Сквозь паутину лжи

Известие о наличии у моей цели родных вызывает горькую усмешку. Не хотелось бы обрекать их на потерю брата, но хотя бы им самим ничто не будет угрожать. Ради благополучия Империи придётся и не на такое пойти. В конце концов, малые жертвы оправданы, если помогут избежать больших потрясений. Так ведь?..

Я тут же одёргиваю себя. С каких пор жизнь невинных людей стала для меня разменной монетой? Эта мысль вызывает брезгливое отторжение. Как и сидящий напротив человек. Хотя в прошлую нашу встречу он не давал мне поводов для неприязни.

– Какую роль во всём этом играет его прошлое? Может, перейдём ближе к делу? – не выдерживаю я, мечтая поскорее избавиться от раздражающего собеседника.

– Прошлое очень даже важно, – отвечает он, перейдя на странный говор, звучащий непривычно для моего уха. – Люй Ше родом из Солнечной долины, а там толкуют примерно так. Произношение немного отличается от столичного и остальной Империи, так что перед подменой, тебе необходимо овладеть им.

– Объясни особенности, и я попробую прямо сейчас, – пытаюсь повторить диалект, но выходит так себе.

– Думаешь, сможешь овладеть этим наречием за пару часов? Мне даже на такой уровень скудоумия потребовалась неделя, – зубоскалит Джихвэй и вворачивает непонятное словечко. – Ша́ма!

– Это ещё что значит? – требовательно спрашиваю я.

– Так звучит универсальное ругательство на диалекте Солнечной Долины, – усмехается Тень. – В том местечке за словцом в карман не лезут. Отвести душу бранью – дело обычное. Ты уж постарайся перенять эту привычку, чтобы вжиться в образ.

Он принимается посвящать меня в тонкости говора тех мест, особо упирая на излюбленные Тигром обороты и присказки. Я схватываю на лету. Всё же в армии приходилось общаться с уроженцами всех уголков Империи, так что ухо приучено к разным диалектам.

Освоив азы, перехожу к сути моей миссии. Джихвэй протягивает тоненькую книжицу.

– Здесь всё остальное. Пока следил за Тигром, записывал, как он общается и какие словечки вворачивает. Тебе пригодится.

– Спасибо, – киваю, пряча исписанные мелкими иероглифами страницы за пазуху. – А до Братства чем Люй Ше промышлял?

– Про то, чем он до столицы занимался, сведений негусто, но кое-что я всё ж разузнал, – в голосе Джихвэя прорезаются самодовольные нотки. – Тигр не из именитого рода, но дар к боевым искусствам в нём пробудился рано. С малолетства семья в нищете прозябала, а Люй Ше от богатеньких да сильных мальчишек только тумаки да издевательства терпел. Но это ровно до той поры, пока в нём Ки как следует не заиграла. Он и без того был не из робкого десятка, а уж когда встал на Путь, всё кардинально поменялось. Немного овладев своей силой, стал отвечать обидчикам, за что всю его семейку выгнали из деревни.

– Обычно незнатные дети подаются в школы боевых искусств или секты. Он что, пошёл иной стезёй? – вставляю я вопрос.

– Да. Не было у него иного выбора. Деревенский староста уж постарался, чтобы ни одно приличное заведение парня не приняло. Поговаривают, уже тогда Братство на него глаз положило. Небось, ещё когда он в деревне своим недругам рёбра ломал. Иначе с чего бы ему, без должного обучения и доступа к техникам, удалось набраться такой силы, чтобы давать отпор обидчикам, также владеющим Ки?

У меня аж сердце щемит. До боли знакомая история, если вспомнить ублюдка Бохая, сына старосты из Лесных Холмов. Вот только с братьями и сёстрами мне не повезло. От этой мысли накатывает чёрная тоска.

