Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 1

– Привет, дамы, не возражаете, если я с вами пообедаю? – Он одарил нас всех одной из своих великолепных улыбок.

Конечно же, никто не возражал, поэтому Грег поставил поднос на стол и сам сел рядом со мной на скамейку. Сегодня он был как-то особенно красив, мне даже пришлось отвернуться.

– Ну, о чем болтаете? – спросил он.

– Да вот, Энн собиралась что-то рассказать, – ответила ему Элен.

У меня в голове возникла идея рассказать все и Грегу тоже, пусть он мучается и думает что делать. Ведь в конце концов мы оба виноваты в том, что Мелисса ревнует. Но вдруг мой взгляд натолкнулся на другой – злой, агрессивный – Мелисса смотрела прямо на меня через головы учеников, и даже не потрудилась отвернуться. Она сидела и бесстыдно буравила меня взглядом, пока я не уткнулась глазами в тарелку с салатом. Ковыряя вилкой кусочки яблок в салате, я думала о том, что, может быть, и не стоит рвать отношения с Грегом, пусть все будет так, как и должно быть, так, как будто я не слышала того разговора. Но, поразмыслив еще, я решила, что не такой уж я редкий экземпляр, чтобы кто-то рисковал из-за меня здоровьем. Грег сможет найти себе другую подругу, без меня ему будет только лучше, к тому же я не хочу чтобы он попал в больницу накануне первой игры.

– Энн, так ты будешь рассказывать что хотела? – переспросила Элен.

– Эм, нет, я передумала.

– Это из-за меня? – тут же спросил Грег, удивляясь так искренне, что мне захотелось разреветься. – Если хочешь, я могу уйти.

Целый котел размышлений, в которых я варилась после подслушанного разговора, наконец взорвался.

– Грег, да сиди ты где хочешь! – Я пулей соскочила со скамейки. – Мне абсолютно без разницы. Хотя знаешь, да, ты прав – было бы лучше, чтобы ты больше не подходил ко мне.

Схватив сумку, я бросила полный презрения и злобы взгляд на Мелиссу, и быстро зашагала к зданию школы. Пока я бежала до туалета (моего излюбленного места, где можно спрятаться), стараясь не обращать внимания на множество взглядов, направленных на меня, на сетчатке горел отпечаток лица Грега с выпученными от удивления глазами. Он был таким милым с этим непониманием на лице. Конечно, он не понял, что случилось, не понял, из-за чего я на него сорвалась. И это самое ужасное. Но так нужно.

Первый раз в жизни я наорала на парня. И не на простого парня, а на того, в которого влюбилась, на того, кто, кажется, отвечал мне взаимностью. Но теперь все кончено. Я опять забралась на бочок с ногами и разревелась. С чего это я решила своими руками рушить свое же счастье?

Примерно через тридцать секунд моих рыданий в туалете в сумке завибрировал телефон, и на дисплее высветилось имя Грега. Я точно знала, что он не спустит все на тормозах, а обязательно попытается выяснить, что произошло. Именно поэтому мне нужно будет накричать на него еще раз. От этого меня начало мутить. Но мне нужно сделать так, чтобы он понял… что я не хочу больше с ним общаться. По этому, я нажала на кнопку ответа:

– Пожалуйста, Грег, не звони мне, не разговаривай со мной, не подходи ко мне больше. – Слезы стали течь еще сильнее. Что же я такое говорю? – Ты мне не нравишься, и я не хочу, чтобы мы были друзьями, так что, пожалуйста, держись от меня подальше.

Грег не успел вставить ни одного слова, как я уже бросила трубку. Что же я делаю? После такого он сам не захочет со мной разговаривать. Да что там разговаривать, он и видеть меня не захочет. Конечно, он так старался все эти недели: во всем меня поддерживал, уделял мне то редкое свободное время, которое у него было. И все ради чего? Ради того чтобы услышать вместо благодарности «держись от меня подальше»? Я чувствовала себя самой последней гадиной. Возможно, я сделала Грегу одолжение – спасла его, но что он сейчас обо мне думает?

