Всё подлинное во мне

Когда наступает очередь физры, все девочки идут в женскую раздевалку, а я, не привлекая лишнего внимания, забираю куртку из гардеробной и свинчиваю домой. По дороге заскакиваю в Красный. Закуриваю. Сидя на бетонной плите, вспоминаю день, когда мы говорили здесь с Наташей. С тех пор, мы не перекинулись ни единым словом. Оно и не нужно. Всё ясно, как зимнее небо в морозную ночь. Мне лишь остается принять тот факт, что придется видеть их лица пять дней в неделю, на протяжении всего учебного года. Такая себе перспектива на самом деле. Чёрт. Ненавижу свою беспомощность. Но что ещё остается, кроме как принять поражение?

«Борьба показательна,

не победил – уходи с поля достойно».

© Добраяпросто

Глава II. Багровый закат

В октябре Денис обещал, что поговорит с Наташей, но с того времени издёвки так и не закончились. Форму мне никто не вернул, пришлось ехать в город и покупать новую. В конце концов я призналась маме, что кто-то украл спортивную одежду, но кто именно – я не знаю. Солгала, конечно же. Я твёрдо убеждена, что это сделали Наташа и её свита, хотя доказательств у меня до сих пор нет.

В ноябре, после осенних каникул, меня одолела простуда, поэтому две недели зависала дома. Для меня это даже в радость: не нужно видеть кого-либо в школе и взаимодействовать с ними. Пока мама была на работе, Ваня пару раз приходил ко мне домой и оставлял домашнее задание. Да, от домашки не сбежишь, даже если болеешь.

Весь декабрь наш класс готовился к Новому году: репетировали сценку (мы делали кавер-дэнс на клип PSY – «Gangnam style»), украшали коридоры, холл и спортзал бумажными снежинками. Классной руководительницы с нами не было, и свита воспользовалась этим моментом: когда я залазила на стремянку, одна из них как бы невзначай толкнула её, и я упала на пол, ударившись локтем и спиной. Ваня тут же подбежал ко мне и поднял с пола. Свита начала хихикать, и на этом моё терпение лопнуло. Во мне вскипела небывалая ярость. Я знала, что никто (разве что Ваня) не заступится за меня, знала, что если совершу необдуманный поступок, то получу сполна. Но в тот момент мне было наплевать абсолютно на всё. Я подошла к Марине (той, что толкнула стремянку) и, не раздумывая, зарядила ей хорошую пощёчину. Эта мразь меня просто достала. Давно пора уяснить, что даже загнанная в угол мышь умеет кусаться.

Марина тут же пришла в бешенство и вцепилась в мои волосы. Парни заметили потасовку и оттащили Марину от меня. Из верхней губы шла кровь. Она успела ударить меня в лицо. А дальше: кабинет директора, долгие нравоучения в нашем классе и, в конце концов, вызов родителей. Мама работает школьной медсестрой, поэтому через десять минут уже сидела с нами. Сказать, что мама была в ужасе – ничего не сказать. Она обрабатывала мою рану перекисью водорода, пока директриса читала нотации о поведении в учебном заведении. Затем, пришли родители Марины. Мне казалось, будто никто не поверит в мою версию произошедшего. Так бы и случилось, если бы не парни.

Они ворвались в кабинет директрисы, и один за другим, наперебой, начали рассказывать, как всё было на самом деле. Что самое неожиданное: они заступались за меня. В итоге, после мучительного допроса, меня отпустили домой. Мама не стала порицать и читать нотации, лишь пыталась уговорить меня съездить в больницу на рентген (она сказала: «А если это трещина в кости или перелом?»). Боль и вправду была сильная. Но я отказалась куда-либо ехать.

