Под веткой сирени

– Вэствиль? – оживилась поникшая Келли, – моя тётя живёт там, любопытно, что ты приехала оттуда.

Я всегда жила с уверенностью, что о Вэствиле знали только сами местные жители, ведь мой городок такой крохотный и ничем непримечательный. Приятно, что я неправа.

– А ты там была?

– Не была, тётя переехала туда после моего совершеннолетия. До тех пор мы жили вместе в Маре. Я сирота, и Хэйли воспитывала меня вместо родителей.

Неловко расспрашивать подробно, но интерес взял верх, тем более рано или поздно я бы узнала о жизни соседки. Келли поведала, что её родителей в лесу загрызли медведи во время отпускного похода, и те умерли в больнице. Тётя Хэйли осталась единственной её родственницей и взяла опекунство над ней, хоть той и приходилось тяжко. История про медведей казалась мне неожиданной, в некоем роде чуточку нереальной. Если соседка врёт, я всё же узнаю со временем.

Народа в «Глорис» была толпа, в основном молодёжь, но оно и неудивительно, ведь район буквально кишит ею.Выбрав блюда, Келли отлучилась в туалет, и я осталась наедине со второй знакомой в лёгкой неловкости от присутствия чужого человека.

– Так, значит, завтра твой первый день в нашем университете? Волнуешься?

– Да, есть немного, – от разговоров с новым человеком пересохло в горле, и я хлебнула принесённый лимонад с лаймом, – боюсь затеряться утром.

Лили откинулась на стуле, закинув ногу на ногу, в то время как я ощущала себя довольно зажатой. Заприметив прямую осанку девушки, я последовала тому же примеру, чтобы не горбиться.

– Что ж, а какой факультет ты перевелась?

– На факультет литературного искусства, – ответила я и снова увлажнила горло лимонадом. Соберись, Энн, ты же живёшь в социуме, и разговоры – это привычное дело. Лили тоже принялась за свой вишнёвый коктейль, большую часть которого составлял лёд.

– О-о-о, так у нас почти все предметы совпадают за исключением нескольких узкоспециализированных. Я на факультете искусствоведения. Так, давай утром встретимся в 8:30 у входа, я тебя провожу и покажу всё, чтобы ты не бродила в страшном поиске аудитории. Согласна?

Последнее слово она наверняка добавила исключительно ради приличия. С чего вдруг такая забота? Недолюбливаю активистов, всюду желающих помочь каждому встречному. Я на мгновение задумалась, и Лили сразу добавила…

– Я понимаю, каково быть в новом месте, а потому рада сделать его чуточку комфортнее. Моя бы воля, создала группу кураторов для каждого новенького. Родители постоянно пихали меня в разного рода кружки с устоявшимися в них коллективами, которые редко принимали новичков с распростёртыми объятиями. Когда ты один, словно брошенная в море рыбёшка, освоиться тяжко, – она подбадривающе улыбнулась мне, и это подействовало успокаивающе.

– Спасибо, да, это и вправду заманчивое предложение, – охотно согласилась я, – а ты живёшь не в общежитии?

– Нет, у моей семьи частный дом в центре Пенбрука. Я живу там с братом и родителями. Ты ведь и ожидала именно такой ответ, я права? Скромничать не люблю, а скрывать свой статус – тем более. И нет, я не стерва, не сука и даже не та, которая за спиной поливает всех «простаков» грязью.

Я не успела вставить и слова, как Лили предугадывала мои мысли.

Брат… Хм. Если он так же симпатичен, как и Лили, то явно хорош собой. А разве когда-то бывало так, что в паре богатых брата и сестры хоть кого-то природа обделила красотой? Не буду о нём расспрашивать, чтобы не показаться слишком заинтересованной. Да и разве мне необходима эта информация? Мне совершенно не любопытно. Правда ведь?

– Если бы у меня был такой шикарный дом, я бы тоже не стала оттуда съезжать, – присаживаясь, сказала Келли и покосилась на Лили, – сколько незаконных сделок совершил твой отец, чтобы его отгрохать? Деньги не пахнут, правда ведь?

Я смутилась на секунду, мысленно представив, как непроста́ будет моя жизнь с этой девушкой в одном пространстве. Молодёжь в Пенбруке явно за словом в карман не лезет. Конфликты на пустом месте с Келли возникают с той же лёгкостью, как загорается пух на улицах.

