Беги или молчи

****

– Так, я смотрю бумаги, а ты компьютер, – дает указания Лестор.

– С каких пор ты руководишь мной?

– С тех самых, когда ты стал посвящать свое внимание лишь нашей оптимистичной Коралии, – усмехается он, и я стал раздражаться от его веселого тона.

– Не беси. Ты точно уверен, что он ушел?

– Да, он прощался с нами в холле, пока вы с Лией целовались, – громко вздыхаю, чтобы он заткнулся на эту тему.

Мы взяли ключ у Ерлин, пока Лия отвлекала её, а Джо проверял содержимое её стола с документами. Брат открыл дверь, и мы вошли внутрь. Включив свет, мы заперли дверь на замок, чтобы никто не смог последовать нашему примеру и заглянуть в личные дела.

Лестор направился к шкафу, где хранилось множество папок с именами и цифрами. Я же, сев за стол, открыл ноутбук. Включив его, я убедился в своих подозрениях: на экране появился пароль.

– Тут пароль, – тихо говорю брату, чтобы нас не услышали.

– Попробуй имена жены и ребенка, все же они погибли, и он мог сделать пароль в честь них.

– Какой идиот будет ставить пароль с именем какого-то человека?

– Я.

– Ну, я и говорю, что только идиот будет ставить, – усмехаюсь и слышу, как он фыркает.

Удивительно, но имя жены идеально подходит. На рабочем столе я заметил две папки, которые привлекли моё внимание. Одна из них была подписана именем жены, и это меня не удивило, ведь хозяин компьютера известен своей глупостью. А вот вторая папка, под названием «Карен», меня заинтриговала.

Я решил заглянуть внутрь, ведь эта женщина исчезла так неожиданно, и вряд ли она была любовницей хозяина компьютера, чтобы он посвятил ей личную папку. Внутри я обнаружил несколько фотографий и два электронных экземпляра договора. На фотографиях была Карен.

Первая фотография меня очень испугала: женщина сидела на стуле, привязанная, и держала между зубами бинт. Пролистав страницы, я наткнулся на вторую фотографию, которая выглядела гораздо хуже. На вид женщина была похожа на обгоревшую, на её висках виднелись круглые следы от какого-то прибора, а в некоторых местах были пузыри и облезшая кожа.

– Боже, да на ней поставили чертов эксперимент, – выдыхаю и слышу, как брат быстро подходит ко мне.

– Твою мать! Она же сгорела! – кричит он.

– Тише ты, нам надо успеть посмотреть дальше.

– Не обязательно, я нашел пару бумаг в его шкафу, думаю, они будут полезны.

– Уверен?

– Нет, давай еще минуту и уходим, – усмехаюсь. Какой он все же девочка.

– Давай заглянем в одну папку для моего спокойствия, – говорю я и открываю документ с двумя экземплярами договора. Открывается документ с заголовком «Завещание».

– Он помирает?

– Наверно, всё же не молодой, – мы посмеиваемся.

– Давай распечатаем и прочитаем при всех?

– Окей.

Мы быстро распечатываем документ и, не оставляя следов нашего пребывания, удаляемся. Возвращаем ключи на место и жестом показываем Лии, что она может прервать свой скучный разговор с Ерлин.

Я сижу на диване и жду свою девушку, чтобы отправиться спать. Мы провели слишком много времени, разбирая события прошлого. Я даже начал скучать по ней, хотя и не могу понять, почему.

– Пойдём спать, Дастин, – говорит она, обнимая меня сзади за плечи. Я так люблю, когда она так делает.

– Давайте обсудим всё завтра, – бормочет сонная Джо. – Таблетки начинают действовать, и я могу заснуть прямо здесь, на полу. До завтра.

– До завтра, – говорим мы друг другу и расходимся по палатам. Я замечаю, что Лия уже направилась к выходу, но я останавливаю её и крепко обнимаю.

