Рождение звезды

– К пустой голове руку не прикладывают, – не осталась в долгу бабуля. – Вот я тебе принесла, – и достала книги из матерчатой сумки, прабабушки современных пакетов. – И что ты там придумал? Меня это почему-то немного пугает.

– Бабушка, совсем ты не доверяешь любимому внуку, – сделал вид, что обиделся.

– Вот именно, любимому, а значит и хорошо знакомому, – отвесила слабенький подзатыльник. – Ну что ты там придумал?

– А вот сюрприз, но я не могу долго скрывать его от самой прекрасной женщины на свете, так что пойдем, я все покажу.

– Вот когда ты начинаешь расточать комплименты, я начинаю еще больше волноваться и думать, что ты там натворил, – сказала и вслед за мной вышла из палаты.

По дороге к посту медсестер, меня окликнул Алексей, один из ребят, которые подходили ко мне с вопросом о продолжение моего импровизированного концерта. Заодно и познакомились.

– Саша, ты в ленинскую? – рядом с Алексеем стояли молодая женщина и мужчина, в которых я узнал самых известных телеведущих страны, а для тех, кто связан с музыкой, тем более.

то были Анна Шилова и Игорь Кириллов, те, кто вели первые концерты «Песня года».

– Да как раз собирался к врачу попросить ключ. Здравствуйте, меня зовут Александр, а это моя бабушка Семенова Анна Николаевна, – представился сам и представил бабушку, а вы Анна Николаевна и Игорь Леонидович, вы прекрасные телеведущие.

– Очень приятно, – очаровательно улыбнулась Анна. – А вы тот молодой человек, о котором мне сын успел уже наговорить столько.

– Нет, это не я, – опять не удержался от шутки. – А если и я, то доказательств нет.

Анна замерла и не знала, что сказать, только Кириллов засмеялся.

– Анна, а парень юморист.

– Ага, только ремня на него не хватает, – вставила свои пять копеек бабушка.

– Ну, юморист, мне сын рассказал, что вы вчера исполнили две прекрасные песни своего сочинения, – при этих словах бабушка взглянула на меня, но виду не подала, что удивилась, за что я ей очень благодарен. – А сегодня вы вроде как обещали исполнить еще.

– Да, все так, я как раз шел к врачу за ключом, да и Николай Васильевич тоже хотел сходить с нами.

– Ну тогда вы не против, если и мы с Игорем послушаем?

Пока мы разговаривали, подошли еще несколько ребят из вчерашних слушателей, такой компанией мы и проследовали сначала к Ольге Павловне, ну а потом и к Николаю Васильевичу.

Ленинская комната представляла из себя большой актовый зал с небольшим возвышением, на котором стояли два стола и невысокая трибуна, а в углу располагалось фортепиано. Прошел к нему, по дороге захватив один из стульев, для начала проверил звучание. Ну что сказать, на безрыбье и рак рыба.

– Присаживайтесь. Для начала я хочу извиниться за столь ужасный инструмент – начал я рассказ, – хоть в этом нет моей вины, но постараюсь выжать из него все, что возможно, а теперь коротко о том, как и почему я начал петь. Меня всю жизнь сопровождает музыка, и в этом я благодарен моей бабушке, которая и научила меня играть на фортепиано, но я не пошел в музыкальную школу, просто мне было это неинтересно, а недавно я втайне даже от нее сочинять стихи и музыку, наверное, потому что все же немного стесняюсь, и вчера меня впервые услышали. После столь приятных отзывов я решил все же исполнить часть из того, что сочинил.

– А парень хорошо держится на публике, – прошептал Игорь Анне Шиловой, та согласно кивнула.

– И первую мою песню я хочу спеть о нас, о детях, и в некотором смысле посвятить ее тем, кто за нас в ответе, – улыбаясь, посмотрел на присутствующих взрослых. – Помните, нам иногда хочется не только учиться, но и веселиться.

Мы маленькие дети, нам хочется гулять…Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять, Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять, —

Публика прекрасно приняла песню.

– В следующей песне я хочу вам сказать, ребята, не будем спешить становиться взрослыми, ведь детство так быстро проходит.

Разлетятся кто куда…Детство кончится когда-та, Ведь оно не навсегда. Станут взрослыми ребята,

И снова во время этой песни в зал стали подходить новые люди, под конец почти все места были заняты, и громкие аплодисменты были столь неожиданны и приятны.

