Навстречу утренней заре

– Неплохо.

– Но могут быть лучше?

– Значительно, – захлопав ресницами, проговорила ведьма и на секунду задержала дыхание. Ники улыбнулся и с наслаждением поцеловал ее приоткрытые губы, прервавшись лишь на миг, чтобы заглянуть в ее искрящиеся удовольствием глаза.

Вид из трех огромных арочных окон их углового номера был сказочным. Огни вечерней Барселоны, темная полоса моря и ярко-желтая луна, которая освещала комнату не хуже уличного фонаря. Анна оперлась на раму открытой створки окна и, любуясь восхитительным видом, попыталась обнаружить границу между морем и небом, но безуспешно, так как все пространство от берега и выше было словно окрашено в единый пурпурно-синий цвет. Ники подошел к девушке и, остановившись у нее за спиной, сказал:

– Я рад, что тебе здесь нравится.

– Это верно, – согласилась Анна и, развернувшись к музыканту, положила свою руку ему на грудь. От этого прикосновения одежда молодого человека начала постепенно исчезать, растворяясь в крупицах Эфира, который вслед за этим поглотил также и ее платье.

– Анна, – с сомнением в голосе проговорил Ники, – что с твоим заклинанием?

– Я перестала этим заниматься, – ответила ведьма, медленно проведя рукой по его плечу.

– Ты нашла какое-то новое средство? – погладив внешней стороной ладони ее теплую грудь, спросил молодой человек.

– Нет, я решила, будь, что будет, – легко произнесла Анна.

– Ты уверена? – музыкант внимательно посмотрел на девушку. И когда та кивнула ему в ответ, он радостно улыбнулся и, обхватив ее обеими руками, потянул по воздуху к кровати. – Я обещаю, ты не пожалеешь, – сказал Ники, и их взаимное нетерпение тут же увлекло их в путь к удовольствию, лишенному сомнений.

– Ну, а дальше все, как обычно, ты же знаешь, – развела руками Луиза и принялась расставлять на подносе чашки с кофе. – Я рассталась с Майклом и прервала стажировку в Филадельфии. К слову сказать, у меня в больнице все были рады, что я вернулась. Ты помнишь, с каким трудом мне удалось уговорить главного врача отпустить меня в Америку.

– Да, да, – кивнула Анна, выражая искреннюю заинтересованность. Она видела желание Луизы с глазу на глаз прокомментировать ее очередное воссоединение с Жан-Пьером, иначе зачем бы француженка попросила ее помочь приготовить кофе на кухне, учитывая, что Анну едва ли можно было назвать в этом профессионалом. К тому же, Луиза могла позаботиться о кофе с легкостью, свойственной всем ведьмам и колдунам, не выходя из гостиной, тем более что, это не удивило бы никого из присутствующих у нее дома. Итак, оставив Ники в компании воодушевленного своими новыми-старыми отношениями Жан-Пьера, Анна с готовностью согласилась помочь Луизе на кухне.

– Ну, что же, на этот раз четыре месяца, с июня до конца сентября, – деловито продолжила француженка. – Я имею в виду продолжительность моей связи с другим мужчиной. Это – средний показатель. А вообще, последние два-три года Жан-Пьер не оставляет меня в покое надолго.

– Кажется, сейчас ты не против этого, – с улыбкой заметила Анна.

– Ох, Анни, – с деланной усталостью вздохнула Луиза, – я уже не в том возрасте, чтобы получать удовольствие от этих игр. Да, сейчас у нас все хорошо, но так было сотни раз, как и то, что происходит потом, когда все заканчивается. Разрушители неисправимы. Ты – счастливое исключение. А Жан-Пьер, ох, – снова вздохнула она. – Я иногда думаю, что у него такой долгосрочный план. Разбить мое сердце не за один раз, а из года в год разрушать его по кусочку.

– Это не так, – Анна постаралась успокоить подругу.

– Не знаю, – покачала головой Луиза. – В любом случае я не смогу помешать ему, что бы он ни задумал. Увы, моя зависимость от Жан-Пьера очевидна.

– Поверь мне, он зависит от тебя не меньше. Если бы ты видела, как он переживал, когда ты была в Америке.

– Правда? – француженке явно пришлись по душе слова девушки. – Наверняка, причина была в чем-то другом. Ладно, – она махнула рукой, – пора возвращаться, а то мужчины подумают, что мы действительно решили приготовить кофе вручную.

