Дневник Аделины Блейз

Через минуту мы уже раздевались в коридоре.

– Плащ порвала… – с грустью сказала девушка, разглядывая дыру в плаще. – Мой любимый.

Плащ меня, честно говоря, не волновал совершенно. А вот девушка заинтересовала. Ей было лет двадцать, она оказалась весьма красива. Даже очень красива – настоящая топ-модель. Но при всем этом красота ее была какой-то мягкой, неброской. Неагрессивной, если хотите. В общем, девушка мне очень понравилась. Да и голос у нее был приятный.

Я снял куртку, повесил на вешалку. Девушка повесила плащ. Все это время хозяин дома стоял чуть в стороне и смотрел на нас с едва заметной улыбкой.

– Проходите в зал, – предложил он, и мы последовали его предложению.

В зале я не увидел ничего необычного. Обычная мебель, большой импортный телевизор. Разве что книг было очень много: они занимали все шкафы, настенные полки. Лежали даже на столе. Я подумал о том, что у кого-то в шкафах стоит хрусталь и прочая дребедень. У этого человека везде были книги.

Мы присели на диван, хозяин сел в кресло. Взяв со столика пульт управления, включил телевизор.

– Так будет веселее, – пояснил он.

Шел какой-то фильм: на экране кто-то за кем-то гнался, в кого-то стрелял. Знакомая картина.

– Давайте знакомиться, – произнес хозяин, чувствуя, что молчание затягивается. – Я Сергей. – Он посмотрел на меня, ожидая, что я представлюсь.

– Кирилл, – ответил я.

– Очень приятно. А как зовут вашу подругу? – Он взглянул на девушку.

– Вообще-то мы незнакомы, – признался я. – Просто я увидел, что за ней гонятся какие-то дебилы. Ну и влез…

– Вика, – представилась девушка и слабо улыбнулась. Было видно, что она еще не вполне оправилась от происшедшего, ее заметно трясло. Чтобы не выдать того, как дрожат ее руки, девушка сцепила их на коленях.

– Замечательно, – улыбнулся в ответ Сергей. – Вы не против, если я чаек поставлю? – не дожидаясь нашего согласия, он поднялся и вышел из комнаты.

Я снова взглянул на девушку – ну до чего хороша! Положительно, вся эта история начинала мне нравиться. И кто знает – может, наше расставание с Ольгой было предопределено?

– Прости за плащ, – сказал я первое, что пришло в голову.

– Ничего, – отозвалась девушка. – У вас кровь на руке.

– Просто немного кожу содрал… – Я потрогал ссадину на костяшках правой руки. Все верно – об лоб того идиота разбил. Но уже подсохло, так что заживет. – Кто эти люди?

– Так… – нехотя ответила девушка. – Знакомые.

Значит, сутенеры, – решил я. Меня это несколько покоробило. Было странно сознавать, что эта красивая девушка – обычная проститутка. Как-то не вязалось это с ее обликом.

Вошел Сергей.

– Вика, помогите мне накрыть на стол. А то я в этом деле не слишком разбираюсь. Кирилл, а вы пока уберите куда-нибудь книги со стола.

Вот так и получилось, что каждому из нас нашлась работа. Я очистил стол и придвинул его к дивану, Вика с готовностью начала носить с кухни тарелки с едой – это явно помогало ей отвлечься. Довольно быстро образовался весьма неплохой стол, я невольно ощутил аппетит. Последней на столе появилась бутылка вина. На ней не было этикетки, сама бутылка показалась мне достаточно старой.

– И не сочтите меня алкоголиком, – произнес Сергей. – Эта бутылка стоит у меня в шкафу с прошлого года.

– Вы живете один? – поинтересовалась Вика, садясь за стол.

Вопрос ее мне не понравился, да и во взгляде девушки на Сергея я уловил неподдельный интерес. Это меня огорчало – ей бы мной интересоваться. Кто, в конце концов, спас ее от неприятностей?