Джихвэй меж тем посвящает меня в подробности моей новой биографии. Как после изгнания из родных мест семейство Люй Ше по деревням мыкалось, пока не осело в другом селении Солнечной долины. С тех пор о нём вестей кот наплакал. Известно лишь, что пропитание семье добывал, подряжаясь по найму в караванную охрану. Старшему из троих детей деваться некуда было, родители после лишений быстро захворали, все деньги на лекарей уходили. А когда их не стало, подался он в столицу с младшими на руках.

Здесь-то Люй Ше и прибился к Охотникам окончательно. Через тамошних наёмников на кого-то из Братства вышел, как положено проверку прошёл, и за работу взялся. Несколько заказов в столице выполнить успел.

– Нрав у него – кремень, вспыльчивый, любит подраться, – добавляет Джихвэй. – Да и к винцу с девицами слабость имеет. Но, невзирая на загулы да буйство, закон особо не переступает. Пару раз стражники его после пьяных драк забирали, но отпускали, как протрезвеет да штраф заплатит. В общем, типичный молодой да горячий. Силу свою почуял, деньжат отхватил и пошёл во все тяжкие. Просто пока расплата его не настигла, но вскоре это поменяется… – кривая ухмылка возникает на губах собеседника.

– Так, когда и как мне его подменить? – возвращаю разговор в деловое русло.

– А тут особых сложностей не предвидится. После миссий от Братства он традиционно залегает на дно, так как работает в столице, а после, спустя недельку, отправляется в публичный дом. Монет при нём завсегда в достатке, так что заведения выбирает лучшие. В этот раз должен посетить обитель утех под названием «Поднебесье» в самом центре города, – скалится Джихвэй. – У меня там кое-какие связи имеются, так что все ходы-выходы разузнал. Как обычно, Тигр самые дорогие покои займёт, вином как следует зальётся, тут-то ты его и подменишь. Главное – тихо да незаметно всё провернуть. Времени в обрез будет, вокруг него девицы так и вьются.

До рассвета беседуем, утрясая детали. Напоследок Джихвэй вручает мне карту района да чертежи борделя.

– А как мне потом с Охотниками на связь выйти, когда займу место Тигра? – задаю я главный вопрос.

– Не переживай, они сами объявятся. Ты пока у них в младших ходишь, значит, распоряжения старших исполнять обязан, – хмыкает Джихвэй. – Всё, ступай. Сними себе комнатушку неподалёку, да не слишком приметную. И готовься к делу. Как цель вынырнет, я весточку пришлю.

На том и расстаёмся.

Нахожу себе жильё в трёх кварталах от злачного места. До него всего десять минут быстрым шагом, не более. Всё оставшееся время я изучаю диалект Солнечной Долины и практикуюсь в техниках. Раз за разом меняю личину, дабы перекидываться быстро и без запинки.

На пятый день в дверь мою стучат. Не успеваю отворить, как в щель просовывают конверт. Внутри два листка. Один, свёрнутый вчетверо, изображает детальный портрет моей жертвы. На другом всего две строчки: «Сегодня ночью. Затемно». На обороте приписка – Джихвэй успел ещё кое-что разведать. Немного, но по делу – всё про Охотничьи порядки.

Я со свистом втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы. Час настал. Пора делом доказать, что Император не зря мне доверил эту миссию.

Глава 6

До самой ночи я тщательно готовлюсь. Первым делом вникаю в свежую порцию сведений о прошлом Тигра. Выясняется, что прозвище своё Люй Ше получил не просто так. Первое испытание в Братстве не потребовало от него ничьих жизней, Охотники берутся не только за устранение людей, но и за иные поручения, была бы достойная плата. Хоть убийства и приносят им основной доход, они предпочитают слыть наёмниками, а не душегубами.

В качестве пробного поручения Люй Ше выпало истребить могучего духовного зверя – редкого степного тигра на высоком этапе развития. Заказчик, престарелый охотник, мечтал заполучить его шкуру в свою коллекцию, но сам с таким грозным противником связываться остерегся. Парень исполнил поручение, но в схватке изрядно пострадал, заработав несколько глубоких шрамов на груди. В память о знаковой победе он и избрал себе звериное прозвище.