– Да, я не жалуюсь, – Лили гордо подняла подбородок и легонько ткнула Келли локтем в руку, отчего вторая нахмурилась, – такая ты буча. Если и случалось что-то незаконное, то в этих делах не было пострадавших сторон. А раз так, то какая разница? Приходи почаще в гости, чтобы мой дом не мозолил глаза, я всегда рада гостям. Поплаваешь в нашем бассейне, поваляешься перед проектором, на котором мы включим твой самый любимый фильм. Не классно ли? Я живу так каждый день.

Лили фыркнула и отвернулась от Келли, вновь вернувшись к нашему с ней разговору. Келли практически всё время молчала, лишь изредка бросая короткие фразы. То ли она изучала меня всё это время, то ли не желала болтать в присутствии Лили. Мы доели пиццу и вскоре распрощались. Я и Келли двинулись обратно в комнату, а Лили умчалась по своим делам.

– Как тебе Лили? – поинтересовалась Келли, пока мы шли по коридору общежития.

Она внимательно наблюдала за моими эмоциями. Ревнует Лили ко мне или желает знать, люблю ли я таких снобов? Они подруги? Или просто очень любопытная?

– Приятная девчонка, – честно ответила я, так же оценивая реакцию моей соседки.

– Дочка богатеньких родителей… – в этих словах слышались нотки зависти, будто она осуждала Лили за то, что её семья не бедствует.

– А какой у них бизнес?

– До конца так и не поняла, но вроде её отец проворачивает не всегда «белые» махинации в брокерском деле, входит в общественный совет Пенбрука и тому подобное. Так что наша королева стиля всегда при хорошей одёжке, а её брат с хорошей машиной, – торопливо протараторила она, наверняка полагая, что я соглашусь и примусь осуждать богачей.

Я лишь «понимающе» кивнула в ответ, но дальше не стала продолжать эту тему. Зачем осуждать человека за то, что у него есть деньги? Есть возможность обеспечить семью? И чудесно! Лишь бы не во вред другим людям. Мы молча зашли в комнату, и я переоделась, надев домашнюю майку. Было жарко, и я решила остаться в трусах. Какая разница, всё равно нам жить вместе, не буду стесняться.

– Разве это плохо, что она живёт в обеспеченной семье? – всё-таки я не смогла смолчать и продолжила, стоя прямо в белье перед соседкой.

Она застопорилась, словно мой вопрос был таким каверзным, что поставил её в тупик. Ответ сейчас мог многое сказать о самой Келли. А возможно, её смутил мой внешний вид. Ох, а вдруг на мне смешные трусы, и я со своей плохой памятью забыла про это?

– Нет, просто богатые люди всегда думают, что всё им должно подаваться на золотом блюдечке, – ответила она, залезая под одеяло, – я таких снобов не люблю. Хотя должна признать, что Лили мне ничего плохого не сделала. Сама она славная, но порой берёт на себя слишком много, как бы не выгорела с этого. У меня бы мозги набекрень съехали от того количества обязанностей, которые она сама же на себя и возложила. Прямо Мать Тереза, чёрт её дери.

– Пока что она не вызвала у меня подобного впечатления той, кто ест из золотой ложки. Не знаю, посмотрим, нам предстоит несколько лет пробыть вместе.

Моя соседка смолчала и тут же принялась за чтение книжки с ярко-красной обложкой. Убедившись в отсутствии её ответа, мне оставалось лишь привыкать к новой кровати, разложившись на ней в позе звезды.

Глава 2. С оглядкой назад

1

Келли на утро одолжила мне свою плойку для волос, чтобы я завила волосы и получила лёгкие волны по всей длине. Перед выходом на улицу успела мельком посмотреться в зеркало и убедиться в целости чётких чёрных стрелок в уголках глаз. Я перерисовывала их несколько раз, но вышли они слегка кривоватыми. По сравнению с сомнениями о надетой обтягивающей бордовой кожаной юбке в первый учебный день эта проблема казалась пустяком. Белая блузка балансировала образ, пресекая любой намёк на сексуальный подтекст.Довольная собой, но взволнованная событиями нового дня, я заткнула уши наушниками с бодрящей утром музыкой и на автобусе добралась до назначенной точки встречи с Лили. На меня точно будут коситься другие студенты, ведь эта девчонка ожидала непонятную новенькую студентку.