Вернувшись в гостиную, Анна села на диван рядом с Ники, а Луиза, поставив на низкий столик поднос с четырьмя чашками кофе, присоединилась к Жан-Пьеру на противоположном диване. Колдун продолжил свой рассказ о частном собрании живописи, принадлежавшем одному итальянскому миллионеру из Ливорно, который попросил Д’Араго систематизировать эту коллекцию.

– В общем, следующую неделю мы, – Жан-Пьер посмотрел на Луизу, – проведем в Италии. Начало октября, конечно, не пляжный сезон… – колдун картинно закатил глаза.

– Но, к счастью, – Луиза тут же пресекла эти попытки брюзжать, – в Италии можно прекрасно отдохнуть и без купания в море. А как ваши дела? Я слышала, у тебя вышел новый альбом? – она обратилась к Ники.

– Да, еще летом, – ответил тот. – А теперь нам предстоит мировой тур. Сорок стран за пять месяцев. Такого напряженного графика, пожалуй, у нас еще не было.

– А разве при составлении расписания организаторы не должны учитывать в первую очередь пожелания музыкантов? – удивилась Луиза.

– Должны, – кивнул молодой человек. – Честно говоря, такая высокая плотность концертов и была моим пожеланием. Изначально тур был рассчитан на полгода, но я попросил его сократить. Хочу скорее вернуться домой, – объяснил Ники.

– А что дома? – поинтересовался Жан-Пьер. – Вы сразу начнете записывать новый альбом?

– Нет, – покачал головой музыкант и с улыбкой посмотрел на Анну. Видя, что ведьма не торопится сообщать друзьям новости, Ники мягко произнес: – Давай, ведь мы для этого сюда и приехали.

Девушка улыбнулась ему в ответ и, кивнув, перевела свой взгляд на заинтригованных французов.

– У нас будет ребенок, – спокойно проговорила она, приготовившись выдержать ожидаемую реакцию на это заявление. После бурных восклицаний и поздравлений своих друзей Анна принялась отвечать на традиционные в этом случае вопросы. – Если все будет хорошо, то это произойдет в конце мая.

– С ума сойти! – продолжал удивляться Д’Араго. – Это, конечно, можно было предположить, но, честно говоря, Анни, ты и дети… Мне пока сложно это себе представить.

– Ох, перестань, – махнула рукой Луиза и снова обратилась к Анне и Ники. – Это действительно отличная новость! Сообщество будет в восторге от будущего появления маленького принца или маленькой принцессы!

– Хотелось бы, чтобы все узнали об этом как можно позже, – заметила девушка.

– Думаю, что тебе не удастся долго это скрывать, – сказал Жан-Пьер. – Разве только ты не решишь на весь срок запереться в замке.

– Разумеется, я не буду этого делать, – ответила Анна и, бросив острый взгляд на молодого человека, добавила твердым голосом: – Как и ограничивать себя в других вещах.

Ники вздохнул и пояснил, обращаясь к французам:

– Речь идет о концертах и частых перелетах.

– Дорогая, разве так уж необходимо рисковать благополучием ребенка во время беременности? – обеспокоенно заметила Луиза.

– Вот видишь, – сказал музыкант, продолжая уже имевший место спор о здоровье Анны, – это мнение человека, который владеет магией.

Ведьма хотела возразить, но Жан-Пьер опередил ее:

– Ох, бросьте, Анни – самая сильная ведьма. Я уверен, ты без труда сможешь предотвратить все опасности, которые подстерегают женщин в твоем состоянии.

– Спасибо, Жан-Пьер, – улыбнулась Анна в ответ на его поддержку. – В любом случае я, конечно же, не собираюсь посещать все концерты, но и менять свой образ жизни тоже не стану.

– То есть, как я понимаю, – заключила Луиза, – даже рождение ребенка не заставит вас осесть в какой-нибудь одной стране?

Анна покачала головой, а Ники сказал:

– Вряд ли.

– А кстати, гражданином какой страны будет ваш ребенок? – спросил Жан-Пьер.

– Думаю, что это будут как минимум две страны, – ответил ему музыкант.

– А имя вы уже выбрали? – продолжал интересоваться Д’Араго.

Анна улыбнулась такому напору своего друга и спокойно произнесла:

– Нет, но у нас впереди еще около восьми месяцев, чтобы решить все эти вопросы.

