Наследница старца Зосимы

Великое счастье охватывает, когда Бог тебе понимание об Истине дарует! И кажется, что уже до самой глубины всё понял!

Но жить по такому разумению ещё не всегда получается…

Между пониманием и умением жить в Единстве – ещё целая пропасть лежит! И много труда нужно приложить, чтобы через ту пропасть мостик свой соорудить, чтобы со стороны, где подвижник понимание от Бога получает, – перейти на ту сторону, где вся жизнь – с Богом в Единстве!

Через ту пропасть подвижник переход выстраивает из опыта своего. И только по своему такому мостику опыта духовного – можно перебраться на ту сторону, где жизнь с Богом в Единстве проистекает, и где всё – по Воле Его, и всё – в Согласии с Ним!

Тогда – и Сила, и Любовь проявляются Богом чрез него. Но – когда это потребно Ему.

А когда не следует вмешиваться – в покое пребывает Великая Сила.»

Четверо друзей

Зося, конечно же, рассказала Виктору об Ольге:

– Я подружилась с Ольгой с нашего курса. Помнишь? – мы в приюте её встретили. Потрясающая девушка! Давай мы вместе в это воскресенье погуляем!

– Это та красотка из попечительского совета? И не боишься, что я в неё влюблюсь? Ладно, шучу! Давай я приглашу Дениса, друга моего по академии, помнишь его? Вместе и пойдём гулять.

– Договорились!

… Денис был из семьи потомственных моряков. Отец Дениса погиб во время русско-турецкой войны, когда Денису не было и года. Его брат, Сергей, был сильно старше и уже давно служил во флоте. Дениса же не взяли в Морской кадетский корпус по состоянию здоровья. Всё это стало для него импульсом к выбору медицины как профессии. Он решил, что – пусть как врач – но он обязательно будет служить на море!

Общая беседа таких различных по своим взглядам молодых людей в тот день зашла о будущем России, о том, как следует улучшать жизнь людей.

Ольга спросила:

– Вот Вы, Виктор, каким представляете будущее после вашей революции?

– Оля, а давайте «на ты» все перейдём!

– Хорошо!

– Так вот, Оля, наше дело – дать свободу угнетённым классам. А дальше – народ сам решит, как свою жизнь устраивать! И, я уверен, хорошо решит!

– Народ – это всего лишь слово… А за ним – отдельные люди! И эти люди – такие разные! И ведь так сложно найти согласие даже между теми, кто хотят дать свободу и права всем гражданам страны!

Даже между нами понимание о благе для людей будет различным!

Вот я, когда Льва Николаевича Толстого много и с увлечением читала, то решила крестьянам помочь: школу попробовала для детей организовать и ещё многое пыталась изменить… И вот, что я поняла, Витя: что я стараюсь улучшать жизнь тех людей, о которых очень мало понимания имею! Не знаю их желаний, их устремлений и традиций!… Я поняла, что пытаюсь изменить то, о чём ничего толком не знаю!

Все те мои попытки – одной только сельской школой и закончились… И ходят туда всего-то 10 детей и двое взрослых. А более – школа эта никому оказалась не нужна! Правда, она пока ещё работает…

… Ольга рассмеялась с печалью и затем продолжила:

– Уж больно вдохновенный юноша там попался, которому я жалованье плачу. И ведь даже если перестану платить – он с голоду умирать станет, а будет детей учить! Может быть, именно ему-то и есть больше всего пользы от этой школы!

Вот вы с Зосей приют детский видели. Барышни там с женских курсов работают… Эмансипация… Но пользы – много меньше, чем задумывалось! И если бы не деньги большие, что я им плачу, то и вовсе ничего бы не вышло!

– Вот в том то и беда, что все такие дела – это подачки от богатых – нищим! А когда все граждане равны будут, то всё станет иначе! – сказал Виктор.

– И что: не будет умных и глупых, добрых и жадных, трудолюбивых и лентяев?

И ведь не только революционеры думают о том, как можно пользу людям приносить! Вот, к примеру, я сейчас верю, что через медицину я сама эту пользу, пусть не большую, но реальную, приносить стану. Здесь всё понятно: от врачей – точно польза есть!

… Виктор улыбнулся:

– Тут вам с Зосей – ещё беседовать и беседовать! Она думает, что от помощи телу без помощи душе – пользы совсем не много! И – что самое главное в жизни – это преображение той самой невидимой души!

