Журналистка-попаданка

– Девочки, потерпите. Лучше это сделать сегодня, от многих визитов можно будет отвертеться, – сквозь натянутую улыбку попросил нас Итор.

– Ладно, потерпим, но завтра всех ждём у себя в усадьбе – только узкий круг, только вы с Риком, Марьяна с Астолом и мы. Поможете нам во всех этих визитках и знакомствах разобраться, с кем и против кого дружить. Ну и отметим наш титул в узком кругу, – я обвела взглядом своих друзей. Никто и не думал возражать.

К нам с Оксаной подошёл очередной граф (или маркиз, а может, и герцог – я не запомнила), начал представляться, и тут на подиуме, рядом с троном его величества, возникло чёрное пятно портала. Если бы я не искала в глазах величества поддержки и не смотрела на него в эту секунду, то я бы, как и все в зале, ничего не заметила. Портал открылся за спиной Элис (она так и не спускалась с подиума). Из портала вышел… да ладно, этого просто не может быть! Щётка усиков над верхней губой, прямая чёлка, зализанная на левую сторону, залысины, слегка на выкате глаза. Я незаметно толкнула в бок Оксану и глазами указала на подиум. Реакция подруги была схожа с моей – шок. Да, да, шок. Это только гриппом все вместе болеют, а с ума сходят поодиночке. Из портала вышел ни кто иной, как основоположник и центральная фигура национал-социализма, основатель тоталитарной диктатуры Третьего рейха, рейхсканцлер и фюрер Германии, верховный главнокомандующий вооружёнными силами Германии второй мировой войны – Адольф Гитлер.

– Ты видишь того же, что и я? – прошептала подруга.

– Абсолютно того же типа, что и ты.

– Но этого просто не может быть, – подругу затрясло. Я её понимаю. Оба её деда прошли Великую Отечественную до самого Берлина, уйдя на фронт почти пятнадцатилетними пацанами. Её отец пошёл по стопам деда. Мы изучали историю в школе… Но нет, этого просто не может быть. В то время государством управлял Сталин. Вряд ли ему кто-то решился соврать про смерть диктатора, даже ценой спасения своей шкуры.

Заметив наш ступор и проследив направление взгляда, народ повернулся к трону. Элис обнимала нежданного гостя, который держал короля на мушке "вальтера". Музыка и голоса стихли. Теперь все смотрели на подиум.

– Идиоты, какие же вы все идиоты! Вы поверили, что мамаша с Карисой и Масиалисом – главные зачинщики переворота? – Элис нервно рассмеялась. – Нет, это я и мой Понтивор! Кариса была прикрытием, мамаша – опытным зельеваром, Масиалис – спонсором, мозгом всего этого была Я! Именно Я всё придумала! Именно Я главная! – Элис нервно расхохоталась и буквально повисла на стоящем рядом диктаторе.

Так, если преступник начал откровенничать, значит, в живых он нас оставлять не собирается. Но каким образом она планирует незаметно убить такое количество народа? Хотя что это я… У её партнёра опыт огромен, он и поболее толпы убивал. Блин, что ж делать-то?

– Дорогая, – подал голос король, – позволь узнать, зачем тебе это всё было нужно?

– Зачем??? Ты меня ещё спрашиваешь зачем??? Эти мерзкие нелюди заполонили все миры: эти вампиры, оборотни, эльфы, драконы – они же должны служить НАМ, людям! Ты позволил нечисти спокойно жить на Азоре, ты сотрудничаешь с этими выродками других рас! Ты не понимаешь, что только ЧЕЛОВЕК должен править союзом и быть высшей кастой этого союза! ЧЕЛОВЕК! Остальных нужно поработить, они должны быть рабами!

Эка бабёнке мозг прополоскали. Ну-ну, где-то я это уже слышала.

– Понтивор стал моим избранником и любимым. Он открыл мне глаза на реальное положение дел в королевстве. У нас свободно гуляют всякие мерзкие расы, а люди заискивают перед ними! – Элис распалялась всё больше и больше.