– Один, – подтвердил Сергей. Взяв штопор, он ввернул его, попытался вытянуть пробку. Не получилось. Взглянув на меня, передал мне бутылку: – Попробуй ты.

Для меня это оказалось совершенно пустяковым делом. Вытянув пробку, – все это время Вика смотрела на меня, – я передал бутылку Сергею: – Держи.

– Отлично… – Сергей наполнил бокалы. – Ну что – за знакомство? Оно у нас очень необычное. И чувствуйте себя свободнее – хорошие люди должны помогать друг другу. Верно?

– Верно, – согласилась Вика. Что касается меня, то я лишь кивнул и несколькими глотками быстро выпил вино.

Не могу сказать, что вино мне понравилось – я вообще-то предпочитаю водочку. Только по праздникам, разумеется – у нас на работе с этим строго. А вот Вике вино явно понравилось.

– Вкусное! – не без удивления произнесла она. – Здесь нет этикетки – что это за вино?

– Не поверите, Вика – не знаю. Мы с одним моим другом года два назад ныряли на Балтике, наткнулись на затонувшее судно. Ничего особо интересного там не нашли, зато достали ящик с вином. Думали, давно скисло. Открыли одну бутылку – ничего, нормальное. Даже очень. Разделили пополам. У меня в погребе еще три бутылки. Достаю по одной – на случай, если гости приедут.

– Плаваешь с аквалангом? – поинтересовался я, пережевывая кусок ветчины.

– Да, – кивнул Сергей. – Правда, обычно я просто составляю компанию моему другу. Вот он-то как раз прирожденный дайвер.

– Мне больше нравятся парашюты, – не без гордости заявил я и потянулся за баночкой с каким-то паштетом.

– Да, это тоже интересно, – губы моего собеседника тронула улыбка. – Я прыгал пару раз.

– Серьезно? – искренне удивился я, намазывая себе бутерброд. – И с какого самолета?

Признаюсь, я ожидал, что Сергей назовет вертолет, или, в лучшем случае, «Ан-2». После этого я бы с полным основанием заявил, что это совсем не то и не идет ни в какое сравнение с прыжками с «семьдесят шестого» «ИЛа».

– С самолета я не прыгал, – не оправдал моих ожиданий Сергей. – Один раз с моста прыгал – не у нас, в Европе. И один раз со скалы. Дружил одно время с парнями, они бейсджампингом занимались. Ну и уговорили меня прыгнуть.

– Это круто, – вынужден был признать я. – Главное, запаски нет. Купол не раскроется, и все, каюк.

– У бейсеров очень надежные парашюты, – не согласился Сергей. – Если кто-то и разбивается, то лишь из-за своих ошибок.

– Да, бывает, – согласился я. – Там все очень точно должно быть – высота, траектория. Ветер учитывать.

– Дело даже не в этом, – улыбнулся Сергей. – Понятно, что надо учитывать элементарные правила безопасности. Но главное – надо просто любить этот мир. Тогда и мир будет любить тебя. А значит, убережет от многих неприятностей. Вика, вы не скучаете от нашего разговора?

– Да нет, что вы, – отозвалась Вика. – Мне очень интересно вас слушать. Я вот ни с аквалангом не плавала, ни тем более с парашютом не прыгала.

– Это всегда можно наверстать, – тут же вмешался я. – У нас же есть в городе парашютный клуб. Если хотите, я договорюсь.

– Ой нет, спасибо… – даже засмеялась Вика, ее смех показался мне очень приятным. – С аквалангом еще куда ни шло, но с парашютом… Я с детства высоты боюсь.

– А чем вы вообще занимаетесь, Вика? – спросил Сергей.

Подсознательно я ожидал, что вопрос смутит Вику. Но нет, она лишь улыбнулась.

– Работаю парикмахером. И заодно учусь на историческом, заочно. А вы?