– А я вот, представьте, Витя, соглашусь с Зосей!

Мне очень повезло в жизни, что я Зосю встретила! Теперь я и про веру в бытие Бога, и про смирение, и про себя саму очень многое поняла!

В Зосе есть те чистота и простота, до которых нам расти и расти! А может быть, не расти, а очищаться, обнажать сокровенное и подлинное в душе!

… Зося хотела остановить Ольгу, но та продолжила:

– Ты молчи, Зося: я сейчас правду говорю! Когда я ещё решусь такое сказать?!

Вся моя начитанность, интеллигентность – ничто перед такой чистотой! Это – как в притче Толстого о трёх старцах. Пока мудрствующий рассуждает о том, как надо правильно молиться и поучает всех – они, те старцы, взявшись за руки, идут по морю как посуху… Вот так – Зося живёт! Она – словно прозрачная пред Богом!

Потому я и думаю, что нам всем очень даже полезно вместе с ней быть, взяться и держаться за руки! Может, тогда не упадём, не оступимся в этой жизни, найдём верную дорогу, научимся тому, что открывает Бог – лишь чистым сердцами!

Вот я, например, рядом с Зосей многое о себе поняла. О гордости своей, о желаниях своих…

Во мне всегда, с детства, было стремление «быть хорошей», да не просто хорошей, а «лучше всех»! Ну – чтобы меня все любили, восхищались мной!…

Раньше в себе я это лишь иногда замечала. И когда даже замечала – тогда лишь внешне старалась то спрятать.

Не на показ надо добро делать, а в тайне совершать, не хвалиться сделанным!

Но, всё равно, внутри я всегда хотела, чтобы все восхищались моими делами!

Конечно, радость, когда помогла кому-то, – очень большая всегда и была, и есть! Эта радость – она настоящая, правильная!

Но внутри меня и гордость тоже ещё остаётся. Та́к вот и живу, зная о себе то, что другим не всегда видно… Но от себя-то – правду не спрячешь!

Получается, что я большее удовлетворение получаю от благодарности людей или от их восхищения, чем от Божией Радости за дела добра, которые совершать стараюсь…

А увидела я это именно рядом с Зосей! И это мне важно очень! И важно, что сейчас вам об этом сказать могу! А прежде стыдно было даже самой себе в таком признаться!

Я теперь понимаю, что художником или писателем я не захотела стать не только из-за увлечения медициной, но и из-за этой самой гордости: ведь лучшей среди людей искусства не сумела бы стать!

… Зося не выдержала:

– Ну ты совсем меня захвалила, Оленька!

Однако, друзья, такое, как Оля о себе понять и вслух сказать смогла, – это как исповедь самых первых христиан получилась! Та́к – сейчас очень немногие люди хотят и могут поступать, то есть, когда внутри человека – лжи самооправдательной совсем не остаётся!

… В этот день только Денис оставался молчаливым. Было не сложно догадаться, что он очарован Ольгой. Зарождающаяся влюблённость лишила его всякого желания рассуждать о преобразованиях в обществе или об очищении души! Ольга его заворожила – и красотой, и умом, и открытостью, и смелостью в речах!

* * *

… В дальнейшем четверо друзей собирались все вместе не раз.

Разговоры велись о будущем России, о том, как сделать умных, добрых и талантливых людей – теми, кто направляют развитие общества, как сделать доступным образование и культуру всему народу, как преодолеть социальное неравенство, бесправие и несвободу в государственном устройстве. Говорили и о медицине. Говорили и о вере в бытие Бога, и о том, нужна ли религия людям? Они не ссорились и не спорили, а высказывали свои суждения, чтобы соединить лучшие идеи и создать – хотя бы в мыслях – проект того общества, в котором будут гармония и справедливость.

Зима пролетела быстро. Весна, майское тепло и солнце манили проводить свободное от занятий время на природе.

Однажды Ольга предложила:

– Давайте в следующий раз пойдём в парк на Елагин остров! Там лодки есть, можно взять покататься по каналам и прудам. Очень красиво там!