Так больше не может продолжаться. Думай, Машка, думай.

– Эй, слышь, Элис, а ты спроси своего Адольфика, куда он свою прежнюю любовницу дел? И каков на вкус «цеанистый калий»? – я вышла из-за плеча Итора и уставилась на эту сладкую парочку.

– Какую любовницу???

– Еву Браун. Он ведь сначала собачек своих траванул, потом с ней на брудершафт хлопнул яду, потом пулю себе в висок пустил. Верней, сначала ей, а потом себе. Но судя по его ничем не повреждённому виску, видимо в себя не попал. Не боишься закончить как она? Он ведь за тобой даже не сам явился, а фантом прислал.

Скажу честно, я на счёт фантома врала, верней, импровизировала. Ну не мог человек так безэмоционально стоять. Я ж и жест «Хайль Гитлер» показывала, и имя любовницы назвала, а он как стоял с каменным лицом, так и стоит, даже пистолет от короля не отвёл. Элис повернулась к Адольфу, подошла и заглянула ему в глаза. Резко оттолкнув того, с взглядом дикой кошки развернулась в мою сторону.

– Ты, мелкая, противная, тварь, «Сеамон Саре», – выкрикнула она, глядя на меня. За спиной я услышала звук падения тела, но оборачиваться было нельзя. Её надо добивать. Это она сейчас заклинанием в меня кинула, чтоль? Ну-ну, ты ж не в курсе, родная, что я хаотичная колдунья и на меня вся ваша убийственная магия не действует.

– Провались ты по плечи, сволочная предательница! – нуу, импровизация так себе, но как ни странно сработала. Пол под ногами Элис стал похож на желе, и она ушла по плечи в глубь подиума. Пол тут же принял обычную твёрдую форму. Фантом как стоял, так и остался на месте. В ту же секунду его величество окружил магический щит и отряд гвардейцев. Фантом стал рассеиваться, Элис ругалась и кидалась заклятиями. Я притянула в свою руку яблоко, в три прыжка долетела до неё и больно дёрнула за волосы, заставив её открыть рот. С превеликим удовольствием запихнула ей в рот «фуджи» (мдауж, на размерчик яблока я не поскупилась). От боли у неё выступили слёзы.

– Ваше Величество, с вами всё в порядке? – повернулась я к королю.

Тот кивнул мне в ответ и, вскочив с трона, ринулся в толпу, где стояли наши друзья. Кстати, да, надо глянуть, кто там упал?

На полу лежала окровавленная Оксана, из её пор сочилась кровь. Терпя боль, она закусывала губы, не позволяя и стону сорваться с них. Так, я, походу, сегодня совершу своё первое убийство. Я кинулась к подруге. Возле неё уже суетились Таис с Николосом. Величество положил её голову себе на колени и промакивал просачивающуюся кровь оторванным рукавом кипельно-белой рубахи.

– Таис, что с ней???

– Видимо, какой-то яд. Мы не знаем такого заклинания, нам не известны эти симптомы. Ни один из наших ядов так себя не ведёт. Оксана пила что-то одна? – спросил магистр.

– Нет, мы выпили по бокалу шампанского, его принёс официант.

– Но на балу было только вино, в траур шампанское не подают, – ошарашенно посмотрел на меня Кристиан.

В наших бокалах точно было шампанское, но почему подействовало только на Ксюшу? Ладно, сейчас я это выясню и даже знаю у кого. Я подскочила к застрявшей в полу Элис, вынула яблоко и со всей дури въехала ей в нос носком туфли. На секундочку, для тех, кто не в материале, напомню: я в «лабутенах». Помимо широко известной красной подошвы, эти туфельки известного дизайнера обладают скрытой платформой, моей было сантиметра четыре. Четыре сантиметра хоть и лёгкой, но очень плотной, жёсткой платформы. И вот этой конструкцией я и зарядила ей в нос. Послышался хруст ломаемой кости, дикий и полный боли крик (принцесса видимо не привыкла к такому обращению), кровь хлынула потоком, но меня было не испугать.