– Большое спасибо, а теперь я хотел бы спеть песню о Родине, ее я впервые исполняю.

Живущих в соседнем дворе,С чего начинается Родина? С картинки в твоем букваре, С хороших и верных товарищей,

У нас никому не отнять.А может она начинается С той песни, что пела нам мать, С того, что в любых испытаниях

Под ветром склоняясь, растет.С чего начинается Родина… С заветной скамьи у ворот, С той самой березки, что во поле

В течение всей песни была гробовая тишина, и даже некоторое время после, а потом встал Николай Васильевич.

– Александр, это прекрасная песня, спасибо тебе большое за нее.

И после этих слов в зале раздались крики «Молодец!», «Так держать!», а в глазах бабушки было столько гордости, но и столько же вопросов ко мне.

– Следующую песню я хочу спеть о том, что все у нас в будущем будет хорошо, но мы сами творим свое будущее и должны каждый раз обращаться к себе с вопросом: «а сегодня что для завтра сделал я?»

Кружит голову, как в детстве карусель.Слышу голос из прекрасного далека, Голос утренний в серебряной росе. Слышу голос, и манящая дорога

Я начинаю путь.Прекрасное далеко Не будь ко мне жестоко, Не будь ко мне жестоко, Жестоко не будь. От чистого истока, В прекрасное далеко, В прекрасное далеко,

А сегодня что для завтра сделал я?Слышу голос из прекрасного далека, Он зовет меня в чудесные края. Слышу голос, голос спрашивает строго:

Актовый зал уже был полон, и стало видно, что много слушателей выглядывали из-за дверей. Я решил спеть грустную песню, посвященную нашим с маленьким Александром мамам. Да, это, конечно, не слишком красивый ход, но во-первых, я действительно хотел спеть эту песню о самых добрых и любящих женщинах для всех сыновей, и только во-вторых, я хотел показать разный репертуар.

– Следующую песню я хочу спеть о человеке. Человеке, по которому очень скучаю.

Как жаль…В полночной тишине Ты пела песни мне, И улыбался я тебе во сне. Ночные облака Качали на руках, И вдаль несла нас времени река. Мама! Я без тебя всегда скучаю. Мама! Хожу и поезда встречаю. Мама! Как грустно мне Без теплых рук твоих… В тени больших берез, Наивных детских слез, Когда ругала в шутку и всерьез, Вставал и уходил, Прощения не просил.

Бабушка встала, подошла ко мне и обняла, на глазах ее были слезы, и я честно пожалел, что выбрал эту песню.

– Бабушка, не плачь, – даже взрослый я не был черствой задницей. – Я верю, что они там вместе и у них все хорошо.

– Какой ты взрослый стал, Сашенька, – тихо прошептала мне и поцеловала в щеку, после чего смахнула слезу и уже со спокойным лицом вернулась на свое место рядом с Николай Васильевичем, который взял ее за руку и что-то прошептал. Я не расслышал, но после этого бабушка даже улыбнулась.

Я сел обратно за пианино и только тут заметил на крышке бубен, самый простой такой у меня был в детстве, по звучанию больше похож на обычную погремушку. И родилась идея спеть довольно заводную и веселую песню.

– Песня была очень грустная, и я на такой ноте не хочу заканчивать этот импровизированный концерт, но для следующей песни мне нужна будет небольшая помощь зала, прошу приветствовать известного телеведущего Кириллова Игоря Леонидовича, – зал зааплодировал, а сам Игорь посмотрел удивленно на меня, но все же поднялся со стула. – Прошу, поднимитесь ко мне.

Дождавшись, когда он подойдет, я взял бубен в руки.

– Песня очень заводная, и когда я ее сочинял я сразу представлял, что на фоне должен звучать бубен. Ритм простой, но он придаст изюминку исполнению, так что прошу Вас, не откажите.

– Ну что же, я попробую только покажите, как, – Игорь посмотрел на меня в ожидании.

Я показал ему пример и вручил бубен. Так как там действительно ничего сложного не было, Кириллов его легко повторил.

– Но вы ведь не думаете, что только Игорь Леонидович будет отдуваться за всех, – я хитро улыбнулся, посмотрев на Анну Шилову, на что та рассмеялась. – Да, да, Анна Николаевна, прошу Вас на сцену, вы часто ведете передачи вместе. А кто я, чтобы разбивать столь прекрасный дуэт? Товарищи, попрошу поприветствовать Анну Николаевну Шилову, прекрасную актрису и телеведущую, и, главное, очень красивую женщину.