Я с удовольствием пропустила бы два урока химии, которые поставили нам сегодня на замену, но понимала, что если пойду на это, мне придется отчитываться перед мамой. Поэтому я дождалась звонка и пришла в класс, опоздав на пару минут. Миссис Мэриуэзер была очень принципиальным человеком, строгим учителем и не разрешала разговаривать после звонка. Сейчас это было как раз кстати. Элен, которая сидела рядом, незаметно толкнула меня в плечо и вопросительно приподняла брови. Я лишь покачала головой. На мое счастье миссис Мэриуэзер устроила нам огромный контрольный тест. Она предложила воздержаться от перемены, чтобы мы могли уйти пораньше, как только закончим. Все это было мне на руку. И пусть я почти ничего не написала из того, что было нужно, но зато мне не пришлось ни с кем разговаривать. За все два урока у меня так и не хватило смелости посмотреть на Грега.

Где-то за десять минут до конца урока я подписала на половину выполненную работу и понесла ее сдавать. Все это нужно было, чтобы уйти пораньше и не разговаривать с Грегом, если тот вдруг решит ко мне подойти. Во что верится с трудом, после всего того, что я ему наговорила.

– До свиданья, миссис Мэриуэзер, – попрощалась я и вышла из кабинета, а потом как сумасшедшая бросилась по пустым коридорам на улицу, движимая одним желанием – поскорее оказаться дома.

С остановками, но все же довольно быстро, я добралась домой, забежала, закрыла дверь, и только после этого смогла перевести дух. От усталости ноги подогнулись, и я сползла вниз по двери. Тишина дома оглушала. Конечно же никого еще нет, поэтому так болезненно одиноко. Зажав голову руками, я вновь разревелась.

Напротив двери стояло большое зеркало. Сейчас я отражалась в нем целиком – сморщенный комок отчаяния, растирающий слезы по лицу. Энн, в тебе совсем нет ничего даже маломальски симпатичного, за что Грегу можно было бы зацепиться. Совсем ничего, что помогло бы Грегу не опускать руки и бороться за тебя. Мне стало противно оттого, что я даже пострадать не могу как нормальные, симпатичные люди. Мне всегда казалось, что толстяки не должны реветь. Им это ужасно не идет.

– Энн, ты чё это на полу сидишь? – Тим появился рядом так неожиданно, что я вздрогнула. – Эй, что это за всемирный потоп ты тут устроила?

– Тим? Ты что уже дома?

– Как видишь. – Он жевал здоровый сэндвич, с которого свисали помидоры, поэтому смешно шепелявил.

– У вас же сегодня должна быть тренировка после занятий.

– Оменили. У тленела дела какие-то в голоде, – с набитым ртом проговорил он. – А сидеть на последнем уроке мне было в лом.

– Так значит, Грег будет свободен и наверняка придет, – сказала я шепотом. – Хотя захочет ли он меня видеть?

– Ты чё это там болмочешь се под нос? – Тим уселся рядом со мной на пол.

– У тебя сейчас помидоры грохнутся на пол.

– А-а, щас поймаю. – Он очень смешно начал засовывать торчащие кусочки назад в бутерброд и в любой другой день я бы смеялась над ним, но сегодня я хоронила свою жизнь. – Я спросил, что у тебя за проблемы и почему ты ревешь? – он наконец-то прожевал то, что мешало говорить.

– Никаких проблем, с чего это ты решил?

– Ну, не знаю, я подумал, что когда человек, сломя голову забегает домой, а потом в одиночестве сидит на полу и поливает колени слезами, то у него какие-то проблемы.

– Нет, у меня все в порядке. Действительно… это так, девчачья ерунда. Могу я попросить тебя об одолжении?