– Если вы не против, давайте перейдем на «ты»? – предложил Сергей. – Терпеть не могу этого выканья.

– С удовольствием, – согласилась Вика. Я кивнул, так как тоже не любил все эти церемонии.

– Так кем ты работаешь? – повторила свой вопрос Вика.

– У меня много профессий, – отозвался Сергей. – Если ты имеешь в виду, чем я зарабатываю на жизнь, то я искусствовед, антиквар. Работаю с художественными галереями, музеями, частными коллекционерами. Определяю, что в их коллекциях подлинное, а что поддельное.

– Наверное, это очень интересная профессия? – глаза Вики восхищенно блеснули.

– Интересная, – согласился Сергей. – Даже в крупных галереях почти всегда можно найти подделки. Не говоря уже о частных коллекциях.

– Но для этого, наверное, надо много учиться? Чтобы понять, где настоящая картина, а где фальшивка?

– Чему-то учиться действительно надо, – снова согласился Сергей. – Как и в любой профессии.

– А я с машинами вожусь, – вставил я. – Мне нравится техника. Что-то разобрать, собрать, починить. Мне это интересно.

– Это хорошее умение, – кивнул Сергей. – Я всегда завидовал людям, у которых руки растут из нужного места. А я вот даже гвоздя толком забить не могу. – Он мягко улыбнулся.

Вика обвела взглядом комнату. Потом взглянула на Сергея. Ее щеки слегка порозовели от вина, я вновь отметил, насколько она красива.

– Сергей, если ты антиквар, то почему у тебя в доме совсем нет антиквариата? – поинтересовалась Вика. – Это как-то странно.

Признаюсь, до того, как Вика задала свой вопрос, я об этом даже и не подумал. А теперь понял, что девушка права – для антиквара квартира выглядела уж слишком скромно. Где старинные картины, канделябры? Разные там статуэтки, иконы? Уж не привирает ли наш новый друг, что он антиквар? Я взглянул на Сергея – мне было просто интересно увидеть, как он выкрутится. К слову, надо бы прощупать его насчет парашютов – может, тоже врет.

– Просто здесь все зависит от твоего отношения к профессии, – ответил Сергей, с едва заметной улыбкой глядя на Вику. – И, разумеется, от привязанности к вещам. Мне нравится сама моя работа – она дает мне свободу, позволяет ни от кого не зависеть. Но у зависимости много сторон. Если бы у меня было в квартире что-то ценное, мне бы пришлось заботиться о безопасности. Ставить решетки, крепкие двери. Обязательно сигнализацию – на случай отъезда. Все это лишние хлопоты, лишнее беспокойство. Сиди потом, дрожи от страха, что однажды вечерком к тебе придут добры молодцы и отберут все, что нажито непосильным трудом, – глаза Сергея насмешливо блеснули. – Опять же, на тот свет с собой весь этот хлам не унесешь. Так что я в данном случае предпочитаю свободу.

– А ты веришь в тот свет? – быстро спросила Вика. Я обратил внимание на то, что вопрос она задала без тени улыбки.

– Возможно… – Сергей задумчиво взглянул на Вику. – А ты сама веришь?

– Верю, – ответила девушка. – Все это существует.

Тут уж я не выдержал – с детства не терплю всех этих глупостей.

– Сказки все это, – сказал я. – Жульничество. Даже церковь, и та делает на этом деньги. Помню, уговорил меня друг пойти креститься, еще до армии. Ну, пошел я с ним за компанию. Так с меня там столько денег содрали… – Я потянулся к бутылке с вином. – Кругом одни жулики… Налить?

– Чуть-чуть, – попросила Вика. Сергей лишь кивнул, я наполнил бокалы.

– А в духов вы верите? – Вика снова взглянула на Сергея и пригубила вино.

– В этом мире много необычного, – ответил Сергей. – Я бы сказал, что в нем есть все. В том числе и духи. Вопрос в другом – нужно ли человеку с ними контактировать?

