Арто

– Ты ведь знаешь мою историю.

– Через полчаса у тебя начнётся новая. И она имеет все шансы оказаться совсем другой.

– А у тебя? – Неожиданный вопрос.

– А у меня бывшая жена, считающая меня мразью, и сын, которому недостаёт внимания.

– Забери пацана к себе.

– Не вариант. Мелкий неоднократно просился жить со мной, но мой образ жизни не позволяет заботиться о ребёнке.

– Значит, найди ту, что сможет заботиться в твоё отсутствие.

– Думаешь, каждая баба горит желанием взвалить на себя заботу о подростке? Кстати, у которого есть мать. Да, моментами неадекватная, но мать. И он её любит.

Отчасти лукавлю, потому что Лерке откровенно похуй на сына, и она ждёт не дождётся, когда ему стукнет восемнадцать, чтобы выставить отпрыска за порог и наслаждаться общением с очередным мужиком. Минус имеется – она потеряет деньги, которые я скидываю на пацана, но плюсов однозначно больше.

– Если она будет тебя любить, согласится на ребёнка.

И почему-то в этот момент мысли неосознанно уносят меня к Светлячку. Именно к ней. Перед глазами всплывает её образ и брошенное в дверях: «пожалуйста, больше не приходи». Просьбу исполнил, но мыслями то и дело возвращаюсь к ней.

– Арто?

– Что? – Переключаюсь на Серафима, приготовившегося покинуть машину. – Поздравлять будешь?

– Соболезновать, мой друг, исключительно соболезновать, – произношу с серьёзным выражением лица. – Потому как зять главы Организации – нихрена не привилегия. А если вспомнить, что случилось с предыдущим, – смеюсь, уловив напряжение Серафима, – я бы на твоём месте валил прямо сейчас. Ты идёшь не в свидетельстве о браке расписываться, – указываю на строение за его спиной, – а в смертном приговоре. Любой косяк по отношению к Алле может привести тебя к пуле. И я выпущу её не задумываясь.

Напоминаю Серафиму, что последние несколько лет подобные приказы исполняются мной, а Фелер больше ошибок не прощает. К тому же Алла не Алина, и в случае старшей дочери отправиться на тот свет можно и за меньшее.

– Верну тебе твои слова, когда потребуется моя помощь.

– Не вернёшь. Я ошибок не совершаю. – Хочу добавить «в отличие от некоторых», но на телефон падает сообщение от Совы. – Они подъезжают. Или сваливаем, или ты идёшь внутрь.

Пара секунд, сомнения во взгляде Серафима, а после он закрывает дверь машины и уверенной походкой направляется в ЗАГС. Костюм на нём действительно сидит хреново, как и попытки прикрыть синяки на лице. Наталья Леонидовна сделала всё, чтобы на фото зять смотрелся прилично, но увы – жизненный опыт краской не перекроешь.

И как только замечаю машину Фелера, приближающуюся к ЗАГСу, сваливаю, не желая оказаться в числе гостей на скромном мероприятии. Прошедшие четыре дня определили круг своих и чужих, исключив тех, кто не пожелал присягнуть на верность и познакомив с теми, кто вошёл в наши ряды.

Ещё немного времени потребуется, чтобы перетряхнуть Гильдию и определиться с новым главой, в подчинение которого войдут Охотники. И тут встаёт главный вопрос: кто заслуживает доверия Островского настолько, чтобы взять под контроль давно сложившуюся, но находящуюся в раздрае структуру?

Еду по городу, отмечая, что спустя четыре дня новогодних праздников, людей на улицах стало значительно больше. Засидевшись в квартирах, рванули на свежий воздух. Мой пацан каждый день скидывает фото своих развлечений, радуя тем, что не одинок и не скучает. Сегодня сестрицы бывшей уехали, но он остался в компании друга, а значит, я ему не нужен. Да походу никому не нужен.

Осознаю реальность в тот самый момент, когда оказываюсь возле дома Лизы. Даже паркуюсь на том же месте, что в Новый год. Девчонка чётко дала понять, что не хочет больше видеть. Удивила. Зажатая, закомплексованная, не уверенная в своих словах и поступках, – ровно и уверенно послала меня на хрен. Не так прост мой маленький Светлячок.