Смешанные чувства захватили меня. Гнев сменялся страхом: я ещё больше возненавидела Наташу и её свиту, и в то же время боялась, что они снова выкинут какой-нибудь сюрприз. Тогда, я восемь дней не посещала школу. На новогодний праздник тоже не пошла. А тридцать первого декабря сидела дома, и, пока мама веселилась где-то с друзьями, я много плакала. Я не брала трубку, когда звонил Ваня. Но он настойчивее, чем кажется: пришёл ко мне домой и принёс пару банок Кулера, которые стащил с новогоднего стола предков. Мы долго болтали, обсуждали последние события в школе. Ваня сказал, что Стас и Валдис (наши одноклассники), запустили петарду в кабинет Косого, выбив взрывом стекло. Их предки заплатили не малую сумму за порчу имущества. Повезло, что парни отделались лишь этим.

Наташа всё так же вместе с Денисом. Ваня видел, как они танцевали медляк на школьной дискотеке. Я рада, что мои глаза были спасены от этого зрелища. Около трёх часов ночи я проводила Ваню домой и легла спать.

Когда каникулы закончились, я снова пошла в школу. Все вели себя так, будто никто и не спихивал меня со стремянки. Видимо, они отлично провели эти каникулы и давно забыли о том случае. Я вздохнула с облегчением, потому что меня никто больше не трогал, и начала спокойно учиться. Но январские морозы дали о себе знать, и вскоре школу закрыли на карантин. Я сидела дома, смотрела сериалы по ноутбуку (сериал «Герои» – просто нечто!) и много спала.

В феврале особо ничего не произошло. Правда, ходили слухи, что Денис расстался с Наташей, но это оказалось неправдой. Я всё так же наблюдала их счастливые физиономии в школе. В любом случае их расставание уже ничего бы не изменило. Наивно полагать, что я ещё могла иметь какой-либо вес в их истории. Я твердила себе, что Денис в прошлом, и не изменяла этому обещанию.

В марте потеплело, появились первые признаки весны. Ваня достал пачку «Арома рич», и с тех пор я курю лишь эти сигареты. Приятный запах шоколада, что исходил от пачки, просто пробуждал меня. Да, всё та же отрава, хотя теперь не такая неприятная на запах.

Апрель начинался обычно: я ходила в школу, много пребывала в подавленном состоянии и мало разговаривала. Наташина свита почти не доставала меня. Пару раз обозвали доской, но я лишь усмехалась в ответ – они сами не являются поводом для пробуждения похоти.

В начале мая я отметила своё пятнадцатилетие. Ничего не обычного, просто семейная посиделка. Мама испекла торт, и мы с удовольствием ели его (даже Барсик умудрился стащить кусок!). Вечером пришёл Иван, и вручил мне книгу Джона Грина «В поисках Аляски». Он сказал: «Я хоть и не люблю читать, но знаю, что тебе по душе всякая романтическая лабуда. Надеюсь, книга тебе зайдет. Консультант в книжном сказала, что это одна из самых продаваемых книг». Я поблагодарила его. Приятно осознавать, что у меня есть такой друг как Ваня. После, мы отправились гулять по поселению.

13 мая

– Ещё чуть-чуть, – выдыхая в парту, говорю я. – Ещё чуть-чуть и… будет ещё хуже.

– Да что ты всё время расстраиваешься? – говорит мне Ваня, сидя на учительском столе. – Ещё чуть-чуть и – лето! Купаться будем, за ягодами ходить, на рыбалку тоже! Кстати, а, может, сегодня пойдём на рыбалку?

Я поднимаю голову с парты, на которой дремала перемену, и сонно смотрю на него. В классе, кроме нас, никого нет.

– Не знаю. Спать хочу, влом идти куда-то.

– Хватит вечно впадать в уныние! Посмотри за окно: там так солнечно! Сейчас пройдёт последний урок, и свалим домой. Ну?

– У-ф-ф, – снова выдыхаю я. – Ты какой-то энергичный сегодня.

– Для тебя стараюсь, подруга, – он подмигивает, и тут же предательски звенит звонок на урок.

