Род Эвата. Мифы Аталии

Анна Петушкова

Род Эвата. Мифы Аталии

Эта история была создана совместно со Светланой Валуйской. Благодаря нашим идеям и общему вдохновению родился мир Мая, цикл "Мифы Аталии". Этот мир наполнен магией, тайнами и захватывающими приключениями. Надеемся, что вы полюбите его так же, как и мы.

Пролог

Восточная граница Аталии редко видела солнце. Чаще её укрывали ветра пустошей и тяжёлое пасмурное небо. Казалось, сама погода предупреждала: где-то рядом начинались земли нежити.

Именно поэтому каждый солнечный день был настоящим праздником.

Старик из пустошей – седой, с тростником за поясом и узелком земляники – медленно поднимался по каменистой тропе, петлявшей между обрывистых выступов. За его спиной, далеко внизу, тянулись пустоши. А впереди, на краю утёса, возвышалась старая крепость рода Сонах.

Навстречу с криками побежали внуки. Старшие близнецы – пятилетние, неразлучные и вечно соревнующиеся – бежали, толкаясь плечами, а позади, сияя ясной энергией, мчалась младшая, совсем ещё малышка.

– Дяда Атеф! – закричала она звонко, спотыкаясь от восторга.

Первыми в него вцепились старшие близнецы. Вокруг обоих тянулось тёмное свечение, которое он так и не смог принять. Такие дети потом вырастают в некромантов. Вот кого он считал настоящей угрозой миру.

Он задержал на них тяжёлый взгляд. И только когда на горизонте появилась их мать, опомнившись, присел, раздал каждому по поцелую и поднял на руки младшую. Его любимица росла буквально на глазах. Она обхватила его за шею и положила голову на плечо. Ради маленькой Дарки он был готов рискнуть всем.

– День-то какой редкий. Мы пойдём погуляем, – произнёс он, протягивая внучке кулёк земляники.

Она ему улыбнулась, ткнула в макушки старших близнецов, что, вновь не поделив что-то, жутко спорили.

– Не ругайтесь, – произнесла она, – Только далеко не уходите, слышите? Погода хорошая, но я вас знаю! Ты знаешь Акмат не любит, когда ты их забираешь надолго.

Сказав эти слова, она отправилась обратно в дом, напевая мелодию под нос. А старик провожал её долгим взглядом. После этих слов он лишь убедился лишний раз в своём плане. Акмат. Смел ему доверять? Некромант ясному? Какая насмешка.

Он покачал головой. Нет. Доверить такое сокровище им он не мог. Он посмотрел вниз, где Аким уже успел разворотить муравейник. А его сестра хохотала с того, что он в него упал.

– Дяда! – звонко заговорила младшая, выпрямляясь на его руках, сверкая голубыми глазами, – Я спасла бабууу! Прямо с подоконника! Сама!

– Бабочку? – спросил дед, медленно двинувшись по тропе, не задерживаясь, чтобы не видеть какой вред несли близнецы их природе.

– Дя! Дя!

Она громко захихикила, довольная свои подвигом.

Наконец близнецы оставили свои дела и догнали их – как раз когда они подходили к поляне, на которой он возложил из веток треугольник света, внутри прорисованной в земле звезды тьмы. Этот обряд защитит его внучку.

Остановившись, он присел на корточки, опустил Дарку на землю и подозвал к себе старших. Достал платок и, вытирая лицо Акима, начал рассказывать им о предстоящем обряде:

– Кровные узы свяжут вас, чтобы вы никогда не потеряли друг друга. Дарка станет частью вас… когда придёт время, вы сможете встать за неё. Помните: в этом мире нет дара важнее, чем ясная сила.

– Дедушка Атеф, – произнесла Арина. Тот повернул к ней свои светло-голубые глаза – точно такие же были у Дарки. – А что этот ритуал делает?

– Его проводят тогда, – ответил Атеф, задержав взгляд на Арине, – когда страшно даже представить, что кто-то может исчезнуть. Кто-то… незаменимый.

– Но разве Дарка так важна? – нахмурился мальчик, недовольно убирая лицо от платка. Вытер нос чумазой рукой, вновь развозя грязь. Старик глянул на него, но вытерать вновсь не стал.

– Важна! – тут же закричала Дарка. Она притопнула ножкой, и сделав шаг толкнула брата, спотыкаясь и падая. Дед успел её подхватить.

– Без сомнений. Важна – даже больше, чем вы сейчас способны понять.

