Сен. Книга первая. Скука Сена

– Я не в этом смысле. Ты человек?

– Да. А не похож?

– В том-то и дело, что похож. Аура у каждой расы уникальна и обладает характерными особенностями. У тебя аура человеческая. Но есть определенные неувязки.

– Например?

– Помимо того, что у тебя полная сопротивляемость ментальной магии?

Так как это был риторический вопрос, отвечать я не стал.

– Что ж, – пробормотал лич, – вчера ночью ты ходил на кухню. И когда отрезал кусок мяса, поранил указательный палец на левой руке. Помнишь?

Я задумался. То, что вчера ходил на кухню, я вспомнил. Туда и Тор, и братья ходили. Какой нормальный мужик не ходит ночью на кухню заточить чего-нибудь вкусного? Если не спится и есть такая возможность? Помню, что пришел на кухню. Точно! Джула вчера днем коптила каким-то хитрым образом мясо, которое добыли братья. Вкуснятина, пальчики оближешь! И я взял и отрезал себе ломоть граммов на триста-четыреста. Не больше, только чтобы снять пробу и ощутить аромат. И действительно провел ножом по пальцу. Нож был очень острый, порезался я сильно. Но не обратил тогда внимания, так как от мяса шел волшебный одуряющий запах. Посмотрел на свои руки. Никаких порезов.

«Ты совсем идиот… Больше ничего не видишь?»

Чего?

«На ногти посмотри!»

Посмотрел. Конечно, не маникюр, но в принципе нормально выглядят. У меня, между прочим, член между ног болтается, мне за ногтями нельзя пристально следить, могут не так понять!

«Как можно быть таким тупорылым дебилом? И занимать высокопоставленное место в Империи? Они у тебя не отросли! А еще за три недели у тебя не отросли волосы, не появилась щетина!»

Хм… точно.

Если не бриться пару недель, у меня борода появляется. А тут почти месяц прошел с момента посещения феек.

«Попрошу отметить, что у тебя и до феек щетина не росла. После того как ты попал в этот мир, щетина у тебя не росла».

Точно. Припоминаю, что незадолго до телепортации хотел побриться.

– Ученик! Ты почему замолчал?

– Э-э-э… обдумываю ситуацию. Как правильно объяснить…

– Ты начни рассказывать, а я наводящими вопросами помогу.

– Для того, чтобы спрашивать, нужно знать о чем, – ответил я. – Как говорится, правильно поставленный вопрос – это половина ответа.

– Не умничай, был бы на моем месте менее терпеливый учитель, давно плетей всыпал бы. Или еще что-нибудь нехорошее сотворил.

– Э… А здесь и такой метод при воспитании магов практикуется? – Прогрессивная школа… ничего не скажешь.

«Зато здесь нет либералов».

Согласен, это действительно плюс.

– Это в любой части материка практикуется. Как думаешь, зачем в клятву вставлено условие, что ученик по окончании обучения не попытается убить своего учителя? Не будь этого условия, некоторые мои знакомые, чтоб они сдохли, вряд ли выучили бы больше одного ученика. И не отклоняйся от темы.

– Я и не отклоняюсь. Могу точно сказать: я – человек. Полноценный. Просто обладаю регенерацией. Сильной. Одна из особенностей моего организма.

– То есть ты знаешь об этом. – Лич уселся на один из стульев и показал на другой: – Ты присаживайся. Разговор будет долгим. Рассказывай. Почему ты не возмущаешься тем, что я за тобой подглядывал.

– А чего возмущаться? Вы нас знаете всего ничего. Было бы странно, если бы вы не наблюдали за нами в своем же доме. Мало ли что мы натворим? – Я сел. – А что рассказывать?

– Хорошо, умный ученик, – сказал Бератрон. – Что рассказывать? Все. Ты же сам сказал, что я не смогу правильные вопросы задать. И не забудь объяснить знание устного языка при отсутствии умения читать и писать. И почему ты так плохо ориентируешься в местных реалиях.

– А что, каждый крестьянин умеет читать и писать? А они, между прочим, тоже разговаривают.

– Ученик! Не держи учителя за идиота. Крестьяне говорят иначе. А у тебя явно есть образование! Я жду!

Я задумался. Колоться на свое иномирное происхождение не хотелось. Но другого выбора не было. Вспомнил, что в клятве четко прописано, что мне нельзя вредить ни прямо, ни косвенно. Будем надеяться на лучшее.