Геометрия длиться вечность, а может и две. Монотонность Косого любого ученика может свалить с ног. Каждое слово он выдавливает медленно, без единой эмоции. Этот старик, похоже, ещё лет двадцать назад выжал из себя все соки. Поэтому, чтобы хоть как-то разукрасить эту серость, я рисую в тетради кошек. Очень много кошек.

После урока мы с Ваней идём покурить в Красный. Он (честное слово, как маленький) несётся вприпрыжку, радостно размахивая рюкзаком. Я же медленно плетусь за ним, периодически зевая.

– Что-то меня сегодня совсем расквасило, – замечаю я. – А ты, наоборот, полон сил.

– Погода разгулялась, я в предвкушении всех дел, что ждут меня, – садясь на бетонную плиту, говорит он.

– Круто, – снова широко зеваю. – Да блин! Покурим, и я спать!

– Ха-ха, прямо в Красном?

– Да иди ты. Дома, конечно, – сонливо улыбаясь, отвечаю я.

Проходящие мимо школьники периодически поглядывают в Красный, но за всё время нас ещё никто не сдавал взрослым. Поэтому мы курим, не обращая особого внимания на них.

– На днях заценила книгу, что ты подарил мне.

– И как тебе? – внимательно уставившись на меня, спрашивает Иван.

– Цепляет. Пока я дочитала до момента, где главные герои пьют розовое вино на окраине футбольного поля и читают роман.

– Девчачье чтиво, – ворчит он. – Я рад, что мой подарок не пропадает в забвении на твоей книжной полке.

– Вообще-то, главный герой – мальчик, – возражаю я.

Ваня в ответ лишь закатывает глаза. Сразу видно: не стоит даже пытаться прививать ему любовь к чтению. Его воротит от любого упоминания книг, особенно тех, что касаются любовных романов или математики. Иван бросает окурок на землю и надевает рюкзак. Я делаю то же самое, и мы направляемся по домам.

Майское солнце напекает лицо. На небе ни единого облачка. Ваня достаёт из кармана брюк наушники и начинает распутывать их. На перекрестке мы расходимся, и он полностью погружается в свой излюбленный плейлист из армейских песен.

Придя домой, я обедаю вчерашним сырным супом, затем, сажусь за уроки. Но усталость настолько сильно овладевает мной, что я забиваю на домашнее, и погружаюсь в глубокий сон.

Слышу, кажется, телефон звонит. Сквозь сонную пелену я вытаскиваю руку из-под одеяла и пытаюсь нащупать мобильник, который, по звуку, кажется, должен быть на полу.

– У… аппарата я, – закрываю глаза и кладу телефон рядом с ухом.

– Выспалась? – раздаётся полный бодрости голос Вани. – Рыбачить идём?

– Ты меня разбудил… ой, да, ладно, идём, – понимая, что уже не усну, соглашаюсь я. – Сейчас только удочку поищу и приду на пруд.

– Хорошо, тогда встретимся на пруду, – оповещает Иван и кладёт трубку.

Я медленно открываю глаза и… нет, не хочу вставать.

– Ты куда-то собралась? – раздаётся голос мамы с кухни.

– Думаю, что рыбачить, если, конечно, папин спиннинг найду. Ты не знаешь, где он может лежать?

– В предбаннике лежит. Запылился, наверное.

Найти его оказалось не так трудно. Это действительно очень пыльный старый спиннинг, с помощью которого мы рыбачили с отцом. Я тогда совсем ещё мелкая была.

Развод родителей – такое может случиться с каждым. Они поженились «по залету», когда им было около двадцати лет. Но папаша не вынес тяжбы семейной жизни и свинтил к другой. К той, что без детей и имеет просторную квартиру в городе. Я, кажется, уже давно смирилась с этим фактом. Лишь в те моменты, когда на глаза попадаются отцовские вещи, на меня рушатся воспоминания из детства. Но это настолько болезненно, что я любым способом стараюсь не думать об этом.