– Говори, тварь, что ты сделала с моей подругой, иначе я продолжу, – я гневно сверкнула глазами и, схватив за челку, подняла лицо Элис.

– Ничего я тебе не скажу, мерзкая гадина…

Наивная, наивная принцесса, не привыкшая к возражениям и такому обращению с её персоной, серьёзно думала, что её пафос в голосе меня остановит и я, не получив ответа, отстану? Хаа, да счас. Я размахнулась и врезала ещё раз, только теперь в ухо.

– Отееец, спаси меня от этой сумасшедшей! Я твоя дочь, я принцесса! Уберите от меня эту убийцу! – срываясь на визг, голосила Элис.

– Извини, но не могу, у меня руки и ноги заняты, – скептически протянул Кристиан.

– Она всё равно сдохнет, как и все твои предыдущие любовницы! Я дала им смертельный яд, противоядием которого может стать только кровь её родных, истинно родных людей, а у них таких в нашем мире нет, – истерически захохотала Элис. – Вот только почему на вторую он не подействовал, не понятно. Ну да и ладно, одна сдохнет, вторая от тоски с ума сойдёт.

Я, услышав такое откровение, не смогла сдержать эмоции и… да-да-да, зарядила ей в другое ухо. Блин, надеюсь, туфли не поцарапаю об её тупую голову.

– Мария, пойдём, надо перенести Оксану в лазарет. Оставь её. Стража, вытащите и отведите в мильдониевую камеру, приковать цепями и глаз не спускать. Сбежит – казню ВСЕХ, – величество подхватил Ксюшу на руки. Таис открыла портал, я, Николас, Кристиан с Оксаной на руках покинули бал. Да уж, праздник удался, ничего не скажешь.

Глава 16

Портал, как ни странно, открылся в храме Богини Матери. Знакомый служитель уже спешил к нам. Кристиан понёс Оксану к алтарю, одновременно раздавая распоряжения.

– Николас, вернись во дворец и допроси Элис: что за яд она дала девочкам, как его нейтрализовать. Таис, обследуй Марию – может, это яд отсроченного действия.

Аккуратно положив молча плачущую Оксану на алтарь, величество с надеждой посмотрел на служителя, стоявшего чуть в стороне от алтаря и внимательно наблюдавшего за всем происходящим.

– Нам нужна ваша помощь и помощь Богини Матери. Моя дочь пыталась её убить. Что за яд, мы не знаем, противоядие тоже неизвестно. Все надежды на Богиню.

– Ваше величество, Элис же сказала, что кровь родных её спасёт. Давайте позовём Лису и Славуса, они же теперь её родные, – попыталась вклиниться в разговор я, пока Таис сканировала моё тельце тёплым лучом синего цвета.

– Элис сказала, что это должны быть кровные родственники, а Лиса и Славус ей не родня по крови, – устало ответил Кристиан.

– Всё равно стоит попробовать. В нашем мире после больших кровопотерь делают переливание крови. Не всегда подходит кровь родных, главное, чтобы резус и группа совпадали. Мы по крайней мере ничего не теряем, – я срывалась на истерику от того, что не могла ничего сделать, только вытирать влажной тряпкой сочащуюся кровь из пор подруги и гладить её по голове. Ксюша держалась изо всех сил. Я видела, как ей было больно, но она борец по натуре и не произнесла ни слова. Только крепче сжимала зубы. Кровь не текла, а именно сочилась из каждой поры, окрашивая в красный цвет тело подруги. Кровавая испарина могла длиться долго. Крови подруга теряла не много, но доводить до агонии не хотелось бы.

Служитель подошёл к алтарю, протянул мне кувшин с водой и чистое полотенце. Я молча кивнула в благодарность и принялась вытирать кровавую испарину.