Мой рассказ вместился в тридцать минут. Умолчал я, конечно, о многом, в первую очередь о справочниках у себя в голове. А то с учителя сталось бы усадить меня записывать все это на бумагу. Да и о шизе тоже не заикнулся. Кто их знает, может они психов убивают. Вторичных и Сигмара, после небольшого раздумья, решил тоже не упоминать.

– А кем ты у себя был? – поинтересовался лич. – Я так и не понял, кто такие ученые.

– Это что-то вроде магов.

– И ты ими руководил? Я правильно понимаю? – допытывался лич. – Тогда почему сам не владеешь магией?

– Да, руководил, только я не говорил, что они маги. Я сказал «вроде магов». Ученые тоже познают мир, только с помощью различных приспособлений. И на основе полученных знаний создают новые устройства. А магии у нас нет. В принципе нет.

– Не может быть. Магия есть везде. Хоть никто и не знает, что такое магия, но факт в том, что магическое поле есть везде. Где-то сильнее, где-то слабее.

– Тогда у нас нет магов, – сказал я. – Магия, может, и есть, а вот тех, кто ею умеет пользоваться, нет.

Бератрон подумал пару минут.

– Все равно не сходится! Ты говорил, что твой переводчик сопоставляет близкие понятия из разных языков. Но если ты говоришь о магии, значит, о ней в твоем мире знают!

– Из сказок, легенд и прочего фольклора.

– А может, ты не знаешь о существовании магов в своем мире?

– Возможно, конечно. Но я занимал достаточно высокий пост, чтобы знать о подобных слухах.

– Куда же у вас маги делись? Если в прошлом они были? Ведь не могли слухи без основания возникнуть? – Дотошность учителя начала раздражать. Но, с другой стороны, его можно понять: сидеть полвека без информации, а тут такой источник знаний подвалил. Думаю, у Бератрона сейчас ощущения, как у наркомана, который дорвался до иглы с герычем, предварительно посидев без него недельку.

– Пока я вижу реальным такое объяснение: их попросту убили.

– Кто может убить всех магов? Как так? – Лич быстрыми шагами заходил по комнате. – Мага, даже едва обученного, убить тяжело. Если, конечно, этим не займется другой маг. Но не могли же они все друг друга поубивать!

– Еще раз, учитывая то, что вы рассказали мне о магии, религиях, колдунах и так далее, я вижу реальной следующую теорию: две с половиной тысячи лет назад у нас зародилась новая религия, которая через тысячу лет стала агрессивно относиться к другим религиям…

– А маги чем помешали?

– Одно из основных положений гласило: чудес не бывает, все чудеса от лукавого. Это что-то вроде главного демона. Поэтому всех магов, не разбирая, записали в колдуны, ну, и всех под шумок сожгли. На всякий случай.

– Жрецы обычно слабее, чем маги. Позволю уточнить, намного слабее.

– Это всего лишь теория, не летописи. Это во-первых. А во-вторых, если взять дюжину сильных жрецов и охотиться на магов поодиночке, то вполне могло получиться. Один, как говорится, в поле не воин.

– Бред, – отмахнулся Бератрон, – хотя… если подумать… священники, а точнее, инквизиторы Триединого вообще могут блокировать магию в определенном радиусе. Если ваши жрецы умели то же, то выловив поодиночке магов… в принципе, реально. Но тогда ловить их нужно было бы долго.

– У нас церковь этим занималась около тысячелетия. Может, больше. Просто в определенный момент церковь оказалась расколота на несколько разных ветвей, и у каждой ветви были собственные подразделения для борьбы с колдунами. Самое известное такое подразделение распустили, – я задумался, – около пятисот лет назад. А сколько еще тайных орденов существовало… не счесть. Так что времени хватило бы.

Лич пробормотал себе под нос что-то вроде «старый пердун оказался прав».

– Извините, кто оказался прав? – поинтересовался я.

– А? Что? – встрепенулся лич. – Да был у меня коллега. Любил порассуждать о взаимоотношении магов и жрецов.

– Расскажете?

– Потом как-нибудь. Буду тебе историю магического сообщества рассказывать, расскажу и о нем.

– Думаю, историю я и прочесть могу.

– Настоящую историю нигде не прочтешь, – отрезал лич. – В книгах написана, мягко говоря, подправленная версия. Давай лучше о тебе. Ученик – иномирянин. Какая удача! Не каждый великий архимаг может таким похвастаться.

– А вот хвастаться не надо. Не хочу, чтобы за мной начали охотиться.

