Объединение Этерии

Анжелика Меркулова

Объединение Этерии

Глава 1. Сплетни.

Тень – это не отсутствие света. Это его искажённая, предательская копия. Она струилась по холодному полированному полу коридора, устланному ковром глубокого винного оттенка, как чёрная пасть, цепляясь за острые каблуки её изящных туфель. Каждый шаг Исабель Кортис отдавался в тишине глухим эхом собственного сердца – слишком громким, слишком быстрым. В руке она сжимала чашку с кофе, терпкий и пряный аромат лианорийской корицы, обычно такой уютный, придающий утру почти домашнее тепло, сегодня словно отдавал запахом тревоги. Не согревал, а лишь подчёркивал ледяной холод строгости корпоративных стен.

За высокими офисными окнами золотились лучи солнца Этерии, рассеиваясь по полу бликами, словно россыпь драгоценных камней. Легкая улыбка тронула ее губы – с бодрящим утренним напитком мир всегда казался ей чуть ярче, а возможности безграничными.

Она знала. Буквально кожей ощущала, что за ней следят. Не просто камеры наблюдения, чьи стеклянные зрачки она давно научилась не замечать. Чьё-то дыхание, призрачное и неумолимое, словно бы скользило за ней по пятам.

«Данные изменены. Файл «доступные ресурсы» скрыт в слепом секторе. Жду сигнала. Будь осторожна. Ты у них на радаре».

Сообщение всплыло на внутреннем дисплее её браслета, зашифрованное мерцанием, понятным лишь ей. Рауль. Его имя было тёплым угольком в этой ледяной пустоте всевидящего ока системы. Сообщник. Друг. Единственный глоток свежего воздуха в этой позолоченной клетке.

Её пальцы, тонкие и быстрые, едва заметным движением стёрли сообщение. В зеркальной поверхности стены она поймала собственное отражение: женщина в строгом костюме серого цвета, с лицом, словно высеченным из мрамора спокойствия. Ничто не выдавало бурю внутри. Ничто, кроме глубины взгляда – слишком ясного, слишком знающего. Исабель удовлетворенно улыбнулась, довольная своим внешним видом.

Прекрасна. И смертельно опасна.

Как лезвие, спрятанное в бархате.

Воздух в аналитическом отделе словно сгустился, едва мисс Кортис переступила порог. Он стал тягучим, как мёд, и таким же удушающим. Привычный гул смолк, будто вытесненный звенящей тишиной, что всегда наступает перед взрывом. Все замерли.

Девушки за столами – безупречно одетые, с безукоризненными прическами и холодновато-сдержанными улыбками – переглянулись. Их взгляды, острые и цепкие, как когти, скользили по ней, выискивая изъян, трещину в броне.

Стеклянные стены офиса не отражали правду. Они показывали то, что нужно было видеть: притворную вежливость, строгий стиль, деловую хватку.

Но Исабель знала – за идеальным фасадом кипит яд.

И сегодня он вылился прямо на неё.

– Считаешь себя особенной, Бель? – раздался сладковатый голос Ланы.

Она сидела, откинувшись на спинку кресла, играя кончиком карандаша, но ее глаза, яркие, как два каплевидных изумруда, сверкали насмешкой. Вокруг мгновенно образовался незримый круг – остальные сотрудницы замерли, будто зрители перед началом спектакля, с аппетитом предвкушая горечь чужих обид.

– Неужто надеешься на снисхождение дитя самого Владыки на такую кроху, как ты? – продолжала Лана, растягивая слова, будто нанизывая их, как бусины на тонкую нить яда, – Никому еще не удавалось оказаться чем-то большим, нежели временной игрушкой, чья судьба приписана и тебе. Ты же опытный аналитик и не можешь слепо верить в дешевый роман на один вечер.

Объект обсуждения чувствовала, как десятки глаз впиваются в нее, словно иглы. Она медленно прошла к своему столу, стараясь не реагировать, но каждый шаг давался с усилием – будто воздух вокруг уплотнился, стал вязким, как смола.

Шепотки, подобно ядовитым искрам, вспыхивали тут и там, только раздувая пламя:

– Его отец никогда не одобрит…

– Только навлекает на нас беду…

– Армандиус накажет всех…

Имя Повелителя Алькантара повисло в воздухе, тяжёлое и зловещее, как похоронный звон.