При этих словах бабушка мне пригрозила кулачком, что-то прошептала тихо, и кажется, это было что-то про кобелиную породу.

– Но ей в помощь нужны еще две девушки, кто не боится, что их голос услышит наша прекрасная публика. – Я посмотрел в сторону понравившейся мне медсестры, голос у нее был прекрасным, и я уверен, что слух тоже есть. Да и ничего такого я от них не попрошу. – Прошу на сцену Светлану, девушку которая следит, чтобы я соблюдал предписания врача, строгая, но прекрасная.

Светлана поджала губы, но все же поднялась к нам.

– Девушки, еще прошу одну к нам на сцену, я еще слишком мало лежу тут, чтобы познакомиться со всеми вами.

Зрители рассмеялись на столь простую шутку, а от бабушки раздалось:

– Однако успел уже, весь в отца.

На это народ еще больше развеселился.

– Бабушка, этим и горжусь.

И опять мне показали кулачек.

На сцену вышла прекрасная рыжеволосая девушка, видно, одна из посетителей, так как была одета не в медицинский халат и не в больничную пижаму.

– Ну что же, красавицы, к Вам задание тоже несложное, но так же ответственно, нужно поддерживать ритм хлопками, – я прохлопал ритм. – В этом, я думаю, вам поможет зал, а также в пару местах подпеть мне вот так: «во-о, во-о, во-о, во-о». Ну, давайте вместе попробуем.

Ну что сказать, прекрасно получилось.

– Ну а теперь немного о песне, она на французском, этот язык я изучаю в школе и без всякого стеснения могу сказать, что знаю его на отлично, и этот язык прекрасен, как и русский, и стихи на нем прекрасно звучат, на нем прекрасно получаются песни, посвященные прекрасным женщинам. Так вот и эта песня просвещена нашим девушкам таким прекрасным, но таким недоступным. Ну что же, не буду больше вас томить.

Je voudrais y rouler aussi, elle m'a ditJe l'ai vue pres d'un laurier Elle gardait ses blanches brebis Quand j'ai demande d'ou venait Sa peau fraiche, elle m' dit: «C'est d'rouler dans la rosee Qui rend les bergeres jolies» Mais quand j'ai dit qu'avec elle

J'ai attendu, attendu, elle n'est jamais venue…Elle m'a dit d'aller siffler lа-haut sur la colline De l'attendre avec un petit bouquet d'eglantines J'ai cueilli les fleurs et j'ai siffle tant que j'ai pu

Во время припева я пару раз подмигивал двум девушкам, которые были на сцене вместе с Шиловой. Зал улыбался и весело прихлопывал, песня ведь действительно заводная.

– Ну что же, позвольте на столь веселой ноте окончить наш небольшой концерт.

Народ не хотел отпускать, но меня поддержали Николай Васильевич и Светлана, сказав, что я все-таки не просто так лежу в больнице и мне надо отдохнуть, но все разошлись только после моего обещания еще раз выступить на днях, при этом я получил десятки похлопываний по плечам и пожатий рук.

Ко мне подошли Игорь и Анна.

– Молодой человек, – начал Игорь, – у Вас прекрасный голос и прекрасные песни, и, что не менее важное, вы прекрасно себя чувствуете на сцене. Скоро у нас будет подготовка к голубому огоньку, посвященному восьмому марта, на двадцать третье февраля мы уже не успеваем ничего сделать, так как надо все заранее согласовывать, но вот на восьмое есть вполне большой шанс, что вы выступите.

– Прекрасно, я с удовольствием выступлю, – Кириллов был доволен, что не ошибся во мне, и я не стал изображать скромность или испуг того, что выступление будет на телевидении.

– Ну тогда будем прощаться, но ненадолго, я думаю, – он протянул мне руку, которую я тут же пожал. – Выздоравливайте быстрей.

– До встречи, молодой человек, – попрощалась и Анна.

Мы с бабушкой вернулись в палату, я завалился на кровать.

– Саша, и когда ты стал сочинять и тем более на французском, – бабушка внимательно посмотрела на меня.

– Давно. Просто не хотел как-то делать это публичным достоянием, а вот после злополучного катка я решил, к черту, почему я должен скрывать то, что мне нравится и, наблюдая сегодня за тобой, заметил, что не только мне, – я с хитринкой посмотрел на нее.