Он вновь напомнил себе: старшие дети семьи Сонах унаследовали тёмную магию, и таким приходилось раз за разом объяснять то, что для ясных магов было очевидно с самого рождения. Дарка тянулась к другим, чувствовала их без слов – и потому легко принимала сказанное. Но близнецы… с ними всё было иначе.

Атеф вновь поджал губы. Годы шли, но внутри ничего не менялось: он так и не принял того, что Ясна, его внучка, надежда их рода, связала свою жизнь с некроматом.

В мире, где ясных магов становилось всё меньше, такой выбор был не позволительным. Двадцать лет назад король Говен Второй подписал указ о свободе ясных, но Атеф Эвата знал цену этим бумагам. Указ может исчезнуть так же быстро, как был принят, и когда это случится – Дарке не на кого будет надеяться.

Он не питал иллюзий. Оппозиция короне не исчезла – она лишь затаилась, и когда поднимет голову, ясных вновь начнут загонять, как скот. У власти стояли некроманты, чьи сердца давно утонули во тьме. Они не видели в ясных ни силы, ни ценности – только удобный ресурс, собственность, которой можно распорядиться по своему вкусу.

Он расставил детей по вершинам треугольника и начал читать ритмы. Всё, что угрожает Дарке – пройдёт через близнецов. Они почувствуют. Они поймут. И даже если не захотят – будут защищать. Потому что кровь не спрашивает разрешения.

Кровный обмен настал.

Атеф подошёл к старшей, как и планировал: она должна была показать остальным, что бояться нечего. Он провёл ритуальным ножом по её ладони. Кровь выступила тонкой линией. Он повторил то же с Акимом, а затем, задержав дыхание, с Даркой.

Младшая, едва почувствовав боль, поджала губы и горько заплакала, но Атеф не позволил себе остановиться. Он сжал её ладонь крепче, чтобы кровь пошла как нужно – иначе круг не замкнётся.

Ритуал подходил к своему завершению. Полдень был выбран не случайно – в этот час ясная магия крепка, как никогда.

Он знал: времени оставалось мало. Родители прогуливаясь, приближались к ним. Но обряд должен быть завершён.

Дети, по его знаку, сложили ладони. Кровь стекала между пальцами. Связь замыкалась.

Именно в этот момент Ясна увидела, что происходит.

– Руки! Арина, Аким! Отпустите руки! Сейчас же!

Но было поздно. Ритуал замкнулся.

Атеф стоял, не двигаясь. Он смотрел прямо на Акмата. Не прятался. Не защищался. Всё уже было сделано.

– Папа! – радостно закричала Дарка.

Дед Эвата печально смотрел как его любимица, бросилась к своему отцу, проворно карабкаясь наверх. Акмат подхватил её свободной рукой.

– Я стала единой с братом и сестрой! – воскликнула девочка, гордо показывая ладонь, на которой запеклась кровь.

На этих словах Атеф опустил голову и прикрыл глаза. Ради своего рода он сделал всё, что мог. Больше от него не требовалось. Слышал звук клинка. Как иронично, что он умрёт от клинка Смерти, что обращает в прах любого. По слухам, она поглощает энергию тех, кого убивает. Станет ли он частью самой Смерти?

– Уходи, слышишь меня?! Сейчас же! – крикнула Ясна и с силой толкнула его вперёд.

Он чуть покачнулся, открыл глаза, бросил рассеянный взгляд на застывшее от ярости лицо некроманта, свою внучку и бросился бежать.

***

Этот эпизод стёрся из памяти детей. Только шрам на ладони каждого из них напоминал, что ритуал имел место быть.

Мать объяснила старшим: если с Даркой случится беда, она накроет всех троих. А если смерть придёт за младшей, то и близнецов она заберёт с собой.

Глава 1. Решение

– Малвес! – Дарка выбежала в вестибюль.

Мысли метались по кругу. И она буквально задыхалась от шока и отчаяния.

Некромант и его жена с сыном уже были собраны и готовы уходить. Он делал вид, что не слышит её, и торопливо шёл к выходу. Но Дарка добежала и вцепилась в него всеми силами. Он не смел так поступать с ней. Она не позволит им просто так уйти!

– Почему? – с надрывом, задыхаясь, спросила она. – Почему? Где тело отца?! Почему вы его не принесли? Это твой долг. Долг каждого! – её громкий, отчаянный голос пронёсся по холлу, заставляя людей на мгновение остановиться.

– Тело сожгли как положено, – произнёс он, отведя взгляд в сторону, словно ему было стыдно за что-то.