– Судя по всему, не так уж много друзей и родственников знают об этом? – догадалась Луиза.

– Вы – первые, кому мы рассказали, – ответила Анна.

– Ники, а как же твои родители? Будущие бабушка и дедушка, наверняка, будут рады этой новости.

– Конечно, – кивнул молодой человек. – И мы им скоро сообщим. Но вообще у них уже очень большой опыт в этом деле. Когда родится наш ребенок, они станут бабушкой и дедушкой в четвертый раз. Так что эта новость их точно не смутит.

– Пока она все еще смущает меня, – с улыбкой призналась Анна. – Потому что это то, к чему я в своей жизни никогда не готовилась.

– Ты же сама говоришь, – ответила ей Луиза, – у вас еще есть время. Я думаю, вы справитесь.

– Так и будет, – спокойно и уверенно произнес Ники, и теплый блеск во взгляде Анны был ответом на его слова.

Юэль

Это было детской забавой, которая до сих пор неизменно приводила его в восторг. Полет над облаками, когда потоки ледяного разреженного воздуха то яростно и беспощадно врезались в голову, то вдруг ласково поглаживали могучее тело грифуса.

Чередуя стремительный разгон и плавное покачивание в облаках, Юэль прислушивался к шуму своих крыльев, которые в воздухе звучали для него, как музыка, неукротимая и радостная. В такие мгновения он с наслаждением чувствовал трепет каждого пера на своей орлиной голове и каждого волоса в шерсти, покрывающей его львиное тело.

Юэль был уверен, что умеющие летать ведьмы и колдуны никогда в жизни не испытывали такого удовольствия, какое переживал он каждый раз, взмывая в небеса в образе огромного грифуса.

За пятнадцать лет, с тех пор как он научился превращаться в этого крылатого зверя, Юэль ни разу не пожалел о выбранном им пути, который начался двадцать лет назад со встречи с Хенни Маттссон. Она пришла к нему, пятилетнему ребенку, в дом, где он находился под присмотром своей двоюродной бабки, и рассказала о том, что случилось с его матерью Ингель Сандберг.

Она и ее самая близкая подруга Хенни вместе состояли в колдовском клубе, который собирался каждую неделю в Стокгольме. По словам Хенни, этот клуб был организован участниками для обмена магическим опытом и для совершенствования своих магических способностей. Члены клуба никогда не готовили заговор против паладинов и не стремились захватить власть, в чем их впоследствии и обвинили рыцари, опасаясь восстания и возможности новой войны между ведьмами и колдунами.

Почти все участники клуба были осуждены и тайно казнены паладинами. Хенни одной из немногих удалось скрыться. Как более сильная ведьма она смогла противостоять атаке рыцарей и сделала все, чтобы помочь Ингель. Но, увы, мать Юэля была схвачена и заточена в королевский Эфир.

Хенни часто рассказывала мальчику о казни, которую она видела своими глазами. Вся безжалостная мощь высшего Эфира в одно мгновение обрушилась на невинную жертву и растворила без следа, наполнив перед смертью ее сердце ужасом и немыслимым страданием. Тогда в детстве Юэль мало что понимал о заговорах и магической силе, но его воображение навсегда сохранило тот образ несчастной матери и мысль о жестокости паладинов и королевского Эфира.

После этих событий Хенни взяла мальчика к себе и воспитала как собственного сына. Она обнаружила в нем энергию и упорство, выделяющие его среди соплеменников и позволяющие, по ее словам, выбрать путь, с которым могут справиться лишь единицы.

Когда Юэлю исполнилось семь, он с готовностью начал изучать магию перевоплощения, и не прошло и трех лет, как облака над Балтийским морем начали расступаться от взмахов великолепных крыльев грифуса.

Наслаждаясь полетом, он был счастлив и благодарен женщине, заменившей ему мать и научившей его всему, что он знал и умел. Хенни Маттссон любила и оберегала его, с каждым годом увеличивая и свою силу. Она хотела защитить Юэля от несправедливости колдовского мира и отомстить рыцарям за то несчастье, которое те причинили им обоим.

Сандберг не сомневался, что у них достаточно сил, чтобы справиться с такими могущественными колдунами, как паладины. Он был уверен в своей магии и знал о возможностях Хенни, которая всю свою жизнь изучала Эфир и даже научилась управлять не принадлежавшей ей магией.