– Сегодня ты будешь ночевать у меня, – с улыбкой говорю я, и она нежно целует меня.

Глава 6

Лестор

– А я говорил, что это плохая идея! – кричит мой брат на всех нас.

– Да? А что ты тогда нас не остановил и ее от побега, м? Наоборот же, ты первый начал это всё! – кричу на него в ответ, и мы оба слышим плач Лии.

– Вот что ты ревешь? – обнимает ее Дастин.

– Её ведь могут убить, как и Карен, – еле разборчиво и с паузами из-за слёз отвечает девушка.

– Ты сошла с ума! Ты же сама была против этого плана, утверждала, что завтра тебя выпишут, но вместо этого отвлекала Ерлин своими бессмысленными разговорами! – мой брат не сдержался, и я решил вмешаться.

– Замолчи, идиот! Ты находишься в такой же опасности, как и все мы, когда помогали ей. И я тоже, ведь я помогла ей незаметно пробежать по территории, отвлекла Ерлин и подсыпала ей таблетки в чай!

Нет, это уже слишком. Она начала бить его по груди, и я, обхватив её за талию, поднял и отнёс в другой конец комнаты.

– Пожалуйста, успокойтесь! Сейчас самое важное – сохранять спокойствие и верить, что с ней всё будет хорошо, – я все еще держу Лию на руках и смотрю на брата. – Нам нужно забрать Арни, пока он не сказал Барри чего-то лишнего.

– Давайте снова спустимся вниз, – предлагает Дастин. – Но на этот раз давайте сделаем всё тихо и спокойно, без лишних ссор.

Я киваю и отпускаю девушку. Надо позвать Арни и найти Джо.

12 часов назад

После вчерашнего я проспал завтрак и вышел из комнаты только около полудня. Однако, взглянув на своих друзей, я понял, что они только что проснулись.

Джо сидела с ещё более поникшим видом, чем обычно. Её внешний вид был ужасен: одежда не стиралась уже два дня, лицо опухло и похудело, а кожа приобрела болезненно серый оттенок. Среди других людей в холле она выделялась тем, что стала похожа на всех умирающих пациентов, находящихся внутри.

Дастин и Коралия стояли у окна и, кажется, о чём-то спорили. Я не стал их отвлекать, поскольку не знал, кто из них в гневе выглядит хуже.

– Все ждут меня или просто так сидят? – внезапно говорит Арни.

– Привет, ты куда пропал? Мы хотели обсудить с тобой тот случай с Барри, – говорю я.

– Какой случай?

Он улыбается, а я хмурюсь. Что с ним случилось?

– Ты не помнишь?

– Что я не помню? – по-прежнему улыбается он.

– Это что у тебя? – говорит Лия и дотрагивается до его виска.

– А? Не знаю, мистер Паркмент сказал, что скоро пройдет.

Мы с братом переглядываемся. Я встаю и смотрю на то, на что указывает девушка. И тут я осознаю, что такие же следы были на фотографии с Карен. Однако у неё они были почти чёрными, а у этого парня пока что лишь едва заметные зелёные.

Я вспоминаю фотографию Карен и удивляюсь, как можно было так поступить с такой милой женщиной. И уж тем более сфотографировать её мёртвой и с ожогами. Мы ещё не рассказали о том, что увидели, другим, но, кажется, Арни уже неинтересен этот вопрос.

– Всё как было у Карен, – делает свое заключение брат.

– Что произошло с Карен? – спрашивает Лия, сложив руки на груди и внимательно глядя на нас.

Мы сохраняем молчание. Я не хочу обсуждать это при Арни, который, возможно, только что пережил то же, что и женщина. От воспоминаний меня снова охватывает дрожь, и я вновь обращаю взгляд на следы. Они выглядят ужасно.

– Я думаю, тебе стоит прилечь и отдохнуть. Ты, наверное, очень устал, – Дастин поднимает его и подталкивает в сторону палаты. Мы смотрим, как он, слегка пошатываясь, уходит.

