Ровельхейм 3: Право на месть

У меня внезапно сложилась вся картина. Преждевременный отъезд Дикого Леса из Академии мог означать только одно. Унварты отказались продлять договор. Об этом не говорили ни Мекса, ни Хельме, ни астарх. Мы просто погрузились на теммедрагов на рассвете, а мне на фоне других переживаний даже в голову не пришло…

– Лес не подписал новый договор, так ведь, господин ректор?

Его осведомлённость о последних событиях уже не удивляла. Теперь я, наоборот, порадовалась тому, что он держит руку на пульсе.

– Верно, Ардинаэль.

– Но ведь ещё остаются Империя и Самакона. Что слышно там?

Ксавия промолчал.

– Тоже… нет? – с замиранием сердца спросила я, уже зная ответ. – Но ведь ещё четыре дня празднования Содружества…

– Даже на те короткие минуты, что длятся между окончанием старого договора и подписанием нового, в Империи объявляется военное положение. Академия – стратегический объект, и его глава всегда в курсе. Так что… просто будьте готовы.

– Господин Ксавия… Если вы в курсе текущего положения дел, то наверняка знаете и о другом. Самакона… они… Арн Шентия женится на их принцессе летом. И я тоже… вы действительно думаете, что и Империя откажется от договора? И что будет дальше… война?

Ректор сжал пальцы на кружке с чаем.

– Не знаю, Ардинаэль. Не исключаю любых исходов. Но в одном я уверен – вы ещё сыграете свою роль. А я со своей стороны сделаю всё, чтобы обеспечить вам эту возможность. И безопасность. Я ведь и без имперских указов знаю, кто вы есть для Академии. Не будет вас – не будет её. Я в любом случае на вашей стороне, независимо от вашего нового положения… семейного в том числе.

Слова ректора кольнули в самое сердце. И это Никас Ксавия – вечно хмурый и нетерпимый маг? Такая поддержка дорогого стоит.

– Вы думаете, я справлюсь? – дрогнул мой голос. Даже не стала уточнять, с чем именно.

– Я помогу всем, что будет в моих силах, Ардинаэль.

Кажется, я внезапно обрела нового друга.

***

«Хэй, детка!» – завопили на всю столовую знакомые голоса, и я вздрогнула от неожиданности. Хорошо, что больше никому духи-повара не видны и не слышны, а то половина студентов поперхнулась бы.

«Мэ-ээм, что такая дамочка на миллион делает в этой забытой богами дыре? – подлетел ко мне скалящийся во все зубы дядюшка и повернулся к брату, выставив вперёд большие пальцы, – Ей-богу, Джонни, должен сказать, что эта милашка чертовски приятным образом воздействует на мой зрительный нерв!»

«Эй, полегче, приятель, попридержи лассо, – подлетел Ванеч… да, теперь уже Джонни, лениво жуя зубочистку. – Такой первосортной малышке любой док пропишет особое обращение, включающее в себя не менее галлона учтивости, двух унций комплиментов и щепотку остроумия, чего на твоих приисках отродясь не вылетало из-под кирки. Тут, Большой Эл, деликатно надо… Учись!.. Хай, крошка! Как насчёт того, чтобы скрасить вечерок со старым койотом? Кто-нибудь твоей комплекции здорово смотрелся бы за тем столиком!»

Не хватало мне только расхохотаться беспричинно посреди столовой! И так уже привлекла внимание, застыв столбом и с волнением вглядываясь в родные лица, а, по мнению остальных, в пустоту.

– Дядюшки! – не сдержалась от радости, едва усевшись за столик у окна. Плевать, пусть окружающие думают, что разговариваю сама с собой. – Как я по вам скучала!

«Джонни, даю пять долларов, что не пройдёт и полгода, как этот форт выкинет белый флаг и поставит довольно симпатичную закорючку у шерифа как миссис Эл!»

«Вздор! К твоему сведению, я тоже твёрдо намерен включить эту достопримечательность в свою программу жизни на следующие несколько десятков лет. А в твоём возрасте, Эл, на границе по Рио-Гранде неприлично числить за собой одних мексиканцев, так что, несомненно, перед тобой сидит будущая миссис Джей…»

Беззлобно переругиваясь, дядюшки не забывали метать на стол новые непривычные блюда.

«Кушай, дорогая, – шепнул мне новоявленный Джонни. – Ещё успеем поговорить».