Меня встретил огромный кирпичный университетский кампус, будто я попала в элитный университет, плата за обучение в котором вызывала головокружение лишь от одних нулей в ней. И архитектура, и сам вид его полностью повторяли моё общежитие, будто оно было «дочерью» универа.

Эвелин… Когда-то Эвелин тоже училась здесь. Что же с тобой произошло в этом городе, сестрёнка?

Смех девчонок недалеко от меня вернул в реальность. Вот бы ни с кем не столкнуться, дабы не повторять вчерашнюю стычку с Беном. От одной мысли о нём моё лицо непроизвольно скривилось. Какой же он мерзкий тип, Эвелин точно смогла бы его утихомирить так, чтобы тот ни разу не попадался на глаза после первой встречи.Уверенной походкой я прошла мимо сонных зевак и заметила, что Лили ждала меня у самой двери, разговаривая с темноволосой и такой же высокой, как она, девушкой. Моя новая знакомая была одета как с иголочки: нежно-розовый жакет и юбка из твида плотного кроя, наряд смотрелся дорого и изящно. Лили в буквальном смысле выглядела как типичная «богатая подружка», но моя самооценка от этого ничуть не пошатнулась. Наверное… Келли советовала подмазаться к ней для получения неких преимуществ от близкого общения с богатой наследницей, но для меня в общении нет места корысти, и в этом жизненные ценности и ориентиры расходились с теми, что есть у соседки.

Я пробежала вверх по ступенькам прямиком к Лили, едва не споткнувшись от невнимательности. Её собеседница в это время как раз отошла, и мы с ней не пересеклись.

– Доброе утро! – Лили распахнула свои лисьи и завораживающие глаза, встречая меня, и легонько приобняла в знак приветствия. Такие элегантные, мягкие движения, отточенные манеры. Внутри зародилось унизительное чувство, что я здесь лишняя, и подобная дружба мне не подходит…

– Ты давно меня ждёшь? – запереживала я, поскольку редко опаздывала, и задерживать чужого человека казалось неловким моментом.

– Нет, что ты. Пару минут назад пришла и встретила Мэдисон. Она раньше училась в моей группе, но перешла на другое направление. Ты как, готова? Волнуешься?

Я молча кивнула. Лили взяла меня за руку и решительно повела через главные двери. Практически каждый третий студент здоровался с ней, и девушка мило им улыбалась. Неужели я действительно завела хорошее знакомство в первый же день? Мы бродили минут десять, и всё это время я чувствовала себя посетителем экскурсии. Не только от того, что Лили мой проводник, но и от того, что внутри университет не уступал древним музейным экспонатам. Высокие потолки, старинная дубовая мебель и резные коричневые стены, увешанные картинами. Я точно попала в Оксфорд.

Мы посмотрели моё расписание, и новая знакомая проводила меня до аудитории. Половина занятий прошла без Лили, потому пару часов пришлось побыть одной, присматриваясь к одногруппникам и преподавателям. Я изучала ребят, анализировала привычки местных студентов, их манеру поведения. В общем всё, что пригодится мне для вливания в новую жизнь.

На последнюю лекцию мы с Лили «воссоединились», от появления уже знакомого лица буря эмоций подутихла.

– Пойдем, да, сюда, – она жестом подозвала меня следом за собой в новую аудиторию с приоткрытой дверью, – поторопись, – похоже, что мы опаздываем, а я так не хотела этого… Он будет злиться. Главное не стушеваться, ты меня поняла?

– Профессор уже на месте? – спросила я полушёпотом, заходя в помещение, но вскоре увидела, что тот озвучивал список студентов. Мы с Лили юркнули внутрь, стараясь остаться незамеченными, хотя кучка студентов отвлеклась на появление вошедших девчонок. Профессор приподнял бровь, глянув на нас.

Мы сели с краю на первом ряду просторной аудитории, на фоне которой толпа студентов казалась маленькой шайкой друзей, нежели целым потоком.

– Неужели здесь еще отмечают посещения? – я продолжила говорить тихо, чтобы меня не услышали. – Проблем не будет?

Лили только открыла рот, чтобы ответить, как её прервали:

– Так-так, – раздался бархатистый мужской голос, – молодые дамы, должно быть, больше увлечены друг другом, нежели моим занятием?