Она умела забирать Эфир из артиклей, превращая их в бесполезные в магическом смысле предметы. Юэль знал, что у нее достаточно сил даже для того, чтобы лишить человека Эфира.

Однажды он спросил Хенни, почему она ни разу не испытывала это умение на людях, хотя часто говорила, что паладинов она не боится и ей неважны законы колдовского сообщества, запрещающие нападать на себе подобных. В тот момент Хенни впервые рассказала ему о своем плане уничтожить королевский Эфир.

Это произошло вскоре после того, как высший Эфир покинул рыцарей и выбрал в качестве своего носителя тогда никому не известную ведьму. Хенни говорила о несправедливости того, что самый могущественный Эфир сосредоточен в руках одного человека, оказавшегося к тому же непредсказуемым и эгоистичным разрушителем. Ведьмам и колдунам будет легче жить в мире без королевского Эфира и правителя, который в любой момент может сделать все, что ему, то есть ей, заблагорассудится, с каждым из своих подданных.

К счастью, Хенни знала, как предотвратить это. Во-первых, очень важно было до поры не привлекать внимания королевы и паладинов к себе и своим способностям. Вот почему она в качестве тренировки использовала только артикли. Во-вторых, чтобы осуществить задуманное, требовалось многократно увеличить свою силу.

Хенни понимала, что обычными способами она никогда в жизни не доведет свою магию до такого уровня, чтобы иметь возможность управлять королевским Эфиром. Тем не менее, существовало одно простое решение, которым, как ни странно, еще не воспользовались в своих целях ни один колдун или ведьма. Речь шла о силе, которой сами паладины наделяли хозяина или хозяйку колдовского бала для того, чтобы те могли сделать все необходимое для организации праздника.

Три раза Хенни безуспешно участвовала в выборах хозяина бала, однако не отчаивалась, и в четвертый раз ей наконец повезло: паладины объявили ее хозяйкой бала, назначенного на шестое апреля. Для этого праздника и для претворения их плана в жизнь она выбрала замок Грипсхольм, расположенный на берегу озера Меларен в шестидесяти километрах к западу от Стокгольма.

Юэль с воодушевлением готовился к этому событию. Его магия достигла пика своей силы. Грифус бесстрашен, пламя, вырывающееся прямо из его львиного сердца, сокрушительно и беспощадно. Он мог сразиться с целой армией ведьм и колдунов и помочь Хенни освободить соплеменников от страха перед королевским Эфиром. К тому же, сама судьба, казалось, была на их стороне: королева находилась сейчас в наиболее уязвимом состоянии, в ожидании рождения наследника трона.

Хенни, которая посвятила себя изучению Эфира и знала о королевском Эфире едва ли не больше всех остальных, сказала, что во время беременности магия королевы концентрируется на том, что связано с развитием плода, а в остальном ее сила значительно снижается.

У Юэля не было причин сомневаться в словах Хенни, тем более что он сам мог чувствовать уровень силы ее величества. Благодаря тому, что Юэль принадлежал к группе знахарей и с рождения обладал исключительной способностью улавливать изменения в физическом состоянии других людей, в образе грифуса он развил это умение до совершенства, и теперь для него не были загадкой ни степень могущества королевы, ни ее самочувствие, ни здоровье плода.

Готовясь сообщить Хенни то, что он узнал сегодня, побывав в Лондоне, Юэль подлетал к озеру Меларен. Приблизившись к небольшому городу Мариефреду, где находился замок Грипсхольм, Сандберг приземлился вдалеке от домов и, пройдя пешком около километра, остановился перед дверью небольшого коттеджа, арендованного Хенни для подготовки к колдовскому балу.

– О, Юэль, ты как раз вовремя, – встретила его Хенни. – Через полчаса мы идем в замок. Надо же, наконец, проверить, выдержат ли его стены размах твоих крыльев, – она ласково провела рукой по его щеке, а затем удалилась на кухню и крикнула ему оттуда: – Ты будешь ужинать?

– Да, – ответил молодой человек и последовал за ней.

– Как дела у ее величества? – спросила ведьма, когда по взмаху ее руки на столе появилось все необходимое для ужина.

– Так же, как и месяц назад, – сказал Юэль и уточнил: – Ну, я имею в виду, никаких изменений, за исключением естественных в ее состоянии, не произошло. Она прекрасно переносит беременность, и близнецы чувствуют себя отлично. Кстати, теперь я знаю, кто они. Это – мальчики.