– Кто? – удивился лич.

– Ну, маги всякие или кому там могут понадобиться иномиряне.

– Думаешь, вы такая большая ценность? Иномиряне, конечно, редки, но не настолько. Портал в другие миры построить сложно. Но возможно.

– Да? – удивился я.

– Да. Это раздел высшей пространственной магии. Но тебе еще рано о ней думать.

– Хорошо, – ответил я, но сделал зарубку в памяти. На всякий случай. – А у меня тоже есть ряд вопросов.

– Задавай.

– Я тут обдумывал ситуацию. Наше знакомство.

– И?

– Почему вы сразу не потащили меня в подвал? Допрашивать.

– А зачем? Ты же не совершал агрессивных действий. И в принципе отвечал на все вопросы.

– Все равно странно как-то. Мало ли кто я такой, а вы даже ничего не делали, чтобы меня обездвижить или напасть на меня.

– Я все-таки маг, что мне тебя бояться? Ты же не маг.

– А это так легко определить?

– Конечно. По ауре видно. Правда, это можно скрыть. Сделать ложную ауру. Но это всегда можно определить. А если маг не видит, что аура ложная, то его соперник намного сильнее. Поэтому вариантов было всего два: либо ты человек, либо очень сильный маг. Намного сильнее меня.

– Хм… Тогда и вправду все логично.

– Еще вопросы?

– Да, когда займемся великим искусством магии?

– Надоел уже этим вопросом. Завтра после полудня. А пока изучай карты, письменность. Кстати, мой дом находится вот здесь. – Лич ткнул в точку на карте, а потом махнул рукой на шкаф: – Вот там книги по истории, в кратком изложении. Очень рекомендую их прочитать. Правда, за сегодня ты все не одолеешь. Да и за неделю тоже… Еще что-нибудь?

– Да, маленький вопрос. В последние несколько дней у меня странное настроение, не типичное для меня, и сны чудные снятся. Это связано со сферой Хроноса или еще с чем-то?

– Хм, никогда о таком не слышал. Я пороюсь в книгах. Может, что-нибудь и найду, но, честно говоря, вряд ли. До завтра, ученик.

– До завтра, учитель.

Лич вышел из комнаты, оставив меня одного. Вздохнув, я принялся за букварь и справочник.

Через пару часов с помощью универсального переводчика я достаточно бегло читал на общем. Разложил первую карту и пробежал по ней глазами, потом вторую, третью… Наконец, карты закончились. Погулял немного по библиотеке, чтобы размять мышцы. Снова сел и погрузился в ускоренный виртуал.

Загрузил все активные вторичные сознания задачей составления сводной карты из кусочков и сам присоединился к ним. Часть карт не успела сохраниться в сознании, поэтому одному из вторичных пришлось выходить из виртуала и заново смотреть несохраненные.

Сводная карта получилась неполной. Чуть ли не треть материка заполнена белыми пятнами. К тому же границы весьма условны. И самое смешное: оказалось, что мы находимся не в королевстве Эльран, как я думал, а в каком-то графстве, названия которого я не смог разобрать. Поэтому на общей карте оно осталось без названия.

В итоге получилось следующее:

– Западнее моего текущего местоположения находятся Северная и Южная Империи.

– Восточнее располагаются гномьи Скалистые горы.

– На северо-востоке лежат леса Северных эльфов.

– На севере раскинулось свободное герцогство, вокруг которого пяток таких же свободных графств.

– Королевство Эльран лежит на юго-востоке.

– Южнее находятся свободные герцогства, графства и прочая мелочь, которую на карте едва можно разобрать.

Еще немного полюбовавшись на сводную карту, я вышел из виртуала. По моим ощущениям, уже перевалило за полночь. Но историю все же стоило почитать. Набрав с десяток фолиантов, я сел за стол. Пробежал взглядом страницу первого фолианта и перешел к следующей. Повторил эту процедуру много раз и стал обладателем бесценных книжных знаний. Правда, они не были структурированы и обработаны, но вторичные уже приступили к работе.

Вышел из библиотеки и поднялся на террасу. Была глубокая ночь. Закурил сигариллу и пустил пару колец из дыма. Неплохо поработал, но устал что-то.

«Это ты поработал? Мешки таскал, что ли?»

Если подходить к вопросу так, то ты – абсолютно бессмысленная вещь в моей голове. Может, в библиотеке есть информация о том, как привести свои мозги в порядок?

