Скошенная трава

Она с трудом уснула. И где-то рано утром её разбудил сон: в окно её спальни стучалась прапрабабка – она стояла там, на улице, на ветру в развевающемся платье, молодая, но с седыми волосами, и показывала рукой в сторону. Она отвела взгляд и увидела что-то странное, из земли толстые, шершавые столбы, которые к верхушке становились уже, были у них как бы тонкие руки в разные стороны – много рук, покрытые какими-то маленькими волосками – у кого-то зелеными и вытянутыми, а у кого-то разной причудливой формы. Прапрабабка стояла так, показывая рукой в их сторону, и совсем не боялась их. А ей вдруг стало страшно – что это за чудища?

Наутро она проснулась и поняла, что это были деревья. И что они делают? Им поклонялись? Кто они? думала она, сидя за рабочим столом, выдавая заказы и посылая их на мониторы.

Почти каждую ночь они стали сниться ей. Когда она старалась ощутить, что такое дерево – лежа на спине, ей казалось, что оно выходит из её груди – из того места меж грудей, которое всегда казалось ей незащищенным, так что она всегда закрывала его ладонью.

Но в эту ночь она не успела закрыть – прапрабабка осторожно взяла её руку и отвела в сторону – она явно чувствовала это прикосновение. И прямо из груди её вдруг вырвался росточек. Она испугалась, но не подала виду. А он всё крепчал, рос, пока наконец не стал таким тяжелым, что она еле дышала. Теперь, когда она уже не могла скрывать свой страх, ей вдруг стало очень легко. Это была сосна. Она вилась своими ветками через её глаза, проникая куда-то глубоко, туда, где она ничего не помнила, в далекое прошлое. И вот она, в легком платье бежала по лесу. Она теперь уже не спрашивала, что такое лес. Она знала – вернее, она вспомнила. Ей было лет десять, и она чувствовала каждое дерево в этом лесу. Только выглядела она иначе. Будто слишком похожа была на свою прапрабабку. Или была ею? Она запуталась, но это совершенно не волновало её. Она была собой и вспомнила то, что было так сильно запрятано, отчего она думала, что не знала этого вовсе. Лес закружился, и она снова увидела перед собой прапрабабку, и подошла к ней совсем близко, так, могла видеть её молодое лицо и её седые волосы. Прапрабабка раскрыла её ладошку и вложила семечко, похожее на чье-то маленькое крылышко.

– Посади, – сказала только и погладила её по голове.

Утром она проснулась, осознав, что это был сон, снова увидела свои пустые стены, гладкие поверхности столов. Она осторожно потрогала свою худую грудь, то место, откуда ночью вырвался росток. Семечко, подумала она. На кровати было пусто. Белая постель скомкалась от её ворчаний.

Пока она наливала себе кофе, вдруг почему-то вспомнила про одну старую книжку, которая досталась ей от её бабушки, а той от её бабушки, и так дальше и глубже в родословную. Она выдвинула шкаф, который прятал всякий старый хлам, который должно бы уже выбросить, потому что никто этим не пользуется. И вытащила книжку в черном переплете, толстую, с желто-коричневыми тонкими страничками. Это было «Воскресение». Она аккуратно пролистнула страницы – ничего. Она хотела уже убрать книгу, как заметила, что из корешка что-то торчит. Ковырнула пальцем. Оттуда выпало маленькое крылышко. Она покрутила его в руках: настоящее, подумала она. Но уже ничего не боялась. Всему было название. И название это было – память.

– Жизнь слишком сложна и непредсказуема, чтобы оканчиваться просто смертью, думала она, сажая в землю зернышко.

«Потусторонние» зернышки в ту осень получили ещё несколько человек. И так появился странный лес, чуть дальше черты города – из совершенно разных деревьев, которые обычно вместе не растут. Только названия деревьев с тех пор изменились, так, например, сосну, которую прапрабабка дала ей, стали звать евдокия.