– Все что угодно.

– Слушай, Тим, если вдруг сегодня к нам зайдет Грег и спросит меня, пожалуйста, скажи ему что меня нет. Что я уехала в гости к Ари, или что заразилась какой-то смертельной болезнью и ко мне нельзя подходить, или… В общем, придумай что-нибудь, лишь бы мне не пришлось с ним видеться.

– А вот этого я уже не понял. Что это значит?

– Ничего не значит, просто сделай так, как я прошу, ведь это же не сложно.

– Не сложно-то оно не сложно, но не понятно. Ты совсем недавно с ним познакомилась и уже от него скрываешься?

– Тим, пожалуйста, не расспрашивай, я все равно не смогу тебе объяснить, просто помоги.

– Он тебя обидел? Ты смотри, он хоть и мой друг, но за сестру…

– Нет, он меня не обижал. Он… слишком хороший для такого. Просто помоги мне.

– Ладно, сделаю, как просишь, но потом ты мне все равно все расскажешь.

– Прости, но это вряд ли. – Я встала на ноги и направилась к лестнице. – Тим, ты обещал. Заранее спасибо.

В комнате я первым делом достала личный дневник и с остервенением стала карябать ручкой по листам. Слезы, капавшие из глаз, размочили лист, на котором я писала, и в нескольких местах он даже продырявился. Формулируя строчки, я все больше и больше понимала, что натворила, какую жирную точку поставила. В глубине души я все надеялась, что прозвенит дверной звонок, и я услышу голос Грега через щелочку, которую специально оставила. Но время шло, а он все не приходил и не приходил.

Вот уже и Рокси позвонила, а его все не было. Потом и Хлоя позвонила, а Грег все не появлялся. Рассказывая, уже в третий раз, разговор Мелиссы в туалете, на этот раз для Эшли, я уже потеряла всякую надежду. Всех троих я всячески просила не говорить ничего Грегу, сама не знаю почему. Может быть, боялась, что он сделает только хуже, или боялась, что он окажется не таким благородным, каким я его себе представляю, и сам оставит меня в покое. Не станет за меня сражаться… Тогда я пойму что на самом деле я его нисколечко не интересовала. Никогда. Это было бы страшнее всего.

Где-то около девяти вечера домой пришла мама. Кевин накормил ее ужином, и она отправилась в свою комнату, пожелав всем спокойной ночи. Саманта сегодня почему-то тоже была грустной и вела себя очень тихо, а мне так хотелось, чтобы кто-нибудь оживил эту мертвую атмосферу в доме.

Не зная чем заняться, я калачиком свернулась на кровати и просто лежала, мечтая, чтобы сон наконец пришел, избавив меня от мыслей и тяжести в голове. Где-то в одиннадцатом часу внизу раздался стук. Я не сразу обратила на него внимание, но потом, когда любопытство взяло верх, все же поднялась с кровати и вышла на лестницу. Стучали во входную дверь. Внутри все сразу застыло – это наверняка Грег! Тим тоже услышал этот стук и уже спускался по лестнице к двери. Щелчок замка, какой-то шорох – я изо всех сил напрягла слух, но спуститься ниже боялась. Наконец внизу послышался шепот. Нельзя было не узнать в этом шепоте голос Грега. Он все-таки пришел! Он все-таки думал обо мне! Я и радовалась и одновременно корила себя за это: надо было сильнее на него накричать.

Через минуту снова щелкнул замок и Тим уже поднимался назад.

– Сказал, – буркнул он.