«Я же пошутил… Не надо от меня избавляться…»

Вот и хорошо. Ладно, пойду спать.

Поднялся в комнату, быстро разделся и залез в кровать. Лежал на спине и рассматривал потолок. Забавно, оказывается, потолок деревянный. Что-то вроде паркета… Наборные деревяшки составляли какую-то большую картину. Но так как было довольно темно, не смог разобрать какую. С этими умиротворяющими мыслями я и уснул.

Глава 20. Приход

И ты думаешь, что можешь летать.

И ты думаешь, что это не сон.

И ты думаешь, что ты можешь стать

Таким же несущим свой глаз орлом.

Но почему-то ты стал падать вниз,

Но почему-то оборвался полет.

Ты думаешь, что это мозга каприз,

А это не каприз, а всего лишь приход.

Дельфин, «Когтеглазые орлы»

Сен

Откинул одеяло и встал. Быстрыми движениями плечей разогнал кровь по организму.

Сегодня будет тяжелый день. Важный.

Мысли бегали, как свиньи на бойне.

Дернул за веревку около лежака, снаружи зазвонил колокольчик. В ту же минуту вошел оруженосец.

– Мой лорд?

– Помоги мне одеться.

– Да, мой лорд.

Через пять минут я уже был облачен в свой доспех. Немного попрыгал на месте и сделал пару пробных ударов мечом, проверяя, что все как следует закреплено.

– Свободен, – бросил оруженосцу и, взяв шлем, вышел из палатки.

Солнце стояло в зените. Вздохнул полной грудью и огляделся. Лагерь кипел. Слышались ржание коней, удары кузнечного молота и другие звуки, свойственные военному лагерю. Оглянулся, оруженосец стоял сзади.

– Где военачальники? – спросил я.

– В общей палатке.

– Я пойду туда, принеси мне еды.

– Да, мой лорд.

Быстрым шагом направился к большой палатке, которая находилась метрах в ста от моей. Десяток охранников молча рассредоточились вокруг. Хорошие ребята. На их присутствии настоял Расс, как он сказал, на всякий случай. Но я и не отказывался: не хотелось умирать в расцвете сил.

Вошел в палатку к военачальникам, оставив охрану снаружи. Внутри сидело пятеро: Расс, глава моей гвардии и, по совместительству, охраны, мой сверстник, среднего телосложения; Дорен, старый седой рыцарь, выполнявший роль главы пехоты; Акос, рыцарь, чей возраст невозможно было определить, подвижный и гибкий. Даже продолжая сидеть, он постоянно двигался, как будто остановиться хоть на мгновение было для него мукой. Не удивительно, что именно он руководил всеми моими лучниками, арбалетчиками и застрельщиками, а также командовал разведкой. Четвертым был Кременор, суровый тяжелый рыцарь лет сорока, от которого несло какой-то звериной яростью. Он был немного глуповат, если не сказать туповат, но зато был крайне дисциплинирован, и на поле боя его ярость перевешивала тугодумие. Заведовал конницей. И, наконец, Кохелок. Единственный не рыцарь здесь, немного полноватый невысокий мужчина лет тридцати пяти, интендант моей маленькой армии. По статусу равен остальным в совете, хотя все были недовольны, когда я ввел Кохелока в совет. Дескать, гражданское лицо в военном совете. Пришлось долго объяснять, что снабжение – слишком важное условие, чтобы им пренебрегать, и человек, который заведует снабжением, должен войти в совет. Конечно, можно было не церемониться, но со своими лучше обращаться мягко.

– Приветствую всех, – сказал я и сел за стол. – Дождавшись ответного приветствия, продолжил: – Как обстоят дела?

Расс посмотрел на всех, словно спрашивая разрешения, и кратко ответил:

– Все готово.

– Подробнее, – попросил я. – Дорен, твои люди накормлены? Амуниция в порядке?

– Да, мой лорд. Два часа назад проверял лично.

– Хорошо. Как у твоих с моральным духом? Все-таки бой будет тяжелым. Очень тяжелым.

– В условиях текущей ситуации лучше и быть не может. Мой лорд, противник очень многочисленный.

– Не побегут?

– Нет, мой лорд.

– Хорошо. – Я перевел взгляд на Акоса. – С твоими все в порядке?

– В полном, мой лорд.

– К тропам отряды отправил?

– Оба отряда еще утром выдвинулись, чтобы отдохнуть перед боем.

– Как у арбалетчиков взаимодействие с пехотой?