Ну помогите же кто-нибудь! Тоже мне, блин, маги, ведьмы, с соплюшкой справиться не смогли. Где ваша хвалёная магия??? Я вытирала лоб подруги, а из глаз лились слёзы – слёзы бессилия. Ведь Ксюша была моим самым близким человеком. В голове кружились воспоминания: вот мы отпрашиваемся у моей мамы к ней на ночёвку, она у своих ко мне на ночёвку, а на самом деле идём в ночной клуб – в наш первый в жизни ночной клуб. Нам по шестнадцать, но мы считаем себя уже взрослыми девицами. В клубе мы протанцевали до пяти утра, а потом тихонечко пробирались в мою спальню. Мама уже встречалась с Ником и, к нашему счастью, осталась у него. Вот я успокаиваю Ксюшу – ей разбил сердце молодой руководитель практики. Она влюбилась как кошка – это была её первая настоящая любовь. Любовь искренняя, всепоглощающая, даже немного сумасшедшая. Руководитель оказался крепким орешком: не воспользовался ситуацией, донёс до Оксаны о том, что не свободен, что скоро у него свадьба. Ксюша проплакала всю ночь. Вот и обратная ситуация – уже я рыдаю, а Ксюша меня успокаивает. Такие ситуации случались чаще, чем первая. Вот мы счастливые летим в наш первый отпуск как взрослых девочек! За окнами аэропорта мороз, вьюга, а мы скоро окунёмся в воды Красного моря, полежим на белом песочке. Родители долго не решались нас отпускать одних, но нам уже восемнадцать, удерживать возле юбок бесполезно. Моя мама так вообще в Италии живёт, но тётя Лариса исполняла её функции в полном объёме. Я не помнила ни одного дня своей жизни без Ксюши. Мы были с ней ближе сестёр. Господи, помоги мне, подскажи, что делать?

Я почувствовала, что на мои плечи опустились чьи-то нежные, тёплые руки. По плечам потекло тепло, проникло внутрь, побежало по венам, заструилось по пальцам, достигло кончиков ногтей и… с моих рук полился сияющий свет. В голове сама собой зазвучала мелодичная песенка, и вот я уже слышу свой голос, напевающий незнакомую песню.

– Ксюшенька, доченька моя родненькая, что случилось? Маша, объясни мне, что происходит? – голос Лисы ворвался в моё сознание. Я не прерывая песни и не сводя глаз с подруги взмахом руки остановила прибывших с Таис, Лису и Славуса.

– АИШЕСС СААЛОМ, САХЕШШЕ, – взмах руки, и ко мне плывёт чаша, стоявшая в ногах статуи Богини Матери. Чаша полна прозрачной жидкости. Я знаю, что это слёзы Богини. Поднявшись с колен, я словно в тумане подхожу к родителям Ксюши. В моей руке ритуальный кинжал. Делаю надрезы на запястьях Лисы и Славуса, мне нужно совсем немного их крови. Никто из присутствующих не останавливает меня, никто не решается прервать ритуал. Я почему-то знаю, что всё делаю правильно, меня как будто кто-то ведёт, кто-то помогает. Сцедив нужное количество крови и смешав её со слезами Богини, не прерывая песни, приподнимаю голову подруги: «Пей, ну же, пей, моя родная! Тебе станет легче. Я рядом, я с тобой, как в любой ситуации, и в радости, и в горе. Ты только пей».

Ксюша послушно делает глоток, другой. Из глубины глаз потихонечку, мелкими шажочками начинает уходить её боль и страх. Давай, родная, пей. Теперь я точно знаю: самое страшное позади. Кровавая испарина начинает бледнеть; теперь это просто пот, который бывает при лихорадке. Ещё глоток, тело подруги скручивает судорога. Я не прерываю песни, придерживаю её за плечи. О… только сейчас заметила, что его величество помогал мне придерживать Ксю. Ну молодец мужик, стойкий. Тело подруги расслабляется, мышцы лица разглаживаются. Я чувствую, что боль ушла, ушла навсегда. Этот раунд остался за нами.