Дарка продолжала на него смотреть, сглотнула.

– Но почему вы покидаете поместье? Ты можешь занять его место, пока не вернётся мой брат… Малвес, – едва слышно произнесла она его имя.

– Господин Акимир не воин, никогда им не был и не будет. Рядом с ним не будет безопасно. Здесь больше не безопасно, у нас нет сил сражаться. Только не с… – он вдруг замолчал, широко раскрыл глаза, словно собирался сказать лишнее, и, выдернув свою руку из холодных пальцев девушки. – Госпожа следуйте за всеми, сейчас не время истерить.

Дарка изумлённо смотрела на него. Истерить? Не время? Её будто обдало холодной водой – не прошло и часа с тех пор, как ей сообщили, что отец мёртв… и сразу после этого все бросились бежать, как последние трусы!

Задыхаясь от горя и собственного бессилия, она вновь сжала его рукав и заговорила, сверкая глазами:

– Ты думаешь, нежить не доберётся до Катами? Они, по-вашему, что все города обходят стороной?! – с горечью кричала девушка, – Одумайся, Малвес! Покидая поместье, ты обрекаешь и Катами на смерть!

Её голос разнёсся по вестибюлю. Из распахнутых дверей донёсся раскат грома, подчёркивая её слова весомым аргументом.

Тень промелькнула в глазах Малвеса, он сжал кулак и, казалось, вот-вот ударит её. Вместо этого он резко развернулся, рукой оттолкнув беззащитную девушку. После чего гаркнул своей семье торопиться.

Дарка выскочила следом. Ливень обрушился – холодный, тяжёлый, пронизывающий. Каменные ступени крыльца заливало водой, вдоль них стекали мутные ручьи.

Она остановилась у самого края крыльца, позволяя дождю свободно стекать по лицу, шее, волосам. Сердце стучало.

– Семья Сонах никогда вам не простит, – едва слышно прошептала девушка.

Она горько сжала губы, опуская взгляд. Лемур сидел рядом на мокром камне, не двигаясь. Его шерсть прилипла к телу, капли стекали, а жёлтые глаза были круглыми и неподвижными.

Всхлипнув Дарка протянула руку и лемур в мгновение прыгнул в её объятия.

Медленно, на ватных ногах, она прошла оружейную и вернулась в зал отдыха некромантов. Взгляд скользнул по затоптанному полу, безразлично прошёл по свежим каплям крови и остановился на брошенном мече отца.

Её отец никогда не позволял себе так обращаться с Калабхити. Он говорил, что она обладает сознанием, ей требуются забота и уважение.

Дарка судорожно вздохнула. Мокша спрыгнул с её плеч, ловко опустился рядом с мечом и, схватив за рукоять, попытался поднять его, но сил не хватило.

– Мокша, – голос надломился, и Дарка опустилась на колени на грязный пол. Холодными руками она схватила рукоять и сжала её, всхлипнув. – Прости их, Калабхити. Глупые люди не знают твоей значимости. Я верю, что ты сделала всё, что было в твоих силах, чтобы спасти его.

Отец как-то говорил, что мог общаться с ней, и в надежде, что Калабхити поведает ей правду о том, что случилось с её отцом, она затаила дыхание, прислушиваясь.

Меч молчал и жалобно усмехнувшись, Дарка поднялась. Она хотела поднять меч и возложить его на место, но смогла приподнять лишь его часть. Согнувшись, потащила его по каменному полу. Мокша весь съёжился от неприятного звука, который издавало острое лезвие, царапая камень.

В оружейной она аккуратно уложила его на место – на невысокий деревянный пьедестал, что стоял в центре. После этого взяла ткань и осторожно протёрла клинок, как это всегда делал её отец.

К полудню в замке не осталось ни одной живой души. Дождь прекратился, и только ветер завывал. Девушка сидела на нижних ступеньках лестницы и смотрела в открытую дверь, наблюдая за мрачным серым пейзажем за окном.

Ушла мать. Теперь отец. Её брат с сестрой жили в Катами, в небольшом городке по соседству с землями Сонах.

Дарка даже не знала как туда самой добраться. А мысль идти вслед за слугами пришла к ней слишком поздно.

Казалось, время остановилось. Она бессмысленно смотрела на лемура, гладила его серую шёрстку, когда с улицы донёсся стук копыт. Девушка, прижав к груди зверька, поднялась на ноги и вышла. По размытой дороге к ней мчались два всадника. Она судорожно вдохнула и, смахивая слёзы, бросилась к своему брату и сестре – близнецам рода Сонах.