Взяв спиннинг, я выдвигаюсь в сторону пруда. Мы называем это место Химкой (из-за всякой дряни, что выбрасывают местные жители в пруд). Он находится на окраине села, прямо рядом с лесом. Есть ещё один пруд, именуемый Дном. Он находится на противоположной части поселения, глубоко в лесу. Туда мы обычно ходим купаться.

Пока я иду по витиеватой тропинке вдоль леса, запах цветущей черёмухи заполняет легкие. Птицы щебечут наперебой, вдали слышен лай собак. Природа оживает после долгих заснеженных дней. Вот только внутри всё та же бесконечная зима.

Когда начинаю приближаться к пруду, замечаю Ваню, который с полной готовностью ждёт улов. Его кудрявыми локонами играет майский ветер. Напряжённое тело показывает всю важность ситуации для Ивана. Он будто готов в любую секунду сорваться с помоста и нырнуть вглубь пруда, чтобы собственными руками достать рыбу. Я подхожу к нему и молча начинаю готовить снасти к предстоящей ловле.

– Тебя вообще учили, как нужно обращаться со спиннингом? – с ухмылкой произносит Ваня.

– Завались.

Он пытается помочь мне распутать леску, но я ясно даю понять, что справлюсь сама. Тогда Иван снова встает в свою позу, наполненную решимости, и ждёт клёв. Я развязываю узлы на леске, затем, насаживаю червя на крючок (нет, я их не боюсь), и закидываю его в пруд.

– Сома мне в задницу! – ругается Иван. – Кто-то уже успел сеть поставить!

– Где? – уставившись на воду, спрашиваю я.

– Да вон, видишь по середине пруда такую тёмную полоску? Вот это и есть рыболовная сеть.

– Ого-о, – протягиваю я. Я бы даже не обратила внимание на это, если бы не Ваня. Рыбалка – одно из его любимых занятий.

– Ты, кстати, успела выспаться? – спрашивает он, вытаскивая из воды уже не первого карпа.

– М-м-м… нет. Часа три, может, поспала. Но этого недостаточно.

– А ты… блин, у тебя клюёт!

Ваня со стремительной скоростью хватает мой спиннинг и быстро наматывает леску на катушку. От рыбы, которую он тащит, расходиться рябь по воде, а я только и успеваю смотреть на происходящее.

– Относился бы ты к урокам с такой страстью! – отсчитываю я Ваню, который бросает небольшого карася в чёрное ведро. – Тогда бы и не было проблем с учёбой!

– Если бы она приносила столько же удовольствия, сколько рыбалка, то я бы подумал над твоими словами, – с ухмылкой говорит он.

Улов сегодня действительно богат. Иван только и успевает замахиваться удочками. Мне даже ничего делать не нужно, его азарта хватит до самой ночи.

– Оп-па, – Ваня отрывается от спиннинга. – Смотри-ка! Пацаны пришли… и не только.

Я поворачиваю голову в сторону противоположного берега: там начала собираться компания. Чёрт. Почему они решили пойти именно на пруд? Обычно все сидят на стадионе, в Двушке (двухэтажный заброшенный дом) или в Красном. В основном, в компании гуляют мои одноклассники, я даже один раз гуляла с ними. Но шумная компания мне не по душе, поэтому тусоваться с ними не желаю.

– И у нас сигареты закончились, – продолжает Вано, доставая из камуфляжных штанов пустую пачку.

– Не у нас, а у тебя. Сходи к пацанам, стрельни парочку у них, – советую я.

– Ты последи за удочками тогда, хорошо?

– Давай быстрей, – нахмурив лицо, отвечаю я.

Недовольство у меня вызывает присутствие знакомой влюбленной парочки в компании. Денис обнимает Наташу за талию, параллельно разговаривая со Стасом. Как же меня бесят их физиономии.