– Итак? – с явным нетерпением повторяет Коралия, словно хочет напомнить о своём вопросе.

– Мы видели, как умерла Карен. Она сгорела на электрическом стуле. Сейчас у Арни точно такие же следы, только они едва заметны. А у Карен…

– Из неё сделали стейк, – прерывает меня Дастин.

– Это не смешно, – отвечаю я, глядя на него.

– Как же это ужасно! – воскликнула брюнетка, присаживаясь на диван и устало протирая глаза.

– Мне нужно срочно уходить отсюда, – произнесла Джо, и я был поражён её словами. Меня охватила лёгкая тревога за неё, и руки снова задрожали. Я попытался отогнать воспоминания о прошлом и несколько раз провёл по волосам, чтобы успокоиться.

– Чего?

– После всего услышанного я ни минуты не собираюсь здесь оставаться, – заявляет она и уходит.

– Как странно, – усмехается Дастин и снова отворачивается к окну. – Кажется, сегодня четверг.

Когда я подошёл ближе, то увидел, что в ворота нашей больницы входит много людей. Сегодня был день посещений.

Наша мама снова в слезах, и это начинает меня раздражать. Я боюсь представить, что происходит в голове у Дастина. За последние три года ничего не изменилось: когда приходят родители, мама плачет, а отец стоит чуть позади и смотрит на нас.

Какой смысл постоянно плакать? За это время можно было бы уже привыкнуть к этому, но, кажется, наша мама не может с этим смириться. Ей тяжело осознавать, что её единственные сыновья находятся в психиатрической больнице, особенно после того, как она потеряла старшую дочь.

Именно из-за смерти сестры мы с братом оказались здесь. Мы видели, как она падает со скалы, слышали глухой звук и всплеск воды. У неё был трудный период в семейной жизни, она была старше нас на пять лет, и я бы никогда не подумал, что взрослый человек может сломаться настолько сильно, чтобы решиться на такой поступок.

Я осматриваю первый этаж, где полно пациентов и их близких. Среди них замечаю Лию с братом и новенькую, рядом с которой, по всей видимости, стоят её родители. Когда мистер Паркмент спустился, он вышел из кабинета и поздоровался почти со всеми. Затем он вернулся обратно уже с Кендаллом и Коралией. Похоже, они серьёзно готовятся к выписке новенькой, и, кажется, он не догадался о том, что мы были у него в кабинете.

– Как вы, дорогие мои? – спрашивает мама, вытирая слёзы платком.

– Мам, ну сколько можно, прошло уже три года, – жалобно произносит Дастин, отводя взгляд.

– Я свяжусь с вашим врачом и всё обсужу. Вы слишком долго лечитесь, и я не верю, что вам настолько плохо, – и она снова расплакалась. Боже, это уже смешно.

Я отворачиваюсь, чтобы не смотреть на неё. Я становлюсь похожим на своего брата, которого всё раздражает, и мне хочется уйти от этих унылых лиц и слёз.

Меня напрягают слова Джоанны о побеге. Мне кажется, что она не в себе из-за таблеток, которые ей дают. Если бы она была умнее, то могла бы просто делать вид, что пьёт их, а потом выбрасывать в туалет. Это было бы легче всего.

Интересно, что с нами будет, если узнают, что мы проникли в кабинет врача и Ерлин? Коралию, наверное, оставят здесь и будут пичкать таблетками, меня и брата разделят по разным отделениям и могут сдать на органы, если выяснят, что именно мы были в кабинете у старикана. А над новенькой будут издеваться так же, как и над Арни, потому что они оба всегда молчат и легче всего сдадутся.

От этих мыслей я усмехнулся, и Дастин с вопросительным выражением лица посмотрел на меня.

– Всё хорошо, – тихо говорю я ему, вытирая руки о брюки. Он не обращает на меня внимания, продолжая обмениваться шутками с отцом.