– Да, – согласилась Вика. – Верно. Но как быть, если духи сами тебя находят? Сами к чему-то подталкивают?

– Вообще-то я с таким никогда не сталкивался, – признался Сергей. – Но допускаю, что такое вполне может быть. Очевидно, надо пойти в церковь. Встать под ее защиту.

– А если и это не помогает? – тихо спросила девушка.

– Тогда все сложнее. Церковь обладает очень большой силой и может помочь практически в любой ситуации. Но если не помогает, значит, на это есть причины. Вы же наверняка знаете, Вика, что все зло происходит лишь с божьего попущения. Мы растем, противостоя злу.

– Так мне и объяснили… – вздохнула девушка.

Повисла неловкая пауза. Слова Вики и Сергея о духах и церкви я пропустил мимо ушей – мало ли в какие глупости верят люди? А вот то, что девушка впуталась в какую-то темную историю, мне теперь представлялось вполне вероятным. Помню, в армии книжку читал – Агата Кристи, кажется. Так там несколько старух под видом колдовства убирали своих жертв каким-то ядом. Так и здесь – если Вика говорит о каких-то духах, то за ними почти наверняка скрываются вполне материальные личности. Вроде тех, что гонялись за нами на джипе. Пора было брать инициативу в свои руки, что я и сделал.

– Да ты расскажи нам просто обо всем, – предложил я. – А мы уж придумаем, что делать. Верно, Сергей?

– Верно, – согласился Сергей, глядя на Вику. – Ты же наверняка знаешь, что в этом мире ничто не происходит просто так. Уверяю тебя – то, что мы встретились, не является случайностью. Тебе нужна была помощь, ты ходила за ней в церковь. Радуйся – твои молитвы были услышаны. – Сергей мягко улыбнулся, встретившись взглядом с Викой. Девушка тоже невольно улыбнулась.

– Так что рассказывай, что там с тобой приключилось, – закончил Сергей. – Ты же видишь – публика ждет.

– Просто все это гораздо серьезнее, чем вы думаете, – ответила Вика. – Я боюсь, что вы потом тысячу раз пожалеете, что ввязались в это. А меня возненавидите.

– Будем считать, что ты нас предупредила. А значит, сняла с себя всякую ответственность. – Сергей спокойно смотрел на девушку. – Мы слушаем.

– Хорошо… – не поднимая глаз, кивнула Вика. – Все это началось с моего прадеда. Он был очень необычным человеком – ему достаточно было посмотреть на человека, чтобы знать о нем все. Для него просто не существовало тайн, от него нельзя было ничего скрыть. Понятно, что прадед никогда и никому не рассказывал о своих способностях в полной мере – это было просто опасно. Ну подумайте – кому нужен человек, который знает о вас все? Тем не менее, его ценили за проницательность, считая очень талантливым психологом. Человеком, который хорошо чувствует ложь. Сначала прадед был просто консультантом при ВЧК, потом, уже в тридцатые годы, его назначили руководителем специального отдела НКВД. Этот отдел занимался поиском иностранных шпионов и их пособников.

– Ты имеешь в виду СМЕРШ? – спросил Сергей.

– Нет, – покачала головой Вика. – Этот отдел работал сам по себе. Но в годы войны они тесно контактировали со СМЕРШем.

– Нам тоже про СМЕРШ рассказывали, – даже обрадовался я. – Наш инструктор. Там были очень крутые ребята. Ловили немецких агентов. Потому их так и назвали – «СМЕРть Шпионам».

– Да, наверное, – слабо улыбнулась девушка. – Я почти ничего не знаю про СМЕРШ. У отдела, который возглавлял прадед, была своя специализация: во-первых, они курировали некоторые секретные производства. А во-вторых, занимались раскрытием политических заговоров против центральной власти. Прадед даже со Сталиным встречался, и не раз. В Москве, конечно. Не здесь.