– Спасибо, Тим…

Он все же пришел. Все же я не была ему безразлична. Теперь можно спокойно ложиться спать…

Так я думала, пока не зашла к себе в комнату со стаканом воды с кухни и не увидела в окне торчащую голову Грега. От неожиданности я даже выронила стакан из рук. Осколки разлетелись под ногами, вода забрызгала штаны до колен. Грег улыбнулся и жестами стал просить, чтобы я открыла окно. Я не могла этого сделать, поэтому села на пол около двери и замотала головой. Несколько секунд ничего не происходило, Грег просто недоуменно на меня смотрел, а я смотрела на него, втайне им любуясь. Грег стал размахивать свободной рукой, пытался объяснить мне, что ничего не понимает и что хочет со мной поговорить. У меня разрывалось сердце, потекли слезы, больше всего на свете я хотела открыть это дурацкое окно и расцеловать того парня, что за ним. Грег не оставил попыток и сам попытался открыть его, но окно не поддалось. Я понимала, что это первый и единственный романтический поступок в моей никчемной жизни: парень ради меня лезет в окно. Все ради меня.

Но я ничего не могла сделать. Никогда не забуду того, как Грег на меня смотрел. Чтобы не видеть его глаз я только и смогла что отвернуться, пряча лицо и слезы. Когда я вновь посмотрела в окно, он все еще был там. Грег улыбнулся, как бы надеясь на последнюю попытку, но я не шевельнулась. Он подождал несколько секунд с глупой, но до жути обворожительной улыбкой на лице, а потом… потом по его лицу было видно только то, как он на меня зол. Еще несколько секунд и Грег исчез. Наверное, навсегда.

Ну, и как теперь заснуть?

-2-

Суббота прошла как во сне. Чувствуя себя лунатиком, я проходила весь день по дому, переставляя какие-то вещи на чердаке, в своей комнате, в сарае на заднем дворе. Делала что-то настолько бестолковое, что уже вечером не смогла вспомнить, чем занималась весь день. От еды меня воротило, настроение было как после похорон, а глаза постоянно были на мокром месте.

В воскресенье утром, перед тренировкой группы поддержки, ко мне забежала Элен. В десять утра я еще валялась в постели, поэтому с Элен разговаривала в пижаме и под одеялом.

– Что ты теперь собираешься делать? – спросила Элен, после того как я все ей рассказала, включая и ночное происшествие. – Грег такой хороший парень. Вы бы с ним могли стать замечательной парой. Я вообще не понимаю, как ты могла вчера не открыть это долбанное окошко.

– Сама не знаю. Но не могу я больше с ним общаться. Мне одной-то опасно ходить по улице, что там говорить про Грега.

– Вот какая же ты глупая. Энн, да ведь Мелисса только этого и хочет, чтобы ты во всем шла у нее на поводу. Разве тебе это нравится? Я думала ты не такая.

– Да я ни за что на свете не стала бы ее слушать, если бы не…

– Энн, ты не можешь просто так все бросить. Вспомни как в фильмах: счастливыми становятся те, кто борется за свою любовь.

– Элен, нет у нас никакой любви и быть не может. По крайней мере, взаимной.

– Да, не повезло же Грегу с тобой – ты такая упрямая. Ну, да, ладно, сейчас не об этом. Если нет любви, тебе нужно бороться за дружбу.

– Я бы с удовольствием, но не такой ценой. Представляешь, что будет, если Грег пострадает, а потом узнает что это все из-за меня? Он все равно не захочет со мной встречаться после такого, так какая разница? Получается, что я просто приблизила очевидное и меньшей кровью – только моей.

– Это еще спорный вопрос. Может быть, он бы и не отказался от тебя. В любом случае, он бы точно нашел выход из ситуации. Выход без крови, если тебе так будет понятнее. – Элен посмотрела на часы. – Слушай мне пора. Но я все равно считаю, что тебе необходимо рассказать все Грегу. И вообще если ты этого не сделаешь, то я сама.

– Нет, Элен, пожалуйста, – истерично пропищала я, бросаясь к ней и путаясь в одеяле. – Умоляю, не рассказывай, пожалуйста.

– Не понимаю, что такого произойдет, если он узнает?

– Пожалуйста, пожалуйста, не рассказывай.

