banner banner banner
Нос. Том 2
Нос. Том 2
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Нос. Том 2

скачать книгу бесплатно


Я вздохнул, оглянулся и не увидел ничего знакомого в округе.

– Слыш, я чё-то потерялся немного… – начал я.

– Ну я вижу. И чё, тебя пырнуть чтобы ты нашёлся или чё? – быстро бормотал он.

Я потёр глаза, сделал паузу и снова спросил:

– Слыш, ты, может, знаешь, дорогу к аптеке?

– Поскреби хуём в сусеке!

Я помолчал, затем сказал:

– Бля, охуенные, конечно, стихи, уважаемые, но пошёл-ка ты нахуй.

– Да вон там аптека, – показал он рукой в направлении дальше по тротуару.

– Ага, спасибо.

– Пожалуйста.

И я пошёл дальше по тротуару. Петляя по нему, я высматривал вывеску аптеки, ища её везде. Я внимательно всматривался во всё, и пока происходил процесс смотрения, всё заползало в мои глаза, кроме вывески. Засматриваясь во дворы, я не мог понять, где я конкретно нахожусь, ибо не помнил ни одного места в городе с таким пейзажем…

– Ой, слушай, забеги ещё в аптеку, купи антигриппин, – раздалось откуда-то сбоку.

– Ладно, жди тогда, – мужской голос сказал и передо мной появился силуэт, за которым я решительно последовал.

Силуэт двигался впереди, а я не отставал. Мы прошли немного и недолго, как он внезапно завернул в стену дома, в котором оказалась дверь под большой вывеской, наверняка, аптечной тематики. Я зашёл за ним, чуть не подскользнувшись на скользком плиточном пороге.

Войдя в аптеку, я спустился по лестнице к витринам, чтобы найти то, что мне было нужно. Медленно идя вдоль них, я всматривался в пустоты и ассортимент, пытаясь разобрать, что было написано на коробочках. Стекло запотевало от моего дыхания.

– Не прижимайтесь к витринам, пожалуйста, – раздался голос откуда-то сзади.

Я не обращал внимания, продолжая свои поиски. Коробки не стояли на месте, буквы на них либо не было видно, либо они прыгали туда-сюда и менялись местами. Силуэт, купивший свой антигробин, прошёл сзади меня, пыхнув и цыкнув.

– Да-а… И вот я на неделю-две поеду в Сыктывкар, повидаюсь с семьёй, отдохну, – полушёпотом говорили сзади оказавшимся приятынм женским голосом, который сказал мне не прижиматься к витринам.

– Здорово! – так же полушёпотом отвечал ей другой женский голос. – Бли-ин, я бы поехала с тобой, да у меня экзамены.

– Ну съездишь потом сама, без меня. Я отпуск передвинуть не могу. Может летом потом, в праздники съездим вместе.

– Ага… Ну ладно. У тебя тут это… Покупатель…, – и шёпот стал ещё тише: – Часто к тебе… такие вот… заходят?

– Ну бывает, да, – так же тише прозвучал ответ.

– Осторожнее давай. Ну ладно, пока-пока!

– Пока!

В отражении на стекле я увидел, как сзади меня проплыло размытое пятно, но это меня не волновало. Руки из моих глаз ощупывали всё перед ними, а сами глаза нажимались на предметы, которые видели, ощущая каждый их контур, изгиб, узор, текстуру, цвет, всё. Я видел на ощупь. И меня волновало, что, как бы я ни искал, я не мог найти заветного… Название уплыло из моей головы.

– Вам что-то подсказать? – раздалось опять сзади.

Мне действительно нужно было что-то подсказать. Я повернулся и, осторожно пробираясь через туман, направился к кассе. Запоздало освещая себе дорогу лучами зрения из своих глаз, я соприкоснулся с ними, исходящими из глаз другого человека, и они были направлены на меня, обдавая холодом помещения. И когда мой взор дошёл до неё, от её внезапной чрезмерной красоты, от которой мозг отказывается получать удовольствие, боясь умереть от чрезмерного его количества, от его избытка; от красоты, от которой может быть больно, об которую можно порезаться, если посмотреть не под тем углом или подойти без осторожности; от которой можно было обжечься удовольствием; от этой абсолютно безумной красоты, с которой едва ли может совладать человек не потеряв разум, взор мой решил остудиться об ржавый забор и колючую проволоку с налипшим на колючки снегом за окном.

Замешкавшись, я повернулся к ней и сказал:

– Логопед-Дирол.

Она, немного помолчав, ответила:

– Жвачки не продаём. Логопедов тоже нет.

Название всё никак не всплывало в моей голове, я попытался ещё:

– Голо-педо-лор.

Она сдержанно хихикнула, и сказала:

– Голый педо-ЛОР? Это забавно. Могу себе такое представить. Ой… Ну не для тех, кто попал на приём к нему, конечно, – и смешинка её пропала.

– Мне нужен… – я надеялся, что название всплывёт на автомате.

– Галоперидол? – после небольшой выжидающей паузы сказала она.

– Да! Оно, – обрадовался я.