– Я принесла тебе сигареты и наше любимое жареное мясо, – с этими словами мама достала контейнер и положила его себе на колени. Боже, я снова почувствовал себя ребёнком.

– Благодарю, но я уже вдоволь насмотрелся на жареное мясо, – смеётся Дастин, и я толкаю его в плечо. Когда же он уже перестанет говорить об этом? Смерть человека – это всегда ужасно, какой бы она ни была.

– Что? – спросил отец.

– Он просто читает новую книгу, – с улыбкой отвечаю я. – Благодарю вас за ваше внимание, но, думаю, нам уже пора идти.

– Хорошо, я вас очень люблю, – с легкой растерянностью в голосе произносит мама, наклоняясь, чтобы поцеловать нас.

– И мы вас, – встаёт мой брат и тянет меня за локоть. Иногда мне кажется, что это его глупая привычка.

Мы попрощались с родителями и начали подниматься обратно. Дастин остался на месте, чтобы попробовать новые сигареты, а я пошёл дальше, чтобы не чувствовать едкий запах дыма.

Всё, что произошло со мной и другими, вызывает у меня сильное беспокойство. Я не знаю, как реагировать, когда вижу мистера Паркмента, Ерлин и теперь Арни, который, кажется, страдает от тех же пыток, что и Карен.

Мне хочется узнать, что же сделала эта бедная женщина, чтобы заслужить такую жестокую смерть. Вряд ли она согласилась на все эти эксперименты добровольно. Но если я снова предложу обыскать кабинет старика, мы можем попасться, и на этот раз нам не избежать наказания. Я даже представить себе боюсь, какие пытки они придумают для каждого из нас.

Когда я видел свою маму в слезах и безразличие на лице отца, которому, казалось, надоели эти постоянные встречи с нами, перспектива отдать свои органы мне не понравилась. Нужно ещё раз подумать об этом.

Я выхожу из своей палаты и направляюсь в холл. Там я снова вижу нашу парочку, но на этот раз они не целуются и не лежат в обнимку на диване. Они почему-то ругаются, и с каждым разом их голоса становятся всё громче.

Я решаю не вмешиваться и сажусь чуть дальше, но мне всё равно хорошо видно их. Иногда мне бывает интересно послушать, из-за чего можно ссориться, находясь в больнице. Удивительно, как они находят темы для конфликтов? Необычная пара.

Арни всё ещё нет, возможно, он спит или, как это часто бывает после времени посещений, ходит по палатам в поисках чего-нибудь вкусного, чтобы поделиться с нами вечером. Удивительно, но раньше я с радостью ждал вечера, а теперь они стали казаться мне такими унылыми, грустными и скучными. Возможно, это связано с появлением новенькой? Проблемы начали возникать так же неожиданно, как и она.

– Ты эгоист! – неожиданно раздался резкий крик Лии, вырвав меня из размышлений. От испуга я подпрыгнул на месте.

– Я эгоист? Ты просто дура! – Дастин толкает её в плечо, и я решаю вмешаться и разнять их, пока эта странная парочка не начала драку.

– Ну всё, хватит! Что на этот раз произошло? Или вы просто решили продолжить утренний спор от скуки? – я ухмыляюсь и удерживаю Лию, которая явно хочет ударить брата.

– Он такой эгоистичный! – снова восклицает она.

– Это я понял, не могла бы ты дать более подробную характеристику? – пытаюсь разрядить обстановку. В нашей непростой ситуации лучше всего сохранять нейтралитет.

– Я хочу, чтобы она ушла, но после того, как мы выясним, что происходит внутри этих стен, кратко говоря, я желаю закончить наше «расследование», – уже спокойно отвечает Дастин.

– Вот поэтому он и эгоист, – продолжает убеждать меня девушка.

– Дастин, это нечестно, – говорю я, защищая Лию. Его поведение действительно вызывает недоумение.

