Дом, в котором пекут круассаны

– Стабильное спокойствие. Только Тёма хочет увольняться, но я его уломаю остаться, ты же меня знаешь, – она выносит из подсобки кулёк и ставит на стойку, а после внимательно смотрит на руку Ильи. На его татуировку.

Семь волчьих пастей разевают свои клыкастые рты, сверкают чернильными глазами. От плеча, прямо к запястью, они клацают зубами на каждого, кто смеет нарушить их покой. Семь волков – семь смертных грехов.

А потом взгляд Ани скользит по колечку, призывно висящему на его шее.

– Что за кольцо? Тебе что, предложение сделали?

– Пока нет.

– В смысле, пока нет? А что, сделают? – Аня хохочет, а после достаёт из кармана шоколадку, кладёт её перед братом. – Тебе нужен совет? Ты же знаешь, я всегда рада помочь.

– Думаю, твои вкусы слишком сильно разнятся с моими. Не думаю, что вести её на свидание в загородный дом с привидениями или на заброшенную фабрику – хорошая идея. Ну знаешь, это не то настроение, которое я хочу ей показать.

– Стоп-стоп. Свидание?! – от удивления глаза сестры расширяются, но спустя мгновение она проворно запрыгивает на стойку. – Я требую всех клятых подробностей, братишка. У тебя есть ещё три минуты, прежде чем я перейду к материнским методам допроса.

Глава 6

Сентябрь, 2011

Париж, Франция

Дом Вудов слишком огромен и запах свежей выпечки не долетает до самых дальних жилых комнат. Но это играет на руку Аде – отца раздражают любые резкие запахи, даже если они приятные, а мать со своим балетным прошлым никак не может смириться с тем, что теперь дочь свободно уплетает булочки.

– Сделай с шоколадом, – Ник сидит на небольшом кухонном островке, и болтает ногами на барном стуле.

– Я достану тебе банку нутеллы, джемы и мёд. И мажь их чем хочешь, но внутрь я эту гадость засовывать не собираюсь, – бурчит Адалин, выкладывая на пергамент пышные белые кусочки сырого теста, скрученные под круассаны. – Начинять круассаны – просто издевательство какое-то. Ты же в курсе, что они должны быть практически полыми внутри, воздушными? С лёгкой хрустящей корочкой и мягкостью теста внутри, – Вуд мечтательно прикрывает глаза. – А твои извращённые фантазии омерзительны.

– Да брось, Ад. Все так делают!

– Только не в этом доме, Ник, – Адалин упирается руками в столешницу и смотрит на Фейна так, что тот кривил губы.

– Вот приедешь ко мне погостить…

Адалин щурит глаза, а Ник страдальчески вздыхает, прячась за экраном ноутбука так, словно это может спасти его от гнева сестры, но Адалин тут же переключается на готовку. Открывает дверцу духовки, осторожно загружает туда противень с мелко дрожащими, ещё сырыми круассанами. Присаживается на корточки, устанавливает нужную температуру и время. Тиканье часов на стене, равномерное клацанье клавиатуры и щёлканье мышки. Ада кладёт ладони на колени, умещает на них подбородок, глядя на тёплый свет духовки.

Это всегда казалось ей правильным. Когда внутри было слишком много эмоций, которые спотыкались друг о друга, выпечка служила спасением. Этой хитрости её научила бабушка. На самом деле, она учила её печь не только круассаны, но именно их Адалин полюбила больше всего. Прикусывая губу, она внимательно наблюдает за ровными рядами сырого теста в желтоватом свете духового шкафа. Вот бы всю жизнь заниматься этим, а не перекладывать бумажки в душном кабинете. Открыть небольшое кафе, где каждый желающий смог бы попробовать её выпечку. Открыть место, в котором она сама будет счастлива и сможет почувствовать себя… дома. Но, как только фантазия становится ярче, перед глазами вспыхивает холодный взгляд отца, его плотно сжатые губы и мечтательная улыбка сходит с лица Адалин.

Они с Ником расположились не на главной кухне, которая больше служила предметом интерьера – в ней никогда не готовили, потому что отец ненавидел резкие запахи. Да и Адалин не видела ничего зазорного в том, чтобы повозиться в тесте в самой дальней части дома. Сюда не забредёт ни отец, ни мать, ни Эд.

– Мы же не опоздали, да? – весёлый голос Тонна выдёргивает её из мыслей так резко, что Адалин вздрагивает. – А что, Ада бросила тебя и заставила пачкать руки в муке? – ехидство Тонна несдержанно катится по комнате, заставляя спрятавшуюся Аду закатить глаза. – Заходи, Даф. Чувствуй себя, как дома.

– Разве не Ада должна говорить эти слова? – Ник тихо хмыкает.

– Ой, да брось, Ник. Я тут бываю так часто, что практически живу. Могу позволить себе заменить Аду, пока она… а кстати, где она?

Адалин ползком добирается до края кухонного островка. Выглянув из-за угла, она заговорщически подмигивает Дафне. Та улыбается ей в ответ. Атталь не успевает опомниться, как Ада хватает его за щиколотку. Тонн взвизгивает так громко, что Дафне приходится зажать ладонями уши, и отскакивает с таким рвением, что Николас – на всякий случай – придерживает свой ноутбук.

– Ты! – возмущённо вздыхает он, не сводя с Ады гневного взгляда, который быстро сменяется на милостивый, но не менее хитрый. – Беги, принцесса Ада.