Сейчас я лучше рассмотрела темноволосого мужчину, подошедшего прямо к нашему столу. Он опёрся на него руками так, что листок с именами приземлился прямо перед моими пальцами. Сразу видно, что атмосфера на его занятиях не такая уж и официальная по сравнению с преподавателями старшего поколения. Выглядит он зрело, но одновременно молодо. Сколько ему лет? Наверняка в районе тридцати или чуть меньше, учитывая, что он занимает такую должность. Вряд ли в профессоры берут молодняк, особенно в престижное место. Или он сын какой-нибудь местной шишки…

Я почувствовала слегка уловимый запах мужского парфюма, шлейфом обволакивающий нос нотками лайма и мяты, а следом – кофейный аромат. Значит, у нас тут любитель кофе?

– Вижу, у нас новый студент, – произнёс он, глядя прямо на меня своими карими, словно темный шоколад, глазами, – отметьте себя, пожалуйста, – он скользнул шершавым листком по столу, пододвигая его ко мне с Лили.

Профессор тут же, развернувшись на носочках, отошёл к своему столу. Меня легонько подопнули по ноге. Это Лили, желающая срочного внимания. Её глаза сверкали так, словно я должна была уловить некие сигналы или намёки, но я ничего не понимала и потому перевела взгляд на нашего профессора. Тот уже начал лекцию.

На нём белая рубашка, сверху карман с торчащей из него ручкой. Классические брюки со стрелками и лаковые лоферы. Во время разговора он периодически трогал свою аккуратно подстриженную щетину. Да вы, мистер, не уж-то стиляга? Мужчину подобного типа не стыдно и с родителями знакомить. Ой, о чём это я… В голове пролетел избитый временем сценарий по типу «запала на своего профессора», а затем «жили они долго и счастливо». Он приятный молодой человек. Или мужчина. Да, приятный мужчина, не более. Точно. Не более.

– Дорогуша, ты поплыла, – протянула Лили с хитрой улыбкой до ушей, – понравился что ли? Только не говори, что ты такая же, как все эти девчонки вокруг: как только на горизонте появился загадочный брюнет с карими глазами, то тут же отключается мозг.

Я активно замотала головой в отрицании её слов, и смущённая уткнулась в тетрадь, далее стараясь не глядеть ни на Лили, ни на профессора.

– Э-эй, – Лили ткнула в мой локоть своим, чтобы я не игнорировала её, но, не дождавшись ответа, хмыкнула и отвлеклась на доску, где красовался план занятий на пять семестров, каждый из которых длился по два месяца.

А что мне ответить? Я первый раз его увидела. Все мы любим глазами, и я не исключение. Я бы поболтала об этом, но в данный момент не желала получить ещё одно замечание за лишние разговоры во время занятия.

– Для всех новеньких представлюсь. Меня зовут Джон Тэйт, – громко и чётко произнёс профессор с блокнотом в руках, – профессор литературы.

Почти полтора часа мы слушали о Марке Твене, Оскаре Уайльде и их вкладе в мировую литературу. Я словила себя на мысли, что Джон – самый молодой преподаватель из тех, кого я сегодня успела встретить. За какие заслуги он работает здесь?

Лекция закончилась, и студенты торопились разойтись, в аудитории стоял шум от пустой болтовни и грохота сумок. Лили долго шевелилась и не поспевала затолкать вещи обратно в дамскую сумочку, а потому вместо того, чтобы уйти первыми, мы знатно задержались. В погоне за красотой она позабыла о практичности вещей.

– Такая ты копуша, – нетерпеливо сказала я ей, поторапливая. – Всегда такое происходит? А я считала себя нешустрой…

Она посмеялась, будто это не первый раз, когда Лили слышала подобные слова в свой адрес. Дело плохо.

– Сегодня порой торможу. А если опаздываю, то редко и речь идёт о минутах. Всё, пошл… – она не успела договорить, потому что её прервал мужской голос.

– Мисс Никельсон? – я обернулась на голос профессора, сидящего за своим столом.

Лили взглядом показала, что будет ждать меня в холле и вышла из аудитории, цокая каблуками. С сумкой в руках я подошла к мужчине в ожидании выговора за опоздание. Крепкие мужские кисти рук держали лист с фамилиями, который профессор передал мне в начале занятия. Мужские руки приковывали внимание женщин, и здесь я тоже не исключение. У профессора на коже виднелось несколько заживших светлых шрамов: один в форме молнии возле большого пальца, а второй – на костяшке. В новых условиях, с новыми людьми мозг подмечал мелкие детали, на которые я бы в обычной жизни вряд ли обратила внимание.