– Ой, перестаньте. Вы так же любопытны, как и я, и никому от этого не будет хуже, – он разводит руками и расслабленно опускается в кресло.

Не понимаю, как можно оставлять свою девушку в опасности, где её могут убить в любой момент. У моего брата какая-то странная любовь.

– Ты и сам можешь всё сделать. Просто сообщай мне, когда я буду тебя навещать. Тем более что Кендалл сказал, что сможет забрать меня не раньше чем через неделю. У него много дел, связанных с моей выпиской, – уже более спокойно говорит Коралия, и я отпускаю её. Кажется, она уже не стремится убить моего брата, и мне не придётся прятать труп.

– Ты действительно думаешь, что после того, как выйдешь отсюда, мы будем вместе? – смотрит на нее Дастин.

Какой он идиот. Как можно сказать это ей, если даже она не ушла еще? Мог бы хотя сказать это за день до ее выписки.

– Ты ведь специально её провоцируешь, не так ли? – задаю я вопрос.

– Возможно, мне нравится её выводить, – с улыбкой говорит Дастин и смотрит на Лию, которая подозрительно долго молчит.

– Ты просто невыносимый, Дастин! – воскликнула она, отвесив ему подзатыльник, и обиженно села на диван, сложив руки на груди.

Смотрю на них и не понимаю, зачем я здесь. Давно пора было поговорить с родителями, попросить их дать взятку врачу или хотя бы соврать, что со мной всё в порядке. А потом вернуться домой, побыть с мамой пару дней, снова увидеть её слёзы радости, собрать вещи, взять кредитку и уехать как можно дальше от всего, что произошло со мной в этом городе. Мечты – это всегда так приятно.

– Кстати, куда делся наш наркоман-психопат? – спросил Дастин.

– Не знаю, может быть, кто-то видел его? – спросил я у них. Парень пожал плечами, а Лия по-прежнему хранила молчание, погружённая в свой мир, который был полон обид.

Я откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза, с недовольным видом фыркнув. Как же хорошо быть одному! Никто не будет донимать, не будет ругаться и обижаться. За три года мы, кажется, уже пришли в себя, но, похоже, всё ещё остаёмся немного не в себе.

Я смотрел на них и молчал. Они были так горды, что это вызывало у меня раздражение. Среди этого хаоса не хватало Джоанны с её нелепым планом побега. Интересно, о чём она думала, когда озвучивала его? Неужели она надеялась, что мы поддержим её и будем помогать? Никогда и ни за что! Мы, может быть, и больные, но не глупые. Никто не пытался сбежать отсюда, потому что многие понимают, какие последствия это повлечёт за собой. Отговаривать её тоже бесполезно: последние несколько дней она никого не слушает, только требует что-то. А такой расклад меня не устраивает. Я не из тех, кто будет делать всё для человека и терпеть его ужасное отношение и грубое поведение. Кажется, именно такие отношения у меня с Джоанной.

– Где та странная новенькая? – наконец, не выдержал мой гордый брат и решил заговорить.

– Не знаю, возможно, он уже бежит по направлению к городу.

– Она хотя бы понимает, что до города около четырёх миль? – Дастин смеётся над ней, и я вижу, как Лия пытается скрыть улыбку, чтобы выглядеть ещё более обиженной. – Да не переживай, просто посмейся, ничего с тобой не случится, – говорит он, глядя на неё с лёгкой улыбкой, и укоризненно приподнимает бровь.

Девушка сдаётся и, наконец, широко улыбается. Удивительно, как после ссоры они могут так легко смеяться. Мне будет сложно находиться рядом с этой парой. Мы ещё несколько раз обменялись шутками о Джо и ушли на ужин.