Тут неожиданно Денис предложил:

– Давайте лучше к нам на дачу на Крестовском острове поедем! Это совсем там рядом! И красота – та же самая будет! У нас домик, правда, не большой, скромный совсем, а не усадьба. Зато есть лодка своя, хорошая! Можно на вёслах, а можно и парус поставить и даже в залив выйти! Меня брат научил с детства многому. Только нужно у него позволения спросить и ключи взять.

… Зося очень обрадовалась такой перспективе! Вспомнила летние дни, проведённые у моря, и ту особенно яркую близость с Богом, которую тогда познала.

Она много размышляла о том, как подарить своим друзьям вот такие прикосновения к реальности Божественного Мира. Она иногда пробовала об этом говорить, но пока – большее не получалось.

Часто Зося возвращалась к записям и перечитывала слова Зосимы:

«Любовь человечья должна быть внимательная, бережная и деятельная!

Любовь без внимания и бережения к тем, кого любим, будет то́ проявлять, что тебе самому кажется для них добром и благом. Когда же мы чутки и внимательны к ближнему, то оказываем ту помощь, которая ему в самом деле нужна.

Любовь же, в делах не проявляемая, – это лишь зародыш любви подлинной, действенной.

Но не всегда материальные деяния есть проявление любви деятельной. Любовь может быть и в недеянии, в молчании, когда это потребно.

Любовь деятельна в том, чтобы Божию Волю не только воспринять, но и осуществить в жизни!

Не стыдись восторга сердца своего – пред Необъятностью Любви Божией!

Не прячь веру свою – пред другими, кои не веруют!

Но и не выказывай себя верующим – чтобы устыдить кого-то или унизить!

Пусть любовь твоя к Богу будет естественна и неизменна, как дыхание, которое нельзя прекратить без прекращения самой жизни телесной!

И обереги себя от склонности к унынию!

Научись веселье сердца – радость тихую – в себе поддерживать неизменно!

У этой радости есть одна причина – Бог!

Это ощущение живой связи с Богом и есть способ в печаль не впадать и в сердце радость хранить!

Миру нужна любовь – устойчивая, безусловная! Чем больше мы привнесём её в мир – тем краше!

Беспокойств и раздоров – тут хватает с избытком! А любви и покоя – не хватает! Если мы сами живём в любви, то одним этим делаем сей мир чуточку лучше. Одно это – уже служением Богу можно посчитать!

Если вообразить, что хоть половина людей в покое и любви всё время пребывали бы – как бы было прекрасно жить в таком мире!

Бог – не в теориях преобразования мира…

Свобода во внешнем – то есть, чтобы делать всё, что хочется, – она невозможна в обществе! И даже опасным может быть стремление к такой свободе!

А свобода внутренняя – она пусть будет достигнута!

Она есть свойство Духа, Который знает Высшее, – и потому ничто земное Его не связывает. Кто это не испытал, тот ещё блуждает в потёмках страданий. А кто познал – тот живёт в Свете Любви и Мудрости!

Бог – это Всё! Он – везде!

Бог – это Жизнь во всём: и здесь в мирском, и за пределом жизни земной!

Бог – всё превосходит Своей Беспредельностью!

Душе – в Свете Духа Святого – это без всяких слов ясно становится! И понимание приходит, что мы есть частички Жизни Божественной! Там – мы познаем, что мы – не крупицы отдельные, а часть Божественного Целого, Которое в каждом из нас проявлено может быть!

И Там Жизнь – радостная, полная Любви, Вечная!

А в мире материи – мы просто очищение и преображение душ проходим, чтобы выучиться любви бескорыстной, настоящей, от Бога исходящей! И тогда – Свет, Радость, Красота – всё это прямо тут в нашей жизни проявляется!»

… Зося закрыла тетрадь старца Зосимы и мысленно обратилась к нему:

– Как можно помочь тем, кто совсем ещё не ощутили Любовь Божию? Как помочь тем, кто веруют только по привычке от воспитания, или тем, кто вовсе без Бога любовь и правду хотят в жизни вершить?

… Пространство вокруг Зоси вдруг стало особенным, словно каждая капелька Любви вдруг излучать Сияние начала. А потом Зося увидела лицо старца Зосимы. Лицо было не чёткое, а как бы сложился облик из Прозрачности и чуть колеблющегося Света. А взгляд старца был живой, и смотрели ласково глаза Зосимы прямо в душу. И слова его тогда приходить стали. Они как бы изнутри рождались:

«Тишина! Тишине научить надо! Помнишь, как я тебя учил тишину слушать? А после – тишину сердечную находить всегда, и жить в ней?