Вообще, рыбалка уже успела мне наскучить. Я закрепляю удочки и отправляюсь на пригорок, находящийся немного дальше от берега. Думаю, что с ними ничего не станет, пока я понежусь под последними лучами солнца. Багровый закат горит ярким пламенем, расплываясь по воде. Солнечный свет согревает мою бледную кожу. Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю запах водной глади.

Открыв глаза, я замечаю силуэт, возникший передо мной. Он заслоняет закат, и лучи солнца обрамляют его очертания. В первую секунду мне кажется, что тот напоминает Дениса: такой же высокий и темнокожий. Несмотря на то, что его тело худощавое, широкие плечи выказывают, что этот парень силён. Слегка взъерошенные чёрные волосы идеально дополняют изящность черт узкого лица. Парень просто до невозможности красив.

Его большие глаза цвета глубокой ночи, каким-то печальным взором рассматривают меня. Я будто смотрю в бездну. Такое чувство, что лишь взглянув на меня, этот парень смог добраться до самых скрытых уголков души.

– Привет, у Вано есть сиги? – прервав мои смутные мысли, спрашивает он, рассматривая меня.

– …Э-э-э… он к пацанам пошёл просить, но… если хочешь, могу свои дать, – отвечаю я и торопливо открываю карман на ветровке.

Он поворачивает голову в сторону противоположного берега и внимательно смотрит туда.

– Ты разве куришь? – спрашивает меня паренёк, когда я начинаю протягивать ему сигарету.

– Нет, коллекционирую, – с сарказмом отвечаю я.

Парень слегка улыбается (боже, как красиво!), берёт сигарету и отправляется на другой берег. Но пройдя пару шагов он останавливается, разворачивается в мою сторону и спрашивает:

– Тебя как звать?

На секунду я действительно забываю своё имя. Парень своим появлением оказывает на меня сильное воздействие. Я прихожу в реальность, когда понимаю, что он уже начинает

разворачиваться в сторону бегущего Ивана.

– Линой, – торопливо отвечаю я.

С досадой от своей тормознутости провожаю взглядом широкие плечи паренька и замечаю, как к нему подходит Ваня, и они пожимают друг другу руки.

А затем, я снова смотрю на закат: теперь он кажется каким-то другим без силуэта того паренька. Во мне словно возникло любопытство, которое, возможно, и погубит меня.

– Лина, блин! – слышу недовольный голос Вани за спиной.

– Что?

– Ты каким местом вообще следишь за удочками?! Рыба же сорвалась!

– Упс… прости, отвлеклась, – нервно улыбаясь, отвечаю я. – Что за парень только что поздоровался с тобой?

– Этот? – он указывает в сторону темнокожего паренька, что направляется к компании. – Это Марк. Слушай, тут такое дело… мне надо к пацанам бежать, без обид Лина. Завтра в школе всё объясню! – словно вихрь, Ваня хватает свою удочку, чёрное ведро с рыбой, и несётся на противоположный берег.

И тут я остаюсь одна. Поднимаюсь с травы, беру спиннинг и заматываю леску. Какого чёрта только что сейчас было? Без всяких объяснений этот засранец сливается от меня. Видимо, потусить с компашкой ему интереснее, чем со мной. Мог хотя бы из вежливости позвать меня туда! Да и чёрт с ним. Всё равно рыбачить мне надоело.