Первым спешился Акимир, он направился ко второй лошади, чтобы помочь сестре слезть. Арина спрыгнула прямо в лужу и недовольно поморщилась. Дарка сглотнула и бросилась к ним в объятия.

– В Катами только и говорят о смерти отца, – произнесла Арина. – Мы отправились, как только услышали.

Дарка кивнула. Аким потрепал её по голове, прижимая светлую макушку девушки к своей груди.

– Дарка, – тихо произнёс он, – почему некроманты покинули поместье?

Дарка начала икать, пожала плечами, слёзы катились из глаз, и она лишь покачала головой, что не знала, прижимаясь к брату.

– Рин?

Младшая оторвалась от груди брата и, всхлипывая, обернулась, проследив за его взглядом. Рин стояла в стороне, как всегда отчуждённо. Она смотрела вдаль, на Пустоши Таммории, над которыми растянулись тяжёлые серые тучи, сквозь которые едва просвечивали лучи солнца.

– В такую погоду темнеет рано, – произнесла Арина. – Всё потом. Нам нужно вернуться в Катами до того, как закроют ворота.

Дарка кивнула и вновь икнула.

– Давайте, – сказала Арина, хлопнув в ладоши, привлекая внимание. – Собирайте всё самое ценное, что увидите. Спускайте вниз.

Сестра с детства привыкла командовать и Акимом, и ею. Потому даже не задумалась о том, что с этого момента все решения должен был принимать брат.

***

Дарка с Мокшей направились на второй этаж. Кабинет отца был приоткрыт, и оттуда просачивался свет. Девушка всё ещё не могла поверить в происходящее. Она прижала лемура крепче и, толкнув дверь плечом, вошла внутрь.

Комната выглядела как после погрома, видимо, кто-то из слуг пытался обчистить это место. Бумаги слетели со стола, чернильница упала и растеклась небольшой чёрной лужицей.

Дарка перевела взгляд к сейфу. Его, похоже, пытались вскрыть чем-то тяжёлым, но остались только царапины. Сейф выдержал.

Она выпустила Мокшу, и тот по привычке при падении вцепился лапами в её платье повиснув.

Дарка подошла к массивному столу. И подняла с пола маленькую картину, на которой была изображена их счастливая семья. Вспоминая счастливое время, когда семья была вместе, Дарка вдруг поняла о каких ценных вещах говорила Рин.

Их мама любила рисовать, и альбом с её зарисовками отец хранил в сейфе.

Девушка торопливо подошла к углу, подхватила большую сумку отца для артефактов, достала из тайника ключ и, не теряя времени, села на пол. Мокша устроился рядом.

Внутри отец хранил ценные вещи: артефакты, деньги и документы. Дарка, улыбаясь, осторожно складывала его любимые артефакты и зарисовки матери в сумку. Мокша, обычно непоседливый и наглый, в этот день был на удивление спокоен. Он сидел рядом и подавал ей мелкие предметы.

Она почти закончила, когда в комнату вошла Рин. Сестра подошла ближе, провела рукой по её голове и с удовлетворением сказала:

– Умничка моя.

Но сама Рин пришла за другим. Она быстро сгребла всё, что лежало на сейфе: золото, серебро, векселя, документы на дом и бумаги семьи. Среди них и ключ от второго, скрытого сейфа. Сгребла все и оттуда.

Из глубины дома донёсся голос Акима, зовущий её. Рин удовлетворённо кивнула самой себе, подхватила вещи и, на ходу, подтолкнула к Дарке откатившийся артефакт:

– Всё забирай.

Её взгляд скользнул по Мокше, она недовольно цокнула и прошла к выходу.

Закончив с артефактами, Дарка подхватила тяжёлые сумки и спустилась вниз. Она направилась на поиски старших и вскоре нашла их в оружейной.

В помещении ярко светились артефакты, подсвечивая арбалеты на стенах, мечи на подставках, доспехи. Вдоль стен тянулись трубы, рядом стояли чаны – всё, что использовали чистильщики в битвах с нежитью.

В центре просторного зала стоял Аким, перед массивной деревянной подставкой, на которую Дарка водрузила меч.

Аким медленно протянул руку к оружию. Когда его пальцы приблизились к клинку, на лезвии вспыхнули жёлтые символы, вырезанные магической вязью. Свет переливался и отзывался на его силу.

Рин стояла рядом. Она задумчиво разглядывала оружие на стенах.