Сколько ей? Примерно возраста Аллы Дашкевич, значит, меньше тридцати. А мне столько, что произнести страшно и вспомнить, сколько за эти годы пережито. Размеренная жизнь, выполнение поручений Фелера, иногда особых, перевозки, «Пегас», – вот и всё, чем я наполнен. Ещё сын. Главное и действительно стоящее.

Веду головой, уткнувшись взглядом в подростков, собравшихся кучкой на детской площадке, а затем давлю на газ и оставляю за спиной знакомый двор. Немного времени, чтобы оказаться перед «Пегасом», где машин, кажется, никогда не становится меньше. Несмотря на праздники, жизнь в этом гнилом улье кипит. Приезжая сюда последние полгода, заглядывал в клуб по соседству на несколько минут: входил, шарил взглядом по толпе и уходил, не найдя необходимого. За несколько месяцев дорогой ночной клуб превратился в гнильник, где можно с лёгкостью снять потасканную шлюху и раздобыть любое запрещённое дерьмо.

– Рады приветствовать вас в «Пегасе», – щебечет девчонка-администратор в откровенном платье, прикрывающим столько, что для фантазий не остаётся места. – Вашу карту.

Кладу чёрную матовую карточку с золотым логотипом лошади с крыльями, осматриваясь и понимая, что, возможно, свободных девочек нет. Охранник топчется неподалёку, готовый в любой момент "успокоить"слишком требовательного клиента.

– К сожалению, ваши обычные варианты заняты, – скорчив страдальческую гримасу, выражает подобие сочувствия. – Но могу предложить кого-то менее востребованного.

– Давай любую.

Манипуляции на клавиатуре, вымученная улыбка, и она произносит:

– Комната тринадцать, – протягивает мою карту, – ваша пара подойдёт через шесть минут.

Всегда раздражало определение «пара», словно сюда приходят не затем, чтобы потрахаться, а начать с кем-то отношения, которые в обязательном порядке закончатся свадьбой и тремя детьми. Но сегодня мне плевать. Начало нового года было настолько насыщенным, что сбросить напряжение является физической необходимостью. Не отказался бы расслабиться со Светлячком, но она не подходит для той, куда ходят справить нужду. Да и моя заинтересованность может оказаться опасной. Явные враги имеются, и проявиться они могут в любой момент, поэтому никогда не расслабляйся, чтобы не оказаться со стволом во рту посреди леса…

Передёргиваю плечами, вспомнив тёмный момент своей биографии, и прикасаюсь к шраму на щеке. Я убрал Генерала, а хотелось бы ещё Мерханова и Багрова. И последнего особенного. Но пока он не посягал на собственность Фелера, все смотрели сквозь пальцы. Большинство из тех, кто бы в связке с Генералом, Островский осадил, но он уедет, и желающие получить чужое вновь потянутся.

Оказываюсь в нужной комнате. Здесь я впервые. В чёрно-красных агрессивных тонах, с большой круглой кроватью, стеной всевозможных игрушек и крестовиной посредине. БДСМ не мой формат, о чём администратор в курсе, но, видимо, иных вариантов не нашлось. Как правило, клиентов сортируют по «интересам», отмеченным в карточке. У всех имеются предпочтения и табу, а также пары, вызывающие наибольшую заинтересованность.

Моя появляется из скрытой двери, которая есть в каждой комнате: латексный чёрный костюм, маска, скрывающая две трети лица и высокие шпильки. Вальяжно направляется к стене «развлечений», игриво проходится острыми ноготками по разным предметам и подмигивает мне, начиная сеанс.

– Какими игрушками желаешь сегодня воспользоваться? – томный голосок в сумме с языком, облизывающим верхнюю губу, создаёт, по её мнению, правильное настроение.

Не для меня. И не сегодня. Подманиваю её пальцем, а когда, приблизившись, пара издаёт громкое мурчание, продолжая игру, обхватываю ладонью её шею и рывком притягиваю.

– Сегодня я хочу как обычно: сначала ты сосёшь, затем я тебя трахаю. Традиционно. Вот это, – поворачиваю её лицо к стене, – не мой формат. Всё понятно?