– Мои занятия проходят три раза в неделю. Правила предельно ясные. Прошу Вас более не опаздывать, – он кашлянул и отложил листок в угол, прибирая свое рабочее пространство, а затем устремил свой пронизывающий взгляд на меня, – хотя в компании с мисс Стоун это будет сложно сделать, – мужские губы чуть дрогнули в улыбке, которую он пытался выдать в попытке скрыть смешок.

– Возможно, у меня получится изменить её привычки, если общение продолжится, – пожала я плечами. Профессор одобрительно кивнул, мы попрощались, и я вышла к Лили, подпирающей спиной стену коридора.

– Чего он хотел?

– Просил не опаздывать на следующие занятия и намекнул, что с тобой вряд ли удастся не опаздывать.

– Брехня. Ясно. Скукота, – взяв меня под руку, Лиливывела нас на улицу. Пришлось вновь проталкиваться через толпу выходящих из университета студентов.

– Лили! – воскликнула надвигающаяся на нас хозяйка писклявого голоса. Не сразу получилось разглядеть её.

Не успела я обернуться, как перед нами возникла молодая девушка с удлинённым тёмным «горшком» вместо причёски и на голову ниже меня, запыхавшаяся от спешки. Она то и дело поправляла свою падающую с плеча сумку.

– Мэйси? Ты чего так неслась? – обратилась к ней Лили. – Дыши глубже.

Девушка поправила очки, натянув их выше на нос, и протараторила, переводя дыхание:

– Позвонить я не могу, деньги кончились на мобильнике, поэтому, слава богу, я тебя здесь застала. Что там насчёт того, чтобы обналичить мою страховку через твоего папу? Есть новости? Дело сдвинулось?

– А, да, я поговорила с родителями. Давай на выходных обсудим, сейчас мне пора идти.

– Только не забудь! Я буду ждать вестей.

Мы разошлись с Мэйси, и Лили устало процедила:

– Она, конечно, добрая девчонка и всё такое, но порой просто невыносима. Я не успеваю делать всё и сразу.

Тут же вспоминаю слова Келли о том, что Лили слишком многое на себя берёт.

– Про какую страховку она говорила? И почему это надо делать через твоего папу?

– Мэйси уже год не может получить деньги за потерю родственника, государство даже не пытается шевелиться, поэтому в таких случаях следует подключаться к папиным возможностям. Если есть связи, всё в этом мире решается на порядок легче. И тебе следует установить такие связи.

–– Они уже есть, судя по всему, ведь ты стоишь прямо передо мной.

Лили одобрительно кивнула, хваля за понимание моего нового знакомства. Мне Келли говорила про какие-то махинации и сделки, которые проворачивает глава семейства Стоун, и, похоже, это одно из таких делишек. Я не стала донимать Лили расспросами о работе её отца, поэтому решила порасспрашивать о Мэйси, пока мы шли вдоль зелёной территории.

– Ей должны крупную сумму?

– Мэйси таковую обязана получить от государства, но выплачивать никто не собирается, – Лили скривилась от этих слов, – а если всё пройдёт успешно, из-за жёстких процентов ей достанется лишь половина от положенной суммы даже при подключении моего папы.

– И она готова согласиться потерять немалую часть?

– А у неё выбор есть? Либо так, либо ничего. Мэйси заботится о своей восьмидесятилетней бабушке, живут они вдвоём. Куда ей деться? Имлюбые деньги пригодятся, – ответила она, роясь в сумке в поиске бальзама для губ, – особенно, если есть выбор между таким раскладом и получением целого ничего. Ты бы сама что выбрала?

– Да конечно я бы выбрала хоть какую-то сумму, чем никакую.

– Я предлагала финансовую помощь, но Мэйси просила меня не идти на подобные меры. Мама с папой тоже не оценили щедрый порыв, который заставил бы их раскошелиться. Ох, ну такая вот я! Что тут поделать.

–– Добрая ты душа, Лили.

–– Не могу не поспорить. Добрая, но одинокая. Держимся с братом вместе. Кстати. Брат нас подвезёт, – добавила она, когда мы приблизились к дороге, – он как раз тоже уже заканчивает занятия.

– Твой брат не будет против моей компании?– с сомнением ответила я, ведь навязываться было бы стыдно.Я замешкалась и поправила прилипшие к лицу волосы. – Он в курсе, что ты не одна?

– Конечно… Не в курсе.