– Ты видел кого-то кроме девчонок, которым постоянно подмигивал, я удивлена.

– Ну не надо наговаривать, всего-то два раза подмигнул.

– Эх, Саша, Саша, ты и так красавцем уродился, а теперь еще и после того, как стал петь, да так петь, что, боюсь точно стану скоро прабабкой. Видела я, как на тебя заглядывались.

– Не бойся, я не спешу с детьми, – я отмахнулся на слова бабушки. – Ну, тебе правда понравилось?

– Ты прекрасно поешь и песни у тебя прекрасные, и это я тебе не как бабушка говорю.

Шесть утра, труба зовет, градусник под мышку – и вперед. Вот и кто сказал, что я не поэт? Попробуйте в шесть утра лучше сочинить. На этот раз продержался до того, как заберут градусник, после сразу отрубился, не стал зарядкой заниматься, чтобы не выслушивать очередные нотации. Полвосьмого разбудили и отправили сдавать кровь. Вот странно: кровь из вены сдаю без проблем, а вот из пальца проходит путем долгого настраивания себя, и в итоге все равно вздрагиваешь. Но зато завтрак сегодня другой: манка, и даже без комочков, хотя очень жидкая, неизменный хлеб с кусочком масла и половинкой яйца – вот это стабильность. За подносом с посудой пришла Светлана.Так мы и проговорили до ужина, после чего бабушка ушла домой.

Больница часть 4 (Все еще там)

Мою Весну зовут Светлана.Весна нас делает другими. Всё так легко и как-то странно. А у моей Весны есть имя:

– Не надо, у меня есть молодой человек, и у нас все серьезно, – Светлана как-то сбивчиво проговорила это.

И мне другой Весны не надо.А я терплю, а я любуюсь И счастлив ей доставить радость. А я люблю её такую,

Светлана шустро подхватила поднос и быстрым шагом покинула меня. Так, Александр, успокойся, у девушки есть парень. А когда это меня останавливало? Разве что этот парень – мой друг. Александр, это не наше время, здесь более строгие нравы, не у всех, конечно, но у большинства, и, вообще, в СССР секса нет. На этой веселой ноте мои раздумья прервал доктор.

– Как сегодня себя чувствует юный талант? – сразу поинтересовался Николай Васильевич.

– Превосходно, хоть сейчас на выписку, – попытал удачу я.

– Нет. Никак не могу, все больные попросили Вас подержать подольше, – отшутился доктор, ну, я, по крайней мере, надеюсь на это, – да не беспокойтесь вы так, думаю, в пятницу после обеда мы Вас выпишем, так что потерпите еще два дня.

До обеда я снова вернулся к размышлению о том, стоит ли куда-то лезть, кроме музыки. Вот часто попаданцы лезли с помощью к Романову или Шелепину, но давайте рассуждать не как диванные политики. Вот откуда мне знать, что они не уроды? Пример: простой Сергей Лапин, тот, что заведовал всем телевидением, тот, кто – о ужас! – убрал КВН и запретил снимать крупным планом Пугачеву – какой нехороший человек. А то, что он увеличил среднесуточный объем вещания в два раза, вел новый телецентр Останкино, тот, что теперь известен всему миру, то, что, благодаря ему, ввели еще три спутника, что увеличило покрытие, – это же, конечно, хрень собачья. Нас же лишили возможности разглядывать глаза Пугачевой. Да, его позиционируют, как человека, который усилил цензуру на телевидении, но вот, например, солист группы «Песняры» отзывался о нем, как о хорошем человеке. Это я к тому, что человека можно и нужно рассматривать под разными углами, и я вот уверен, что противников у Романова не меньше, чем у Лапина. Так что лучше я все же останусь пока в стороне и буду делать то, что умею, буду своим примером показывать, что люди в нашей стране не спят и видят, как бы превратить все страны в социалистические, ну и потихоньку приглядываться к нашим политикам. И уже на основе того, что сам увижу, буду делать выводы, а не слушать тех, кто где-то что-то прочел, ибо надо помнить главное – историю пишут победители, и не факт, что те, кто победил, – наши друзья.

Бабушка опять меня навестила прямо сразу после обеда, и когда Светлана пришла за посудой, наблюдала краснеющую её, быстро собирающую тарелки и смущенно отводящую взгляд.

– Что ты уже натворил? – сразу, как Света вышла из палаты, начала допрос моя персональная совесть.