Удалось Джихвэю разузнать кое-что и о талантах Тигра. Точных сведений о его родной стихии нет, но в бою тот полагается больше на рукопашные техники, усиливающие тело. Способен отращивать на пальцах нечто вроде звериных когтей. В деле привык не церемониться, жертв попусту не мучает, но и пощады не даёт.

От этих подробностей мне невольно становится не по себе. Я отдаю себе отчёт, что, внедрившись к Охотникам, не смогу избежать кровопролития. Во имя Империи я готов преступить черту, но всё же душу терзают сомнения. Впрочем, сейчас нет смысла забивать голову раньше времени – решать проблемы лучше по мере их поступления.

В «Поднебесье» отправляюсь засветло. Есть у меня одна задумка, как проникнуть внутрь, не вызвав лишних подозрений. Я уже досконально изучил план заведения. Оно занимает целый особняк, окружённый ухоженным парком. Охрана – будь здоров, так что самый верный способ – явиться туда в образе состоятельного гостя.

Обхожу пару рынков, приобретая себе богатое ханьфу. Собираю облик этакого купца с туго набитым кошелём. Заодно меняю свою нынешнюю внешность, позаимствовав черты у разномастных толстосумов. Переоблачившись и приняв подобающий вид, вначале захожу в ресторан, чтобы перекусить и опробовать свою новую маскировку в деле, а уже потом держу путь к вертепу.

На закате приближаюсь к воротам отработанной грузной походкой. Стражники у входа придирчиво изучают моё одеяние и осанку. Вид у меня, прямо скажем, потешный – эдакий упитанный коротышка, облачённый в дорогие да кричащие шелка, а поверх ещё увешанный несколькими позолоченными цепями. На безделушки тратиться не стал, лишь для антуража раздобыл дешёвые поделки.

– Никак впервой к нам пожаловали, господин? – осведомляется старший из привратников.

Видный мужчина, широкий в плечах, со звериной статью, едва тронутый сединой. Кивком велит подельникам пропустить меня, а сам подхватывает под локоток и отводит в сторонку.

– Заведение у нас особого пошиба, – вполголоса втолковывает он. – Элитное. Не всё здесь решается звоном монет, сколько бы их у вас ни водилось. Так что прошу, соблюдайте правила, если не хотите столкнуться с неприятными для себя последствиями.

Я красноречиво обвожу рукой благоухающий сад, раскинувшийся вокруг главного здания.

– Если вы не против, можете меня проводить и просветить насчёт ваших порядков, – нарочито басовито прошу я.

– Вам всё доходчиво растолкуют внутри, а у меня тут работа другая, – отмахивается страж, кивая на ворота, куда один за другим прибывают посетители.

В подтверждение своих слов привратник указывает на гостей, которых сопровождают дальше дюжие охранники. Тогда я незаметно извлекаю пару серебряных луников и ненавязчиво вкладываю их в его ладонь. Эта малость творит чудеса, служивый мгновенно становится приветливее.

Не спеша бреду по аллее, а стражник вышагивает рядом, не переставая описывать заведение и правила. Ещё недавно уверял, что здесь не всё решается золотом, а сам за пригоршню серебра начал петь соловьём. Ну да ладно, мне же лучше. Главное – выведать побольше о порядках да присмотреться к посетителям.

Центральная дорожка ведёт прямиком через парк к дворцу утех. По обе стороны высятся затейливо остриженные деревья да диковинные кусты. Боковые тропы петляют меж зарослей, теряясь в зелёной куще. Прошлой ночью я уже выведывал здесь всё досконально. По сторонам разбросаны служебные строения, а в чаще укрыты беседки для гостей, предпочитающих забавы на свежем воздухе. Больные на голову, Аранг мне свидетель…

Правила, как выясняется, довольно просты. У любой прихоти есть своя цена, но обговаривать все нюансы нужно обстоятельно, чтобы впоследствии избежать проблем. С девицами тоже можно условиться об особых услугах, но стражник предупреждает, что с новичками порой случаются неприятные инциденты. Меня поражает его прямодушие, впрочем, разговор этот больше для проформы. Куда сильнее занимают меня прибывающие гости.