Уж поесть меня упрашивать никогда не надо! К главному блюду приборов не полагалось, и я в замешательстве уставилась на огромный горячий многоэтажный бутерброд с котлетой, овощами, зеленью и сыром, истекавший соусом. Пока я прикидывала, как бы ловчее к нему подобраться и сумею ли я так широко раззявить рот, подошли и Анхельм с Мексой. Как же хорошо дома!

Ронард Шентия

– Ты не можешь, Дес…

– Могу, – оборвал все возражения император.

– Если это одно из условий Самаконы, – начал закипать Ронард. – То на что бы вы там ни сторговались с Джемреном на этой фарсовой помолвке…

– Это моё собственное условие, – жёстко припечатал Нердес. – В Академию ты не вернёшься. Я уже направил ректору соответствующий указ. Так будет лучше, поверь мне. Аландес вернётся в Ровельхейм через три дня, и я не хочу, чтобы ты пересекался с ним там. И с ней. На сегодняшнем приёме разве что слепой не понял происходящего, а Самаконе дай только повод. Раз ты сделал свой выбор в пользу Империи, то следуй ему и впредь.

Ронард помолчал.

– Тогда чем прикажете заняться, ваше императорское величество? – сухо произнёс он.

– Тем, что умеешь лучше всего. Отстаивать интересы страны. Впрочем… они могут совпасть и с твоими собственными. Уж кому, как не тебе, находить нестандартные решения, – многозначительно сказал правитель.

Высочайшая аудиенция была окончена, Нердес отставил бокал и удалился из покоев брата, оставив того наедине с собой и лихорадочно мечущимися мыслями.

Нердес такой. Осторожен, дальновиден, категоричен. Каких-то пять минут назад Ронард было упрекнул брата в мягкосердечии, но, как оказалось, необоснованно. Пусть Ронард и был его ближайшим советником и правой рукой, но что бы ни болтали при дворе, а все решения император принимал сам. Порой необоснованно жёсткие, но, как зачастую показывали дальнейшие события, верные.

Сейчас он демонстративно отстранился от всего, что может помешать исполнению старого договора, но что это был за намёк?

Как Ронард может избежать навязанной свадьбы, не подставив под божественный удар Империю? Как ни крути, вариант только один – чтобы Самакона сама отказалась от претензий на родство.

Война не выход. Да, теперь её можно развязать без опасений – новый договор не подписан, и препятствий больше нет. Но силы Империи и Самаконы примерно равны, и глупо будет рассчитывать на быструю победу, их капитуляцию и отказ от Ektescap for frelse. Даже при удачном исходе прежде пройдёт несколько кровавых месяцев, а то и лет…

Устранить шахинов и сестёр-близняшек? Да, и такая мысль мелькала. Тоже не выход, найдутся другие члены шахской семьи.

Шантаж, хитрости, угрозы? В этом деле с Самаконой не тягаться никому, не стоит и пытаться.

Ментальная атака на Джемрена от лучших магов Империи, чтобы вынудить его отказаться от родства? Но такое магическое воздействие недолговечно и оставляет след. И кто знает, какие магические ресурсы скрывает Самакона. Официально у них магов практически нет, но Ронард засёк слабые флуктуации в свите сиятельной Элмас.

Получается, нет способов. Или же… На что Нердес намекал, говоря о нестандартных решениях?

Ронард вдруг замер от отчаянной мысли. Безумной, возмутительной, чудовищной. В сложившейся безвыходной ситуации ведь четыре угла. Империя, Самакона, Лес и…

***

– Боги.

Что я, что Хельме вытаращились на серьёзную Мексу.

– Боги, Ардина, – продолжила она так спокойно, будто предлагала зайти к соседям одолжить немного соли. – Это в их силах.

Я никогда особо не верила в богов. Вернее, в то, что они до сих пор присутствуют в нашем мире. Сёстры-послушницы в обители отбили всякую охоту. Да, культ семерых Вечных с переменным успехом процветал то там, то тут. Но чтобы в них верить, не должны ли и они активно участвовать в жизни презренных людей, говорить с ними, откликаться на их молитвы? А боги давно молчат.

При этом я верю в их кару. И в то, что их ожившие статуи в ровельском храме Вечных говорили с нами, участниками турнира. Но кары, постигшие Истрию и прочих отступников договора, больше походили на какую-то давно заложенную инструкцию, алгоритм. А разговоры статуй и вовсе в какой-то момент показались иллюзией, наложенной организаторами турнира.