– О чем ты? Кстати, бабушка, а почему ты не на работе? – если нет твердых доказательств, всегда уходите в несознанку, ну или пытайтесь перевести разговор.

– Ты все прекрасно понял, и не смей переводить тему, – с бабушкой это не прошло.

– Да ничего такого, я просто прочитал ей стих. Так почему ты не на работе? – помните мой совет.

– Я взяла больничный по уходу. И что за стих, охальник, ты рассказал, что девушка краснеет и не может на тебя посмотреть? – ну, моя бабушка – исключение из правил, на ней мои приемы не работают.

– Да простой стих про весну, про девушек, ничего такого.

– Может все же расскажешь? – ну явно жизнь с дедушкой ее испортила.

А у моей Весны есть имя…Весна нас делает другими. Всё так легко и как-то странно.

И уже тихо окончил четверостишие:

Мою Весну зовут Светлана.

– Красиво, конечно. Ну, что мне с тобой делать? Она ведь старше тебя лет на семь-восемь. Понимает это кобелиная твоя натура?

– Ну почему сразу кобель. Может, у меня чувства, – бабушка с таким скепсисом посмотрела на меня. – Да и старше – это не младше.

– Черт с тобой, тебя уже не переделаешь, – махнула на меня рукой. – Николай Васильевич сказал мне, что, возможно, тебя уже в пятницу выпишут.

– Да, я на это надеюсь. Кстати, а что такое тебе во время моего пения сказал мой врач, что ты стала так мило улыбаться? Неужели суровое сердце Анны Николаевны покорили эти шикарные усы и борода?

– Это почему это суровое? – бабушка была возмущена. – Я милая и добрая, и никто меня не покорял.

– Конечно, ты самая добрая и милая, но все же не уходи от вопроса.

– И в кого ты у меня такой?

– В одну милую и добрую. Ну так как вам мой лечащий врач?

– Довольно импозантный мужчина, – кокетливо улыбнулась старушка.

– Ну что же, я рад, мне он тоже показался хорошим человеком, и я вас благословляю.

– Ладно, хватит об этом, – прекратила тему, но видно, что ей было приятно. – Может, споешь мне что-нибудь?

– Для тебя, бабушка, я готов петь всегда, – и задумался, что же исполнить.

А завтра, а завтра ты встретишься с ней.Колышется дождь густой пеленой, Стучатся дождинки в окошко твое. Сегодня мечта прошла стороной,

Надейся и жди.Не надо печалиться, Вся жизнь впереди. Вся жизнь впереди,

А завтра, а завтра ты встретишься с ней.Тропинка в лесу запахла весной, Земля разомлела от солнечных дней. Сегодня любовь прошла стороной,

– Я просто побеседовала с доктором. О какой любви завтра ты намекаешь? – бабушка даже для придания себе грозного вида сдвинула брови.

– Просто спел песню, пришедшую на ум, – поднял руки, показывая, что сдаюсь. – Что ты так печалишься?

Не преминул в конце поддеть бабулю.

– Ну, Сашка, – погрозила своим кулачком. – И все же какие прекрасные песни ты сочиняешь.

– Спасибо, – и вот ведь даже ничего не екнуло. – Мне очень важно, бабушка, что тебе нравится.

Обнял ее. Ведь как все повернулось: умер там одиноким, а тут есть человек, который меня любит и будет любить только за то, что я есть.

– А что, может, и вправду выйти в четвертый раз?

Какое чудное утро, сегодня проснулся сам, в восемь утра. После водных процедур принесли завтрак в «номер» в виде великолепной перловки. Ничего, скоро меня ждут на завтрак прекрасные оладушки от бабушки. От мыслей об оладушках на лице расплылась довольная улыбка, при виде которой Светлана, пришедшая за посудой, покраснела. Ох, какая она миленькая, когда щечки покрываются румянцем. Николай Васильевич подтвердил, что меня выписывают после обеда, а также поинтересовался, будет ли мой прощальный концерт. Получив мое заверение, что я не мог даже помыслить уйти, не исполнив обещание выступить, попрощался со мной до четырех часов, я как раз успею собраться и вместе с бабушкой получить выписку. После обеда, получив выписку, мы вместе с бабушкой и Николай Васильевичем прошли к ленинской комнате, на этот раз я шел с гитарой, которую по моей просьбе принесла бабушка. Около зала уже собирались больные и персонал больницы, также среди будущей публики были и обычные посетители. При виде нас народ оживился. «Вот и первые фанаты появились», – подумал я. Николай Васильевич открыл дверь, и народ начал заходить. Я решил с бабушкой подождать, когда все войдут, место для нее и трех гостей врач обещал придержать. Оглянувшись по сторонам, я заметил Игоря и Анну с мужчиной лет сорока пяти с кустистыми бровями, немного смешно задранными верх по краям, одет мужчина был в костюм с наградными планками.И уже совместный смех раздался из моей палаты.

