скачать книгу бесплатно
– Мне всё равно, – не отворачиваясь от окна, процедил Фредерик.
– Я так не думаю, – Ласк поставил шкатулку на стол. – Открывайте.
– Я же сказал…
Ласк ударил кулаком по столу. Инспектор медленно развернулся, сморщив лицо. Приоткрыл шкатулку.
– Письмо и, как неожиданно, ещё одна маленькая шкатулка.
– Не паясничай, инспектор. Открывай её.
Абберлайн, вздохнув, открыл. Внутри лежала половина почки. Судя по всему, человеческой.
– Теперь читай письмо.
– “Из ада”, ого, потрясающе. Так, бла-бла. Половину почки… Зажарил и съел… Окровавленный нож… Попробуйте остановить меня, мистер Ласк. Похоже, он льстит вам, вы ведь и так ничего не делаете для расследования.
– А это заключение из морга по делу Кэтрин Эддоус, – Ласк достал документ из кармана, никак не отреагировав на колкость Абберлайна. – У неё отсутствовали почки. Даже если это и не её орган, то откуда автор письма мог знать об этом. В газетах про почки ни слова. Значит это написал убийца.
– У нас тоже есть несколько писем. Мне больше всего интересны эти, – инспектор полез в свой ящик и достал два письма, написанных красными чернилами, как и письмо Ласка.
Председатель комитета с интересом читал их. Он заметил, что почерк этих двух заметно отличается от того, в комплекте с которым была почка. Его заинтересовало огромное количество ошибок и отсутствие запятых. Он быстро понял, убийцей не мог быть богатый образованный человек. Но весь Уайтчепел кишит бедными и безграмотными. Эти письма были подписаны. Джек-Потрошитель. Так убийца назвал себя. Или же письма не были написаны маньяком?
– Почему именно эти?
– Смотри. В этом, – Абберлайн указал на письмо, начинающееся со слов “гражданин начальник”, – убийца говорит, что отрежет жертве уши. На следующий день мы находим тело Кэтрин Эддоус, у которой было частично отрезано ухо. Человек, писавший это за день до убийства не мог знать об этом. Значит, его написал Потрошитель. В этом же письме он упоминает Кожаного Фартука, еврея, которого мы арестовали. А ещё пишет, что полиция считает его доктором. Именно это пишут в прессе, из чего могу сделать вывод, что он активно следит за ходом расследования.
– Интересно.
– Второе письмо. Оно тесно связано с первым. Мы получили его почти сразу после убийства Эддоус и Страйт. Потрошитель пишет: “Теперь двое”. В газетах об этом ещё не сообщили, а он уже знает о двух жертвах. Дальше. Пишет, что не успел отрезать уши. Так оно и было. Мы нашли тело Эддоус спустя не столь долгое время после её смерти, вполне возможно, что мы сами спугнули Потрошителя.
– Очень любопытно. Спасибо тебе, Абберлайн. Вы всё-таки здесь работаете. Письма вот получаете. Но одних догадок мало, инспектор.
– Все так уверены, что поймать этого мерзавца очень просто, – начал инспектор. – Но он первый в своём роде. Он не оставляет следов, продумывает всё до мелочей. Мы уже арестовали пол Уайтчепела, уже раскрыли несколько сторонних преступлений. Но людям нужна только голова Потрошителя, а её не достать. Как бы мы не старались.
– Всё же надеюсь, вам удастся найти этого Потрошителя. Кто знает, может следующее убийство, станет самым жутким в истории Лондона. Не дайте ему свершиться. Прощайте, инспектор.
Абберлайн кивком попрощался с Ласком. А шкатулка с почкой так и остался лежать на его столе.
9.
9 ноября полицейских известили об очередной жертве. На место отправилось всего четыре человека, ехать туда кучей было бессмысленно, ведь как показала практика, убийства происходят ночью, а сейчас уже практически обед.
Отставной солдат Томас Боуэр должен был забрать плату за жильё у Мэри Джейн Келли. Дверь оказалась заперта, но через окно он смог увидеть её изуродованное тело. Абберлайн, Несбит, Вуд и Бэдхем стояли прямо перед всё ещё запертой дверью.
– Артур, будь любезен, выбей эту дверь, а мы пока побеседуем с мистером Боуэром, – попросил Абберлайн, вытирая пыль с рукава пальто.
Что-то внутри Артура подсказывало ему, что не всё тут так просто как раньше, но он не придал этому значения. Несбит уже практически приблизился к двери, как вдруг Томас Боуэр схватил его за плечо.