Как обычно, нам подали чай, варёную картошку и куски мяса, которые не вызывали аппетита. Арни наконец-то присоединился к нам, на этот раз в нормальном состоянии. Однако он не вспомнил о разговоре, который мы подслушали у запасного выхода. Это насторожило нас, но мы не стали мучить бедного парня. Кто знает, возможно, это и к лучшему. Джоанна так и не появилась на ужине, и мы решили, что она всё-таки сбежала. Я думаю, это хорошо, иначе я бы лично запер её в палате на два дня, пока её мозг не начнёт нормально функционировать.

После ужина мы сидели в холле. Дастин попросил Барри снова включить старый ужастик девяностых годов, и мы устроились на диване. Настроение немного улучшилось, и я перестал думать о плохом. Пара, которая казалась немного не в себе, снова начала болтать, иногда обращаясь ко мне и Арни.

Фильм приближался к своему логическому завершению. Свет в коридорах больницы стал более тусклым, что означало, что время близится к одиннадцати, и Барри скоро придёт, чтобы отправить нас по палатам.

– Мне нужна ваша помощь! – второй раз за день я вздрагиваю от неожиданности, потому что все так любят говорить громко и неожиданно, особенно во время фильма ужасов.

Обернувшись, я вижу Джоанну.

– Мы знаем, ведь ты не просто так лежишь в психиатрической больнице, – говорит Дастин, и Арни с Коралией пытаются сдержать улыбку.

– Помогите мне выбраться отсюда, – с раздражением в голосе просит блондинка.

– Тебе нужно пройти курс лечения, у тебя явно не всё в порядке с головой, – с улыбкой подхватывает Арни, уловив шутливый настрой моего брата.

– Я знала, что так будет, поэтому рассчитываю на тебя, Лестор, и на тебя, Коралия, – произнесла блондинка, указывая на нас пальцем. Я переглянулся с Лией, и мы оба были в недоумении.

– Я лично откручу тебе голову, если что-то случится с Лией и моим братом! – в гневе восклицает Дастин.

– Мне всё равно. Я просто посмотрю и, если понадобится, помогу свернуть тебе голову, – спокойно произносит Арни.

Он явно способствует снижению напряжения.

– Вам не нужно будет делать многое. Лестор откроет ворота и отвлечёт Барри, а Лия поможет с Ерлин и с камерой на главном входе, – объясняет свой план Джо.

Я снова смотрю на Коралию, пытаясь понять, принимает ли она условия девушки или просто ищет способ мягко отказать ей. Удивительно, что я вообще слушаю эти разговоры и всё ещё сомневаюсь, стоит ли помогать ей. Я начинаю немного нервничать и замечаю, что от волнения пытаюсь разгладить помявшуюся футболку.

– Итак? – Джоанна выпрямляется и ждёт.

– Я повторяю: если ты втянешь их в неприятности, твоя голова будет висеть у меня в палате, – повторяет мой брат, грозно глядя на блондинку. Она лишь закатывает глаза и отворачивается.

– Ладно, – наконец соглашается Лия. – Но если из-за этого меня не выпишут, я лично тебя сдам, – она указывает на блондинку и, поправив брюки, разминается.

– Отлично, Лестор?

Она смотрит на меня, и я понимаю, что если они останутся наедине, то непременно возникнут проблемы. Я вытираю руки о брюки, несколько раз глубоко вздыхаю и оглядываю комнату.

– Я согласен, – сдаюсь.

– Нам всем придётся участвовать в этом, – сердится Дастин. – Потому что вы не справитесь, и мне придётся спасать ваши задницы.

Мы поворачиваемся и смотрим на Арни. Если все почти пришли к согласию, то зачем ему оставаться в стороне?

– Давайте я просто тут посижу, если кто-то спросит про вас, что-нибудь наплету и всё, – закрывает глаза парень и ложится на диван.

– Да, конечно, вы пойдете с Лестором, – распоряжается Дастин. – А я пока договорюсь с Барри о том, чтобы мы посмотрели ещё один фильм, – добавляет он и уходит.