5

– Добрый день, мне очень приятно, что вы вновь решили прийти на мое импровизированное выступление, меня зовут Александр, – представился я третьему гостю.

– Николай Николаевич, – представился мужчина. – Игорь и Анна так вас хвалили, что я не мог не прийти, хотелось послушать столь молодой талант.

– Здравствуй, Александр, – Кириллов протянул руку, которую я сразу пожал. – Вот решили показать тебя Николай Николаевичу, ты уж нас не подведи, – шутливо пригрозил Игорь Леонидович.

– Не подведу, – даже как-то торжественно получилось ответить. – Проходите и присаживайтесь.

Анна и гость прошли, а вот Кириллов немного замедлил шаг и придержал меня за руку.

– Саша, – могу я так тебя называть? – спросил он и, увидев утвердительный кивок, продолжил: – Так вот, Саша, Николай Николаевич в этом году назначен на должность председателя Гостелерадио СССР, и от того, как сейчас ты выступишь, зависит многое для тебя, если ты желаешь связать свое будущее со сценой. Ты меня понимаешь?

– Конечно, Игорь Леонидович, и я благодарен Вам за такую возможность, – это действительно дорогого стоит, а с другой стороны, я понимал Кириллова: первые голубые огоньки были ужасны, не для того времени это прорыв. Но если кто видел, например, концерт на двадцать пять лет телевиденью, пришел бы в ужас.

– Как вы думаете, какой репертуар мне исполнить? Я имею в виду, вы вроде говорили, что возможно появится шанс выступить на голубом огоньке в честь восьмого марта. Может, имеет смысл спеть пару песен для женщин и стоит ли исполнять песни на французском? И еще подскажите, пожалуйста, фамилию Николай Николаевича.

– Месяцев, и песни на французском будут как раз, – Кириллов в очередной раз был доволен, что не ошибся в молодом человеке. – На концерте должны присутствовать представители из Франции, сейчас как раз у наших правительств происходят взаимные встречи, я думаю, Николай Николаевич это одобрит, как и в нашем правительстве.

Взойдя на помост, я посмотрел на публику и улыбнулся как можно более задорно, чем вызвал ответную благостную реакцию у публики.

– Добрый день, уважаемая публика! Сегодня просто великолепный день, меня выписывают, – раздались смешки из зала и даже несколько выкриков, что еще рано и надо еще полежать, на которые я сразу отреагировал: – О, я, конечно, рад, что вы так заботитесь о моем здоровье, но домашние пирожки моей любимой бабушки не хуже самого лучшего лекарства, уж поверьте мне.

Зал снова разразился хохотом.

– Сегодня среди нас человек, который стоял у истоков одной из важнейших отраслей государства, и сейчас ее возглавляет та отрасль, что дает возможность насладиться прекрасными песнями и спектаклями, не покидая наши уютные дома, где мы узнаем всегда что-то новое, ведь, благодаря ей, к нам в дом приходят видные политические деятели и ученые. Не буду вас томить. Поприветствуем, Николай Николаевич Месяцев, председатель Гостелерадио СССР.

Публика зааплодировала, Николай Николаевич поднялся со своего места, повернувшись к зрителям, сделал небольшой поклон. Видно, что человеку было приятно.

Достав гитару из чехла, проверил настройку и остался ей доволен.

– Первую свою песню я хочу спеть о наших защитниках, ведь благодаря им граждане нашей страны могут спать спокойно, и как бы не было страшно им, они никогда не отступятся и будут делать все, чтобы ни один враг не смел топтать нашу землю. И я, например, горжусь тем, что родился в семье, где дед и отец пошли по стезе защитников. Но не буду долго говорить и представляю на Ваш суд свою песню, написанную к двадцать третьему февраля «Два орла».

У другого белые крыла.Над дорогой боевой моей, В высоте, орлуют два орла. И один из них ночей черней.

Значит, встретит милая меня.Если чёрный нынче победит, Мне в бою не выдержать и дня. Если белый в битве устоит,