– Ладно, ладно. Раз ты так просишь, хоть я и считаю, что это очень тупо. Но пообещай, что ты поговоришь с Мелиссой прямо в понедельник. Пригрози ей чем-нибудь, скажи, что подашь на нее в суд.

– Ага, замечательное дело получится: без улик, без свидетелей…

– Ну, не знаю, надо подумать. Но поговорить с ней нужно. Ты не должна вот так просто рвать все связи с Грегом. А сейчас мне и правда пора идти – тренировка, так что увидимся завтра. Мы обязательно найдем выход.

– Угу…

Остаток воскресения прошел по-домашнему спокойно. Я старалась дать себе перерыв от постоянных самоуничтожающих мыслей. Поэтому мы с Тимом и Самантой гуляли на детской площадке и, несмотря ни на что, весело проводили время. За прогулкой я почти забыла о том, что произошло с Грегом. На волне временного хорошего настроения я решила, что мне по большому счету и не нужен парень. Ведь так бывает – люди живут вполне счастливо, не задумываясь о том, что им положено иметь вторую половинку. Я буду самодостаточной. И вообще, зачем нужен парень? Затем, чтобы потом выйти замуж? А зачем нужен муж? Затем чтобы добровольно лишить себя свободы и приобрести в замен постоянную головную боль? Да еще кучу неудобств в придачу? Перед мужем всегда нужно ходить красивой, вряд ли ему понравились бы мои растянутые спортивные штаны в которых так удобно. Или же муж нужен затем, чтобы можно было создать новую, никому не нужную, ячейку общества – семью? Кому нужны все эти условности? Есть семьи, в которых мать, например, живет с ребенком без мужа, и это тоже семья. Мы – прямое тому доказательство: мама отлично живет и без отца. Может быть, и я так смогу? Стану взрослой и возьму ребенка из приюта. С ребенком одиночество мне не грозит.

Да, решено, я хочу сама решать, как мне жить. Придется оставить все свои мечты о первых поцелуях, романтических свиданиях и другой ерунде. Вдруг вся эта ситуация с Грегом – явный знак. Знак того, что мне действительно не суждено хоть когда-то завести отношения. Бывает и такое. Нужно просто смириться. Сосредоточиться на… чем-нибудь другом. Осталось только решить, на чем именно сосредотачиваться.

-3-

Страх, с которым я проснулась в понедельник утром был сродни тому ужасающему чувству беспомощности, которое было у меня в первый учебный день. Этот страх ужасно раздражал, ведь меньше суток назад я решила, что не буду больше бояться. Решила, что я самодостаточная, взрослая и легко могу прожить в гармонии с собой без лишних переживаний по поводу парней. Даже если эти парни до ужаса милы и не против быть моими друзьями. Сегодня я шла пешком, обдумывала, что скажу Мелиссе.

Долго искать ее не пришлось – она сидела на скамейке недалеко от входа в школу, болтая со своими расфуфыренными подругами. Поговорить с ней я решила прямо перед первым уроком, чтобы не растягивать мучения надолго. Как ни странно, мои подруги тоже пришли пораньше.

– Ты решила, что будешь ей говорить? Если нет, то у меня есть кое-какие идеи, – с кровожадной улыбкой спросила Рокси, беря меня под руку. – Хочешь, я подойду с тобой?

– Нет, не нужно. Не хочу, чтобы она думала, что я трусиха. И я уже все придумала. Не речь, конечно, но мои слова разрешат ситуацию так, чтобы всем было хорошо.

– Тогда вперед, покажи ей. Пусть знает, как с тобой связываться, – Элен давала последние наставления.

– Да, иди и отвоюй у нее своего парня, – чуть ли не прокричала Рокси.

Я лишь одарила ее таким взглядом, который не требовал пояснений.

– Ну, потенциального…

Собрав всю свою решительность в кулак, я, оставив девчонок за спиной, подошла к Мелиссе.