– Любопытно, – задумалась Хенни. – Два принца… Впрочем, когда они появятся на свет, они уже не будут принцами, так же как и Анна – королевой. Как ее сила?

– Я не ощутил ее изменение. За те два часа, в течение которых я за ней наблюдал, она ни разу не применила магию.

– Она тебя не заметила? – обеспокоенно спросила ведьма.

– Не волнуйся, я был на достаточном расстоянии от нее. Ты же знаешь, я всегда осторожен, – с едва заметной обидой в голосе проговорил Юэль.

– Конечно, конечно, милый, – тут же ответила Хенни, – я знаю.

После ужина, когда они собирались отправиться в замок, колдун спросил:

– Когда приезжает Бойе?

– Послезавтра. Он выполняет одно мое поручение.

Бойе Улссон был мужем Хенни и бывшим военным моряком. Он не владел магией, однако сохранил все навыки, которые приобрел за время службы, и которые Хенни собиралась использовать в деле.

Вообще, по словам ведьмы, она для этого и вышла за него замуж, чтобы иметь при себе человека, напоминающего ей, посвятившей все свое время магии, о мире обычных людей. Кроме того, когда Хенни узнала об отношениях королевы с музыкантом и предположила, что сила ее величества растет благодаря им, она начала изучать возможности воздействовать также и на энергию обычного человека, сделав Бойе своим подопытным. Он любил Хенни и не возражал, соглашаясь на все идеи, которые она предлагала.

В их плане ему тоже отводилась ответственная роль. Как говорила ведьма, Бойе был необходим им, чтобы не повторить ошибки, допущенной воинами серпенты, когда те пытались захватить власть и недооценили способности человека, не владевшего магией.

Анна

– Ну, наконец-то, Анна, – сказал Ники, увидев, как ведьма входит в номер. Он поднялся с дивана и отложил в сторону газету, а затем подошел к девушке и, забрав у нее пальто и сумку, спросил: – Что у вас там произошло?

Анна должна была прилететь в Стокгольм из Лондона еще три часа назад, но была вынуждена задержаться на совещании совета директоров «Би-Эм Холдингс», которое закончилось позже предполагаемого времени. Изначально они договорились встретиться в аэропорту Арланда, но когда Анна сообщила, что не успевает на свой рейс, и предложила Ники не ждать ее, молодому человеку пришлось ехать в гостиницу одному. Они забронировали номер на мансардном этаже отеля «Виктория» на три дня, чтобы отсюда отправиться на бал в замок Грипсхольм, и потом провести в Стокгольме еще пару дней, осматривая достопримечательности шведской столицы.

– Голосование по «Би-Эс-Си-Би» длилось больше обычного, – объяснила Анна, упомянув название банка, чье предполагаемое партнерство с «Би-Эм Холдингс» и обсуждалось на сегодняшнем собрании. – Ох уж эти мужчины! Не могут принять простого решения.

– Мужчины? – Ники удивился тому, что Анна допустила осуждающее обобщение по половому признаку, чего никогда прежде не делала.

– Конечно, я так не думаю, – улыбнулась девушка, удобно устроившись в подушках на диване. Ники сел рядом с ней и положил ее ноги к себе на колени. – Но, знаешь, сегодня я не первая, кто приписывает всему противоположному полу особенности лишь некоторых представителей.

– И кто же из твоих коллег позволил себе в твой адрес упрек в женской слабости? – с улыбкой спросил музыкант.

Анна посмотрела на молодого человека, удивившись его проницательности. В ответ на это Ники пожал плечами и сказал:

– Я хорошо тебя знаю. Итак, что там произошло?

– Вначале Хендерсон перечислил преимущества сотрудничества с «Би-Эс-Си-Би», – принялась рассказывать ведьма. – Он был весьма убедителен и, понимая, что акционерам известно о его личной заинтересованности в партнерстве с банком, не скрывал этого, а, наоборот, заявил, что личный интерес повысит эффективность работы.

– Ты с этим не согласна? – спросил Ники.

– Абсолютно согласна, но не тогда, когда чей-то чужой личный интерес вредит моему благосостоянию. Я тебе уже говорила об убытках, которые грозят «Би-Эм Холдингс» в случае сотрудничества с «Би-Эс-Си-Би». Так вот, – продолжала Анна, – когда я, желая привлечь внимание коллег к некоторым финансовым неточностям этого проекта, попросила Хендерсона объяснить несколько пунктов его плана, он снисходительно заметил, что определенная невнимательность в финансовых делах простительна для женщин в моем положении, и порекомендовал мне больше беспокоиться о своем здоровье.