14 мая

Под покровом глубокой ночи сниться страшный сон: люди в чёрных балаклавах избивают меня. Я лежу где-то в лесу на влажной земле. Из-за облаков проступает бледный силуэт луны. Один из них, взмахивает битой и, что есть мочи, ударяет по моему телу. Я слышу хруст костей, понимаю, что должна чувствовать страшную боль. Но по телу пробегает только холод, пронизывая с головы до пят. Двое копают яму. Тот, что копает, произносит: «Да кидай ты уже её, не тормози!». Страх смешивается с холодом и сковывает меня. Мне хочется сбежать от этого ужаса, но я не могу пошевелиться. И тут, человек с битой прекращает избивать меня, медленно подносит руку к своему лицу и снимает маску. По сердцу ударяет разряд, вызванный новой волной ужаса: я вижу лицо Вани. Оно мертвенно бледное, не выражает никаких эмоций. Чёрные глаза смотрят отчуждённо, сквозь меня. Затем маски снимают остальные: я вижу ухмыляющееся лицо Марины, презренное выражение у Наташи. Трое пристально смотрят на меня. Отчаяние начинает скрести по горлу, слезы непрерывно льются из моих глаз. «Зачем?! – в истерике кричу я. – Зачем вы так со мной?!» В ответ получаю лишь безмолвие. Кажется, будто они сейчас закопают меня, и на этом наступит конец всему, что поддерживает во мне жизнь. Я теряю всякую надежду на спасение.

Тут я резко просыпаюсь. Передо мной потолок, едва тронутый блёклым светом. По телу пробегают огромные мурашки, по спине и лбу течёт холодный пот. В первые пару секунд я прибываю в полнейшем ужасе, а затем начинаю радоваться.

– Дома… это был сон, – невнятно шепчу я.

Мрак в сознании начинает рассеиваться, но моя радость, всё же, больше похожа на фальшь. Внутри остаётся осадок от увиденного сна, что будет преследовать меня ещё очень долго.

Я быстро прокручиваю в памяти последние события, дабы восстановить целостность картины мира: «Мы с Ваней рыбачили, потом он убежал без всяких объяснений… Ещё я встретила какого-то парня… вроде бы его зовут Марк. А Марина с Наташей… к чёрту, даже думать о них не хочу».

Убедившись, что в моей жизни всё более ли менее нормально, я набираю полную грудь воздуха, а затем выдыхаю. Главное, маму не разбудить. Я осторожно опускаю руку на пол и ищу телефон. Экран начинает светиться, смотрю на время: половина шестого утра. Из-за дурацкого сновидения я потеряла целых полтора часа сна! И так вчера совсем расквашенная ходила, так теперь и сегодня та же история будет. Зашибись, блин.

Дискомфорт вызывает покрытое потом лицо и не менее мокрая сорочка. Я с трудом приподнимаюсь с кровати и, без лишнего шума, отодвигаю штору. За окном уже светает. Затем, осторожно направляюсь в сторону кухни, подхожу к зеркалу и смотрю на своё отражение: волнистые волосы взъерошены, под глазами темные круги. Белки глаза слегка покраснели, виднеется сильная усталость. Розовый отблеск неба отражается на моей коже. Я осторожно включаю кран и начинаю умываться.

Уснуть так и не получилось. Мысли шебаршат как тараканы. В частности, до меня снизошло озарение, что та небольшая стабильность в виде дружбы с Ваней, за которую я держусь руками и ногами, может внезапно исчезнуть. Что ему мешает, например сегодня, изъявить нежелание общаться со мной? Может, он уже давно думает об этом, просто не может признаться? Эти мысли так и зудят в сознании. Мне страшно. Страшно остаться одной.

Я стараюсь всячески найти логическое объяснение вчерашнему поступку лучшего друга. Почему он решил внезапно свалить? Хоть бы по нормальному объяснил причину, чтобы я не изводила себя!

Звенит будильник. Я с раздражением отключаю его и вскакиваю с кровати.

Мама, как и всегда, уже вовсю завтракает. Барсик хрустит любимым кормом с крольчатиной. Стараясь скрыть своё паршивое настроение, желаю маме доброго утра и иду умываться.

Закончив с утренней рутиной, хватаю рюкзак, и выхожу на улицу. Сегодня я вышла даже раньше, чем мама, что необычно. Солнце давно перевалило через горизонт и с каждой минутой идти по улице всё труднее. Чёртова жара.