– И как он к нему относился? К Сталину? – поинтересовался Сергей.

– Не знаю, – пожала плечами Вика. – Наверное, хорошо. Иначе бы там не работал. Но все это не относится напрямую к тому, о чем я хочу рассказать… – Вика на несколько секунд задумалась. – Однажды, это было в тридцать восьмом году, прадед встретил на улице одного человека – иностранца. Это был немец, он уехал из Германии, спасаясь от Гитлера. Прадед просто посмотрел на него, и уже через секунду знал об этом человеке почти все. Он называл это словом «слиться». Говорил, что на какое-то мгновение как бы становится тем человеком, на которого смотрит. И знает все, что знает тот человек. Потом разъединяется, отпускает его – но все знание о другом человеке остается.

– Это уже сказки… – не удержался я. – Хотел бы я увидеть человека, который может залезть в мои мозги.

– Кирилл, у меня нет желания что-либо доказывать, – сказала Вика. – Я просто рассказываю о том, как все было.

– Да я слушаю, слушаю. Просто вырвалось… – попытался оправдаться я, осознав, что перегнул палку. – Прости. Так что там с немцем этим?

– Этот немец оказался очень непростым человеком. Как и прадед, он обладал способностью «сливания». Но самым важным оказалось то, что этот немец, Густав Розенберг, входил в тайный Орден Каменной Птицы. Эта организация вела свое начало от знаменитого Ордена Золотой Зари, расколовшегося в начале прошлого века. Розенберг, тогда еще совсем молодой человек, стал учеником одного из видных членов нового Ордена. Обладая большими талантами, он к тридцатым годам уже входил в число трех его лидеров.

– Этот Орден – ну, птицы этой… Он что, связан с религией? – поинтересовался я.

– Может, в какой-то степени, – пожала плечами Вика. – В основном подобные Ордена нацелены на обретение тайных знаний и использование их для повышения власти и благосостояния его членов. В некоторых основой становится духовный рост, стремление к истине – Орден Каменной Птицы принадлежал к числу последних. Но, помимо всего, он имел еще одну направленность: эти люди были хранителями очень опасной вещи – Дневника Аделины Блейз. – Вика на секунду замолчала, потом поднялась из-за стола: – Я налью чаю, хорошо?

– Конечно, Вика, – согласился Сергей. – Налей всем.

Вика налила в кружки чай. К этому времени я уже успел неплохо перекусить, а потому предложение выпить чашечку горячего чая воспринял не без удовольствия. И лишь когда передо мной появилась чашка чая, вспомнил о предмете нашего разговора.

– И кто она была, эта Аделина? – поинтересовался я.

– Ведьма, – ответила Вика. – Самая настоящая ведьма. Она жила в восемнадцатом веке в Париже, пробавлялась поначалу тем, что продавала разные снадобья. Особенным успехом пользовались ее яды. Но самым важным было другое – на протяжении долгого периода своей жизни Аделина стремилась войти в контакт с Сатаной. Она клялась ему в верности, приносила ему жертвы. Множество жертв – мой прадед писал, что на ее совести были едва ли не сотни человеческих жизней. Причем Аделина не просто убивала людей – все эти смерти были ритуальными. Опоив очередного человека приготовленным ею снадобьем, она увозила его за город, в спрятанный в лесах дом. И там приносила в жертву Сатане. Начиналось все обычно с сексуальных утех, постепенно переходя в чудовищные пытки. Останки своих жертв Аделина сбрасывала в подземную пещеру – ее дом был построен как раз над лазом в нее. Может быть, об этом никто бы и не узнал, но все злодеяния Аделина описывала в своем Дневнике. Сначала Дневник был очень тонким, но постепенно Аделина подшивала к нему все новые и новые тетради. Со временем он превратился в толстую книгу, один из мастеров-переплетчиков, влюбленный в Аделину, сделал для нее кожаный переплет, не забыв добавить пару сотен чистых страниц. Переплетчика Аделина позднее тоже принесла в жертву, о чем сделала запись в дневнике.