– Сэр, будьте осторожны. И… приготовьтесь увидеть самую жуткую картину в вашей жизни, – робко произнёс мужчина.
– Уверяю вас, я уже насмотрелся на трупы, и вряд ли этот сможет меня чем-то удивить.
– Я бывший солдат. Я много ужасного видел, но такого… а ведь я только мельком посмотрел сквозь окно.
Артур махнул на него рукой и, хорошенько разогнавшись, влетел плечом в дверь. Она легко поддалась, его рост помог. В комнате было темно, обувь противно прилипала к полу, он решил сорвать импровизированные шторы с окон, свет залил помещение и открыл взору ужаснейшую картину. Весь пол залит кровью, не было и сухого дюйма, всюду валялись органы и куски мяса, они мягкими кучами ютились в камине, углах, под столом, а на кровати находилось тело жертвы, если его ещё можно было так называть. От лица не осталось попросту ничего, вместо него белел череп, он жутко таращился пустыми чёрными глазницами. Грудная клетка и живот вывернуты наизнанку, в них копошился целый рой жирных мух. Во все стороны торчали надломанные рёбра. Мышцы с ног содраны, без труда можно видеть бедренные кости. Артура охватил нечеловеческий страх, сначала он тяжело прошёл по всему телу, затем твёрдо осел в горле и груди. Это был даже не страх. Его грудь судорожно дёргалась, пытаясь поглотить зловонный воздух, зрение резко стало ухудшаться, он видел только тело бедной девушки. Ему что-то кричали с улицы, но ему было плевать, он отдался панике, которая постепенно исчезла и переросла в некое чувство эйфории. Страх никуда не делся, скорее, он переступил черту дозволенного и перестал быть самим собой. Страх дарил чувства, которые Артур не испытывал никогда, это стало нравиться. Он начал нормально дышать, должным образом воспринимать действительность. Артур понял, что это нечто совершенно обыденное, что с этим он будет встречаться всегда, и это будет приносить ему удовольствие. Он никогда не перестанет ужасаться всего этого, но и не перестанет получать незабываемые ощущения.
Остальные полицейские вошли и обомлели. Один тут же выбежал и вырвал.
– О боже! Какая мерзость! – отойдя от шока, прокричал он с улицы.
– Извините, мистер Абберлайн, но я к этому подходить не стану, – заключил Вуд.
– Извиню, пусть лучше врачи этим займутся, – прикрывая рот простонал инспектор. – Пошли отсюда.
Артур впервые не видел в глазах Абберлайна запала, неисполнимого желания довести дело до конца. Он тоже боялся, инспектор понимал, что во многом это его вина. Всегда спокойный Фредерик теперь маленькими шагами выходил из комнаты, неуверенно придерживаясь за дверной проём. Выйдя, инспектор посмотрел на свои руки. Его пальцы часто тряслись, ведь он был немолод. Обычно простого сжатия кулаков хватало, чтобы остановить дрожь. Но не теперь. Абберлайн сломался. Великий не поддающийся эмоциям инспектор спрятал руки в карманы пальто, посмотрел по сторонам. Кто-то отдал приказ остальным полицейским тоже приехать. Все они никогда прежде не видели инспектора в таком состоянии. Они тоже боялись. Никто не хотел заходить в жуткую комнату. Абберлайн понял, что многое сегодня изменилось. Он сам изменился. Скотланд-Ярд изменился. Теперь люди потеряли веру в него, а значит и сами полицейские потеряют веру. Фредерик видел, что совсем скоро былое величие Скотланд-Ярда исчезнет. Но этому только предстоит случиться.
Артур наконец вышел на улицу. Фредерик тут же спросил у него:
– Всё хорошо? Ты какой-то бледный. Да уж. Тебе всего 20, а уже насмотрелся на такое. Могу дать отпуск, – Абберлайн пытался не выглядеть разбитым, но у него не получалось.
– Нет необходимости, сэр, – отрезал его Артур. – Это ведь… Моя работа. Любимая работа.
– Молодец, – прошептал Абберлайн.
– Наверное, это сражение мы тоже проиграли.
– Расследование – это шахматы, друг мой, – инспектор улыбнулся, из маленького глаза выпала слеза. – Эта партия проиграна. И я больше не буду играть.
Глава 3. Мусор Уайтчепела.
1.
– Сурово, – заключил Уильям после долгого осознания услышанного. – Как я помню, потом были ещё убийства.
– Именно. Они не такие интересные, разве что “туловище с Пинчин-стрит”, к тому же, как утверждают документы, остальные убийства не были совершены Потрошителем.