Исабель медленно шла к своему столу, чувствуя, как каждый взгляд впивается в спину, оставляя невидимые метки. Она не реагировала. Внутри всё сжалось в тугой, стальной пружине. Они ненавидели её не только за смелые идеи, нарушающие весь их прогнивший уклад. Они презирали её за тайну. За то, что она осмеливалась смотреть на Адриана, принца империи, не как на своего начальника, а как на привлекательного юношу и жаждала его любви. И за то, что возможно использовала это как прикрытие для чего-то гораздо большего.

Мисс Кортис опустилась в кресло, положила на стол чашку с недопитым кофе. В тёмной жидкости дрожали блики света. На мгновение ей показалось, что она видит в них отражение не офисного потолка, а чего-то иного: алые разводы на мраморе алтаря, синие ночи на родном побережье, тоскливо-бесстыдно синие… и золотые поля далёкого Солейла, где когда-то в беззаботном детстве всё казалось возможным.

Она провела пальцем по сенсорной панели монитора, запуская привычный интерфейс. Но её взгляд, острый и ясный, был прикован не к данным, а к едва заметному символу в углу экрана – стилизованному яблоку, надкусанному с одной стороны, скрывающемуся среди ветвей кода. Её личный символ. Из прошлого. Из потерянного навсегда детства.

Знак того, что игра началась.

Исабель выпрямилась. Внутренняя дрожь утихла, сменившись холодной, отточенной решимостью. В зеркальном отражении монитора она видела, как за ее спиной переглядываются, как губы складываются в язвительные улыбки. Она знала, о чем говорят. Знала, что каждое ее движение, каждый вздох, каждое слово тут же разбирают на части, как чертеж, ища изъяны.

Но она не собиралась отступать.

Потому что за этим окном, за стенами этого офиса, был целый мир – и где-то в его тенях скрывалась правда, ради которой она здесь.

И сегодня был тот самый день, когда все тени должны были выйти на свет.

Рабочий день тянулся медленно, как густой сироп, но мисс Кортис не позволяла себе отвлекаться на пересуды. Она склонилась над отчетом, пальцы быстро стучали по клавиатуре, а на экране выстраивались строки аналитических данных. Вокруг царило притворное спокойствие – будто все внезапно увлеклись работой, но она чувствовала, как взгляды то и дело скользят в ее сторону.

И вдруг – резкий стук каблуков по мраморному полу.

Яна, секретарша с острым языком и холодной красотой алькантарской аристократки, шла прямо к ней. Ее строгое платье цвета ночного неба было идеально скроено и подчеркивало высокомерную осанку, а темные волосы, собранные в безупречный пучок, блестели, словно полированный эбен. В ее глазах читалось не просто раздражение – это было что-то личное.

– Да с чего ты решила, что он может обратить на тебя внимание?! – Яна остановилась вплотную, так близко, что Исабель уловила тонкий аромат ее духов – горьковатый, как полынь, с едва уловимыми нотами чего-то дорогого и недоступного.

Тишина в офисе стала абсолютной. Даже Лана, любившая быть в центре внимания, замерла, затаив дыхание.

– Многие пытались, – продолжала Яна, медленно обводя взглядом остальных, словно ища поддержки. – И красивые, и из хороших семей. Он никогда не увлекался никем всерьез.

Ее голос звучал так, будто каждое слово было отчеканено из льда. В нем не было просто злости – только уверенность, почти королевская, словно она имела право выносить приговоры.

Мисс Кортис медленно подняла глаза. Она не стала вскакивать, не повысила голос – просто откинулась в кресле, встретив взгляд Яны с холодным спокойствием.

– Ты права, – сказала она тихо, но так, чтобы слышали все. – Многие пытались. Но разве это значит, что я должна перестать?

Яна слегка прищурилась, будто не ожидала такого ответа.

– Ты зашла слишком далеко, – прошипела она. – Армандиус не потерпит…

– Не ему решать, – перебила ее Исабель, – Адриан уже взрослый и не нуждается в советах отца в делах сердечных.

Тишина в кабинете стала еще глубже. Кто-то из девушек ахнул.