А без этого – сколько слов ни говори – всё Бог далеко будет!

Тишина полная и глубокая, в которой ум погрузился в Любовь и затих, – вот что тем людям покажи!

А уж захотят ли они познать Бога в сей тишине – то есть выбор каждого. Сей выбор свободен у каждого человека, и никто не в праве это отменить.

Бог каждому человеку даёт шанс приблизиться к Себе!

Учась сему, можно ощутить Любовь Божию, Тишину Божию – как дыхание. Вдыхаешь Тишину – и выдыхаешь Тишину, будто воздух прозрачный!

Она – внутри и вовне, в каждой клеточке тела и во всём вокруг на всю просторность мира Божественного, Которому нет границ!

В каждом существе: и в тебе, и в деревцах, и в птичках, и в цветочках, и в травинках – есть Божия Сила, Которая всё живым делает!

Вспомни, чем тело мёртвое и бездыханное отлично от тела живого – спящего, например…

Лишь душа – очистившаяся и развитая – способна видеть Божию Жизнь во всём.

Видеть так – это реально!»

Тишина

На дачу друзья собрались заехать с вечера, чтобы проснуться ещё до рассвета и встретить восход солнца.

Сергей, брат Дениса, уже ждал их у дачи.

Морская форма ему очень шла. Он был высок ростом, строен и широкоплеч, красив лицом и удивительно приятен – и всем своим обликом, и душой. Последнее было намного важнее красоты внешней. Он словно охватывал своим вниманием и заботой сразу всех тех людей, с которыми был рядом.

Сергей был для Дениса во многом вместо отца.

Сергей отдал Денису ключи и сказал, что проверил лодку: она в порядке, не протекает. Потом он весьма строго просил Дениса дать обещание, что в залив они одни, без него, выходить не будут.

Он оглядел компанию ещё раз и, обращаясь к Ольге и Зосе, произнёс:

– На вас, сударыни, – вся моя надежда! Вы сможете удержать этих юношей от необдуманных поступков и не позволите им вас всех утопить!

… Ольга изобразила, что отдаёт честь:

– Слушаюсь, Ваше высокоблагородие!

… Все смеялись.

– Отужинаете с нами, Сергей?

– Нет, не обессудьте, тороплюсь: служба!

Но, когда вы все сдадите экзамены за этот год, то мы можем вместе выйти в море под парусом, чтобы отметить это событие где-нибудь на берегу Финского залива.

… Ольга проводила Сергея заворожённым взглядом.

После они расположились в просто обставленной гостиной у камина.

Денис, словно оправдываясь, сказал, что Сергей, который на двенадцать лет старше, был ему всю жизнь вместо отца и потому по привычке так сильно опекает и заботится о безопасности.

Стали пить чай и ужинать привезёнными с собой пирогами.

Виктор немного пошутил о том, что пироги – опять с капустой и с яблоками!

Это было потому, что хоть Ольга уже и отошла от активности в движении толстовцев, но в жизни следовала многим его идеям, в том числе, правилам «безубойного» питания, как его назвал Лев Николаевич.

Уже вскоре после первого знакомства Ольга рассказала друзьям об этом: о том, как она сама для себя пришла к пониманию необходимости перехода на вегетарианство.

Ольга всегда говорила просто и в то же время проникновенно и уверенно. Она не пыталась обидеть тех, кто были с ней не согласны. Она ни с кем не спорила. Она просто своим ярким примером утверждала, что вегетарианство – это хорошо!

Не убивать и не употреблять в пищу тела животных, которые ощущают боль, страдают, – это ведь так правильно и мудро!

Прежде Зося знала, что старец Зосима, например, мясное никогда не вкушал. Он был весьма строг в своём питании. Хотя, конечно, Зосима питался не только снытью и яблоками из монастырского сада.

Он также – по количеству – сверх необходимого телу для жизни редко что себе позволял, и то лишь для того, чтобы не обидеть кого-то, дары принёсшего.