– А что можете в целом сказать о подозреваемых?
– Все они негодяи. Один хуже другого.
– Как вы думаете, кто из них был убийцей?
– Ну убийцами были почти все из них, но если ты имеешь в виду Потрошителя, то, скорее всего, никто. Я убеждён в том, что им был очень умный человек, который всё тщательно продумывал. А его имя так и останется загадкой, и в конце концов оно просто потеряется на страницах истории.
– И всё же, кто из подозреваемых больше всего подходит на роль Потрошителя?
– Хм… Аарон Косминский, – покрутив ус, ответил инспектор. – Возможно это он. Я лично участвовал в его допросе. Аарон сейчас в психиатрической больнице в Брайтоне. Он сошёл с ума. Тот ещё тип.
– А что стало с инспектором Абберлайном?
– Не принимал активного участия в расследовании после убийства Мэри Джейн Келли. А в 92 году ушёл на пенсию.
– Что с ним сейчас?
– Старик здоров как бык. Он живёт в Борнмуте, если мне не изменяет память.
– Вы общаетесь с ним?
– Нет, – Артур посмотрел в окно. – Он не отвечает на письма, но открывает двери. Фредерик полностью изолировал себя от полицейских дел.
– Знаю, не моё дело, – после очередного акта тишины сказал Уильям, – но в письме ваш сын говорит о своей матери. Как я понял, она умерла. Верно?
Всегда серьёзное лицо Артура изменилось, с него спало напряжение, расправились глубокие морщины, теперь оно выражало лишь грусть и беспомощность.
– Да… Умерла. Линду убили. В 1891.
– Как это произошло? – тихо спросил молодой полисмен.
– В тот день она только приехала в Лондон. Прибыла на вокзал Уайтчепела из Бирмингема. Я был на работе и не мог её встретить. Ей… перерезали горло. По сути она тоже жертва уайтчепельских убийств. Но в списке жертв её нет. Я об этом позаботился. Хорошо, что дети тогда остались в Бирмингеме.
– Мне очень жаль. Думаете это Потрошитель?
– Даже если это и он, то я виню только журналистов. Они слишком часто писали об этих убийствах. Многие тогда решили: «А чем я хуже? Все убивают, вот и я могу». Появились двойники Потрошителя. Вот один из них и убил мою жену… Чёртов Уайтчепел.
В кабинет с улыбкой вошёл Джеймс.
– Раз уж дело закрыто, мы можем это отпраздновать, – размахивал руками секретарь. – Давайте куда-нибудь сходим.
– Ох, Джеймс, – проворчал Несбит, – хорошо. Но только пить я ничего не буду. Нужно уметь отдыхать культурно.
– Как скажете, сэр. Что насчёт музея?
– Ладно, но только за вход платишь ты.
– Договорились, – вскользь улыбнулся Джеймс.
– Хоть посмотрю немного на это ваше современное искусство, – Артур развернулся, взглянул на картину.
– А еще у меня для вас одна очень важная новость, – добавил Томпсон. После этих слов он вынул из кармана записку. – Валялась под столом мистера Адамсона.
“Дела идут в гору, Конор. Нам нужно обязательно встретиться и обсудить дальнейшие действия. Жду тебя 28 сентября в полдень в пабе “Дионис”, это на самом севере Ист-Энда, мой уайтчепельский друг, спроси прохожих, они обязательно помогут отыскать его. Я бы хотел согласовать будущих жертв и наконец решить, что делать с нашей главной целью. Убивать его весьма негуманно, всё-таки он многим помогает, даёт работу и прочее, но в таких вопросах нужно трезво принимать решения. Поэтому советую тебе не напиваться, как в прошлый раз.”
– Мы обязаны попасть в этот паб инкогнито. Мы втроём. Больше никто не должен знать об этом, – распорядился инспектор.
– Автор письма наверняка знает о смерти Адамсона, – Уильям скрестил руки на груди. – Более того, наверняка это именно он и выдал его нам. Не вижу смысла ехать туда.
– Мы не можем терять такую зацепку. Сегодня музей, завтра – паб.
2.
Первая же картина, увиденная ими, застала Несбита врасплох. Она изображала с десяток криво нарисованных людей, идущих к чему-то яркому. Они волнообразно тянули бескостные руки к свету, не обращая друг на друга внимания. Их фигуры были неестественно длинными, головы похожи на зёрна риса. Само же светило находилось очень далеко от них, оно словно уходило от своих преследователей. Уильям и Джеймс были готовы идти дальше, но не Артур.