– Не трогай его! – воскликнула Дарка. Она подбежала к брату и схватила его за руку. – Отец говорил, что ты не должен стать воином.

Он отдал все силы, чтобы уберечь Акима от этого пути. Никогда не обучал его воинскому делу, не брал с собой в походы. А когда Аким поступил в Академию Катами на боевую некромантию, Дарка видела, как сильно отец расстроился. Он хотел другой судьбы для сына – мирной и безопасной.

Дарка сжала его руку крепче, пытаясь отвести её от меча, что, по легенде, приносил смерть и превращал в прах всё, к чему прикасался в руке истинного владельца.

– Она признала меня, – заворожённо прошептал Аким, не замечая попыток сестры его остановить. – Когда-нибудь я займу место отца, отобью земли у нежити и верну нашей семье величие.

Мягко отстранив младшую сестру, Аким сжал рукоять массивного, тяжёлого меча. Вокруг него поднялся лёгкий ветерок, а надписи на клинке вспыхнули ярким светом.

Он поднял меч обеими руками и, затаив дыхание, посмотрел на него с восхищением.

– Рин! – вскрикнула Дарка, оборачиваясь к старшей сестре. – Аким не должен стать воином… это было волей отца!

– Отец умер, – спокойно ответила Рин, взглянув на сестру. – А мы живы. И меч признал его своим хозяином.

Она отвернулась, будто тема была исчерпана, и добавила:

– Аким, собери всё оружие. Продадим его в Ордене Катами.

Рин довольно хлопнула в ладоши и начала вновь торопить их.

***

Сборы затянулись. Время неумолимо приближалось к закату. И старшие брат с сестрой торопливо складывали последние вещи в повозки.

Дарка не обращала внимания на старших, растерянно оглядываясь. Она так привыкла к тому, что Мокша всегда рядом, что порой даже не замечала его – и потому не сразу поняла, что он исчез.

– Мокша?..

Громкий вой со стороны пустошей Таммории заставил всех замереть и переглянуться.

– Быстрее, – крикнул Аким, – Рин в повозку! Мы с Даркой будем следовать позади!

Арина обернулась к нему и растерянно кивнула. Забралась на козлы, подхватила поводья. Заметив задержку, обернулась к своим.

Дарка растерянно оглядывалась.

– Дарка! – крикнул брат. – Я сказал: в повозку!

Он закончил завязывать вещи, чтобы они не рассыпались в дороге.

– Мокша! Я не вижу Мокшу! – отчаянно крикнула девушка, вглядываясь в темноту.

Световые артефакты, прикреплённые к повозкам, не давали яркого света, и она не могла видеть далеко.

Аким крикнул Рин, чтобы она ехала, сам подошёл к младшей и схватил её за руку. В этот момент она услышала клич лемура – пронзительный, громкий.

Он бежал к ней от дома, в лапках держал своё любимое одеялко. Прыжками сокращал расстояние.

Аким подхватил сестру и заставил её забраться на козлы, сам обернулся к её питомцу.

Тот мчался во весь опор, то и дело спотыкаясь и переворачиваясь из-за длинного одеяла. Аким громко выругался и уже сделал шаг вперёд, когда заметил очертания первого неживого. Существо уже забралось на скалу и оказалось рядом с их поместьем.

От него разнёсся гул, и в ту же секунду оно с огромной скоростью бросилось к первому живому существу – лемуру.

Дарка завизжала:

– Мокша!

Аким тут же забрался на козлы, подхватил поводья и ударил по лошади, чтобы она понеслась.

– Мы не можем оставить Мокшу! – в ужасе кричала Дарка, хватая его за руку, чтобы он остановился.

Лемур в последний момент бросил своё любимое одеяльце, в два прыжка преодолел расстояние и запрыгнул в повозку. Быстро перебежав по вещам, он забрался на плечи Дарки, а потом и в её объятия. Замер там подрагивая.

Глава 2. Катами и Мяун в Исе

Столица Аталии, Иса, бурлила жизнью. Со всех уголков страны сюда стекались люди в поисках работы и лучшей доли. Город казался островком стабильности в неспокойном мире. Особенно стремились сюда ясные маги.

В самом сердце Исы возвышалась Академия Магии и Истории имени Ашуры Амедичи – символ знаний, известный далеко за пределами столицы. Просторные корпуса, увитые зеленью и украшенные архитектурными изысками, оборудованные тренировочные площадки и полигоны. Напротив Академии стояло трёхэтажное здание с невзрачной вывеской. На первый взгляд обычный дом, даже без вывески, но внутри находилась лавка тёмных артефактов, широко известная среди местных магов.