Ну погоди, мерзкий Понтивор! Я найду тебя, где бы ты ни был. Я найду тебя. Я припомню тебе всё: боль советского народа, массовые убийства в моём мире, смерти детей и взрослых, всё горе матерей, так и не дождавшихся с войны своих детей и мужей. Ты думал, что смог скрыться в чужом мире? Эээ нет, не на тех напал. Теперь я точно знаю, ЗАЧЕМ мне НУЖНО стать самой сильной магичкой. Теперь у меня ЕСТЬ ЦЕЛЬ. А самое упорное существо в мире – это Машка, поставившая себе ЦЕЛЬ.

Осушив чашу до дна, Ксюша бессильно откинулась на алтарь. Из закрытых глаз лились слёзы – слёзы облегчения. Я снова почувствовала контроль над своим телом. Спасибо тебе, Богиня, спасибо за подругу. Если бы не твоя помощь…

Я упала на грудь подруги и разрыдалась в голос. Она приобняла меня за плечи. Сбиваясь в рыданиях, мы успокаивали друг друга, ругали ситуацию в целом, Элис, дурацкий мир с идиотками-принцессами. Нас прервал вскрик Таис. Мы повернулись в её сторону и только сейчас увидели, что Славус и Лиса без сознания. Странно, я хорошо помню, что рана, нанесённая мной, затянулась мгновенно. Что опять-то? Неужели на сегодня нам было мало испытаний? Я и шатающаяся от слабости Ксюша склонились над её родителями и с немым вопросом в глазах посмотрели на Таис.

– Просто обычный обморок, – удивлённо пожала плечами Таис, привычно запустив свой исследовательский синий луч и обследовав Лису и Славуса.

– Девочки, давайте перенесёмся обратно во дворец? Там им будет удобнее, – величество устало взглянул на нас. Увидев, что я хочу возразить (а я хотела, я сииильно хотела возразить), добавил: – Тем более Настя всё ещё там.

Вот… жук, блин, точно! Там же Настя. Я надеюсь, с ней ничего не случилось, иначе я этого Понтивора на ленточки порву своими руками, даже не дожидаясь статуса сильной магички. Злая я сегодня.

Я подошла к статуе Богини, обняла её и прошептала: «Спасибо, я твоя должница». По телу пробежало тепло – меня услышали.

Тем временем Таис магией подняла Лису и Славуса и отправила их в портал. Кристиан поблагодарил служителя, всё это время наблюдавшего за происходящим со стороны, пропустил нас вперёд и шагнул вслед за нами в портал. Мы вышли в комнате с закрытыми тяжёлыми шторами на окнах. Посередине стояла большая кровать. Лиса и Славус уже лежали на ней и казались просто спящими.

– Им надо отдохнуть, до утра они не проснутся. Я погрузила их в магический сон. Вам тоже нужно поспать, завтра будет тяжёлый день. Но прежде чем вы отправитесь к себе, Мария, скажи мне, что произошло в храме? Ты действовала так, как будто точно знала, что делать, – Таис внимательно посмотрела на меня.

– Мной руководила Богиня Мать. Я почти не контролировала своё тело. А теперь мы бы хотели узнать, где Стеша, и отдохнуть, – я только сейчас почувствовала, как дико устала.

– Стеша в соседней комнате, она тоже спит. Сейчас глубокая темень. Мария, простите нас, вы опять пострадали из-за моей семьи, – величество устало опустился в кресло и печально посмотрел на меня и Ксюшу.

– Ну да, есть за вами такой косяк: как неудачное воспитание собственных баб. Одну надо было в детстве пороть, а вторую чаще е…, кхм, любить. Да-да, не смотрите на меня так. Когда бабу любят утром, днём и вечером, а потом ещё пару раз за ночь, у неё просто не остаётся сил на глупости, – я развернулась на каблуках. Гомерический хохот Таис за моей спиной пролился бальзамом на моё сердце. Я и не знала, что она может так смеяться. Вроде приличная с виду дама.

