока мала. Так что, господин Гаросс, прежде чем ещё раз настаивать на своём условии, подумайте об этом. Эта ваша прихоть может стоить вам жизни.
Как он разошёлся, бедняга! Ещё бы! Надеялся так легко меня провести и такой облом! Моё условие поставило крест на их затее. В «Спейсере» никогда не смогут принять его, потому что и Чиккория, и полёт на неё – это чистой воды выдумка. Неужели, для того, чтобы выудить у меня деньги, они не могли придумать что-нибудь правдоподобнее?
Голд несколько раз нервно затянулся и продолжил:
– Поверьте, господин Гаросс, мы отправим на Чиккорию отличного специалиста. Кстати, вашего ученика. Я уверен, он всё сделает правильно. И делать он это будет не из-за любви к природе, а из-за денег. И рисковать своей жизнью он будет только для того, чтобы заполучить эти деньги. И другие члены экипажа тоже будут рисковать собой только из-за этих чёртовых денег. А вас я не понимаю!
Ха! Ещё бы ему меня понять! Внутренне ликуя, я не жалел слов, чтобы убедить его в том, что это моё твёрдое решение.
– Постарайтесь понять меня, господин Голд, – заливался я соловьём, – этот дикий зелёный мир для меня больше, чем деньги. И я не хочу, чтобы этот мир остался для меня только вот такими цветными фотографиями. Это очень мало для серьёзной работы.
– К сожалению, я не уполномочен решать такие вопросы. И я не уверен, что Большое Собрание согласится на это.
– Это моё непременное условие! – решительно заявил я.
– Хорошо! – с плохо скрываемой досадой ответил Голд, вскакивая. – Я передам президенту и Большому Собранию ваше непременное условие. А теперь, прежде чем уйти, я бы хотел напомнить вам, сэр, о вашем обещании молчать о нашей встрече и о нашем разговоре. Об этом никто не должен знать. Ваш дядя в том числе.
Голд с силой вдавил окурок в пепельницу и только сейчас заметил, что она из чистого золота и украшена резьбой и бриллиантами. Эта вещь принадлежала отцу, любившему окружать себя роскошью, и стоила ему полмиллиона. От удивления у секретаря президента «Спейсера» отпала челюсть, но он тут же принял невозмутимый вид и, попрощавшись, вышел.
Как только за ним захлопнулась дверь, я от души рассмеялся. Полная победа! Космическое Общество в лице Чолдрена Голда получила от меня мощный удар по физиономии. Теперь этим самовлюблённым кретинам больше не взбредёт в голову, что Тони Гаросса можно так легко одурачить.
16
Всё встало на свои места. Опасения Орсона оказались напрасными. Жаль, что я обещал молчать об этом разговоре. Представляю, как вытянулось бы лицо у моего управляющего, узнай он о нём. Сто миллиардов! Однако они ловко придумали сыграть на моей слабости. Фотографии были безупречными. По-моему, ни одна экспертиза не доказала бы что это подделка. Кстати, где же снимки? Я растеряно осмотрел стол. Их нигде не было. Странно. Я хорошо помнил, что положил их на середину стола. Видимо, пожиная лавры победителя, не заметил, как Голд перед уходом забрал их. Жаль, я бы ещё раз просмотрел их. Они были просто потрясающими!
Ладно, чёрт с ним, с этим Голдом. И погоду тоже к чёрту! Победа над представителем «Спейсера» подняла мне настроение, и день уже не казался таким хмурым. Я выиграл, и это событие просто необходимо было отметить. Вызвав по внутренней связи Лони, я велел ему приготовить машину на выезд и пошёл переодеваться.
Через полчаса бронированный «Джигуди», изготовленный по специальному заказу Орсона, выехал из особняка. Лони подождал, пока решётчатые железные ворота глухо закрылись за нами, затем включил правый поворот и вырулил на улицу. По привычке осматриваясь, я заметил, как от противоположного тротуара отъехал седан красного цвета и двинулся вслед за нами. Я не придал этому значение – мало ли тут машин разъезжает, – но Лони это почему-то сразу насторожило. Некоторое время он пристально вглядывался в зеркало заднего вида, затем неожиданно остановился. Легковушка, как ни в чём не бывало, показала левый поворот и, обогнав нас, скрылась в потоке машин. Удовлетворившись этим, Лони включил передачу и, пропустив несколько автомобилей, выехал на нужную полосу.