Боги не разговаривают с людьми, не внемлют их просьбам. Уверена, если они и были раньше, то давно ушли, вложив свою силу в оставшиеся истуканы и пропитав ею старые бумаги, тот же договор.

Божественных чудес давно уже не случается, да те же статуи Вечных в Ровеле, уверена – не более, чем аттракцион, поддерживаемый местными служителями.

И что Мекса предлагает? Пасть им в ноги, в надежде быть услышанной? Тем, в чьё присутствие я не верю?

– Сагарта Милостивая ведь одарила принца благословением, – тихо подсказал Анхельм. Это он о брачных татуировках, что предъявил Аландес на Middag kjære.

– Ещё бы, – фыркнула я. – Кто ж из людей отличит работу придворных магов от божественной отметки.

– Ты не права, Ардин. Это были истинные знаки. И до богов можно достучаться и вне общепринятых ритуалов.

– Если им не всё равно, Хельме, то как они смогли допустить всё это?! Какой смысл просить, если они и так всевидящие? Почему они не вмешались, когда было самое время? – не выдержала я.

«Детка, боюсь, белый идальго прав, – встряли дядюшки-духи. – В этом мире есть вещи и посерьёзнее сорок пятого калибра и фасоли».

Духи отбросили свою игривость, перейдя с разнузданного говора портовых грузчиков на обычный человеческий язык.

«Мы ж тут сами недолго, Ардиночка. Сколько уж? Лет двести с копейками… Копейки что такое? Ну, это как ойро ваши, только ещё мельче монетки. Не важно… Нам ведь тоже в новинку всё было, а уж тем более из нашего мира прямиком сюда угодить…»

«У нас там магия только в сказках была. Люди, конечно, разъяснили, что к чему, даже вот в Академию отвели, мол, куда ж вам ещё деваться, попаданцам горемычным. А мы же всё это в шутку воспринимали до последнего…»

«Пока Джонничка не шибанул меня во Вратах случайно магией, да мы там оба на попу и присели…»

«То есть веришь в магию, не веришь, а она вот она: реально работает».

«Ну, с этим худо-бедно свыклись. Она ведь у вас тут навроде материи такой, типа как у нас электричество. В рамки науки и логики вписывается, каким-то там законам подчиняется, и ладно. У нас некоторые вещи, как то же электричество, или, прости господи, веганство тоже ведь мозгами не понять… Нет, ты представляешь! Бифштекс из морковки мне как-то подали!.. И это в центре Челябинска!.. Так, о чём я начал?»

– Про богов вроде разговор зашёл, – деликатно напомнила я. Хельме изнывал от любопытства, не имея возможности хотя бы слышать духов, но пересказ подождёт.

«Да, точно! А вот с этим совсем жёстко вышло… Боги-то у нас тоже только в книжках водились. Тем более в нашей большой стране светлого будущего, научного атеизма и почти победившего коммуни… ой, нет, рано вам такое знать, поберегу вашу психику».

«Дай я, а то ты так и до марксистов дойдёшь! – встрял Санечка, он же нынче Большой Эл. – Короче, оказалось, что далеко не всё тут у вас по физике и по магии творится, это мы через пару лет уж поняли. Есть такие силы, что вообще ни в какие рамки. Ну, вот это боги и есть…»

«Лично виделись», – поддакнул Джонничка.

– Вы встречались с богами? Давно? – не повела бровью Мекса.

«Да как померли, так рандеву и случилось. А помирать страсть как не хотелось! Да время наше уже пришло, до ста лет ведь кухню топтали… Сагарта нас призвала. Красивая такая, в воздухе парит, сама светится чуть ли не на двести ватт… И спрашивает такая: хотите, мол, и дальше пользу миру приносить? А нам что не хотеть, жить-то всем хочется! Ну, выбирайте, говорит, в новую жизнь вас поместить или так, духами полетаете?»

«А я как представил, что в новорождённой жизни под себя ближайшие пару лет ходить придётся да чью-то титьку сосать вместо кофе с бальзамчиком, так мы и думать не стали! – заржали весело оба, тыча друг друга в бок. – Вот и летаем!»

Но повара всё же посерьёзнели.

«Так вот, Ардин. Магам, даже самым всесильным, такое не сотворить, это любого спроси. Жизнь после смерти магии не по зубам, разве что некромантам, но те не в счёт – тушки они из-под земли исключительно безмозглыми поднимают. А душами только боги распоряжаются – кого в новое тело без старой памяти, кого на Изнанку, кого в утиль».