– Все отлажено, никто не путается.

– Отлично. – Я посмотрел на Кременора. – А что у тебя спрашивать? У твоих всегда все в порядке.

Это было абсолютной правдой. Кременор жестко держал в руках конницу и набирал туда исключительно таких же, как сам. Такие маленькие кременорчики.

– Своих отправил с отрядами Акоса?

– Да, но я все равно не понимаю… – начал Кременор.

– Потом, – отрезал я.

Значит, все готово, но надо бы закончить опрашивать совет.

– Кохелок?

– Я слушаю, мой лорд, – откликнулся интендант.

– Не забудь отдать приказ, чтобы твои тыловики тоже вооружились чем-нибудь. Кто знает, как повернется бой.

– Хорошо, мой лорд.

В этот момент вошел оруженосец и поставил передо мной завтрак.

– Все завтракали? – спросил я.

– Да, мой лорд, – ответил за всех Расс, который в совете исполнял роль спикера.

– Хорошо, я перекушу, а вы огласите цифры. Сколько у нас и кого, и сколько этих падальщиков, которые по недомыслию прутся сюда. – Вытащил кинжал и разрезал мясо.

Расс начал докладывать:

– С нашей стороны тысяча тяжелых пехотинцев и около восьмисот копейщиков. Это ветераны. Есть еще тысяча легких пехотинцев, но они новички.

– То есть просто мясо, – вклинился я, – продолжай.

– Есть по четыре сотни лучников и арбалетчиков, но в бою будут участвовать только двести лучников, так как другие две сотни ушли к тропам. Из конницы у нас четыреста тяжелых рыцарей, но одна сотня ушла к тропам. Еще сотня ваших гвардейцев, мой лорд. Но они, как я понял, в бою участвовать не будут.

– Мой лорд, а вы уверены, что необходимо было отсылать сотню рыцарей? – влез Кременор.

– Ладно, Кременор, я отвечу, – со вздохом сказал я. – Да, это необходимо. Если вражеская пехота пройдет по тропам и выйдет к нам в тыл, будет плохо.

– А одних лучников не хватит? Зачем отсылать еще четверть конников?

– Лучники в ближнем бою не выдержат, а коннице там есть, где разбежаться. Да и здесь она особа не нужна. Сам знаешь, по нашему плану рыцари почти не будут участвовать.

Бой должен был проходить на поле, зажатом с одной стороны отвесной горой, а с другой – непроходимым болотом. Само поле было очень узким, метров двести-триста, но зато длинным и тянулось на несколько километров. К тому же оно было ровным, и конница могла взять на нем разбег. Но в нашем плане коннице было отведено второе, если не третье место. Так как у противника было в три раза больше кавалерии, прямое столкновение конных войск сложилось бы явно не в нашу пользу. Поэтому первую скрипку в бою должна была играть пехота со стрелками. Ситуация осложнилась тем, что непроходимые болота оказались не такими уж непроходимыми. Выяснилось, что существуют тропы, по которым вполне можно провести несколько сотен пехотинцев. Конечно, коней этими тропами не проведешь, но получить себе в спину полтысячи легких пехотинцев – приятного мало. Поэтому к каждой тропе были посланы по сотне лучников и по полсотни конных рыцарей. На всякий случай, да и здесь от них толку мало. А там топь прекрасно простреливается, а если лучники не справятся с наплывом гостей, то с ними разберутся рыцари.

– Может, моих рыцарей спешить? И пусть сражаются пешими? – отвлек меня от мыслей Кременор.

– Нет, пускай остаются в резерве. Если враги прорвутся сквозь строй пехоты, твои должны заткнуть прорыв.

– Хорошо, мой лорд, – без энтузиазма согласился начальник конников. Все-таки для него тяжело оставаться в стороне. Мне его было, конечно, немного жаль, но не настолько, чтобы послать в самоубийственную атаку.

– Акос, что с той стороны? Какие последние данные?

– Со стороны противника три тысячи тяжелых пехотинцев и пять тысяч легких, копейщики отсутствуют. Две сотни лучников, но они вооружены луками, хуже наших. Так что их можно не брать в расчет. Из конницы: чуть меньше тысячи тяжелых рыцарей и чуть больше тысячи легких конных копейщиков.

– Итого, одиннадцать тысяч против четырех! – Я усмехнулся: – Фигня! Справимся. – И закинул последний кусок мяса в рот. – У кого-нибудь есть вопросы? – Вопросов ни у кого не оказалось. – Отлично. Все все помнят?