Лишь кивает, а затем опускается на колени, мгновенно исполняя желание клиента. И следующий час всё «как обычно». Трахаю её так, что колени сводит, а пальцы оставляют на белой коже багровые пятна, как показатель злости на самого себя, потому что всё это время незримо присутствует существенное «но» – до судороги в челюсти хочется кильки в томате…

Глава 8

Следующие несколько дней теневое сообщество находится в недоумении и задаётся вопросом: сохранит ли своё существование Гильдия и кто встанет во главе детища Генерала? Множество вариантов наместников, включая зятя Островского и его приближённых, способных встряхнуть и перешерстить дерьмовник, наводнённый странными экземплярами, не подающимися воспитанию. Так или иначе, Охотникам придётся пригнуться, если они желают продолжить привычную деятельность.

Индивидуальный звук оповещения даёт понять, что появилось новое объявление в Содружестве. На системные звуки Организации перестал реагировать несколько лет назад, когда Фелер «переквалифицировал» меня в единицу, исполняющую его личные приказы. Заказы на стороне не возбраняются, но я не наглею, лишь изредка откликаясь на что-то интересное или же отвечающее интересам главы Организации. И моим, если повезёт.

Открываю, пробежавшись глазами по короткому запросу и фотографии. Удивлён. Значительная сумма за маловажный объект наталкивает на вопросы. Но в данный момент, когда итоги не определены, а действующие лица не названы, ввязываться в подобного рода заказ не стоит. К тому же, мужчина, изображённый на фото, из близкого окружения Парето, что автоматически напрягает. Или же Островский давно отрёкся от своего ручного адвоката?

Закидываюсь парой таблеток, чтобы унять головную боль, в последние дни ставшую нестерпимой, и пропускаю звонок на второй телефон, оставленный на столе в гостиной. Канун Рождества и редкое желание заиметь семью, чтобы не встречать праздники в одиночестве. Кратковременный порыв, тут же сменяющийся воспоминаниями об этой самой семье, которая существовала в моей жизни двенадцать лет.

Отсутствие сообщений от мелкого со вчерашнего дня наводит на мысль, что Лерка вновь вывалила на сына ушат дерьма в виде «особого» мнения на то, кем я являюсь и в каком направлении должен валить. Гневные выпады пацан слушает спокойно, а после докладывает мне, как когда-то любимая женщина склоняла меня, не стесняясь в выражениях. Моё же общение с бывшей женой ограничивается переводом денежных средств и нечастыми оповещениями, что сын проведёт время со мной.

Повторный звонок остаётся без внимания, потому как даже не хочется двигаться, а разговаривать с кем-то тем более. Организация по-прежнему под управлением Фелера, Алла отделалась лёгким испугом, Генерал нейтрализован, оставшиеся моменты будут решены без моего участия.

Третий вызов даёт понять, что кто-то решил пробиться ко мне, вытащив из квартиры. Нехотя встаю и иду на звук, не удивившись обозначению на экране телефона.

– Если ты звонишь, чтобы поздравить меня с праздником, то не стоило так утруждаться, Алексей Евгеньевич, – выпад в сторону Совы и звонкое цоканье собеседника. – Мог бы прислать сообщение.

– Ты не читаешь сообщения.

– Читаю. Исключительно в системе Содружества.

– Ждёшь, когда кто-нибудь закажет Багрова?

– Или Мерханова. Или обоих.

– Есть что-то интересное, или у киллеров тоже новогодние каникулы?

Странное объявление в категорию «интересно» не входит, поэтому твёрдо заявляю:

– Тишина. – Пауза и не понимание, с какой целью Сова нарушил покой, поэтому интересуюсь: – Есть кандидатуры на должность главы Гильдии, или Парето уже разогнал этот балаган?

Перемещаюсь на кухню, наливаю стакан воды, выпив его залпом, и ожидаю абстрактного ответа, в котором читается «не твоё собачье дело».

– Уже. Фриман Борис Робертович. Знаешь такого?

Зависаю в неоконченном движении, радуясь, что в данный момент Сова меня не видит, потому как по охреневшему выражению моего лица, можно прочесть панику. Именно её, потому что в данный момент, я пялюсь на второй телефон, оставленный на диване, воспроизводя выставленное объявление с заказом.

– Если мне не изменяет память, он адвокат.