«И вот по новой у нас мозги поломались. Веришь в бога? Нет? А он есть… Так что ты хвостатенькую послушай, Ардин. Тебя если кто из этой передряги и вытащит, при этом нашего жиртре… этого истого кабальеро не зацепив, так только они, детка».

«Истый кабальеро» уже позеленел от любопытства, сидя в тишине, прерываемой незначительными нашими репликами. Что ж, думать нечего. Надо отправляться в храм Вечных. Вот только есть одна проблема…

– Мекса, Анхельм, я тогда поеду в Ровель в воскресенье. Но раз это касается только меня, то одна. Без вас. И без обид, ладно?

– Нет, – синхронно ответили оба, словно были готовы к этому. – Без нас ты из Академии и шагу не сделаешь.

– Впрочем, можешь попробовать, – беспечно добавил Хельме, поигрывая концом какой-то тонкой голубой верёвочки, невесть откуда взявшейся.

Я проследила, куда она тянется, и обнаружила петлю на своём запястье.

– Хельме, какого крыжта?!..

Снять такой браслетик у меня не вышло, как ни пыталась. Его даже не поддеть, не ощутить пальцами, потому что водная магия, чужая. Что за шутки? Я аккуратно чиркнула сырой чёрной магией и… тоже ничего.

– Скимитаром своим тоже не перережешь. Это заклинание седьмого курса.

– Шестьсот метров, Ардина. Дальше от нас никак, – продемонстрировала Мекса и второй поводок на мне, этот был сплетён из магии духов.

– Пока не разберёмся с твоим маньяком-убийцей, только так. Мы не забыли. И, думаешь, мы тебе поверили, что не станешь один на один с ним воевать? Мы это ещё во дворце провернули. Кстати, не хочешь поближе ко мне перебраться? – подмигнул с задорной улыбкой Хельме. Почти совсем как раньше.

– Внутри тебя защищает Академия. За её стенами будем мы, – и Мекса добавила последний аргумент, с которым совсем уж не поспоришь. – Триангл. Навсегда.

Я посмотрела в поисках поддержки на духов, но у тех глаза вдруг сделались совершенно наивными и прозрачными, и они поспешили с улюлюканьем ускакать, похлопывая воображаемых коней по крупу.

Глава 5

Оставшиеся два дня до конца учебной недели я решила доучиться по прежнему расписанию. В воскресенье в Академию вернётся Аландес, и с этого момента я не собираюсь пересекаться с ним решительным образом нигде. Во избежание переломанных конечностей или лишних дырок в белобрысой наследной тушке.

К тому же стоит подготовиться к вылазке в город. За всеми этими политическими брачными играми чуть не забылось главное. Меня до сих пор преследует неведомый Данстор Гратис, и при той его силе и возможностях, которые видела сама и о которых поведал покойный вампир, подстеречь меня в Ровеле для него не составит труда. Единственное безопасное место – здесь, в Ровельхейме. А в храме не статуи же каменные за меня вступятся… И, опять же, друзья. Я должна подумать об их безопасности.

Я подавила в себе приступ злости тогда, всматриваясь в магические поводки. Да, я действительно намеревалась разобраться с этим сама, не втягивая их! Но те будто не понимали всей опасности. Сметёт ведь их, как пыль, как сотни своих жертв до этого… Тогда уж лучше меня одну. И замуж выходить бы не пришлось…

Да что за мысли! Будто я могу позволить силе Академии остаться на разграбление этому безумцу. Костьми лягу, а не дам! Впрочем, если костьми лягу, исход будет всё тот же…

С понедельника я начну готовиться к этому по-своему. Думаю, сейчас он поостережётся наносить удар, будет выжидать удобный момент. Он его дождётся, знаю. Не век же мне сидеть в Ровельхейме и не век тащить за собой друзей на привязи. На лето, возможно, Академия и позволит мне остаться, но всем остальным нет. Летом Ровельхейм живёт своей жизнью, и студентам там нет места. Но к лету я буду готова.

Сейчас же стоит пару вечеров посвятить библиотеке и разузнать всё о богах. Ох, и форму бы выпросить новую… У моей прежней ни самодельного капюшона, ни задуманной изначально пелерины не осталось. Изрезанная, вся в крохотных дырочках от когтей Греттена и опалённая магией на тренировках.

Ох, и этот гроршев попечительский совет! Единственное, что я о нём знала, так это то, что в его состав входили исключительно влиятельные толстосумы. А, значит, все они сейчас при дворе на этом цирке, что называют днём Содружества. Так что тоже отложим до понедельника.