Вскоре нас нагоняет шумная ватага из четырёх крепких молодцев, среди коих я приметил и Тигра, горланящего во всю глотку.

– Нынче ночью у меня будет целый гарем! – хвастливо гогочет он. – Что, братцы, посоревнуемся, кто больше девок к утру завалит?

– Куда тебе, полосатый, – ухмыляется белокурый детина диковинной наружности. – К третьей красотке язык начнёт заплетаться, а там и буянить примешься.

– Верно, Тигр, тебе только волю дай. Ты же меры не знаешь, – подначивает его коротышка. – Потом лакаешь без продыху, как псина, и куролесишь. А нам ущерб покрывать! Забыл, небось, куда пожаловал? Это тебе не дешёвый бордель, а «Поднебесье»! Матушка-то блюдёт репутацию, сюда даже знать захаживает. Так что веди себя прилично.

Тигр замирает на полушаге и меряет товарища тяжёлым взглядом.

– Ты чего там тявкнул, недомерок? – рычит он, грозно нависая над спутником. – Кто тут из нас тут псина, а крыса ты облезлая?!

Мой провожатый умолкает, с опаской поглядывая на лихую компанию. Того и гляди, начнётся заварушка. Уже и прохожие останавливаются, и стража насторожилась.

– А ну, тихо! – встревает белобрысый верзила. – Мы сюда гулять пришли али глотки драть? Невтерпёж кулаками помахать, валите за ворота. Не портите нам веселье.

– Ты что, сдурел? – взвивается Тигр. – Приказывать мне вздумал!

Он хватает обидчика за грудки, сгребая в могучий кулак богатое одеяние:

– Забыли, с кем говорите?!

Внезапно белокурый наклоняется к нему и что-то быстро шепчет. Раздор увядает, не успев расцвести. Гомоня и пересмеиваясь, ватага удаляется ко дворцу утех. Я тоже ускоряю шаг, получив от стражника всю необходимую информацию. Поравнявшись с Тигром, ловко цепляю к его платью крохотную колючку. На серебристой нити та еле заметна, но мне поможет не упустить жертву из виду.

Впереди, затмевая небо, высятся затейливо украшенные пагоды, соединённые ажурными переходами. Нарядные девы в ханьфу с игривыми вырезами приветствуют гостей, то выставляя щиколотку, то запястье.

Меня встречает одна из помощниц Матушки-хозяйки. Ту саму я вижу лишь мельком – статная женщина в летах, чья увядающая краса искусно подчёркнута косметикой и шелками.

– Господин, чего изволите? – щебечет юная дева. – Меня зовут Жасмин, нынче я – ваш проводник в «Поднебесье».

В тонких чертах девы мелькает нечто смутно знакомое, но уловить ускользающее сходство не удаётся.

– Ещё не решил, – туманно отвечаю я, нарочно затягивая беседу. – Впервой в ваших краях. Составите компанию?

Жасмин с готовностью подаёт руку. Подхватив девушку под локоток, увлекаю её на прогулку перед пагодой. Нужно дать Тигру время обосноваться.

– Так, чем вы можете услужить заезжему гостю? – осведомляюсь с нарочитой игривостью.

– Смотря, к чему душа лежит, – серебристым колокольчиком смеётся прислужница. – Уж поверьте, нам любая прихоть по плечу.

Я забавляюсь беседой, исподволь приглядывая, куда направится добыча. А Тигр меж тем поднимается на вершину одной из угловых башен.