Она сходила в закуток за стеной и вернулась через некоторое время, держа пару коробочек.

– Вам в каплях или таблетках?

– Скорее всего… В таблетках.

– А как у вас в рецепте написано? – и вдруг она прервалась, вспомнив что-то важное: – Кстати, мы по рецепту его продаём только. У вас он есть?

– Да, есть, – я начал рыться в карманах.

Я залез в правый карман куртки, потом в левый. Потом в другой правый, потом в другой левый. Потом в карманы штанов, передние и задние. Потом расстегнул куртку и залез в во внутренние карманы. Затем снова в правый внешний, потом в левый внешний. Потом в другой правый, потом в другой левый. Потом в другой правый… Потом в другой левый…

– Ну, как успехи? – спросила она, оперевшись локтями на стойку и поддерживая руками свой подбородок.

– М-да-а, – расстроено сказал я. – Видимо, не сегодня. Наверное, оставил в другой куртке или в других штанах.

Она вздохнула, взяла коробочки и задумалась.

– Знаете… – неуверенно сказала она. – Это, конечно, не стоит так делать, но… Я вижу, что вам либо не очень хорошо, либо прямо ну очень хорошо…

– Да… У нас проблемы с друзьями… – пытался я дать ей честный ответ.

– Ага, поняла. Поэтому лучше не иметь друзей, с которыми у вас проблемы. Короче… Я вам продам, вы только не говорите никому, что без рецепта я продала, ладно? – она улыбнулась, и я почувствовал, что это улыбка спасает жизни.

– Да, конечно, – как можно благодарнее я произнёс. – Большое спасибо вам. Сколько стоит?

– А вы в состоянии считать?

Я вспомнил случай с деньгами на полу, поэтому просто достал деньги из кармана и положил их на стойку. Она посчитала их, забрала часть, сдала сдачу и подвинула ко мне оставшиеся деньги и коробочку.

– Я вам в таблетках дам, потому что навряд ли в состоянии капли пить или раствор колоть, – забота была в каждом её слове. – И шапку наденьте, а то зима на улице, если вы не заметили…

Приятное чувство разлилось по моей груди вместе с быстрым биением сердца.

– Вы знаете… Я чувствую от вас такое радушно-приёмное тепло… От вас исходит такое… Провоцирующее желание объятий… Вы кажетесь такой близкой…

Она улыбнулась задорно, шутливо, немного озорно, немного игриво, немного кокетливо, с забавой выдохнув перед этим, слегка наклонив голову, немного сдвинув чёлку, посмотрев на меня таким приветственным взглядом, и…

– Ой, вы знаете, так хорошо, что мы с вами встретились! – радостно говорила какая-то бабка, улыбаясь неполным ртом зубов. – Это ей так поможет!

Передо мной стояла полумёртвого вида девочка, бледная, лет одиннадцати, с тёмными пятнами под безразличными глазами, которыми она смотрела на меня, вытянутыми руками слегка обнимая за плечи меня же, сидящего на корточках перед ней.

– Вы знаете, ведь болеет она у нас, вот никто и не хочет с ней общаться. Как хорошо, что есть ещё такие люди, как вы! – продолжала бабка.

– А чем болеет? – спросил я.

– Так туберкулёзом! Но вы не бойтесь, она не заразная!

Девочка продолжала молча стоять перед моим лицом. Я резко встал и отошёл от неё. Быстро оглядевшись, я понял, что нахожусь рядом с ЦДТ в Строителе. Довольно далеко от места, где я должен быть.

– Куда вы? – взволнованно и разочарованно спросила бабка.

Я молча развернулся и быстрым шагом, почти бегом, направился в направлении остановки Юбилейной. Мне было очень стрёмно, что я поступаю как мудак, вот так молча убегая от этой девочки и бабки. Но, с другой стороны, девочка выглядела как живой труп, и мне показалось, что она вообще ничего не понимает, поэтому я её навряд ли расстроил. А бабка… Ну думать надо головой, когда с туберкулёзной девочкой гуляешь, и быть готовой, что не все захотят с вами общаться. Но в голове моей, кроме совестливых переживаний, набирали силу другие мысли и чувства. Страх всё сильнее сжимал мой мозг, ведь я понял, что теперь, наверняка, тоже подхватил тубик, и что мне пизда. Надо срочно выдвигаться в тубдиспансер.

Пока я шёл по дворам к остановке, ещё большее место в моих мыслях заняло горькое и обидное и гневное ощущение дикой неудовлетворённости от упущенного разговора в аптеке. Та продавщица… К ней даже неприменимо слово «продавщица», потому что говоря «продавщица» представляешь совсем другого рода женщину. А эта девушка…

«БЛ-Л-ЯДЬ!» – воскликнул я, запнувшись за какую-то хуйню, проходя за «Родиной», и приземлился грудью прямо на поручень на входе в салон автобуса.

– Мужчина, не материтесь! – заворчала кондукторша.

Я, пытаясь поймать дыхание, кашляя как ненормальный, еле как выдавил из себя слова и спросил у неё, удивлённой таким моим поведением:

– До тубдиспансера идёт?..