Мы с Ксюшей, поддерживая друг друга, проковыляли до соседней комнаты. Открыв двери, узрели «картину маслом»: свернувшись калачиком, на одном диване спал Рик, подложив под щеку ладошки; на другом полулежал Итор; в кресле, откинувшись на спинку и запрокинув голову, сопел Маркус.

– А эти-то что тут делают? – прошептала Ксюха.

– Я бы больше удивилась, если бы их тут не было. Ты всех здорово напугала, – также шёпотом ответила я. – Будить будем? Или пусть спят до завтра?

– Нее, сейчас разбудим их, потом долго ещё спать не ляжем. Пойдём ко мне в спальню, я что-то боюсь одна спать, – вцепилась мне в руку Ксю.

– Да я и не собиралась тебя оставлять, после того как я чуть не потеряла тебя… – на глаза от воспоминаний навернулись слёзы. – Пошли в купальню, а потом спать.

Мы двинулись в сторону купальни. Как по заказу, бассейн наполнялся горячей водой. Присев на ступени, я откинулась на бортик и, даже не задумываясь, притянула из своего домашнего бара бутылку текилы. Получив утвердительный кивок от Ксю, на бортиках оказались стопки, лайм и соль. Первую стопку я выпила, не почувствовав ни вкуса, ни запаха. Судя по недоумённому взгляду Ксю, она тоже. Повторили. Потом ещё повторили. На четвёртой появился вкус, и в ход пошёл лайм с солью.

– Машуль, спасибо тебе.

– Ксюх, ты с ума сошла? – возмущённо посмотрела я на подругу. – Какая может быть благодарность? Я в таком долгу перед тобой. Ведь по моей вине мы тут оказались. Не помоги я Рику, не утащи я тебя в этот поход, не кинься ты со мной за Риком – ничего этого не произошло бы.

Я налила ещё по одной. Когда за дверью послышались возня, затем стук, и не дожилаясь ответа в проёме возникла голова Рика. Возмущаться сил уже не было.

– Живы, они живы! – закричал он, врываясь в купальню. Рука Маркуса схватила его за воротник и втянула обратно. Послышался звук подзатыльника.

– Девочки, вы там скоро? – с нетерпением спросил Рик.

– Помылись и поспали, – проворчала я, выбираясь из воды. Завернувшись в огромное полотенце (мои вещи были в моей комнате, а платье было испорчено), я подхватила бутылку и немудрёную закуску, дождалась Оксану, споласкивающую волосы от пены, и двинулась к выходу. Вот в таком виде, с полотенцем на головах и завернутые как мумии, мы и вышли в гостиную, где нас с нетерпением ожидали наши друзья. Это только в фильмах девушка после душа выглядит на миллион баксов. В реале это не так красиво. Поставив на центр стола бутылку текилы, я обвела взглядом всю компашку, с любопытством смотревшую на нас, тяжело вздохнула, притянула ещё две.

– Кто организует закуску и стаканы? – я скептически посмотрела на Маркуса, он единственный, кто владел телепортацией. Маркус тяжело вздохнул, открыл портал, крикнул: «Без меня не начинать» – и исчез.

Рик кинулся к нам обниматься. В его глазах стояли слёзы.

– Как вы меня напугали! Эта сучка Элис… Кстати, Марусь, страже пришлось её выпиливать из подиума. Вытащить её так и не смогли. Эх, и верещала же она, когда её катили в подземелье! Прикиньте, туда тысяча ступенек ведёт по спирали. Ладно хоть вниз. Охрана её на первую поставила, толкнула, и та сама себя до места доставила. Пока она «спускалась», стража свой словарный запас ругательств пополнила.

Затрепетало марево портала. Рик задвинул нас за свою спину (блин, надо сходить одеться, чуть полотенце не упало). Из портала выплыл огромный поднос, уставленный всевозможной снедью и кувшинами. Следом вышел Маркус, а я, оказывается, проголодалась.

– Пять минут! Сейчас мы оденемся и вернёмся. Без нас не есть, – я, придерживая полотенце, побежала в свою гардеробную, выхватив первое попавшееся бельё, шорты и майку с зомби-зайцем. Через две минуты я вернулась в гостиную, надеясь, что Ксю не будет наносить макияж.