Зосима никогда специально никого к такой строгой постной жизни не призывал. Но говорил, бывало, что ежели человек прежде душу питает, а лишь после – тело, то это – хорошо. А если главная забота состоит в том, чтобы есть да пить, а после уж о Боге человек вспоминает, – то не близок тогда Бог ему. «Так в жизни всегда получается, – говорил он: – что на первом месте у человека в помышлениях и делах, то и рядом с ним».

Зося тоже сама с детских лет мясное не могла есть: не принимал организм – и всё тут! Родители её беспокоились о здоровье девочки, но старец Зосима их успокоил: «Не переживайте: хорошо у неё всё со здоровьем! Так – Бог для её блага управил! Примите то – и не заставляйте!».

… Ну и вот теперь, объединившись, Ольга и Зося завели за правило в их совместных прогулках брать с собой лишь приятную всем еду. Бывали у них пироги с грибами, с капустой, с яблоками, с вишней. Бывали и ватрушки, сыр и яйца, свежий хлеб с маслом.

Юноши возмущались этим рационом только в шутку, так как всё было весьма и весьма вкусно и вполне сытно!

Вино они тоже не пили, чай и ягодные морсы устраивали всех! О вреде или пользе вина, о водке и о самогоне, о пьянстве, как беде для всего русского народа, – друзья много меж собой рассуждали. Они решили для себя, что им не следует пить спиртное совсем – для того, чтобы быть хорошим примером для других.

* * *

В тот вечер бесед они не вели и легли спать уже вскоре после ужина.

Встали – до рассвета, который в майскую пору на севере страны был весьма ранним.

В устье Невы разветвляющиеся рукава реки и каналы образовывают много уютных мест.

Утро выдалось туманное. До этого несколько дней стояла почти летняя жара, а ночи были прохладными.

… В безветрии – туман сделал всё волшебно завораживающим!

Нежное утро пробуждало природную красоту! Первые зелёные листочки, молодые травинки, цветы по берегам – они радовали! Всё это отражалось в зеркальной глади воды, удваивая сию красоту!

Пение птиц подчёркивало удивительную тишину!

Сейчас почти все люди пока ещё спали и не мешали гармонии природы своим шумом.

… Лодка скользила по воде, были слышны лишь тихие всплески вёсел…

Ольга любовалась восторженно:

– Сказочная красота! Спасибо тебе, Денис!

… Виктор тоже проникся:

– Да, редко такое увидишь! Повезло нам сегодня с погодой!

… Зося прошептала:

– А тишина-то какая! Попробуем её слушать!…

И даже дышать этой тишиной можно! Она – словно растворяет в себе! И тогда эти деревья, цветы, травинки, птицы и мы все тоже – лишь крошечные частички этой красоты и тишины!

… Юноши перестали грести.

Тишина охватила всех собой и погрузила в удивительный мир безграничного покоя…

Зося ощутила, что она сама стала этой огромной прозрачной тишиной, в которой пребывает всё… И она теперь может взять на ладони души – вместе с Богом – берег с поющими птахами, с деревьями, с цветами, также водную гладь с туманом… И может она их – как деток малых – нежно-нежно ласкать!…

… Солнце постепенно согревало пространство. Туман рассеялся поднявшимся лёгким ветерком.

Они пристали у берега, где не было дач, и достали корзинки с провизией. Перекусили.

Ольга поделилась впечатлениями:

– Эти красота и тишина сегодня… – слов не подобрать, как здорово!

Все мои способности к восторгу – они из моей юности, когда я красотой восхищалась и представляла, как её можно изобразить на картине, или обдумывала, какими бы словами её описáть.

А сегодня я словно стала сама – как деревце с лопающимися почками, с прорезывающимися зелёными листочками!

В этой тишине – я как бы проросла сама!

Или, наоборот, тишина в меня проникла до самой глубины…

Даже все мысли остановились!

И – просто есть моя жизнь тут, вместе со всеми другими существами на равных!

… Зося продолжила тему, тихо и медленно произнося слова:

– Такое состояние ещё исихией называют. Это – когда внутреннее безмолвие наступает и душа пред Богом в этой тишине сердечной распускается. В этой тишине можно Бога ощутить и понять, что Бог от нас, людей, хочет: и от каждого из нас в отдельности, и от всего человечества.

Сколь же нелепыми и противоестественными в такой тишине представляются злоба, насилие, войны между людьми!

Тишина может служить очистителем для мыслей наших.