– Ты чего? – не понял я его манёвр.
– «Алекса-спорт» – тачка для молодёжи. Мощный двигатель, большая скорость и всё такое. А у вас соседи – одни старики. Что здесь делать такой тачке? – пояснил телохранитель.
– Ну-у, мало ли? – пожал я плечами, не зная, что ответить. – Может, к кому-нибудь приехали дети?
– Может быть, – согласился Лони, – но проверить не мешало.
– Проверить что?
– Не следит ли она за нами.
– С какой стати? Зачем?
– Не знаю, но Москли сказал, что она появилась вместе с «Джигуди» вашего гостя.
– Ну и что?
Я откинулся на спинку сидения и, глядя в окно, стал размышлять, кому это понадобилось за мной следить?
Туман к тому времени исчез, растворился среди множества небоскрёбов, оставив на них чёрные блестящие пятна, переливающие на солнце радужным цветом. Поток машин значительно увеличился. На улицах появились прохожие. Город после тумана начал потихоньку оживать.
Ехали не спеша. Туман оставил пятна и на дорогах, чем создал аварийную обстановку, так как из-за них стало скользко, как зимой при гололёде. Поэтому после туманов движение на дорогах напоминает похоронную процессию. Когда мы сворачивали на центральную улицу города Корл-Ходда, славящуюся дорогими магазинами, ресторанами и театрами, я снова заметил красный «Алекса-спорт». Седан ехал чуть поодаль от нас в соседнем ряду. Смутное предчувствие закралось в меня. Похоже, кто-то действительно устроил за нами слежку.
Лони тоже заметил старого знакомого и свернул на первую попавшуюся улицу. «Алекса» проехал мимо. Значит, всё-таки показалось. Миновав квартал, мы свернули на Ринтон-Хид, проехали три перекрёстка и на четвёртом повернули налево. Так, сделав крюк, мы снова выехали на Корл-Ходда и вскоре уже подъезжали к «Белой Розе».
«Белая Роза» – огромная пятиэтажная бетонно-стеклянная коробка – не смотря на дневное время, переливалась разноцветными огнями. С наступлением темноты загоралась дополнительная иллюминация, и тогда она выглядела вообще бесподобно. Это был очень дорогой ресторан с роскошно обставленными залами, собственным варьете и отличным меню. Для любителей азартных игр весь четвёртый этаж занимал казино.
Мы припарковались на подземной стоянке ресторана и на лифте поднялись на второй этаж. Здесь, в полусумраке резных мраморных арок отдыхали в основном почтенные пары. Высокая блондинка прохаживалась мимо столиков и мурлыкала песню о женском сердцееде Джанки. Моложаво выглядевший хостес показал нам пару свободных столиков. Лони выбрал тот, откуда сквозь балясины мраморных перил хорошо просматривался вестибюль первого этажа и вход. Я же хотел уединиться в нише, чтобы знакомые, если появятся на горизонте, не слишком донимали меня своей болтовнёй – не люблю шумные компании, – но Лони сказал, что у него из головы не выходит красный «Алекса», поэтому нужно быть на чеку. Пришлось я согласиться.
Вскоре расторопный официант принёс заказ. С жадностью выпив коктейль, я почувствовал, как сознание начало заволакиваться алкоголем. После второго бокала стало значительно легче – улетучилась головная боль и многодневная усталость, – но тревожное чувство, охватившее меня с появлением красного седана, не исчезло. Нехорошее предчувствие свербело грудь и мешало сосредоточиться на отдыхе.
Блондинка наконец-то закончила свою бесконечную песню и под жидкие аплодисменты устало исчезла за кулисами. Её сменила шустрая брюнетка в непонятном наряде и запела о страстной любви русалки и рыбака.
Слушая ритмичную музыку, я не спеша расправлялся с третьим коктейлем и смотрел вниз на разноликую публику, снующую по вестибюлю. Изредка попадались знакомые лица. Завидев меня, они приветливо махали руками и звали с собой. Но я лишь ограничивался кивком головы и вовсе не собирался присоединяться к их веселью. Сейчас я хотел просто отдохнуть, а не повеселиться.