– Нам надо поговорить, – на одном дыхании выпалила я. – Давай отойдем.

Мелиса, судя по всему, не ожидала, что перед ней вдруг появлюсь я во всей своей красе. Она опешила на пару секунд, но быстро взяла себя в руки.

– С чего это я буду с тобой разговаривать? Откуда ты свалилась с такими мыслями?

– Очень нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. – Я как могла, старалась держаться.

– Ну, если очень нужно, то говори здесь – у меня нет секретов от моих подруг. – Мелисса говорила в своей манере – растягивала слова, как бы играя на публику. И это, надо заметить, у нее отлично получалось: все кто был в радиусе двух-трех метров, оставили свои дела и превратились в спецрадары, готовые засечь малейшее колебание ее голоса.

– Ладно, скажу здесь. Пару дней назад ты в туалете разговаривала с двумя парнями о том…

– Эм, ладно… Энн, давай отойдем, раз уж ты так настаиваешь. – Мелисса встала и даже не побрезговала прикоснуться ко мне, чтобы направить меня ко входу в школу. Мы вдвоем нашли первый попавшийся безлюдный уголок и остановились.

– Говори, что тебе надо? – потребовала Мелисса.

– Я только хочу тебе сказать, что к Грегу я больше не подойду. Собственно, я уверена, что и он больше ко мне не подойдет. Поэтому скажи своим парням, что больше не нужно за мной следить, и за Грегом особенно. Раз уж ты такая… – я чуть не вставила слово «чокнутая», но вовремя сдержалась, – то мне проще уступить. Не хочу, чтобы из-за наших разборок он пострадал.

– Однако, неожиданный поворот событий. – Мелисса определенно смаковала этот свой триумф, когда я сдерживалась из всех сил чтобы не расплакаться. – Что ж, ладно, я проявлю небывалую щедрость и скажу им, чтобы больше не тревожили тебя. Разумеется, наш нейтралитет в этом вопросе сохраняется, только если ты сделаешь, как обещаешь. Если же условия будут нарушены… в общем, ты меня поняла.

Она развернулась на каблуках и с довольным видом уже направилась обратно, как вдруг остановилась:

– Знаешь, это еще не все. Не смей больше мне перечить, поняла? А то у меня много знакомых парней, которые сделаю все ради … В общем тебе этого знать не нужно. Ты поняла?

– Поняла, – выдавила я из себя.

– Вот и отлично, я же говорила, что долго ты здесь не задержишься.

Мелисса ушла, а я сжалась в комок и разревелась. Не знаю, от чего я ревела больше – от унижения или оттого, что отношения с Грегом закончились, так и не успев начаться.

-4-

Как и следовало ожидать, девчонки, узнав о том, что я сказала Мелисе, меня не поддержали, а напротив, даже обиделись. Обиделись на меня, хотя я и не понимала, как все это касается их. Они ни как не могли взять в толк «почему я не наорала на Мелиссу, не выдрала у нее клок волос, не переломала каблуки». А я знала одно: никто мне не поверит, посчитают, что это просто разборки школьниц, и Мелисса, оставшись безнаказанной, найдет способ навредить. Я боялась за себя и особенно за Грега, поэтому сделала так, как сделала. Мне пришлось всю большую перемену уговаривать девчонок помалкивать перед Грегом и с трудом, но они все же согласились, хотя и практически перестали со мной разговаривать на эту тему.

Теперь в школе не было никакой радости. Я чувствовала себя предателем. Грег смотрел на меня с каким-то презрением, постоянно ходил злой и раздражительный, как на иголках. Спустя несколько дней после нашей ссоры с Грегом, Тим пытался вытащить из меня информацию, узнать, в чем дело, но я не раскололась.

Я часто видела Грега в школе, но тут же отворачивалась, когда он поворачивался в мою сторону. Теперь только и оставалось, что любоваться им тайно.