– Для начала хотелось бы полюбоваться вашими красавицами, выбрать спутницу на ночь, – понизив голос до заговорщицкого полушёпота, киваю в сторону башни. – Где-нибудь там, на вершине, под самыми небесами. Мы же как-никак в «Поднебесье».

Жасмин одобрительно кивает:

– Прекрасный выбор, господин! Могу порекомендовать музыкальное сопровождение и танцы. Так вы вполне сможете оценить наших… богинь, – последнее слово она произносит почти благоговейно.

Мы поднимаемся выше. Роскошь убранства затмевает всё, виденное прежде. В этом крыле царит дух неприкрытого разврата. Соблазнительные изгибы статуй, фривольные картины, дорогие ароматы – всё будоражит плоть и распаляет фантазию. Отделка помещений выполнена из дорогих пород дерева. Мне ли не знать.

Для меня отведены покои на верхнем ярусе: несколько залов, объединённых просторной террасой. Стройные колонны, мягкие диваны, журчащий фонтан. С обзорной площадки весь квартал как на ладони. И всё это удовольствие стоит столько, что трать я собственные деньги, уже бы взвыл волком.

Пока Жасмин проводит экскурсию, в комнаты одна за другой входят ночные бабочки. Впрочем, язык не поворачивается назвать так этих утончённых красавиц, более уместных при дворце, нежели в публичном доме.

Я останавливаю выбор на пяти девах, искушённых в музыке и живописи. Кажется, моя спутница ничуть не удивлена, видно, здесь привыкли к самым взыскательным гостям. Ради приличия заказываю хмельное. Впрочем, мне ещё предстоит изображать пьяного гуляку в облике Тигра, так что увлекаться не стоит.

Девы услаждают мой слух чарующей музыкой и искусной беседой, блистая глубокими познаниями в политической жизни столицы и далеко за её пределами. И за всё это приходиться отвалить немалую сумму. Ночь в обществе каждой красавицы стоит от десяти серебряных луников, хотя в эту цену уже включена не только игра на музыкальных инструментах.

Не скупясь, трачу казённые деньги, исподволь распуская по этажу сеть из тончайших побегов. На каждом ярусе таится стража, их приглушённые ауры я безошибочно различаю, хоть они и не показываются гостям на глаза.

Моя цель расположилась в покоях напротив, в этом Оплетающие Побеги не дадут солгать. Нужно лишь улучить момент и проникнуть туда незамеченным. А Тигр меж тем, изрядно набравшись, зачастил в отхожее место. Пора действовать!

Одарив дев горстью серебра на прощание, я будто невзначай выхожу на террасу. Ловко вскарабкавшись по крыше, перебираюсь на ту сторону. Здесь царит совсем иной дух – буйное веселье, громкая музыка и пьяные крики. В этом гаме не разобрать и слова. Проскользнув в одну из спален, чьи двери тоже выходят на обзорную галерею, создаю древесную обманку под потолком. Просто чтобы меня сразу не заметили.

Ждать приходится недолго. Вскоре парень вновь вываливается справить малую нужду, на ходу стягивая портки.

– Подожди своего хищника! – вполоборота кричит он кому-то за порогом.

Я обрушиваюсь на него сверху в самый неподходящий момент. Один рывок, и хребет с хрустом ломается, вспоров позвонками кожу, а голова неестественно откидывается назад. Тигр еле слышно хрипит проклятия, но свет уже меркнет в его глазах.

Снаружи встревоженно окликает девичий голос:

– Всё ли в порядке, мой лютый зверь? Я уже изнемогаю тут без тебя! Долго ли ещё ждать?

– Потерпи и лучше восстанови силы! – откликаюсь я, ловко подделывая голос жертвы.

Пока говорю, моя личина зыбко плавится, повторяя облик Тигра. Побеги оплетают тело, пока я торопливо стаскиваю с мертвеца одежду. Труп прячу в кольцо-хранилище и, приняв новый облик, шагаю за порог.