– Машуль, это что за напиток? – спросил Марк, крутя бутылку текилы в руках.

– Это текила, напиток моего мира. Водка из кактусов, нуу… крепкое спиртное из ваших «алусимов», – как могла, пояснила я.

– Ого, я и не знал, что «алусимы» можно использовать так, – удивился Маркус.

– Ну не знаю насчёт ваших «алусимов», но в моём мире спиртное можно сделать даже из стула, было бы желание, – скептически пожала плечами я.

– Ну рассказывай, – Рик ловко разлил спиртное по стопочкам. – И покажи, как это пьют. По запаху узнаю напиток. Вы ж его пили, когда меня нашли.

Вот это память! Действительно, когда я притащила Рика, мы с Ксю пили именно текилу. Вообще, текила у нас была для снятия стресса, вино – для «просто поболтать», шампанское – отметить что-либо (правда, сомневаюсь, что после сегодняшнего бала я смогу его пить вообще), коньяк мы добавляли только в кофе, если чувствовали, что можем заболеть или нужно согреться.

Одетая в шорты и майку, Ксю присоединилась к нам. Ого, без косметики! Это прогресс.

– Так, показываю, как это пить. Сразу предупреждаю: ОНА – горькая, – я продемонстрировала им способ: «Лизни! Опрокинь! Кусни!» Маркус наполнил пять стопок. Парни посыпали солью кисть руки, махнули залпом стопку, с вытаращенными глазами закусили лаймом и выдохнули. Хаа, уморительное зрелище. Блин, только ради таких ситуаций я покажу им всё разнообразие вкусов нашего мира, причём не только в плане алкоголя. Местная еда была хоть и вкусная, но немного пресноватая. Интересно, на их лица посмотреть после тайской кухни.

– Жесть, – вытирая выступившие слёзы и продышавшись, прокомментировал Рик.

Итор с Маркусом согласно кивнули.

– Повторим? – усмехнулась я.

– Конечно, я не распробовал, – не стал сдаваться Маркус. – Только прошу вас, расскажите, что произошло?

Оксана отвернулась, скрывая слёзы в глазах. Я тяжело вздохнула, понимая, что мне придётся пережить этот кошмар заново, и начала рассказ с того момента, как мы оказались в храме. Меня никто не перебивал. Умолчала я только о рецепте, спасшем Ксю. Закончив рассказ, обнаружила наполненную стопку в своей руке. Молча выпили.

– А главное, знаете что? Нам очень хорошо известно, кто такой этот Понтивор, – с печалью в голосе подвела итог я.

– Тоже Богиня Мать подсказала? – спросил Итор.

– Нет, учебник истории нашего мира, рассказы очевидцев, огромное количество фильмов, как документальных, так и художественных. Это один из самых кровавых диктаторов прошлого. В моём мире он принёс много горя, миллионы семей пострадали от его режима, он чуть не стёр с лица земли одну из наций. Да что я рассказываю! Маркус, ты же маг, можешь снять воспоминания и показать всем? Сегодня магистр Николас так делал.

– Могу, – Маркус поднялся и подошёл ко мне. Нежно коснувшись висков, он опустился передо мной на колени. Наши глаза оказались на одном уровне. Глядя мне в глаза, прошептал: – Не бойся ничего.

Я вроде и не боялась, только вот его близость… такая, что я даже почувствовала его запах. Ммм… запах горячего, молодого, красивого мужского тела. Волна возбуждения окатила меня с головы до ног. Как мне хотелось попробовать его губы на вкус, провести руками по широким мускулистым плечам, закопаться пальцами в его волосах, притянуть его к себе, чтобы он обнял меня крепко и неистово целовал. Я даже подалась вперёд, навстречу его губам, когда услышала голос Ксю.

– Машуль, может, лучше им книжки по истории почитать?

Блин, блин, блин… Я отшатнулась от Маркуса, как от чумного. Он смутился и поднялся с колен.