– Подождите, – начал он несвойственным ему удивлённым тоном. – Вот эти кляксы и кружок на тёмно-синем фоне и есть искусство? Да я лучше нарисую! Где же тут детали? Где же они? Картины всегда удивляли этим. Деталями и красотой. Ни лиц, ни одежды, ни заднего плана. Так они ещё умудрились это в музее выставить!
– У этой картины другая цель, – пояснил Джеймс. – Она должна удивлять идеей, которую в себе несёт. И каждый видит в ней что-то своё и понимает её по-своему.
– И что же ты тут можешь видеть?
– Возможно она показывает путь человечества. Мы находимся во тьме и должны выйти к свету.
– А может быть тут показана смерть, – вставил Уильям. – Ну знаете, “свет в конце тоннеля”. А может быть какая-то зависимость. Смотрите, люди такие мягкие. Они вместе идут к желаемому, но этот путь только сильнее истощает их.
Артур ещё раз посмотрел на картину.
– Нет. Кляксы и светящийся шар. Да, именно это хотел сказать автор.
Спорить с ним не стали. Решили пойти дальше. На пути встретились ещё картины со скрытым смыслом, и все они, были раскритикованы Артуром. Но в следующем зале их ждала работа Уолтера Сикерта под названием “Спальня Джека-потрошителя”. Картина изображала тёмную комнату, в центре которой находилась расплывчатая фигура толи человека, толи предмета интерьера. Артур пристально посмотрел на неё, покачал головой, фыркнул.
– Откуда же ему знать, как выглядела его спальня?
– Художникам никто не запрещал выдумывать, сэр, – заявил Джеймс. – Если бы была только правда, в музеи бы никто не ходил, правды и в жизни хватает. Относительной, конечно.
Совершенно не издавая звука, за ними появился человек в светлом, практически белом, пальто. На вид ему поменьше тридцати. Он был гладко выбрит, его тёмные волосы слегка зачёсаны назад. Прямой красивый нос, широко раскрытые серые глаза. Он, на манер Артура, высоко держал голову, демонстрируя уверенность.
– Прошу прощения, – мягким голосом заговорил незнакомец, – кажется, я узнал вас, сэр. Вы Артур Несбит?
– Он самый, – повернувшись, ответил инспектор.
Незнакомец улыбнулся. Показались мелкие белые зубы. Улыбка была странной, вроде бы и искренней, но в то же время она казалась чем-то необходимым в такой ситуации.
– Хотел бы поздравить вас с успешным расследованием.
– Благодарю, сэр. Могу ли я узнать ваше имя?
– Джонатан Кросби, – он пожал Артуру руку, обхватив её длинными холодными пальцами. – Видите ли, я был заинтересован в скорейшем завершении этого расследования, ведь погибали мои друзья. И сам я был в опасности, как вы могли заметить, убивали богатых жителей Уайтчепела, а у меня тут свой металлургический завод, весьма неплохой.
– “Уайтчепельская мануфактура”?
– Именно.
– К счастью убийств больше не будет, – после короткой паузы улыбнулся Артур. Он всегда улыбался богачам, если те в первые же секунды диалога не начинали его раздражать. – Вы сказали, умирали ваши друзья?
– Да. Ричард Браун и Майкл Торп. Знаком с ними с детства. Знаете, я провёл своё собственное расследование. Эти двое, как и я, раньше жили в трущобах Уайтчепела. Дети там всегда объединялись в группы, чтобы было проще переносить тяготы. Вот и мы были в одной такой группке. С нами ещё много всяких ходило, но отмечу одного мальчишку, хотя теперь, но тоже очень состоятельный человек, Уинстон Дроглэр.
Уильям насторожился. Имя Уинстона Дроглэра он уже слышал от пойманного ими вора. В тот раз Уильям яростно хотел арестовать его, но начальник не позволил предпринять никаких действий.
– Дело в том, что он был… мстителен. Когда-то его толкнул прохожий, а он бросился на него с ножом. Представляете, маленький тощий пацан размахивает украденной заточкой у лица бедного еврея, который и не хотел никому грубить. Благо всё обошлось, и его остановили. Дроглэра всегда привлекали пожары. В Уайтчепеле частенько что-нибудь горело. Пока халупу тушили, Уинстон с интересом смотрел на пламя. А когда он вышел в люди, стал в свободное время сжигать пабы, но это уже другая история. Случалось, что мои покойные друзья унижали и били его. Понимаете, тогда все всех унижали и били, это была часть нашего существования, но Дроглэру это не нравилось. Я подумал, а вдруг он спустя столько лет решил мстить. Такая версия, как по мне, имеет место быть.