Я лично собираюсь исполнить своё внезапное назначение главой этого совета только один раз: собрать всех этих высокородных арнов и быстренько ретироваться, назначив своей властью нового случайного главу.

С Ксавией мы вчера позанимались на славу. До него мне тоже, конечно, как до Альтанских гор пешком, но наконец я смогла полностью отдаться боевой тренировке, не забивая себе голову тем, кто именно меня учит. Впрочем, удалось только на время занятия… А вернулась в своё убежище, и прорвалось.

Всё, что не могло уложиться в голове за последние дни, всё, что подсознание насильно отвергало, вдруг обрушилось на меня целой лавиной чувств, придавив к реальности. А ярче всего вспоминались поцелуи, такие нежные, такие жаркие… И сильные уверенные руки, и собственные трепет и страсть. Как мало мне всего этого было! Я скучаю, ваша свет… Ронард. Схожу с ума. И не знаю, как выдержу здесь без тебя.

Нет, знаю. Но и это с понедельника… Если боги не ответят мне или откажутся снять навязанные Самаконой клятвы с Империи и Леса, то я стану молить их, чтобы ты нашёл способ меня забыть. Потому что с понедельника той Ардины, что вы все знаете, больше не станет.

В аудитории, набитой первокурсниками, было шумно. Так непривычно, так давно это было в последний раз… С Хельме мы условились сразу – ни слова ни о дворце, ни об Аландесе, ни о тем более моих сомнительных регалиях. А Мексе и говорить ничего не нужно, кто же к ней сам полезет.

Девчонки привычно стреляли глазками в Анхельма, другие презрительно фыркали, верные своему «душечке» принцу. Ничего, через пару дней ещё наденете траур, когда «душечка» вернётся с сюрпризом в виде законной жены. То-то Вилария позлорадствует над бывшими подружками, снявшими было её с дистанции. Наверняка ещё даже не догадываются, куда это подевалась с занятий арниса Цольдерс.

– Ой, да не буду я к ним подходить! – слишком громким шёпотом донеслось с первых рядов. – Выгнали, поди, из дворца, как прознали, кто они такие, вот и все дела. Аландик вернётся и сам нам всё расскажет…

Расскажет, не сомневаюсь. Но мне с ними за одной партой больше не сидеть.

– Хельме, у меня с понедельника будут только индивидуальные занятия. Образовалась вдруг такая привилегия… Ты выдержишь этот зоопарк без меня на групповых?

– Зоопарк выдержу. Без тебя – ни минуты, дорогая, – легко отозвался друг и приобнял, привычно входя в роль перед назойливыми поклонницами. Но вдруг помрачнел. – Извини. А как же единые первые лекции для всех?

– Без истории Империи или магической этики я как-нибудь проживу. Тем более на результат экзамена они всё равно не влияют. По заклинаниям мы с тобой и так два дополнительных балла заработали. Всё, что мне действительно нужно, я теперь буду изучать сама.

– Ну, если ректор такое позволил, то конечно. Индивидуальное обучение – это круто. Всё-таки чем дольше ты здесь проучишься…

Мы оба замялись. Да, тем больше времени прохожу неокольцованной.

– Обещай мне, что тоже возьмёшься за ум и обойдёшь всех братьев в учёбе. Я твёрдо рассчитываю видеть тебя через шесть лет здесь же, без пяти минут легендой среди водных магов.

Хельме слабо улыбнулся.

– Тебе разве откажешь… Обещаю: как минимум один Анхельмов Эррано здесь точно будет через шесть лет. Правда, моложе на пару годочков и вообще девочка, но уж наша младшая сестра до пятого точно доучится, в этом вся семья уверена.

Бедная малышка из семьи Эррано. Несладко ей придётся по жизни с тем же мужским именем Анхельм, как у братьев и отца. Хельме говорил, что ей где-то пятнадцать-шестнадцать. Значит, через пару лет тоже поступит в Академию. Я поймала себя на мысли, что уже заранее люблю эту незнакомую девчушку и хочу поскорее познакомиться.

Шум стих, когда вошёл преподаватель. Мэтр Серенде, специалист по заклинаниям. Всего один раз студентам хватило демонстрации его ментальных способностей, чтобы навсегда уяснить – у этого тихого господина вести себя на занятиях нужно соответствующе.