Исабель снова опустила глаза на монитор, но теперь в груди у нее горело что-то новое – не злость, не страх, а странное, почти радостное предвкушение.

Она знала: это только начало.

А где-то в глубине офиса, за тяжелой дверью своего кабинета, начальник аналитического отдела, наблюдая за ними, улыбнулся.

Яна замерла, ее пальцы сжались в кулаки, но через мгновение ей удалось обуздать эмоции, оставив за собой шлейф раздражения и не высказанных угроз.

– Не думай, что ты такая особенная. У тебя все равно ничего не выйдет. – Секретарь понадеялась оставить последнее слово за собой.

Тишина в кабинете стала звенящей, будто воздух наполнился статикой перед ударом молнии. Все замерли, ожидая, чем закончится эта перепалка. Но Исабель не собиралась отступать. План требовал активных действий, и если раньше она продвигалась к цели осторожно, то теперь пришло время открытого вызова.

– Естественно, я особенная, – прозвучало ее холодное, отточенное как клинок, признание.

Глаза коллег расширились от шока. Даже Лана, любившая драму, прикусила губу.

Исабель медленно поднялась из-за стола, и в этом движении была не просто уверенность – в нем читалась власть. Она знала себе цену.

– Вы все прекрасно знаете, что я всегда добиваюсь поставленных целей. Это неоднократно доказывали результаты моей работы. – Ее голос звучал ровно, без дрожи, но каждое слово било точно в цель. – Так почему же вы думаете, что можете указывать, что мне делать и, тем более, как себя вести?

Яна стояла, будто окаменев. Ее бледное от злости лицо резко контрастировало с темными волосами, а глаза горели яростью.

– Ты ведешь себя отвратительно! Бессовестная распутница! – вырвалось у нее, и последнее слово повисло в воздухе, как пощечина.

Но Исабель лишь усмехнулась.

– Распутница? – Она сделала шаг вперед, и что-то в ее взгляде заставило Яну инстинктивно отступить. – Всего лишь та, кто не боится своих желаний.

Вокруг зашипели перешептывания. Кто-то снова ахнул. Кто-то замер, ожидая взрыва.

Яна дрожала от бессилия. Она, коренная алькантарка, привыкшая к тому, что ее слово – закон, теперь чувствовала, как почва уходит из-под ног. Вся ее злость, вся зависть к этой выскочке, к ее успехам, к ее дерзости, к тому, как на нее смотрит Адриан – все это клокотало внутри, но она не находила слов.

Исабель же повернулась к остальным, обводя взглядом комнату.

– Если у кого-то есть еще претензии ко мне, говорите прямо. А если нет… – ее губы тронула легкая улыбка, – то, может, хватит тратить время на сплетни и пора заняться работой?

Тишина.

Мисс Кортис медленно вернулась на свое место. Она знала: теперь все изменилось. Теперь она не просто новенькая, не просто объект зависти – сегодня она бросила вызов.

И самое главное – Адриан уже не сможет сделать вид, что ничего не замечает.

Где-то в глубине здания, за тяжелыми дверями своего кабинета, он сидел, откинувшись в кресле, и его темные глаза светились чем-то, что было далеко от гнева.

Интересом.

Игра началась.

– Ты позоришь весь отдел аналитики своим вульгарным поведением! – тут же поддержала Яну Лана.

– Лана, всего-то полгода назад ты страстно желала сравнять с землёй Алькантар, возглавляя повстанцев долины Солейл. – спокойно парировала Исабель, добавив с легкими нотками сарказма, – А сейчас вдруг переживаешь за честь отдела аналитики главного управления. Так быстро забыла кто уничтожил твою Родину и поработил твой народ?

Тишина в кабинете стала гулкой, как перед ударом грома. Даже те, кто до этого смаковал конфликт, теперь застыли в оцепенении. Лана стояла, сжимая кулаки так, что костяшки побелели, а по ее щекам катились слезы – не от слабости, а от ярости, смешанной с болью.

– Прекрати… – ее голос дрогнул, но в нем не было мольбы. Только предупреждение. В этом ответе был гнев, привычно сдерживаемый вынужденным молчанием. Ее пальцы впились в край стола, оставляя на полированной поверхности бледные отпечатки. Слезы, сверкнули на ресницах, но это не было знаком покорности – это были слезы солдата, знающего, что битва проиграна, но не желающего сдаваться.