И – словно увидишь в ней всё, как оно есть на самом деле, и поймёшь: что – хорошо, что – дурно.

… После небольшой паузы Зося продолжила:

– Вот – мы в микроскоп смотрим на клеточки, изучаем их.

Но знают ли сами клеточки организма, зачем они живут, зачем делятся, множатся, отчего в свой час погибают?

Но в жизни человека они свою необходимую роль играют.

Думается мне, что и люди все в Мироздании – так же, как те клеточки, своё назначение имеют, свою задачу.

И, если понимает капелька, что она есть частица океана, то всё иначе для неё становится!

Это есть то, про что Иисус объяснял: Я и Отец Мой – Одно!

А ведь к этому нам всем заповедано стремиться!

И вот, если научиться вместе с Богом на всё смотреть, – то будет приходить понимание общее, целостное. Смысл всего происходящего яснее тогда становится! И помощь людям легче будет приносить – разумную помощь!

Ведь, чтобы даже просто другого человека понять, – нужно уметь себя на его место поставить, ощутить, что он думает, как видит сей мир.

Чтобы полюбить ближнего своего, как себя или даже более, чем себя, – надо уметь понимать его до глубины! А иначе – никак!…

Вот так же – и с Богом. Ведь, чтобы по Божией Воле жить, – нужно учиться понимать, как именно Он каждую конкретную ситуацию видит, как судьбу каждого человека планирует. И всё, что с тем человеком связано, нужно попытаться ощутить. А это – вначале – не просто!

И попробовать можно и на себя, и на других людей, и на весь мир посмотреть Глазами Бога.

В детстве мне часто представлялось, что Бог на меня смотрит…

Иногда я так играла даже: воображала, что напротив меня, например, Сам Иисус сидит. И я говорила Ему. А после – пыталась представить, что Он мне ответил, пыталась на себя глазами Иисуса смотреть. Это старец Зосима мне так про исповедь объяснил. А я после так часто делать стала. Иногда мне даже казалось, что воображаемый мною Иисус – оживает… Это было так чудесно, счастье охватывало!…

Наверное, я путано объясняю. Не научилась ещё о таком понятно говорить!

– Всё у тебя получается, Зося! Ты, когда говоришь, – то словно мир Божественный приоткрывается! И понимание приходит! Видимо и ощущаемо становится то, о чём ты рассказываешь!

Но это – твоё… Нам в этот твой мир самим пока не войти. Не впускают, видно, ещё! Словно стена стеклянная! – задумчиво произнесла Ольга.

– А что делать тем, у кого души нет? Как нам, несчастным, красотой восхищаться, тишину слушать, людям помогать? – попробовал сострить Виктор.

Но его шутка не показалась друзьям уместной.

То особенное состояние безграничности тишины и покоя, красоты и блаженной весенней неги – ещё не отпускало, не давало возвратиться полностью в мир обыденности. Слишком прекрасно было всё вокруг!

А Бог, пронизывающий Собою Своё Творение, Присутствием незримым и Любовью обнимал и тех, кто ощущают Его, и тех, кто Его ещё не видят и не слышат.

Тёмная тень

Скоро должны были начаться курсовые экзамены, и Зося серьёзно готовились к ним. Она повторяла всё пройденное в институте за этот год. Но пока на первом курсе у них была лишь теория. Зосе иногда даже казалось, что она забывает то, что умела делать в практической медицине прежде.

Она уже приняла твёрдое решение, что на лето поедет домой и будет работать в «своей» больнице. Предвкушала, как обрадуется мама, сколько всего нужно будет рассказать о. Александру. Зося, конечно, регулярно посылала им подробные письма о своей жизни, но ведь так – всего не расскажешь!

Ещё Зося мечтала о том, что пригласит к себе домой в гости Виктора, Ольгу, Дениса, познакомит их с о. Александром. Она уже говорила об этом друзьям, но пока все ещё раздумывали о своих планах.

* * *

Зося хотела практически осваивать то, о чём читала у старца Зосимы. Она даже выписывала себе в отдельную тетрадь все рекомендации, которые, как ей казалось, могут помочь ей в будущем лечить больных. Думала и о том, как может быть развита – для диагностики и лечения – способность видеть душой органы внутри тела больного. Много размышляла также о том, как не навредить душе, когда совершаются исцеления тела.