– Не изменяет. Но для Островского он сейчас идеальный вариант: исполнительный, договороспособный, разбирающийся в документах и формулировках. Его цель: прояснить, сколько приносит Гильдия, как структура и есть ли смысл её сохранять.

– Насколько я помню, Фриман со всеми и не с кем. Условия неприкосновенности, заключающиеся в непредвзятости по отношению к клиентам, среди которых, кстати, Мерханов, Багров, Кретов, Игнатов и многие другие. Он слишком много знает, чтобы все закрыли глаза на демонстративное прислуживание Островскому. Такие люди работают на всех, держат рот закрытым и не присягают кому-то одному.

– Если Фриман дал согласие, значит, вопрос улажен. Остальное не наши проблемы.

– Могут стать нашими, если кто-то решит потягаться за Гильдию.

– Кто, например? – Интонация, с которой задан вопрос, даёт понять, что Сова осведомлён более детально, и просто желает поиграть в «угадай мелодию». Ради развлечения ли, или с конкретной целью, пока не понял.

– Тот же Мерханов. Или Багров. Или Игнатов. И последний среди всей этой своры самый крупный игрок.

– Арто, это предположения или же есть конкретные сведения?

– Нет сведений. И желания их получить, тоже. Я просто хочу, чтобы на некоторое время все забыли о моём существовании.

Ползу к дивану, и свалившись на него, подобному кулю, наконец, занимаю удобное положение.

– Это будет сложно, с учётом того, что именно ты убрал Генерала.

– Вряд ли на это обратят внимание. Работу мог выполнить кто угодно.

– Твой фирменный стиль фанит за километр. Нужно было стрелять в лоб.

– Он стоял боком, а рядом пристроился Островский. Вариантов не было. Подпись организовалась сама собой. Если имеются претензии, говори.

– Нет претензий: ни у меня, ни у Фелера. Есть только опасения, что это не конец игры.

Последние слова звучат неоднозначно, намекая: «мы всё ещё в дерьме». И я почти выдохнул, решив, что продолжу существование в прежнем режиме, но Сова парой фраз уничтожил вероятность моих предположений.

– Поясни.

– Антон Ендоницкий пропал с радаров.

– Это как? – Сажусь на диване, забыв о головной боли и вспоминая, когда последний раз видел «жениха» Аллы.

– Ты убрал Генерала, Островский кратко обозначил новый режим Гильдии и представил Фримана, а после покинул Россию. Ендоницкого поместили в доме на отшибе, где он находился под присмотром охраны. Вчера там обнаружили четыре трупа. Без Антона, как ты понимаешь.

Интересно, кто помог ему свалить? Сам бы не сдюжил. Слабый, невнятный экземпляр, следующий по пятам за дедом, кажется, и мыслей своих не имел. Или же мы его недооценили?

– Ты на полном серьёзе считаешь, что это, – абстрактно обозначаю внука Генерала, – способно тягаться за Гильдию?

– Не за неё – за наследство. А оно немаленькое по прикидкам Бориса. Кроме Гильдии, у Генерала имелись и другие статьи дохода. Именно они и составляют основу его капитала. Охотники – дорогая игрушка, поддерживающая статус и позволяющая потешить самолюбие. Ну и существование Организации, как единицы, вызывало у Генерала желание побороться за статусность. Я бы на месте Антона поразмышлял бы о вариантах получить своё. Возможно, заручился бы чьей-нибудь поддержкой.

– Например?

– Фамилии тебе известны. – Сова даёт понять, что Мерханов, Багров и остальные могут снова появиться на манеже. – Возможно, Охотники. Те, кто недоволен сменой власти и остался верен Генералу. Или те, кто очень хочет, что Гильдия была сохранена.

– А если Островский решит иначе?

– Значит, она будет аннулирована, а Охотники перестанут существовать как определение.

– И ринутся в Организацию, – мысленно прикидываю, кем пополнятся ряды подчинённых Фелера.

– А попадут в неё единицы. Работа в Гильдии рассматривается нами, как пятно в биографии, а не выгодный плюс.

– Расскажи это новому зятю Фелера, – прыскаю, вновь уколов Сову статусом Охотника.

– Его случай рассматривался в индивидуальном порядке.

– Кем? Дочкой босса? Вряд ли она смотрела на его профессиональные навыки, скорее, на то, что у него между ног.