Исабель не отводила взгляда. Она знала, что задела самое больное – ту рану, которую Лана месяцами скрывала под маской холодной деловитости. Бывшая глава повстанцев, сломленная, но не смирившаяся.

Тишина в кабинете стала плотной, как туман перед грозой. Даже Яна, всегда готовая ввязаться в перепалку, замерла, осознав, что игра вышла за границы обычных офисных склок.

– Ты права, Лана, – вдруг сказала Исабель, и ее тон изменился – в нем появилась странная, почти сочувственная твердость. – Мы все здесь не по своей воле. Но если ты думаешь, что молчание и покорность спасут нас от гнева Армандиуса, то ошибаешься.

– Ты не понимаешь, во что играешь! – прошипела она. – Он не просто накажет тебя. Он сожжет всех нас, как сжег дотла Долину Солейл!

Вокруг зашептались. Кто-то потянулся к амулету на шее – суеверный жест, будто пытаясь отвести беду.

Но ее гордая коллега не дрогнула.

– Мы уже в огне! – ответ прозвучал тихо, но так, что услышали все. – Ты называешь меня вульгарной, но разве не хуже – притворяться, что все в порядке? Что мы не рабы? Что у нас есть выбор?

Лана замерла. Ее губы дрожали, но слова застряли в горле.

Исабель стояла неподвижно, ощущая на себе десятки взглядов – шокированных, испуганных, осуждающих. Но она не опустила глаз.

– Здесь у всех нас равные права, а точнее их отсутствие, – ее голос звучал холодно и четко, будто лезвие, рассекающее ложь. – Одинаковы и печальные перспективы. Вы думаете, мы построим блестящие карьеры и станем уважаемыми гражданами Алькантара?!

Кто-то из коллег нервно переступил с ноги на ногу. Кто-то потупил взгляд.

– Никто из таких как мы, военнопленных, не проработал здесь больше года, – продолжала мисс Кортис, медленно обводя взглядом комнату. – А отдел аналитики – это вообще просто развлечение для сына Повелителя. Настоящие отчеты Владыка Теней лично получает напрямую от системы – Центра Управления. Мы здесь не более чем декорации. Ну, максимум, можем сгодиться для досуга… и то если очень повезёт.

Лана резко подняла голову, ее глаза горели.

– Ты сама подписываешь себе приговор! – выпалила она. – Такие слова – прямая дорога в тюремные шахты, если не хуже!

– А что изменится, если я промолчу? – Исабель усмехнулась, и в этой усмешке было что-то безнадежное и одновременно бесстрашное. – Мы все знаем, чем это закончится. Поэтому я не вижу смысла скрывать или сдерживать свои чувства. Я хочу жить здесь и сейчас, и буду использовать любую возможность обратить на себя внимание Адриана. Пусть на одну ночь, но быть счастливой…

Последние слова повисли в воздухе, обжигая своей откровенностью.

Яна фыркнула, скрестив руки на груди.

– Наивная дурочка, – бросила она, но в ее голосе уже не было прежней уверенности.

Лана же смотрела на Исабель с каким-то странным выражением – не злости, а почти… понимания.

– Ты играешь с огнем, – тихо сказала она. – Но хуже всего то, что ты тащишь в этот огонь всех нас.

Исабель встретила ее взгляд.

Никто не нашелся что ответить.

Мисс Кортис медленно вернулась на свое место, чувствуя, как взгляды коллег жгут ей спину.

Она знала: точка невозврата пройдена.

Теперь оставалось только ждать. И готовиться.

В этот момент дверь кабинета распахнулась.

Все замерли.

На пороге стоял Адриан.

Его высокую фигуру окутывала легкая тень – странный эффект, будто даже свет в коридоре за его спиной становился тусклее. Темные глаза скользнули по комнате, и все, включая Яну, инстинктивно отпрянули.

– Кажется, я прервал что-то важное, – произнес он мягко, но в этой мягкости была сталь.

Никто не посмел ответить.

Только Исабель медленно повернулась к нему – и встретила его взгляд без страха.