Переизбыток тепла не приносит никакой радости, да и вообще я не особо люблю жаркие дни. Ветер периодически играет с моими каштановыми волосами, пока я, тем временем, приближаюсь к школьным воротам.

Поворачиваю голову налево, разглядывая школьников, бегающих по двору. Замечаю парней, толпой идущих в Курилку. Вместе с ними Ваня. Я решаю просто ждать, когда он соизволит объяснить свой поступок. В конце концов, избежать неизбежного невозможно. В его случае.

Первым уроком физика. Я кидаю свой рюкзак рядом с кабинетом, и выхожу в школьный сад. Сажусь на скамейку. Напротив меня сидит, судя по всему, второклассник, уткнувшись носом в телефон: играет во что-то. В голове проскальзывает мысль, что я его раньше не встречала. Школа небольшая, тут обучается всего около двухсот учеников, так что, волей не волей, а помнишь почти всех на лицо.

– Обалдеть, ты так рано в школу пришла? Неожиданно, – поворачиваю голову и вижу Ваню, вставшего как статуя за моей спиной.

Успел подкрасться незаметно, засранец.

– От тебя весельем пахнет, – с завистью замечаю я.

– Ну пойдём, покурим, – усмехается Иван, прекрасно зная, что на территории школы я этого не сделаю.

В ответ толкаю его в бок.

– Ты сделала домашку? Я даже книгу не открывал, – он плюхается рядом со мной, распластав руки на спинке скамьи.

– Тогда у тебя проблемы, друг. Либо ты объяснишь Косому как работает перископ, либо Косой объяснит это твоим предкам.

– Да знаю я, – Ваня закатывает глаза. – Ненавижу физику. Дашь списать?

– Может быть. Если ты расскажешь мне кое-что.

– Что же?

– А ты не помнишь, что обещал мне вчера объяснить в школе?

Чёрт. Не сдержалась и, всё-таки, спросила.

– Хм… – Ваня хмурится. – Не помню.

Я вскидываю брови. Видимо то, что мучило меня даже во сне, для него – всего лишь пустяк.

– Ты вчера кинул меня, или уже забыл?

– Д-а-а, – будто только вспомнив, протягивает он. – Прости, Лина. Просто пацаны в ляпы позвали играть, ну я и пошёл. Торопился, извини. Они уже начинали играть, а я не хотел водить. Ты же не стала бы тусоваться с нами.

– Думаешь, отмазался?

– Думаю, что да. Я выведал кое-какую инфу для тебя.

– О чем же? – я насторожилась.

– Я узнал, что Наташа хочет порвать с Дэном.

Я таращу на него глаза, но тут же прихожу в себя.

– Бред. Такие слухи уже ходили. Как помнишь, они просто поссорились тогда.

– Ты права. Не стоит верить болтовне Стаса, – Ваня смотрит на наручные часы. – Сома мне в задницу! Через десять минут звонок, дай пожалуйста списать, или Косой отстрелит мои яйца!

К счастью будущей девушки Ивана, его яйца остались в полном порядке: жертвой Косого стала Наташа. С превеликим удовольствием я таращусь на то, как Косой отчитывает Наташу. «Вам стоит тщательно изучать тему отражения света. Вы живете в мире, наполненном различными источниками света и предметами, отражающими его. Не выполнив домашнее задание, вы рискуете не только получить неуд, но и упустить знания о мироустройстве. Вы это понимаете, Наталья?» Та беспомощно отводит взгляд в окно, и тихо произносит: «Да, я понимаю, простите». Судя по всему, она гуляла вчера весь вечер и не удосужилась узнать, как работает перископ. Моё нутро торжествует. Конечно, радоваться чужой беде не круто, но мне, черт возьми, круто, когда беда касается ненавистного человека.

Косой закончил воспитательную нудятину, и начал писать название темы на доске. Я отрываю кусочек тетрадного листа и пишу на нём: «Кто такой Марк? Я его не видела раньше». Комкаю листок и кидаю Ване на парту.