– Но…

– Ой, да брось. Он делает всё, что я попрошу, чтобы не расстраивать свою любимую сестрёнку, – гордо ответила она. Должно быть, у них близкие отношения.

2

На улице шум и гам, студенты вдоволь болтали друг с другом, освободившись после занятий. Лёгкий ветерок трепал волосы, однако солнце светило ярче обычного и грело кожу. Прогуливаясь вдоль тротуара мимо отъезжающих с территории машин, я заметила компанию парней в схожих куртках бордового цвета. Ребята голосили и кривлялись друг перед другом словно обезьяны. А вот и вчерашний Бен среди них. Бен, с которым я имела неосторожность столкнуться возле общежития. Вновь лицо моё скривилось в неприязни к этому парню, я так и чувствовала, как разъехались нахмуренные брови. Что, если он увидит меня и подойдёт ближе? Но что он мне сделает? Еще и на глазах у посторонних людей. Мысли здравые, но желание сбежать отсюда по какой-то причине никуда не девалось.

Лили тем временем высматривала машину брата и придерживала меня за руку как маленького ребёнка, идущего вместе с мамой. Взгляд мой прикован к Бену, я таращилась на этого парня без всякого стеснения, со страхом в глазах и надеждой остаться для него незамеченной серой мышкой. В кожаной юбке от волнения вспрела пятая точка, и одежда вмиг стала неудобной. Неприятности ждали меня всюду, они бок о бок шли со мной последние годы, но встревать в ссору после переезда в новый город – дело гиблое. Ну где же там брат Лили???

Чёрт, меня заметили…

– Эй, ты! – злобно крикнул Бен в мою сторону, и вся его разношёрстная компания обернулась в сторону той, кто послужил причиной смены настроения их друга.

Они стояли метрах в десяти от нас с Лили, и Бен угрожающе двинулся к нам широкой походкой, оставив друзей одних. Я напряглась, а Лили крепко взяла меня за руку, скрепив наши пальцы вместе. Она выпрямилась и приоткрыла рот в попытке сказать что-то, но перед нами возникла мужская спина в кожаной куртке, отгородившая от приближающегося Бена.

– Какие-то проблемы? – обратился к нему мистер Неизвестный.

Лишь один его тон поставил Бена на место, тот замер в метре от парня. Ровный и уверенный голос, без нотки агрессии. Ощущение защищённости тут же обволокло меня, рука Лили расслабилась и отпустила мою. Бен, сдаваясь, примирительно поднял ладони вверх в качестве белого флага. Его лицо переменилось, словно этот неприятный человек совершенно ничего дурного не замышлял и просто проходил мимо.

– Нет, всё хорошо, просто хотел поздороваться, – ответил ему Бен с искривлённой улыбкой. Перед тем как развернуться, он посмотрел на меня взглядом, который говорил, что это была не последняя наша встреча, и ретировался подальше от нашего защитника.

Парень обернулся, в тот же момент по схожим чертам лица и оттенку волос я признала в нём брата Лили, чью машину она высматривала. Голубые глаза, на уровне роста выше меня минимум на голову, словно подсвечивались на фоне тёплого солнца и осматривали каждый дюйм моего лица с интересом.

– Не успела разволноваться? – с волнением спросил он у меня.

– Нет, Бен толком не успел ничего сказать, – ответила я, избегая зрительного контакта во избежание смущения.

– Не обращай на него внимания, он неудачник. Чувство собственной никчёмности Бен привык повышать за счёт унижения. И неважно кто эти люди: друзья или же малознакомые ребята. У нас здесь таких не жалуют, однако, у этого Бена есть некое преимущество.

О преимуществе я не решилась расспрашивать, отложу на потом. В своих словах парень нескромен так же, как его сестрица. Или это особенность всей молодёжи Пенбрука? Пока что помимо Мэйси, не способной связать вместе и пару слов без приступа тревожности, остальные ребята за словом в карман не лезли.

– Вот и братец подоспел, – Лили протиснулась между нами, повесившись на него с объятиями, – ты очень вовремя. Ты вообще видел, как этот придурок топал в нашу сторону? В голове пронеслось множество гадких слов, которые я бы выплюнула в его адрес, однако репутация моя точно рисковала пострадать.

Это всё славно, но только я до сих пор не услышала имя незнакомца. Как к нему обращаться?

– Ой, да, Тимми, это моя подруга Энн, – представила нас Лили и взяла брата под руку.