– Мы как раз обсуждали, насколько лояльность к Алькантару… избирательна, – сказала она, и в углу ее губ дрогнул едва уловимый намек на улыбку.

Адриан замер на секунду. Потом его брови чуть приподнялись – не в гневе, а в странном, почти одобрительном удивлении.

– И каков же вывод? – спросил он, делая шаг вперед.

Мисс Кортис не отвела глаз.

– Что некоторые вещи уже нельзя замалчивать.

Тишина.

Даже дыхание замерло.

Потом начальник медленно кивнул – не Яне, не Лане, а именно ей.

– Ко мне в кабинет. Сейчас.

Он развернулся и вышел, не дожидаясь ответа.

Исабель последовала за ним, чувствуя на себе десятки взглядов – шокированных, испуганных, восхищенных.

Она знала: теперь пути назад нет.

Но она и не собиралась отступать.

Потому что игра только начиналась.

Глава 2. Сын Владыки Теней.

Дверь в кабинет руководителя закрылась за приглашенной подчиненной с тихим, безжалостным щелчком, который почему-то казался ей громче любого приговора.

И мир сузился до размеров его кабинета.

Здесь, в этой стерильной тишине, пахло властью и пряным, чуть горьковатым ароматом его духов, с нотками кожи, дыма и чего-то ей незнакомого, оно заставляло ее сердце биться чаще. Это был его запах. Вкус запретного плода, висящего на древе познания, столь же манящего, сколь и смертельно опасного.

Она сделала шаг вперёд, и её охватила прохлада, похожая на прикосновение тени. Кабинет встретил девушку холодном полированного металла и чего-то невыразимо чужого – словно сам воздух здесь был синтезирован и начисто лишён памяти о колосящихся полях Долины Солейл и густых хвойных лесах Вирхейма.

Его офис был оформлен в стиле строгого минимализма, ни одной лишней детали, только функциональность и точный расчет. Пространство было огромным и пустым, выверенным до миллиметра, но безжизненным, будто здесь работал не человек, а некий автоматизированный механизм проводил свои бесконечные вычисления. За панорамным стеклом тонул в полуденном мареве Алькантар – город-машина, закованный в стекло и сталь, окутанный дымкой вечных сумерек, чьи огни мерцали, как циферблаты вечных часов, отсчитывающих чужое время безвозвратно потерянной юности.

Адриан стоял спиной к ней, у окна, залитый теплым светом, что стекал по стеклам, как расплавленное золото. Его силуэт, – стройный и подтянутый, тёмный и резкий, идеально очерченный и неумолимый, как все алгоритмы Владыки, вырисовывался на фоне серого неба. Он казался центром, вокруг которого вращалась вся вселенная корпорации, подчеркивая пропасть между ними: он – хозяин этого мира, она – лишь временное нарушение в его безупречном коде.

Юноша не обернулся сразу, давая ей время осмотреться – или, может быть, просто наслаждаясь моментом своей власти.

Исабель замерла на пороге, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Он был не просто ее руководителем. Он был стихией, к которой нельзя было приближаться без риска сгореть. Она позволила себе эти несколько секунд тишины, чтобы собраться с мыслями.

"Не забывай, кто ты. Не смей чувствовать. Помни, зачем ты здесь."

Но доводы разума тонули в огненной волне, накрывшей её с головой, едва он обернулся. Они были бессильны против предательского трепета в груди.

Это было похоже на приближение к краю пропасти – страшно и неотвратимо.

Это было всегда как удар – тихий и глубокий. В нём не было мягкости его юных лет. Он был творением своего отца, идеальным продуктом системы: черты, отточенные, как клинок, взгляд, тёмный и проницательный, изучающий не человека перед ним, а данные, подлежащие анализу.

Он был прекрасен и неумолим, как стихийное бедствие.

И в его присутствии захватывало дух, как при падении с огромной высоты.

Этот взгляд.

Тёмные, бездонные глаза, в которых плясали отсветы далёкого пожара.

Пристальные, пронизывающие, словно видящие насквозь.