С самого утра дом наполнили шум и проклятия. На третьем этаже молодой артефактор-самоучка Мяун гонялся за огромным грызуном. За ночь крыса сожрала половину мебели и вымахала до размеров небольшой собаки. Но Мяун сохранял спокойствие. В руках он сжимал артефакт, из которого вырвалась крыса-демон.

– Госпожа Ли, в сторону, – как можно мягче произнёс он и, не дожидаясь ответа, бросился на огромного грызуна.

Женщина в панике прижала сына к себе. Крыса выскочила из-под кровати и, мелькнув серой тенью, бросилась прямо на мальчика. Тот завизжал, зажмурившись и с силой вцепившись в подол матери. Испуганная криком, крыса резко свернула и метнулась в другую сторону – прямо в ловушку Мяуна.

С внезапной ловкостью артефактор бросился вперёд и накрыл зверя артефактом.

Артефактор сел на пол, сжимая крышку ловушки. Коробка сломалась, и теперь только его рука удерживала крысу от побега.

Он медленно поднял голову, встречая взгляды шокированных квартирантов.

– Вот и всё, мои дорогие. Всё закончилось, – промурлыкал Мяун, на его лице застыла безупречная, отточенная улыбка торговца, которая не дрогнула даже когда из соседней комнаты донёсся оглушительный грохот.

Мяун стоял перед квартирантами в тонкой майке и шортах – его буквально вытащили из кровати. Русые волосы торчали во все стороны. На теле артефактора-самоучки можно было разглядеть множество татуировок.

– Всё! Мы съезжаем! – завопил глава семейства, нервно балансируя на столе, который тут же жалобно заскрипел под его весом и, треснув, развалился. Мужчина рухнул на пол с оглушительным грохотом.

– Давайте не будем горячиться, – рассудительно произнёс Мяун. Он всем своим видом пытался показать, что эта ситуация совсем не стоила их нервов.

Семья Ли была уже седьмой за этот год. С каждым разом находить новых жильцов становилось всё труднее. Даже близость к Академии уже не привлекала новых постояльцев: ни одна семья не выдерживала в его доме больше месяца.

Мяун неспешно поднялся на ноги, продолжая лучезарно улыбаться, и, словно не замечая разрухи вокруг, душевным голосом добавил:

– Стоит ли терять деньги за квартиру из-за такого малого происшествия?

– Малого? – изумилась госпожа Ли. Она шокированным взглядом обвела взглядом разгромленную комнату, в которой не осталось ни одного целого предмета.

– Это было восьмое происшествие за этот месяц! – прогремел господин Ли, хватаясь за голову. – Сначала моего сына обсыпало язвами!

– Он сам схватил запрещённый артефакт с моего прилавка, – флегматично отозвался Мяун.

– …потом мою жену отправило в другой город! Пять часов езды!

– Тот артефакт лишь выполняет потаённые желания заказчика, – не сдержав смешка, ответил Мяун. За тот перенос госпожа Ли ещё и заплатила.

Господин Ли с трудом переводил дыхание.

– Два часа, и нашего духу здесь не будет! – заорал он. – Если ты не вернёшь деньги за месяц, я подам жалобу в Верхнюю Палату!

Мяун замер.

– Постойте, что значит «верну деньги»? – удивлённо проговорил он. – Разве это не вы должны возместить ущерб за сломанные вещи?

Его взгляд медленно прошёлся по комнате, отмечая обломки вместо мебели, и он с лёгким неодобрением поцокал.

– Должен признать, вы – первые квартиранты, которые умудрились разрушить мой дом всего за месяц. – Он вздохнул, словно искренне сожалел об этом обстоятельстве, и добавил. – Пойду позову свидетеля и стражника, чтобы они зафиксировали убытки, которые вы мне нанесли.

С этими словами Мяун развернулся и направился к выходу. Он прекрасно понимал, что удержать квартирантов уже не получится, поэтому его мысли были сосредоточены на том, как урегулировать вопрос с нанесённым ущербом.

– Ах, свидетели! Ах, убытки! – загремел аспирант, сжимая кулаки так, что побелели костяшки. – Да я сделаю так, что ни один маг не снимет у тебя квартиру! Жена, порчу! Наведи на него порчу!

– Порчу? – протянул Мяун, разворачиваясь к семейной паре. Его брови приподнялись, а на лице появилось выражение искреннего удивления, будто он не мог поверить, что ему только что угрожали.