– Стервозная была баба, – заметил я, отхлебывая чай.

– Да, – согласилась Вика. – Тем не менее, смерть сотен людей не принесла ей благосклонности Сатаны. Князь мира так и не дал ей той силы, которой хотела обладать Аделина. Ей шел уже сорок третий год, Аделина чувствовала, что неумолимо стареет – а она хотела жить вечно. После того, как ведьма живьем сожгла пятерых детей, а Сатана в очередной раз не обратил на нее внимания, Аделина Блейз прокляла его. Сказала, что он старый рогатый козел, и она вполне обойдется и без него. С этого времени она избрала другой путь – стала искать контакта с разными потусторонними силами. Занималась спиритизмом, вызывала самых разных духов – как людей, так и не людей. На этот раз ей удалось чего-то добиться: один из вызванных и плененных ею духов помог Аделине вернуть молодость, она снова стала молодой красавицей. А чтобы у тех, кто знал ее, не возникло вопросов, Аделина перебралась в Марсель. Там она прожила больше двадцати лет, продолжая свои колдовские занятия. Аделина в совершенстве научилась подчинять себе духов, заставляя их – в качестве клятвы в верности – расписываться в ее Дневнике. Постепенно у нее скопилось больше сотни таких расписок, а Дневник стал невероятно могущественным артефактом. Фактически, Аделина могла все. Она получила вечную молодость, она могла даже летать – причем безо всякой метлы, – тут Вика улыбнулась. – Могла очаровать любого человека, могла свести его в могилу. Власть пьянила ее, и в начале тысяча семьсот восемьдесят восьмого года она снова вернулась в Париж. Планы у нее были грандиозными – Аделина хотела стать королевой Франции. Ее сила только росла, плененные духи выполняли любую прихоть. При этом среди плененных ею духов оказались и невероятно могущественные духи зла. Интересно то, что эти злые духи когда-то уже были пленены магами древности. Но, в отличие от Аделины, эти маги стремились обезопасить мир. Они надеялись, что там, куда они их загнали, эти духи проведут остаток вечности, не тревожа людей. Однако они не знали Аделины – эта ведьма смогла выпустить древних духов на волю, а затем снова пленить. С той поры эти духи служили ей.

– Звучит как настоящая фантастика, – снова не удержался я.

– Да, – согласилась Вика. – Тем не менее, все это правда. Аделина получила огромную власть: она с легкостью манипулировала видными сановниками, и в первую очередь влюбившимся в нее герцогом Орлеанским, двоюродным братом короля Людовика Шестнадцатого. Мечта Аделины о королевском титуле уже не казалась такой уж несбыточной, но именно в это время у нее и начались неприятности. До сих пор неизвестно, что стало их причиной, почему Аделине изменила удача. Но кончилось все тем, что ее уличили в попытке отравления жены одного из именитых сановников – его имя осталось неизвестным. Возможно, это был герцог Ларошфуко, но это уже только предположения. Несмотря на всю свою власть, Аделина была заключена в темницу – знаменитую Бастилию. Разумеется, она не могла поверить в случившееся и посчитала все чистой случайностью.

Дневник оказался для нее недоступен – тем не менее, Аделина получила свободу во время штурма Бастилии. Мой прадед не исключал, что Аделина и спровоцировала этот штурм с помощью своих колдовских способностей. Но это тоже всего лишь версия. – Вика виновато улыбнулась. – И вот здесь удача окончательно изменила ведьме: когда она вернулась домой, то с ужасом обнаружила, что дом, в котором она жила последнее время, сгорел. О дальнейшей судьбе Аделины известно очень мало: по одним сведениям, ее задушил какой-то грабитель. По другим, ее зарезали в кабаке во время пьяной драки. Однако для нас интересно другое: Дневник Аделины Блейз не сгорел в том пожаре. Очевидно, кто-то давно следил за ведьмой. Не исключено, что ее арест стал результатом его действий. Аделину арестовали, этот человек украл Дневник, а дом поджег. После этого следующее упоминание о Дневнике связано уже с Орденом Каменной Птицы. Не знаю, как он попал в руки руководителей Ордена. Но эти люди быстро поняли, чем обладают и какую опасность может представлять Дневник, попади он в плохие руки. Именно тогда руководители Ордена и решили охранять Дневник от тех, кто хотел бы воспользоваться его силой.