Лони, казалось, ни на кого не обращал внимания, но, довольствуясь соком, внимательно следил за каждым входящим в ресторан и особенно за теми, кто поднимался к нам на этаж.
Вот стеклянная дверь распахнулась, и внимание всех привлекла шумная компания молодежи, которая тут же исчезла в танцевальном зале. Сразу же после них в вестибюль вошёл мужчина средних лет. Бросилось в глаза его атлетическая осанка и неторопливые движения. Он что-то спросил у метрдотеля и, не глядя по сторонам, поднялся к нам наверх. Зайдя в зал, внимательно осмотрелся и занял столик неподалёку от нас. Один из официантов тут же подскочил к нему и быстро записал в блокнот его заказ.
Я мельком глянул на него, при этом успев оценить его умение одеваться, и тут же забыл, вернувшись к коктейлю. Но Лони он явно пришёлся не по душе. Краем глаза я заметил, с какой настороженностью он встретил нового посетителя, как напряглись при этом мускулы его лица, и моя тревога, убаюканная хмелем, вспыхнула с новой силой. Неужели это…
– Эй, Тони! – донёсся до меня вдруг чей-то радостный голос. – Ты где пропадал, дьявол?
Возле столика выросла мощная фигура.
– Хаддар! – обрадовался я, узнав своего друга по университету. – Вот это да! Какая встреча!
– Привет, дружище! – прогремел он и сходу шлёпнулся на стул, возмущённо заскрипевший под его тяжестью. – Я тебя не видел уже несколько месяцев. Где тебя носило?
Хаддар Стрейз был моим лучшим другом. Мы знали друг друга с детства, так как наши отцы были деловыми партнерами, но сдружились только в университете. Да, когда-то в студенческую пору мы с ним такое вытворяли, что и сейчас стыдно было вспомнить. После окончания универа мы редко встречались, но если такое случалось, то наши встречи всегда проходили бурно и весело. Естественно, что заводилой всему этому был мой дружок. Вот и сейчас он был уже навеселе, и ему было наплевать на то, что его громкие реплики вызывали недовольство за соседними столиками. Он всегда вёл себя так. Всегда и везде. Хотя не везде такое поведение сходило ему с рук. Но здесь ему нечего было опасаться, этот ресторан принадлежал его отцу.
– Можешь не отвечать, скромник, я сейчас сам догадаюсь. Ты развлекался с девочками на Побережье. Верно, а, старый развратник? – он громко расхохотался. – Уж я-то знаю, что ногастые блондинки сводят тебя с ума. Но ведь не настолько же, чтобы так надолго забывать своих друзей. Ладно, старина, не скромничай, расскажи мне что-нибудь из своих любовных похождений.
– Ну что ты, дружище, – смущённо возразил я, – какие похождения? Я работал. Я писал книгу, и у меня совсем не было времени для развлечений.
– Ах да, работа… – разочарованно протянул мой друг. – Я забыл, что ты не можешь без неё прожить, как я без денег. Ты, наверное, и сейчас, накачиваясь этим пойлом, думаешь о ней. Но это же скучно, Тони! Давай-ка лучше выпьем за нашу встречу. Эй, официант! – крикнул он на весь зал. – Принеси-ка нам вина!
Певица от этого неожиданного выкрика запнулась, сбилась с ритма и, замолчав, стала испуганно озираться по сторонам. Благопристойные пары начали возмущаться столь хамским поведением Стрейза, но тому было до лампочки все их недовольные высказывания. Растерявшаяся было вначале певица, видя, что на неё никто не обращает внимания, махнула музыкантам и вновь запела. Почтенная публика успокоилась, и всё вернулось на круги своя.
Через минуту у нас на столе уже стояло несколько пузатых бутылок дорогого вина «Дядюшка Кло» и блюда с закусками. Первый тост, разумеется, был за встречу, второй – за мою успешную работу, третий – за удачное дело, которое недавно провернул Хаддар и по поводу чего он устроил себе сегодня праздник. Хаддару опять не понравилось, что Лони отказался присоединиться к нашему застолью. Но на этот раз он не стал, как обычно, распространяться о своём мнении на счёт тех, кто не пьёт, а лишь махнул рукой, всем своим видом показывая, что не желает иметь с ним дела. Он прекрасно знал, почему мой телохранитель предпочитает безалкогольные напитки, и всё же никак не мог с этим смириться.