Джоанна смотрит в окно и ждёт возвращения моего брата, чтобы начать действовать. Арни всё ещё лежит на диване, притворяясь спящим. Интересно, во что же мы ввязались?

Дастин возвращается с кассетой, включает её и поворачивается к нам.

– Моя работа закончена, кто следующий? – спросил он, взглянув на Джо.

Она не говорит, и мы все ждем. Я все еще надеюсь, что она изменит свое решение.

– Необходимо отвлечь Барри и Ерлин, чтобы они не услышали, как я спускаюсь, и не узнали от других, что я сбежала, – она направляется к выходу. – Лия, возьми на себя Ерлин и камеру, а Лестор, ты займешься Барри.

– Хорошо, – я подхожу к Арни и резко поднимаю его с дивана. – Ты идёшь со мной.

– Это еще почему?

– Ты хорошо знаешь Барри, – мы подходим к его каморке, и я начинаю беспокоиться.

Никто не сказал ни слова поддержки, и я тоже. Но разве это не признак командного духа? Мы не можем просто так взять и уйти, оставив Джоанну одну после того, как она увидела труп. Разве это нормально – сдаваться прямо перед дверью Барри?

– Доброй ночи, дружище, – не стучась, входит Арни в комнату.

Барри сидел за столом, в наушниках. Мне кажется, он мог бы сидеть так ещё около часа, поэтому не было необходимости его отвлекать.

– Что вам нужно? – он вытащил один наушник, равнодушно посмотрел на нас и снова погрузился в свой телефон.

Мы с блондином обменялись взглядами, и я кивнул ему, чтобы он начал разговор. Интересно, о чём они обычно разговаривают? Или, может быть, они обсуждают свои обычные занятия, когда остаются наедине? Я усмехнулся, представив себе эту картину.

– Второй фильм оказался слишком скучным, да и новенькая начала раздражать. Есть идеи, чем заняться? – спросил Арни, усевшись на кровать и подперев подбородок руками.

Я всё так же стою на своём месте и наблюдаю за ними. Интересно, как обстоят дела у других? Не слышно ни криков, ни шагов. Возможно, они решили пойти спать и не предупредили нас. Или же они втроём решили сбежать, хотя Дастин не настолько эгоистичен, чтобы оставить меня, как бы я его ни раздражал.

– У меня нет ни пива, ни сигарет. Может быть, ты хочешь продолжить нашу игру? – с улыбкой спрашивает Барри.

– Почему бы и нет? Всё же лучше, чем сидеть с ними, – он кивает в мою сторону, и я хмурюсь. Кажется, он забыл, что сейчас мы в одной лодке.

– Лестор? – смотрят они на меня.

– Меня очень раздражают ссоры между моим братом и нашей дорогой Лией, – объясняю я, садясь рядом с Арни.

– Точно, наша малышка уходит же завтра, – улыбается Барри и достает из шкафа карты и пачку сигарет, хотя говорил, что у него их нет.

Я был поражён. Уже завтра? Но как же так? Она же сказала нам, что это займёт как минимум неделю. Или я что-то пропустил?

– Что ты имеешь в виду? Когда они с Дастином ссорились, она сказала, что это будет не раньше, чем через неделю.

– Я не вижу смысла в том, чтобы она оставалась здесь. Мы её выпишем, и она больше не будет считаться пациенткой. Однако Кендалл не сможет её забрать, и ей придётся остаться здесь до его приезда, – говорит Барри, раскладывая карты.

Теперь всё стало более ясно. Разумеется, это замечательная новость, что Лия перестала лечиться. Это говорит о том, что ей оказали помощь и помогли избавиться от угнетающих мыслей. Ей внушили, что её прошлая жизнь закончилась, и не стоит грустить по ней, а нужно жить настоящим. Не нужно слушать других, следовать их советам и зависеть от их мнения. Я искренне рад за Лию, она смогла стать сильной, а это поистине важное качество для человека.