2

– ЁБ ТВОЮ МАТЬ, БЛЯДЬ! – прокричал Марк. – Я ЗАЕБАЛСЯ, БЛЯДЬ, ПЫТАТЬСЯ ПОНЯТЬ, ГДЕ Я НАХУЙ!!!

Я открыл глаза, обнаружив себя всё там же на диване во всё той же квартире. Марк, Саша и Света были на своих местах… Ну, примерно. И, по всей видимости, тоже только присоединялись к нам с Марком… здесь.

– Это реальность или нет? – пропищала Света.

– Хуй его знает, но я, кажется, ощущаю, что реальность, – сказал я.

– Я нихуя не помню, но я тоже ощущала, что там реальность! А нет, помню, блять… Как нас бомбили… – хныкала она.

– Ну… Сейчас вроде не бомбят, так что не переживай, – тихо сказала ей Саша.

С трудом и по крупицам я помнил и вспоминал то, что видел сам. Глубокая тоска напала на меня, какая нападает, когда просыпаешься от очень хорошего сна, который не ощущался сном, а ощущался как прекрасный счастливый момент жизни.

Я огляделся. Открытая пачка галоперидола валялась на полу с несколькими таблетками рядом. Значит, то была правда. В смысле я действительно ходил за ними. Кто-то их съел? Надеюсь, что нет. Это мои таблетки, который мне выписали на всякий случай, и навряд ли этот случай и есть всякий. И вообще, он для конкретного всякого случая, который, может, и не настанет, поэтому он и всякий.

Вспомнив, что история с его добычей так бестактно оборвалась, я ещё больше взгрустнул. Потому что её неоконченный конец мне очень понравился. Вернее, фигуранты этой истории. Фигурантка… Как из сна с идеальной девушкой… Бессилье и злоба от этой неоконченности прошли по моему телу, от которых с гневной досадой хотелось что-нибудь прокричать. Но я не буду. Я же не Марк…

Но несмотря на то, что мне было немного грустно и тоскливо на душе, я не ощущал, что это те же грусть и тоска, что были раньше, подавлявшие меня совсем уж жёстко. Кажется, мне было лучше. В плане душевном. В плане физическом мне дико хотелось пить.

Я встал и, немного пошатываясь, отправился из зала.

– Ты куда? – спросила Саша.

– Пить хочу – пиздец, – ответил я.

– Поставь чайник тогда, мы тоже сейчас придём, – и она тяжело вздохнула.

Пока я шёл на кухню, пока включал свет, пока ставил чайник, пока садился и сидел за столом, больше всего меня волновала реальность посещения Строителя. Был ли я там на самом деле? Виделся ли я на самом деле с этой туберкулёзной девочкой? Не то чтобы я переживал о ней… Переживать о ней – то же самое, что переживать о случайном персонаже третьего плана без особой роли во сне, которого ты даже не знаешь, видел в первый раз и по пробуждении практически забыл. Я переживал о том, имею ли я теперь туберкулёз в себе или нет. И эта неизвестность очень меня нервировала. Мне, блять, неопределённости с ВИЧ, что ли, не хватало в жизни?!

Чайник вскипел и я заварил себе пакетик обычного чёрного чая. Медленно глотая его мелкими порциями, сидя в унылой тишине, я ощутил, как мне становится немного теплее. Это было важно, потому что в квартире по какой-то причине было достаточно холодно, и мои ноги замёрзли, вернее пальцы на ногах, которые я поджимал, чтобы было теплее. Да и сам я как-то… замёрз. Со временем на кухню подтянулись Марк и девочки.

– А нам ты чай не сделал? – спросил Марк на ходу, пока направлялся к чайнику и кружкам, и непонятно, зачем это было спрошено, если и так всё очевидно.

– Не сделал. Я же не знаю, какой чай вы хотите, – ответил я.

– Эх ты… – Саша шутливо осудила моё бездействие.

Они налили себе чай и тоже сели за стол. Минуту-другую мы пили молча, затем Марк спросил нас:

– Ну и что? Как вам?

Краем глаза я увидел, что девочки переглянулись между собой.

– Хуёво, – раздражённо сказала Света. – Мне мерещилась всякая хуита страшная. Почти ничего не помню, а то, что помню, то помню смутно, но там пиздец какой-то виделся.

– Странно. Ты, вроде, сидела, мультики смотрела, откуда пиздецу взяться? – ответил ей Марк.

– Может быть, внутри какие-нибудь переживания были, – робко предположила Саша.

– Ну а тебе как? – обратился он к ней.

– Ну… Ну знаешь, вроде интересно, но второй раз я пробовать не хочу. Слишком реально там всё кажется, не разбираешь, где настоящая реальность, а где галлюцинация. Ну… Ну возможно, что я тоже немного на негативе была, поэтому, может, и можно второй раз попробовать. Но только в хорошем настроении. Я, всё-таки, считаю, что это важную роль играет при взаимодействии с любыми веществами такого рода…

– Ну а ты что? – Марк обратился ко мне.