– Почему каждый разговор с тобой сводится к теме секса? – Уверен, в данный момент Сова закатил глаза, выражая показательное недовольство.

– Потому что для меня именно он – единственный действенный способ расслабиться.

– В таком случае загляни в «Пегас». По голосу слышится нервозность.

– Недавно заезжал в упомянутое тобой заведение: приевшиеся рожи и такие же задницы.

– Что, ни одной новенькой?

Интересно, но Сова натолкнул на мысль: Марик давно не пополнял «коллектив», жонглируя подопечными в зависимости от предпочтений клиентов.

– Нет. И давно.

– Тогда заскочи в новое заведение на окраине города. Может, там выбор побогаче.

– Делишься исходя из собственного опыта? – Попытка подстегнуть зама Фелера вряд ли увенчается успехом, но я попробую.

– Не бывал. Предпочитаю отношения на постоянной основе без обязательств.

– Это как?

– Один партнёр с пониманием, что вы вместе до тех пор, пока обоих устраивают условия. В этом случае исключена вероятность посещения венеролога и присутствует возможность интересной беседы.

– И что, ни одна не потребовала большего?

– Нет. Как ты мог заметить, я по-прежнему не связал себя узами брака. Поэтому заканчивай таскаться по борделям и остановись в одном месте. Хотя бы на время, пока не обозначатся итоги.

Светлячок могла бы стать идеальным вариантом для такого рода отношений, если бы не одно «но» – у нас разные условия существования. И то, что для меня норма, в её случае неприемлемо. Она из тех, кто верит в любовь и вероятность единственного выбора. Первое, как и второе не про меня.

– Не мой вариант. Точнее, кандидатур для подобного варианта не имеется.

– Тогда посети «Пегас», пока тебя не разорвало. Возможно, совсем скоро ни у кого из нас не будет времени на развлечения. Пока.

Сова скидывает звонок, оставив меня с вопросом – нахрена звонил? Всё это я мог узнать позднее, когда наведался бы к Фелеру или же в офис. Но в одном он прав: необходимость посещения «Пегаса» налицо. Или Светлячок? Уверен, не прогонит и предполагаю, жалеет о высказанной просьбе, но ехать к ней не намерен. Впервые за несколько лет во мне проснулось желание не гадить в чьей-то жизни. Впервые я забочусь о чьём-то спокойствии. Впервые отодвинув собственные потребности на второй план.

Или вызвать кого-то на дом? Осматриваюсь, тут же отбрасывая проскользнувшую мысль. В плане присутствия кого-то постороннего, моя нора чиста. Не считая Светлячка. Поймав её выходящей из кофейни, привёз сюда. Вариант отеля даже не рассматривался, машины тоже… Всё срослось идеально: я, она и место, где мне комфортно.

Раскинув руки в стороны, не двигаюсь, сосредоточившись на головной боли, которая долбит в виски и затылок. Воссоздаю образ Лизы полугодовалой давности. Скованная девушка у рояля на фоне красно-серых отблесков, проникающих сквозь панорамное окно… Тогда я запомнил её силуэт и плавность линий: округлые бёдра, милый животик, небольшая, но аппетитная грудь, тонкая шея, мягкие губы. Ничего впечатляющего и в то же время однозначно цепляющее. Возможно, именно простотой?

Прав Сова – наведаться в «Пегас» необходимо. Но не сегодня, когда каждый вздох простреливает острой болью и невозможностью открыть глаза.

***

Тишина в эфире. В Организации и Содружестве. Проснувшись, обнаружил, что заказ на Фримана удалён без пометки. И такое на моей памяти впервые. Заказчик передумал? Вечером крутил возможных кандидатов, остановившись, в конце концов, на Антоне Ендоницком. Слишком явное желание внука Генерала получить свой кусок; слишком очевидны те, кто может его поддержать. Неужели пойдут против Островского?

После обеда выползаю из квартиры и наворачиваю круги по городу. Бесцельно проезжаю поворот за поворотом, в итоге припарковавшись у торгового центра. Набираю сына, получив в ответ: «телефон абонента выключен». Так увлёкся развлечениями с другом, чтобы забыл зарядить? В общем, такой расклад меня устраивает. Борюсь с необходимостью набрать номер бывшей жены, и всё же жму на вызов, получая в ответ аналогичный ответ. Давно привык, что периодически залетаю в чёрный список Лерки. Видимо, сейчас я в тёмной зоне.