Длинноногая красотка с угольно-чёрными прядями прижимается ко мне, млея в объятиях:

– Может, останемся здесь? – жарко шепчет она, дразня пышной грудью, едва прикрытой тончайшим шёлком. – Сделай уже, что обещал…

Я стискиваю её крутые бёдра, привлекая ближе:

– Всему свой черёд, красавица. Сначала восполню потери, а там уж позабавимся всласть.

– Как скажешь, мой зверь, – мурлычет дева, игриво покусывая меня за шею.

В общей зале дым коромыслом: музыка, пляски, звон чаш. Кое-кто из гостей, не тратя времени, уже приступил к любовным утехам прямо на диванах. Я примечаю, что свита Тигра изрядно разрослась с моего ухода. Отовсюду меня зазывно окликают, но я избираю ложе, где девиц побольше, а мужчин поменьше. Там же вальяжно раскинулся давешний белокурый верзила.

– Эй, полосатый, ты чего зачастил нужду справлять, точно дед старый? – едко цедит он, завидев меня. – Никак приболел?

– Ты б поменьше языком чесал да побольше пил! – огрызаюсь я, лихо передразнивая говор Солнечной долины.

– Никак во мне сомневаешься? – прищурившись, блондин хватает непочатую бутыль и, бахнув горлышко о стол, разом опрокидывает её в глотку.

Не желая ударить в грязь лицом, повторяю его ухватку. Хлещу крепкое вино, создав в глубине рта заслон из растения, что должно впитать в себя всю жидкость. Поди различи в этом бедламе!

Держусь своей роли, стараясь не углубляться в темы, где могу себя выдать. Впрочем, это не так уж сложно, здесь всех занимает лишь извечное «кто кого перепьёт да переблудит». Под хмельные россказни я исподволь разведываю, не состоят ли собутыльники в Братстве, но те или не имеют к нему отношения, или скрывают правду.

Вдруг в зале повисает зловещая тишина. На пороге, корчась от гнева, стоит давешний коротышка – дружок покойника. Обводя всех мутным взором, он разражается бранью пуще прежнего:

– Тигр, ублюдок полосатый! Сучий потрох! Ты как посмел, а?! Думал, не замечу?! Ну, держись, жизнью заплатишь!

Глава 7

– Да угомонись ты! – бросаю на задиру нарочито хмельной взгляд. – Набрался до чертей и мерещится всякая дребедень. Пить ни хрена не умеешь!

– Это я-то не умею? – взвивается коротышка, потрясая увесистым кулаком. – А ну, глянь сюда!

Он разжимает ладонь, являя взору пару игральных костей.

– Знаешь, что это за хреновина? Я, когда ты отлучился, на твоё место присел да там её и приметил. Ты ж вечно эти змеиные глазёнки выкидывал. Никак сжульничать удумал?

Коротышка швыряет костяшки на стол. Те, подпрыгнув, замирают единицами кверху.

– Ещё разок сделать? – ухмыляется он, снова подбрасывая игральные кости.

Исход тот же – змеиные глаза смотрят в потолок.

– Что скажешь, а, Тигр? Ишь, как тебе везёт! – бесится низкорослый, шаря по поясу в поисках оружия, но тщетно.

Тогда, сжав кулаки, он надвигается на меня с открытой угрозой. Белобрысый верзила пытается встрять, развести нас по углам, но я легко отодвигаю его с пути. Блондин плюхается обратно на диван, а я поднимаюсь навстречу недругу.

Чжан, а именно так зовут недоумка, как мне удалось узнать за этот вечер, пыхтит раздувшимся кузнечным мехом, буравя меня злобным прищуром. Я невозмутимо беру со стола чашу, плескаю туда вина и вручаю коротышке. Приобняв его за плечи, проникновенно шепчу:

– Да погоди ты! За тем столом народищу немеряно резалось. С чего ты взял, что я сплутовал? Что это вообще мои кости?! Если сомневаешься, тащи другие – сам всё увидишь. Выпадет моё – с тебя должок. Ну а если наоборот – получишь втрое. По рукам?