Мэтр Серенде, войдя, назвал тему лекции, и слова из его рта ровной строчкой послушно улеглись прямо на доску. Он коротко оглядел студентов, словно сверяясь с должным количеством, и задержался взглядом на нас.

– Эррано, вы уже вернулись? Это хорошо. Меньше пропустите. Госпожа Рен, – чуть склонил он голову, приветствуя меня.

Нет… Нет! Господин Серенде! Да какого грорша, зачем вы меня так назвали? Теперь что, каждая собака знает об этом?!.. Нет, нет, про собаку я так, вырвалось… Он же менталист, может считать эту мысль. Или это то самое негласное распоряжение императора – донести новость до всего преподавательского состава? Подложили же вы мне хумрика, ваше величество… Я умоляюще закачала головой, но было поздно.

– Вы, ваша светлость, можете идти. Для вас я подготовлю индивидуальный курс.

Впору было провалиться сквозь землю, лишь бы не выползать из-за спины Хельме. А то ошарашенные студенты уже тянули шеи в поисках неведомой «светлости», каких отродясь на нашем курсе не водилось. Арнисы были, но к высокородным дочерям это обращение не применимо, только к самим арнам и арна́и. Я ведь действительно надеялась до возвращения Аландеса пожить ещё пару дней спокойно, без лишнего внимания…

В гробовой тишине пришлось встать на всеобщее обозрение и покинуть аудиторию; меня сопровождали десятки изумлённых глаз. Зато Хельме, чувствую, растерзают в первую же минуту после звонка…

Впрочем, кое-что хорошее в ситуации тоже нашлось. Я успела сходить к коменданту, и встреча эта разительно отличалась от первых двух. Тем самым я убедилась, что обращение мэтра Серенде ко мне единичной случайностью не было. Комендант, подобострастно кланяясь, выудил из бездонных запасов новый синий балахон первокурсницы, немедленно пройдясь по нему очищающим заклинанием. Чистенький, свежий, выглаженный и – о, чудо! – подходящего размера. А я-то думала, они все одинаковые, и это нормально, что форма на мне мешком сидела, а на полуорках чуть не лопалась.

Интересно, а Вилария, определённая в наказание в помощницы коменданту, по возвращении продолжит его отбывать? Кронпринцесса теперь, как-никак. Не по чину будет. Впрочем, помнится, наследник тоже в начале года штраф отрабатывал как-то очень недолго… А Виларию с начала января на три месяца наказали, и три недели до конца марта ещё остаётся. Я ведь могу и настоять, если что, у меня тут теперь полномочий ого-го…

Да нет, мелочно, поморщилась я от собственных мыслей. Лучше уж вообще её не трогать.

От очередного предложения коменданта подготовить мне лучший дом в гостевом и преподавательском секторе Академии я отказалась. Моё тайное убежище под крышей общежития и так преподносило мне один приятный сюрприз за другим.

В библиотеке и того интересней вышло. Я перебирала картотеку в поисках книг, в которых надеялась отыскать ответы на многочисленные вопросы, и случайно наткнулась на название книги, которой не встречала раньше. «Тьма Изначальная, теория и практика. Высший круг заклинаний». Я перерыла в одно время всю литературу на эту тему, выискивая крохи знаний о магии Изначальной. Нигде толком ничего не объяснялось, а тут на тебе, одно только название чего стоит!

Вот только с обнаружением самой книги вышла заминка. Для каждой имелся собственный код, где первой цифрой обозначался уровень, он же этаж, затем секция, подраздел, полка и так далее. Судя по всему, книга должна была находиться на третьем ярусе, но там я всё обыскала. Может, на руках у кого-то? В любом случае, это надо выяснить.

Скрипучий библиотекарь возник сразу, стоило о нём подумать. Он человек вообще или сам дух рассохшегося старого фолианта?

– Простите, вы не могли бы мне помочь? Вот номер книги, здесь первой цифрой указана тройка, но на третьем этаже её нет, я там всё обыскала… вы не подскажете, у кого она на руках?

Скрипучий дядечка презрительно и подслеповато глянул на первокурсницу, но рассмотрел на захваченной мною карточке номер и название. В следующее же мгновение карточка была вырвана у меня из рук, а его пронзительный голос резанул уши:

– Это оши-иибка. Тако-ой книги нет. Это глупая шу-утка, студенты вечно подсовывают в картотеку самодельные карточки несуществующих кни-иг.

Вот только «поддельную» карточку библиотекарь что-то не стремился скомкать или порвать, а наоборот, прижал к себе, будто пряча что-то тайное…