Около часа торчу во дворе дома Лизы. Порываюсь выйти из машины и подняться на девятый этаж, но торможу себя. В итоге сваливаю и направляюсь в «Пегас», чтобы по совету Совы провести вечер в привычной обстановке.

В нужном заведении как всегда аншлаг, о чём свидетельствует забитая до отказа парковка и водители, ожидающие «хозяев». Оказываюсь в холле, не удивившись отсутствию людей. Здесь всё устроено так, чтобы клиенты не контактировали с друг другом: в каждую комнату отдельный вход, минующий коридор, а время захода и выхода регламентировано временем и принципами безопасности. Всё для удобства и конфиденциальности посетителей.

– Добрый вечер, – девушки с намертво приклеенной улыбкой, излучающей фальшивость, пробивает мою карту. – Вам как обычно?

– Да. – Короткий ответ и невозможность столкнуться взглядами по причине наличия очков с чёрными стёклами.

– У нас пополнение. Могу я предложить вам пару, с которой вы не знакомы?

У меня, вероятно, даже лицо вытягивается, потому как Марик довольно давно не обновлял «состав». Где-то скинули девок, а он их подобрал, или адвокат притащил сиротку без права выбора и с охеревшими проблемами?

– Да. Шатенка. Небольшого роста. Не тощая. Средние формы. Серые глаза, – произнеся последнее, понимаю, что описываю Светлячка, но остановиться уже не могу.

– Комната тридцать. Вас проводят.

Удивлён, что имеется кандидатура с высказанными характеристиками, но тем лучше. Охранник, ожидающий у одного из лифтов, пропускает меня внутрь, устроившись рядом. Минута и я оказываюсь перед нужной дверью. Комната с несколькими мягкими диванами и зеркалами по периметру мне знакома. Бывал здесь в компании рыжей, как мне казалось, закреплённой за этим помещением.

Развалившись на диване, закрываю глаза и жду прихода «пары». Спустя пару минут улавливаю тихий щелчок, свидетельствующий о появлении девки. Непримечательные шорохи, неразборчивый шёпот и шипение, на которые я не реагирую. Она предупреждена о предпочтениях клиента, поэтому не смотрю на новенькую, ожидая её действий. Сегодня говорить не готов, исключительно двигаться.

Интересно, похожа на Лизу? Мысленно усмехаюсь, понимая, что Светлячок меня зацепила своим побегом, а плюсом удивила просьбой свалить из квартиры и жизни. Желание очевидное, и в её случае обосновано стремлением обезопасить себя и брата. Так и не пробил Кондратьеву Елизавету, зная лишь полное имя и краткие сведения, полученные от неё самой.

Интересно, имеются ли у девчонки скелеты в шкафу? Предположу, что нет. Ничем не примечательная жизнь, которую она тратит на работу и поддержание функционирования своего тела. Тело… Ничего особенного, но и сейчас, вернувшись к силуэту у рояля, начинает зудеть в паху.

Выныриваю из калейдоскопа сладких образов, понимая, что до сих пор ничего не происходит. Новенькая не в курсе, с какой целью оказалась здесь?

Поднимаю голову, уткнувшись в девку, которая стоит в нескольких метрах от меня, опустив голову. Лицо скрыто русыми волосами, пальцы сцеплены в замок перед собой. На ней ярко-розовый, отталкивающий комплект нижнего белья. Молча сканирую застывшее тело, исследуя изгибы, кажущиеся невероятно знакомыми…

– Тебе не объяснили, что предпочитает клиент? – Она едва заметно дёргается, переминаясь с ноги на ногу, словно хочет скинуть чёрные туфли на бесконечном каблуке. – Подойди. – Приказ, который она и не думает исполнить, оставшись на месте.

Внутри поднимается негодование, а следом и злость, поэтому поднимаюсь и, преодолев расстояние за несколько секунд, поднимаю её лицо вверх. И единственное, что рвётся из меня – нецензурная брань, но вместо этого выпаливаю:

– Светлячок… Какого хера?

Глав