Надо сказать, что Хаддар был из тех людей, для которых слово «скучно» в обычном его понимании не существовало. Скучным для него было всё, что мешало ему смеяться во всю мощь его лёгких и громогласно произносить всё, что вздумается. Я всегда считал себя человеком серьёзным и уравновешенным, но когда встречался с ним, то был способен выкинуть любую проделку – так он заражал меня своим весельем. Я любил этого огромного неугомонного непоседу и был очень благодарен ему за то, что он всегда щедро делился со мной тем, что мне так не хватало – жизнерадостностью и весельем. Повторюсь, мы редко виделись, но при каждой встрече я безотчётно отдавался его влиянию и всегда испытывал от этого огромное удовольствие. Вот и сейчас я просто наслаждался общением с ним.
После очередного тоста за нашу дружбу, когда я тщательно пережёвывал закуску, он вдруг спросил меня:
– Ну-ка, скажи мне, Тони, о чём ты сейчас думаешь, а? – видимо, он решил вернуться к первоначальной теме. – Опять о какой-нибудь инфузории, у которой бессовестные люди украли её единственную туфельку?
– Ошибаешься, дружище, – улыбнулся я в ответ, – как раз сейчас я думал о тебе.
– Так я тебе и поверил. Нет, ты вот мне скажи, зачем тебе всё это нужно, а? Да если бы мой папаша доверил мне свой капитал, мне бы и в голову не пришло…
– Может поэтому он тебе его и не доверяет? – заметил я. – Вот если бы ты занимался чем-нибудь полезным…
– Ну что ты, старина, я же теперь бизнесмен, – важно заявил Хаддар. – Я приобрёл контрольный пакет одной автомобильной компании и теперь жду, когда денежки посыпятся в мой карман. А недавно я провернул такое дельце. М-м. Твой Орсон захлебнулся бы слюнями от зависти. Я тебе потом расскажу, а сейчас давай выпьем за то, чтобы твоя книга пришлась по вкусу любителям фантастики. Я правильно говорю, а, Лони? Твой босс – безнадёжный фантазёр. Пишет о том, чего никогда не видел и впустую бьётся над проблемами, которые никому не нужны.
Последняя фраза задела меня, и я не последовал его примеру, когда он залпом осушил бокал. К тому же, я был уже достаточно пьян. Но Хаддар никогда не знал в этом меры. Он мог пить сколько угодно и никогда не спивался. Нет, он не был пьяницей. Он просто любил прожигать жизнь и деньги своего отца. Любому делу он отдавался целиком и, может быть, поэтому ему всегда везло. Но с какой лёгкостью ему удавалось заполучать деньги, с такой же лёгкостью они спускались в ресторанах и казино или уходили на какие-нибудь чудачества, на которые он был мастер.
– Нет, дружище, эта работа тебя когда-нибудь доконает, – продолжил он, вероятно, решив всерьёз заняться моим воспитанием. – Из-за своей науки ты совсем отрешился от реальности. С виду ты вроде взрослый парень, а, в сущности, ты – ребёнок. Отправь тебя сейчас за покупками, и в первом же магазине тебя облапошат, как младенца. Подсунут неходовой товар, причём, за завышенную цену и ещё обсчитают вдобавок.
Я вспомнил сегодняшний визит Чолдрена Голда, его кислый вид, когда он прощался со мной, и улыбнулся.
– Ты зря лыбишься, – завёлся Хаддар, – я знаю, что говорю. Ты совсем не умеешь жить. Ты ни в чём не разбираешься, кроме своей науки, и ничего не умеешь, кроме как строчить заумные трактаты и диссертации. Быть миллиардером и добровольно запереться в четырёх стенах. С микроскопом… Нет, старина, ты законченный идиот, – заключил он под конец.
Я опять вспомнил недовольное лицо Голда и улыбнулся ещё шире.
– Кое-кто до сегодняшнего дня думал точно так же, – с вызовом заметил я.