Но в этот раз в его глазах, всегда холодных, как глубинный лёд, плескалось что-то иное. В них не было привычной холодной насмешки. Не было и праздного интереса к новой игрушке, а только тихое, настойчивое любопытство. Сегодня в них горел странный, приглушённый огонь – интерес, похожий на голод. Не к телу, а к тайнам, что она отчаянно прятала. Как учёный, обнаруживший аномалию, которая не подчиняется ни одному известному закону. Он смотрел на неё не как коллекционер на единственную в мире вещь, которую пока не может понять, а значит – не может обладать ею полностью.

– Что за спектакль ты сегодня устроила? – его голос был низким, ровным, без единой эмоциональной ноты. Но в нём не было гнева. Был лишь азарт поиска разгадки.

Юноша приблизился, и воздух колебался вокруг него, заряженный тихой, опасной энергией. Его взгляд скользнул по её лицу, будто пытаясь прочесть шифр, записанный на неизвестном языке.

Исабель не опустила взгляд.

– Я просто сказала то, что все и так знают.

Адриан медленно прошелся по кабинету, его пальцы скользнули по поверхности голографического стола, активируя проекции данных.

– Ты рискнула. Зная, чем это может обернуться. – продолжил он, и в его губах дрогнул намёк на что-то, что еще не было улыбкой.

Он был так близко, что она чувствовала исходящее от него тепло – чужое, запретное. Он был пламенем, а она – мотыльком, который слишком хорошо знал, что такое ожог, но не мог удержаться от этого полёта.

Ей нельзя было влюбляться. Ему – испытывать чувства. Они оба были скованы правилами, написанными не ими. Он – принц империи, она – военнопленная. Их влечение было невозможно, как союз молнии и пороха – ослепительно, разрушительно и мгновенно.

Но когда он смотрел на неё так, будто видел не просто юную девушку, а самую суть её тайны, ей казалось, что уже поздно. Миссия и чувства сплелись в тугой, невозможный узел. И развязать его можно было только кровью.

Адриан, единственный сын Повелителя Алькантара и начальник отдела аналитики главного управления корпорации, обладал внешностью, которая не оставляла равнодушной ни одну женщину. Его природная красота в сочетании с ухоженным внешним видом и деловым стилем одежды делали его самой заметной фигурой в корпорации. Эстетически выразительные черты лица и уверенная осанка принца создавали образ человека, который умеет ставить и достигать цели. Он не улыбался, но в уголках его губ читалась какая-то странная, почти хищная уверенность.

– Исабель.

Он произнёс её имя. Не «Кортис», не «мисс». Просто – Исабель. И его голос, низкий, бархатный, с лёгкой хрипотцой, был похож на прикосновение в темноте – внезапное, шероховатое, от которого по коже бегут мурашки.

Юноша сделал шаг навстречу, и пространство между ними сжалось, наполнившись невысказанным, тяжёлым и сладким, как наркотик. Он остановился в шаге от нее. Ближе, чем положено начальнику и подчиненной. Она видела лёгкую тень усталости у него на щеках, идеальную линию скул, влажный блеск его губ. Он был так близко, что она могла почувствовать исходящее от него тепло.

Исабель почувствовала легкий озноб, но вновь не опустила взгляд. Она подняла подбородок, встречая его пронизывающий взгляд, и в её собственном вспыхнул не вызов, а признание. Участие в той войне, что уже шла между ними.

"Цель превыше всего. Не поддавайся."

Но тело не слушалось. Тепло, исходившее от него, казалось почти осязаемым.

– А что мне терять? – она слегка наклонила голову, позволяя улыбке тронуть губы. – Как я уже сказала, перспективы у всех нас одинаково мрачные.

Адриан изучающе смотрел на нее, и в его взгляде было что-то необъяснимое – не гнев, не раздражение, а… интерес.

Он приблизился ещё на шаг. Теперь их разделяла лишь пара вздохов. Его рука поднялась, и он кончиками пальцев, едва-едва, коснулся пряди её непослушных волос, выбившейся из строгой причёски. Прикосновение было обжигающим, как удар током.

– Ты не такая, как они. В чём твой секрет? – прошептал он, и его дыхание коснулось её кожи, пахнув кофе и властью.

– А кто они?

– Те, кто смирился.

Он сделал еще шаг, сократив дистанцию до минимума.

Исабель почувствовала, как перехватывает дыхание.

"Он тебя проверяет. Не отступай."