– Ну-ну, поглядим! – фыркает собеседник, стряхивая мою руку.

Махом осушив врученную чашу, он вразвалку бредёт к игорному столу. Там спорят долго и яро, но вскоре коротышка возвращается с парой костей. Внимательно их изучив, протягивает мне.

– Змеиные гляделки заказывал? – уточняю с ухмылкой.

– Да хоть жабьи бородавки! – рявкает Чжан. – Не выпадут, насыплешь мне в карманы звонкого серебра по самые края.

Я сжимаю кости в кулаке, чуть встряхиваю, одновременно вливая малую толику Ки. Все здесь практики, но спьяну туго соображают. Особенно этот недомерок. Я и сам прикладывался к чаше, но больше поил собственные побеги, так что хмель меня едва тронул. К тому же, кубики-то деревянные – мне сам Аранг заповедовал справиться.

– Ну что, готов опустошить карманы? – ухмыляюсь, встряхивая ладонь над столом.

Кости, подпрыгнув, замирают у самого края. Пара единиц отражают тусклый свет масляных светильников.

– Никак снова налитые свинцом подсунул, демона тебе в глотку?! – взвивается Чжан, сгребая кубики. – А ну, повтори! Не верю я тебе, шулер чёртов!

– Сам в долги влез – сам и плати. Никто тебя за язык не тянул, – осаживаю его, плюхаясь на диван и притягивая девицу поближе. – На этом разговор окончен.

– Уймись уже, Чжан! – гогочет блондин, хлопая в ладоши. – Азартные игры не твоя стихия, смирись. Эй, девоньки! Играйте музыку погромче, гуляем дальше!

Шум и гам возвращаются в покои. Коротышка, насупясь, отсаживается подальше, но вскоре и сам сваливает с одной из красоток. Я продолжаю влезать в чужую шкуру, болтать о том, о сём, исподволь выуживая крохи сведений о своих собутыльниках. Такая вот досадная случайность может вмиг спутать все карты.

От Джихвэя я разузнал о Тигре немало, но больше по верхам. В тонкостях придётся самому разбираться, полагаясь на его дружков.

Коротышка Чжан и белобрысый И́вар, как выяснилось, наёмники из тех, что стерегут караваны. Так с ними Люй Ше когда-то и познакомился. Однако к Братству Охотников, похоже, они отношения не имеют. Или мастерски это скрывают. Впрочем, в пьяных россказнях то и дело мелькают обмолвки о каких-то заданиях. Вроде бы, не в духе Братства. Больше про разбойные набеги, охрану обозов да тому подобное. Я помалкиваю, впитывая любые крохи.

В какой-то миг ценитель азартных игр, позабыв недавнюю обиду, окликает меня:

– Эй, Тигр! Что-то ты скис нынче. Замолк, будто воды в рот набрал. Поведал бы историю какую, что ли. Скрасил скуку.

– А хотите, расскажу, как я своё прозвище заслужил? – ухмыляюсь, потянувшись за новой порцией хмельного.

– Мы все это уже по двадцать раз слышали, сколько можно?! – кривится Ивар. – Заладил: «Тигр» да «Тигр»! Небось, на самом деле в детстве кота уличного приручил, вот и кличут. Рассказал бы чего нового!

Впрочем, иным гостям, особенно дамам, явно любопытно.

– Все да не все, – хлопаю его по плечу. – Пусть дамы послушают.

Отмахнувшись от скептика, затягиваю историю о том, как я расправился со свирепым зверем-людоедом. Приукрашиваю слегка, но меру знаю.

Чжан не выдерживает первым. Подхватив пару девиц, он сваливает восвояси.

– Можно нам тоже послушать?.. – пищат они.

– Да я вам сейчас такую историю расскажу! И покажу! – хохочет парень. – Про змею!