С памятью у моих военачальников оказалось все в порядке.

– Тогда готовьтесь выступать.

Военачальники вышли, а я остался.

Что бы я ни говорил, я не был уверен, что мы справимся. Тысяча тяжелых конных рыцарей – страшная сила. Даже без учета пехоты, тысяча рыцарей может снести всю мою армию, не останавливаясь. Единственное, что нам на руку, – это узкое поле боя. Его больше чем на половину можно перекрыть копейщиками. Ну а там, где не будет копейщиков, там мы оставим подарков… побольше. Усмехнувшись своим гаденьким мыслям, я встал из-за стола и вышел из палатки.

Лагерь кипел, как разворошенный муравейник. Пехота строилась по отрядам, и десятники пинками и добрыми матерными словами приводили солдат в порядок. Рыцари лично проверяли подпруги коней и прочую упряжь.

Ко мне подошел Расс.

– Волнуешься? – Расс был моим близким другом. На совете он держался как вассал с господином, но с глазу на глаз общался без формальностей.

– Естественно, волнуюсь. Их слишком много. Даже несмотря на подготовку, шансов у нас маловато.

– Я уверен, что все получится, – ответил Расс и ушел проверять гвардейцев.

– Надеюсь, – пробормотал я себе под нос.

Через полчаса ко мне подошел Акос.

– Мой лорд, разведчики доложили, что враг близко.

– Хорошо. Иди к своим.

Я махнул рукой оруженосцу и, когда он подбежал, сказал:

– Пусть трубят выдвижение.

Мне подвели коня, и три тысячи человек покинули лагерь. Впереди колонной шла пехота, за ней конница. Такое построение было выбрано, чтобы пехота не дышала грязевой взвесью, которая неизменно остается в воздухе там, где прошли кони.

Полчаса неспешного шага, и мы на месте. А там уже развернута тысяча солдат из тяжелой и легкой пехоты, усиленной лучниками. Оставлена эта тысяча была для того, чтобы сюда не сунулись вражеские разведчики и не нашли заготовленных подарков. К тому же не будь здесь этой тысячи, у врага могло появиться искушение проскользнуть легкой конницей через узкое место и не дать нам занять эту позицию для боя.

Войска медленно выстраивались в боевые порядки. Копейщики укрепились у горы и перекрыли половину поля. К сожалению, растянуть их сильнее не представлялось возможным, их и так пришлось строить глубиной всего в четыре ряда. За ними для усиления расположилась легкая пехота. Оставшуюся часть поля перекрыли тяжелые пехотинцы. В пятидесяти метрах сзади пехоты встали лучники. А в четырехстах метрах от лучников встал резервом я вместе с конницей и гвардией. Арбалетчики были рассредоточены в третьем ряду пехоты среди копейщиков и тяжелых пехотинцев. Их задача была сделать три залпа в начале боя.

Войско противника еще не появилось, поэтому многие пехотинцы уселись на землю, берегли силы. Рыцари тоже спешились и ослабили подпруги у коней. Военачальники подтянулись ко мне. Прошел час. Врага не было.

– Акос? Где враг?

– Скоро появится, мой лорд.

Я начал нервничать. Я, конечно, понимал, что мы вышли заранее. Но доводы разума не могли меня успокоить. Прошло еще полчаса. Когда я в очередной раз собирался окликнуть Акоса, на горизонте показался неприятель.

– Ну, наконец-то, – пробормотал я. – Дорен, Акос, стройте своих охламонов. – Дежурное «Да, мой лорд», и два военачальника отправились к войскам. – Дорен, Акос, смотрите не вздумайте сдохнуть. Вы мне еще нужны, – доброе напутствие никому не помешает.

Оглянулся. Расс безмятежный, как слон, а вот Кременор явно нервничает. Не по нутру ему отсиживаться позади пехоты.

– Кременор, – окликнул я его, – успокойся. Посмотри, какая к нам толпа прет. На тебя и твоих орлов хватит. Это я тебе обещаю.

А толпа действительно была знатная. Противник уже подошел на расстояние в километр и начал построение. Как и ожидалось, вперед была выставлена тяжелая конница, за ней легкая, потом пехота и лучники. Судя по всему, они хотят закончить битву одним сильным ударом. Прорвать наши рубежи и раздавить оставшуюся пехоту своей. В принципе, неплохой план: восемьсот копейщиков против тысячи тяжелых конников ничего поделать не смогут.