На радость Мелиссе я старалась стать незаметной: ни с кем не разговаривала, после школы сразу бежала домой или за сестрой в садик, и не проявляла никакого интереса к общественной жизни. Мои подруги дулись на меня, хоть я и не понимала почему. От этого тоже легче не становилось. В общем, жизнь превратилась в жуткое подобие моего кошмарного прошлого, только теперь даже Юджии не было рядом. Пару раз девчонки пытались уговорить меня все рассказать Грегу, но я буквально умоляла их этого не делать. Из-за этого они еще больше сердились.

Дни теперь тянулись так медленно, что терпения досиживать последние уроки часто не хватало. Я мучилась от гнетущего однообразия, но ничего не могла с этим поделать. Монотонность и скука буквально затянули меня с головой – своеобразный кокон медленной смерти от тоски.

Все школьные события проходили мимо меня. Даже выборы нового капитана группы поддержки, над которыми так трудились подруги, я проигнорировала. Потом узнала, что это место отошло Хлое. Что ж, она вполне достойна этого звания. Капитаном футбольной команды оставили Грега. Я тайком пробралась под трибуны, чтобы хоть краем глаза посмотреть на Грега в деле, когда они устраивали отбор, но вовремя сообразила, что от лишнего лицезрения парня, мне станет только хуже и ретировалась в свою пещеру с книгами.

Расслабляться и хоть немного улыбаться получалось только дома с мамой и сестрой. С младшей сестрой, так как Ари сводила меня с ума болтовней о своих любовных похождениях. В ее болтовне не было бы ничего страшного, если бы не постоянные рассказы о том, как ей хорошо с ее парнем. Я снова чувствовала себя ужасно одинокой. Все как раньше, а я-то глупая надеялась на перемены.

Опять улыбаемся и машем, Метьюс. Улыбаемся и машем…

Когда в пятницу, спустя четыре неимоверно долгих дня после моего поражения Мелиссе, я записывала все свои проблемы в дневник, то сдалась и, наверное, целых два часа провалялась на полу, заливая ковровое покрытие слезами. Так паршиво на душе мне не было уже очень давно.

Думаю, любой человек, который имеет хотя бы небольшую тягу к обретению собственного счастья, оказавшись на моем месте, не стал бы лить слезы, а наоборот, принял бы опасность на грудь. Только не я. Мне все еще было страшно за Грега, который может все испортить, тем самым, разрушив мои хрупкие и слабые воспоминания о нескольких наших счастливых днях, проведенных вместе.

Вот так и получилось, что я снова превратилась в овощ, как тогда, когда меня кинула единственная подруга.

Настоящее овощное существование без каких-либо стремлений к лучшему. В принципе, ты именно так и планировала провести свои два года в старшей школе. Так что все просто идет по плану, Метьюс.

Глава 7

КАК КОНТРОЛИРОВАТЬ ЭМОЦИИ? СПРОСИТЕ КОГО-НИБУДЬ ДРУГОГО.

-1-

Сегодня пятница. С нашей односторонней ссоры с Грегом прошло сто лет. По каким-то причинам, которые я, как и многое в последнее время пропустила, пропущенный урок физкультуры со вторника перенесли на сегодня. Настроение у меня было как у обдолбанного пациента какой-нибудь клиники для душевнобольных. Поэтому сегодня на уроке я старалась тупо отбивать мяч своей партнерше Саре – еще одной миловидной девочке с хвостиками, и одновременно молилась о том, чтобы этот день поскорее прошел. Чем скорее я окажусь дома, тем лучше. Запрусь в комнате и буду тупо пялиться в телевизор или в потолок. Или же возьму какую-нибудь книгу. Но никакой романтики. Лавкрафт20 подойдет идеально. Всего в десяти метрах от меня Грег работал в паре с Эшли. На свежем воздухе соображаться должно лучше, но со мной сегодня что-то определенно не так.