– Отлично представляю себе твое возмущение. Ты не превратила его в лягушку? – со смехом проговорил Ники.

– В тот момент я пожалела, что не умею этого делать, – весело заметила ведьма. – Но, к счастью, мне и без магии удалось решить вопрос в мою пользу.

– То есть, большинство все же проголосовало против проекта, – заключил музыкант.

– Именно так. На мою сторону встали еще пятеро. Трое высказались «за», и один воздержался. Кстати, это был Джеймс Уоллингфорд.

– Вот как? – удивился Ники. – Почему он тебя не поддержал?

– Не знаю, – пожала плечами Анна. – Он вообще вел себя странно. Все время молчал и смотрел на мой живот.

– Как обычно, – заметил музыкант.

– Обычно его интересуют другие части моего тела. Знаешь, – предположила ведьма, – кажется, он так и не простил мне наше маленькое домашнее видео.

– Тебя это беспокоит? – спросил Ники, но, увидев в глазах девушки коварный блеск, сам же ответил: – Я понял, глупый вопрос, учитывая, что разрушители получают удовольствие от того, что все вокруг их ненавидят.

Молодой человек поднял нижний край ее шелковой блузки цвета розовой пастели и погладил ладонью ее живот.

– Как ты себя чувствуешь? – осторожно произнес он.

Анна с сомнением посмотрела на него, раздумывая, стоит ли возмущаться из-за этого вопроса. Ники отлично понял ее и тут же поспешил добавить:

– Обрати внимание, я спросил об этом не сразу. И потом, мы не виделись пять дней, так что мое беспокойство вполне оправдано.

Согласившись, ведьма кивнула ему и ответила:

– Со мной все в порядке. Поверь. Мне даже не приходится вмешиваться в процесс.

Музыкант поднял ткань блузки еще выше и, нагнувшись, поцеловал верхнюю часть ее живота.

– А как малыши? – спросил он, посмотрев на Анну.

– Передают тебе привет, – весело ответила ведьма и, смягчив взгляд, добавила: – Ники, все хорошо.

– Ужин? – продолжил молодой человек.

– Я не хочу. А ты?

– Позже.

Музыкант обхватил Анну одной рукой за талию и посадил ее полностью к себе на колени.

– Ты задал мне все вопросы, которые тебя беспокоили? – спросила ведьма, когда Ники принялся расправлять ее волосы, сплетенные в небрежную косу.

– Самое важное я выяснил, – ответил он, освободив от одежды верхнюю часть ее тела. Мягко касаясь губами и языком ее левой груди, он положил свою ладонь на правую и медленно погладил большим пальцем нежную, волнующую точку. От каждого его движения Анна непроизвольно задерживала дыхание и порой забывала сделать выдох, закрывая глаза и ощущая, как кожу пронизывают теплые, острые импульсы. Остановившись на миг, Ники поднял на нее глаза и с улыбкой заметил:

– Знаешь, мне сейчас пришла в голову мысль о том, что скоро мне придется делить удовольствие прикасаться к твоей груди еще с двумя мужчинами.

– Верно, – во взгляде ведьмы заиграли пронзительные изумрудно-стальные блики. – В твоем распоряжении меньше двух месяцев эксклюзивного права.

– Не будем терять времени, – сказал Ники, продолжая прерванную ласку. Глаза Анны начали темнеть. Она сделала глубокий вдох в предвкушении ожидаемых и, без сомнения, неповторимых мгновений.

Юэль

Бал проходил во внутреннем дворе замка Грипсхольм. Хенни не пожалела сил и фантазии, чтобы удивить гостей и королеву великолепной организацией праздника и преображением убранства замка. Внутренний двор превратился в зал для танцев, который представлял собой огромную театральную сцену. Арочный потолок, высотой пятнадцать метров, украшенный несколькими рядами портьер в изящных драпировках, поддерживали толстые колонны в античном стиле.

Гости в роскошных нарядах и в масках еще больше усиливали ощущение театральной атмосферы, и Юэль подумал, что они, наверняка, будут впечатлены кульминацией пьесы, которая вот-вот начнется.