– А что ж его просто не сожгли? – поинтересовался я. – В печку, и никаких проблем.

– Все не так просто, – покачала головой Вика. – Сжечь Дневник – значит выпустить на свободу всех плененных Аделиной духов. А среди них оказались и невероятно могущественные духи зла – упоминания о некоторых из них встречаются еще в древнеегипетских мистериях. Выпустить их на свободу – значит обречь человечество на множество ужасающих бед. Духи хотят обрести свободу. Орден Каменной Птицы охранял Дневник, не позволяя духам вырваться на свободу и пряча его от рук тех, кто жаждал власти. Одним из посвященных в тайну Дневника людей был Гитлер. Прадед писал, что Гитлер узнал о тайне Дневника от своего личного астролога. Разумеется, германские спецслужбы начали охоту за артефактом. К тому времени Дневник хранили три человека: немец Густав Розенберг, француз Пьер Гийом и бельгиец Карл Шаффер. Им Дневник передал их учитель и духовный наставник, британец Питер Барлоу. Но сделал он это достаточно хитро: предполагая, что кто-то из его учеников может впасть в соблазн и воспользоваться Дневником в личных целях, Барлоу спрятал Дневник в укромном месте, а информацию о месте его хранения зашифровал в трех отдельных записях, или Ключах. Каждый Ключ или даже два Ключа сразу бесполезны – только собрав вместе все три, можно узнать о месте хранения Дневника. Каждому из трех своих учеников Барлоу дал по Ключу: лишь собравшись втроем, они могли найти Дневник.

– Вика, а какой в этом был смысл? – поинтересовался молчавший в течение всего рассказа Вики Сергей. – Ведь если Дневник нельзя уничтожить, то его можно просто спрятать – так, что его никто никогда не найдет. Зачем все эти сложности с Ключами?

– Так Барлоу его и спрятал, – ответила Вика. – И спрятал так надежно, что его до сих пор никто не смог отыскать. Но Барлоу был магом, главой Ордена. Он предполагал, что в какой-то ситуации Дневник может пригодиться, что его силу, какой бы она ни была, можно использовать на благо того же Ордена. Именно поэтому он не мог просто похоронить Дневник. Возможно, на него оказывали какое-то влияние и сами плененные духи. Это кажется мне даже более вероятным.

– Интересно, как вся эта свора духов поместилась в одной книге? – хмыкнул я. Откровенно говоря, вся эта история меня забавляла.

– Дневник не является местом обитания этих духов, – ответила Вика. – Если мы смотрим телевизор, то это не значит, что все, кого мы видим на экране, живут в телевизоре. Так и с Дневником – он всего лишь инструмент. Духи оставили в Дневнике свои подписи. И пока эти подписи существуют, человек, владеющий Дневником, может этими духами повелевать. Это как наши подписи на юридических документах, – пояснила Вика. – Но если в обычном мире люди в каких-то случаях могут игнорировать свои подписи, то в мире магии все гораздо серьезнее: если кто-то дает слово, он обязан его выполнять. Духи не могут нарушить свое обещание служить владельцу Дневника. И человек, завладевший Дневником, станет поистине всемогущим. Приобретет абсолютную, ничем не ограниченную, власть. Просто в наше время, – тут Вика снова виновато улыбнулась, – уже не осталось людей, способных противостоять заключенному в Дневнике злу.